Вернуть потерянное.

После окончания дружного вечера, гости стали расходиться. Нил и Лили попрощались с Эммой и Дэвидом, и направились домой. Грэм тоже не стал задерживаться, тем более ему нужно было подумать о словах своего вожака. Руби, пожелав спокойной ночи, отправилась в отведенную комнату. День выдался насыщенный, а утром предстоял поход в кафе «У бабули», где Лукас вновь увидит свою родственницу. Эмма осталась сидеть на крыльце, как только гости ушли. Она смотрела на ночное звездное небо и думала о чем-то своем. Дэвид тихо присел рядом и тепло улыбнулся дочери. - В Бостоне не такое красивое ночное небо, – сказала Эмма, положив голову на плечо отца. – И здесь так тихо, спокойно. Даже не привычно как-то без повседневной людской суеты и городского шума. - Тебе нравится жить в Бостоне? – спросил Нолан. - Привыкла, – пожала плечами Эмма. – Сначала было непривычно и страшно, потом я познакомилась с Руби. Больше всего я боялась раскрыть себя среди людей. Руби помогала мне с трудностями, и я смогла влиться в общество. - У тебя хорошая подруга, – улыбнулся отец. Затем стал серьезным. – Скажи честно, её фамилия Лукас, верно? Свон ощутимо напряглась. Она поняла намек на Мишель. - Я не осуждаю тебя, Эмма, – Дэвид уловил смену настроения дочери и поспешил успокоить её. – Мне просто интересно. Руби знает о своей матери? Блондинка выпрямилась и неуверенно посмотрела на отца. Нолан не выглядел рассерженным или разочарованным. На его лице читалось любопытство и интерес. - Когда мы познакомились в академии, я не знала о её матери, – призналась Эмма. Она сложила ладони в замок. – Фамилия считалась распространенной, поэтому я никак не связывала Руби с убийцей мамы. Лишь потом раскрылась правда, когда мы начали работать вместе. Роберт, увидев меня, сразу понял, кто я. Пока мы учились, он молчал о Мишель. Он был уверен, что после академии наши с Руби пути разойдутся, но вышло все наоборот. Мы стали напарниками на работе. Тогда он и рассказал Руби правду о её матери. - Как прошел разговор? – спросил Нолан. – Руби, наверное, была потрясена. - Это мягко сказано, – грустно усмехнулась Свон. – Больше всего Руби задело то, что она не знала о существовании бабушки. Она всю жизнь думала, что из всей семьи у неё остался только отец. - Сказать честно, Евгения никогда не знала, что у нее есть внучка, – поделился секретом Дэвид. – Мишель не говорила ей об этом. Эмма вопросительно уставилась на отца. Дэвид решил пояснить. - Мишель и Роберт после свадьбы покинули Сторибрук. Они хотели начать новую жизнь в другом месте. Через пару лет Мишель вернулась одна, без Роберта. О существовании их дочери я узнал от самой Мишель. Она взяла с меня слово, что Евгения не узнает о существовании её малышки. А потом она попыталась устроить переворот вместе со своей стаей. После смерти Мишель я мог рассказать Евгении правду, но она была сильно подавлена предательством дочери. Она долго приходила в себя, поэтому я не решился сказать ей о внучке. Наверное, все же стоило ей рассказать. - Роберт тоже молчал, – нахмурилась Эмма. – Когда Нил сообщил о своей свадьбе, я предложила Руби поехать со мной. Я хотела, чтобы она увидела свою бабушку. Как думаешь, как отреагирует бабуля Лукас, если узнает о Руби? Отец задумался над словами дочери: - Даже не знаю. Евгения замкнулась в себе, изменилась после смерти Мишель. Я бы хотел, чтобы в её жизнь вернулась радость, но лучше смотреть теперь по ситуации. Порой бывает лучше молчать, чем говорить правду. На плечи твоей подруги легла тяжелая и болезненная правда о матери. Евгения может не поверить Руби, а сам факт наличия внучки может причинить ей новую боль. - Почему? – спросила Эмма. Свон приуныла. Она предполагала неблагоприятный исход, но больше верила в радостное воссоединение. Ободряло Эмму то, что отец не был против присутствия Руби. - Тогда, это бы означало, что Мишель снова предала свою мать, – предположил Дэвид. – Мне, наверное, понятна позиция Роберта. Его молчание. Как отец, он по-своему хотел уберечь Руби от возможных последствий поступков Мишель. Я бы поступил также, чтобы защитить своих детей. - Я посоветовала Руби не говорить никому свою настоящую фамилию во избежание негатива и непонимания, – произнесла блондинка. - Логично, – согласился Нолан. – Но о Руби теперь еще знает и Грэм. - Что? – опешила блондинка – Как? - Я сказал ему, – признался отец. – Как шериф он должен был знать. - Почему? – не поняла Свон. - Одна из его обязанностей это искать информацию о новых приезжих, – пояснил Дэвид. – Это правило ввела Реджина для безопасности нашего города. Поэтому я попросил Грэма сохранить в тайне родство Руби с Мишель. - Реджина? – нахмурилась Эмма, услышав знакомое имя. Последнее предложение отца было проигнорировано. – Реджина Миллс? Нолан внимательно посмотрел на дочь. В глазах Эммы загорелся неподдельный интерес о вышеупомянутой персоне. Вот шанс поговорить с дочерью о её прошлом, связанное с Реджиной. Об их отношениях. - Да. Она мэр Сторибрука. Эмма удивленно открыла рот: - Ты серьезно? Она всегда в школе была робкой и стеснительной. Со сверстниками всегда боялась заговаривать первой. Хотя, как я помню, она хотела пойти по стопам отца. Продолжить его дело о заботе горожан. - Люди меняются, – неоднозначно заметил Нолан, пожав плечами. – Вы вроде дружили в школе? - Да, общались, – кивнула блондинка. Отец внимательно следил за ней, чтобы понять чувства Эммы к Реджине. – Я считала её своей подругой, но потом все изменилось. Незадолго до моего отъезда Реджина перестала со мной общаться. Отдалилась. - Реджина не говорила тебе, почему не хочет общаться с тобой? – нахмурился Нолан. - Сказала, что мама не одобряет наше общение, – с тяжелым вдохом ответила Свон. – И не хотела из-за ветреной меня отвлекаться от поступления в первоклассный университет мечты. Дэвид уловил грусть в голосе дочери. Её слова вновь насторожили его. Показания двух девушек расходились. По словам Грэма, Эмма и Реджина были неразлучные до того рокового отъезда. Они не могли подолгу быть порознь. И Эмма говорит, что Реджина отдалилась от нее. Так она помнит окончание их дружбы. Нолан видел душевные страдания Реджины. Судя по разбитому состоянию Миллс, это Эмма отвернулась от неё, а не наоборот. Когда Реджина узнала об внезапном отъезде подруги, в тот момент Дэвид увидел в брюнетке себя после смерти Мэри-Маргарет. Потрясение не подделать, отчаяние не заглушить, а боль ничем не скрыть. «Что Кора сделала с моей дочерью?» – пронеслось в голове отца блондинки. – «Слова Эммы не соответствуют действительности. Кора развела их, разрушила отношения. Своей дочери своими руками разбила сердце. Мою же девочку прогнала прочь из города. Нужно держать Эмму подальше от Коры. Не позволю ей снова влезть в мою семью». - Ладно, пробегусь по лесу, – вставая с крыльца, произнесла Эмма. – Пока не хочется спать. - В следующий раз можем вместе побегать, – предложил Дэвид с теплой улыбкой. – Заодно и поохотились бы. - Звучит заманчиво, – поддержала Эмма идею отца. – Тогда мне тем более стоит изучить местность. В облике волка я еще не бегала здесь. - Главное не пересекай границу, – посоветовал Нолан. – Стая Миллс может враждебно встретить тебя, если окажешься на их территории без приглашения. Никто не видел твоего волчьего облика, поэтому могут принять за чужака. Об этом завтра предупреди Руби. - Хорошо, – с пониманием кивнула Эмма. – Кстати, пап, а Реджина тоже оборотень, да? - Да, – подтвердил Нолан. – Она оборотень, как и ты. Неужели забыла? - Нет, не забыла, – покачала головой Свон и решила уточнить свой вопрос. – Она уже обратилась? - Она обратилась в девятнадцать лет, – ответил Нолан. – Я был рядом, когда это произошло. Эмма задумчиво кивнула. Дэвид уловил интерес дочери к Реджине. Возможно, несмотря на проделки Коры, Эмму тянет к брюнетке подсознательно. «Узы Истинной пары не разорвать», – подумал про себя Дэвид. – «Никакая магия не повлияет на чувства. Это связь душ. Но Реджине и Эмме придется нелегко из-за прошлого». Эмма на глазах отца обратилась в светлую, как солнце, волчицу. Дэвид с восхищением изучал внутреннюю сущность дочери. Нолан сожалел, что в момент первого обращения его не было рядом, чтобы помочь и поддержать. Эмма утробно рыкнула и подошла к отцу. Дэвид погладил волчицу по спине, а затем крепко обнял за шею: - Ты прекрасна, девочка моя. Эмма прикрыла глаза. Слова отца имели большое значение для неё. Свон всегда прислушивалась к советам и наставлениям родителя. Лишь в вопросе возвращения домой их мнения расходились. Дэвид хотел, что Эмма вернулась в Сторибрук после окончания академии. Чтобы она стала его помощницей, а потом заняла его место. Но Свон отказывалась, несмотря на все разумные доводы отца. Эмма никогда не признается отцу в том, что мысли о возвращении домой вгоняли её в дикую панику. Её трясло от ужаса, а дыхание сбивалось. Она была сама не своя, и такое безумное поведение пугало Руби. Странно, что панические атаки при мысли о доме прекратились совсем недавно. Страх прошел, категоричность и упрямство отошли на второй план. Душа Эммы рвалась домой к семье, и это было странно. Но объяснить свое странное поведение Свон не могла. - Иди, – Нолан оторвался от дочери, и вытер поступившие к глазам слезы, – Ночь зовет тебя, Эмма. Свон радостно завиляла хвостом. Развернувшись, она устремилась в лес. Эмма отдалась на волю волчьих инстинктов.