***
Сегодня ровно год как она стала императрицей всероссийской. Она дочь Петра Великого, представительница самой сильной царской династии Елизавета Петровна Романова. Теперь все вокруг её поданные, которые обязаны исполнять все её желания. Но она уже давно имеет только одно сокровенное желание. Найти
его… Ещё хоть раз взглянуть в
его глаза… Дотронуться до
его руки…
Она не была одна все эти годы. Рядом с ней были верные ей люди, которые оказывали ей столь нужную поддержку. Среди них был и статный красавец казак Алексей Разумовский. Он ей нравился, но это было совсем не то. Алексей умел её поддержать, подставить плечо в трудное время, но он был только душевным другом, не сердечным. Сердце всё не могло забыть другого Алёшу.
Её Алёшу.
— Алёшенька, где же ты? — в очередной раз задавала она вопрос, так ни разу и не услышав ответа.
Каждый день, когда она ложилась в кровать и закрывала глаза, он представал перед нею. Её красивый, энергичный, чувствительный ординарец, который когда-то свёл её с ума. Она ночами напролёт разговаривала с ним, спрашивала где он, как он, но в ответ тишина.
10 лет она не видела его. 10 лет не знала где он и что с ним. Многие говорили, что он уже, наверняка, мёртв. Но она не верила. Она знала точно, что он жив. Она чувствовала, как бьётся его сердце. Воспоминания о нём каждый день грели её полную надежды душу.
Flashback
Ясным летним днём, юная цесаревна прогуливалась по саду. Неподалёку сидела её мать-императрица, без конца смеясь из-за шуток своих придворных. На другой стороне сада, её 10-летний племянник Петрушка тренировался на саблях со своим другом Ванькой Долгоруковым, а ещё чуть поодаль шла её старшая сестрица Анна, о чём-то оживлённо болтая со своим женихом — герцогом Голштинским. Всё было овеяно спокойствием и умиротворением. Елизавета быстро промелькнула мимо всех, пытаясь остаться незамеченной и прошла к их укромному местечку. Они всегда встречались именно здесь. Это было место их любви. Ещё никогда Лиза не была такой счастливой, как сейчас.
— Алёшенька, — прошептала она, смотря прямо в его карие глаза, — я так счастлива с тобой, никогда, слышишь, никогда меня не оставляй
— Лизетта моя, жизнь не имеет для меня значения, если в ней не будет тебя, я всегда буду рядом с тобой, всегда
«Всегда» — это слово эхом отозвалось в её голове. Да где же твоё «
всегда», Алёша?
« «Лизетта» — вновь вспомнила она, — только он меня так называл. Он и мой отец. Два человека, которых я любила больше жизни и обоих я потеряла»
Каждый день она ходила в Успенский Собор и молилась о нём. Каждый день часами слушала доклады своих людей о том, как идут поиски. За столько лет она нашла столько верных ей людей, тоже высланных Анной Иоановной, но того, кого хотела найти больше всего, будто и след простыл. Она даже сама хотела поехать его искать, но ближайшие советники отговорили.
Недавно она узнала место, куда его выслали. Камчатка. Но эту Камчатку уже проверили всю по десять раз. Не мог же он испариться. Её служилым людям не хотелось по сто раз допрашивать одних и тех же людей, ездить по одним и тем же местам, но они не могли ослушаться её приказов. А Лизетта всё надеялась… И не зря…
Камчатка.
Офицер Балакирев в сотый раз спрашивал жильцов этого далёкого села о том, не знают ли они поручика Шубина. Все молчали. Это было последнее село. А результата снова нет.
— Что я теперь скажу государыне Елизавете Петровне, — с отчаянием в голосе говорил офицер, ударяя кулаком о деревянную дверь.
Один из ссыльных слегка выступил вперёд, с весьма округлившимися глазами он спросил:
— А что разве Елизавета царствует?
— Да, уж второй год пошёл, — равнодушно отвечал офицер, опустив голову
— Но чем вы можете это доказать? — продолжал спрашивать ссыльный, всё более и более оживляясь
— Доказать? Ну я знал, конечно, что у вас до Камчатки новости годами доходят. Да вот, на подорожную мою взгляни. Тут печать и подпись матушки-императрицы стоит
Ссыльный медленно, с опаской подошёл к офицеру. Трясущимися руками взяв бумаги, которые тот протягивал, он начал читать.
— Ты хоть читать-то умеешь? — дразнил его офицер
— Действительно, Елизавета… — с облегчением проговорил ссыльный. Когда его ссылали, ему под страхом смертной казни запретили произносить своё имя, поэтому он должен был убедиться во всём. А теперь он понял. Понял, что она всё-таки выполнила его просьбу и стала императрицей. Его Лизетта теперь императрица. Он дождался этого. Наконец, все его мучения закончились и скоро он увидит её.
— В таком случае, Шубин, которого вы ищете, стоит перед вами
— Елизавета Петровна, Елизавета Петровна! — с восторженным криком вбежал в покои государыни вице-канцлер Михаил Воронцов
— Что ты, Миша, без доклада входишь? Что случилось? — не на шутку обеспокоилась государыня
— Нашли, — радостно, с сияющими глазами говорил Воронцов.
Елизавета сразу поняла в чём дело. У неё перехватило дыхание. Она не верила своим ушам. «Господи, благодарю тебя» — без конца повторяли её губы. «Я знала, я верила, я надеялась, и вот наконец… Как я рада» — её радости не было границ. Уже через несколько дней его привезут к ней в Петербург. Она снова его увидит. «В этот раз я ни за что больше никогда его никуда не отпущу. Как же прожить в ожидании эти несколько дней» — поток мыслей Елизаветы был бесконечен.
Его умыли, причесали, приодели и повезли в Петербург. К ней. Столько лет он её не видел, а воспоминания о ней были так свежи. Он уже свыкся с мыслью, что никогда её больше не увидит, но, видимо, у судьбы были другие планы…
Она без конца ходила из одного угла комнаты в другой. Руки тряслись, по телу бегали мурашки. Ей доложили, что он уже здесь. Столько раз она представляла себе эту встречу. Столько раз обдумывала, что же она ему скажет. Но именно сейчас все слова напрочь вылетели из её головы. Она стояла лицом к окну и спиной к двери. И вот она услышала приближающиеся шаги. Да, это он. Это точно он. У неё перехватило дыхание. Кровь прильнула к голове.
— Лизетта, — тихим, еле слышным дрогнувшим голосом пробормотал Шубин
Она обернулась. Он стоял прямо перед ней. Он был совсем не таким, каким она видела его в последний раз. Волосы стали наполовину седыми. На лбу виднелись слегка вспухшие венки. Лицо покрыли морщины, прямо говорящие о том, какие трудности он перенёс на этой каторге. Но это всё же был её Алёша. Она узнала его взгляд. Этот глубокий, пронзающий до глубины души взгляд.
— Алёша, — проговорила она дрожащими от волнения губами, медленно подходя к нему, будто бы боясь, что он мог её разлюбить
Она подходила всё ближе и ближе, а его взгляд становился всё нежнее и нежнее.
Дрожащими руками она легонько дотронулась до его щеки, ощущая бархатистость его кожи. Он, не отрывая взгляда, следил за каждым её движением.
— Я тебя больше никогда не отпущу… — прошептала Елизавета и крепко-крепко его обняла. Он обхватил её талию своими сильными руками.
Как же долго они оба нуждались в этих объятиях. Они сильнее прижимались друг другу, всё сильнее чувствуя учащённое сердцебиение друг друга. Наконец, их сердца снова бьются в такт.
Они прошли эту проверку судьбы, которая подкинула им много испытаний. Но как бы это банально не звучало,
любовь снова победила…
