4. Долгожданное событие
8 сентября 2022 г. в 15:00
Джеймс открыл глаза и тяжело выдохнул. Этот день снова настал. День его рождения. День, в который шесть лет назад не стало родителей. И если обычно это был всегда очень печальный день, то сегодня мысль о том, что ему исполнилось одиннадцать, а значит, что через несколько месяцев ему придет письмо из Хогвартса, радовала его чуть больше.
С каждым годом рассказы Тедди были все интереснее. Сначала они касались только уроков, хороших и не очень ребят, которые все учились на Слизерине, что было совсем не удивительно. Затем Джеймс завороженно слушал о походах в Хогсмид, а когда на новогодние каникулы Люпин им даже привез угощения, Поттеры накинулись на сладости, будто их вообще не кормят. Затем первый бал и первый поцелуй. Хотя Джеймса немного и обижало то, что Тед не называл имя своей девушки, но с каждым годом все больше ждал свою первую поездку в Хогвартс, ведь в замке Тед не сможет от него спрятаться, он уже наизусть выучил всю карту Мародеров, хотя его интуиция подсказывала, что его девушка и есть никто иная, как та самая загадочная Мари-Виктуар. В позапрошлом году Тед и вовсе получил значок старосты, а также вошел в команду по квиддичу, играя за сборную Пуффендуя на позиции охотника. А в этом году он ожидал получения значка старосты школы.
Джеймс же спал и видел, как он, в точности как папа, становится ловцом сборной Гриффиндора, если не на первом, то точно на втором курсе. Правда, он боялся, что уже шесть лет не летал, поэтому растерял весь свой навык.
— С днем рождения, — к нему со звонким смехом в комнату вбежала Лили, которой было уже семь лет.
Сестра совсем не изменила своих привычек, будто и не прошло этих шести лет. Она все также обожала его, недолюбливала Меду, хотя в целом у них были хорошие отношения, но она больше тянулась именно к нему. Поэтому она не могла его не поздравить первой с днем рождения, протягивая рисунок, который она сделала волшебными карандашами, где был нарисован Хогвартс, а он на метле летал вокруг одной из башен, а сзади большими буквами было написано, что она скучает по нему.
— Спасибо, Лилс, — Джеймс обнял сестру, а потом тут же повалил ее на кровать, начав щекотать. — Я тоже буду по тебе очень скучать, но у нас есть еще полгода.
Они спустились на завтрак, где их уже все ждали. Столовая была украшена шариками, а в гостиной на столе лежали подарки. Меда сказала, что сначала нужно позавтракать, а потом заниматься подарками.
Альбус подарил ему набор перьев и пергаментов, подписав, что желает ему удачи в школе. В целом, смерть родителей, конечно же, сказалась на них, казалось, пережив такое, братья должны быть очень близки друг с другом, но чем старше они становились, тем больше было заметно, какие они разные. Джеймс хоть и чувствовал себя старшим и не был лишен серьезности, когда того требовала ситуация, но в целом у него был достаточно легкий характер, он любил пошалить и вляпаться в какие-нибудь неприятности. Альбус же был совсем тихим. Вечерами он любил уединяться в своей комнате или в библиотеке с книгами. А Джеймс его особо не трогал. Все-таки брат всего на год его младше, может справляться сам, это Лили требует больше любви, заботы и внимания. И Джеймс с трудом представлял, как сестра останется совсем одна в этом доме с Медой, на целых три года, за исключением каникул, когда в следующем году и Ал уедет в школу. Да, Альбус определенно доставлял Меде меньше всех проблем, будучи самым тихим и спокойным Поттером.
Джеймс открыл следующий подарок, который был от Теда. В коробочке были всевозможные волшебные вредилки из магазина «Зонко». Джеймс не мог нарадоваться такому замечательному подарку, тут же желая использовать что-нибудь прямо в доме.
Ну и наконец, самая большая и длинная коробка была подарком от Андромеды. Он знал, что она не обязана баловать их, ведь они не ее родные внуки, но каждый их день рождения она старалась подбирать особенные для них подарки. Поэтому Джеймс с замиранием сердца рвал упаковку.
— Метла, — прошептал Джеймс, беря ее в руки так осторожно, словно она была сделана из хрусталя. — Спасибо.
— Не за что, мой дорогой, — улыбнулась Меда, пригладив его непослушные волосы. — Я уверена, что твои родители обязательно сделали бы тебе такой подарок на одиннадцатилетие.
— А разве первокурсникам можно иметь метлу? — спросил Джеймс, которому совсем не хотелось оставлять свой новенький «Нимбус 2015» дома.
— Можно, но только после успешного прохождения курсов по полетам, — кивнула Меда. — Так что, если ты все быстро сдашь, а я в тебе не сомневаюсь, то уже в октябре я смогу тебе ее прислать.
— Круто, — восхитился Джеймс, закрывая глаза и мечтая, как будет на ней готовиться к отборочным испытаниям.
И вот этот день настал. Теперь уже не только Теда, но и его провожают в Хогвартс. Джеймс даже весь август отмечал дни до первого сентября, а все лето доставал Теда (который, к сожалению, со своим совершеннолетием все меньше стал проводить времени на площади Гриммо, порой на целый день куда-то уходя), чтобы тот научил его каким-нибудь заклинаниям. Он прекрасно понял Люпина, почему тот в свои одиннадцать лет совсем не хотел давать ему в руки свою новенькую палочку, Джеймс тоже сразу после покупки спрятал ее от Ала и Лили.
— Джеймс, зайди, пожалуйста, ко мне, — подозвала его Меда, когда праздничный ужин кончился и все пошли в свои спальни.
Джеймс зашел в комнату Андромеды, которая в этот момент достала из шкафа заколку для галстука и вручила ему.
— Еще один подарок? — улыбнулся Джеймс, который был рад даже такой мелочи, да и вообще, если бы не Меда, он бы ничего не смог купить в школу, да и вряд ли бы они тут втроем с Кикимером в придачу прожили бы хотя бы год.
— Это не просто заколка, но еще и сильный амулет, — пояснила Меда. — Не потеряй его, всегда носи на своей форме, он защитит тебя. Я знаю, как ты хочешь познакомиться с ребятами, найти, наконец, друзей, но будь осторожен, пожалуйста. Твой отец столкнулся с подобным в свой первый день в школе. Все, как только услышат твою фамилию… Сойдут с ума как в хорошем, так и в плохом смысле. У твоих родителей было много и друзей, и врагов. Никто в волшебном мире, кроме нас с Тедом и профессора МакГонагалл, так как она директор школы и имеет доступ к книге, в которой после рождения сразу появляется имя волшебника, не знает о том, что Поттеры умерли, оставив после себя потомство. Это будет шоком. И я не хочу, чтобы пострадал ты, чтобы пострадали Альбус и Лили. Поэтому я очень хочу, чтобы ты был внимательным. Тщательнее выбирал друзей. Ты можешь общаться, но, пожалуйста, не говори, где ты живешь, что есть Ал и Лили, чтобы их не начали искать, не говори, что я вас растила. Хорошо?
— А кто плохие? — поинтересовался Джеймс, вертя в руках заколку. — Уизли?
Меда побледнела, уставившись на него.
— Прости, я как-то раз услышал, что ты говорила Теду, что Уизли ничего не должны знать про нас, — виновато поджал губы Джеймс.
— Нет, Джеймс, Уизли не плохие, — наконец заговорила Андромеда. — Просто некоторый период времени у них были напряженные отношения с твоими родителями. И их реакция на тебя лично для меня очень непредсказуема. Но это касается старших Уизли. Но, боюсь, что новость о том, что сын Поттеров пошел в школу облетит весь волшебный мир очень быстро, поэтому те Уизли, которые уже учатся в школе, могут подходить к тебе только потому, что их попросят родители. Я не хочу, чтобы ты разочаровывался в дружбе. Обязательно пиши мне три раза в неделю, договорились? И еще я хочу отдать тебе одну вещь. Этим зеркалом пользовались еще твой дед и крестный твоего отца. В экстренной ситуации ты можешь назвать мое имя и все мне рассказать.
Джеймс кивнул, получая поцелуй от Андромеды и поплелся в свою комнату. Здесь его уже ждала его новая белая полярная сова, которую он назвал Веста. Поттер лег в кровать, но из головы не шел разговор с Медой. Кроме Уизли она еще назвала фамилии детей, которые были выходцами из семей бывших пожирателей. И если тут все было кристально ясно, Джеймс и не собирался общаться с ними, и вовсе надеясь, что те будут его боятся, что он продолжит дело отца и пересажает всех их, то с Уизли ситуация была ему не ясна. Почему они могут неоднозначно реагировать на него и просить своих детей о чем-то?
На следующий день следуя указаниям Меды, Джеймс весь путь до Хогвартса ехал в купе один, чтобы лишний раз ни с кем не знакомиться. Они прибыли на вокзал втроем, но дальше Андромеда и Тед шли чуть позади него, а Джеймс чувствовал себя отцом, который тоже один приехал в свой первый раз на вокзал (Гарри настолько часто ему рассказывал эту историю в детстве вместо сказки, что Джеймс до сих пор даже помнил тембр его голоса, отчего глаза снова слезились). Пару раз к нему заглядывали старосты, в том числе и Тед, узнать, все ли хорошо. И вот этот момент настал. Джеймс стоит в толпе первокурсников, сердце бешено бьется, а голова совсем не представляет, что сейчас начнется, когда директриса дошла до буквы «П».
— Поттер Джеймс, — сказала директор, быстро выискивая его взглядом среди еще нераспределенных первокурсников, и нежно улыбнулась ему, словно говоря, что все будет хорошо.
В гробовой тишине Джеймс поднялся по ступенькам и сел на стул. Большой зал будто околдовали. Все факультеты, да даже преподаватели чуть приподнялись со своих мест. Джеймс нашел взглядом за столом Пуффендуя Теда, который поддерживающе ему улыбнулся.
— Гриффиндор! — воскликнула шляпа.
Все еще не отойдя от шока, слабые аплодисменты раздались за столом, к которому направился и Джеймс.
— Ты правда Поттер? — тут же спросил у него какой-то круглолиций мальчик, пока шляпа выносила приговор Розье, отправив его в Слизерин.
— Да, — пожал плечами Джеймс, сам не понимая свое отношение к такой реакции.
— Круто, наши отцы дружили и учились вместе, — парень протянул ему ладонь. — Фрэнк Лонгботтом.
Джеймс приветливо улыбнулся парню, чувствуя на себе до сих пор пристальные взгляды, выходя из ступора, когда МакГонагалл дважды назвала фамилию Уизли, и шляпа отправила девочек на Когтевран и Пуффендуй, отчего Поттер выдохнул, ведь он пока не решил, стоит ли ему общаться с Уизли и что-то узнавать, либо же держаться от них подальше.
— Как все прошло? — тут же спросила Андромеда, когда Джеймс зашел в ванную и тут же связался с ней по зеркалу.
— Все хорошо, Гриффиндор, — улыбнулся Джеймс. — Слушай, я подружился с Фрэнком Лонгботтомом, он говорил, что наши папы дружили.
— Да, с ним ты можешь общаться, — одобрительно кивнула Меда.
А Джеймс расплылся в улыбке, смотря на свое собственное отражение в зеркале. Вот и началась его история. И началась с нового друга.