Жестокие боги

— Восемнадцатилетняя девушка была найдена растерзанная в лесу в нескольких километрах от ее родного поселка. Предполагается, что она несколько дней бродила по лесу без еды, прежде чем ее жестоко убили. Скажите, нет ли возможности, что на нее напали хищники? — В этом есть смысл, однако, если бы вы изучили детали дела, а я кое-что видел, это моя работа как журналиста, то очевидно будет, что на самом деле это дело рук человека. Возможно даже над ней совершили некий обряд. У девушки были вырезаны сердце и печень. Возможно, это часть какого-то ритуала или же личные предпочтения убийцы. — Однако, насколько мне известно, рядом с телом были обнаружены и следы животных, к тому же некоторые части ее тела были обглоданы… — Это естественно, учитывая, что девушка несколько дней лежала в лесу. Однако мне дали ознакомиться с результатами вскрытия. Эксперты полагают, что смерть наступила не в результате нападения диких животных. И даже не от голода. — Так вы считаете, это было убийство. И даже не самое обычное, а совершенное каким-то психопатом! Связано ли это убийство с тремя другими, которые мы обсуждали в прошлом выпуске? — Спросите, не тот же ли самый это маньяк? Действительно, есть в этих случаях закономерность — все они были найдены глубоко в лесу, измождённые и осталвенные на корм диким зверям. Однако я расскажу вам другую, не менее интересную версию. Жители поселка, расположенного на окраине леса, где нашли девушку, говорят, что так лес забирает своё. — Что ж, во многих глухих местах нашей страны все ещё сохранилось язычество. Может, некоторые жители деревни сами избавились от юной восемнадцатилетней девушки, чтобы задобрить своих жестоких богов… Звук из динамиков радио затих, когда на горизонте автомобиля показался голосующий автостопщик. Путник, взбудораженный недавними новостями, едва не упустил человека из виду и проехал ещё лишние двадцать метров, прежде чем остановился и дал задний ход. Окно пассажирского сидения плавно опустилось, и на Путника лисьими глазами уставился тот самый автостопщик. Автостопщик улыбнулся и наклонился к самому окну: — Слушай, я живу всего в паре часов езды отсюда, подкинешь? — улыбнулся автостопщик. — Я повредил ногу и едва успею доковылять до темноты, а ночью мне бродить не хочется, — И где же ты живёшь? — спросил Путник, чувствуя, как нарастает тревога. Что этот человек делал здесь, так далеко от дома? — В поселке, я покажу дорогу, — снова улыбнулся автостопщик. — А что у тебя с ногой? — насторожился Путник. — Споткнулся о корень, когда из лесу шел, теперь хромаю. — Тогда может я тебя в город в больницу отвезу? — Не надо, у нас в поселке есть знахарь, меня в момент подлатают. — Знахарь? Лучше бы тебя осмотрел врач… — Да он как врач, просто у нас в поселке привыкли так выражаться. Да и навернулся я несерьёзно, ты меня только отвези, пожалуйста. Путник мялся. Не очень ему хотелось брать загадочного незнакомца. — Денег за бензин дашь? — А то! Только у меня не с собой, у бабушки спрошу, как приедем, она все деньги хранит. Не бросай только меня одного на дороге. — Садись. Автостопщик счастливо запрыгнул в машину и по-царски велел дать ходу. Такой тон не понравился Путнику, но он промолчал, и они поехали. — И что же ты делал так далеко от дома? — решился спросить Путник, украдкой оглядывая автостопщика с ног до головы. — Грибы собирал. Как рассвет — сразу ухожу в лес и могу долго там бродить. — Он похлопал по большой корзинке у него на коленях и приоткрыл ее. Путник посмотрел — и впрямь, корзина доверху была забита самыми разными грибами. — Я как раз домой шел и р-раз! — споткнулся о торчащий корень, чтоб его черт лесной побрал, понял, что так домой не дойду, но вспомнил, что я недалеко от дороги. Вот и пошел. Полчаса наверное стоял. А потом мне повезло тебя встретить. В конце концов, мир не без добрых людей! Кстати, Вася, очень приятно. — Марк, — бросил Путник. Вася присвистнул, но ничего не сказал. Имя явно показалось ему экзотическим. — Куда держишь путь, Марк? — Да, в общем-то, никуда конкретно, — ответил Путник. — Недавно бросил работу, захотелось попутешествовать по стране. — Видать, ты из большого города. — Не совсем. — А из какого? — Это неважно. Путник снова включил радио, надеясь избежать продолжения разговора. Голос диктора нарастал по мере того, как Путник увеличивал громкость. — Многие народы древности практиковали жертвоприношения, чтобы боги даровали им урожай, приносили удачу или помогали побеждать врага. В некоторых странах ужасные жертвоприношения сохранились до сих пор. — Вы считаете, что девушку принесли в жертву богам леса? — Вполне возможно, ведь, как я уже говорил, в поселке и по сей день сохранилось язычество и многие его обряды… — Ну и чушь, — возмутился Вася. — Хозяевам леса не нужны никакие жертвоприношения. Тем более мертвые тела юных невинных девушек. — Ты, я смотрю, и сам из «этих», — новый знакомый стал настораживать Путника ещё больше. — Я верю в Хозяина леса, мне про него ещё с пелёнок бабушка рассказывала. Он защищает добрых и смелых людей и наказывает злых и подлых. Наш поселок живёт с лесом в согласии, потому что мы никогда не злим его Хозяина. Он не простил бы убийство молодой девушки. — Что-то не верится, — пробормотал Путник. Теперь Вася казался ему совсем наивным ребенком в теле большого мужчины. Путник украдкой глянул на большой деревянный амулет, висящий на шее Васи. То была резная лиса с вытянутой мордой и прищуренными глазами. — Здесь нужно повернуть направо. Путник слегка затормозил и посмотрел, куда указывал Вася. Поворот вел на широкую проселочную дорогу. Справа и слева — лес, а впереди нет конца ухабистой дороге. — Как приедем, зайдешь к моей бабушке, — улыбнулся Вася. — Она даст тебе деньги и накормит. — Денег будет достаточно, спасибо. Машина разъезжала по проселочному пути уже точно больше часа, Путник посмотрел на наручные часы — прошло почти два часа, а очертаний поселка не было и в намеке. Вася успокаивал его и повторял, что до его дома рукой подать. На некоторых деревьях висели маленькие чучела, собранные из хвороста, а на коре были вырезаны лица животных: Путнику попадались и лиса, и волк, и сова, и медведь, и заяц, и лось, и может быть ещё какие-то животные, в морды которых он особенно не вглядывался. Дорога петляла и уводила его то вправо, то влево, обходя большие ухабы, резкие подъемы и спуски. На третий час езды вдалеке действительно показался поселок. Путник немного расслабился. Уж он-то представлял, насколько непредсказуемыми бывают автостопщики. — Вот мы и приехали, — обрадовался Вася. — Можешь остановиться здесь. Путник вышел из машины и огляделся. Не нравилось ему это место. Вдалеке у горизонта наплывали черные тучи, а Путник верил в приметы. К тому же гадкая ворона гаркнула прямо у него над головой. Так и решил он для себя — возьмёт денег и тут же уедет. К тому же обратная дорога через лес неблизкая, так что стоило поторопиться. — Типичная русская глубинка, — пробормотал себе под нос Путник, глядя на ряды обветшалых деревянных избушек. Что было примечательно — двери и стены украшались резьбой, которую, правда, было плохо видно, потому что дерево обмякло и потемнело от времени. — У нас лет сорок или пятьдесят назад пытались строить каменные многоквартирные дома. Так они и остались брошенными и недостроенными на пустыре, — сказал Вася, увидев, как Путник оглядывался по сторонам. Смекнул Вася, что Путник считает, что никогда до этого места не добиралась цивилизация. — Что мешало достроить? — Я уж не знаю, меня тогда не было. Бабушка говорила, они вырубали леса и разозлили Хозяина леса. Дом бабки Васи изнутри выглядел не менее странно. У ее кровати на всю стену висело полотно с изображением огромного лося с человеческим телом. Или человека с головой лося. На нем были всевозможные украшения. Лось в упор смотрел на Путника со своего полотна. Бабка скукожилась и сморщинилась под тяжестью времени, и была вдвое меньше своего здорового внука. Ее седые длинные волосы были собраны в пучок, а на шее висел такой же резной амулет, как у Васи, только теперь это была сова. В углу комнаты стоял небольшой алтарь, вокруг которого горели свечи, в центре стояла странная икона, потемневшая от гари, так что Путник не мог разглядеть изображение. Бабка внимательно посмотрела на Путника, насколько ей позволяли ее слабые глаза. — Как, ты говоришь, тебя зовут, юноша? — Марк, — ответил Путник. Она в неверии сощурила глаза. — Откуда ты, Марк? — снова спросила она. — Из дальних мест, — сказал Путник. — Сейчас я путешествую по стране, вечно в дороге. — Сегодня утром я сделала амулет. Оберегает от злых духов, он пригодится тебе в путешествии, — бабка протянула ему верёвку, на которую были нанизаны перья и четки, а в центре был такой же резной амулет, но Путник не понял, что это за животное. Скорее этот зверь был похож на черта. — Спасибо, я в это не верю, — Путник отдал амулет обратно. — Лучше бы вы дали мне денег на бензин. Он уже сомневался, что у этой женщины есть деньги, однако она потянулась к старой резной шкатулке и достала оттуда пару тысяч. — Этого хватит? — проворчала она. — Вполне, спасибо. Путник сунул купюры в карман и уже развернулся, чтобы уйти, но на плечо ему легла крепкая рука Васи. — Погоди, останься, — улыбнулся Вася. — Уже вечереет, а ты, наверное, устал с дороги. Но чутье подсказывало Путнику, что нужно уходить. — Лучше я поеду. Вскоре должна была начаться гроза, поэтому, не желая больше откладывать, Путник открыл дверь автомобиля. — Не советую тебе ехать в ночь, — Вася наклонился к машине, как в первую их встречу, и посмотрел на него уже без улыбки, с совершенно серьезным видом. — В темноте ехать через лес опасно. — Ты же сказал, Хозяин леса у вас здесь безобидный, — хмыкнул Путник, слушая Васю без особого интереса. Автостопщик замолчал, но видно было, что-то ещё вертелось у него на языке. — На самом деле зловещие это места, — признался Вася без тени веселья. — Даже местные не выходят из дома ночью. «Поэтому я и хочу поскорее убраться», — подумал Путник, махнул Васе на последок и, заведя машину, медленно покатился в сторону леса. Совсем рядом уже шумела гроза. До заката оставалось около двух или трёх часов, однако уже на середине дороги небо потемнело и окончательно затянулось тучами. Стал накрапывать мелкий дождь. Деревянные чучела на деревьях зловеще провожали его в обратный путь. Во тьме они стали казаться больше и живее, словно висельники, разбросанные по всей чаще леса. Под порывами ветра они раскачивались и вращались. Путнику казалось, что они все оборачиваются ему вслед. Дождь настойчивее и громче забарабанил по крыше автомобиля и вскоре залил все лобовое стекло. Рыхлая от влаги земля препятствовала колесам. Лес тянул в свою пучину. Путник почувствовал, как запотели ладони, как затрепетало сердце, и громко выругался, почесал щетинистый подбородок и включил радио, чтобы было спокойнее. Дворники мерно разгоняли воду на стекле. Радио никак не могло поймать никакую частоту, видимо, в дождь, да ещё в таком густом лесу что-то ловить было бесполезно. Тем не менее, Путник не прекращал дергать ручку частоты. Приятнее было сосредоточиться на помехах, чем на шуме дождя и глубине леса. Это смешно, но ему казалось, что кто-то на него смотрит. Как будто сотни глаз таращатся на него из-за кустов, выглядывают из-за деревьев. Наконец он поймал частоту. Путник не знал, что это за станция, но оттуда полилась приятная мелодия. Он выдохнул и немного откинулся на спинку сидения. Теперь темнота почти не пугала. Ему всегда тяжело давалось побороть в себе приступы паники с наступлением ночи, но музыка всегда хоть немного успокаивала. Может, он вспоминал старшую сестру, которая пела в хоре и всегда оставалась допоздна, а он сидел и ждал, пока она закончит. Погрузившись в воспоминания, Путник совсем расслабился и только следил за дорогой. Одна хорошая песня сменилась другой, милая девушка пела что-то на иностранном, Путник не мог разобрать слов, но качал головой в такт музыке. Он представлял, какой могла бы быть эта девушка. С длинными волнистыми волосами и совершенно бледной кожей. А может, наоборот, загорелая. С нежной шеей и тонким, но крепким станом, упругой грудью. Совершенно юная, невинная, совершенно… — Совершенно беззащитная, да, Марк? Так тебя зовут? Путник остервенело выключил радио и ударил по тормозам. На машину обрушился ливень. Изредка лес озарялся ударами молнии. Дрожащей рукой Путник снова покрутил ручку радио. Тихая мелодия снова полилась из динамиков, но ее заглушал тяжёлый ливень. Возможно, всего лишь игра воображения. Путник осознал, что едет уже довольно долго и потянулся к часам. Кажется, он давно должен был выехать из леса. Стрелки часов отмерили четверть одиннадцати. Как такое возможно? Дорога занимала не больше трёх часов, но сейчас он проехал явно больше. Было ли дело в дожде и в том, что земля стала рыхлая и неподатливая? Путник снова попытался завести автомобиль. С рыком он завелся, однако колеса уже утопли в жидкой грязи и только бесполезно крутились в ошметках земли. Оставалось только толкать. Тем временем ливень постепенно стих, однако звёзд и луны на небе по-прежнему не было. Путник удручённо смотрел в окно, вглядываясь в мрачную глубь леса. Приглядевшись, Путник тут же погасил фонари автомобиля. В глубине леса он заметил слабые дрожащие огоньки, которые, казалось, приближались. Местные жители? Но Вася сказал, что они не выходят по ночам в лес, тем более в такую чащу. Видать, наврал. Нащупав наугад ручку дверцы, Путник дёрнул ее и вышел из машины, стараясь не отрывать взгляд от огней. Выключив фары машины, Путник оказался в кромешной тьме. Он вынул из кармана декоративный фонарик, висевший в качестве брелка в связке ключей и побрел к багажнику. Попытавшись найти точку опоры, Путник упёрся руками в машину и толкнул, что было сил, но та не поддавалась. Ботинки то и дело скользили по грязи, не давая встать твердо. Между тем огни приближались, и Путник осознал, что, возможно, не успеет завести автомобиль до их прихода. Судорожно он распахнул дверь багажника. Там в основном было пусто, исключая мотка тугой веревки, канистры бензина и топора, который Путник, недолго думая, взял в руки. Решив не отходить далеко от автомобиля, Путник присел так, чтобы люди его не заметили, и стал ждать. Вскоре голоса и звуки шагов оказались совсем близко, почти вплотную к его машине. Они звучали так странно, что Путник усомнился, что это были люди. Он услышал хрюканье, как будто рядом топтался кабан, он услышал рев, как будто рядом рычал медведь, он услышал ухуканье, как будто прямо над ним сидела здоровенная сова, он услышал фырканье, как будто где-то пробежала лиса, он услышал гарканье, как будто где-то рядом присела ворона. Осторожно выглянув из-за автомобиля, Путник увидел, как в кругу, держа свечи, стояли люди со звериными головами. Его пробил холодный пот. Руки сами покрепче сжали топор. Возможно, это были всего лишь маски. Все шествие напевало тихую монотонную песню. — Для кого мы поем? — спросил человек с головой ворона, оглядев своих товарищей. — Для Хозяина леса, — вторила ему вся процессия. — Кого мы будем славить и кому мы будем поклоняться? — Хозяину леса, — снова хором ответили остальные люди-звери. «Ненормальные», — подумал Путник, прижав топор к груди. Странная мелкая дрожь пробила его с ног до головы. Он просто надеялся, что эти сектанты поскорее пойдут дальше своей дорогой. Процессия внезапно затихла, и Путник снова осторожно выглянул из-за автомобиля, чтобы узнать, в чем дело, и застыл. Прямо над ним стояла высокая фигура человека-ворона. Остальные сектанты повернули головы в его сторону и, кажется внимательно, смотрели на него. — Здравствуй, Марк, — поздоровался Ворон. — Ведь так тебя зовут? — Марк? — повторила лиса. — Марк? — повторил медведь. — Марк? — повторила сова. Путник выставил топор перед собой и, насколько мог, попятился. Его потёртые джинсы пачкались в грязи размытой дороги, но от испуга ноги Путника совсем его не держали, и он не мог встать. Страшно было даже отвернуться от зловещего человека-ворона, который с любопытством наблюдал за Путником. С любопытством и звериным голодом. — О какой вкусный из тебя получится ужин. — Какой ты мясной. — Какой сочный. Эти слова заставили Путника подняться на ноги. Он махнул топором наугад в пустоту. Люди-звери даже не шелохнулись и все с тем же любопытством и жаждой смотрели на него. — Прочь! — взвизгнул Путник, не прекращая делать взмахи. Пальцы впились в рукоятку. Кто-то из зверей сделал шаг вперёд. За ним последовали и остальные. Затем ещё шаг. И ещё. Путник понял, что его окружают. Он махнул ещё раз топором, отпугнув подступающую к нему лису, и опрометью бросился в чащу. Звери тут же рванули за ним. Путник летел, прорываясь через кусты, едва перепрыгивая коряги. Тяжёлая головка топора тянула его вниз, мешала ему бежать быстрее, но он не мог бросить ее, топор — его последняя надежда. Звери позади рычали, ревели, казалось, кусали его прямо за пятки, а Путник еле различал дорогу перед ним. Наконец он ударился о толстый ствол дерева, голова тут же загудела и закружилась, он запутался в лозе, тянущейся по земле, и кубарем покатился по склону. Где-то наверху выли звери. Они чуяли его. Они питались его страхом. И они приближались. Путник лежал на земле, пытаясь нащупать рукоятку топора, но она словно потерялась в траве и жухлых листьях. Совсем рядом раздалось глухое рычание. Медвежий нос упёрся прямо ему в щеку, огромный язык прошёлся по лицу. — Сочный, мясной, — раздалось подобие человеческой речи. Путник ощутил острые клыки, которые вот-вот попробуют его на вкус. Топор со свистом ударился в шею медведя. По лесу прокатился нечеловеческий вопль. Топор снова вонзился в шею. А затем ещё раз. Путник бил до тех пор, пока человек-зверь не затих совсем. Он не знал наверняка, но был уверен, что остальные люди-звери сейчас в ужасе смотрят на него из-за деревьев и не смеют приблизиться. Если они хотят убить его и съесть — смелее, они ещё посмотрят, кто настоящий зверь, в ком сидит истинный убийца, кто из них безумнее. Путник улыбнулся. В воображении у него играла любимая песня старшей сестры. Теперь лес стал для него очередной жертвой.