✧✧✧
Хэйдзо проснулся посреди ночи от прикосновений тёплых рук к своей щеке и волосам. Сердце моментально подсказало, кем являлся нарушитель его сна, а разум не знал, как реагировать. Сиканоин помнил об особом восприятии мира Каэдэхары — тот наверняка уже понял, что он не спит. — Казуха? — сипло прошептал детектив, разлепив глаза. Его друг сидел рядом на полу, подобрав под себя ноги и чуть испуганно смотрел на него. Неужели не ожидал, что проснётся? — Спи, — настойчиво прошептал Казуха и вернулся к себе в кровать. Хэйдзо всё ещё пребывал в полудрёме, поэтому быстро смог погрузиться в сон, решив оставить все мысли на потом. С утра же он всерьёз озадачился вопросом произошедшего ночью — теперь ему казалось, что это было сном. Спрашивать о чём-то непринуждённого и ведущего себя как обычно Казуху, он не решился. Вдруг всё же сон. Поблагодарив за ночлег приятеля Каэдэхары, они двинулись в путь. Неподалёку от деревни Конда, за деревьями, расположился лагерь нобуси. Хэйдзо заметил его первым и потянул Казуху на себя за предплечье, прячась с ним за ствол дерева. Он приложил палец к губам друга, тем самым призывая его к молчанию. Казуха удивлённо распахнул глаза и посмотрел вниз, на палец Сиканоина. Тот заметил это и только сейчас осознал своё действие и то, как близко они теперь находятся друг к другу, и то, как он фактически прижимает Казуху к дереву и жмётся к нему сам. Бездна! Хэйдзо вспыхнул, убрал палец и попытался отстраниться, тем самым чуть было не выдав себя врагам, но Казуха сдержал его, обратно притягивая к себе. — Тише. Слушай, — шепнул Каэдэхара. Конечно, он имел в виду нобуси, но Хэйдзо мог слушать только биение собственного сердца, пульсирующего в ушах. — Пять нобуси и один кайраги, — вынес вердикт Казуха, прислушавшись к шагам бандитов. — Можно их допросить. Эй, ты как? Казуха, будучи увлечённый делом, не сразу заметил, что детектив обмяк в его объятиях. — Кхм, нормально, — пробубнил Хэйдзо, по-прежнему утыкаясь носом в плечо друга и не решаясь поднять голову. — Я ворвусь, ты подхватывай. После этих слов Хэйдзо резко отстранился и ринулся в бой, мысленно надеясь, что Казуха не заметил его заалевшего лица. Бой — лучший способ отвлечься от вот таких мыслей и настроиться на работу. Зарядив Анемо-удар, Сиканоин ворвался в драку. Нобуси клацнули острыми клинками, доставая их из ножен, и принялись обороняться от ловкого противника. Хэйдзо уворачивался от их рубящих ударов, оглушал и наносил урон своей стихией, стягивал негодяев в кучу, и когда те были особенно близко к горящему в лагере костру, вмешался Казуха. Благодаря рассеиванию он вызвал огненный вихрь и атаковал вошедшего в фазу кайраги. Сиканоин и Каэдэхара отлично дополняли друг друга в бою, они сражались с разбойниками спина к спине, действовали слаженно и чётко, будто бы практиковались в этом каждый день. Благодаря своему восприятию мира Казуха чувствовал движения Хэйдзо, направление ветра, меняющегося от чужих клинков, он умел слышать то, что говорила ему природа, ну а Хэйдзо просто доверял Казухе, как никому другому. Расправившись с бандитами и связав их, детектив обратил внимание на кленовые листья на земле, оставленные Анемо-способностью Казухи, и улыбнулся, вспомнив свой куст в гостиной. — Значит так, — Хэйдзо наконец собрался и принял привычное для всех окружающих состояние. Он присел на корточки напротив кайраги, подобрал небольшой камень с земли и принялся подкидывать его в руке. — Вы говорите всё, что я хочу услышать, а я, так и быть, отправлю вас в не самую дерьмовую камеру. — Сопляк, — выплюнул кайраги. — Сопляк, который одолел такого громилу. Придурок, ты зачем себя ещё больше грязью поливаешь? Хотя мне всё нравится, продолжай, — Хэйдзо резко поднялся, бросая камень куда-то за спину. Он схватил кайраги за шлем, заставляя тем самым смотреть прямо ему в глаза, — с каких это пор вы, кайраги и нобуси, якшаетесь с похитителями сокровищ, мм? Отвечай! — Пошёл ты! Хэйдзо грубо толкнул кайраги, не собираясь отступать и узнать всё, что известно этим бандитам. Сбоку пискнул один из нобуси: — Босс, может, рассказать ему? Вдруг они разберутся со всем, нам же меньше проблем будет… — Закрой рот, — гаркнул кайраги, но фокус детектива уже был смещён. — Расскажи мне всё. Обещаю, этот кайраги ничего тебе не сделает, — ухмыльнулся он. — Ну… эээ… — Если ты ему хоть слово скажешь… Но договорить кайраги не дала прилетевшая в затылок нога детектива. Тот отключился, а Хэйдзо улыбнулся самой плотоядной улыбкой: — Я внимательно тебя слушаю. Было видно, что действия Сиканоина произвели нужное впечатление на этого нобуси. — Ну-у, я знаю, что многие похитители покинули свои ряды и теперь выступают под началом одного сильного кайраги. Там уже целая банда, у них своя форма и идеалы… нас, обычных нобуси и кайраги постоянно притесняют! Мы не можем дать отпор… — Ты знаешь, где скрывается их главарь? Бандит покачал головой, но потом задумчиво добавил: — Я слышал, что их база находится в руинах Арауми. Может, он там сидит, но это всё, что я знаю. Хэйдзо кивнул и обернулся, ища глазами Казуху. Тот забрался на дерево и внимательно наблюдал за происходящим внизу. — Я пойду проверять, — после недолгих раздумий заявил Хэйдзо. Казуха спрыгнул с ветки: — Ты же не думаешь, что пойдёшь туда один? Хэйдзо только улыбнулся, возвращаясь на тропу. — Недалёко отсюда должен быть патруль комиссии Тенрё, по пути сдадим этих товарищей, — показывая рукой за спину, где остались связанные бандиты, отметил детектив. До патруля они добрались через полчаса, подробно объяснив, где остались бандиты. Напоследок Хэйдзо кинул, чтоб не смели присуждать поимку негодяев себе, после чего они с Казухой продолжили путь. В основном они шли молча — Сиканоин был погружён в мысли об Арауми и об идущем рядом друге, Каэдэхара же тоже выглядел задумчивым, слегка отстранённым от этого мира. Интересно, что сейчас творилось в его голове? Примерно на полпути к Арауми, они решили сделать небольшой привал — с высокой вероятностью вскоре их снова будет ждать битва. Парни остановились в тени деревьев. Хэйдзо опустился на изумрудную траву, доставая из сумки несколько закатников и протягивая один Казухе. Он рассчитывал, что Каэдэхара вновь заберётся на дерево, но вопреки ожиданиям, тот упал рядом с ним, облокачиваясь плечом на плечо детектива. Мелкая дрожь пробежала по телу, а уже ставший привычным за последний день жар вновь распалялся в венах. — Знаешь, — откусив закатник, начал Казуха, — мне очень нравится наблюдать за тем, как ты работаешь. У тебя в этот момент лицо такое… — Какое? — Хэйдзо попытался скрыть смущение за большим фруктом. — Интересное. Детектив хмыкнул: — Ну и как я должен это понимать? — Просто мне нравится наблюдать за тобой. Не заморачивайся, я и сам не знаю, почему вдруг захотел сказать это, — виновато улыбнулся Казуха и откинул голову назад, на ствол дерева. Хэйдзо зажевал быстрее и прикрыл глаза. — Ну, я не против. Казуха прищурился: — Не против чего? Чтобы я наблюдал за тобой? — Ну да, — кивнул детектив и чуть слышно добавил: — ну и чтоб говорил всё, что захочешь. Казуха рассмеялся: — Хорошо. Немного отдохнув, парни двинулись дальше. По пути к Арауми, кроме парочки хиличурлов и слаймов, никого замечено не было. Хэйдзо разработал примерный план действий: проникнуть в руины, по возможности не поднимая шума, и найти информацию о главаре, либо же его самого. Драться с прихвостнями было бесполезно — утопи корабль и крысы разбегутся сами. К тому же, Хэйдзо не привык размениваться на этих самых крыс, предпочитая бить сразу в сердце проблемы. У руин Арауми было тихо в самом буквальном смысле этого слова. Складывалось ощущение, будто бы это место находилось в каком-то вакууме, отделённое от всего остального мира. Казуха прикрыл глаза и прислушался. — Ветра здесь совсем нет, — изрёк он, осматриваясь по сторонам. — Давай пройдём внутрь. Хэйдзо придирчиво осмотрел стоящую перед ними разрушенную башню — насколько он помнил из отчётов следователей, вход в руины производился сверху этой башни. Казуха заметил взгляд друга и усмехнулся: — Забыл уже на что я способен? И в следующую секунду он сократил между ними расстояние, притягивая Хэйдзо к себе за талию. Детектив не успел даже понять, что произошло, как они оказались в воздухе, подброшенные Анемо-потоком, призванным Казухой. Они приземлились на край башни и Хэйдзо только сейчас заметил, что от неожиданности вцепился в плечи Каэдэхары обеими руками и теперь их лица находились примерно в десяти сантиметрах друг от друга. Они встретились взглядами — алый клён и лесной олень, — и одновременно вспыхнули. Хэйдзо попытался отстраниться, но Казуха понимал, что тогда тот упадёт вниз, потому крепко держал его. Сиканоин зашипел, смотря куда-то вбок. — Ты что творишь? Ему казалось, что Казуха точно слышит бешеный ритм его сердца. — Если отпущу — упадёшь, — вкрадчиво объяснил Казуха. — Чёрт, давай быстрее покончим с этим. Спускайся вниз! — прозвучало грубее, чем планировал детектив, но сейчас, будучи на эмоциях, он больше переживал о двух вещах: первое — не дать Казухе возможности о чём-то догадаться, второе — как бы их не услышали разбойники. В конце концов он был на расследовании. — Я понял, — отрешённо бросил Каэдэхара и призвал ещё один Анемо-поток, помогая им с Хэйдзо плавно спуститься вниз. Они бесшумно приземлились благодаря способностям Казухи и скрылись за обломками руин — впереди слышались чьи-то голоса. Каэдэхара старательно прислушивался к ним, пока Хэйдзо всё ещё думал о том, что даже сейчас, Бездна тебя дери, они находятся слишком близко друг к другу. Просто невозможно работать! Вдохнув и выдохнув несколько раз, детектив постарался взять себя в руки и сосредоточиться на деле. Вскоре из-за стены показались похитители сокровищ в новой форме, а это могло значить только одно — Хэйдзо и Казуха на верном пути. По их разговору парни поняли, что те направляются к их главному. Вот так удача! Бесшумными перебежками, они проследили за разбойниками. Те пришли к массивной двери, которую открывал квадратный механизм, стоящий рядом на земле. Набрав необходимую комбинацию, похитители вошли внутрь и до чуткого слуха Казухи донеслось их приветствие боссу. — Главный кайраги внутри, — шепнул Каэдэхара сидевшему рядом детективу. Тот кивнул и указал на тени в конце коридора, откуда они пришли. Местный патруль. Парни уже натыкались на него во время преследования, поэтому сейчас остались в своём укрытии, терпеливо дожидаясь, когда те уйдут. Они сидели в совсем узком пространстве и Хэйдзо больше не мог заставлять себя смотреть куда угодно, только не на него. Он поддался своему желанию и в открытую взглянул на Казуху. Тот выглядел каким-то поникшим: в глазах плескалась печаль, а привычное расслабленно-спокойное выражение лица сейчас было каким-то совсем отчуждённым. Хэйдзо не понравилась эта картина, ему тут же захотелось обнять Казуху, утешить, узнать, кто посмел его обидеть и засадить подонка далеко и надолго. Но приходилось ограничиваться только вопросительным взглядом в его сторону. Казуха отмахнулся, всем видом показывая, чтобы тот не обращал внимание на его состояние. Размечтался. Может, это случится не сейчас, а чуть позже, но Хэйдзо обязательно вытрясет из него всю правду. Они же друзья в конце-то концов. К большому сожалению детектива, правда, но это была только лишь его проблема. Дождавшись, когда патруль уйдёт, Хэйдзо вылез из укрытия и подошёл к механизму двери. Осмотрев его, тот усмехнулся и с лёгкостью открыл дверь. На вопросительный взгляд Казухи, он пояснил: — В офицерской академии нас обучали принципу работы таких замков. Выглядит сложно, но на самом деле всё довольно легко, главное понять суть. — Я в тебе никогда не сомневался, — слабо улыбнулся Казуха и посмотрел вперёд — дверь полностью открылась. За ней оказался захламлённый разным оружием и бронёй зал. Он был довольно просторным, но от количества всякого барахла казался меньше в несколько раз. — Разве я ещё кого-то вызывал? — донеслось из глубины помещения. Дверь за парнями закрылась и те обнажили своё оружие. В центр зала вышел главный кайраги — он был крупнее обычных воинов и мечей у него было двое, — и сделал первый выпад на Хэйдзо. Тот ловко уклонился, обходя сбоку и замахиваясь ногой на висящий факел на стене. Ему удалось сбить крепление, перехватить его и бросить Казухе, который в этот момент заряжал стяжку. Огонь от факела попал под рассеивание и нанёс большой урон броне кайраги. Разбойник снова атаковал, но в этот раз замахнулся уже на Казуху, и когда тот уклонился, сделал оборот вокруг своей оси, подсекая Хэйдзо. Детектив рухнул на землю, замечая ещё один стремительный удар от кайраги, и перекатился вбок, тем самым уходя от клинка. Казуха быстро подскочил к нему и помог подняться, а затем призвал Осенний вихрь — любимые кленовые листья Хэйдзо, — замечая, что в куче всего этого хлама есть банки с разными элементами. Широкая область его способности позволила задеть эти банки и те смачно взорвались, нанося немалый урон разбойнику. Хэйдзо тем временем призывал Анемо-стяжку и направлял её на кайраги, чтобы тот не смог выбраться из зоны вихря. Разбойник взвыл от боли — реакции элементов происходили каждую секунду. Зачастую все совместные бои Казухи и Хэйдзо заканчивались именно на такой комбинации сил, но этот кайраги был сильнее обычных противников. Когда вихрь исчез, разбойник вошёл в фазу ярости — его меч покрылся огнём, а каждая новая рана только прибавляла к его агрессии и силе. Он начал делать резкие рывки и замахи клинком, рассыпая сотни огненных искр вокруг. Хэйдзо парировал его удары, уклонялся и наносил собственные, помогая себе элементом и заручаясь страховкой Казухи, который всё это время был рядом и помогал ему противостоять разбойнику. Спустя десятки таких ударов, Хэйдзо решил менять исход боя в их с Каэдэхарой сторону: он резко оттолкнулся от земли, сделал кувырок и замахнулся ногой в голову кайраги. Оглушив его на несколько секунд, он сделал ещё несколько резких ударов в грудь, окончательно пробивая броню. Та осыпалась осколками на пол, а кайраги едва устоял на ногах. Он вновь принялся вращаться вокруг своей оси, задев на секунду ослабившего бдительность Хэйдзо. Детектив отлетел к стене, больно ударился и закашлялся кровью. Разбойник не стал терять времени и рывком подскочил к Сиканоину, собираясь нанести решительный удар, но Казуха помешал ему — вырос перед Хэйдзо буквально за одну секунду и парировал удар своим клинком. Физически кайраги был сильнее, чем Каэдэхара — руки последнего тряслись в попытке сдержать удар. Бандит с каждой секундой напирал всё сильнее, и в один момент Казуха не выдержал, падая на землю и опуская меч. Он попытался вновь схватить его, но предательские руки совсем не хотели слушаться. Кайраги ухмыльнулся, поднял Каэдэхару за плечи и отбросил в сторону, туда, где было скопление его хлама. — Казуха! — прохрипел Хэйдзо. Каэдэхару придавило доспехами. Заметив это, детектив озверел и подхватил его меч Анемо-потоком, резким движением отсекая голову кайраги. — Ублюдок! — прошипел Сиканоин, смотря на катившуюся под его ноги голову бандита. Это было крайней мерой. Детектив не собирался лишать жизни этого кайраги — гораздо большее удовольствие ему бы принесла мысль о том, что этот преступник будет мучаться в темнице до конца своих дней, но когда дело доходило до Каэдэхары Казухи, приоритеты Хэйдзо в значительной степени менялись. Сиканоин поспешил подбежать к своему другу и помочь ему вылезти из завала доспехами. — Ты как? — взволнованно спросил детектив. — А ты? Хэйдзо отмахнулся: — Не первый раз. Жаль, что я не смогу допросить его как следует и упечь в самую вонючую темницу, где он бы стал кормом для крыс, но твоя безопасность для меня куда важнее. Казуха с усмешкой посмотрел на него. — Ты как всегда, — он принял протянутую ему руку, чтобы встать, но как только Каэдэхара поднялся на ноги, то болезненно зашипел: — а я, кажется, повредил ногу. Разувшись, Казуха с некоторым разочарованием обнаружил довольно глубокую рану на лодыжке. Видимо, среди этих доспехов было ещё и оружие, проткнувшее ему ногу. — Тебе повезло, что у меня всегда при себе бинты и настойка трав, — усмехнулся Хэйдзо и присел на корточки. Он взял в руки стопу Казухи и потянул её на себя. Достав из сумки пузырёк с вонючей смесью, детектив зубами открыл крышку и, не жалея средства, обработал рану. Каэдэхара болезненно зашипел, а Хэйдзо на это только усмехнулся и, повинуясь какому-то совершенно неожиданному порыву собственной эксцентричности, наклонился и быстро, почти невесомо, чмокнул краешек раны. Казуха, кажется, опешил от этого действия настолько, что забыл о всякой боли и ошарашенно уставился на друга. — Это сейчас что было? В действии Хэйдзо изначально отсутствовал какой-либо романтический подтекст, он просто хотел пошутить, как сделал бы это в любой другой ситуации, но его разум забыл об одной очень важной переменной, касающейся Каэдэхары Казухи. Однако, отступать уже было поздно, и Сиканоин мысленно поблагодарил всех Архонтов за царящий полумрак в этих руинах, благодаря которому его румянец едва ли был заметен. Он попытался сделать максимально непринуждённый голос, усмехнувшись: — Ну, знаешь, как мамы маленьким деткам целуют ранки, чтобы те не плакали? По выражению лица Казухи складывалось ощущение, что тот хочет бросить в детектива что-то очень тяжёлое. — Ну и шуточки у тебя, Сиканоин Хэйдзо, — почти возмущённо выдал он. Детектив слегка напрягся, ведь Казуха так называл его исключительно в тех случаях, когда был полностью серьёзен. Неужели его так задевают даже мысли о том, что Хэйдзо мог его поцеловать? Разочарованно вздохнув, Сиканоин достал бинт и перемотал рану друга. — Здесь где-то есть ещё один выход, — закончив все манипуляции, детектив помог подняться Казухе, а затем осмотрелся вокруг. Каэдэхара нахмурился: — С чего ты взял? Хэйдзо усмехнулся: — Вот поэтому ты — путник, а я — детектив. Ты помнишь, чтобы мы сражались с теми похитителями, которые зашли сюда раньше нас? Вот и я не помню. Они не выходили и здесь их тоже нет, а если бы тут была какая-то потайная комната, они бы уже давно прибежали на шум. Значит их здесь нет, а где-то тут есть выход. Казуха с пониманием кивнул и они принялись искать этот выход. Это было несложно — стоило Каэдэхаре прислушаться к ощущениям, как он почувствовал ветер из-за центральной стены. Подойдя ближе, они заметили совсем неприметную издалека каменную панель, на которой были нарисованы древние руны. Некоторые из них были протёрты, оставалось только угадать их комбинацию, но и на это у Хэйдзо ушло не больше пяти минут. Когда всего четыре значения, выяснить правильный порядок несложно, к тому же если это кто-то, вроде гениального детектива Сиканоина Хэйдзо. Самодовольно ухмыльнувшись, он сделал шаг назад, наблюдая за тем, как открывается тайный проход. Им оказалась довольно узкая пещера, конца которой совсем не было видно. К удивлению детектива, на земле пещеры росли светящиеся цветы из леса Тиндзю. Хэйдзо сделал несколько шагов вперёд, а затем обернулся, критичным взглядом наблюдая за медленно ковылявшим за ним Казухой. Покачав головой, он подошёл к другу, повернулся спиной к нему и опустился на колени. — Хэйдзо? — послышалось растерянное сзади. — Забирайся давай, иначе мы до завтра будем плутать по хреновой пещере. Вздохнув, Казуха неуверенно зацепился руками за шею Хэйдзо и чуть слышно охнул, когда детектив подцепил его под коленки. Он уткнулся носом в шею Сиканоина и смущённо пробубнил: — Я грязный и от меня воняет потом. Хэйдзо на это заявление хмыкнул: — Как будто ты стал от этого хуже. Казуха после этих слов как-то совсем притих и сильнее обнял детектива. Светлые волосы Каэдэхары то и дело щекотали щёку и шею Сиканоина, но тот был только рад такой близости с ним. Примерно спустя час неторопливого пути по пещере, Казуха первый нарушил молчание: — Почему здесь цветы из леса Тиндзю? Хэйдзо самодовольно усмехнулся: — Думаю, я всё понял. Интуиция подсказывает мне, куда мы выйдем. — Просветишь, великий детектив? — Не-а, вот когда выберемся отсюда, тогда и расскажу всё. Примерно через ещё двадцать минут пути Каэдэхара вдруг поднял голову и принюхался: — Выход близко. Я чувствую ветер. Он доносит до меня запах воды и песка. В действительности, совсем скоро они уткнулись в тупик, из щелей которого продувал ветер. Рядом на стене неприметной тенью висел рычаг, за который потянул Казуха, и каменная плита опустилась вниз, пропуская в мрачную пещеру ослепительно яркий дневной свет. Парни синхронно зажмурились и вышли наружу. Хэйдзо опустил Казуху на землю, собираясь немного отдохнуть. Когда глаза привыкли, детектив оглянулся, замечая в тридцати метрах от них знакомый водопад и выкрикнул самодовольное: — Бинго! Я так и знал. Река леса Тиндзю. Сиканоин опустился на колени у берега реки, запуская ладони в прохладную воду. Смыв с кожи следы крови и освежив немного волосы, Хэйдзо помог Казухе дойти до реки, чтобы тот сделал то же самое. Когда парни отошли в тень передохнуть, Каэдэхара вновь спросил: — Так что, всё-таки, произошло? Хэйдзо облокотился спиной о камень и взглянул на плывущие облака. — Прошлой ночью здесь было две группы «новых» похитителей сокровищ. Первая должна была собирать местные цветы для освещения пещеры, так как она слишком узкая, длинная и находится глубоко под землёй, и ставить факелы в таком месте — считай самоубийство. Дыму некуда выходить, а вот подземные воды, протекающие ещё ниже, послужили бы отличным началом для жизни этих цветов. Казуха согласно кивнул, вспоминая, что изначально эти цветы были исключительно пещерными, просто их сияние слишком сильно привлекало бакэ-дануки и те стали таскать их в лес. Так писали историки. А сейчас, спустя много сотен лет, эти цветы приспособились к жизни на поверхности, и теперь лес Тиндзю стал настоящей достопримечательностью. — Вторая же группа, — продолжил Хэйдзо, — должна была передать какую-то информацию опоздавшим на встречу нобуси. Предполагаю, что это как-то связано с рецептами, которые я у них нашёл, но нужно дождаться экспертизы. Так же, вероятнее всего, эти группы пришли в разное время — первая ушла раньше, вторая же наткнулась на обычных похитителей сокровищ, которые сейчас не в ладах с «новыми». Произошла драка, вследствие которой пострадал один из «новых» похитителей. Товарищи оттащили его в пещеру на берегу, где я и нашёл их. Полагаю, они все выпили яд, чтобы я не узнал о местонахождении их предводителя. Как приятно осознавать, что жертва этих мерзавцев была напрасной, — хмыкнул Хэйдзо на последней фразе. Казуха усмехнулся: — Не хотел бы я переходить тебе дорогу. Сиканоин повернул голову в сторону друга, внимательно посмотрел на него, думая, что такого он бы точно не перенёс, а затем перевёл взгляд на бегущий ручей, продолжив: — Дальше, в принципе, ты всё знаешь. Вот так мелкое на первый взгляд расследование позволило нам пресечь в зародыше опасную в перспективе группировку. Не зря интуиция мне подсказывала, что это будет стоящим делом. Боковым зрением Сиканоин видел, что Казуха всё это время внимательно разглядывал его профиль, и такой пристальный взгляд безумно сильно смущал. — Хэйдзо? — тихо спросил Каэдэхара. Детектив повернулся в его сторону и в немом вопросе качнул головой: — Можно я у тебя побуду, пока не восстановится моя нога? Я бы пошёл к Бэй Доу, но она будет только через две недели, а столько денег на комнату в трактире у меня нет. Нет-нет-нет. — Конечно, — голос дрогнул, а во рту мгновенно пересохло. — Точно всё в порядке? Если тебе неприятно моё присутствие, я могу вернуться в деревню Конда к приятелю. Хэйдзо вдруг резко повернулся вполоборота на Казуху и почти возмутился: — Мне неприятно твоё присутствие? Ты что несёшь? Казуха ничего не ответил, отвернувшись. — Оставайся столько, сколько нужно, понял? — уверенным голосом заявил детектив и, поднявшись на ноги, протянул руку вперёд, — давай, пойдём. Нам ещё нужно до Инадзумы добраться. Каэдэхара принял помощь друга и вновь робко забрался на его спину. Когда они уже зашли в лес Тиндзю, он прошептал ему на ухо тихое: — Спасибо тебе, Хэйдзо.✧✧✧
На закате дня Сиканоин, всё это время бережно неся свою драгоценную ношу, наконец, дошёл до своего дома. Он поставил Казуху на землю прямо перед дверью и замер. Нет, честное слово, детектив каждую минуту их пути от леса Тиндзю и до Инадзумы думал, что можно сказать в своё оправдание и как не выдать своих особенных чувств к одному любителю клёна, но он ничего не смог придумать. Совсем. — Хэйдзо, всё в порядке? — Казуха подозрительно покосился на него. — Я точно не буду мешать тебе? Опять он за своё! — Да точно! — чересчур резко выпалил Сиканоин и вручил Казухе ключи. — Вот! Я вспомнил, что мне нужно ещё забежать в комиссию Тенрё, чтобы доложить всё начальству и узнать результаты экспертизы. А ты проходи, чувствуй себя как дома. В гостиной… там есть комод с чистыми вещами и полотенцами. На кухне бери всё, что найдёшь, а я пошёл! Скоро вернусь! Протараторив всё это, детектив скрылся за поворотом, одновременно с этим желая ударить себя чем-нибудь тяжёлым. «Какой трус! Просто взять и сбежать! — ругал себя Хэйдзо, пока брёл в сторону комиссии. — Ну а что я мог ему сказать? Казуха, знакомься, это тот самый клён, который ты так хотел спасти, а это я, Сиканоин Хэйдзо, который терпеть не может садоводство, и ты прекрасно знаешь об этом, но я всё равно спас этот хренов куст! Потому что он так сильно напоминает о тебе! Бездна!» В комиссии Хэйдзо сразу направился в крыло экспертизы. Как и ожидалось, результаты были готовы: найденные рецепты оказались усилителями для взрывных банок с элементами, которыми пользовались похитители сокровищ. Видимо это то, что вторая группа собиралась передать нобуси, но так и не дождалась их. Следом Сиканоин направился в кабинет Кудзё Сары и доложил ей обо всём произошедшем. Та внимательно выслушала, отчитала детектива за отрубленную голову главаря — сколько полезного можно было узнать — но после поблагодарила за хорошо проведённое расследование, с усмешкой заметив, что кроме Хэйдзо в комиссии вряд ли бы нашёлся досин, который справился бы с этим делом так оперативно. Как и всегда, его работа была на высшем уровне. Сара направила отряд комиссии Тенрё в руины Арауми для окончательной их зачистки. Хэйдзо же на ватных ногах отправился домой. Перед этим он заскочил ещё в торговую лавку, взяв несколько бутылок сакэ им с Казухой. В конце концов они не виделись уже очень долгое время, следовало бы отметить их внезапную встречу. У порога собственного дома Сиканоин простоял ни много ни мало добрых пятнадцать минут, где-то на задворках сознания надеясь, что Каэдэхара уже спит, но горящий в окнах свет разбивал последние надежды. Собравшись с духом, Хэйдзо всё же толкнул дверь своего дома — о, Архонты, какую же драму он развёл из-за одного куста! — и вошёл внутрь. В нос сразу ударил аромат жареной рыбы, моментально свернувший в тугой узел желудок Хэйдзо. Казуха обнаружился на кухне, он сидел за накрытым столом: в центре стояла приготовленная им рыба, рядом было несколько салатов из овощей и какой-то соус. — О, ты принёс сакэ. Прямо мои мысли прочитал, — усмехнулся Каэдэхара. — Прими ванну, я подожду тебя. Хэйдзо смутился: — Еда остынет. Не жди. — Холодная рыба вкуснее, а больше тут нечему остывать, — заверил его Казуха, и детектив с почти спокойной душой отправился в ванну. Через полчаса они оба сидели на кухне и уплетали приготовленную Каэдэхарой еду, не забывая про сакэ. И хотя всё это время Хэйдзо очень беспокоил вопрос клёна, Казуха, кажется, совсем не обратил на него внимание — даже не заикнулся про алый куст. Гораздо больше внимания он уделял рассказу о своей жизни после того, как его объявили в розыск и сколько всего произошло с тех пор. Очень многое он рассказывал об известном Путешественнике, отчего Хэйдзо изнутри начинала грызть ревность и в какой-то момент приличное количество сакэ заговорило в нём: — Так что, получается, этот Итэр нравится тебе? Казуха поперхнулся своим напитком. Они уже давно всё доели и плавно переместились в гостиную, усевшись на полу за низким столом, в метре от которого стоял клён. Перейти сюда было предложением Каэдэхары, и детектив не смог ему отказать, хотя была бы его воля, он бы и вовсе запер эту комнату от чужих глаз. — Ты смеёшься что ли? Хэйдзо пожал плечами: — Просто ты так говоришь о нём… много и восторженно. Я и подумал. — Ну, Итэр мне очень помог, он сильный и храбрый, я считаю его своим другом и очень уважаю, как человека, но ничего более. Хэйдзо понял, что зашёл слишком далеко и небрежно отмахнулся: — Тебе не нужно оправдываться передо мной. Казуха поджал губы и опрокинул в себя ещё одну чашку сакэ, а затем неожиданно спросил: — А этот клён? Сиканоин вздрогнул. — А что он? Не нравится тебе? Казуха устало вздохнул и приблизился к лицу Хэйдзо, чуть рассеянно смотря на него. — Ты же гениальный, мать его, детектив. Так почему ты такой тупой? Сиканоин нахмурился, чувствуя, как кровь приливает к лицу от близости Каэдэхары. — Эээ, чего это я тупой? Я очень умный вообще-то. Ты видел раскрываемость моих дел? Почти стопроцентная, между прочим! Казуха как-то слишком шумно и печально вздохнул, отстранившись. Он налил себе ещё сакэ, бросил взгляд на клён и вновь повернулся к детективу. — Ну, да, ты не можешь быть таким тупым. Значит, я совсем тебе не нравлюсь или же ты не воспринимаешь меня как кого-то, кто может нравиться. Примерно на середине слов Казухи у Хэйдзо сердце ухнуло вниз, отдаваясь пульсацией в уши — последние слова друга он едва различал. Сиканоин замер, поражённый тем, что сказал Каэдэхара. Тот с опаской смотрел на него, ожидая хоть какой-то реакции, но единственным, что смог выдавить Хэйдзо, было: — Так тогда ночью мне это не приснилось? Казуха вздрогнул: — Я надеялся, ты забудешь. — Такое не забывается, — усмехнулся детектив, — но я думал, что это был сон. Не хочешь объясниться? Хэйдзо почти физически нужно было услышать это от Казухи — иначе попросту не поверил бы. — А что тут объяснять? Я уже сказал достаточно, чтобы всё понять. — Казуха, — прошептал детектив и опустил взгляд. Он повернулся корпусом к другу, протягивая вперёд руки запястьями вверх, — прошу, развяжи мне их. Тот удивлённо распахнул глаза, опустил длинные пальцы на запястья Хэйдзо и рывком притянул его к себе. Потребовалась всего секунда, чтобы они пересеклись взглядами и разглядели друг у друга столь явное чувство, тщательно скрываемое ими обоими ровно до этого момента. Казуха несмело накрыл губы Хэйдзо своими, перемещая руки на его затылок и вплетая пальцы во влажные волосы. Детектив ощутил, как сладко тянет в животе, как изнутри плавятся его вены и волнительно заходится сердце в груди. Он так долго мечтал об этом. Губы Казухи оказались очень мягкими и нежными, словно действительно были созданы для чего-то прекрасного и очень чувственного. Хэйдзо притянул Каэдэхару к себе за талию, ощущая, что с каждой секундой их поцелуи становились более настойчивыми и смелыми. Он наконец-то мог дотронуться до волос Казухи, ощутить их шелковистость и трепетно играть с каждой прядью. Хэйдзо прервал их поцелуй, перемещая руки с талии на его затылок, поднимая большими пальцами подбородок вверх и заглядывая в счастливые глаза. Сердце заполошно стучало о рёбра, с каждым ударом заставляя Хэйдзо всё больше растворяться в ощущениях. Детектив улыбнулся самой искренней улыбкой, на которую только был способен, а затем принялся целовать лицо Казухи — уголки губ, щёки, скулы, нос и глаза. Он хотел ощутить на своих губах его всего, каждый сантиметр тела, каждую родинку и каждый шрам. — Не знал, что ты такой романтик, — тихо улыбнулся Казуха, когда Сиканоин перешёл на его челюсть и шею. Тот оторвался на мгновение и заглянул в глаза: — Нет-нет, меня бесит романтика. Просто… я так долго мечтал о тебе. Казуха улыбнулся: — Спорим, я дольше? Хэйдзо не стал ничего отвечать, только притянул его вновь к себе и накрыл губы в трепетном поцелуе. Он переместил руки на плечи Каэдэхары, плавным движением стаскивая с него своё кимоно и оголяя мягкий изгиб плеч. Проведя пальцами от шеи и до ключиц, Хэйдзо принялся целовать бархатную кожу, опуская руки на талию Казухи. Когда его губы дошли до груди, детектив почувствовал, как сильно бьётся сердце внутри, счастливо улыбнулся и прижался щекой к родному телу. Казуха в это время запустил ладони под майку Сиканоина, нежно поглаживал его талию, спину, плечи и грудь — куда только мог дотянуться. Каждое прикосновение Казухи отдавалось в теле Хэйдзо тысячами приятных мурашек, лёгкими электрическими разрядами и сладкой негой, расползающейся в животе. Он осторожно помог Каэдэхаре лечь на пол, помня про его раненую ногу, и навис сверху, упираясь коленом в пах. Казуха резко вздохнул и чуть вильнул бёдрами вверх. Хэйдзо заметил заалевшие щёки друга и смотрящий с явным желанием взгляд. Он наклонился к лицу Казухи, вновь целуя его губы и слегка опустил корпус, задевая возбуждение Каэдэхары своим собственным. Рвано выдохнув в губы друг другу, Сиканоин развязал пояс кимоно, отодвигая его в сторону и оголяя родное тело. — Великолепный, — прошептал детектив, несмело касаясь возбуждённого члена Каэдэхары. Тот издал полустон и запустил руки в волосы Хэйдзо, притягивая его за затылок к себе и требовательно целуя. Детектив обхватил его член пальцами, и тот начал двигать бедрами, помогая Сиканоину сориентироваться и действовать более решительно. Он сообразил, какой темп и движения нравятся Казухе и стал ласкать его смелее, с каждой минутой выхватывая губами всё больше стонов. В какой-то момент Хэйдзо отстранился и спустился вниз, к паху Каэдэхары, сильно смущая последнего. Детектив провёл носом по внутренней части бедра Казухи, оставил дорожку из влажных поцелуев и плавно перешёл к члену, обхватив его губами. Казуха прикусил указательный палец, глуша стоны и не сводил затуманенного пеленой возбуждения взгляда с Сиканоина. Он часто дышал, подавался бёдрами вперёд, иногда судорожно вздрагивал и сладко протягивал имя детектива. — Я сейчас кончу, Хэйдзо, — прохрипел он, намереваясь отстраниться, но Сиканоин только плотнее сжал губы на его члене и ускорил темп, доводя Каэдэхару до оргазма и глотая его сперму. — Хэйдзо… Детектив вытер с губ остатки белёсой жидкости и принялся вновь оставлять невесомые поцелуи на животе Казухи, поднимаясь всё выше. Дойдя до ключиц и шеи, он начал легонько прикусывать нежную кожу, замечая, как отзывается на это чувствительное тело Каэдэхары. — Хэйдзо, — прошептал он. — Хэйдзо… — Да? — нехотя отрываясь от любимого тела, спросил детектив и заглянул в алые глаза. — Я тоже хочу сделать тебе это. Сиканоин моментально вспыхнул и неловко отвёл взгляд в сторону. Казуху такая реакция позабавила; он приподнялся на локтях, одной рукой толкая детектива в грудь, а второй помогая себе принять сидячее положение. Хэйдзо быстро обмяк в руках Каэдэхары, чувствуя, как и без того сходившее с ума сердце заходится в очередном танце. Кровь пульсировала в ушах, а перед глазами кружился мир. Он прикрыл их, будучи не в силах что-то соображать, а только чувствовать прикосновения Казухи на своём теле. Он ощущал его губы на своих, влажный язык на шее и ключицах, пискнул, когда Каэдэхара добрался до его сосков и беззастенчиво облизывал их, втягивал ртом и прикусывал, заставляя Хэйдзо рассыпаться искрами изнутри. Детектив почувствовал, как оголили его тело и сильнее зажмурился от смущения, чуть свёл ноги вместе. Ощутив горячие ладони Казухи на выпирающих косточках бёдер, он всё же приоткрыл глаза, встречаясь с нежным взглядом алых глаз. — Боги… Казуха провёл языком по влажному от смазки члену Хэйдзо, оставил несколько поцелуев на стволе и сомкнул губы на головке, дополнительно стимулируя её языком. От нахлынувших волн удовольствия, Сиканоин дрожал и сжимал бёдрами голову Каэдэхары между ног. Оргазм подобрался очень быстро, заставляя Хэйдзо выгнуться в пояснице и вскрикнуть, а затем задрожать и содрогнуться в сладкой судороге. Тугой узел в животе приятным теплом разлился по телу, напрочь сбивая дыхание. Казуха сглотнул сперму, шальным взглядом посмотрев на детектива. — Боги, если бы я знал, что это так развратно выглядит… — простонал Хэйдзо. — Но тебе же понравилось, — усмехнулся Каэдэхара, подбираясь на один уровень с детективом. Он обнял его, положив руку поперёк груди, тем самым укрывая их обоих частью пышного кимоно. Хэйдзо почувствовал нос Казухи на своей шее и расплылся в счастливой улыбке. Каэдэхара вдруг чмокнул его в щеку и довольно прошептал: — И всё же, ты действительно выходил этот клён.