Таинственные записи»
***
Спустя три часа после землетрясения.
В той же каменной комнате сидели двое мужчин: Раус и Господин. Теперь помещение освещалось большим количеством факелов. Богатое убранство, словно у короля, было великолепным. На стенах висели картины, где вырисовывались разные личности в интересных стилях: от богатых аристократов до гениальных учёных. В комнате благоухал запах кофе и табака. В мягком кресле за большим столом, на котором лежала огромная карта Тейвата, сидел Раус. А сзади него стоял Господин и наблюдал. Хоть и перед мужчинами на карте был весь Тейват, они заострили своё внимание на Ли Юэ. Раус ткнул пальцем в деревню Цинцэ, говоря: — Вот здесь прошло ещё одно. Земля раскололась в центре деревни. Так как недавно проходил праздник Морских Фонарей, на складе одного человека по имени Лу Хак взорвались оставшиеся фейерверки. Погибло много людей. — Отлично, — ухмыльнулся Господин. — Они в деревне сохранили часть фейерверков? — Да, Господин. Склады в Ли Юэ оказались заполненными, поэтому Лу Хак предложил на время свой. Но также из-за землетрясения некоторые побережья Ли Юэ теперь под водой. — Хорошо… Ты меня приятно удивил, Раус. Я тобой очень доволен. Рука Господина скользнула по плечу Рауса. Поднялась выше. Он провёл кончиками пальцев по шее своего напарника лёгкими щекочущими движениями, пробуждая у Рауса мурашки по коже. — Или же… Ты хочешь от меня какого-то подарка? Голос Рауса дрогнул: — В-ваша похвала — уже подарок для меня. — Ты дрожишь? — Нет, Господин. Рука Господина спустилась теперь уже ниже — к груди Рауса, что вздымалась от тяжёлого дыхания. Странное чувство поднималось изнутри, отдавалось теплом в теле, пробуждало кое-что иное. Господин взял Рауса за руку, заставил подняться. Тот повиновался, смотря смущённо в пол. Господин был очень высоким, намного выше своего напарника. Прямая осанка, широкие плечи, массивная грудь, мускулистые руки. Лицо было почти всегда хмурым, внимательным. Густые чёрные брови вырисовывались в две идеальные линии. Волосы того же цвета элегантной укладкой ложились на голову. Серые, точно дождевые тучи, глаза Господина пробивали дыру в Раусе. Тонкие губы вырисовывались в ехидную улыбку. Бледная кожа, как у мёртвого, придавала загадочности и мрачности Господину. Раус никак не мог взглянуть в эти дикие глаза. Господин приблизился к нему вплотную, а потом наклонился к его шее, вдыхая запах. Блаженно прикрыв глаза, он произнёс: — Запах крепкого кофе… Всё, как я люблю. Раус зажмурился, ощущая, как горячее, словно раскалённые угли, дыхание Господина касается его кожи. Руки невольно сжимались в кулаки, а по лбу начала стекать очередная капля пота. В комнате становилось жарко, поэтому Господин отошёл на пару метров от Рауса, снимая свой тёмный, сделанный из качественного материала плащ. Под тканью оказалась белая, очень облегающая рубашка. Рельеф торса Господина был как на ладони. Талия была достаточно тонкой, если сравнивать её с массивной грудью. Безумное сочетание. Раус понял, что разглядывает его, поэтому смущённо повернул голову вбок. Это не осталось незамеченным Господином. Он хищно улыбнулся, подойдя вплотную к Раусу. Господин наклонился к уху, тихо шепча: — Что же ты так смущаешься? Если нравится, можешь так и сказать. — П-простите, Господин, за м-мою неуважительность. Я… — Мне нравится, когда ты так нервничаешь. Господин провёл своей рукой по спине Рауса, заставляя прижаться ближе, слегка выгнуться. Их лица были в опасной близости. Раус пытался не отводить взгляда, словно бросая вызов. Господину, похоже, это безумно нравилось… даже слишком.***
Настоящее время.
Даже солнечный день не мог скрасить яркими красками серые, бездушные лица жителей, что утопали в угрюмости, размышляя о произошедшем. Строители всё ходили и ходили. Где-то уже слышался стук молотка. Большинство людей просто сидели на улицах под деревьями, на лестницах, балконах… И никто не говорил. Все ушли в себя, пытаясь вырвать это колющее чувство страха, грусти и тоски. Но, к сожалению, это запомнится навсегда. Некоторые богатые жители начали уезжать из этого города, ссылаясь на то, что он якобы проклят, и с ним всегда будут происходить несчастья. К Люмин и Паймон, которые прогуливались по Ли Юэ, пытаясь скоротать время, подошла маленькая девочка с небольшим плюшевым щенком в руках. Её дырявое, грязное длинное платье обрело серый оттенок. Волосы растрепанные, а под носом находилась запёкшаяся кровь. Прозвучал её тихий, точно у маленького ангелочка, голосок: — П-помогите мне, пожалуйста… — О Архонты, — произнесла грустным тоном Паймон, — что случилось? — Н-нам нужна м-мора… Мы н-не можем себе к-купить лекарства. Они оч-чень нужны маме. — Разве они сейчас не бесплатные? — спросила удивлённо Люмин. — Б-бесплатные уже закончились. Ос-стались только п-платные. — Странно это всё, — задумчиво сказала Паймон. — Сколько тебе нужно, девочка? — Д-д… Было видно, что девочке было неудобно просить у незнакомцев мору. Она переминалась с ноги на ногу, сжимала в руках игрушку и постоянно смотрела куда-то вбок, пытаясь ускользнуть от прямого зрительного контакта с Путешественницей и её верным другом. Но Люмин улыбнулась, приседая на корточки. Она оказалась на одном уровне с ребёнком и взялась за её крохотные ручки: — Не бойся. Скажи. Мы поможем тебе. — Д-д… — Ну же, — ласково произнесла Люмин. — Не стесняйся. — Д-двести тридцать. Люмин, даже не раздумывая, достала из своей маленькой сумочки для путешествий двести тридцать моры и отдала девочке. Та при виде моры, словно маленькое солнышко, озарилась яркой улыбкой, смотря с благодарностью на Люмин и Паймон: — С-спасибо вам! — Не за что, девочка! — улыбнулась Паймон. — Вашей семье это точно пригодиться. — Где твои родители? — поинтересовалась Люмин. — Мама дома, — ответила девочка. — А папа? — Он умер пару лет назад. Лица Люмин и Паймон погрустнели. Сердце облилось кровью, а жалость к этому ребёнку выросла вдвое. Лишь девочка не выражала никаких эмоций, только радость окрасила её лицо в яркие краски. Теперь она могла купить лекарства. Видимо, для своей мамы. Люмин прижала девочку к себе, легко поглаживая по голове, словно убаюкивая: — Твоя мама будет рада. Пусть она выздоравливает. Паймон подлетела к девочке, поглаживая по плечу: — Будь осторожна. Не потеряй мору. — Хи-хи! — улыбнулась девочка. — Спасибо вам! Люмин отпустила её. Девочка, радостно подпрыгивая, побежала куда-то вдаль, наверное, домой, чтобы порадовать маму. И таких людей, которые нуждались в помощи, было много. Кто-то оставался неравнодушным, кто-то больше волновался за себя, а кто-то… не мог бороться с очередными трудностями. Как оказалось, ночью на некоторых деревьях за гаванью нашли людей, которые повесились из-за неготовности к борьбе за жизнь. И это, наверное, ещё не все. Слышать это было страшно, а ещё страшнее осознавать, что есть возможность наткнуться на них. Смотреть на трупы было тяжело, ведь осознание, что эти люди пережили, терзало душу. Люмин и Паймон ходили по южной части Ли Юэ. Путешественница смотрела на свои ладони и озвучивала мысли вслух: — Мне вот что интересно… — М? — поинтересовалась Паймон. — Почему камни ранили только меня? Ни с кем другим такого не произошло. Только со мной. — Может, это просто совпадение? — Не думаю, Паймон. Слишком много этих «совпадений». И ведь именно после того, как я дотронулась камня, началось землетрясение. В сознание Люмин врезалось страшная мысль, которую она сразу озвучила: — Может, это я виновата? — Ты что! — возмущённо вскрикнула Паймон. — Даже не смей о таком думать, Люмин! — Я серьёзно! Ведь я ещё что-то странное чувствовала тогда на выставке. Какое-то неприятное ощущение, словно гипноз. — Может… тебе стало плохо? Жарко? Страшно? А может… Паймон всё пыталась доказать Люмин обратное, но та отрицала каждую мысль. Путешественница никак не могла откинуть эти мысли. Паймон была готова взорваться вулканом от негодования: — Люми-и-и-ин! Хватит думать плохо о себе! Путешественница отвернулась, кусая губы, а потом произнесла: — Ну не может же быть столько совпадений. Люмин от этой мысли сильно погрустнела, но старалась не показывать это на своём лице. Паймон же всегда чувствовала, что Путешественница хочет что-то спрятать от неё. Что-то, что может вызвать сильную душевную боль. Паймон подлетела к Люмин поближе и обняла её за предплечье. Так сильно прижимаясь, пытаясь потушить болезненное пламя, что прожигало огромную дыру в сердце. Люмин прижалась к колонне одного из зданий. Осознание начало туманить голову. Лёгкое подрагивание, неприятная боль в душе, комок, что застрял в горле. Паймон, погладив Люмин по плечу, сказала: — Ты не знаешь, что произошло на самом деле. Вдруг это действительно ещё одно совпадение? Вдруг ты зря себя накручиваешь. — Ну… посмотрим, — тяжело вздохнула Люмин. — Мне не привыкать. Но всё-таки я очень волнуюсь. Вдруг действительно в этом я виновата? Все так говорят, что я какая-то особенная. В хорошем смысле. А что, если… я особенная в плохом смысле? — Люмин… Прошу, не говори так о себе. Мы всё узнаем. Паймон уверена, что здесь замешан кто-то другой. Или другие… Например Фатуи! Эти ребята уже столько раз делали плохие дела. Или же… — Орден Бездны? — устало сказала Люмин. От этих слов Паймон ужаснулась. Ведь если это так, то… всё очень серьёзно. Люмин начинала понимать, что эти мысли сильно въедаются ей в голову, высасывают энергию. Это нужно было прекратить, потому что уже не будет сил идти в Разлом. Люмин сделала глубокий вдох. Подумала о хорошем… В её голове возник Итэр — брат, которого она уже так долго ищет. И в некоторые моменты казалось, что она так близко к нему! Но в этот же момент он был так далеко. И внезапно она вспомнила середину ночи. Луна. Мост. Река. Ветер. Чжун Ли… Его голос такой спокойный, тихий, размеренный. Хотелось услышать его ещё раз. Почувствовать на себе взгляд его ярких глаз. И внезапно Люмин спросила Паймон: — Как думаешь, где может быть Чжун Ли? Паймон слегка опешила от вопроса, но всё-таки ответила: — Паймон думает, что Чжун Ли может быть в ритуальном бюро «Ваншэн». Не уверена, что сейчас работает ресторан «Три чашки в порту», где он часто бывает. Так что давай направимся в бюро.***
Уже у ритуального бюро Люмин и Паймон встретили Чжун Ли, что разговаривал со скандально известной хозяйкой бюро «Ваншэн» — Ху Тао. Подойдя к ним, Паймон крикнула им обоим: — Чжун Ли, Ху Тао, привет! Ху Тао, заметив их двоих, натянула улыбку до ушей: — Ох, так это же наши милашки! Приветствую! Нужна помощь в выборе гроба? Или что-то ещё? — Нет-нет-нет, — помотала головой Паймон. — Мы не за этим. — Мы пришли к Чжун Ли, — сказала Люмин, смотря на Властелина Камня, который упёр свой взгляд на неё. — Оу, — театрально погрустнела Ху Тао. — А я уж думала, что новые клиенты пожаловали. Было странно наблюдать за игривым настроением Ху Тао в такое время. Хотя… это в её духе. Она, точно молния, несётся туда-сюда. За бюро вообще будто не следит. Но когда дело касается похорон… Тут Ху Тао оторвётся на все сто процентов. Она подбежала к Люмин и крепко по-дружески обняла, ехидно ухмыляясь: — Хорошо, милашки, я вас оставлю наедине. Если всё-таки помощь понадобится — приходите! И радостно хохоча, она побежала в бюро. Чжун Ли потёр переносицу, мотая головой: — Простите. Не обращайте внимания на её детский характер. Когда в наше бюро пожаловало больше сотни клиентов, то Ху Тао чуть ли не взорвалась от счастья. — Ничего, Чжун Ли, — сказала Паймон, — мы привыкли. — Мы пришли с тобой поговорить, — произнесла Люмин. Чжун Ли посмотрел на Путешественницу, а потом на её ладонь. Бинта не было. Чжун Ли едва ли заметно улыбнулся, только краешком губ, а потом спросил: — О чём вы хотели поговорить? — Мы идём в Разлом, — сказала Люмин. — В Разлом? С какой целью? — Мы приняли поручение от госпожи Е Лань. — Поручение… Хм… В Разломе сейчас может быть очень опасно. Я слышал, что после землетрясения в стенах появились трещины, так что там могут произойти десятки обвалов. Да и монстров там не меньше. — Мы будем осторожны. Не волнуйся. Конечно, Люмин хотела пойти к Чжун Ли, чтобы поговорить с ним о ране на ладонях, поэтому сказала: — Мы… можем поговорить наедине? Паймон возмущённо вскинула брови, а потом до неё дошло, зачем Люмин спросила о Чжун Ли. Она вскрикнула: — Хей! Вы что, надумали секретничать от Паймон?! — Прости, Паймон, но это важно, — сказала Люмин. — У-у-уф… Ладно! Только быстро! — скрестила руки на груди Паймон.***
Люмин и Чжун Ли смотрели друг на друга, стояли за ритуальным бюро, но не так близко, как вчера. Чувствовалось странное ощущение почти всегда, когда Люмин находилась рядом с ним. Но сейчас самое главное — это спросить то, чего так хотелось: — Чжун Ли, я сегодня утром заметила, что рана на ладони пропала без следа. Ты этому поспособствовал? Знаю, это может быть неуважительно, но мне важно знать. — Да, — ответил Чжун Ли, — это моих рук дело. — Но разве ты и такое умеешь? — Моя сила Архонта сохранилась во мне. Я мог многое тогда, и многое — сейчас. Исцеление — не единственное, что я могу. — Понимаю… Я бы хотела тебя поблагодарить. Мне важна твоя помощь. — Рад помочь тебе, Люмин. Знаешь, я чувствовал ещё вчера, что ты обязательно примешь какое-то поручение, связанное с Разломом, — и вдруг Чжун Ли очень искренне улыбнулся. — Просто хочу, чтобы ты берегла себя. — Спасибо тебе ещё раз за заботу. Но у меня к тебе есть ещё один вопрос. Почему камень оставил ожог только на мне? От этого вопроса тёплый взгляд Чжун Ли сменился на холодный, даже слегка хмурый. Он посмотрел в сторону, будто искал то, что поможет ему ответить, а потом уверенно произнёс: — Честно… Я не знаю, почему именно так. От этих очень красивых камней веет странной энергией, не более. Такого эффекта я не ожидал. Его надо изучить, но Цисин не позволяет и близко к нему подходить. Даже мне: я пробовал сегодня рано утром. Поэтому извини, я не знаю, как ответить на этот вопрос. Люмин прикусила нижнюю губу от досады. Она надеялась, что Чжун Ли кое-что узнал… или знает. Странное чувство не покидало Люмин. Она поняла, что все ответы находятся там, где землетрясение бушевало сильнее всего — в Разломе. — Ладно… Я тогда пойду, — сказала Люмин. — Время уже поджимает, а ещё надо до Разлома добраться. — Конечно, Люмин. — понимающе кивнул Чжун Ли. — Можешь идти… Удачи тебе. — Тебе тоже, Чжун Ли. Люмин обернулась и ушла прочь, оставив Чжун Ли с тем, кто стоял позади него и постоянно нашёптывал: — Предатель, Моракс. Ты — предатель. Чжун Ли резко развернулся и хотел ударить это «что-то». Но было пусто. А голос повторял слова, не давая и секунды на передышку: — Предатель. Предатель. Предатель! ПРЕДАТЕЛЬ! Чжун Ли схватился за голову. В глазах потемнело, земля ушла из-под ног. А в ушах всё так же звучал противный, точно у монстра, голос, который с каждым мгновением становился всё сильнее и сильнее.***
Холод, будто всё тело погрузилось в ледяную воду. Тьма, густая, словно смола. Боль, точно перемололи кости. Лёгкие Чжун Ли умоляли о дозе кислорода, но в горле будто что-то застряло, не давая сделать вдох. Он был словно под водой — в тёмном океане страха, где все кошмары становятся реальными, а плохие воспоминания воплощаются в теле чудовища. Кто-то словно вытянул Чжун Ли из реальности и усадил в ужасный сон. Но Гео Архонт не боялся. Он знал, с кем имеет дело. Чжун Ли лишь крикнул: — Ну же! Покажи себя! Хочу снова посмотреть на тебя. Взглянуть на то, в кого ты превратился! Голос обрёл нечеловечески низкий, устрашающий тон: — Это ты посмотри, в кого ты превратился. Жалкий подонок. Не зря тебя прозвали Властелином Камня, ведь твоё сердце сделано из камня. Посмотри, что ты сделал! Голова Чжун Ли снова отозвалась адской болью, а перед глазами пролетали сотни расчлененных трупов: женщин, мужчин и детей. Глаза выколоты, вспоротые животы, конечности оторваны, а из ртов, что застыли в немом крике, вытекала алая кровь. Тухлый запах ударил в нос. Тошнота подступила к горлу, но Чжун Ли оставался хладнокровным. Он терпел эти насмешки, крики, издевательства. Всё сохранял в себе и поклялся никому не показывать, никому не открывать свою душу, подписывая контракт сам с собой. Голос продолжал давить: — Видишь? ВИДИШЬ?! Это всё твоя вина! И твой жалкий город терпит то же самое! Они заслужили это, ведь были твоей подстилкой, слушали только тебя, а на нас было плевать! — Вы сами выбрали этот путь. — ответил спокойно Чжун Ли. — МЫ САМИ?! Теперь голос превращался в демоническое рычание: — Твоему городу осталась неделя… Посмотрим, сможешь ли ты противостоять мне, Моракс.***
«14:30»
Люмин и Паймон уже подходили к Разлому. На пути, удивительно, никого не было. Ни Фатуи, ни хиличурлов, ни Похитителей сокровищ… Наверное, все попрятались, пытались осознать произошедшее. По дороге никакой разрухи не было. Неудивительно, ведь землетрясение, будто специально, затронуло только места, где много людей. Но с этим надо разобраться. Всему своё время. У входа стояла сама Е Лань, а также двое солдат Миллелитов: Те Хун и Тянь И. Сам Разлом имел форму огромного кратера с острыми скалами. Масштабная катастрофа, возраст которой — тысячелетия. Взрывы, пожары охватили эти земли одним Небесным метеоритом. Разлом терпел крупные войны: нападение Аждахи, битва с Бездной. Здесь пали тысячи воинов, пропитали своей кровью почву для того, чтобы защитить славный народ, который переживает страдания до сих пор. Было заметно, что от землетрясения пострадало многое: кончики скал обвалились; трещины, точно змеи, расползлись по земле, деревья попадали, многие конструкции, построенные для защиты Разлома от посторонних людей, просто разрушились. Но никто не сдавался, как тысячи лет назад. Все твёрдо стояли на ногах, встречались лицом к лицу со смертью, уверенно держа перед собой оружие. Е Лань, увидев Путешественницу и Паймон, подошла поближе: — Приветствую вас двоих. — Привет, Е Лань, — сказала Путешественница. — Как дела? В каком состоянии Разлом? — Я в порядке, а вот Разлом… Думаю, вы сами увидите и оцените масштабы. По её словам было понятно, что дела плохи. Но Е Лань, как всегда, сохраняла спокойствие и уверенность на лице. Тон, с которым она говорила, походил на королевский: строгий, твёрдый. Е Лань — та, которая часто прячется, скрывает свою личность, но в то же время попадает в гущу событий, всё равно оставаясь в тени. Она — ум и хладнокровность. Она — скорость и манёвренность. Пройдя сквозь охрану, они трое спустились по деревянным старым ступенькам. Каждый шаг отдавался трещащим звуком. Люмин не верила, что снова идёт сюда, не верила, что снова столкнётся с неизвестностью. Прочность ступенек была под вопросом, поэтому пришлось делать медленные и аккуратные шаги. Чем ближе был кратер, тем сильнее пробуждался шок. В самом низу, центре Разлома, красовались тонны булыжников — каменные частицы, которые оторвались от косых, острых скал, падая вниз. Мосты, а также другие конструкции, что и так были не в лучшем состоянии, совсем упали. От них остались лишь опоры. На краях пропасти были трещины. Казалось, если наступить на них, то всё обвалится, и ты полетишь вниз вместе с камнями. А также здесь не было ни одной души. Люди, что работали здесь либо сбежали, либо попались в лапы смерти. Паймон, не в силах сдержать шок, прошептала: — Ого… Ну и помотало Разлом. Интересно, как там Шахты? — В Шахтах ситуация ещё хуже, — ответила Е Лань. — Ты уже была там? — спросила Люмин. — Да. Но далеко я не заходила. Паймон начинала осматривать всё вокруг, а потом спросила: — А… А где остальные? Здесь же должны быть ещё искатели приключений. — Они скоро придут, — ответила Е Лань. — В 14:50. Я вас позвала быстрее, чтобы поговорить. — О чём именно? — поинтересовалась Паймон. — О том, что я узнала. — И что ты узнала? — спросила Люмин. Е Лань, выдержав короткую паузу, ответила: — Вчера вечером прошла выставка камней. Я на ней присутствовала. — Мы тебя не видели, — задумчиво проговорила Паймон. Е Лань в ответ бросила хитрую ухмылку и подняла бровь, как бы напоминая, как она действует. Паймон, вспомнив, нервно захихикала. Е Лань продолжила: — Эти камни меня очень заинтересовали. От них исходила странная энергия, но она очень привлекала, а, может, даже и пугала. Ты тоже чувствовала такое, Люмин? — Да… — ответила с опаской Люмин. — Тебя обжёг камень? — Да… — Тебе это кое-что напомнило? Эта энергия тебе была знакома? Люмин начала копаться в голове. Паймон настороженно наблюдала за этим. Перед глазами Люмин пролетели события вчерашнего вечера. Алый камень… Странная энергия и огонёк внутри. И внезапно… Взрывы, крики боли, реки, что превратились в потоки лавы, расколотые острова, разрушенные здания, мосты… И странные летающие, красные кубы, которые напомнили ей магию Неизвестного Божества. Промелькнули терзающие мысли, въелись в голову, точно паразиты. Низко, с невероятным страхом Люмин произнесла: — Каэнри’ах… — Верно, — кивнула Е Лань. — Эти камни, что оказались в Шахтах Разлома, прямиком из Каэнри’ах.