У татар семьи большие

      Так смешно было, когда несчастный Руслан искал повод уйти, скрыться от себя. Убегал от Дани, менял девушек, как перчатки, заводился, а потом чувствовал, что не то.       Всё это — не то.       И каждый раз приползал на коленях обратно, чтобы ему дали вспомнить, кто он и что именно ему нравится.       Как и сейчас: он измотан, бросил очередную девушку по каким-то дурацким причинам, ненавидящий себя за такую дикую привязанность к Дане, что не давала ему расслабиться в другой компании.       Даня открывает двери — Руслан чуть ли не бросается ему на шею. Шепчет что-то сбитое, непонятно, что случилось в этот раз, но одно рыжий знает точно — тот нестерпимо его хочет. Руслан ненавидит прелюдии, уже возбуждённый трётся о его бедро, ловит губы и целует смазано, и Даня от такого напора облокачивается об стену.       — Руслан.       Даня пытается позвать соскучившегося парня. Но темноволосый не слушает и спускается поцелуями на шею. Чувствует руку у себя на спине и податливо прогибается, выдыхая в ключицы:       — Почему ты медлишь?       Севший голос стрелой проходит сквозь кожу, и Даня хватает его за волосы, поднимая голову и заставляя на себя смотреть. Руслан уже красный, сбито дышит и, кажется, что совершенно не принимает другого исхода вечера, кроме как грубо потрахаться. Даня никогда его не щадил. Если отсос, то чтоб давился. Если секс, то до боли в пояснице на следующее утро. А Руслану, суке такой, нравится. Он же за этим сюда и пришёл.       — Ты снова расстался с девушкой? — сухо спрашивает.       Руслан сглатывает, оглядывает его, жмурится от боли в волосах.       — Да, — он резко вдыхает воздух, чувствуя, что рыжий проходится языком по его шее, — Дань, пожалуйста.       Кашин улыбается уголком губ и щурит глаза. У Руслана дрожит кадык, а из приоткрытого рта выходят шумные вздохи — буквально всё кричит о том, что он хочет. Чтоб его вдавили в какую-нибудь поверхность, нагнули и выебали до звёзд в глазах. И так происходило каждый раз, когда темноволосый заявлялся на пороге его дома.       Липнувшего Руслана Даня отдирает от себя и за шею толкает к разобранному дивану. Руслан, привыкший к Даниной грубости, на выпад не реагирует и лишь послушно ложится на спину, заламывая от долгого ожидания пальцы.       Он ехал прямо от девушки с другого конца города и вдобавок попал в пробку — вечер, как никак. И так почти всегда, поэтому он просто терпеть не мог, когда Даня почему-то всë растягивал и откладывал главное.       Даня забирается следом, опирается одним коленом между его ног, и Тушенцов тут же призывно их разводит, кусая губу. Ширинка уже сильно натирает, и он тянется вниз, чтобы освободиться от ненужной одежды, но Даня сильно ударяет по его рукам, на лету сжимает одно запястье.       — Если уж пришёл, будь добр не своевольничать.       Руслан с оборванным вздохом роняет голову и проезжается волосами по дивану, ведёт бёдрами, но Даня игнорирует любые просьбы не медлить. Одной рукой проводит по внутренней стороне ноги и доходит до каменного стояка, который не без тени удовольствия собственнически сжимает.       — Д… — Руслан давится стоном и набирает воздух в лёгкие, пока Кашин с садистской ухмылкой наклоняется и целует где-то под подбородком.       — Даня… пожалуйста.       Руслан кладёт руки ему на шею и жмурится, приподнимая голову. Кашин всё дразнит его и специально мучает, прижимается губами к ключицам, не давая ничего сделать.       Издевательства продолжаются недолго. Но когда Руслан думает, что Даня наигрался, его за волосы тянут с дивана и ставят на колени перед собой. Руслан выглядит растерянным, тяжело дышит. От тесноты уже круги перед глазами, а Кашин пронизывающе смотрит на него сверху вниз. Руслан понимает. Ему уже хочется самого Даню вдавить в диван и сделать всё самому, но перечить он не будет, нет.       Он вздыхает, руками оттягивает резинку на его шортах и уже чувствует на затылке ладонь. Удобнее расставляет колени, чтоб не затекли. Вытащив Данин член, он открывает рот и ведёт по нему языком, зная, как рыжий любит прелюдии. Даня шумно втягивает воздух, перебирает его волосы на затылке, и Руслан выдыхает — он всё делает правильно.       — Как думаешь, они там плачут каждый раз, пока ты по моей кровати растекаешься? Руслан слышит Данино бормотание и чувствует какой-то жёсткий, осуждающий оттенок в его голосе, а ведь Даня никогда не комментировал его похождения. И до того, как сердце успевает упасть вниз, Кашин, сжав его волосы, надавливает на затылок, заставляя заглотнуть почти до конца. Руслан резко давится, в глазах выступают слезы, но знает, что лучше подчиниться, иначе будет только хуже. У Дани сбивается дыхание, когда член проходит в узкую глотку, и, поудобнее перехватив тёмные волосы, он задаёт темп. Руслан смотрит сквозь скопившиеся слезы наверх и принимает всё, заглатывает, не пытаясь отстраниться. Даня сегодня, видимо, не в лучшем настроении. Тушенцов со временем привыкает, и рыжий начинает вдалбливаться в его рот, не давая челюсти малейшей передышки, но Руслан привык к такому. Изо рта выходят гортанные звуки, которые Даня глушит грубыми толчками, а Тушенцов только жмурится и расслабляет глотку, отдавая себя Дане.       Дышать от темпа не получается. Когда из легких выбился весь воздух, а Руслан начинает паниковать, Даня замедляется и потом оттягивает Руслана от себя полностью. За волосы дёргает вниз, запрокидывая его голову и заставляя мокрые глаза смотреть на себя. Даня от одного его блядского вида чуть не спустил.       На голове бардак, красные вспухшие губы блестят от слюны. На лице выступил пот, а щеки покрыл румянец. Руслан тяжело дышит, но покорно смотрит в глаза, стоит на коленях с чертовым стояком между ног, скорее всего уже ноющим, но не трогает его, не прикасается, потому что знает, что нельзя.       Даня медлит, но всегда нетерпеливый Руслан уже не возмущается и молчит. И рыжий решает попользоваться его послушанием. Он вдруг улыбается кривовато, носком кроссовка поднимается по его бедру, и Руслан, поняв его намерения, моментально протестующе сжимает ноги.       — Дань, нет!       Нет, он просто не выдержит, если Кашин снова будет дразнить его стояк.       — Завали рот.       Руслан выдыхает резко и кусает губу. Из-за тона приходится только притихнуть и заткнуться, но вот Даня продолжает издеваться, не давая отстраниться ни на сантиметр. Он требовательно ударяет кроссовком по чужому паху.       — Раздвинь ноги.       Руслан вздрагивает и краснеет, смотрит вниз и пытается отползти, но его за подбородок притягивают ближе. У Дани глаза горят властью, и Руслан понимает, что повторять дважды он не будет. Видимо, Кашин просто так его сегодня не выебет.       Руслан сдаётся и широко расставляет колени, чувствует, как Даня размещает ногу у него между бёдер и чуть её выпрямляет, заставляя вздрогнувшего Руслана потянуться наверх. Возбуждение стучит по виску, он смотрит наверх на Даню и встречает только садистское удовольствие.       — Чего ты хочешь, Руслан? — рыжий нагибается ближе и пальцами цепляет его подбородок, — Покажи, я уже забыл. Ты в последний раз приходил на далёкой предыдущей неделе, когда поебался с девушкой своего друга.       Руслан пораженно выдыхает, потеряв дар речи. Никогда Даня не говорил вот так в лоб то, чем занимался Руслан. Грязные слова — да. Оскорбления — да. Но не правда в глаза. Руслан не за этим сюда приходил.       Но Даня ждёт. Смотрит в глаза пытливо и не оставляет другого выбора, кроме как поддаться. Во рту уже скапливается слюна. Руслан опирается ладонями о Данины ноги где-то выше колена, осторожно переминается. Под Данин ожидающий взгляд он судорожно вздыхает и проезжается пахом по его ноге, выстанывая мат от болезненного удовольствия. Жмурится, но водит тазом, показывает, чего хочет. Даня Руслана в таком состоянии снова начинает контролировать — насаживает его рот на член, пока тот стонет как сучка и давится, но терпит с мыслью о том, что скоро это должно прекратиться, Даня сейчас наиграется. И рыжий правда очень скоро спускает Руслану в горло, заставляя проглотить всё до последней капли. Вынимает, наконец, член из вспухшего рта, оставляя тонкую ниточку слюны, и тянется за салфетками. Руслан всё ещё покорно перед ним сидит, переводит дыхание и пальцами проводит по уставшей челюсти, но когда Даня натягивает одежду обратно, с вопросом в глазах выдыхает.       — Дань?..       Руки опускаются на чужие бёдра, но Данила их перехватывает и нагибается ближе, заставляя Руслана сесть на пятки.       — Что? — спрашивает таким же холодным тоном, как и в прихожей.       — Ты же знаешь…       Руслан сглатывает, не чувствуя ничего, кроме возбуждения и гулко стучащего сердца. Но Даня будто это игнорирует. Он встаёт с дивана и собирается уйти из комнаты, но Руслан на пошатывающихся ногах встаёт и цепляется за его плечо.       — Дань, почему…       — Я знаю только то, — рыжий резко разворачивается и делает шаг навстречу, берёт его за ворот футболки, с каким-то раздражением смотря прямо в глаза. Руслан замирает на месте, — …что девушка, которую ты сейчас поматросил и бросил — это двоюродная сестра моего племянника.       Руслан ошарашенно распахивает глаза и, когда Даня берёт его за волосы и тащит в спальню, с испуганными извинениями и криками молит его отпустить.       Да уж, кто знал, что у татар такие большие семьи?