Я угрозы исполняю

Иван тихо вошёл в гримёрку Андрея, который тем временем осматривал последствия бритья от азартного Абрамова. Ваня же остался в проёме, решив понаблюдать за Бебуром и дождаться, пока он сам заметит его присутствие. — Чёрт, порезал… — прошептал Андрей стоя перед зеркалом и «любуясь» своим на половину побритым лицом. Он провёл по двум неглубоким порезам на щеке. «Придумали наказание, блять. Весело так, вообще. Мне больше всех весело. Стою, вот, смеюсь» — промелькнуло в мыслях Бебура. Иван брил быстро, насухую, в полумраке сцены, продолжая при этом ломать комедию которую устроил перед наказанием, ознаменовав весь этот спектакль фразой: «у нас будет маленькая ролевая игра». Но тут можно отдать должное Абрамову, он не выходил из образа и делал зрелище. «Стоит дать ему координаты МХАТа, такой талант пропадает…» — про себя усмехнулся Бебуришвили. — Андрей… Андрей… Андрюша… – осторожно позвал его Абрамов, решившись заявить о своём присутствии. — Твою ж… Ваня! Напугал, — вынырнул из раздумий Андрей и наконец заметил старшего. — Я тебя поранил, да? Извини, я не хотел делать больно, я случайно, я, я… — затараторил Иван. — Успокойся, всё нормально. Бывает. — перебил его Бебур. — Но по ощущениям брить ты не очень хорошо умеешь, — он вымученно улыбнулся. Андрей сильно устал, он не спал несколько суток. Постоянные съёмки, ещё и эта напряжённая игра. — Знаешь, я как-то не был готов к тому что мне придётся кого-то брить на сцене. Переживал немного вообще-то. — Ты? Переживал? Серьёзно? Да ты вообще наслаждался, купался во всеобщем внимании. — Ладно, может быть совсем чуть-чуть, — улыбнулся Абрамов. — Но ты был таким хорошим на протяжении всей игры, что хотелось тебя подколоть. — Мне казалось, что ты только этим и занимался, — парировал Андрей. — Весь выпуск ты был такой сволочью, каких ещё поискать надо, — младший утомлёно вздохнул. «И мне это даже понравилось» — Бебуришвили быстро отогнал от себя эту странную мысль и облокотился на стену, цепляясь за неё, как за последнюю опору. Хотя, она таковой и являлась, ведь ноги уже собирались подкашиваться. «Но блять, как же я всё-таки устал» — всё же пронеслось в его голове. Ваня снова взглянул на Андрея и наконец заметил, что младший выглядит очень измождённым. «Я даже не заметил этого во время съёмок. Странно. Может устал?.. Стоит узнать как он» — заключил Абрамов. В этот момент Бебуришвили стал массировать виски. Иван обратил внимание на то, что его руки очень дрожали, а глаза с каждый разом моргали всё медленней и медленней. Ваня, с твёрдым намереньем узнать, в чём же дело, сделал шаг, но Андрей продемонстрировал всё своё состояние сам. Он резко отпрянул от стены, вероятно хотел сесть на диван. Не дошёл. Он вдруг резко остановился, замер, как будто хотел что-то сказать, и качнулся. А затем начал падать. — Андрей! — Ваня стремительно бросился к пизанскому Бебуру и, буквально «пролетев» метр разделяющий их, успел лишь придержать падающего парня. — Бля-я-я-ядский рот. Абрамов очень испугался, но, как минимум, от сотрясения мозга Бебуришвили был спасён. Старший этому порадрваться особо не успел, он стремительно набрал номер скорой и задыхаясь объяснил им ситуацию. «Чёрт, что с ним… Что происходит? Он болен? Переутомился?.. Как же сложно» — внутренне паниковал Иван. Тем временем, на шум сбежалась половина съёмочной группы и ведущие в том числе. Все наперебой спрашивали что произошло, а Ваня сидел рядом с Бебуром и судорожно вспоминал первую помощь при потере сознания. «Так. Он дышит. А пульс? Пульс, пульс, есть. Фух. Спокойно, спокойно, спокойно. Надо снять тесную одежду. На нём толстовка. А она считается тесной?.. Ладно, надо снять, наверное… Температуру может проверить?..» — а говорил ему Виктор Павлович: «Учи ОБЖ, учи. Пригодится обязательно». Позов, как самый главный, великий врач, бросился оценивать состояние Андрея. Хлопал по лицу, проверял зрачки и брызгал водой. Наконец, эти гении додумались что Андрею лучше не лежать на полу и перенесли его на диванчик. А когда Бебур не очнулся даже через две минуты, Дима с видом гения отвергнутого обществом и примерно таким же лицом, изрёк что это очень плохо и ещё раз проверил пульс. Убедившись в живости Андрея, он сказал что нужно дождаться медиков, ведь неизвестно сколько Бебур ещё проваляется без сознания. Скорая приехала на удивление быстро. Врачом оказался пожилой, но крайне активный мужчина, который представился Сергеем Борисычем. Он бегло осмотрел Андрея и заявил: – Сильнейшее переутомление на лицо. Вы сдурели в таком состоянии его вообще на работу пускать? Мальчику нужен отдых. На вопрос, что же делать и как вернуть «мальчика» в сознание, он сказал что не стоит этого делать, ведь когда-нибудь точно очнётся. Вероятно посчитав эту шутку самой остроумной за всю карьеру, Сергей Борисыч разразился смехом сотрясающим гримёрку и оставив рекомендации, что же делать с пострадавшим, после того как он очнётся, удалился в своего белого коня с красными крестами. Народ из гримёрки почти разошёлся, каждый занялся своей работой, а Дима вновь озвучил что-то гениальное о бесплатной медицине, но Ваня его уже не слушал. Он склонился над Бебуришвили и нервничал, несмотря на заверения врача и всех окружающих, о том что всё будет нормально. Наконец, Андрей очнулся. Иван облегчённо выдохнул. Кроме них, в гримёрке уже не было людей. — Андрей, как же ты меня напугал… — Ваня заглянул в открывшиеся и быстро моргающие от резкого света растерявшиеся карие глаза. Андрей же, очевидно, не понимал что вообще происходит. — Чёрт, я отключился, да? Извиняюсь, я сейчас… — он приподнялся на локтях и тут же упал. Побледнел ещё сильнее, чем раньше. Казалось, что его лицо уже дошло до цвета мела, но он продолжал попытки подняться. — Дурак, лежи спокойно. Врач сказал что тебе нужен покой, — Иван надавил ему на плечи, не давая шанса на все дальнейшие попытки подняться. В силу слабости от недавнего обморока, у Бебуришвили не было сил сопротивляться. Но стоит упомянуть что несколько попыток он всё же сделал. — Давай, оправдывайся. Что произошло? — А что произошло? — Бебур решил, что умный человек тот, кто умеет вовремя прикинуться глупцом. — Так, не увиливай от ответа, — Абрамов напрягся, он был обеспокоен состоянием друга и твёрдо намеревался услышать причину. Хотя Иван далеко не глупый, и давно всё понял сам, но хотел чтобы Андрей сказал своими словами. Зачем? Абрамов сам не знает. — А с какого ты меня допрашиваешь? Мне вообще плохо, отстань, — Андрей отвернулся, вперив взгляд в спинку дивана. — Андрюш, ну если ты не скажешь, то я тебя заставлю, — гнул свою линию Ваня. — В любом случае ты скажешь, или по-плохому, или по-хорошему, — он сверлил друга угрожающим взглядом, на который тот всё же наткнулся, когда решился отвлечься от созерцания дивана. «Это он обо мне так заботится что ли? Это даже приятно, если это так…» — мысленно Андрей был крайне удивлён, ведь к нему уже давно никто не проявлял внимания. — Если не признаешься, что с тобой происходит, то я тебя засосу. — Блять, что? — А вот да. Ты же та-а-акой хороши-и-и-ий, — издевательски растягивает слова Абрамов. — Всю игру был хороший. И ты сам по себе хороший, — тавтология на тавтологии, но что поделать. Ваня не мог сказать по другому. «Хороший мальчик» – вот, что идеально описывало Бебура, не только в игре, но и в жизни в целом. — А я же сво-о-олочь, да? Так ты сказал? Значит могу и поцеловать, — в ответ на это, Андрей недоумённо хлопает глазами, а щёки предательски краснеют, выдавая смущение. Иван вернулся к тому азартному состоянию, в котором находился на протяжении всей игры. И знаете, Азартный Абрамов это уже страшно. — Блефуешь, — прошептал Бебуришвили и наконец нашёл в себе силы сесть. — Почему же? — продолжил Ваня. — Ты сомневаешься в моих возможностях? — Абрамов продолжал вести игру, намного напряжённей отснятой. — Или думаешь слабо?.. — Думаю слабо, — Бебур всё же соглашается, ведь глупо отрицать, то в чём он был уверен. — А вот и нет, — коротко бросил Абрамов. А затем резко впился в губы Андрея требовательным поцелуем. Старший кусает, почти вгрызается в его губы. Оперевшись руками по обе стороны от плеч младшего, заставляет его вжаться в спинку дивана, заранее пресекает все попытки вырваться. Андрей, сам от себя того не ожидая, отвечает на поцелуй. Сначала осторожно, но потом совсем перестаёт сопротивляться напору Вани. Он начинает чувствовать удовольствие от тонкой грани между наслаждением и болью, которую Иван не пересекает и тем самым дарит умопомрачительные ощущения. Они растворяются в этом. В один момент Абрамов на секунду теряет контроль, а Бебуришвили перехватывает инициативу и прикусывает, пробует на вкус губы Вани. Оба упустили ту секунду, когда Андрей начал хвататься руками за талию Ивана. И немного смущённо, робко он проводит их к плечам и на них останавливает, удобно расположив. Абрамов же вновь становится хозяином ситуации и полностью управляет процессом, углубляет поцелуй. Правой щекой колется о небритую часть лица Бебурившили и никому из них это совсем не мешает. Им не хочется останавливаться, ведь это значило, что придётся прервать этот поток ощущений, а этого обоим очень не хотелось. Андрей задумывается о том, что давно этого хотел. Ваня задумывается о том, что игра зашла далеко, но его всё вполне устраивает. Иван отрывается от Андрея и завершает поцелуй, смотрит в блестящие всеми огнями мира, карие глаза напротив и думает, что всё-таки зря он остановился. Андрей пытается отдышаться – лёгких не хватало, чтобы вместить переполнявшие его чувства, и видит во взгляде Вани танцующих озорных дьяволят. — Сволочь… — шепчет Бебуришвили. — Сам виноват, сам на вопрос не ответил, а я свои угрозы исполняю, — с улыбкой отвечает Абрамов. Усаживается на диван рядом с Бебуром и приобнимает его, тот тыкается наполовину побритым лицом ему в плечо и прячет улыбку в складках Абрамовской рубашки. Ваня запускает свободную руку ему в волосы и массирует голову, стараясь максимально расслабить измотанного Бебуришвили. Думает, что нужно разобраться почему Андрей всё же падает в обмороки и что-то с этим сделать. А то почему, он доводит себя до такого состояния. «Надо этим заняться» — в который раз сделал пометочку Ваня. А Андрей просто уткнулся в его плечо, и думает о том, как же ему хорошо. Очень-очень-очень хорошо. — Я сам понял что с тобой произошло, — о «посильной помощи» Сергея Борисыча, в том чтобы в этом разобраться, Абрамов решил умолчать. — Ты вообще понимаешь, до какого состояния себя довёл? В ответ молчание и виноватый взгляд. — Если ещё раз не ответишь, засосу. — Тогда точно не скажу. Ты же угрозы исполняешь. — Исполняю.