Дождь заливал пыльные обломки, засыпавшие большую часть центрального двора UA…
Двое стояли на расстоянии нескольких метров от зияющего впереди иссиня-черного Разрыва…
— Я открыл их, Тойя… — неподдельный, едва ли не безумный восторг звенел в тихих, переполненных гордостью словах — Врата, ведущие за пределы этого мира…
Мидория обернулся.
Тодороки, промокший, ошарашенный, молчал, не отводя глаз от воронки…
— Что скажешь?
Мгновение, и Даби словно очнулся:
— Что скажу?.. — капли стекали по заметно побледневшему лицу — Скажу, что я до последнего не верил в эту херню… — голос брюнета охрип — Ну и… что ты теперь намерен делать с…
этим?
— Изучать, Тойя… — миг, и Изуку вдруг улыбнулся, вновь возвращаясь взглядом к разлому впереди — И кто знает, к чему это может привести в будущем…
Пространство застыло в тишине…
— Изучать… Для чего? — наконец разрушив молчание, Тойя взглянул в упор на товарища.
Мидория выдохнул.
В голубых глазах напротив стояла тревога… Тревога напополам со страхом… Темноволосый видел это совершенно отчетливо.
— Что-то не так, Тодороки? — тон, спокойный, полный холодной решимости.
— Что-то? — мгновение, и Даби всем корпусом развернулся к парню — Ты… Черт, да ты хоть понимаешь, что совершил?.. Ведь это, мать его, разрыв пространства, Мидория…
— Я знаю, что делаю — отвернувшись от друга, только лишь грубо бросил Изуку — Я слишком долго к этому шел…
— И что же… хочешь мне сказать, что эта штука безопасна для нашей реальности? — Тодороки старался говорить спокойно… правда старался, вот только, увы, выдержка подводила — Ведь Гараки предупреждал тебя по поводу любых манипуляций такого типа. Насколько знаю я, в месте подобных разломов уничтожается все: пространство, время, чертова материя! Он же не просто так тебе все это доказывал…
Миг, и изумрудные глаза вдруг вспыхнули:
— Я слышу страх в твоем голосе, Тойя — внезапный поворот, и Мидория встретился взглядом с товарищем. Губы растянула грубая ухмылка — И чего же ты боишься, позволь узнать? Что эта гребанная действительность рухнет от полутораметровой бреши?
Гром разбил тишину вокруг.
Даби выдохнул.
— Знаешь, я не стану отрицать — наконец раздались спокойные слова — Да, я боюсь. Боюсь, потому что в отличии от тебя, я адекватно воспринимаю окружающую реальность. Тебе, конечно, нечего терять, вот только ты позабыл, что не один существуешь в этом чертовом мире — ледяной взгляд был полон решимости.
Брюнет смотрел прямо в лицо напротив. Смотрел, и видел, как медленно злость просыпалась в черных глазах…
— Чего ты так боишься лишиться, Тодороки? Места цепного пса Организации? Диктатуры? Чего?
Изуку понимал, что переходит границу. Понимал, что Тодороки ничем ему не обязан… Вот только ярость от этого никуда не уходила… Потому что прямо сейчас вновь покушались на единственное стремление в его чертовой жизни… Вновь покушались на его
выход.
—
Закрой рот, Мидория — миг, и грубый голос пронзил пространство — Ты не имеешь права говорить мне такое. Не забывай: не все чувствуют себя запертыми в клетке в этом мире. Если ты считаешь иначе — пожалуйста, вот только изволь не ставить под угрозу мир других людей лишь по одной своей прихоти. Мой мир, Изуку…
Секунда, и вдруг темноволосый тихо рассмеялся:
— Неужели ты хочешь доказать мне, что тебя все устраивает?
Дождь барабанил по грязным обломкам.
Опустив плечи, Тойя устало прикрыл глаза…
— Да уж… — слабая ухмылка растянула покрытое шрамами лицо — Я не намерен спорить с тобой… Если ты еще надеешься отыскать в этой отвратительной пародии на жизнь нечто большее, чем есть сейчас — валяй… Вот только будь готов: один неверный шаг, и ты лишишься абсолютно всего. А мы уже ходим по лезвию, Изуку — с этими словами брюнет вдруг поднял взгляд — Мы уже на краю пропасти. Ты и я… Твои искания угрожают мне… Угрожали, пожалуй, с самого начала… И если бы только здесь, напротив, стоял любой другой человек вместо тебя, я убил бы его за это. Вот только это
ты. И здесь, увы, я уже бессилен…
На какое-то время пространство застыло в тишине.
Внезапно, миг, и Мидория вдруг смягчил взгляд.
Он ведь и правда все понимал…
— Я никогда не лишу тебя свободы, Тодороки — вновь спокойный, тихий тон. Изуку сделал шаг в направлении товарища — Если этому миру суждено будет рухнуть, я погибну здесь. Однако… — с этими словами парень вдруг снова обернулся к медленно пульсировавшему Разрыву — Если только я был прав…
Ведь мы сможем сбежать,
Тойя… Я же знаю тебя. И я знаю, что все то, что сейчас происходит, никогда не было твоей голубой мечтой. Но эта брешь…
Это наш шанс — надежда, далекая, тусклая, блеснула в глазах — Шанс на другую жизнь. И если только я пойму это нечто… Тогда все сбудется, Тойя. Тогда мы будем
свободны…
Даби неотрывно глядел на человека впереди.
Ведь он шел за ним… Шел с самого начала…
Сейчас пути назад уже не оставалось…
— Тогда ты должен знать, что несешь ответственность за будущее, что пообещал мне сейчас, Мидория — наконец хрипло произнес брюнет — И тебе придется все сделать правильно.
А Изуку только ухмыльнулся:
— Вчера я бросил запонку в этот Разрыв — с этими словами он вновь взглянул в сторону своего «открытия» — Она так и не вернулась… Ее ничто не вытолкнуло, Тойя. А судя по всему, что я узнал за эти полгода… Это может означать, что наша дыра и не дыра вовсе, но
коридор. Коридор, который куда-то ведет…
— Но ведь больше ничего не известно: направление, конечная точка — ничего.
— Это уже не имеет значения… — мгновение, и Мидория выдохнул — Место может быть любым. Это может быть иной мир, противоположная реальность… А может быть дорога, что приведет прямиком к смерти… Но любое развитие событий будет лучшим в нашем случае… Да и других вариантов все равно уже нет — и в этот миг парень вдруг вытянул руку, едва прикасаясь кончиками бледных пальцев к новому для всего человечества явлению.
— Мидория — секунды, и Даби непроизвольно двинулся к товарищу.
— Она остыла… — в эту секунду лишь с тихим удивлением в тоне заключил Изуку — Дотронься.
Брюнет замер в настороженной нерешительности.
— Давай.
Кисть, изуродованная ожогами, медленно подалась к черной субстанции.
Момент прикосновения…
—
Твою мать! — мгновения, и Даби быстро отдернул руку — Ты спятил?! Это температура раскаленного железа!
А Мидория только удивленно взглянул на товарища. Ладонь последнего покраснела.
— Странно… — наконец задумчиво протянул темноволосый — Для меня эта штука едва теплая…
— Давай, если уж ты и рассчитываешь, что мы куда-то пройдем с помощью этого «коридора», ты потрудишься, чтобы я там не сдох! — только зло бросил Тодороки, встряхнув обожженной рукой.
Однако Деку едва ли слышал сейчас голос товарища.
В одно мгновение миллионы вопросов родились в голове.
Почему так? Почему он?..
— Чтож, ладно… — наконец вдруг произнес темноволосый, словно очнувшись — Пожалуй, это может немного подождать.
Даби удивленно вскинул бровь:
— А что ты намерился сейчас делать такого, что может быть важнее чертовой дыры в пространстве?
Миг, и Мидория вдруг слабо улыбнулся, взглянув на брюнета:
— Мне нужно переговорить кое с кем по поводу твоего преемничества, Тодороки.
— Ну конечно же… — усталая улыбка растянула обожженные губы — Видимо мне уже пора уяснить, что с тобой бесполезно бороться.
— Да, уже пора бы уяснить — и все с той же улыбкой Мидория похлопал молодого человека по плечу — Поеду сейчас. Вечером жди новостей.
— Делай, как знаешь — секунда, и тихий смешок Тодороки слетел в пространство — Псих…
Черный вечер опускался на Токио…
***
Летние сумерки погрузили пространство в умиротворяющую тишину.
На территории общежитий UA было безлюдно.
Второй час пошел, как Изуку сидел, сгорбившись над конспектами, усиленно готовясь к завтрашнему экзамену. Свет одинокой лампы падал на исписанные листы.
Наконец откинувшись на спинку стула, Мидория вдохнул, устремляя усталый взгляд в окно.
Темно, тихо… На душе стояла тревога…
Мгновение, и глаза вдруг зацепились за то и дело поблескивающую на краю подоконника запонку.
Еще днем, вернувшись с тренировки, парень решил оставить свою странную находку, намерившись разобраться с ней когда-нибудь потом, вот только весь остальной день все никак не мог избавится от столь гнетущего ощущения, что создала эта мелочь.
Внезапно, будто повинуясь чему-то свыше, Изуку поднялся с места, подошел к окнам и зажал запонку в ладони.
Утреннее ощущение, пугающе, странное, в секунду воскресло в сознании…
Миг, и темноволосый взглянул на часы. 20:45.
Комендантский час наступал лишь в 21:00.
Выдохнув, Мидория закинул запонку в карман брюк, натянул потрепанные кроссовки и уже через минуту оказался на улице.
Ему необходимо было проветрить голову…
Парень неспеша двинулся вперед.
Мысли бродили внутри, бессвязные, тяжелые…
Что произошло сегодня? Почему возникло это жуткое чувство? И почему все это было связано с обычной запонкой, что он нашел на центральном дворе?..
Как ни старался, Деку не мог дать ответа ни на один из этих вопросов…
Остановившись, юноша вытащил свою «ношу» из кармана. Взгляд впился в вещицу.
Золото, настоящее, с тонкими узорами по краю, с выгравированной буквой
М…
И снова неизвестный ужас пробил все внутри.
— Да чтоб тебя…
Мидория устал. Очень и очень устал, вот отступить бы все равно теперь не смог…
Он ведь уже знал, чувствовал всем своим существом — грядет нечто страшное…
Эхо тихих шагов разносилось по пустой аллее.
Но вот, миг, и парень вздрогнул, очнувшись от размышлений и едва не выронив запонку…
Дрожь пробежала по спине…
Она стала горячей…
Не теплой, согретой рукой, но едва ли не раскаленной, словно железо в кузнице, и причем так внезапно…
Мидория поднял голову.
Центральный двор Академии… А ведь он даже не заметил, как оказался здесь… Нет… он ведь
и не шел сюда…
Словно что-то привело его…
Мгновения, и Деку в который раз взглянул на запонку…
Ладонь начинала побаливать от небольшого ожога…
— Она на что-то реагирует… — наконец полушепотом, по привычке, пробормотал парень — Определенно. Ведь была холодной… Но на что?
Изуку вновь огляделся по сторонам.
Руку щипало…
Однако вокруг не было ровным счетом ничего необычного…
Лишь окутанная вечерним туманом аллея сакуры, помещение самой UA…
Но вдруг…
—
Что за…
Одно мгновение…
Лицо юноши побледнело…
Пространство прямо в центра двора…
Оно колебалось…
Зрачки сузились.
Всего секунду, однако Изуку был готов поклясться, что видел, как в определенном месте воздух повел себя иначе… Волны, словно от жара костра или двигателя самолета…
Но сейчас все вновь было нормально…
И внезапно Мидория вздрогнул.
Запонка…
Она опять стала
холодной…
Парень сглотнул, не сводя взгляда со своей находки…
Значит, он не ошибался в своих ощущениях…
Эта мелочь — нечто куда более опасное, чем он предполагал…
***
Черная ауди остановилась на территории южных Токийских доков.
Закинув пиджак на плечо, Изуку покинул салон.
— Какой же отвратительный дождь…
Мидория двинулся вперед, по направлению к самым дальним складам.
Насколько помнил парень, вчера должна была состояться поставка нового оружия, а потому необходимый ему человек, по идее, еще находиться здесь.
Наконец темноволосый остановился. Слабая ухмылка тронула губы:
— Такеши.
Мгновение, и из-за ряда стоявших впереди черных грузовиков внезапно послышался какой-то шум, сопровождаемый тонной ругательств, и, спустя около минуты, салон одного из них покинул человек лет пятидесяти.
Жуткий рваный шрам рассекал всю правую часть его лица.
— Дьявол, кого я вижу — миг, и сообразив наконец, кто стоит напротив, мужчина вдруг оскалился — И чего это ты вдруг решил объявиться в нашем захолустье,
Дракон?
Мидория только улыбнулся, проходя к брюнету.
Такеши Ямомото — бывший контрабандист, а ныне — серый кардинал Организации, теневая рука нового Правительства…
Последние четыре года именно через него проходила почти вся информация о будущем перевороте, о всех новых членах альянса, о скрытой политике Все-за-Одного, одним словом — абсолютно все.
Изуку знал, как никто другой, что в вопросах, подобных тому, что сейчас стоял перед ним, он мог доверять лишь Ямомото…
— Есть дело — наконец серьезно бросил темноволосый, подходя ближе.
Мгновение, и губы мужчины вдруг растянулись в хитрой ухмылке:
— Снова за старое?
— Нет, пока нет — усмешка скользнула по бледным губам — Тут нечто поинтереснее контрабанды.
— Неужели? — миг, и брюнет вскинул бровь — И что же?
Мидория взглянул в упор в серые глаза напротив:
— Я хочу, чтобы в ближайшие несколько дней ты достал мне максимально исчерпывающие сведения обо всех членах Организации, которые когда-либо занимались любой подпольной деятельностью, направленной против режима Все-за-Одного.
На несколько мгновений между собеседниками повисло напряженное молчание…
— Зачем тебе это, Мидория? — наконец серьезно задал вопрос мужчина.
— Пока не могу сказать.
Мгновение, и Ямомото выдохнул:
— Хорошо, как знаешь. Я все найду, это не проблема, вот только… — и внезапно взгляд его блеснул холодной сталью — Помни: что бы ты не затевал, ты ходишь по краю… Ты хочешь нечто, чего не стал бы просить верный и преданный пес — тон мужчины был предельно серьезным — Я, конечно же, болтать не стану, вот только и цена будет соответствующая.
— Сколько ты хочешь?
Кривая усмешка скользнула по покрытому морщинами лицу.
— Шестьдесят тысяч евро.
А Изуку вдруг улыбнулся, прикрыв глаза.
— И всего-то? Договорились — с этими словами молодой человек развернулся, двинувшись назад.
— Тогда вот еще задачка — в этот момент вдруг вновь заговорил Ямомото. Брюнет остановился — Я хочу провернуть кое-что в ближайшем месяце. Ситуация вполне обыденная, так что, не вдаваясь в подробности, мне будет нужно, чтобы ты прикрыл меня на верхушке…
Миг, и слабая ухмылка тронула бледные губы.
— А ты не меняешься, Такеши.
— Как и все — и снова кривой оскал — Кстати, что насчет твоего товара? — с этими словами мужчина быстро залез рукой в карман куртки, выуживая оттуда прозрачный пакетик — Самая лучшая дрянь прямиком из ОАЭ. Лови пробничек.
— Неплохо, Такеши — ловко поймав упаковку, юноша улыбнулся — У тебя 1 килограмм, как договаривались?
— В точности.
— Я заеду завтра — сдержанный кивок. Парень двинулся вперед — Найди мне все как можно быстрее, Ямомото. Это важно.
Мужчина же лишь молча проводил взглядом удаляющуюся темную фигуру.
