Парадигма

Ранним утром, когда Солнце еще досматривало свои последние сны над городом Смерти, Блэр возвращалась с ночной смены в Чупа-Кабре в маленькую квартирку на втором этаже. Еще на лестничной клетке она почувствовала аромат крепкого кофе и шкворчащего бекона — Мака готовила завтрак. Тихо хлопнув входной дверью, Блэр сразу направилась в свой любимый угол на диване, где, свернувшись калачиком, уже в полудреме слушала неторопливый разговор. — Как спалось? — Мака ловко поддела бекон лопаткой и положила его на тарелку. — Да нормально. А что? — сонно ответил Соул. — Просто ты сегодня какой-то хмурый. Не выспался? Соул взял тарелку с яичницей и беконом, сел обратно за стол и задумчиво постучал по нему пальцем. — Не знаю. Просто устал, наверное. Нет настроения. А ты чего сегодня такая веселая? — прищурился он, — С Кидом опять свиданка? Мака сняла фартук и села за стол, поставив на него две кружки дымящегося кофе. — Даже если и да, — устало улыбнулась она, — у меня, вообще-то, может быть много других поводов для отличного настроения. Соул ковырял вилкой в тарелке, внимательно наблюдая, как Мака разламывает слишком большое печенье. — А Шинигами не ревнует, что ты мне по утрам завтрак готовишь? — У него других дел достаточно, чтобы еще думать о том, кто кому завтраки готовит. И вообще, еще одна такая шутка, — возмутилась она, — и ты его сам себе будешь делать! — Голодная смерть за свободу слова? — не смог сдержать усмешку Соул. — Ты придурок! Макина затрещина! — она взяла так удачно лежащую рядом книгу и легко стукнула его корешком по голове. — Ты мне так все мозги выбьешь! — А там есть, что выбивать? — рассмеялась она. Он сидел, потирая макушку, и рассеянно смотрел на то, как она улыбается, зачем-то держа кружку двумя руками. Как пушистые волосы падают на ее нос и плечи, и как смешно она их сдувает с лица. Он отломил еще один кусочек тоста и отправил его себе в рот. — У тебя новая рубашка, что ли? — заметил Соул. — Ага. В старую уже не влезаю, — расстроилась она, — долго я ее носила, неужели только сейчас хоть немного выросла? Мака вздохнула, подняла глаза на Соула и заметила его насмешливый взгляд. — Только попробуй это сказать. — Зачем мне говорить, если ты и так знаешь, что я скажу. Она уже давно привыкла к его раньше обидным, а теперь таким обыденным шуткам. Понимая друг друга без слов, они могли оставить в глубоком недоумении окружающих, начав смеяться над тем, что было понятно только им двоим. Она взглянула на стопку газет и писем у входа, которые давно пора было разобрать. — Ты новости слышал? В Западной Азии опять… Волнения, — наконец подобрала она нужное слово, — наверное, миссий прибавится. — Разве? — Где война — там боль и страх, а значит, безумие, — понизила она голос, — а где безумие — новые яйца кишинов. — И работа для нас, — поднял глаза он. — Угу. В повисшем молчании было слышно, как стучит вилка о тарелку, шумят трубы, шелестит листьями ветер за окном. Они были специальными сотрудниками Шинигами, чья основная работа — защита интересов Шибусена на всех континентах. Они занимались ей с тех пор, как начали учиться в Академии, но к ней невозможно было привыкнуть. То, к чему они с такой легкостью относились, когда были детьми, с возрастом начинало пугать. Мысли о многочисленных жертвах, порой необходимой жестокости и страх за собственную жизнь делали выполнение каждой следующей миссии все более сложным. Лишь вера в правосудие Шинигами и праведность их действий помогали продолжать исполнять свой долг. — Ладно, пойду собираться, — Мака встала из-за стола, — ты же уберешь посуду? — Конечно. Блэр вытянулась на своем месте и краем глаза наблюдала, как Соул уносит тарелки к раковине. Шум воды и звон тарелок заставил ее проснуться, но даже через них она смогла разобрать тихий смешок склонившегося словно под невыносимым грузом человека: «Может, тоже винт себе в голову вставить?» Широко зевнув, она уснула уже крепким долгим сном.