Пособие для официантов

Музыка, что лилась из дорогого, украшенного золотом граммофона, была воистину волшебной, идеально подходящей под фасон заведения и его аристократичность. Ресторан выглядел не из дешёвых, окна обрамляли приглушённо красные занавески из бархатной ткани, что на ощупь были очень плотными и крепились переплетённой верёвкой по бокам. На столах красовалась идеально белая скатерть, без излишеств или вычурности, что компенсировалась мягкими, в цвет штор, стульями, расположенными с нескольких сторон от стола. На полу стелился украшенный медным орнаментом ковёр, что тянулся с самого входа от стойки регистрации до окна выдачи заказов. А в завершении прекрасной картины заведения выступала громоздкая центровая люстра, чьи украшения свисали сверху и сверкали от попадающего на них света, делая стекло похожим на драгоценный камень. В самом зале царила благоприятная атмосфера, были слышны негромкие разговоры пришедших посетителей и звон бокалов с ароматным вином, на ценник которого лучше всего было не смотреть. Между столиков мельтешили пару официантов, что выглядели идеально и были одеты с иголочки, на их груди красовался именной бейджик с логотипом ресторана, а образ завершала вышивка на фартуке, сделанная вручную на заказ рестораном для своих работников. Одного из здешних официантов звали Ацуши Накаджима, парень ещё совсем юный, но довольно способный и работящий, редко приносил проблем коллективу, а гостей встречал приветливой улыбкой и смущённым румянцем на щеках. С первого вида и не скажешь, но Ацуши являлся приёмным сыном владельца ресторана, потому в своё совершеннолетие особо не думал куда устраиваться на подработку, выбрав своей целью ресторан отца. Накаджима рос в приюте до семи лет, пока один статный мужчина с длинными пепельными волосами не заинтересовался в том, чтобы взять под свою опеку ребёнка. Это был Шибусава Тацухико, один из известнейших людей в Йокогаме, имеющий в своём распоряжении несколько ресторанных точек по всему городу. Шибусава не был заинтересован в знакомствах или браке, потому взять к себе в дом маленького худого мальчика было лучшей идеей из всех, ведь из скромного и пугливого ребёнка Ацуши вырос в приятного молодого юношу, что старался радовать своими успехами единственного родителя и никогда не отлынивал от работы в ресторане, даже имея преимущество в виде известного отца. — Ацуши, обслужи восьмой столик, пожалуйста, — протяжно произносит появившийся сзади блондина мужчина, жалобно смотря на него. — Но Дазай-сан, у меня и так три стола, — хмурится Накаджима, поворачиваясь лицом к высокому шатену в точно такой же форме, как и у него, — вы ведь ещё ни один стол не обслужили как заступили на смену. — Видишь ли, Ацуши, — тянет Осаму, мило улыбаясь парнишке, — на моё очарование клюют только девушки, а на твоё все посетители, давай-давай, продемонстрируй восьмому столику свою мордашку! — Дазай-сан! — Возмущается Ацуши, но Дазай уже успел незаметно прошмыгнуть на кухню, оставляя подростка обслуживать теперь уже четыре стола. Если обычно дни в заведении протекали вполне себе спокойно, то была у ресторана единственная заноза в лице высокого сотрудника по имени Дазай Осаму. Мужчина имел два высших образования, но несмотря на них, умудрялся выкидывать разного рода инциденты, что ставили его в довольно уязвимое положение и грозили увольнением. Коллеги Осаму уже привыкли к такому взбалмошному поведению официанта, не придавая его выходкам значения, а иногда и сами были не прочь понаблюдать чем же закончится очередное выступление Дазая. Вот один раз шатен хотел произвести впечатление на прекрасных дам, что кокетливо улыбались статному официанту и предложил им показать фокус с исчезновением скатерти. Скатерть то пропала. А вместе с ней и всё стоящее на столе. В тот раз от лишения зарплаты и увольнения Осаму спасли те самые девушки, что не стали писать на него жалобу, а лишь посмеялись над неудавшемся фокусом, ещё и номер оставили, подмигнув на прощание официанту. Однако ни номер, ни отсутствие жалобы не спасли мужчину от выговора администратора Куникиды, что в тот день разошёлся не на шутку и крыл Дазая всеми известными словами в своём лексиконе, что даже Йосано не ожидала услышать такое от вечно сосредоточенного Доппо. В другой раз, Осаму, что насмотрелся удивительных видеороликов с огненной подачей блюд, решил воспользоваться гениальной идеей и повысить уровень обслуживания в ресторане, дабы удивить всех остальных оригинальной подачей. Только вот мужчина не предусмотрел загоревшуюся скатерть и испуганных гостей за третьим столиком. В тот день с провинившемся сотрудником проводил беседу уже сам Шибусава, что присутствовал тогда в ресторане и лично наблюдал за уничтожением дорогущей скатерти. Но на удивление, Дазая не уволили, никто не знает, что именно тому сказал владелец, но вышел Осаму очень серьёзным и принёс извинения своим коллегам за предоставленные неудобства. Большинство работающих в данном заведении знали многое друг о друге и считались уже чуть ли не семьёй. Кроме Дазая. Информации о нём было крайне мало, помимо той, где у него два высших и что он является любителем консервированных крабов. Осаму быстро влился в дружелюбный коллектив, нашёл подход к каждому, но не рассказывал о себе ничего, будто что-то скрывая, и отнекивался на все вопросы от коллег, желая побыстрее избежать неприятной темы. — Йосано-сан, будьте добры Шато Лафит восемьдесят седьмого года, — устало вздыхает Ацуши, подходя к барной стойке и обращаясь к молодой девушке в строгом костюме и изящной бабочкой-заколкой в волосах. — Конечно, малыш, — усмехается Акико, что всегда зовёт Накаджиму милыми или детскими прозвищами, объясняя это тем, что тот напоминает ей младшего брата, которого у неё никогда не было, — чего такой уставший вид? — Дазай-сан спихнул на меня ещё один столик и я разрываюсь между посетителями, — жалуется барменше мальчишка. — Опять этот прохвост, — понимающе кивает девушка, доставая дорогую бутылку элитного вина и аккуратно, с особой грацией, разливая его по бокалам, — скорее всего он отсиживается на кухне рядом с Фёдором, можешь сказать Куникиде, и он заставит этого бездельника работать. — Видимо, Куникида-сан и сам уже пошёл разбираться, — проговаривает Ацуши, следя взглядом за администратором, что грозной тучей направляется на кухню, не заметив ещё одного официанта в зале. — Видишь, все проблемы решаемы, дорогой, — посмеивается Йосано, предвкушая разборки над непутевым коллегой. На кухне сейчас во всю кипела работа, как кастрюли с бульоном на плите или ароматное запечённое мясо в духовке. Кухня ресторана была уже территорией Эдогавы Рампо, что чаще всего отлынивал от работы шеф-повара, спихивая все обязанности на су-шефа в лице Танизаки Джуничиро. Но вот в моменты сильной загруженности справлялся лучше всех и мгновенно подавал множество идеально приготовленных блюд, спасая свой коллектив от стресса и переработок. В спокойные размеренные дни Рампо можно было найти в подсобном помещении, что тщательно изучал поступившие продукты и тем самым увиливал от приготовления блюд, давая себе поспать лишний раз на складе или залипнуть в любимый телефон. Жил Эдогава с отцом, благодаря которому и смог добиться такого высокого положения в элитном ресторане Йокогамы. Когда-то отец приложил руку к его образованию и отдал в один из лучших кулинарных институтов, работая день и ночь, чтобы оплатить Рампо учёбу. Сам Эдогава некоторое время возмущался, но наблюдая, как его отец работает на износ ради будущего сына, Рампо всё же сдался и посвятил себя кулинарному искусству в институте, после которого тут же попал в ресторан Шибусавы. А через год уже был установлен на должность шеф-повара, в чьи руки было отдано руководство над кухней. Иногда господин Фукудзава посещал ресторан сына сам, удовлетворённо наблюдая за работой отпрыска, и одаривал того мимолётной улыбкой, говоря, что гордится им. Помимо Рампо, на кухне можно было встретить и су-шефа Джуничиро с его сестрой Наоми, что подрабатывала летом в данном ресторане помощницей по санитарии. Девушка с радостью помогала старшему брату, при этом получая неплохую такую зарплату за обязанности в виде складывания посуды в посудомойку или уборку кухонной зоны. Кёка Изуми, что совсем недавно была принята на работу, успела войти в команду поваров вместе с Кенджи Миядзавой и Кирако Харуно, которые носились по всей кухне, занятые каждый приготовлением блюд и сервировкой их к подаче. На фоне всего рабочего коллектива явно выделялся иностранный повар, стоящий в самом углу кухни и с неким презрением смотрящий на прячущегося официанта перед собой. Этим иностранцем являлся Фёдор Достоевский, лично приглашённый повар из России в Японию самим Тацухико. Фёдор не особо разговорчивый, а во время работы вообще предпочитает концентрироваться только на приготовлении блюд, потому другие сотрудники стараются к нему лишний раз не лезть и не тревожить. Никто не знает почему Достоевский так мало говорит, может быть из-за плохого знания японского, а может быть он просто не любитель шумных компаний, но своё место на кухне он определённо нашёл и был принят в дружеский состав ресторана. Так же, к всеобщему удивлению добавилось то, что Фёдор умудрился сдружиться с Дазаем, которого теперь часто можно было застать в компании повара, тихо переговаривающегося о чём-то с ним. Вот и в этот раз Осаму лениво растянулся на стуле перед дорогим другом, бубнил ему о тягостях жизни и сложной работе официанта, хотя за этот день к работе даже не приступил. Достоевский рядом согласно кивал на монолог мужчины, занятый приготовлением равиоли, крепко сжимая в руке столовый нож. О, сколько раз Фёдор хотел кинуть этот самый нож в Осаму - не сосчитать. Но продолжал выслушивать целые тирады от официанта, приправленные преувеличением и собственным самолюбием. Теперь уже болтовню Дазая прерывает администратор, ворвавшийся на кухню и зло стреляя молниями в сторону сидевшего на стуле шатена, что единственный, из всех находившийся здесь, был не на своём рабочем месте. — Дазай! Почему тебя нет в зале? — Пыхтит Куникида, за плечо поднимая сотрудника со стула и заставляя встать с насиженного места, — Ацуши не может выполнять всю работу за тебя! — Куникида, у тебя новые очки? — Переводит тему Осаму. — О, ты заметил? — Удивляется Доппо, но потом ловит себя на мысли, что опять повёлся на выкрутасы Дазая, и вспыхивает с ещё большей силой, — хватит валять дурака! Бегом в зал, там гости за шестым столиком уже определились с заказом! — Прости, Дост-кун, я обещаю рассказать тебе, чем закончилась та история с моими домашними рыбками, — кидает напоследок официант и страдальчески отправляется в зал, обслуживать тот самый шестой столик. — Обязательно, — раздражённо вздыхает Фёдор, мысленно благодаривший Куникиду за избавление его от компании Дазая. За шестым столиком сейчас расположилась молодая пара, на первый вид напоминающие родственников из-за схожих оттенков волос и абсолютно одинаковым оценивающим прищуром. С одной стороны столика сидела очаровательная леди, одетая в элегантное длинное атласное платье до щиколотки, которое идеально подчёркивало стройную фигуру и открывало вид на тонкую шею, где красовалось явно не дешёвое украшение с жемчугом. Волосы девушки были собраны в аккуратный пучок, а на губах выделялась ярко матовая красная помада, придающая хозяйке шарм и очаровательность. Напротив сидел, под стать ей по стилю, молодой человек, немного ниже своей спутницы, но ни капли не выглядевший из-за этого менее привлекательно. На нём был серый костюм строгого кроя, под которым скрывалась жилетка в тон пиджака и выглядывала белоснежная рубашка с галстуком. Юноша был серьёзным, о чём свидетельствовали нахмурившиеся брови и бегающий взгляд по сторонам, будто пытающийся найти к чему придраться в этом месте и побыстрее из него уйти. Из его делового образа выбивались только рыжие, слегка длинные волосы, что аккуратно лежали на правом плече и бросались в глаза, ведь такой яркий цвет для Японии был редкостью. Так же на голове парня красовалась неброская шляпа, выполненная в том же сером цвете и выгодно подчёркивающая его голубые глаза. Подходя к столику, Дазай невольно засмотрелся на сидящего парня, внешность которого приковывала к себе с первого взгляда, а в голове уже вырисовывался идеальный план по знакомству с заинтересовавшим его юношей. Но план, выстроенный в голове, тут же разбился, стоило официанту перевести взгляд на спутницу гостя, с которой он явно уже кое-где пересекался и был отдалённо знаком. Не её Осаму хотел видеть в компании рыжеволосого парня. Мгновенная ухмылка расплылась на лице Дазая, и он поспешил к прибывшим гостям, тут же сменяя хитрый оскал на доброжелательную улыбку, желая разузнать, что же всё-таки понадобилось этой особе в его ресторане. — Добро пожаловать в ресторан "Литературные гении", я ваш официант до конца этого вечера, — здоровается шатен, обольстительно улыбаясь представительнице женского пола, надеясь как можно быстрее выяснить, что её персона забыла в этом месте. Юноша, пришедший вместе с ней, кидает подозрительный взгляд на официанта, что смутил его спутницу и переключил всё внимание на себя только одним своим появлением. На бейджике сотрудника красуется каллиграфически выведенное "Дазай Осаму", и Чуя небрежно закатывает глаза, надеясь, что этот самый Дазай Осаму покинет их как можно быстрее, оставив наедине. — Могли бы вы подсказать, что лучше выбрать из представленных первых блюд? — Учтиво интересуется девушка, придвигая меню сотруднику, и невзначай изучает его форму, зачёсанную назад чёлку и аккуратный вид. — Таким красивым дамам я бы порекомендовал наш десерт от шеф-повара с брусникой и ореховым сиропом, — подмигивает Осаму, но тут же прерывается из-за раздражительного оклика с другой стороны. — Обойдёмся без рекомендаций, — грубо отчеканивает рыжеволосый гость, замечая неприкрытый флирт к своей сестре. — Но Чуя, — останавливает его леди, наигранно погрустнев, — десерт звучит очень интересно, я правда хотела бы его попробовать. — Ладно, несите ваш десерт, — сдаётся Накахара и, бросив беглый взгляд на меню, выдаёт следом, — и бутылку красного вина, французского, самое лучшее, что у вас есть. — Ох, извините, не сразу вас заметил, — усмехается Осаму, быстро записав всё в блокнот. Парень от возмущения выгибает бровь и яростно прожигает спину удаляющегося официанта, который на такую реакцию только тихо посмеивался в кулак. Чуя, конечно, не так уж и часто ходит по ресторанам, да что уж там по ресторанам, он по магазинам то ходит раз в столетие, но искренне не понимал сейчас, когда сотрудники заведений стали такие своевольные. — Здесь все официанты такое мудачьё? — Ругается Накахара, скрещивая руки на груди и жалея, что согласился на встречу с сестрой именно в этом месте. — Тебя сам Мори выпнул из кабинета, потому что ты превращаешься в рабочего планктона и вместо своей работы ничего не видишь, — легко отзывается Коё, критикуя образ жизни брата, — в твоём возрасте надо ходить на свидания, тратить деньги и опаздывать на работу, а не сидеть в офисе и строчить отчёты боссу. — Зато благодаря этой работе мы сейчас сидим здесь, — в тон девушке отвечает Чуя, — правда можно было бы найти место и получше, с вежливыми официантами. — Мне захотелось посетить именно этот ресторан, — загадочно улыбается Озаки, присматриваясь к шатену, что только что принял их заказ, — можно сказать, что я здесь по поручению от босса. — Сама говоришь мне расслабиться, но ходишь по ресторанам только для заданий? — Выгибает бровь Чуя, смотря на свою спутницу. — Твоё дело наслаждаться атмосферой, Чучу, — отмахивается девушка, проникаясь приятной музыкой и окружающей обстановкой вокруг, — я сама со всем разберусь. Дазай в это время приближается к барной стойке с игривой улыбкой на губах, которую подмечает сама Йосано и заинтересованно выглядывает из-за спины официанта, надеясь разузнать, благодаря чему настроение Осаму так резко переменилось со скучающего на задорный. — Только не говори мне, что осмелился флиртовать с девушкой в сопровождении, — недовольно произносит Акико шёпотом, дабы кроме самого официанта их никто не услышал. — Шато Марго девяносто девятого года, Йосано, — растягивая слова кидает Осаму, проигнорировав предупреждение в свою сторону, — можешь не разливать, я сам. Девушка со вздохом осторожно открывает бутылку и ставит её на чужой поднос, мысленно надеясь, что мужчина не задумал очередную нелепую выходку, которую ей придётся наблюдать с первого ряда, а потом успокаивать взбешённого администратора. — И флиртовал я не с девушкой, — бросает напоследок официант, тем самым удивив Акико, что неожиданно повернулась в его сторону, дабы уточнить шутит тот или нет. Осаму краем уха слышит недовольный голос того самого необычного юноши и спешит как можно быстрее вновь показаться в его поле зрения, дабы назло улыбнуться, подогрев его интерес к своей персоне чуть больше, пусть даже и не самым хорошим способом. — Ваше вино, могу разлить его по бокалам, а то вам из-за вашей старомодной шляпы не очень видно, как мне кажется, — продолжая улыбаться произносит Дазай, поставив бутылку рядом с рыжеволосым парнем, — миледи, как вас угораздило придти сюда с таким безвкусным спутником? — Это кто там безвкусный?! — Возмущается Чуя, хотевший уже подпрыгнуть с места и хорошенько научить официанта манерам, которого видимо на работу взяли прямо с улицы. Но тут же случайно задевает локтём открытую бутылку и её содержимое выливается на те самые серые брюки, что Накахара покупал на свою первую большую зарплату. По штанам медленно растекается ярко алое пятно, прочно впитываясь в ткань, и сильно портит идеальный образ гостя. Коё рядом показушно вздыхает от вспыльчивости брата и прикрывает ладонью глаза, дабы огородиться от двух идиотов одновременно. — Как я и говорил, — качает головой Осаму, наблюдая за большим красным пятном на брюках парня, — не учили, что в помещении надо головные уборы снимать? Чуя на это злится ещё больше, но не желая святить красным пятном на брюках, плюхается обратно на стул, поднимая разъярённый взгляд на официанта. Мало того, что большинство соседних столиков сейчас с интересом косились в его сторону, так ещё и бонусом он остался без костюма и желанного вина, о котором мечтал всю дорогу до ресторана. — Я тебе сейчас эту бутылку об голову разобью, — рычит Накахара, в своих мыслях успевший уже пару раз сломать мужчине несколько костей. — Но платить всё равно вам, — пожимает плечами Осаму, теперь уже поворачиваясь корпусом к Озаки и игнорируя присутствие рыжеволосого, — через пару минут ваш десерт будет готов, миледи. — Благодарю, — учтиво кивает девушка, и официант вновь удаляется к кухне, даже не принеся своих извинений перед Накахарой. — У тебя есть полчаса на десерт и выполнение задания, пока я в туалете пытаюсь отстирать пятно, — отчеканивает Чуя, вставая с места, и раздражённо направляется в сторону уборной, — будь добра в следующий раз выбирать места поцивильней. На кухне к Дазаю подбегает рассерженный Куникида, что наблюдал развернувшуюся сцену со стойки регистрации и даже не удивился, что к очередному скандалу руку приложил именно Дазай. Осаму пропускает мимо ушей все замечания Доппо, забирает заказанный десерт и благодарит Рампо, отмахиваясь рукой от приставучего Куникиды. Когда же шатен наконец даёт администратору слово, что будет держать свой рот на замке, Доппо более менее успокоившийся, направляется на своё законное место. Поставив перед Озаки принесённый десерт и подметив, что рыжий коротышка исчез, Дазай присаживается напротив Коё, лукаво улыбаясь, наконец получив возможность выпутать информацию у давней знакомой. — Что люди Мори забыли здесь? — Тихо проговаривает Осаму, замечая, что девушка даже не удивилась вопросу и спокойно продолжила наслаждаться десертом. — Да вот, послал приглядеть за непутёвым ребёнком, — легко отзывается Озаки, — трубки не берёт, дверь не открывает, на сообщения не отвечает, приходится идти на крайние меры. — А рыжий откуда? Не припоминаю его в подчинённых, — вздыхает официант, удручённый вечным контролем от отца, с которым крупно поругался и сбежал на другой конец Йокогамы, устроившись на работу под руководством Шибусавы. Дазай Осаму или же по-совместительству старший сын Мори Огая, одного из известных хирургов Японии, работающий в крупнейшей центральной больнице Йокогамы и имеющий в своём арсенале не только рабочий персонал, но и личных телохранителей, адвокатов и юристов. Осаму провёл всё своё детство в той самой больнице, благодаря которой его теперь тошнит от одного запаха спирта или медикаментов. Единственным желанием Огая было затащить отпрыска работать рядом с собой, передать тому свои знания и полностью взять его жизнь под собственный контроль. На этой же почве отношения с отцом у Дазая были натянутые, если не ледяные. Но год назад их вечные стычки друг с другом дошли всё-таки до огромного взрыва в лице Осаму, что просто устал терпеть давление с чужой стороны, ударил кулаком в стену, разбив при этом костяшки, и с кровавой рукой молча покинул кабинет Огая. В тот вечер Мори сообщил, что нашёл ему невесту. А Дазай просто не выдержал, зрачок застелила пелена ярости, а слова полились изо рта большим потоком, что только под конец парень понял, что сознался в своей нетрадиционной ориентации. Отец не остался в стороне, окинул его особенно разочарованным взглядом и сообщил, что тот может выметаться на все четыре стороны. И Осаму ушёл. Теперь уже как год живя на другом конце Йокогамы, игнорируя все звонки от отца, что видимо никак не мог найти себе место после произошедшего и хотел извиниться за собственную реакцию, но только вот Дазаю эти извинения уже были не нужны. Он устроился на работу в ресторан Шибусавы, ведь Тацухико был единственным, кто знал о прошлом своего сотрудника и именно поэтому так часто закрывал глаза на его поступки. Осаму постепенно пытался жить без отцовских денег, учился принимать решение самостоятельно и привык к своей единственной холостяцкой однушке в спальном районе. Но сейчас всю его размеренную жизнь прерывают люди, подосланные отцом и желающие как можно быстрее доложить ему отчёт, даже если этот отчёт о родном сыне. — Мой брат, недавно присоединился, — отвечает Коё, — Тацухико ещё не планирует тебя увольнять с такими выходками? — Не так то просто уволить сотрудника, когда его отец известная персона в Йокогаме, — расслабляется Осаму, когда узнаёт, что на данный момент Огай не решает послать за ним телохранителей, дабы вернуть обратно насильственным путём, ему бы точно не хотелось, чтобы об этом узнали его коллеги, — так куда говоришь сбежал рыжий? — В уборную, — сознаётся Озаки, практически закончив с десертом, — приглянулся тебе, я права? Дазай на это ничего не отвечает, только поднимается с места и, одарив девушку искусной ухмылкой, следует в уборную за тем самым раздражительным низким парнем, что зацепил его с первого взгляда. Но Осаму не был бы собой, если бы не начал их знакомство с колких фраз и вспыхнувшего в юноше огня. Уборная, как и полагает дорогому ресторану, так же выглядела богато обставленной с кучей разнообразных деталей в виде мозаики и кварцевого камня. Кабинки были отдельными и просторными, что только в одной помещалась здоровая раковина и зеркало во весь рост, около которого сейчас и стоял Накахара, пытаясь привести испорченные брюки хотя бы в кое-какой приличный вид. Пока Чуя был увлечён недоразумением на своих штанах, со стороны двери послышалось два коротких стука и парень, выкинув мокрую салфетку в урну, подошёл к двери, ожидая увидеть за ней Озаки, что пришла помочь, как и полагается старшей сестре. — Коё, оно не отстирывается, мне придётся ехать до дома прям так, — удручённо произносит Чуя, но утыкается взглядом вовсе не в лицо сестры, а в чужую мужскую грудь с тем самым именным бейджиком, что сейчас хотел видеть меньше всего. — Чего тебе? — Злится рыжий, которому приходится задрать голову наверх, дабы столкнуться с нахальным взглядом напротив. — Да вот решил обсудить возникшее между нами..... — тянет Осаму, проникая внутрь кабины и захлопывает за собой дверь, не забыв щёлкнуть щеколдой, — недопонимание. Чуя не придаёт значения тому, что оказывается с этим неприятным официантом в одной уборной, поражённый наглости мужчины, и вспыхивает гневом тут же, хватая Дазая за ворот рубашки и заставляя того нагнуться, крепко вцепившись в кропотливо выглаженную ткань. — Сначала ты флиртуешь с моей сестрой у меня на глазах, потом кидаешь в мою сторону отвратительные шутейки, в последствии которых на моих брюках теперь красуется винное пятно, — проговаривает Накахара стальным голосом, глядя шатену в глаза, — а теперь как ни в чём не бывало приходишь извиняться? Знаешь, вероятность того, что я разобью тебе нос намного выше, чем то, что мы спокойно поговорим и разойдёмся. — Вешалка для шляп, а ты не думал, что я могу оказаться геем? — И тут приходит очередь наступать уже Осаму, ведь Чуя тут же теряется от услышанной информации и разжимает пальцы на чужой рубашке, пытаясь уложить сказанное парнем в голове. В сознании тут же всплывают сегодняшние события. Первое появление официанта и изучающий взгляд в свою сторону, кривая улыбка на губах и неуместная шутка, сопровождаемая неприкрытым интересом и желанием забрать всё внимание рыжего себе. Тихий голос с хрипотцой, будто бросающий вызов и разжигающий фантомный поединок прямо в ресторане. И даже сейчас, рассматривая Дазая вблизи, юноша видит чертей в карих омутах и наступающий силуэт, словно Осаму заранее знал, кто выиграет в этой войне. — Или например то, что изначально моей целью был ты, а не твоя сестра? — Хрипит Дазай, прижимая рыжего к раковине, заставляя того больно вжаться в каменное покрытие, — знаешь, вероятность того, что я поцелую тебя сейчас намного выше, чем то, что ты разобьёшь мне нос. И не успевает Накахара возмутиться, как его тут же целуют, наваливаясь всем телом и не давая возможности отстраниться. Чуя хмурится, упирается руками в грудь шатена в надежде оттолкнуть и больно кусает за нижнюю губу. Но даже так, вырываясь, царапая чужие руки ногтями и шипя в поцелуй, рыжий с тяжестью признаёт, что ему это чертовски нравится. Внутри разрастается ещё бóльший пожар, зачинщиком которого выступал Осаму, и он же продолжал его поддерживать, напирая на Накахару. Сил у юноши остаётся всё меньше и он окончательно сдаётся, переставая строить из себя разъярённого гостя, и обвивает руками чужую шею, поддаваясь бушующей в нём страсти и слыша удовлетворённый стон со стороны мужчины. — Я сделаю так, что тебя уволят отсюда, — пытаясь отдышаться после внезапного поцелуя, цедит сквозь зубы рыжий, не отстраняясь от лица официанта. — Или сходишь со мной на свидание, — продолжает Дазай, опуская ладони на талию Накахары, специально дольше задерживая их там, и слегка оглаживает чужие бока, подсунув в карман бумажку со своим номером. Юноша жмурится, интуитивно выгибаясь навстречу ласковым поглаживаниям и не видит перед глазами ничего, кроме губ того, кому совсем недавно хотел разбить лицо. — Какой ты самонадеянный, — возмущается Чуя и параллельно покрывается мурашками от столь интимных прикосновений к своему телу и горячего шёпота на ухо. — Буду ждать твоего звонка, Чуя, — Проговаривает новое для себя имя Осаму, довольный его звучанием, и оставляет последний поцелуй за ухом, слегка прикусив кожицу, поспешно отстраняясь от раскрасневшегося Накахары.

***

Коё одиноко стоит на улице рядом с шикарным парадным входом дорого элитного ресторана под названием "Литературные гении" и аккуратно затягивается тонкими сигаретами со вкусом клубники, обдумывая каким лучше способом сообщить боссу, что его отпрыск не желает идти на контакт, так ещё и положил глаз на нового сотрудника. Огая точно инфаркт схватит, не более. Дверь ресторана приоткрывается, и оттуда вышагивает помятый рыжеволосый парень, вдыхающий прохладный воздух с улицы и крутит незамысловатую бумажку в руке, скептически пробегаясь по ней взглядом. — Закончила своё задание? — Интересуется Накахара, но бумажку не выкидывает, засунув её в тот же карман брюк, — больше мы сюда ни ногой. — Боюсь, мы теперь часто будем здесь появляться, — смеётся Озаки, докуривая сигарету и аккуратно выкидывает её в мусорное ведро. — Это ещё почему? — Непонимающе хмурится парень, равняясь с сестрой и следует с ней рядом. — Ну если отпрыск босса так и продолжит упрямиться, строить из себя самостоятельного, жить на съёмной квартире, питаясь консервированными крабами и газировкой из автомата, при этом играя в официанта, то наши походы сюда превратятся в рутину, — произносит девушка, зевая и прикрывая рот тонкой ладонью с красным маникюром. — Ты хочешь сказать, что тот идиот - сын нашего босса!? — Округляет глаза Чуя, резко тормозя, и смотрит на Коё как на сумасшедшую, надеясь, что та просто издевается над ним. — Ох, а я тебе не сказала?