Стивен.
— Хорошо. Изливай.* Я угрюмо ковырялся в остатках своего ужина. Сегодня вечером мы ужинали одни; Ванда вальсировала, рылась на кухне и снова вальсировала, оставляя за собой шлейф нездоровой пищи, витающий в воздухе, как что-то из "Ученика чародея". Не нужно было быть гением, чтобы понять, что происходит: - это была еда для комфорта, слишком много для одного человека, так что она, должно быть, делится ею с Локи. Она думала, что он нуждается в утешении. Я был не единственным, кто заметил, каким несчастным он выглядел. Что ж, ладно. Что бы он ни чувствовал сейчас, это была его собственная проблема. Чем скорее он научится думать о последствиях, тем лучше. Так почему же у меня было такое чувство, будто я пнул его кошку? Эта ебаная кошка! — Мне нечего изливать, - пробормотал я, размазывая картофельное пюре по тарелке, - Хотя я мог бы опрокинуть свой стакан, если тебе от этого станет лучше. — Ха-ха, - она откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди, пристально глядя на меня, - Тебе следовало стать комиком. — Я не хочу об этом говорить. Она проигнорировала очевидное предупреждение. — Я живу здесь, Стивен. Ванда живет здесь. Когда происходят события, которые влияют на наш дом, влияют на людей, о которых мы заботимся, это то, о чем мы должны поговорить. — Отвали, мам. — Сказать тебе, что, по моему мнению, произошло? Или ты можешь проникнуть в свой большой мозг и придумать несколько слов? — Если я скажу тебе, ты отстанешь? - черт возьми, она была неумолима. — Боже, нет. Я одарил ее долгим, обиженным взглядом. Когда происходят события, которые затрагивают людей, о которых мы заботимся… Я отложил нож и вилку, отодвинул тарелку в сторону и откинулся на спинку сиденья. — Хорошо, - сказал я, - Значит, Локи что-то предпринял, - попробовал, понравилось, вернулся за добавкой, - Я сказал ему ‘нет’. Очевидно, это не то слово, которое ему нравится слышать. — Итак, весь тот разговор, который у нас был в саду, где я сказала "это просто секс", а ты придумал целую кучу причин, чтобы все усложнить...? — С Локи не существует такого понятия, как "просто", - сухо сказал я, - Ты это знаешь. — Я знаю, что ты напряжен, и тебе нужно потрахаться. — Прошу прощения– — О, слезь со своей высокой лошади**, - она покачала головой, раздражение, наконец, пробилось наружу, - У тебя нет никаких возможностей для случайных знакомств. Ты работаешь с целой кучей волшебников, которые думают, что секс - это то, что происходит с кем-то другим. — Кто, черт возьми, сказал, что я вообще интересуюсь случайными связями? - огрызнулся я. Она не просто переступила черту, она перепрыгнула через нее. — Потому что ты провел здесь, черт возьми, почти десять месяцев, - в ее словах не было никаких колебаний, - Ты редко бываешь в Камар-Тадже. Ты не ездишь в центр города, - последовала минутная пауза, во время которой ее взгляд, казалось, смягчился, - Тебя вырвали из существования. Ты когда-нибудь говорил об этом? Кому-нибудь? Ее вопрос прозвучал так далеко за пределами левого поля, что я не смог ответить сразу. Я попытался сформулировать ответ. Я думал об этом. Действительно думал об этом. Я ведь говорил с Вонгом, не так ли? И... Вандой? — Нет, - вздохнул я, признавая поражение, - Не совсем. Кусочки и обрывки, я думаю. У каждого своя травма от Щелчка, верно? — Ты можешь подумать, что это всего лишь случайная связь, - продолжила она, подтверждая мой ответ медленным кивком, - но это нечто большее. Речь идет о подтверждении того, что ты прошёл через что-то ужасное. Что ты все еще жив. — Но... с Локи? - слабо спросил я. — Посмотри на это с другой стороны. Он известная величина. Он уже запал на тебя. Ты ожидаешь, что он предаст тебя. Если это случится – а я говорю здесь большое ‘если’, – ты будешь готов. — Но... последствия, - выпалил я. Я не хотел снова и снова повторять это. — Они имеют значение, только если ты им позволишь. Я отказался от своего картофельного пюре. Я покончил с этой темой разговора и, похоже, со своим ужином. — А как насчет тебя? - возразил я, - Ты умерла. Тебя вернули обратно. Ее кривая улыбка сказала мне, что она точно знала, что я делаю. — Разница в том, что я разговариваю с людьми. Я говорила с тобой, Вандой, даже с Локи, - она сделала паузу, - Особенно с Локи. Это помогло нам обоим, - она швырнула в меня кусочком пюре, - Это поможет тебе.~~~
Локи провел остаток недели, избегая меня. Я оставил его в покое. Если он хотел дуться, я, черт возьми, не собирался вмешиваться. Я видел его только во время еды, да и то не часто. Я перестал шпионить за ним. Это не мешало мне думать о нем, фантазировать о нем. Первые пару ночей я был полон решимости вообще не дрочить. Секс – или его отсутствие – не управлял моей жизнью. Я хотел доказать, что это не важно. Итак, я медитировал. Попытался заснуть. Потерпел неудачу. После третьей – четвертой? Пятой? – ночи прерывистого, обрывочного сна, я сдался. Я позволяю своему разуму прокрутить в голове воспоминания о нашей встрече на кухне. Я вспомнил их так легко, что понял: они просто ждали, когда я сдамся. Блять! Ощущение задницы Локи, прижимающейся к моему члену... его дикий запах у меня в носу... даже то, как его волосы щекотали мое лицо. Отчаянный стон, когда я убрал его руки от его члена… Я быстро кончил. И жестко. А потом я заснул.~~~
Когда я не был занят игнорированием Локи и избеганием понимающих взглядов Наташи, я проводил время в своей мастерской. Условия контракта с Квином гласили, что в обмен на знание пути к Мировому Древу я освобожу его. И я полностью намеревался это сделать. Что я также намеревался сделать, так это ударить его своей собственной магией и сковать в свои оковы, как только он освободится. Роль Верховного Чародея была морально серой. Древняя доказала это, черпая энергию из Темного Измерения для поддержания своей жизни. Она сделала это по тем причинам, которые считала правильными – чтобы продлить свое наблюдение за нашим миром, – но, в конце концов, ее высокомерие в мысли, что последствий не будет, стало оружием Кецилия. То, что я намеревался сделать, попадало как раз в эту серую зону. Было неправильно освобождать магическую сущность, опасную магическую сущность, которая была заключена в тюрьму (как я предполагал) ради безопасности других. Но, конечно, не было ничего плохого в том, чтобы связать опасное существо. То, что я делал и то, и другое с целью получения знаний, было высокомерием волшебника. Но если бы я был осторожен – если бы я тщательно использовал свою магию – не было бы никаких последствий. Конечно, я полностью осознавал параллели между ситуацией Квина и Локи. У меня была власть свободы над ними обоими. Но ты хочешь трахнуть только Локи. Как я уже сказал, морально серый. Поэтому я потратил свое время на создание новой привязки для демонического космического зайца, которого я планировал призвать к себе домой. Я отдал ему все, что у меня было, сложив вместе чары и различные виды металлов, чтобы сформировать узкий, гибкий лист. Я вырезал миниатюрные щиты из кованого металла, а затем потратил Бог знает сколько часов, выгравируя защитные символы на каждом из них. После этого это была простая (хотя и трудоемкая) работа - прибить их к кожаному ошейнику. Этого было бы достаточно. Этого было бы достаточно.~~~
Квин прибыл так быстро после того, как я завершил призыв, что я знал, что он ждал. — Ты заставил меня поволноваться, волшебник, - его голос резал мне уши, - Подумал, что ты, возможно, ищешь способ увильнуть от нашего контракта, - его яркие янтарные глаза были немигающими. Я приподнял брови. — И все же, я здесь. — Действительно. Вот ты где. Освободи меня. — Да ладно, ты же знаешь, как это работает, - я одарил его тонкой ухмылкой, - Ты даешь мне то, что я хочу, я даю тебе то, что ты хочешь. От его шипящего смеха у меня по коже побежали мурашки. — Может быть, мы могли бы сделать это наоборот. Я могу сделать гораздо больше, когда буду свободен. — Например, вырвать мне горло, может быть? — Маленький старый заяц вроде меня не сделал бы такой гадости,- протянул он. Он слегка потянул себя за уши, опуская их вниз, чтобы обрамить лицо. О, мой гребаный Бог, он пытался быть милым? — Я уверен, что ты бы этого не сделал, - ответила я, прекрасно зная, что он так и сделает, - Ты находишься в доме волшебника, и все такое. Его глаза сверкнули. Мне не нужно было открыто угрожать ему. Хотя он хотел моей смерти – хотя бы из злости, – он не стал бы нападать на меня здесь. Это было то, где я был сильнее всего. Но в тот момент, когда он понял, что я собираюсь снова связать его? Все ставки были отменены. — Тогда хорошо, мистер Волшебник, - он отпустил свои уши. Они снова встали на свои места. Он подошел к краю круга призыва – так близко, что я вспомнил кошмар с его разинутой пастью – и встал на задние лапы, - Чтобы добраться до Иггдрасиля, ты должен подняться через Девять Уровней Гетина, пока не достигнешь Сада Зрелищ. Ищи Нефритовую дорожку. Там ты найдешь портал к ветвям Дерева. Я делаю долгий, медленный вдох, запоминая инструкции. Уже обдумывая страшную опасность. — Очень хорошо, - спокойно сказал я, скрывая свое беспокойство. Волшебники должны быть как кошки – не показывать страха, только гнев. Я подумал о Вейде... Об этой долбаной кошке! - Я принимаю вашу информацию и выполню свою часть сделки. Но если ты лжешь мне, я выслежу тебя, оторву тебе уши и засуну их тебе в задницу. Его губы растянулись, обнажив слишком большие передние зубы. Его глаза вспыхнули весельем. — Хотел бы я посмотреть, как ты попробуешь, - сказал он, шипяще рассмеявшись, - Ты, я, равные условия игры. Настала моя очередь смеяться. Равные условия игры, черт возьми. — Ты готов к этому? — Продолжай, волшебник, - его юмор исчез, выключившись, как свет. Его глаза вспыхнули янтарно-золотым огнем. Он собирается съесть тебя, разорвать твою плоть– — Когда я освобожу тебя, - сказала я, весь фальшивый юмор и позерство исчезли, -Я изгоню тебя из этого мира. Он закатил глаза. — Я бы ожидал не меньшего. Но я буду свободен, так что мне все равно, куда меня выгонят. Он будет волноваться гораздо больше, когда я надену на него новый ошейник. Я стоял в футе от края круга призыва, дотягиваясь до него своими магическими чувствами. Энергия Квина вспыхнула в моем сознании, как костер. Впервые я изучил связующие руны на его ошейнике. Крошечные золотые звенья проплыли перед моим взором. Что... подожди... ох. О черт. Я никогда раньше не видел этих рун, но связи… да, я определенно их видел. В ауре Локи… В барьере , окружающем Святилище… — Ну же, сейчас же, волшебник! - прорычал Квин. Я дам тебе "сейчас же", подумал я, скривив губы в безмолвной усмешке. Черт возьми. Слишком поздно отступать. Я направил силу в круг, направляя ее в единую линию энергии, которая отражалась от внутренней стены, нарастая и увеличиваясь с каждым ударом. Я схватил его обеими мысленными руками и направил поток на первую из рун. Боль жгла мои глаза. Я услышал звук, похожий на скрежет ногтей по стеклу, глубокий и вибрирующий, от которого у меня по коже побежали мурашки. Квин зарычал. Первая из металлических фигурок на его ошейнике засветилась красным. Прожигая кожу насквозь. Сжигая его мех. С шумом, похожим на выскакивание пробки из бутылки, руна исчезла. В щебечущем визге Квина слышались торжествующие нотки. Волосы у меня на затылке встали дыбом. Там были еще три связующие руны. Я повторил процедуру с каждой из них, моя неуверенность росла с каждой секундой. Базовые уровни энергии Квина росли. Но я не мог остановиться: - неполный ритуал развязывания был так же опасен, как и плохое связывание. Поэтому я стиснул зубы, копнул поглубже и продолжил. Визг Квина усилился до рева. Тело зайца двигалось, пытаясь измениться. Становится больше. Двуногий. Гуманоид. Я полез в карман за ошейником, который сделал сам. Глаза Квина метнулись к моей руке, его взгляд сузился. Я сломал последнюю руну. Обожженный и изодранный кожаный ремешок на шее Квина лопнул. Его форма вырвалась наружу, когда он попытался восстановить свою истинную форму. Я разорвал круг призыва, борясь с волной тошноты от выброса энергии, и бросился вперед, вытаскивая новый ошейник из кармана. Я схватил Квина. Мои пальцы погрузились в мех, который не был мехом, таинственная плоть в процессе изменения. Боль пронзила мой организм, как молния. Я надел новый ошейник на шею Квина, застегивая его выкрикнутым словом силы. Его яростный крик был таким сильным, что я подумал, что мои барабанные перепонки вот-вот разорвутся. Его когти, теперь больше человеческие, чем звериные, вонзились в мое бедро. Его массивные зубы задели мою руку. Он собирается съесть меня, он собирается съесть меня– Я рявкнул еще одно слово. Раскаленная оранжевая энергия вспыхнула вокруг каждой руны, моя собственная сила, связывая Квина обратно в форму зайца. Я схватил его за уши, мышцы горели и напрягались, когда он бросился на меня. Я поднял его и позволил ему болтаться. — Очень умно, волшебник, - его голос был хриплым. Безумный огонек в его глазах померк, - Ты выполнил нашу сделку, но сломил дух. — Мне нужно сделать прививку от бешенства? - спросил я, намеренно сохраняя свой разговорный тон. Не проявляя никаких эмоций. От его хриплого смешка у меня скрутило живот. — Тебе понадобится нечто большее, чем укол, когда я наконец освобожусь. Вам понадобятся новые руки. Новые руки. Новые ноги. С меня было достаточно его пустых гребаных угроз. Я бросил его и отступил назад, из круга, поднимая защиту на ходу. — Новое лицо! - закричал он, врезавшись в магический барьер. Его мех опалился и сгорел, - Вам понадобится новое лицо, мистер Волшебник, потому что я оторву его и съем!– Я изгнал его одним-единственным оскаленным рыком заклинания.~~~
Я оперся обеими руками о рабочий стол и сделал глубокие, успокаивающие вдохи. Дрожь. Кошмар почти стал реальностью. Идиот! Что, черт возьми, заставило тебя думать, что ты сможешь сделать это, не взглянув сначала на гребаные связующие руны? Это была не просто ошибка или оплошность. Это была катастрофическая ошибка, которая могла убить меня. И не только меня – Наташу, Ванду, может быть, даже Локи. Кто, черт возьми, вообще знал, какова истинная форма Квина? Если бы он сбежал из Святилища… Эти гребаные руны! Кто бы ни воскресил Локи, кто бы ни поставил барьер вокруг Святилища… это была та же самая сущность, которая связала Квина. Это цена высокомерия. Эти слова звучали в моей голове снова и снова. Когда мой адреналин иссяк, появилась боль. Мое бедро горело огнем от удара Квина. Моя толстовка была изодрана в клочья и пропитана кровью из порезов на руке. Ужас от того, что я только что сделал – от того, что чуть не произошло, – быстро накатил на меня. Мои руки тряслись так сильно, что я разбрызгивал кровь по полу. Я почувствовал тошноту в животе, кожу покалывало от холодного пота. Я направился к лестнице ... споткнулся... затем прислонился к стене, пока дрожь не утихла.~~~
Я готовил напиток, когда Наташа пришла из Сада. — У тебя есть немного того зеленого чая? - спросила она. — Ты хоть представляешь, насколько ‘тот зеленый чай’ сужает круг поисков? Ее глаза сузились. — Ты отдаешь предпочтение своей левой стороне. Что случилось? — Если я скажу ‘волшебные штучки”, ты оставишь меня в покое? — Да ладно тебе, Стивен... — Меня поцарапал гигантский космический кролик, ясно? Ее нежный смех заставил меня улыбнуться, несмотря на мою боль. Несмотря на затянувшийся ужас. — Знаешь что, я действительно в это верю. Я наливал горячую воду в чайник, когда почувствовал мысленное покалывание от одного из моих заклинаний общей тревоги: "космический корабль только что вошел в нашу атмосферу. Я закрыл глаза и проследил за его ходом. Он садился в парке недалеко от Ground Zero, который когда-то был резиденцией Мстителей. — Либо происходит что-то волшебное, - сухо сказала Наташа с другого конца стола, - либо ты только что наложил в штаны. — Я слишком велик и важен, чтобы наложить в штаны, - рассеянно сказал я, ставя чайник, - Следовательно, происходит что-то волшебное. Космический корабль только что приземлился на другом конце города. Она выпрямилась, поза напряженная, на лице настороженность, которой я давно не видел. — Друг или враг? — Друг… возможно. Думаю, я мог бы немного прогуляться и выяснить. — Тебе нужна какая-нибудь поддержка? — Спасибо, но нет, - я знал, чего ей стоило спросить об этом. Она была на свободе – она не ‘отсиживалась’ в Святилище, как мне казалось, – но она была осторожна, чтобы замаскироваться. Я дошел до кухонной двери, когда мои заклинания сигнализации обнаружили знакомый всплеск магической энергии. — О, черт возьми! Глаза Наташи расширились. — В чем дело? Раздался сильный стук во входную дверь Святилища. Мои губы обнажают зубы в гримасе. — Тор!~~~
Наташа выбежала из кухни. Я услышал легкий звук ее шагов, когда она взлетела по лестнице. Мне не нужно было убеждать ее в важности держать Локи подальше, держать их обоих подальше от глаз. Я сделал вдох, чтобы успокоиться, уже направляясь к входной двери, решая, как я хочу справиться с этим. Тор, должно быть, оседлал молнию, чтобы так быстро добраться сюда со своего корабля. Я понятия не имел, чего он хотел. Я мог игнорировать его, притвориться, что меня здесь нет, но это создавало риск, что он вернется. Нет. Я должен был выяснить, чего он хочет, разобраться с этим и избавиться от него. Создание синей туники и штанов заняло несколько секунд. Плащ Левитации уже парил в воздухе, предупрежденный стуком в дверь. Тяжелая красная ткань легла на мои плечи. Образ и восприятие были важны. Парень в джинсах и свитере (особенно в свитере с желеобразным пятном) был просто парнем. Парень в мистической одежде и волшебном плаще был тем, с кем приходилось считаться. Я стоял в конце коридора, перед лестницей, черпая силу вокруг себя, как саван. Я сделал один-единственный жест. Входная дверь с грохотом распахнулась. Тор Одинсон стоял на пороге Святилища. У меня было всего одно мгновение, чтобы оценить его внешность – густые, растрепанные светлые волосы и борода, заплетенная в несколько косичек; лоскутное одеяние из кожи и металлических доспехов – прежде чем он бросился вперед и заключил меня в объятия, которые, черт возьми, чуть не сломали мне ребра. — Волшебник! - проревел он в нескольких дюймах от моего уха. Вот мой слух и пропал, - Сколько лет, сколько зим! Я очень рад тебя видеть! — Взаимно, - прохрипел я, пытаясь дышать. Он отпустил меня, делая энергичный шаг назад. Я глубоко вздохнул и незаметно ощупала свои ребра – ничего страшного, хотя царапины от Квина ужасно болели – и внимательно посмотрел на бывшего принца. Голубые глаза сверкали на улыбающемся лице, его лохматая борода почти полностью скрывала рот. Он потерял большую часть веса, который набрал за пять лет, последовавших за Разрывом, хотя он был живым доказательством того, что избыточный вес не делает тебя менее опасным. Теперь в нем появилась дополнительная прочность, которая сделала бы его еще более грозным бойцом. — Стрэндж! - сказал он, схватив меня за плечи, - Ты не представляешь, как приятно увидеть знакомое лицо! — Ты хорошо выглядишь, - осторожно ответил я. Я многозначительно посмотрел на его руки, и он снял их с моих плеч, смахнув невидимую пылинку. Плащ драматично взметнулся вокруг меня, щелкнув по его запястью. Он понял суть и дал мне пространство. — Жизнь в дороге! - Боже милостивый, неужели этот человек забыл, как пользоваться своим домашним голосом? — Чему я обязан таким удовольствием? - я услышал резкость в своем голосе. Утонченность не была сильной стороной Тора; он, казалось, этого не замечал. — О, ну, ты же знаешь, как это бывает. Стражи ушли, занимаясь своими делами. Тебе не о чем беспокоиться, - добавил он, увидев мою приподнятую бровь. — Хм, - мне было бы судить об этом, и я немедленно влил больше энергии в свои контрольные заклинания. Если бы так называемые Стражи Галактики начали создавать проблемы на Земле – или даже были вовлечены в неприятности, – тогда я бы знал. — Я просто подумал, что это будет… знаешь... приятно общаться со старыми друзьями, - сказал он. Моя бровь поднялась еще выше. Мы с Тором не были друзьями, ни при каком напряжении воображения. Едва знакомые. Один короткий разговор перед Войной Бесконечности, поклон друг другу на похоронах Тони Старка… Я встретился с ним взглядом. Они были чуть более темного оттенка синего, чем у Локи; скорее сапфировые, чем бирюзовые, и прямо сейчас такие же серьезные и нетерпеливые, как щенок лабрадора, пытающийся вести себя хорошо. Как бы сильно я ни хотел, чтобы он ушел, я не мог просто поторопить его покинуть Святилище. Его одиночество было болезненно очевидным. — У меня есть время, - сказал я, - Пойдем в мой кабинет, выпьем чего-нибудь, - я с тоской подумал о зеленом чае, от которого был вынужден отказаться. Его смех был громким, сильным и фальшивым. — Тот ужасный горячий сок из листьев, который ты пытался предложить мне раньше? — Ну, для эля еще слишком рано– А потом Локи появился в поле зрения наверху лестницы и все испортил.