Неферхотеп

Пирамиды Гизы давным-давно уже не стояли на краю пустыни. Город – разросшийся Каир, поглотивший и все окрестные поселки, и Гизу в придачу – двумя голодными языками окружал их, оставляя незанятым только участок песков за пирамидами, чтобы не портить туристический фон. Отсюда, из люкса на одном из верхних этажей отеля, пирамиды были видны преотлично, даже красивее, чем от их подножия. Джейк болезненно выдохнул, и Хонсу отвлекся от созерцания: он еще не закончил. Хонсу обнаружил Джейка на крыше одного из каирских домов, на плоском пятачке, усеянном бытовым мусором и трупами. Джейк полулежал у невысокого парапета, прижимая руки к ране на животе, и уже был без сознания. Глупый человечек так и не призвал костюм – а теперь Хонсу не мог даже привести его в чувство. Пришлось подхватить Джейка на руки (ах, какая жалость, что человечек пропустил такой момент!) и перенести сюда, в номер отеля. Хонсу положил Джейка на кровать, не заботясь о том, что простыни окажутся безнадежно испорченными. Он весьма живо представил себе Джейка, который надеялся отдышаться и уйти с крыши, прикрыл глаза на минуту… И отключился. Рана на животе вызывала опасения, кровь не останавливалась. Хонсу поколебался, но все же оторвал полосу ткани от своих одежд. Импровизированный бинт во многом был сходен по целительным свойствам с костюмом. Ткань на пальцах быстро пропитались кровью – Хонсу не отличил бы, чьей, Джейка или его заданий. Бинт ложился ровными линиями, как положено при мумификации, туго обхватывая израненное тело. Кажется, в этот раз Джейк переоценил свои силы. Либо Хонсу дал ему слишком сложное задание. Все новые полосы ткани перекочевывали на человеческое тело. Однажды Джейк задался целью узнать, что скрывается под ними, и он стал разматывать одежды на Хонсу. Тот сперва наблюдал, молча забавляясь зрелищем, потом не сдержался и рассмеялся: о, как человечек был зол, что под тканью находилась лишь новая ткань. Неужели надеялся, что все будет так просто? Сейчас нескончаемость одежд Хонсу была как нельзя кстати – кажется, на Джейке не было живого места. Порезы и ссадины перемежались синяками, кожа на скуле рвано топорщилась – Джейка повозили лицом об стену – а губы распухли. Хонсу провел большим пальцем по спекшимся корочкам, и Джейк едва уловимо поморщился. Даже жаль, что он без сознания – не отчитаешь. Хонсу подавил всплеск гнева: человечек заигрался, что за детское поведение, допустил столько повреждений. Он устроил Джейка на подушках и принялся ждать. Пирамиды, как и многие тысячи лет до этого, стояли недвижно. Хонсу помнил, как их строили, помнил, каким было небо в дни, когда запечатывали каждую из них. Звезды, яркие поначалу, постепенно бледнели, уступая рассвету. Пятна на бинтах постепенно растворялись. – О, меня собственноручно бинтовало божество, а пропустил такое, – Джейк пришел в себя, тут же возвращая привычную наглость и ехидство. – Ты должен был призвать костюм, – Хонсу склонился над Джейком, снимая повязку со лба. Джейк прикрыл глаза от облегчения. – Ну не в городе же среди бела дня. Человек всегда находил отговорки. Эта была основной, хотя Хонсу знал, что Джейк просто ревновал к тому, что костюм первым заполучил Марк. – Ты должен беречь себя. – Виноват, мое небо, – почему-то Джейк абсолютно не звучал так, словно ему жаль. – Призови костюм, – Хонсу был ужасно зол на человека ночью, но сейчас злость немного остыла, отступив перед опасениями за жизнь аватара. Хонсу ценил Джейка, но был вынужден считаться с тем, что тело тот все еще делил с “детским садом” – как их звал сам Джейк – с Марком и Стивеном. А это означало, что к моменту пробуждения последних (Хонсу не интересовало, как они поделили время “у руля”) тело необходимо доставить в безмятежно теплую лондонскую постельку – безо всяких повреждений. – А может, – Джейк немного рассеянным движением поймал ладонь Хонсу и чуть сжал. – Может, божество еще раз осенит меня своей милостью? Неферхотеп*?.. Джейк поднес руку Хонсу к своим губам и коснулся благоговейным поцелуем – что не мешало ему нагло ухмыляться при этом. Хонсу хмыкнул. Человечек так наивно пытался его разжалобить. Джейк пытался помогать снимать перевязку, но только все портил; их пальцы сталкивались, собирая бинты. Хонсу положил ладонь на место, где вчера зияла рана, проверяя. Джейк тут же накрыл своей, надавил. Он беззастенчиво ласкал себя ладонью Хонсу, проводя ею по освободившейся от повязок коже. Хонсу наблюдал, чуть склонив голову. Человечек позволял себе многое – но Хонсу прощал ему это, оставлял наградой за верную службу. Джейк поднес руку Хонсу к своему лицу. Поцеловал в ладонь, бережно поглаживая кромки ткани, оплетающей пальцы – медленно, словно не был уверен в своих силах – и правах. Он прикусил подушечку указательного пальца Хонсу, глядя из-под ресниц. – Дерзкий человечек, – Хонсу звучал иронично, но руку не отнимал. Джейк слабо улыбался. – Еще немного, и я снова буду есть ваших врагов на обед, господин ночного неба. – Для начала попытайся не умереть. – Мое божество мне не позволит.