2015. 2 года назад
До Наоми у Ризу не было служанки, которая полностью бы её устраивала. Она заприметила её в закрытом покер-руме на одной из встреч Свастонов со своими партнёрами. Неофициальность предполагает расслабленную обстановку, но обсуждение финансовых вопросов и заключение сделок проходят не без лишнего напряжения и по этому, ни одно из таких собраний не обходилось без привлечения туда молоденьких девиц из агентства Аккуна. Натасканные умело пользоваться своим обоянием, стройные красотки снижали накал страстей втягивая авторитетные персоны в непринуждённые кокетливые разговоры, заигрывая и развлекая, что постепенно остужало пылы возбуждённых мужчин и они расслаблялись. Подобные встречи Майки не удосуживал вниманием. И Ризу, не желая сидеть скучая в четырёх стенах, частенько посещала такие мероприятия вместе с братьями. Не встревала в тёрки сильных мужчин, предпочитая воздержанно проводить время в компании откупоренной бутылки янтарного бенедиктина, изредка отваживая особо липких девиц от Рана с Риндо недобрым взглядом — настолько цепким и ревностным, что ничего хорошего не сулит. В силу настроения, мятежные закидоны сестры, чаще братьями игнорировались; реже подвергались критике. Наоми — лет двадцати на тот момент. Хрупкая, с острыми чертами лица, с притягательным взгляд вырезом на манящую ложбинку, едва ли прикрывающую задницу в красном платье. Пепельная блондинка свиристелка совершенно не умеющая молчать, усаженная на колено Риндо, застенчиво заигрывающая с ним и строящая блудливые глазки Рану одновременно. Не объяснить, но девушка не вызвала в Ризу той ревности, кой вызывали другие. Ей не хотелось выкрутить руки и отбить пальцы тяжёлой бучардой за то, что трогает и касается братьев. Напротив, её нескромность, говорливость и лёгкость, которые увлекли старших Хайтани, подкупили Ризу тоже. Согласитесь, нанять прислугой шлюху странный выбор. Но Ризу посчитала по-иному. Наоми была удивительно живой. И к утру, в убой надравшись ликёра, обкурившись травки вместе с новой прислугой, с Риндо и чего удивительно с Раном — относившегося к такому беспутству со скептицизмом, домой они сорвались уже в четвером. Так, привыкшая ублажать мужчин Наоми оказалась в «доме Сано». А тот вечер, пусть не совсем вменяемый, был пожалуй одним из самых весёлых за последние несколько лет в жизни младшей Хайтани. — Ты снова опоздала. — Простите госпожа, гладильщица в прачечной перепутала бельё и мне пришлось задержаться. — держа перед собой свежее постельное бельё, с искренним раскаянием оправдывается служанка. — Мм...А мне утром показалось, ты перепутала двери и выходила с гостевого номера. — неторопливо расчёсывая, оправляя длинные волосы, Ризу кивает через плечо на кровать. — Не смотри на меня так. Заправь постель. Из соображений удобства, так на всякий случай, на этаже было выделено и обустроено пару комфортных пустующих номеров. И если кому-то из верхушки необходимо было задержаться или по какой-то причине было влом ехать домой, он ночевал там. В последнее же время, если работа шла ближе к ночи, оставаться предпочитал Ханма. А почему бы собственно не остаться? Когда после очередного унылого дня, по соседству тебя ждёт приятный бонус, в виде хоть и бывшей, но опытной шлюхи. — Простите... — блондинка выходит из ступора и принимается за дело. — Вы злитесь? — обличённая во лжи спрашивает осторожно. — Почему я должна злиться? Твоя личная жизнь меня не касается. Мокрые волосы слиплись, перепутались и не жалея их совершенно, Ризу управляется с расчёской грубо. С халатностью выдирает клочки с корнем, не обращая внимания, как они скапливаются под ногами. Можно сказать точно — Хайтани младшая, не сторонница деликатного обращения с волосами и любовь братьев к уходу за ними, она явно не разделяет. — Давайте помогу. — Наоми не приемлет такого насилия и выхватив щётку из рук хозяйки, принимается разглаживать их прилежно, не причиняя им вреда. — Ты принесла о чём я тебя просила? — Да, сейчас. — достаёт из передника униформы прямоугольную коробочку и всовывает её в ладонь Ризу. — Но как же, вы же просили меня перестать к нему ходить, когда он остаётся здесь. — Смотри сама Наоми. Я тебя предупредила. Ханма быстро от тебя устанет, а мне потом придётся утирать тебе слёзы. Не будь дурочкой, откажи ему первая. — Какая же вы добрая. Доброта к людям довольно хрупкая вещь и Ризу старалась не проникаться сочувствием, искренне переживая и заботясь только о горстке лиц. — Вовсе нет. Просто не хочу, чтобы подавленность мешала твоей работе. Но Наоми кажется её словам не верила. — Да ладно вам! От меня вы ничего не скроете. Я вам нравлюсь! — подъём в голосе девушки придаёт бодрости, поднимает настроение. Ризу улыбается. Наоми разрешено вести себя более свободно чем остальной прислуге, но кажется Сано позволяет ей слишком много. Совсем она её распустила. — Вы выбрали меня — девушку привыкшую угождать мужчинам, а не горничную с агентства по подбору персонала. И вы так хорошо ко мне относитесь. — С тобой мне не так скучно. — поднимаясь со стула отмазывается Ризу отнимая щётку. — Достаточно. — И господин — вон кем является, а относится к вам так же хорошо, как господин Ханма ко мне...что я не могу ему отказать. — Наоми, — от такого заявления брови Ризу изгибаются в изумлении, а на губах мелькает улыбка. — ты конечно сравнила... Майки это другое. В отличии от него, твой господин тебя только использует. Спать и жить вместе — это разные понятия. — Ну и пусть. — легкомысленно хлопает глазками. — Мне с ним хорошо. — Может это издержки твоей прежней работы? Я слышала, многим девочкам не просто бросить заниматься этим делом. — Ризу прикрывает за собой дверь ванной и разрывая прозрачную обёртку раскрывает коробку. — Ты по ней скучаешь? — Конечно нет. — подбивая наполнитель на скомканной подушке, с лёгкой обидой отвечает блондинка. — Там я была вынуждена заниматься тем, что мне не всегда нравилось. Я конечно не жалуюсь, если мы ничего плохого не делали, о нас хорошо заботились. — аккуратно складывая брошенную на кресло рубашку рассуждает с ходу. — У нас с девочками было всё: красивые наряды, дорогие украшения, хорошие деньги...Мы посещали лучшие салоны красоты, сами развлекались сопровождая высоких господ на встречи... Но вы же знаете, наша работа ограничивалась не только одним весельем. Было непросто...за отказ клиентам, наказание было строгим... И по этому, я так благодарна, что сейчас работаю у вас! — Однако твоя распущенность не поддаётся перевоспитанию. — подмечает пододвигая подальше от края столешницы использованный тест. — Может быть. Я и не возражаю. — заинтригованная упавшим голосом хозяйки, Наоми входит в ванную. Оставаясь за спиной, с любопытством приподнимается на цыпочки, нетерпеливо бегая глазами. — Ну как? — Пока ничего. — Включили бы освещение. Стоите в темноте, ничего же не видно. — тут же поворачивая колесо диммера ворчит заботливо блондинка. — Ой! — подскакивает. — Госпожа Хайтани? А Ризу намеренно оттягивала момент. Темнота прекрасно скрывала то, чего она так опасалась. В комнате становится ярче и на дисплее теста на беременность отчётливо определяется плюсик. — Чёрт. — раздосадованная результатом, Ризу разжимает зубы с прикушенной ею в ожидании кожи, оставляя на фаланге большого пальца чёткий побледневший от укуса отпечаток. — Я вижу Наоми. Только что мне с этим делать? Цикл Ризу всегда был нерегулярным и она была этому рада, считая отсутствие месячных лучшим подарком полового созревания. Вот только они неизбежно возвращались, принося с собой дискомфорт, головокружение и порой доходящую до рвоты боль. Особенность организма в один голос говорили врачи, прописывая всевозможные обезболивающие, ни одна из которых, стопроцентно не избавляла её от мук. То бишь все пилюли давали осечку. Но на этот раз, осечку (нарушив схему приёма противозачаточные) Ризу дала сама. Иначе на мраморной консоли, где не так давно они трахались с Манджиро, не лежал бы сейчас положительный тест на беременность. — Что значит: «что делать?» Вы не рады? — В моём случае это не беременность, а залёт. — Я вас не понимаю.. — тест поспешно скинутый в мусорный контейнер вводит служанку в неясность. — Молчи об этом, поняла? С уборкой закончишь позже, мне нужно остаться одной. — А?? Единственный изъян в Наоми — это её тугодумие. И на испорченное настроение Ризу, оно как для быка красная тряпка — действует на нервы. — Не смотри на меня своими глупыми глазёнками. Забери мусор и выйди! — Но как же? — Пошла вон, Наоми!***
Кисаки бросает перед лицом тест заставляя Ризу напрячься. Она помнит, что выбросила его в мусорку, а значит, Наоми его подобрала. На кой чёрт спрашивается? — Это было в кармане твоей служанки. Стремление знать всё и влезать во все вопросы, черта неимоверно раздражающая в Кисаки. Этот человек не брезгует даже в лезть в чужое грязное бельё, лишь бы быть в курсе всех дел, что могут быть хоть как-то ему полезны. Предвидение неприятного разговора и натиск его взгляда надавливают на нервишки. Ризу старается не вестись, но организм сам принимает оборонительный режим и она быстро переходит в язвительные нападки. — Тебя можно поздравить? — провокация необдуманно слетает с губ, взгляд цепляется взглядом Шуджи, возвышающегося по правое плечо от Тетты. Тот, кажется не собирается так просто разрывать визуальный контакт и продолжает выбешивать своим молчанием. Неосознанно, Ризу водит языком по верхним резцам, до неприятных пощипываний вонзаясь в их торцы — всё же это он развлекался с её служанкой. И она готова признать что угодно, но только не то, что всё началось с её собственной непредусмотрительности. — Давай без этого, Сано. Все мы здесь знаем чей он. — говорит Кисаки. — Глупышка переживает за тебя. Хотела посоветоваться, стоит ли говорить Майки, что ты залетела. — продолжая мысль Тетты озвучивает Шуджи. Слова совершенно неприятные для слуха, ведь Наоми чётко было велено молчать. Но дурочка ослушалась, а Ризу сделала, то что сделала. Где-то в подкорках сознания, Сано уже понимает к чему всё идёт, но не может допустить и мысли, что это полностью её вина. — Это ты выяснил пока трусы с неё снимал? — Что если и так. — супиться Ханма. — Что собираешься делать? — срывая навязчивые попытки вменить вину на другого переводит очкастый. — Когда скажешь Майки? И что тут ответить? — Не о чем говорить. — намеренно делает паузу, чтобы стало понятно — она успела предпринять меры и избавиться от положения. — Никаких детей в этом гадюшнике не будет. Ризу ждала любой реакции, потому, заметное ухудшение настроения в лице Кисаки вызывает в ней озадаченность. Он прожигает её таким недовольством словно он разочарован, словно она не оправдала его ожиданий. И Ризу это совершенно непонятно. — Д-дура. — буквы рястягиваются на языке и он точно вложил в протяжную интонацию всё своё презрение к ней, что сдерживалось внутри. Произносит так убедительно, что Ризу ловит трещины сомнения в правильности совершённого. Одним своим тоном Кисаки вменяет ей отторгаемое ею ощущение вины. Что значит дура? Она сделала не правильно?? В обращённых на мужчину карих глазах замешательство. — Тогда её нужно убрать как можно скорее. — слова Шуджи развеивают мысли. — Даже не думай об этом. —ругательства в голове Ризу приумножаются в многократном размере. — А что, я не прав? Это по твоей глупости девка представляет угрозу. Если она разболтается, тебе не снести головы. — Ханму никогда не волновала жизнь левых людей и пусть это даже девушка с которой он весело так развлекался, не меняло сути. — Ха... — будто бы ей неизвестно. — Я её уволю. Вышлем её из Токио. Из страны? — в умоляющей надежде карие зрачки обращаются к Кисаки. — Поздно искать решение. Пойми, что ей взбредёт в голову потом. Ханма прав. Ты сама всё это заварила. От неё необходимо избавиться, если не хочешь рискнуть собой. Долго думать не приходится. Как сказал Кисаки — Ризу дура. Может она и считает его главным злодеем, но его слова правдивы — она сама всё заварила. Ризу может передумать прямо сейчас и отпустить Наоми и тогда, ей жить в шизоидном страхе, что однажды Майки узнает, что она убила их ребёнка у него за спиной?? И вообще какова вероятность, что Кисаки скажет одно и не сделает в итоге по своему? Высоченная! Он прихлопнет девушку даже глазом не моргнёт. И как не отрицай, будет прав... Рассудок Майки и так на грани безумия и шепни ему сторонний о её прерванной беременности, следующие таблетки которые она заглотит, будут последние в её жизни и запихнёт их сам Майки. Машина подскочила на кочке встряхнув пассажиров в салоне. Сообщая о прибытии, в зеркале заднего вида мелькнули обрамлённые тяжёлыми бровями, тёмные глаза водителя. — Выходи, Наоми. Приехали. — Х-хорошо. — девушка соглашается с хозяйкой и выходит с противоположной стороны, хотя понятия не имеет зачем они приехали в промышленную зону в пятом часу утра. Собирается что-то сказать, но не успевает. Следом за их машиной, освещая фарами дорогу, друг за другом появляются ещё два автомобиля. Продолжая сидеть в машине, Ризу слышит болезненный вопль своей прислуги. Ей заламывают руки и уводят. Когда уже криков не слышно, салон покидает и она. Утренний сумрак совсем скудно освещает большие складские ангары. Железные двери одного открыты и ей не хочется туда заходить. Не видеть её перепуганного лица, слышать слёз, мольбы, воплей и вопросов: За что? и Почему?... Единственное желание Ризу, чтобы всё это скорее закончилось. Какую нужно было иметь глупость, чтобы доверить такие секреты поверхностной в суждениях шлюхе?? Ризу понимает, что Наоми решилась на такой опрометчивый шаг из добрых побуждений к ней, но это не отменяет того, что она буквально подставила её. Как и не отменяет сожалений Ризу, что подобрав Наоми к себе, она возможно подписала ей смертный приговор ещё тогда. По левую руку слышны несуетливые движения. — Кисаки не приедет? — Нет. — сонливым голосом отвечает Ханма и они вместе проходят в ангар. На бетонном полу сидит насильно опущенная Наоми. Её колени разодраны, руки перетянуты тугим жгутом на пояснице, плечо придавлено мужской рукой. Она ревёт и просит её отпустить, но физически больше не сопротивляется. — Ещё бы он пачкал руки. — со злостью в голосе, Ризу останавливается в двух метрах от девушки. — Госпожа?.. — искрящиеся жизнью когда-то глаза мокрые от слёз. Покрасневшие, с первыми признаками отёков поднимают на неё взгляд и смотрят со вселенской надеждой, будто не понимают, что причина по которой она сидит на холодном полу ангара, возвышается прямо перед ней. Оно и не удивительно — её госпожа ничего ей не объяснила. — Госпожа-а, что происходит?! — мягкий голос дрожит и верит, что она её спасёт. Ведь она добрая. Но Ризу известно куда больше о доброте. Доброта - довольно хрупкая вещь, а доброта к людям — тем более. Если чужие руки ломают её с лёгкостью, то свои крошат до серого пепла. Это убеждение давно отпечаталось глубоко в её черствеющем сердце, выжгло там свой суровый узор и с каждым её проявлением, очертания его становятся только чётче. Да, от вида Наоми всё в ней свербит. Ризу хочется разодрать себе кожу за то, что она собирается сделать. Будь возможность, она бы отмотала время назад, не поступила с ней так. Да, она забрала её с заведения (опять же принадлежащей Тосве) но не потому что она добрая. А потомучто эгоистичная. Ей было одиноко в своём окружении и эту среду ей хотелось разбавить человеком живущим другой жизнью. Той, что забавляет своими разговорами и не давит своим присутствием. Увы, Ризу нечем её утешить. Она поднимает руку и раскрывает ладонь, не оставляя Наоми и шанса не разувериться в ней. — Сама? — без тени удивления вопрошает Шуджи и удостоверившись что она не шутит, кивает подчинённому. Тот снимает оружие с предохранителя и в тёплую ладонь Ризу, опускается холодный, тяжёлый металл. — Ты чуть меня не убила. — Ризу допустила ужасную ошибку и наказание примет от своей же руки. Сделает это сама. Наоми больше ничего не говорит. Не сводит с неё голубых глаз, и не смотрит в сторону Шуджи, когда её госпожа обхватывает рукоять и направляет на неё дуло. То, что кажется должно её испугать, заглушает в ней страх и панику. — Вы никогда этого не делали? — спрашивает спокойно. — Нет. — Ризу отвечает честно. — Значит я первая. Я знала, что вы добрая. Ризу сдерживает содрагающиеся губы. Глаза сверкают навернувшимися слезами, которым она так и не даст волю. Как бы ей не было жаль, какие бы угрозения совести её потом не мучали, у неё нет иного выбора. Или она сейчас пристрелит Наоми или Майки однажды пристрелит её. — Не хочу мешать вашему трогательному прощанию, но уже светает. А мне ещё мозги выскабливать. — поторапливает Ханма. — Прости. — Ризу извиняется и как только получает ели уловимый кивок подруги, пальцы сами без дрожи давят на курок. Бах!..