1.
Бастиан любит, когда Мануэля не приходится ревновать. А выпадают такие моменты довольно редко, ведь вратарь любвеобильный, даже слишком. Швайнштайгер готов прожигать взглядом землю, топтать траву с утроенной силой, видя, как в сторонке, вдалеке от общей толпы футболистов Нойер нежно заключает в объятья Рафинью. Мануэль сияет, как начищенный чайник, а улыбка с лица Бастиана давно исчезла. Он не может подойти, разнять этих двоих, толкнуть защитника так, чтобы тот кубарем свалился на поле, сказать прямо в глаза: «Мой!» и горячо поцеловать, заклеймив, всем показав, кто должен обнимать Нойера. Мануэль продолжает свои действия, даже гладит бразильца по голове, не замечая, какой вулкан эмоций извергается внутри Бастиана. - Ну и что это было? – спрашивает Швайнштайгер, когда раздевалка пустеет после тренировки. Обидевшись, он не поднимает взгляда, рассматривая пол комнаты. - Что ты имеешь ввиду? - А кто сегодня обнимал всех направо и налево? – Бастиан преувеличивает всегда, когда злится. Неважно, что слишком сильно преувеличивает. - Боже, Басти, это всего лишь Рафа, неужели ты ревнуешь? – расслабленным тоном отвечает Нойер, обнимая любимого за талию. Швайнштайгер стоически молчит. - Это добрые обнимашки. Всем нужны добрые обнимашки. Бастиан любит, когда заканчиваются приступы ревности. В это время Нойер целует его особенно страстно.2.
Бастиан любит вспоминать их первую ночь. Любит вспоминать смущенного Мануэля, сраженного большим количеством алкоголя, его невесомые поцелуи, робкие прикосновения. Швайнштайгер помнит, как не воспринимал всерьёз, врал самому себе, искал оправдания... И не нашел ни одного. Целовал самые нежные в мире губы, ласкал самое соблазнительное в мире тело. Начинал чувствовать любовь, постепенно открывая для неё дверь в своем сердце. Будто они репетировали все заранее, не было ни единого момента, один подчинялся другому и наоборот. Один знал, в какой момент притянуть к себе за талию, другой в такт целовал шею. Чертовски запретно, чертовски привлекательно, чертовски желанно. - Наверно, я пойду, - шепнул Нойер, отдышавшись после нескольких минут счастья. Бастиан в свойственной ему манере промолчал, притягивая к себе податливого Мануэля и отрицательно мотая головой. - Никуда ты не пойдешь. Бастиан любит вспоминать их первую ночь. Но больше этого он любит множить эти воспоминания, ежедневно освежая их в памяти. На кровати Мануэля, а иногда и вне её.3.
Бастиан любит, когда Нойер дарит ему свое внимание, а не кому-то другому. Но на время игр сборной приходится терпеть, ведь харизматичный Мануэль нужен всем. Швайнштайгер не любит делить своего Нойера с его бывшими партнерами по Шальке, Бенни и Юлианом. Он понимает, что ведет себя глупо, но ничего не может с собой поделать. Подозрения постоянно возникают в его мыслях, слишком долго длятся дружеские объятия, слишком широко улыбается Хёведес, слишком странно шепчутся Ману и Бенни. Бастиан не задает прямых вопросов, он смотрит на происходящее со стороны и делает свои выводы. А когда видит, с каким лицом из их с Мануэлем номера выходит Бенедикт, то совершенно не знает что делать. «У них точно что-то было, они не друзья, они долго играли в одной команде...» - жуткие мысли постоянно занимают голову Швайнштайгера, и он не может заснуть рядом с Нойером. У него перед глазами стоит Хёведес, который забирает у него Мануэля. На очередных сборах терпение Бастиана лопается, он в лоб спрашивает у Мануэля: - У тебя что-то было с Бенни? Нойер по-доброму смеется. - Да как тебе такое в голову могло прийти? - Как? Со стороны виднее. Не ври мне. Я пойму. - Басти, у меня с ним не было ничего. И не будет. Понятно тебе? - Скажи правду. Я тебе надоел? Тебе скучно со мной? Ты устал? Закатив глаза, Мануэль берет Бастиана за руку и выводит из номера. Он направляется к другому концу коридора, к номеру Бенедикта. - Просто послушай, - уверенно заявляет Нойер, прислоняя ухо к двери. Швайнштайгер следует его примеру. Из номера Хёведеса доносятся жаркие стоны. Кто-то несколько раз выкрикивает его имя, добавляя: «Еще, быстрее...». Бастиан узнает голос Дракслера, и все сразу становится на свои места. Улыбка медленно ползет по лицу Швайнштайгера. - Может, последуем их примеру? Бастиан любит, когда Мануэль говорит правду. А еще он любит, когда Мануэль понимает его с полуслова.4.
Бастиан любит стирать из памяти плохие события, перекрывая их счастливыми днями. Черный май-2012 становится светлым маем-2013. В этот день им можно лить слезы, ведь это слезы радости. В этот день им можно вдоволь при всех обниматься, ведь они победители. Шум не умолкает ни на секунду, из-за него порой не слышно стука собственного сердца. Кажется, оно остановилось там, прямо на поле, когда прозвучал финальный свисток. Они победители. Им можно все. Бастиан закрывает дверь опустевшей душевой и прижимает к ней Нойера. Он чувственно впивается в его манящие губы поцелуем, передавая все эмоции, что только скопились у него. Так он забывает обо всем плохом, о таком тяжёлом последнем годе, о том, как Мануэлю приходилось долго выводить его из депрессии, лечить любовью. Они победители. Шум за дверью не прекращается, но от эйфории на некоторое мгновение все забывают про вратаря и полузащитника. А эти двое забывают обо всем на свете. Бастиан притягивает к себе Мануэля, вжимается в него всем телом, обвивает шею руками, наслаждается моментом. - Я люблю тебя,- в тысячный раз как в первый. - Я люблю тебя, - в первый раз как в тысячный. На израненной душе Бастиана заживают все шрамы, им больше ни к чему болеть. Они не могут оторваться друг от друга, переходя к более активным действиям, но вовремя вспоминают, где находятся. Связанные официозом банкета, празднования, Мануэль и Бастиан безмолвно обещают друг другу как можно лучше отметить эту ночь. Бастиан любит быть победителем, ведь им можно всё. Хотя бы в эту ночь они могут не скрывать свое настоящее, простое человеческое счастье.