Двое в лодке, не считая собаки

У Клариссы денег мало, Ты богат; иди к венцу: И богатство ей пристало, И рога тебе к лицу.

***

      Джисон заходит в квартиру, открывая её уже своим ключом. Буквально месяц назад он сделал копию и теперь мог придти в их любовное гнёздышко, когда ему вздумается, а Хёнджин и не против. Он всегда любил сюрпризы, например, визиты без предупреждения. Тем не менее он знал, что копия есть только у надёжных рук, обладателя которых он рад видеть в любое время суток.        С порога Хан ощущает тонкий запах ароматических свеч и полумрак в спальне. Он с энтузиазмом моментально скидывает туфли, чтобы можно было быстрее достигнуть самого излюбленного места в доме. В руках он несёт букет ромашек и коробку конфет популярной марки. Он никогда не экономил на своём малыше, часто балуя его вкусняшками или же различными безделушками по типу браслетиков, ювелирных колец…       Как только он заходит в комнату его тут же встречает парень, тонкую фигурку которого скрывает только чёрный полупрозрачный халатик. Он чётко подчёркивает все достоинства молодого желанного тела. Светлые длинные волосы распущены и своей длиной едва ли достают до острых плеч. От них пахнет приятным шампунем и средством для укладки. Таким уже давно привычным и возбуждающим. При одном воспоминании об этом запахе у Джисона встаёт по стойке «смирно», а дыхание становится частым. Они не здороваются, лишь держат зрительный контакт в то время, как рука Хана лезет под подол короткого халата. Она касается краешка кружевных трусиков, проводит по нему, достигая мягких ягодиц. Томно сжимает. Пухлые губки приоткрылись, и послышался первый стон.        — Малыш, ты сегодня решил сразу перейти к десерту? Так аппетитно, — Джи вновь окинул взглядом парня напротив и медленно начал сокращать расстояние. Букет и конфеты летят на туалетный столик, а рука, что их только что держала, стремительно тянется к поясу и развязывает его одним лёгким движением. Ткань распахивается и демонстрирует подтянутый животик. Чуть ниже скромно выпирает небольшой бугорок, что не может не привлечь внимание. — Моя шлюшка уже возбуждена и, кажется… оу, уже слегка намокла.        — Мх, я готовился. Так ждал папочку, что от одной мысли о его…        — О моём…? Скажи это, детка. О чём именно ты думал?        Хван наигранно смущается, опускает взгляд и, закусив губу, продолжает:       — О твоём члене, папочка. Твоя детка соскучилась по нему. Дай мне его…        Тонкие пальцы опускаются на ширинку штанов, гуляют по плоти сквозь ткань, а после аккуратно сжимают её, захватив не только сам член, но и сжимающиеся яички. От этого по телу Хана проходит электрический разряд. Срывает тормоза. Он моментально сдирает ненужную ткань с тела Хёнджина, оставляя лишь трусики, которые скоро так же отправятся на пол, как ненужное трепьё. Кровать скрипит и прогибается под тяжестью двух тел.       Хёнджин лежит под Джисоном в весьма уязвимом положении, но тем не менее он с вызовом в глазах разводит ноги, выставляя всё напоказ. Тонкая ткань трусиков сильно просвечивает и сквозь неё видно очертание налитого кровью члена. В белье довольно тесно, из-за чего головка выглядывает, отодвинув в сторону резиночку черной ткани. Хан зацеловывает шею, одаривает каждый сантиметр бледной кожи новыми багровыми пятнами. Хочет показать принадлежность этого человека. Парнишка в ответ блаженно мурлычет и подстраивается под каждое движение. Он любит, когда над ним доминируют, именно поэтому всегда изображает из себя послушного мальчика. Сони не может налюбоваться на такого открытого и сексуального малыша, который сейчас весь в его метках мечтает о члене. В постели он всегда был той ещё сучкой, готовой на всё ради удовольствия.        — Если ты их сейчас же не снимешь, — поддевает чёрную ткань указательным пальцем, — я разорву их прямо на тебе. Отныне, когда я нахожусь в твоём доме, ты ходишь без белья. Понятно?        От такого властного тона плоть Джина подёргивается, выдавая новую порцию естественной смазки. Глубоко в животике разливается тепло от головки до самого пупка. От этого экстаза и предвкушения он закатывает глаза, а нижняя губа краснеет от того, как часто её в последнее время закусывает мальчик. Утонув в своих сексуальных фантазиях, брюнет совсем забывает то, что сказал ему Хан. Он представляет, как они проводят вечер за просмотром фильма или совместным ужином, а Хёнджин в это время, как и обещал, абсолютно голый. Сколько всего может сделать его папочка буквально на каждой поверхности в этом доме… Но вдруг из грёз его вытаскивает звук шлепка и боль в зоне ягодицы. Джисон издает властный, гортанный рык и вдребезги разрывает ткань прямо на теле. Старший взвизгивает и наблюдает за тем, как дорогие трусики из элитного бутика превращаются в обычную тряпку. В его рот врываются с жадным поцелуем. Он не поспевает за движениями парня над ним, но зато прекрасно чувствует, как давится слюной, которая уже стекает по подбородку. Тело трясёт. Рука скромно опускается на собственный член и начинает надрачивать его в быстром темпе. Джисон замечает это и меняет ладонь на свою. Он определенно хочет сам приласкать мальчишку. Знать, что именно он является причиной его оргазма.       Пальцы плотно сжимают член. Каждый раз, когда они достигают головки, Хёнджин блаженно вскрикивает и крупно дрожит. Хан подмечает это слабое место и концентрируется именно на нём. Он сжимает, щипает, стимулирует, давит, шлёпает, дразнит. Кончик пениса становится ало-красным. Бедный Хван заливается криком и самостоятельно толкается в руку, нахально трахая её, как вздумается. Когда младший видит, что парень вот-вот достигнет пика в одиночку, то оттягивает член вниз. После этого отпускает его, и тот шлёпается об живот, оставляя после себя влажное пятно.        — Ааах, нееет…       — Тихо, мой хороший, — шепчет Джисон, вытирая влажную дорожку на щеке пальцем.        — Почему?.. Пожалуйста… Папочка, сделай мне хорошо… Н-не надо…        Младший дразнит анус Хёнджина, то надавливая на него, то имитируя толчки, которые не сопровождаются проникновением. Мышцы хорошенько растянуты. Парень похоже действительно подготовился к визиту любимого, именно поэтому, хоть Хан и не собирается одаривать разморённое тело проникновением, но так или иначе оно само поглощает его тонкие пальцы. Дырочка нагло всасывает их внутрь, в то время как Хёнджин двигает бедрами, пытаясь насадиться глубже. Он весь застыл в предвкушении. Бёдра со внутренней стороны сжимают, оставляя красные следы. Это всегда выбивало дух из него. Это то, благодаря чему он чувствует себя желанным.        Глядя на жалкие попытки Хёнджина самостоятельно трахнуть себя, Джисон сжаливается и начинает поступательные движения, которые растягивают влажные стенки ануса. Тело под ним дрожит, отвечает и стонет. Старший хочет посмотреть на то, как в него входят пальцы, но не может, ведь замирает в одном положении. Глаза закатываются, а милый ротик слегка приоткрыт, выдавая одобрительные звуки.        — Вот так. Умничка, — хвалит Хан и гладит по волосам. Они уже совсем влажные от пота. — Оседлай меня, милый. Давай. Сейчас ты встанешь и сядешь на мой член, понятно? Скачи на нем, как на пони. Хорошенько поработай задницей.        Хвану помогают приподняться. Ноги ватные, и он с трудом меняет положение, взбираясь верхом и седлая уже оголённые бёдра Джисона. Тот оперативно справился со своими брюками, которые явно были лишними на этом свидании двух тел. Пенис истекает собственными выделениями, но он решает добавить дополнительной смазки из тюбика. Плоть поблёскивает от влаги и жаждет тёплой тесноты. В один миг Хёнджин резко опускает перед членом не ягодицы, а лицо. Неожиданно мажет языком по всей длине, слизывая лубрикант. Это возбуждает и вызывает желание продолжить манипуляции, чтобы поскорее почувствовать уже вкус предэякулята. Джисон хватается за длинные волосы и отстраняет наглеца.       — Тебе кто разрешил самовольничать? Шлюха жаждет, чтобы её заполнили абсолютно везде, ведь так? — взгляд напротив мутнеет, губы приоткрыты, а по ним стекает слюна вперемешку со смазкой. Это похоже на то, как нашкодившего котёнка держат за шкирку. Котёнка, который взял лакомство без разрешения хозяина. — Бляять… Ты бы видел себя со стороны. Такой жадный до ху́я.       Хан поднимается с кровати и отходит к другому краю комнаты, что-то поднимая с пола. Это те самые трусики, которые несколько минут назад были на его малыше. Теперь же они послужат не нижним бельём, а надёжным кляпом. Он надавливает на скулы, тем самым заставляя распахнуть ротик, а после двумя пальцами пропихивает в него чёрную ткань. Хван ничуть не сопротивляется, а лишь разочарованно скулит и решается продолжить то, что от него требовали изначально. Плавно опускается на член, уютно помещая его в своей тугой заднице, а после смело без колебаний скачет в полную силу. Кровать ходит ходуном и жалобно поскрипывает. В воздухе витает симбиоз стонов, шлепков и скрипа пружин. Той скорости, с которой двигается Хёнджин, для Хана недостаточно. Он шлепает двигающиеся бедра, подгоняя темп. Больше скорости и движений. Мальчик тут же пытается угодить и начинает двигается резче.       — Ааах, аа… Я-я н-не могу так быстро… Блять, папочка… Я вот вот… Скоро уже всё…        За его словами следуют действия, и из болтающегося меж двух животов члена выплёскивается белая жидкость, пачкая всё вокруг. Её настолько много. Джисон за всю жизнь не видел так много спермы во время оргазма. Тело старшего обмякает, собирается впасть в дремоту, но он видимо не рассчитывал на то, что это будет первый, но явно не последний раз.

***

       Хан заходит на кухню своей квартиры, где его супруг активно продолжает нарезать какой-то салат, изредка кидая взгляд на экран телевизора в углу. Там идёт какая-то скучная передача, которую он смотрит лишь потому, что не любит слушать давящую тишину стен. В последнее время он часто оставался дома в полном одиночестве. Это удручало его, и поэтому он пытался справиться с напрягающей обстановкой всеми возможными способами. Его поведение буквально показывало то, как ему не хватает супруга рядом.        Младший подходит, чтобы непринуждённо по привычке чмокнуть щеку Минхо и попутно своровать лист салата со стола. Он, естественно, садится рядом, издает смешок, а после задаёт скучные вопросы по типу: «как твой день?», «что нового?». Ли наоборот, стоит, и внутри громыхает подобно туче. Его лицо обычно излучало спокойствие и покой. Воплощение уюта и чего-то домашнего, но сейчас взгляд опущен, глаза избегают любой возможности посмотреть на мужа, будто игнорируя его присутствие. Очень странно. Эту атмосферу невозможно не заметить, и именно поэтому Джисон рискует и спрашивает:       — Что-то не так? Что с тобой?        — Ты вновь пахнешь этими духами. И ты вновь так поздно пришёл, не предупредив. Я сам не хочу в это верить, но неужели…        — Нет, — Хан обрывает на корню догадки мужа. Он понял, о чём пойдет речь. Пытается сохранить внутреннее самообладание, но самого неимоверно трясёт от страха. Где-то внутри. — Милый, как ты можешь даже думать о подобном? С ума сойти…        «Какой хороший актёр. Хан Джисон, по тебе плачет театр».        Минхо уже даже не вслушивается в его дешёвые отмазки, оправдания и клятвы в любви. Он делает вид, что верит. Давно. Давно делает вид, что верит. Однако, эти нервно сжимающиеся на ткани штанов пальцы выдают его с потрохами. Глупец. Совсем его за идиота держит?        — Джисон~а, извини, видимо я сам себе надумал, — улыбается Ли. — С ума уже схожу один дома. Надо скорее найти новую работу, а то скоро совсем с катушек съеду. Иди отдыхай, я позову на обед.        Снова улыбки, поцелуй в щёку, счастливая пара. Но они оба знают, что их маленькая семья давно уже не счастливая. Как только Хан удаляется с кухни, на лице Хо проскакивает самодовольная улыбка и удовлетворение. Он проверяет точно ли ушел Джисон, а после тянется за телефоном, откладывая кухонный нож в сторону. Благо зал находится далеко от кухни, а стены обладают прекрасной звукоизоляцией. Набирает уже выученный номер телефона. Гудки.        — Алло~        — Привет, сладкий, — слышится голос по ту сторону трубки.        — Привет, котенок, — отвечает Ли. — Всё хорошо? Сони уже дома. Вы сегодня как-то долго.        — Хах, действительно. Представляешь, его сегодня хватило на три захода! Я думал он вытрахает из меня всю душу.        — Хм… Значит мне сегодня от него не стоит ничего ждать? Вот черт, Хёнджин, не будь такой жадиной.        — Хахах, извини, зайчонок. Я сегодня надел то бельё, что мы с тобой купили на прошлой неделе. Он при одном его виде как с цепи сорвался.       — Пф, ну конечно. Иначе быть не может. Это же я выбирал. Знаешь ли, три года брака дают о себе знать. Что-что, а вкус Джисона я знаю «от» и «до», — Минхо зажимает телефон между щекой и плечом, продолжая резать овощи.        — Кстати, ты опять за своё? — резко начинает Хван.        — Ах, извини, не сдержался, — старший уже догадался о чём речь. — Он так забавно нервничает и пугается, когда я начинаю его в чём-то подозревать. А что? Уже нажаловался? Хаха, и что сказал?        — Сказал, что нам не стоит видеться ближайшую неделю.        Парни смеются в унисон, но неожиданно Минхо слышит какое-то копошение неподалеку. Он замирает, но после, убедившись, что это всего лишь кот, решает продолжить милую беседу.        — Ну это нам даже на руку. Наконец сможем побыть вдвоем.        — Мф, я очень жду, сладкий, — возбуждённым голоском тянет младший. — Кстати, я там в левом кармане его пиджака положил рафаэлку. Это тебе, милый.        — Оу, Джини, ты такой милашка~ Спасибочки.       — Не за что, солнце. Жду завтра в 3. Не опаздывай.        — Спокойной ночи, милый.

***

       Их отношения начались как обычно, как у всех. Говорят, что студенческая любовь — это любовь на всю жизнь. Они оказались одногодками, но с разных факультетов. Джисон пошел на экономиста в большей степени из-за семьи. Были связи, которые гарантировали ему неплохое продвижение по карьерной лестнице, поэтому дополнительные амбиции не могли не привлечь. Он был не из тех, кто любил запариваться. Тернистый путь — не его путь. Как и ожидалось, парень неплохо влился в окружающую среду, но экономист он никакой. Это было ясно ещё в студенчестве. А ещё было ясно то, что спокойный заучка-задрот с юридического заинтересовал его. Противоположности притягиваются? Вероятно.        Хан испугался своей собственной заинтересованности в парне. Он явно не был похож на всех его предыдущих пассий. Кроме того это был первый парень в его сексуальном опыте. Джисон никак не мог понять, что такого в этом пацанёнке, который так смахивает на кота. Действительно, он обладал некой энергетикой этих пушистиков, что не могло остаться незамеченным. Ли не тусовался в больших компаниях, не имел много друзей, только парочку одногруппников. Никуда не ходил, лишь на пары или подработку. Полное воплощение спокойствия, отчуждённости и изящества в каждом движении.        Маленький Джисон всегда тащил в дом бездомных кошаков, которые буквально были ничьими и бичевали по подворотням. Его детский разум был в восторге от этой котёночности. Он не мог не проникнуться жалостью и желанием присвоить. Вышел ли он замуж по тому же принципу? Кто знает, но дети быстро теряют интерес к когда-то желанным питомцам. Полюбил он Минхо безрассудно, с первого взгляда. Ровно так же спонтанно и без церемоний сделал предложение. Старший не был ветреным и согласился не сразу. Такие, как он, не доверяют себя кому-то так легко. Да, Хан бегал за ним знатно, долго, с энтузиазмом. В нем будто сработал инстинкт охотника. Пока не получит то, чего желает, не успокоится. Или же это была его упёртость, которая осталась ещё с детства?        Сыграли свадьбу, счастливое начало длинной семейной жизни, ну а после… любовь прошла, началась рутина и однообразие, из-за чего котёнок надоел и вскоре стал… Ненужным? Детская увлеченность улетучилась, но было поздно для осознания того факта, что все эти чувства были временными. Всё медленно рушилось, как карточный домик, но они продолжали делать вид, что всё прекрасно. Подозрения Минхо о недолговечности этого союза подтвердились. Но в этом не было ничьей вины. Он сам несмотря ни на что решил пойти на поводу у своих чувств и выйти замуж за этого человека. Он прекрасно всё знал, но…       Почему люди изменяют в браке? Скука в сексуальной жизни? Отсутствие откровенных разговоров в паре? Токсичные отношения?        Незрелость. Это была банальная незрелость Джисона как личности.        Минхо догадался. Он знал всё заранее и в какой-то степени был морально готов к такому повороту событий. Но даже у основательно подготовленных людей могут быть сбои в психике. Так, например, у Ли в тот период начался приступ истерики и психоза. Он почувствовал себя действительно преданным и ненужным, хоть по сути ничего и не изменилось в их взаимоотношениях. Джисон так же как ни в чем не бывало приходил домой, обедал с мужем, делил с ним постель и продолжал бессовестно брать его тело, после того, как буквально несколько часов назад вышел с другого. Первое время Ли был словно в тумане. Во время секса с его глаз неконтролируемо текли слезы, которые он представлял Хану никак иначе как «СЛЁЗЫ НЕВЕРОЯТНОГО УДОВОЛЬСТВИЯ». Но в итоге он ощущал не крышесносный оргазм, а чувство полной духовной опустошенности.        Первая его мысль была: «Развод». Однако что-то внутри его удерживало от этого шага. Он будто считал, что, если сейчас на этом этапе он просто опустит руки, признает свою никчемность и ненужность, то… Самое главное — изменит сам себе. Ему не хотелось чувствовать себя побежденным. Наверное, именно поэтому следующим его решением стало узнать с кем же ему, чёрт возьми, изменяют и чем он хуже этого человека.        Узнать личные данные любовника не было чем-то невозможным. Ну или просто Джисон не был воплощением осторожности. Когда в очередной раз Минхо услышал заветное «сегодня я задержусь на работе» он тут же понял, что вот та самая возможность, о которой он так долго мечтал. Официально рабочий день Хана завершался в 21:00, а это означало, что он уедет из офиса не позднее этого времени. В первые же секунды после этого сообщения Минхо побежал собираться. Он накинул на себя первые попавшиеся вещи и куртку. На улице стояла поздняя осень и было уже достаточно темно, что выходило только на руку. Благодаря этому у старшего была возможность не спалить свою прекрасную задницу во время слежки. Один только бог знает, сколько тогда он отвалил денег таксисту за то, что он сначала довёз его до офиса, подождал там около 30 минут, а после весь путь ехал по пятам за какой-то левой машиной. Как и ожидал Минхо, его муж после рабочего дня отправился куда угодно, но не домой. Ехали они не совсем долго и в итоге оказались во дворах каких-то высоток, не так далеко от их собственного дома.        «Молодец, Джисон, ты на столько предусмотрительный, что и любовника себе подобрал поближе, чтобы ездить недалеко. Наверное на бензине экономишь, да? Сука!»       Сердце начало стучать как бешеное, когда знакомая фигура вылезла из машины и направилась к дому под номером 45, 2 подъезд. Почему-то осознание реальности ударило в голову именно в этот момент. Можно ли сказать, что Минхо где-то в глубине души надеялся, что всё же это неправда. Что всё это ему лишь кажется, и на самом деле ему верны. Одинокая слеза скатилась по щеке, но он, наконец, сжав волю в кулак, выскочил из салона такси и помчался следом в ту же дверь. Когда он добежал до лифта на его табло высветилась цифра, означающая конечный этаж, тот, на котором вышел его муж. 6 этаж.        После того, как лифт пришел вновь, Ли зашёл в него и набрал ту же самую кнопку. Вот этаж достигнут, он выходит в коридор, освещённый светом жёлтой лампы, а впереди всего три квартиры. «Той самой» могла оказаться абсолютно любая из них, но какая именно? Нет, стучаться в каждую из них и спрашивать: «Извините, а не к вам ли мой муж приезжает потрахаться?» — было не совсем адекватно. Начался мозговой штурм.        «А может проверить почтовые ящики? Или… Опросить соседей? Нет, всё не то…»       Его взгляд блуждал по стенам и потолку и в конечном итоге опустился на пол. На пол, на котором были еле заметные, свежие следы ботинок. Тех ботинок, которые Джисон и Минхо покупали на прошлой неделе вместе. Он чётко помнил эту подошву. Квартира номер 105. Вот и оно.        Минхо вернулся домой в этот вечер. По пути он зашёл в супермаркет, где купил себе бутылку вина и осушил её всего-то за 15 минут. У него не было желания плакать или вскрыть вены. Если их и хотелось вскрыть, то только этому самонадеянному подонку. Он заснул на кухне с бокалом в руках. На сегодня хватит потрясений и открытий.        Сколько прошло времени, никто не знал точно, но сквозь пьяный сон Ли слышал, как вернулся домой муж и что-то долго бубнил себе под нос, попутно убирая пустую бутылку в мусорное ведро. Бокал отправился в мойку, а хмельное тело аккуратно на руках перенесли в спальню. Спокойной ночи.        Через два дня Минхо набрался смелости заявиться в гости к этой «жалкой подстилке». Он не собирался никому бить морду, вырывать волосы и тому подобное. Просто посмотреть в глаза. Посмотреть в глаза и выколоть. Ладно, нет. Действительно просто посмотреть. Он понимал, что ему изменили бы, так или иначе. Пусть даже не с этим человеком, да в принципе с любым другим. Фраза по типу: «сучка не захочет — кабель не вскочет» полная хрень. Если человек способен на измену, то он обязательно когда-нибудь пойдет на поводу у своих слабостей.       Джисон вновь был на работе. Это было даже на руку. Благодаря этому ему удастся избежать лишних вопросов и внимания. Время дошло до 5 часов вечера. Минхо едет по тому же адресу. Сейчас он действует исключительно на автомате, будто не контролируя своё поведение. Ему всё равно на последствия, итог… просто внутри всплыла и есть эта странная нужда. Она выгрызала всё изнутри, она не давала спать ему несколько ночей. Всё же Ли не хотел действовать и что-то делать на чистых эмоциях. Один из его принципов — это простая цитата из старого романа: «Я подумаю об этом завтра». Он думал два дня и в итоге решил всё окончательно.        За окном пролетали дома, здания, деревья, машины. Небо заволокло тучами, и казалось, что вот-вот начнется дождь. Погода была на одной волне с настроением. Нет, не хотелось плакать. На душе царил ровно такой же мрак и чернота. Ему жалко. Себя жалко. Казалось, будто поездка длиться вечно, но вот он уже находился в пункте назначения. Из машины Минхо сейчас выходил на ватных ногах. То ли это было от волнения, то ли от того, что они банально затекли, но факт остаётся фактом: его нехило так потряхивает.        Вспотевшими ладонями он звонит в звонок и слышит по ту сторону двери копошение и звук открывающегося замка. Страх. Страх посмотреть правде в глаза. Вот, собственно, эта правда стоит на пороге и с непониманием смотрит на незнакомца. Высокий молодой человек в домашнем белом халате, судя по всему только из душа. Минхо в непонятном для себя восторге подмечает: красивый… Лучше, чем я?..       — Вам кого? — раздаётся спокойный голос.        И прямо в лоб летит скрежущая правда:        — Я муж Джисона.        — Что?..        Глаза напротив широко раскрыты в полном недоумении и шоке. Нельзя точно сейчас понять, чему именно удивлен парень. Но ответ на только что всплывший вопрос моментально озвучивается:       — У него есть муж? Я-я… Господи…        Ужас, что сейчас творится в душе у каждого из них, видно невооружённым взглядом. Они оба обмануты и унижены. Унижены одним человеком. Это стало тут же понятно. В какой-то момент у Минхо на душе тут же отлегло. Этот человек не разлучник, этот человек — жертва.       Они молча стоят так несколько минут, глядя куда угодно, но не друг на друга. Теперь всё предельно ясно. Ли доходит до точки кипения и пулей вылетает с лестничной площадки. Больше он тут не появится. Пожалуй, хватит.        С того дня прошла неделя. Джисон больше не «задерживался на работе». Каждый вечер он вовремя был дома с супругом. Можно было подумать, что всё обошлось. Тот парень выгнал Хана за обман и теперь не имеет с ним ничего общего. Минхо же в свою очередь не делал ничего. Он продолжал молчать и глотать обиду. Была надежда, что всё решено и пришло к своему завершению, но, увы, всё было только впереди.       В этот день они отправились в новый продуктовый магазин в центре. Его неплохо разрекламировали перед открытием, завлекая неплохим ассортиментом товаров и скромностью цен. Это была первая их совместная вылазка из дома за последнее время. Пара бродила между отделов и сгребала всё необходимое в тележку, как вдруг в Ли врезалась чья-то фигура. Подняв взгляд, он тут же обомлел. Перед ним стоял любовник его мужа и растерянно смотрел на него. Несомненно они были удивлены такой встрече, но ещё больше был удивлен сам Хан. Он оперативно обнял Минхо за плечи и увёл за соседний стеллаж. Боже как глупо…        На следующий день на телефон Ли пришло сообщение с неизвестного номера. Но… До него сразу дошло, кто был отправителем.       «Мы можем встретиться и поговорить?»

***

      Now days       Хёнджин редко бывал у них дома. Чаще всего по приглашению Минхо. Джисон был не из рисковых парней. Он осознавал, что приводить любовника к ним в квартиру не лучшая идея, но каждый визит был спонтанным, в отличие от дней с Ли. У них всё всегда было обговорено и спланировано. Идеально. Быть может, поэтому за полгода таких отношений они ни разу не попадались Хану. Тот даже не подозревал, что за его спиной происходит подобное. Он самодовольно продолжал вести двойную жизнь. Как, впрочем, и все в этой истории. Однако он единственный это делал из-за грязной похотливой жадности.        Заявляться в гости без маленького презента ну просто некрасиво. Поэтому Хван заходит в пекарню недалеко от дома и покупает любимый трюфельный торт парня. Минхо всегда ест его с таким аппетитом, что потом в креме даже нос. Младший в такие моменты всегда слизывал остатки с его кожи. Тот лишь посмеивался и кидал ехидное:        — Ээй, почему ты творишь иногда такие мерзкие вещи? Пошляк!        — Но тебе ведь нравится.        Дарят друг другу самые тёплые улыбки и продолжают уплетать сладость. В обычные дни парочка отправлялась на другой конец города, чтобы сходить в кинотеатр или торговый центр. Но дни, которые они уединённо проводили в квартире были самыми лучшими и уютными. Это были не только совместные просмотры дорам или жаркий секс. Совместные хобби разбавляли серые будни. Хёнджин вполне талантливый дизайнер. Он был везде понемногу: живопись, скульптура, гончарное дело. Минхо сразу разглядел в нем творческую личность, и это было первым, что его в Хване заинтересовало. Он многому научился за время их тайных встреч и вечеров. Их с Джисоном квартира была украшена несколькими картинами и статуэтками. Супруг вероятно думал, что всё это очередные обновки из Икеи, но как он ошибался. Минхо отдыхал с Хёнджином, Минхо с Хёнджином развивался, Минхо с Хёнджином чувствовал себя любимым.        — Зачем ты опять тратишься? — начал Ли, разбирая принесенные парнем пакеты. — Каждый раз что-то приносишь.        Хван обнял его со спины и опустил голову на тонкое плечико.        — Мне нельзя тебя побаловать? Джисон совсем не заботится о тебе.       — Это уж точно. Нооо… Ты там отыграйся за меня, как следует, хорошо? В этом месяце у него будет неплохая премия. Разведи его на что- нибудь.        — Хаха, ты так жесток со своим мужем.       — Нее, нормально. Это он был жесток, когда начал мне изменять, а то, что делаю я, это всего-навсего борьба за справедливость.        Короткий чмок в щёку, и Хёнджин уже несёт всевозможные пирожные на столик в зале. Сегодня у них вечер ужасов. Жаль атмосфера не та, ведь на улице всё ещё светло. Они не смогут посидеть дотемна, ведь Хан уже вернётся домой. Та ещё заноза в заднице.        Очередной фильм кончается кровавым месивом, а Хван только сейчас вспоминает о том, что подготовил для Минхо. Он выбегает в прихожую и, достав что-то из внутреннего кармана, возвращается назад.       — Котенок, а смотри, что у меня есть, — в руках у Хёнджина красуется красная флешка. Ли видит её впервые. Он с недоумением смотрит на парня, а после видит, как тот фыркает и вставляет её в ноутбук, который стоял на журнальном столике. Система тут же обнаруживает соединение и издаёт характерное уведомление. Нехитрыми манипуляциями младший скидывает какой-то файл на рабочий стол и извлекает флешку. — Садись поудобнее и начинай смотреть. Я более чем уверен, что тебе понравится.        Глазки сияют хитрецой. Недолго думая, Минхо делает так, как ему было сказано. Ноутбук оказывается у него на коленках, а сам он садится в удобную позу, облокотившись на спинку дивана. Рядом с ним пристраивается Хван, поджав ножки под себя. Он опускает свою голову ему на плечо и сам нажимает кнопку пуска. На экране вид на полумрачную комнату. В центре стоит кровать, которая первые несколько секунд пустует. Только спустя пару мгновений Ли узнает квартиру Хёнджина. Его спальню. Он кидает взгляд на рядом сидящего парня. Тот улыбается и кивает в сторону экрана. Старший продолжает смотреть.        Там в это время стремительно разворачиваются события. Его муж во всю ласкает Хёнджина, выбивая из него один за другим стоны. Такое зрелище ему доводилось наблюдать впервые. Подобное вызывало мурашки по коже и непонятное напряжение внизу живота. Два тела тонут в приятной неге, доставляя друг другу будоражащее удовольствие. Хван по ту сторону экрана невероятно податливый и нежный. Образ послушного мальчика явно ему к лицу. То, что Минхо сейчас видит, явно лучше любого порно. В один миг в его голове проскользнула мысль о том, что он бы хотел присутствовать там лично. Джисон разрывает бельё на его парне, а после спустя несколько минут вбивается в хрупкое тельце. Бешеный темп и сексуальная энергетика ощущается даже сквозь запись. Лицо его мужа напряжено и сосредоточено. У Ли тоже кое-что напряжено, но куда ниже и сильнее. Мысленно вернувшись в реальность, он наконец ощущает, как по его шее блуждает чужой язык, оставляя дорожку поцелуев. Хван тоже не остался равнодушным по отношению к тому, что происходит на экране. Ему хочется повторить всё вновь, но уже с человеком, которого он действительно любит всей душой. Минхо томно вздыхает и начинает поглаживать рукой копну волос. От них исходит привычный приятный аромат, что сводит с ума. Да, Ли любит его так же, как и Джисон. Видимо это у них «семейное».        — Чёрт… — срывается с губ старшего.       У него в штанах сейчас происходит полный хаос. Пока он наблюдает за тем, как на экране его муж чувственно трахает Хёнджина, сам Хёнджин в настоящее время посасывает его ключицы и будто мурлычет от удовольствия в кожу. Минхо продолжает смотреть, не отводя взгляд, пока не ощущает, что эрекция становится болезненной.        — Трахни меня так же, как он тебя.        Светловолосый удивлённо замирает. В глазах Ли горит огонек похоти и желания. Похоже Хёнджину будет сегодня несладко, но желание его мальчика для него закон. Он оставляет несколько коротких поцелуев на шее и, отодвинув журнальный столик в сторону, садится на пол между ног старшего. Сквозь ткань домашних шорт видно бугорок с эрекцией достаточно внушительных размеров. Хван сглатывает накопившуюся от предвкушения слюну и начинает потираться щекой о возбуждение, преднамеренно издавая жалобный скулёж.        — Ах, бляять… Не вздумай меня дразнить, засранец. Быстро взял его в рот.       Хёнджин не может ослушаться, да и не хочет. Минхо помогает ему стянуть с себя шорты, слегка приподняв бедра. Они теперь где-то валяются скомканные вместе с нижним бельём. Перед глазами младшего сейчас член Ли, на головке которого блестит влага и так и норовит капнуть на лобок. Когда он берёт плоть в руку, то ощущает, как она нагрелась от прилива крови и приятно пульсирует. Идеальные размер и форма привлекают, вызывают желание, манят. Больше не в силах терпеть, Хёнджин на пробу берёт головку, обхватывает её губами и посасывает, причмокивая языком. Он вылизывает все выделения, что успели вытечь за это время. После решается насадиться ниже, вбирая глубже и активно качая головой. Слюна вперемешку с предэякулятом служит отличной смазкой, член стал влажным, скользким и теперь с лёгкостью проникает до самой стенки горла. Хван жалобно смотрит снизу вверх на парня. Его глаза слезятся, рвотный рефлекс дарит неприятные ощущения, но в ответ на эти жалобные глаза Хо лишь посильнее хватает младшего за волосы на затылке и насаживает глубже, самостоятельно трахая чужой рот. Эта картина выглядит весьма горячей. Минхо тяжело дышит. Вокруг рта Хвана влажные разводы, а на пенисе чувствуется его дрожащее дыхание. Неожиданно старший вытаскивает свою плоть и дарит неслабую пощечину.        — Не чавкай, шлюха. Где твоё воспитание?        Хёнджин игнорирует эти слова и пытается вновь заткнуть свой рот чужим членом. Глаза его затуманены похотью и мокры от слез. Он буквально как слепой котенок наугад ищет своё лакомство и го́лодно накидывается на него. Но не тут-то было, его снова за волосы отстраняют от плоти. Далее Минхо задирает ногу и толкает ей Хвана в плечо. Он покорно ложится на пол, а сверху его седлает Ли. Он активно ёрзает на чужих бедрах и прыгает на эрекции, всё ещё спрятанной под тканью штанов.        — Мммм, сними их нахуй…        Хёнджин дрожащими руками еле стягивает их с себя. Это становится нелегкой задачей, ведь сверху всё ещё сидит парень. Как только это свершается, Минхо, заведя руку за спину, начинает надрачивать член Хвана, который и без того в полной боевой готовности, но слегка суховат. Без смазки не обойтись. Нехотя он поднимается с пола и убегает в спальню за лубрикантом. Хёнджин с удовольствием наблюдает за тем, как старший с голой задницей носится из комнаты в комнату. Возвращается он не только со смазкой, но и небольшой подушечкой, которую заботливо кладет под голову Хвана, который умиляется с такого жеста, тянется за поцелуем и получает короткий, но нежный чмок в губы. Ли садится на бёдра в ту же позицию, но теперь берёт руку Хёнджина, вкладывает в неё смазку и направляет к своей заднице, чуть приподняв её.        — Растяни меня.       Он послушно выдавливает лубрикант на пальцы, массирующими движениями пальцев согревает его и подносит к колечку мышц. Сначала он просто непринужденно гладит вокруг, но потом проникает ровно на одну фалангу. Это даётся крайне тяжело, встречается тугое сопротивление стенок и мышц. Да, у Минхо давно не было секса. Если с Хёнджином в отношениях он был не так важен, то с мужем вовсе не нужен. Они редко вступали в интимную связь, так как Джисон «утолял свой голод» в другом месте. По комнате всё так же разносились звуки стонов и скрипа кровати, которые исходили из видео, что воспроизводил ноутбук. Это ещё сильнее возбуждало, благодаря чему Хо пытался как можно скорее расслабиться и перестать сжиматься в нетерпении. Ему хотелось, чтобы его задницу сейчас ровно так же безжалостно имели прямо на этом полу. В ход шёл уже третий палец, а терпение Минхо на исходе. Его член оставил на животе Хвана целую лужу от естественных выделений.        — Ммм, да к чёрту всё. Просто выеби меня уже скорее!        — Котенок, ты ещё не до конца подготовлен, — протестует младший.       Ли бросает тяжёлый вздох и в следующий миг сдавливает чужое горло одной рукой, а второй нагло направляет член в свою дырку. Когда он ощущает, что Хёнджин в нём по самые яйца, то блаженно усмехается и начинает двигать тазом. Рука всё так же на горле Джина и умеренно давит, заставляя парня тяжело дышать. Минхо продолжает насаживаться на член и скулить от удовольствия.        — Ааах, да… Вот так, детка, трахни меня. Боже…        Хван уже во всю двигает бёдрами навстречу и любуется, как глаза любимого закатываются от кайфа, а рот приоткрыт в немом стоне. Каждым движением он попадает ровно в одну и ту же точку. Простата стимулируется и дарит Ли разряды тока по всему телу. От перевозбуждения руки немеют и слегка трясутся. Сердце колотится в бешеном темпе. Внизу всё горит и плавится. Парню хочется рыдать от того, насколько чувства переполняют его. Он чувствует, как совсем скоро достигнет пика, выплеснет всё внутреннее напряжение наружу.        Со лба Хёнджина стекает небольшая капелька пота. Когда Минхо отпустил его горло, он не мог надышаться. Грудная клетка то поднимается, то опускается так, будто он бежит огромный марафон. Становится очень-очень жарко. Воздух накалён до предела.        — Боже! Боже! Боже! Я…я скоро… Бляяять! Я сейчас кончу! Хёнджин~а…        Старший уже валится на него без сил в предвкушении бурного оргазма. Он явно устал от этой позы и больше не мог вытворять такие грязные вещи, как несколько минут назад. Хёнджин меняет позу. Удерживая Ли за бёдра и спинку, он перекладывает его под себя и уже в собственном темпе доводит начатое до конца. Шлепки становятся громче, сильнее, резче. Младший сначала выходит почти до самого конца, но в следующий миг вгоняет пенис вновь по самые яйца с громким шлепком. Ловко меняет тактику и теперь амплитуда фрикций совсем мала. Он выходит всего на пару сантиметров и тут же входит обратно. Через пару таких проникновений Минхо кончает с громким стоном и трясучкой по всему телу. Вся его футболка, которую он так и не снял, была мокрой и грязной от спермы. Он обессиленно лежит, не двигаясь, и дарит Хвану возможность иметь свой зад до тех пор, пока тот не кончит. Этого не пришлось долго ждать. Хёнджин выходит из тела и кончает туда же, куда и Ли минуту назад. Валится рядом и переводит дыхание. Они отлично постарались и теперь пытаюсь придти в себя. У Минхо всё ещё перед глазами звёздочки от оргазма.        — Малыш, подожди секундочку, — начинает Хёнджин тяжело дыша. — Сейчас я перенесу тебя в спальню.        Он, придерживая, садит Минхо на попу и стягивает грязную футболку с тела. Полностью обнаженного парня он заботливо на руках несёт в кровать и укрывает одеялом по пояс. Футболка пропустила пару капель спермы на кожу его живота. Хёнджин уже знает, где находятся влажные салфетки, поэтому быстро приносит их и обтирает любимое тело. Ли сонно щурит глаза, наблюдая за каждым его движением. Он хлопает ладошкой по местечку рядом с собой, приглашая Хвана полежать вместе. Он любил ласку и поболтать после секса. Младший не может устоять и всё-таки делает так, как ему сказали. Честно говоря, он и сам этого безумно хотел.        Кровать под ним прогибается и вот Хёнджин уже на мягких простынях рядом с любимым нежится в объятиях. Сначала они целуют друг друга в губы, но Минхо по привычке переходит сначала на щеки, подбородок, лоб, завершая чмоком в кончик носа. Хван прям сияет от счастья и любви. Ему нравилось то, как во время жёсткого секса парню срывало тормоза, но после он превращался в милого, нежного зверька, который так любит ласку и поцелуи. Он замечает, как взгляд Ли опускается на его шею и виновато гладит покрасневшую кожу после удушья. Ему?.. Жаль?        — Прости, Джинни. Я переборщил…        — Глупенький, мне всё понравилось, — поцелуй в щёку. — Ты был безумно хорош, — поцелуй в лоб. — Мне ахуенно от всего, что ты делаешь, — завершающий поцелуй в губы. — А ещё мне ахуенно, что ты сейчас лежишь рядом без нижнего белья. Хах, твой член такой милый, когда обмякает.       Минхо стыдливо опускает глаза и бьёт кулачком в плечо парня.       — Извращенец! Перестань говорить такие смущающие вещи!       — Хм, и это говорит человек, который держал меня за волосы и насаживал на свой член? Ауч! Ну всё, хах, ладно, не буду больше.        Они долго лежат в тишине, просто обнимаясь и наслаждаясь полным уединением. Минхо любил в такие моменты просто играться с волосами младшего. Он перебирает их, плетёт маленькие косички, просто гладит. Однажды Джисон сказал, что ему нравятся красивые, сексуальные волосы Хёнджина. Попросил его никогда не стричься коротко. Он никогда бы не стал их стричь, но не потому, что его об этом попросил Хан, а потому что Минхо так любил играться с ними и делать забавные прически. Всё в его жизни делалось ради любви…

***

      Flashback        После того сообщения они встретились в одном из парков на окраине города. Там, где их никто не мог случайно найти. Как бы Минхо себе не обещал, что то́ была последняя встреча в их жизни, оказалось на самом деле самообманом. Он и предположить не мог, что ему скажет парень. Первой мыслью было то, что он попытается отбить его мужа. Попросить развода и прочие типичные фразочки, как из кино. Третий лишний. Кто-то из них останется, а кто-то уйдет. Минхо не любил проигрывать. Гордость знатно била ниже пояса, но желание того, чтобы всё это как можно быстрее прекратилось, было выше. Выгорание достигло своего пика, поэтому в голове лишь навязчиво крутилось: «Хватит, перестаньте. Я ничего не хочу».       Но вместо гадостей и желчи он услышал:        — Пожалуйста, простите меня.       Фраза гулом раздалась в ушах. Он не верил тому, что слышал.        — Извините, но как вас зовут?        — Минхо… Ли Минхо…        — Господин Ли, я не знал, что Джисон состоит в браке. Я никогда не хотел быть разлучником и не собираюсь рушить вашу семью. Если вы сможете простить мужа и жить так, как раньше, то я просто подниму руки и покину поле боя, хах…        Он говорил спокойно, сдержанно, кратко и по делу. От него за километр веяло тем самым «доверием». А смысл был ему врать? Одет был в обычный классический костюм. Казалось, будто он работник офиса или вовсе коллега Хана. Светлая копна волос собрана на затылке в маленький пучок. Скромно без излишеств. Воспитание… То что удивило больше всего.        — Я не держу на вас зла. Если не вы, то кто-нибудь другой. Верно? Я равнодушен к происходящему.        «Не врите хотя бы самому себе, господин Ли…»        Хёнджин тяжело вздыхает и приглашает жестами Минхо присесть на одну из скамеек вдоль тропинки. Он разворачивает свой корпус в сторону собеседника, глядя прямо в карие глаза напротив.        — Вы собираетесь оставить всё как есть?        — А что я могу сделать? Да, вначале я хотел развестись, но… Не буду вдаваться в подробности. Просто это не выгодно нам обоим. Вы…?        — Хёнджин. Просто Хёнджин.        — Хёнджин, меня предали и скрыли. Не сказали даже, что разлюбили и теперь с другим. Как думаете, почему?       Хван опустил взгляд. Он действительно даже предположить не мог. Быть может это был страх? Или выгода? Только сейчас он осознает, что совсем не знает Джисона.        — Мой муж расчетлив и прямолинеен. Если бы то, что происходит между вами, он считал серьезным, то уже давно бы расставил между нами точки над «i».       Всё внутри жгла обида. Их обоих. Хёнджина используют, как подстилку? Забавно. Больно.        — В таком случае пусть будет так. Меня выкинут, когда я надоем, но до тех пор я буду наслаждаться хотя бы регулярным сексом. Вы не против?        — Абсолютно не против.        — Благодарю.       С тех пор прошел месяц. Всё было как раньше. После недели затишья Хан вновь стал пропадать и опаздывать. Минхо гордо глотал обиду и демонстрировал свою гордыню. Только кому? Некоторые дни из выходных он так же смывался к любовнику, бросая Ли коротать дни в одиночестве. Хёнджину же Джисон ничего не сказал. Он признал факт того, что он действительно замужем и когда спросил, станет ли это преградой в их отношениях, парень ответил отрицательно. Хан улыбнулся такому приятному повороту событий, а после трахнул Хёнджина прямо на кухонном столе в его квартире. Всё же многое оставалось для него неясной тайной. Однако, он решился на эту авантюру, с интересом наблюдая, что же будет дальше.       — Ты любишь своего мужа? — однажды после секса, лёжа в постели, спросил Хван. Джисон тяжело вздохнул и задумался. Неясно, о чём он тогда думал. То ли придумывал очередную ложь, то ли думал над тем, а действительно ли он его любит.        — Давай не будем об этом, хорошо? Просто, он… Душный человек. Я делал предложение ослеплённый любовью, а когда прозрел, было уже поздно. Мне с ним скучно, да и секс у нас никакой.        «Вот как… Хрен с тобой.»        Он не знал действительно ли это так. Да и вряд ли когда-то узнал бы, если бы не ещё одна случайная встреча.       Единственным, с кем Минхо мог провести день и не сойти с ума от скуки, был его друг Феликс. Они раньше учились в одной группе и часто вместе зависали. После окончания учёбы они продолжили свою дружбу. Не часто, но они устраивали совместные ужины. Феликс приходил к молодой паре в гости вместе с своим парнем Чанбином. Инициатором всегда был Хо, ему нравились совместные посиделки, чего не скажешь о Джисоне. Он каждый раз плохо отзывался об этих двоих за глаза, сливая всё на то, что они плохо влияют на их семейную жизнь. Чем же? Тем, что Минхо видел пример здоровых и счастливых отношений, мечтая о том, чтобы и у них со временем стало так же. Романтика слишком быстро ушла из их жизни.       — Хватит страдать хуйней. Пошли развеемся. Ты от нехуй делать эту пыль каждый день трёшь. Она прилипать не успевает, — однажды предложил Ликс, недовольно оглядывая полки в доме. — В национальном выставочном зале будет скоро выставка молодых художников. Местные свои каракули будут презентовать. Сгоняем?       — С каких пор интересуешься искусством?        — Ни с каких. Просто там будет бесплатный фуршет, — блондин хитро улыбается во все тридцать два.        — Хах, уговорил. Весомый аргумент.        Выставка должна была состояться на следующий день в 6 часов вечера. Минхо раньше никогда не бывал в этом месте, поэтому всё было для него в новинку. Чанбин подвёз их до места назначения и, чмокнув на прощание парня, отправился по своим делам. Сердце Ли сжалось. Стало вдруг от чего-то грустно. В последнее время он вовсе не чувствует себя любимым. Давно не чувствует.       Внутри здания всё выглядит просто шикарно. Каждый зал довольно просторный и светлый. Потолок был сделан из стекла, за счёт чего освещение было великолепным. Однако это могло привести к быстрому накаливанию воздуха, если бы не активно работающие кондиционеры. Выставка была открыта не только для картин, но и различных скульптур. Тут явно было, на что посмотреть.        Около часа он бродил от одного экспоната к другому. Он впервые сам для себя признал, что это его привлекало. Никогда и подумать не мог, что его будет интересовать живопись. Феликса тут интересовали только закуски. Дальше, чем на метр, он от них не отходил. Минхо лишь усмехнулся и отправился в одиночное плавание. Некоторые картины он вовсе не понял, но неожиданно для самого себя забрел в один из закоулков. Там он увидел то, что действительно заставило открыть рот в изумлении. Красивые детализированные картины пейзажа вдохновляли. Краски были яркими, но не совсем броскими. Каждая деталь имела свою роль и идеально вписывалась в композицию. Глаз отвести было просто невозможно. Если бы у него была возможность, он обязательно выкупил бы одно из этих произведений искусства. Пока он стоял и около 15 минут таращился на одно и то же полотно к нему неожиданно подкрались сзади.        — Вам нравится?        Ли от неожиданности подскочил на месте и обернулся назад. Там он увидел Хёнджина. Он был одет почти так же, как и в их последнюю встречу. Мило улыбаясь, он поклонился в знак приветствия.        — Хёнджин, вы тоже тут? Не знал, что увлекаетесь искусством.        — Ну… — протянул Хван, — Вы, в принципе, мало что обо мне знали. И совсем не то, что хотелось бы… Так вам понравилось?       Минхо нервно сжал край кардигана.       — Понравилось. Это впечатляет. Думал уже, что не найду здесь что-то стоящее, но ошибался. Выглядит вполне профессионально. Уверен, на аукционах за них бы давали немалые суммы.        — Ах, смущаете. Благодарю.        — Что?.. Это…       — Да, это мои картины. Удивлены?        — Более чем!        — Ну, как видите, я умею не только зад подставлять, но и руками отлично работать.        — Хах, как двусмысленно. Тем не менее я не думал о вас в этом ключе. Не обольщайтесь.        Хёнджин отвёл взгляд и улыбнулся.       — Тогда, предлагаю вам персональную экскурсию с бокалом шампанского.       Минхо был удивлен, но согласился. Он приехал отдыхать.        Они болтали обо всем на свете и моментально перешли на «ты». Хёнджин оказался хорошим парнем и умел расположить к себе. Его шутки были остроумны, а интеллект куда выше, чем у обычной подстилки. В какой-то момент Ли забыл, что он общается с любовником своего мужа. Он просто наслаждался этими мгновениями. Хван много рассказал о себе. Оказалось, что он не только рисует, но и лепит скульптуры. Точнее учится этому. В детстве он несколько лет жил в Великобритании и хорошо владеет английским. Семья у него вся творческая. Мама в молодости была оперной певицей, а отец архитектор, который работает до сих пор и содержит жену. Ли мог слушать эти рассказы часами.        — Ты рисуешь только пейзажи? — поинтересовался Хо.        — Да, у меня раньше были ещё и портреты, но я не люблю рисовать лица. Ну или просто не было подходящей модели.        Он кинул взгляд на лицо напротив и решился сказать следующее:        — Но тебя бы нарисовал с удовольствием.       Щёки Минхо окрасились в красный цвет.       — Не думай, что я подлизываюсь или что-то в этом роде, ведь я серьёзен. У тебя прекрасные черты лица. Невозможно оторвать взгляд. С некоторых ракурсов оно особенно обворожительно и…        — Хаха…        — Да! Даже, когда ты смеёшься. Я честен! Не испепеляй меня взглядом, пожалуйста, хаха.        — Так нагло пялишься на моё лицо!        — А нос… — игнорируя замечание, продолжает Хван, — кажется, что об него можно порезаться… Могу я нарисовать твой портрет? С натуры.        — Ты сейчас издеваешься? — Ли усмехнулся, а внутри почувствовал смешение нескольких чувств: скептицизм и негодование. Ему впервые говорят о достоинствах его внешности и уж тем более предлагают попозировать.        — Нет, я полностью серьёзен.        Он смотрел прямо в глаза. Тот самый случай, когда взгляд прожигает всё изнутри. Но в то же время он был вполне спокойным и серьезным.        — Давай.        В их лицах сиял азарт и ожидание дальнейшего хода. Им двоим было интересно понаблюдать дальше за продолжением этого цирка. Минхо где-то внутри себя понял, что хочет учинить этот парень. Он сразу заметил нездоровый интерес и наличие тактики. Неясно было только то, против кого она ведётся и кто в итоге будет загнан в нокаут. Но Ли был человеком, которому уже всё равно. Он и без того был уже в проигрыше. Хёнджин знал, что его выкрутасы давно замечены, и ему было забавно видеть то, как старший сам гонит себя в грязь. Осознает то, что произошло, но пускает на самотёк. Их молчанку прервал Феликс, который достаточно выпил для состояния овоща. Он неконтролируемо виснет на друге, отчего тот слегка обливается содержимым своего стакана, который всё это время был у него в руке.        — М-минхооо… Позвони Бинни. Пусть он заберёт меняяя… — Ли младший еле разговаривал членораздельной речью. Пора домой.        — Чёрт, нахрена ты так напился? Позор какой, — Хо достает свой телефон и набирает номер Со.        Хван без презрения смотрит на эту парочку и усмехается. Благородности в нём хоть отбавляй, поэтому он услужливо берёт под руку блондина и забирает у Минхо, помогая устойчиво стоять на одном месте. Ли освободился от этой туши и теперь мог нормально дозвониться его парню. Он в знак благодарности слегка кивает и отдаляется от парочки для разговора. Хёнджин замечает, что парень рядом с ним вот-вот заснёт, поэтому отклоняется чуть сильнее, чтобы уложить его голову себе на плечо. Заботливо поправляет одежду и смотрит на возвращающегося Минхо.        — Извини, Хёнджин. Спасибо за помощь. Сейчас его парень за нами подъедет, и мы отправимся по домам. Ой, — изумляется Ли и ближе рассматривает чужое спящее лицо, — он действительно заснул?        — Не буди его. Он так куда спокойнее. Отоспится быстрее и болеть меньше будет, — он аккуратно поглаживает Феликса по плечу, как только тот начинает шевелиться.       Для Минхо настолько странно и необычно видеть то, как Хёнджин заботится о человеке, которого видел впервые. Это было одновременно и мило, и пугающе. Будто маньяк. Странная ассоциация. Вероятно он бы так и подумал, если бы не знал, кем является младший. Чанбин приехал на удивление быстро. Вероятно это было именно из-за того, что его парень нахрюкался в людном месте и мог натворить глупостей, из-за которых ему самому было бы стыдно. Узнав, что машина уже у входа, Хван подхватил Феликса на руки и понес к выходу, а потом и до самой машины. Сказать то, что Ли был в шоке, — вообще ничего не сказать. Он лишь трусцой бежал следом и провожал взглядом недоумевающих посетителей. На встречу из салона вылез Со, открыл дверь машины и переняв любимого с чужих рук, аккуратно уложил его на пассажирское сидение. Он коротко поблагодарил незнакомца, а после вернулся за руль.        — Спасибо за всё. Извини за неудобства.        — Да ладно тебе. Я принёс куда больше неудобств.        «Какой тонкий намек…»        — Но самое главное, — продолжил Хван, — Если ты свободен, то жду завтра у себя.        — Зачем?..        — Как? Уже забыл? Хах… Позировать мне будешь.        — Так ты, выходит, не шутил?        — Я сказал же, что полностью серьёзен. Адрес ты знаешь. Время выбирай сам. Я свободен весь день.       Изумлённый Минхо, молча, не отрывая взгляда, сел в машину, а когда уезжал, видел, как ему в след машет блондин и мило улыбается. Жутко.        На следующий день, как и было оговорено, он отправился по уже знакомому адресу. Сейчас впервые он смог разглядеть район. До этого он каждый раз был слишком вовлечен в свои мысли (по понятным причинам). Когда ему открыли дверь, он весь сжался в смущении. Войдя внутрь, он вёл себя скромно, как и подобает любому гостю. Хёнджин был одет не так, как в несколько предыдущих встреч, а как в ту. В самую первую и не самую приятную. Домашняя уютная одежда. В воздухе витал аромат выпечки, который перебивал тонкий запах масляных красок. В вазе на столе стоял уже слегка засохший букет цветов. Было сразу ясно, кто его подарил.        Ли попросили чувствовать себя как дома и проходить в зал. Там он увидел белый кожаный диван, мольберт напротив, а слева две кружки горячего чая и нарезанный пирог, который и стал источником аромата. Он предупредил о своем приходе по смс заранее, но не знал, что встретят его так тепло и приятно.       Его усадили на диван напротив мольберта. Диван был в светлых тонах и очень удобный. Можно было спокойно облокотиться на мягкую спинку и дать отдых своей спине. Прекрасное чувство. Ли глубоко вздохнул и бросил взгляд на Хёнджина, который сел на стул и начал раскладывать художественные принадлежности. В его глазах была видна увлечённость и азарт. Ему определённо нравится то, что он делает. Минхо с интересом наблюдал за его возней и параллельно попивал теплый чай из сервизной кружки. Рука потянулась за булочкой, как вдруг рефлекторно отдернулась из-за неожиданного ожога. Ли вскрикнул, чем обратил внимание художника на себя.       — Неужели так аппетитно выглядит? — усмехнулся тот.        Старший смущённо отвернулся и начал теребить обожжённый палец. Своя собственная неосторожность поставила его в неловкое положение. Должно быть, он выглядит сейчас глупо? Хван так не считал. Хван считал это милым.        — Лучше скажи, как мне правильно сесть.        — Хм, — пригляделся Хёнджин, — давай немного вполоборота. Корпус разверни влево. Да, вот так! А лицо на меня. Подбородок чуть выше, да! Отлично. Всё готово. Вы можете говорить, если потребуется.        Но он молчал. Младший делал наброски, периодически бросая взгляд на его лицо и вновь возвращая на холст. Там уже появлялись рваные линии, которые пока лишь слегка напоминали очертания лица Ли. Тишина посвистывала в комнате и буквально давила на уши. Тишина вводила в некоторую неловкость. Было ли неловко только Минхо? Он продолжает притворяться примерной моделью, которая даже не разговаривает во время работы мастера. Но в конце концов не выдерживает. В одно из мгновений этой неподвижности ему пришла в голову мысль о глупости их положения. В одночасье он решил, что нужно наконец расставить точки над «i».        — Тц, ведёшь себя как псих, — начал Ли.        — Хм, почему же? — наигранно изумился Хван, но от своего дела не отвлёкся.        — Портрет, чай, пироги…        — А ты не меньший псих, раз соглашаешься на такое, — сказал, как отрезал. — В моих намерениях нет ничего гадкого, но…       — Но ты как-то заинтересован в этом, так? Чего ты хочешь добиться своими попытками подружиться со мной?        — Хочу добиться тебя.        «Ч-что?..»        — Что ты несёшь…        — Хочу, чтобы ты доверился мне, — продолжил парень. — Ты так усердно пытаешься выстроить из себя ледышку, которой нет дела до того куда и зачем пихает свой член когда-то любимый муж. Ты плачешь. Верно?        Минхо тяжело сглотнул. Он давно потерял ту смиренную позу, в которой был ранее. Сердцебиение участилось, а по телу пробежали мурашки. Не в бровь, а в глаз.        — Да, ещё как плачешь, но пожалуйста не прячь свой плач от меня. Доверься мне, хорошо? Я понимаю, что сейчас несу какую-то ересь и выгляжу весьма подозрительно, только вот… Зачем мне это? Просто хочу искренности. Понимаешь?        Да, действительно Хёнджин сейчас ещё больше напоминал умалишенного. Такое любопытство к его персоне, конечно, пугало. Впервые за всё время, что Хо находился у него в квартире он поднял взгляд и посмотрел прямо в глаза. Это было похоже на гипноз, как если бы они сейчас были на сеансе у профессионального гипнотизёра. Воздух накалился в комнате и будто вокруг больше не существовало ничего кроме них и мольберта с эскизом. Ли не знал, что ответить.        — Ты реально сумасшедший, — кинул Минхо и усмехнулся. — Думаешь, я доверюсь тебе? Если Джисон тебя подговорил на это, то тебе лучше прекратить.        — Почему бы Джисону делать это? Не совсем понимаю.        — Есть на то причины.       Хёнджин подумал, что ему явно что-то недоговаривают. Это было вполне логично, ведь кто он такой, чтобы вникать в такие тонкие, мельчайшие подробности их семейной жизни. Им обоим было некомфортно от этого разговора. Стоило срочно перевести тему в другое русло.        — Знаешь, — начал Хван, отведя взгляд, — когда-то в подростковом возрасте я начал ходить в художественный клуб. Туда могли приходить все желающие и рисовать что угодно.        Ли слушал внимательно. Хёнджин предпринял хитрый ход. Если он хочет, чтобы ему доверяли, он должен довериться первым. Первый шаг. Первый ход. Первое откровение. Он продолжал:       — Не поверишь, меня выгнали оттуда в первый же день! Я был в самом разгаре пубертата, ну гормоны, все дела, ты понимаешь. Потому что я нарисовал нашу наставницу нагишом. Хэй, не смейся! Она сидела на этом своём стуле, закинув ногу на ногу, ахахах.       Минхо на удивление начал сильно смеяться. История не была какой-то до безумия смешной, но он продолжал смеяться. Быть может, нервное?        Они больше не возвращались к этой теме. Странное спонтанное признание в симпатии и вечер откровения под шелест кисти по холсту. Было странно, но комфортно. Им двоим. Они попили чай, доели весь пирог, что лежал на тарелке, а после Минхо уехал домой, обещая вернуться на следующий день. Картина была не завершена.        Минхо до последнего не хотел верить в существование этой ситуации. Он неосознанно искал любые оправдания, любую иную причину такого отношения к нему со стороны Джисона, но, к сожалению, так и не смог отыскать. Чувствовал себя максимально ненужным, максимально опустошенным, максимально брошенным. Да, он предполагал такой исход событий, но глубоко внутри маленькая его частичка надеялась на другое. В его душе сейчас бушевало большое противоречие. До последнего не верил, пока не увидел Хёнджина лично. Его психика нуждалась в реализации их личной встречи. Ему нужно, чтобы его глаза увидели это, именно поэтому он пошел на такой шаг. Именно поэтому он в тот день поехал к Хёнджину в квартиру. Существует такой тип людей, которые отказываются верить в происходящее, пока не проживут это. Это и движило им. Ли убедился, он был разбит, подавлен и тут в нем сыграла та самая гордость. Сейчас, возможно, он был материально зависим от своего мужа. Нет. Всё же это не было главным. Типичная привязанность. Минхо считал, что они прожили вместе достаточно долгое время. Для него этого было уже много, чтобы убедиться в правдивости, искренности тех чувств, что были между ними. Джисон в одночасье оборвал всё. Все надежды. Хёнджин чувствовал что-то похожее с Минхо, но гораздо меньше. Он думал, что влюбился по-настоящему, но как только увидел парня на своем пороге всё опустошилось в его душе. Хван был человеком чести. Всегда лично для себя нуждался в объяснениях перед тем или иным человеком. Если в чём-то провинился, если была нелепая недосказанность, то он всегда делал первый шаг к переговорам, всё всегда прояснял. Но это было роковым, ведь Хёнджин впервые столкнулся не с обвинениями, не с какой-то оборонительной позицией, он увидел человека равнодушного, с пустыми глазами. Первое, что пришло в его голову, это любопытство. Но это же любопытство сыграло с ним злую шутку.       End Flashback

***

      Now days       Джисон пришёл домой конкретно уставшим. Сейчас началась целая волокита отчётов, поэтому возвращался поздно он уже действительно из-за задержек на работе. На кухне его ждал готовый ужин, а Минхо мирно занимался стиркой. Раз в две недели он устраивал генеральную уборку, которая завершалась уже к позднему вечеру. Большая куча грязной одежды была разобрана, выстирана и выглажена. Хан снял ботинки в прихожей, швырнул рабочую одежду в стирку, снова наполняя только что опустошившуюся корзину для белья. Ли триггерило с таких моментов, но он лишь бросал озлобленный взгляд и продолжал заниматься своим делами. Из ванны послышался шум включенного душа. Каждый день как день сурка.        Когда Джисон вышел с душа, то заметил, что свет в их спальне всё ещё горит. Он думал, что муж уже лег спать, но зайдя на кухню увидел, что Ли составит ему компанию во время ужина. Он порхал над столом, как пчелка, стараясь сделать всё максимально идеальным. Завтра у них будет годовщина знакомства, на которую как раз выпал выходной Хана. Этот день они планировали провести вместе, прогуляться по парку, зайти в пару кафешек. Измены изменами, но годовщина — это святое!        Джисон остановил мечущегося по кухне мужа и, обняв за талию, принялся зацеловывать шею. Такая давно забытая ласка с его стороны. Из-за завала на работе у него совсем не было времени на Хёнджина, что привело к своей доле неудовлетворённости. Минхо он просто не хотел, лишь иногда, когда выбора не предоставлялось.        — Как прошел твой день? — поинтересовался Хо, со скрежетом внутри переживая каждое касание его полных губ.        — Ммм, ужасно. Кристофер из меня все соки выжал. Приехал какой-то хмырь из главного офиса и навёл такого шуму… — поцелуи медленно, но верно поднимались выше к самому ушку, нежно прикусывая мочку. — Я сегодня весь день был как на иголках, а значит мне сейчас необходимо…        — Как следует поужинать, — перебил Ли все намеки и действия в сторону интима. — Садись скорее, я уже и так дважды все подогревал, пока ты был в душе.        Он отстранил мужа от себя и сел за стол. Джисон тяжело вздохнул. Эрекция лишь слегка побаливала, но взгляд на запечённую курочку вызвал уже совершенно другой аппетит. Он плюнул на попытки трахнуть Ли и принялся поглощать пищу. Они во время всего ужина делились новостями, беседовали на различные темы… Точнее говорил только Джисон. Он жаловался на работу, жаловался на начальника, жаловался на всё. На то, как устал и как ему это всё надоело. Он редко выслушивал Минхо. Ему нравилось, когда его жалели и говорили о том, какой он замечательный, а все вокруг уроды.        Минхо закончил есть первым. Он хотел как можно скорее лечь в постель и отвязаться от попыток Джисона. Он долго убирал со стола, долго мыл посуду, потом удалился в туалет на ещё более длинное время и когда возвращался в спальню был уже почти уверен, что Хан спит. Он лежал на правом боку и вроде как видел радужные сны. Ли на носочках прошёл в спальню, подошёл к кровати, но в тишине лишь предательски скрипнула пружина в матрасе. Однако, это, вроде как, его не разбудило. Старший лёг в постель спиной к мужу, накрылся одеялом, но как только закрыл глаза, то почувствовал чужую руку на своей талии. Она мягко сжимала бок и плавно сползала к низу живота. На шее вновь почувствовалось чужое теплое дыхание.        — Котёнок, я хочу…       — Джисон, давай не будем?..        — Ну же, не упрямься.       Рука залезла под резинку боксёров и коснулась мягкого члена Ли. Старший поёжился и нервно втянул живот. Похоже выбора у него не было.        — Джисона, давай я сделаю тебе это рукой? Я правда не хочу сегодня, к тому же я не совсем там чист…        Позади послышался скрип. Джисон лёг на спину и приспустил бельё. Когда Минхо повернулся, то увидел нагишом лежащего мужа. Его член был уже в полувставшем состоянии, а губы влажные от постоянного убирания их в рот. Это похотливое грязное животное не могло насытиться даже двумя телами. Его не волновало ничего. Даже страх перед господом богом за такое прегрешение не существовал. Он не верил в бога, зато верил в то, что все его похождения — полная тайна, неизвестная практически никому. Тем более его супругу. Ли застыл разглядывая всю эту картину. Мерзко. Из-за такой долгой паузы Хан в нетерпении кивнул на свою плоть, намекая на начало своего удовлетворения.        Хо нервно сглотнул и протянул руку к члену. Он плотно сжал его и начал медленные, поступательные движения. Сухость не давала возможности к полноценным ласкам. Они оба поняли это сразу же.        -Минхо, слишком сухо…       — Я знаю, у нас смазка закончилась ещё в прошлом месяце.        — В таком случае облизни его. Давай. Чего ты? Брезгуешь? Хаах. Милый, ты видимо уже забыл, как раньше я трахал твой рот?        Наигранно посмеявшись, Ли понял, что это всё же придется сделать. Если он предложит использовать вместо лубриканта какой-нибудь крем, а не его рот и слюни, Джисон не согласится. Он подавлял рвотный рефлекс не от горлового минета, а от тошноты, что поступала из-за осознания того, что ему придется сосать предателю. Сейчас от чего-то Минхо было особенно мерзко спать с мужем. Он опустился и моментально взял в рот член Джисона. Несколько раз качнув головой, он распределил языком слюну. Окей, этого вполне достаточно для смазки. Больше он делать это ртом не намерен. Как только старший хотел отстраниться, его тут же взяли за волосы и насадили обратно. От неожиданности он вскрикнул и чуть было не сомкнул зубы на пенисе. Его рот использовали подобно шлюхе, игрушке, которая была заменой желанному любовнику. Он переживет это. Обязательно переживет. А сейчас путь этот ублюдок делает всё что ему вздумается. Это прощальный подарок.        Джисон в перерывах между стонами издавал довольное рычание и делал особо глубокие толчки. Ноги тряслись от крышесносного удовольствия. Внизу живота скопилось напряжение и тепло. Глаза Минхо слезились. Ему трудно было дышать. Рот был испачкан в собственной слюне и естественной смазке Хана, которая обильно сочилась из уретры. Чтобы это как можно скорее закончилось, Хо решил сконцентрироваться на головке и посасывал её пуще прежнего. Рука сжимала напряжённые яички, массируя их в произвольном порядке. Пальцы на долю секунды помассировали расстояние между анусом и мошонкой, отчего Джисон ежеминутно кончил, содрогаясь в оргазме. Весь рот парня был в семени, половину которого он проглотил. Ему нужно было срочно откашляться и выпить воды. Горло неприятно саднило. Хан тяжело дышал и лениво надрачивал член, пытаясь растянуть и вытянуть удовольствие до последней капли. Хо убежал в туалет, где прополоскал рот, умылся, а после знатно проблевался. По возвращении он увидел, что муж уже спал.        На следующее утро они позавтракали и принялись собираться праздновать годовщину. Настроения не было никакого вообще. Этот год выдался очень тяжёлый и яркий на события. В одном Минхо был уверен точно: эта годовщина последняя. Значит напоследок надо выглядеть просто сногсшибательно. С самого утра он наводил марафет. Сейчас пытался сделать нужную укладку, только вот это редко удавалось. Волосы были очень непослушными, и обычно на это уходило около часа. Джисон в нетерпении ходил из комнаты в комнату. Он не любил ждать и часто подгонял парня при сборах. В этот день хотелось обойтись без ссор, поэтому Хан решил отвлечься, чем-нибудь себя занять. По телевизору утром крутили всякие стрёмные программы или новости. У них не было спутникового телевидения. Это им было банально не нужно. Скучно. Тут его взгляд упал на ноутбук Минхо.        «Он же не будет против, если я воспользуюсь его браузером?»        Хан подошёл к журнальному столику и раскрыл ноутбук. Загрузка системы шла очень долго и муторно. За это время он успел себе налить чай и снова вернуться обратно. На рабочем столе была целая куча папок, которые ему доводилось видеть сотню раз. Но от чего-то его внимание привлекла одна единственная видеозапись, что красовалась в левом верхнем углу. Любопытство родилось впереди него. Одним кликом мыши он открывает файл и видит то, что буквально выбивает из него дух. По телу проходит дрожь и холодок. Боже, как же колотится сердце. Руки потряхивает до невозможности. Слышатся шаги Ли. Он услышал странные звуки с гостиной и пошел, чтобы выяснить, что происходит, но как только видит ноутбук в руках у Хана тут же понимает. Муж вздрагивает, когда Хо стоит в дверном проёме. Его глаза будто бешеные мечутся из стороны в стороны, будто пытаясь что-то найти за что-то ухватиться. И наконец решается заговорить.        — М-минхо, что это?..        Как дрожит голос. Минхо закатывает глаза, громко усмехается и отвечает:        — С годовщиной, любимый. Увидимся в суде.

***

      Он влюбился в Минхо. Хёнджина нельзя было назвать влюбчивым или же ветреным, он не верил в любовь с первого взгляда, но Ли стал исключением. Тут он был полностью решительным. Сразу понял, что хочет забрать этого человека себе, уберечь от несчастного, так низко падшего мужчины, как Джисон. Приглашение старшего в дом было для него большим предлогом, очень важным шагом. Он это сделал. Заговорил с ним. Прояснил ситуацию и сейчас точно поставил себе цель. Он идёт к ней. Хван не принуждал Минхо ни к чему, он понимает его ситуацию, состояние. Для самого же Минхо это было игрой. Он не верил в честность этих намерений, но тем не менее рискнул. Ему нечего было терять. И сами отношения с Хёнджином были для него шуткой, а возможно даже внутренней местью супругу. Вот и вновь желание отмщения переросло в влюбленность. У них изначально была общая проблема, потом общая тайна, ну и наконец общий план мести. Они хотели отомстить за Минхо. Хёнджин захотел отомстить за любимого, а Ли за удар по его самолюбию. Спать с Ханом для Хвана не представлялось какой-то трудной задачей. Оба парня верили в существование разделённости измен, их видами. Это психологическая измена и физическая. Самым главным для них было сохранение психологической верности. Они верили в друг друга. Сейчас было уже плевать, кто с кем спит, изначально сам Минхо относился к изменяемому мужу с пренебрежением, но с Хёнджином было всё совершенно по-другому. Они просто хотят быть счастливыми.       Flashback        — Запомни, если тебе изменили, то не стоит прыгать в окно, ведь тебе подарили рога, а не крылья!        — …Хёнджин, пошёл в пизду, — наигранно обижается Ли и ударяет рядом лежащего парня в плечо.       — Хаха, всё, всё! Прости, малыш, больше не буду, — он чмокает парня в лоб и обнимает ещё крепче. — На днях на одном форуме сидел и увидел эту цитатку. Ржал долго. Кто-то серьёзно после измены мужа совершает самоубийство? М?        — Чт… Эй, какого фига? Я по-твоему состою в сообществе несчастных брошенок?! Козлина, ещё слово, и ты станешь его постоянным посетителем!        — Ну вооот… Эх… А я думал, ты меня любишь… — тяжело вздыхает парень и дует губки.        Минхо смотрит на эту наглую хитрую моську. Хван просто невыносим. Он любит доводить Ли до точки кипения, а после притворяться обиженкой и получать извинительные поцелуйчики, охотно подставляя щеки. Точно так же как и сейчас. Старший мнёт чужие щёчки, а после исцеловывает каждую частичку милого лица, а в качестве приятного финала вцепляется в мягкие губы. Но этот невинный поцелуй прекращает быть таковым, как только младший проводит по нижней губе Хо своим язычком и проникает внутрь, сплетаясь в мокрый и жаркий. По комнате разносятся причмокивания и тихий скулёж. Хёнджин просто офигенно целуется. Он просто обожал пробовать новые техники поцелуев и чаще всего делал это неожиданно, без предупреждения. Так же, как и сейчас: Ли широко распахивает глаза, когда чувствует, что Хван обхватывает его язык губами и начинает посасывать. По телу бежит новый поток мурашек и тепла. Как только он осознает, что именно имитирует парень, то даже не думает прекращать это, а наоборот самозабвенно открывает рот шире, тем самым даёт больше возможностей для действий любимого. Хёнджин распахивает глаза и, как только видит это расплывшееся в удовольствии лицо, начинает смеяться.       — Эй, ты чего ржешь?        — Прости, вхаха, просто ты у меня такой красивый. До сих пор не верю своему счастью.        — Прекрати меня смущать.        Они вновь сталкиваются во влажном, тёплом поцелуе. Он был и страстным, и скромным, и нежным одновременно. Возбуждение лишь слегка щекочет низ живота, но не вызывает такого резкого и сильного желания. Пара сосредоточена только друг на друге. Каждое движение выбивает дух и путает мысли. Ли хочется сделать всё более страстно, но любая похотливая попытка тут же пресекается Хваном. Младший моментально переключается на скромные кроткие поцелуи в губы. Он чмокает Минхо в ответ, на что получает недовольное бурчание. Опять он всё обламывает. Рядом с младшим его либидо буквально разрывает тело изнутри. Такого дикого желания у парня не было никогда. Даже в самые лучшие годы их с Джисоном отношений он не испытывал ничего подобного. Каждый день, каждую минуту Ли хотелось сначала объездить хвановский член, а после уставшим и потным после секса оставлять поцелуи по всему телу и лицу Хёнджина. Тот в свою очередь наоборот. Ему хотелось просто вот так вместе проводить дни под одеялом, но не в страстных поцелуях, а в тёплых обнимашках. Весь Минхо был таким маленьким и котёночным. Его мягкое расслабленное лицо, красивые глубокие глаза, прямой ровный носик и хмурые бровки. Всё это уже стало таким милым и родным сердцу. Всё это уже не хотелось отпускать. Хван давно решил, что будет валяться в этих ногах, и отдаст всего себя, лишь бы его мальчик был доволен.        Они лежат на этом диване уже около часа и просто бесцельно залипают в телевизор. Минхо, так как был юристом по образованию, любил смотреть постановочные передачи с судебными заседаниями. Хёнджин на это лишь усмехался и говорил, что кому-то явно пора выйти на работу. Хоть он и специализировался на уголовных процессах, но изредка ему было забавно наблюдать за тем, как жадные граждане делят землю или вовсе пытаются друг у друга отжать. Места морали здесь не было. Возникало чувство, что настоящее зло происходит и судится не там, где за решеткой сидят убийцы или воры. Оно было здесь, где кровная связь размывается при виде потрёпанной бумажки с надписью «завещание». Конечно, на всё это есть заповеди божьи, и все они одинаково греховны, но для Ли это всё разъедало душу по-разному.       Сейчас там вновь шло какое-то скучное заседание, от которого в сон клонило даже Хёнджина. Парень уже клевал носом. Он уткнулся в плечо Ли и тихо посапывал. Даже сквозь сон этот хитрый жук умудрялся сжимать чужие ягодицы. С телевизора разносились громкие крики, которые изредка вырывали его из сна в реальность. Когда в очередной раз Хван проснулся и открыл глаза, на экране шло заседание, в котором решалось дело о разводе супружеской пары.        — Серьёзно?.. Брачный договор? Его действительно кто-то заключает? — неожиданно произносит Хёнджин, чем пугает Минхо, который думал, что тот спит.        — Хм… Ты имеешь что-то против этого?        — Не то чтобы против, но… Мне кажется, что люди, которые любят друг друга, перед свадьбой редко задумываются о такой вещи. Не, типа, смотри! Не усмехайся! Вот представь ситуацию, в которой пара женится. По чистой любви, туда-сюда. Естественно, это бескорыстное для них чувство. Они там… Любят друг друга. Согласись, что только какая-нибудь ханжа захочет в такой трогательный день заранее подумать о разводе и поделить ещё пока не существующее совместное имущество.       Минхо не может перестать улыбаться. Хёнджин сейчас так воодушевленно обсуждает эту тему, будто это касается его самого. Старшему нравится ход этих мыслей. Видимо, он действительно такой сентиментальный романтик, который верит в любовь до гробовой доски. Тут Ли приходит в голову раскрыть ему небольшой секрет, о котором он и сам до этого момента не вспоминал.        — У нас с Джисоном есть брачный договор.       — Ого, прикольно. Стоп… Что?! — Хёнджин подскочил на месте. — Как?.. То есть…?        –Да, было дело…        — И… Боюсь спросить, чьей инициативой это было?..        Минхо тяжело вздохнул.        –Ну… Скорее это было условие.        Хёнджин всё так же молча с непониманием смотрел на него. Он ждал объяснений. Всё это с самых первых слов звучало странно. Будто это всё бред сумасшедшего        — Ну, это может звучать бредово, но родители Джисона были против нашего брака. Они серьёзно не доверяли мне и, когда узнали, что у нас всё дошло до свадьбы… Короче говоря подгорело у них одно место. Они злились, были против. Хан не хотел идти против родни, поэтому согласился на их условия. А условием был брачный договор.        — Пиздец…        –Они не верили в прочность брака между мужчинами и… Решили обезопасить своего сына от… От меня, хах.        Лицо Ли погрустнело. Сейчас у него в голове витало много мыслей и воспоминаний. Хёнджину было интересно: пожалел ли он о том, что заключил этот брак? Но так и не рискует спросить. Он лишь в знак поддержки кладёт свою руку на его и поглаживает тонкие пальчики Минхо. От этого действия внутренний кот Ли довольно мурлычет. Но одно из любопытства Хван всё-таки решает спросить:        – Что хоть в брачном договоре указано?        Минхо задумался, но буквально в следующую секунду его будто осенило, и он резко поднял взгляд и посмотрел на Хёнджина. Последний пока находился в полном непонимании того, почему парень так резко изменился в лице.        – Измена. Там обговаривались условия измены.        – И?..        – Хёнджин, в случае измены всё имущество переходит в пользу супруга, которому изменили.        – То есть?..        – Мне.       End Flashback

***

      Now days        С самого начала эта идея казалась странной и сумасшедшей, но тем не менее её осуществление привело их сюда. Место, где наконец закончится вся эта глупая история, куча обмана и лжи. Центральный суд имел сложное строение, и тут можно было легко потеряться. Зал, в котором проходило их заседание, был расположен на первом этаже, что было очень удобно, ведь не пришлось метаться в этих коридорах и выискивать нужную комнату. Пол, стены, мебель… Всё было украшено изысканно и богато. Сразу становилось понятно, куда уходит весь государственный бюджет. Всё это выглядело действительно впечатляюще, но больше всего восхищала статуя Фемиды перед центральным входом. Да, она была поистине огромной и красивой. Символ правосудия. Её глаза закрыты. В одной из рук находится кинжал, в другой — весы. Нога этой мифической женщины душит змея искушения с гордо поднятой головой. Восхитительно. Многие, кто посещал этот суд, подолгу рассматривали это произведение искусства, но только не Джисон.        С самого начала, как только он сюда вошёл, его лицо было мрачнее тучи. С того дня прошло более месяца. За это время произошло много скандалов и перемен. Минхо временно съехал из их общей квартиры. Парню было невыносимо слушать вечные истерики и ругань. Он почти сразу решил, что до суда хочет как можно меньше видеться с Ханом. Хёнджин и вовсе больше не выходил на связь. Да, он сразу же понял причастность любовника ко всему этому цирку. Джисону хотелось убить. Убить их обоих. Его же родители были просто в бешенстве, узнав о случившемся. Когда-то эти люди хотели спасти своего сына от обмана юного Минхо, но сейчас они нервно трутся у дверей зала заседания, ведь понимают, что сейчас их сын лишится всего. Неясно, кто больше прокололся в этой ситуации. Эти люди были похожи на никудышных охотников, которые попали в собственный же капкан. Квартира в центре, машина, техника, счета — всё это сейчас перейдет в карман Ли. Суда ещё не было, но это уже очевидно. Такие доказательства неопровержимы. Парни прекрасно позаботились о том, чтобы они были исключительно прямыми. Прекрасно позаботились…        Время близится к десяти, а Минхо всё ещё нет. Хан уже подумал, что он не придёт вовсе, но не тут-то было. Он пришел буквально в ту же минуту, как Джисон собирался набрать его номер. По кафелю слышится стук туфель. Он поднимает взгляд и видит перед собой уже фактически бывшего мужа, который выглядит просто сногсшибательно. Черный костюм, лакированные туфли, рубашка такого же черного крова с глубоким вырезом. Идеальная укладка и обаяние, которым веет за милю. Брюки плотно обтягивают стройные бедра, что делает их втройне аппетитнее. Это один из тех случаев, когда встречаешь бывшего спустя долгое время такого шикарного, нализанного, не то, что во времена отношений. Приходит Ли не один. За его спиной плетётся знакомая фигура. Джисон лишь усмехается.       – Ты и этого прихвостеня с собой взял? — начал Хан. — Как я раньше не заметил, что вы спелись за моей спиной. Что он тебе пообещал? А, Хёнджин~а? Поделить прибыль пополам?        Его лицо выражало полное отвращение и снисхождение. Он явно не до конца понимал серьёзность ситуации, в которой сейчас находится. Собственное эго вот-вот разорвёт его задницу в щепки. Сбавлять обороты своей наглости он не собирался. Хан вальяжно подошёл вплотную к Хвану и продолжил плеваться ядом.        — Ну что? Нравится дотрахивать после меня дырки? Жалкая шлюха…        Терпению Хёнджина пришёл конец. Он вот-вот был готов сорваться и прямо тут разорвать это ничтожество на куски. Парень тут же схватил младшего за ворот и дёрнул на себя. От побоища их спас Минхо, который схватил Хвана под руку и попросил не реагировать на жалкие попытки Джисона задеть их хотя бы словесно. Тот одобрительно кивает и отпускает неприятеля. В этот момент вернулись родители Хана. Оба они были людьми в возрасте со скверным характером. Даже не успев сказать ни слова, они уже трижды убили Ли взглядом и закопали в горшке с кактусом, который стоял в цветочном уголке.       — Здравствуйте, — поздоровался Минхо первым.        — Издеваешься? — усмехнулась женщина в синем платье. — Как ещё совести хватает. Наглец.       — Я не понимаю Вашего недовольства, мама. Всё ведь происходит так, как Вы велели.        –Не смей называть меня матерью, — каждое слово вылетает с привкусом гнева. О-о, она та ещё язва. — Дерзит он. Сидел все эти года на шее у мужа, так ещё и наглость имеет через суд имущество отбирать. Да ты…       — Мама, успокойся. Сердце, — утешает женщину сын, на что та грозно размахивает руками.        — А ты вообще молчи! Сам не лучше. Кастрировать мало. Кобель, весь в отца.        Её супруг на такое заявление и глазом не повел, лишь тяжело вздохнул и посмотрел время на своих наручных часах. Видимо этот мужчина тоже гулял по молодости, но ему это не вышло боком так, как сыну. Двери зала распахнулись и оттуда потихоньку начали выходить люди, освобождая помещение. На пороге появилась женщина в форме, которая пригласила всю эту компанию на следующее заседание. Судья отошёл по делам, а участники потихоньку занимали свои места. Секретарь сидел на своём месте и перебирал бумаги. К нему незамедлительно подошёл Хёнджин и обмолвился парой неизвестных никому словечек. Минхо одарил его недоумевающим взглядом, на что он лишь мило подмигнул ему. В другом углу госпожа Хан не унималась и бранила сына. Кажется, для него это наказание куда хуже, чем лишение имущества.       Суд шёл уже около получаса. Судья принял все доказательства и не смел усомниться в факте измены. Конечно, по просьбе Хвана самое главное доказательство не стали включать прилюдно. Уж больно это его смущало. Не хотелось светить задницей на большом экране. Хоть по большей части его лица не было видно на видео. Трудно понять, кто там, но физиономия Джисона во всей красе. И не только физиономия.        — Суд постановил: признать всё совместно нажитое имущество в пользу Ли Минхо. Брак официально расторгнут.        Минхо встал с места и низко поклонился членам суда. С его плеч в один миг упал большой груз. Впервые за долгое время ему стало легче дышать. В голове полная тишина, будто он находится не в этом мире. В уши врезались первые звуки только спустя несколько секунд. Брань госпожи Хан стала громче, но Джисон будто не слышал её. Он лишь смотрел на Ли и молчал. В его глазах не было больше ничего. Пустота. Ни ненависти, ни злости, ни радости… Он просто понимал, что это конец. Спустя столько лет настала эта долгожданная точка. Они сцепились взглядами и не отпускали друг друга. На Джисона орёт мать, Минхо обнимает Хёнджин. Все будто не замечают того, что сейчас происходит у них внутри. Не может быть так одновременно и хорошо, и плохо. Но Хван всё же не упустил эту деталь. Он понял всё. Понял, что Минхо лучше увести поскорее домой. Парень обнял его за плечи и повёл в сторону выхода. На улице свежий воздух наполнил лёгкие, а в лицо ударил ветерок. Легче. Истерический смех Ли заставил Хёнджина немного ужаснуться, но после он понимает, что это от нервов. Они идут в сторону такси. Минхо сбавляет темп и останавливается.        –Ты оставил его ни с чем. Тебе его не жалко? — спрашивает Хван с усмешкой.        –Ничуть.