Исследовательский Эскадрон из далёкого космоса

Далекое место, далекое время, далекий взгляд.... И снова мы на авто-прыжке бороздим просторы космоса, кто знает, куда на этот раз мы попадём. В таких путешествиях вслепую мы сильно рискуем, исследуя закрытые части бесконечного космоса, неизвестно, где мы окажемся и в каком мире. Риск очень велик, но этот риск того стоит! Стоит всех тех затрат, поисков и рисков влететь в какую-нибудь сверхновую. Сколько можно найти и изучить, понять и порадоваться достигнутому. И вот нас ждала очередная "остановка" в неизведанном месте. "Скачок"-двигатель нас, как будто по чутью вел, наш корабль со всем его экипажем, все мы были готовы, если не ко всему, то ко многому. Двигатель остановился, на всем корабле это стало заметно, и весь экипаж на несколько секунд замер в ожидании. Еще секунду спустя зашипели громкоговорители и послышался мужской уверенный голос: — Говорит капитан, наш двигатель остановился, и нас опять забросило неизвестно куда. В округе сплошной космос, не фиксируется ни звездной активности, ни черных дыр, ни прочей космической аномалии. Всем вернуться к своим обязанностям и быть готовым ко всему. На этом пока всё. Громкоговорители опять зашипели, демонстрируя конец эфира. На капитанском мостике было спокойно: все сидели на своих местах и следили за приборами, а сам капитан передвигался от монитора к монитору, изучая обстановку. "Ничего необычного — уже пока что хорошо", — подумал капитан, прохаживаясь мимо каждой панели. Вдруг зашипел громкоговоритель, и из него послышался женский голос. — Капитан, вершитель хочет вас видеть. "В-вершитель? Он захотел меня видеть?! Что-то уже случилось?! — подумывал капитан, прокручивая возможные причины и события, — Ладно, надо идти к нему." — Я отправляюсь к вершителю, держите меня в курсе дела, если что-то заметите, то тут же сообщите, — сказал капитан команде, выходя с мостика. До каюты вершителя было недалеко, но капитана не покидала мысль о том, что что-то произошло. Мысль об этом, как кол в голове, не давала покоя, только эта мысль, и словно ничего больше в этом мире не существует, или, может быть, даже если и существует, то тривиально и незаметно... И вот капитан стоит напротив двери каюты вершителя, датчики зафиксировали гостя и тут же открыли дверь. Капитан сделал глубокий вдох и вошел внутрь. Каюта вершителя была темной, освещение в ней использовалось по минимуму, вдоль стен были развешаны картины на тему абстракции и космоса, их было немного, но сделаны они были довольно качественно. Легкое неоновое освещение и несколько включенных проекторов давали ощущение нахождения в планетарии. Несколько мебельных стоек в зеркально-отливном стиле, широкие окна давали обзор наружу, встроенный широкий монитор с панелью для связи и просмотров видео. А посередине каюты находилась большая плоская кровать, на которой и сидел вершитель в медитативной позе. — Вы пожелали меня видеть, вершитель Старкиос? — промолвил капитан серьезным тоном, на полдыхании. Вершитель Старкиос был одет в рясу синих тонов, на которой были символы неоновой окраски на непонятном для капитана языке, лицо Старкиоса олицетворяло спокойствие и одновременно сосредоточенность, на лице у Старкиоса под левым глазом выделялись татуировки столбом из очередных непонятных символов, а правый глаз был прикрыт глазным компьютером. Старкиос открыл глаза и посмотрел на нервного капитана. — Почему вы так нервничаете, капитан? — промолвил Старкиос спокойным голосом. — Так вы ж меня вызывали, значит что-то случилось, — проговорил капитан на том же полдыхании. — Разве что-то должно случиться, чтобы я вызвал вас? — Ну, э-э... — Так да или нет, капитан? — Э... нет, сэр! — Вот именно, капитан. Не надо каждый раз в чем-то повод искать. Даже если подумать, то вся наша жизнь - это сплошной повод. — Так точно. — Поэтому, капитан, лишний раз не следует придумывать бесполезный повод о том, что что-либо, где-либо случилось. Я понятно выразился? Голос Старкиоса пронзал насквозь, что-то было в нем необычное, заставляющее лишний раз содрогнуться от волнения, какая-то таинственность и неожиданность крылась в этом голосе. — Так точно, сэр! — Хорошо. И да, на будущее, будете лишний раз так волноваться, кстати, без повода тоже, я отстраню вас от должности, и это будет меньшее, что я с вами сделаю. Вам понятны указания? — Э... так точно, сэр, — сказал капитан вполголоса. — Не слышу, капитан! — Так точно, сэр, можете быть уверенным на счет этого, — высказал капитан, отдышавшись. — Вот, хорошо, так держать, спокойное дыхание, — на лице Старкиоса появилась улыбка. — А теперь вернемся к делу. Где мы находимся? — Не могу знать, сэр, это неизведанное место, неизвестное измерение, мы тут еще ни разу не бывали. — Вот как... - Старкиос призадумался, придерживая голову большим и указательным пальцами за подбородок. — Вам известны принципы работы нашего "скачка"? — Вы про двигатель? В общих чертах известно. — У меня создается ощущение, что этот двигатель как будто ведет нас, чует те места, которые можно изучить и приводит нас к ним. Как по-вашему, это так? — Не могу точно знать, сэр, но, возможно, мы сюда попали не случайно. Я, конечно, не технический специалист, возможно в двигателе том что-то и есть, во всяком случае, в режиме авто-прыжка этот двигатель ведет себя нестандартно, словно и в самом деле ведет нас куда то. — На этот ответ улыбка Старкиоса стала еще шире. — Но почему именно здесь мы остановились, капитан? — Простите, это я не могу знать, сэр. — Значит, нам это надо узнать, не так ли? — Так точно. — Хорошо, в таком случае возвращайтесь на мостик и изучите то место, в котором мы остановились, а я еще поразмышляю. — Так точно. Отдав воинскую честь и легкий поклон, капитан вышел из каюты Старкиоса и направился обратно на мостик. Старкиос остался один. Космос, он огромен, необъятен, неописуем в двух словах, в нем скрыто столько тайн и загадок, вокруг которых тишина и пустота, просторы и незримый горизонт. Холод и тишина, тишина и холод. Однако в этом холоде существуют искры, много искр, горячие и не очень — но искры: искры жизни и развития. Одни искры угасают, другие загораются. Старкиос и команда тоже принадлежали к одной из множества таких искр. Ради поддержания её пламени жизни и развития Старкиос изучает космос, смотрит в него, рассматривает другие искры и изучает их. Каждая искра — это цивилизация, одни уходят, другие появляются, у одних развитие бурное и быстрое, у других — медленное и неторопливое, но каждая цивилизация уникальна и удивительна. И каждую из них окружает все тот же темный и холодный космос. Он темный, холодный и полон опасностей, но тем не менее он очень красивый, пребывание в нем уже незабываемо! Вот о чем размышлял Старкиос. Он понимал, вернее, представлял, что космос это не полянка для посиделок и любования цветовыми оттенками туманностей, он опасен и полон разных неожиданностей и лишний раз расслабляться в нем нельзя. Однако, если каждый камень принимать за бомбу, то до нервного срыва недалеко, и получается, что ты сам себе тоже опасен, а инстинкт самосохранения диктует уничтожать опасности. Но о какой опасности может идти речь в тихой пустынной части космоса? Тихая и невидимая? Или безобидная и несуществующая? Старкиос не чувствовал никакой опасности, космос был спокоен, как гладкая поверхность безмятежной речки. Возможно, следует проникнуть глубже... Капитан шёл вдоль коридора, разъединяющего каюту Старкиоса и капитанский мостик, расстояние было малое, но мысли этот путь растянули на километры. Кто же такой этот вершитель Старкиос, с виду вроде человек, но что-то в нём было не то, это чувство страха, перехвата дыхания, его пронзающий голос. И вообще почему он себя вершителем называет? А эта непонятная одежда на нём, явно какая-то ритуальная. А лицо с татуировками и взгляд... Этот пронзающий взгляд! Что это, психологическая уловка или он и правда чем-то сверхъестественным владеет? Приказывает дышать спокойно и не волноваться. Эх, попробуй тут не волноваться!.. Ну, да ладно. Капитан подошёл к двери капитанского мостика, датчики движения швейцарно распахнули перед ним дверь. Она распахнулась, и в центре хорошо освещенного мостика капитану попался на глаза выделяющийся темный силуэт, поворачивающий голову в его сторону. — А, здравствуйте, капитан, от вершителя идете, хотя на мой взгляд вам докладывать ему нечего было. — Торопливо произнес силуэт. — И я вас приветствую, господин Норжол. Темный силуэт, звавшийся Норжолом, и был похож по форме на человека, однако его кожа была цвета темной сливы, его темные волосы были зачесаны назад, а верхушка дыбилась ежиком, заостренные длинные уши придерживали волосы по бокам. Его глаза были янтарно-желтые, порой возникало ощущение, что они могли светиться. Его черная одежда по форме была похожа на одежду Старкиоса, только в отличие от первого, его одежда была полностью черного цвета. Вот он от сплошных темных тонов и казался темным силуэтом. — Что вам он сказал, капитан? — продолжил разговор Норжол в то время, как капитан несколько секунд молча рассматривал его. — Сказал мне поменьше волноваться, — ответил капитан, вызвав громкий смех со стороны Норжола. — Он, как всегда, в своём репертуаре! — высказал Норжол вперемешку со смехом. — Но все же, капитан, Старкиос прав, вам надо поменьше волноваться, особенно без повода, даже когда он вас вызывал, то не было повода вам для нервного срыва, а вы противоположно себя повели, это что — ваше хобби? Хи-хи! — Никак нет, просто я не ожидал, что вершитель меня вот так неожиданно вызовет, был повод поволноваться. — Норжол от такого оправдания еле сдерживал смех. — Да будет вам!.. Ха-ха! Кстати, ничего больше у вас Старкиос не спрашивал? — Да, про "скачек"-двигатель спрашивал. — Ах да, этот двигатель и вправду удивителен, никогда не знаешь, куда он в авто-прыжке нас заведет, принцип действия его так и не понятен. Я мог бы лишний раз его пощупать, но во время прыжка делать это опасно и нежелательно, однако раз мы уже прилетели, я лишний раз его осмотрю. Вам же, капитан, поручаю составить телеметрию местности, куда мы попали, а также рассчитать курсы до ближайших звезд. Также не забывайте наблюдать за радарами и датчиками, если будет контакт или вы что-то обнаружите, то тут же сообщите мне. Всё понятно? — Так точно. — Тогда на этом все пока, я иду к двигателю. — Хорошо. — Так, значит, первичный осмотр ничего не даст, надо залезть внутрь... Вроде, лучше начать с самой задней части, а там... — бормотал Норжол, уходя с мостика. На мостике стало тихо, все занялись своими делами, со спокойствием поглядывая на видимую часть космоса, в которую прибыли.