В семье (не) без урода

Засунув голову под струю холодной воды, Арсений пытался хотя бы немного унять растекающийся по телу жар, но уже заранее обречённо понимал – не поможет. Опершись на край раковины, он с трудом разогнулся и посмотрел на себя в зеркало. Увиденное не радовало: голубые зрачки стремительно заполнялись алым, уши заострились, верхние клыки предательски удлинились. Единственное, что осталось неизменным – мешки под глазами, которые ярче обычного выделялись на побледневшем лице. – Сходил, блядь, на хоккей! – грустно усмехнулся Арсений своему отражению. Собираясь утром в «Студию 55» в Балашихе, он радовался, как подросток: класса с шестого Арс болел за омский «Авангард», потому приглашение Зухры Уразбахтиной стать почётным гостем на первом матче команды в сезоне КХЛ принял с восторгом. И теперь на собственной шкуре убеждался, что за удовольствие всегда приходится платить. Тепло поприветствовав Арсения, Зухра представила ему Владимира Гучека, хоккейного комментатора, вместе с которым им предстояло развлекать зрителя интересными спортивными фактами и околохоккейными смешными историями. С первой минуты общения с Владимиром Арсению было комфортно, он не почувствовал на себе никакого особого внимания: поздоровались, выпили кофе, обговорили темы, которые предполагается затрагивать, а чего не хотелось бы обсуждать. Одним словом, всё шло замечательно. – Я болельщик такой, который всё в сердце носит: у меня нет почему-то ни одной символики. Я не крещённый, кстати, я не знаю, важно это или нет для болельщика, – теперь Арсений был полностью уверен, что именно эта часть диалога стала поворотной, хотя в тот момент, боковым зрением заметив, как слегка напрягся, сглотнул и отвернулся Владимир, Арс не понял, что того вывело из равновесия. Ответ на незаданный вопрос мужчина получил совсем скоро, когда после окончания своей части эфира пошёл в туалет, а выйдя из кабинки увидел Владимира, явно ожидающего его. Арсений предполагал разное развитие ситуации: что это случайность, что это не случайность и придётся делать вид, что не понимает возможный подкат, что придётся даже послать комментатора куда подальше, чего делать и значит на будущее портить отношения абсолютно не хотелось. Но он точно не предполагал, что его затолкают обратно в кабинку, придавят к хлипкой перегородке и засосут. Даже не так. Вариант, что его засосут, он бы пережил, не маленький. И от попытки заставить отсосать отбился бы. А вот к тому, что его голову обхватят ледяными ладонями, наклонят, оголяя участок плеча, прикусят шею у основания и начнут сосать кровь, оказался не готов. Сначала была дикая боль в месте укуса, пульсирующая и разгоняющаяся вместе с кровью по венам. Потом он ненадолго оцепенел, а в следующее мгновение почувствовал плещущиеся волны возбуждения и восторга, накрывающие с головой, унося с собой сознание. Пришёл он в себя всё в той же кабинке: Гучек сидел на крышке унитаза, а Арсений полулежал у того на коленях в крепких объятиях, упираясь головой в перегородку. Попытка двинуться бездарно провалилась, а во всём теле разливалась сковывающая слабость. – Тих-тих-тих, Арсений! Спокойно, я всё объясню! – Владимир закрыл ему рот ладонью, ещё сильнее прижал к себе и зашептал на ухо. – Прости! Не сдержался! Перешёл черту! Два лишних глотка… Я как услышал «не крещенный», так больше ничего не соображал. Вообще не помню, что мы там говорили, обсуждали. Еле до перерыва дотянул! Очнулся только когда за тобой в туалет заходил. Дальше всё как в тумане. Я… Ты прости, ладно? Так не должно было случиться. Арсений пытался собраться с мыслями и заговорить, но затуманенный мозг никак не мог обработать информацию, что «не должно было случиться». Губы и задница не болели, уже хорошо. А вот плечо, как раз там, где этот долбанный извращенец его укусил, вскипало и дёргало, словно его прижгли раскалённым железом. Не то чтобы Арсений знал, что это за ощущение, но вполне мог допустить, что именно такое. Да и горло пересохло, будто он два часа говорил, не переставая и не имея возможности сделать хотя бы один глоток воды. – Я знаю, это звучит очень странно, – продолжил тем временем Гучек, аккуратно убирая руку от рта Арсения, – но я – вампир. И ты теперь тоже вампир. – Что? – смог хрипло выдавить из себя пару слов Арсений, хотя мысленно внутренний голос орал «Ебать! Встрял так встрял! Спасибо, не сексуальный маньяк! Но сумасшедший, да?!». Арс помотал головой, надеясь, что это сон и сейчас он откроет глаза у себя в квартире или очередной гостинице. Думать об этом было легче, чем пытаться смириться, что всё это правда и начать её принимать. – Ты не переживай! – шептал Владимир. – Нам, вампирам, живётся гораздо проще, чем в книгах и фильмах! Не обязательно пить кровь человека, да и надо всего три глотка! – Так чего же ты, тварь бородатая, не сдержался, если всё так просто? – смог наконец возмутиться Арсений, пока внутренний голос истерил: «Сука, сука, я что, верю ему?!!». – Арс! – Гучек снова зажал его рот ладонью. – Послушай! Ничего страшного не случилось, правда! Первое время поколбасит: будешь то сырого мяса хотеть, то крови, но всё переносимо! Я за полгода освоился! К сожалению, ты теперь постоянно будешь испытывать жажду, но достаточно раз в пару недель делать три глотка любой крови и пить воды побольше! «Не хочу воды, хочу виски со льдом, и чтобы всё это оказалось сном. Можно?» – устало подумал Арсений, щипая себя за бедро в надежде, что боль прогонит дурацкий кошмар, но ничего не изменилось, а Владимир, продолжил: – Процесс обращения завершится в течение часа. Я пойду сейчас на вторую часть эфира, а ты посиди в кабинке, ладно? Не нужно, чтобы тебя таким увидели. Минут через двадцать у тебя получится убрать все внешние изменения. Не сможешь сам – дождись меня. – Ебать ты оптимист! – откашливая першение в горле, горько сыронизировал Арсений. – Так я и буду сидеть, ждать тебя! – Ну не жди, – быстро согласился Гучек. – Если хочешь, уходи. Я понимаю, ты злишься, но как услышал, что ты некрещённый, мне крышу сорвало. Хотя зря, конечно: у тебя оказалась кровь как кровь, ничего особенного. Ты прости меня, ладно? – Прохладно! – не выдержал Арсений. – «Кровь как кровь»! Ну зашибись, узнать, что тебя вампиром сделали от любопытства! – возмутился он, потому что оцепенение уже начало спадать, а принять, во что же вляпался, не получалось. – Вампиры! Кровь! Арсений оттолкнулся от Владимира, пошатываясь встал и рыкнул, опираясь спиной на перегородку кабинки и злобно тыча пальцем: – Ты, блядь, издеваешься, или что? Это пранк какой-то? – Да нет же, послушай! – вставая и выставляя перед собой руки, успокаивающе проговорил Гучек. – Вампиры существуют. Есть такие, как я, одиночки. А есть клановские, они особенные! Им кровь нужна гораздо реже, пару раз в год! У меня пока не получилось войти ни в какой клан, поэтому и срывает голову раз в пару недель! А у тебя проблем не будет, ты же на ТНТ работаешь, у вас там… Не важно. – Я тебе сейчас покажу «не важно»! – зашипел Арсений, хватая того за грудки. – Рассказывай давай, пока я тебя вот этими руками не придушил! – У вас там, слышал, работает несколько вампиров. – перехватывая его руки, ответил Владимир. – Но я не знаю, кто. Да и опасно это – не все кланы дружат между собой, не тем дорогу перешёл – и всё! – Что «всё»? – Растерзают, что! – Так, хорошо. И кто же на ТНТ вампир? – Да не знаю я! Поговаривают, Дусмухамедов, но я не уверен! Выпусти уже меня! Там же ещё эфир! Давай! Арсений очнулся, понимая, что они в кабинке туалета и, если кто-то зайдёт, разбираться, вампиры они или не вампиры не будет, а вот что пидарасы – точно решит. Он отодвинулся к перегородке, давая Владимиру открыть дверцу, чтобы выйти. – Прости ещё раз, – оборонил Гучек, поправляя одежду и доставая из кармана визитку. – Если будут какие-то вопросы, звони. С этими словами обративший его вампир ушёл, а Арсений, убрав визитку, оказался перед зеркалом, проживая метаморфозы и молясь, хотя для некрещённого вампира это было странным и вызвало нервный смешок, что никто не зайдёт и всё побыстрее закончится. Спустя минут двадцать глаза снова стали голубыми, уши и зубы вернулись в привычную форму, и Арсений, надеясь, что больше сюрпризов не случится, вызвал такси до своей московской квартиры, где без сил вырубился, пообещав подумать обо всём случившемся завтра.