Вечная память-вечные муки

      Портал раскрылся и из него выскочил рыжеволосый иоп. Следом за ним вылетел старый Энутроф. Старик проехался лицом по земле, но тут же подскочил как ни в чем не бывало. Страж огляделся вокруг и убедившись, что опасности нет засунул свой меч обратно в ножны. Следом вышли девушки. Замыкал же Элиатроп. Он аккуратно вышел из портала, при этом ни разу не спотыкнувшись, а тем более не упав.       — Да, портал Заап это что-то, но для меня, конечно, ничего особенного, — Начал нахваливать себя Энутроф, что только минуту назад проехался носом по земле.       — Очередное враньё. Я всё видел. Ты упал рожой в низ и проехался по траве, а потом очень быстро вскочил, — Раздался голос стража, за которым последовал его же смех.       — Я вообще-то поскользнулся! И вообще, проявляй больше уважения к старшим, мальчишка! — Струд сжал лопату в руках, зло смотря на хохочегоща парня.       — Да хватит вам, ведёте себя как малые дети. Руэль, прекрати ты уже оправдываться, ну упал и упал, с кем не бывает? — Элиатроп закатил, уже пожалев, что взял себе в помощники этих извергов, что беспощадно издевались над и без того пострадавшей нервной системой Короля.       — Я полностью с тобой согласна, Юго, — Кра кивнула, как бы подтверждая свои слова.       — Вы правы. Мы же не хотим быть похожими на капризных, избалованных принцесс, — Садида, вновь задрав нос, который Королю очень уж хотелось разбить, двинулась вперёд, не обращая внимания на косой взгляд, кинутый в её сторону, что, пожалуй, было пока единственным, что Юго мог возвести в плюс.       — Конечно. Ну что, пошли? — Юго так же неспешно двинулся вперёд, по грации и задроному носику не уступая ей.        Остальные видели явное сходство между этими двумя, но озвучивать свои мысли не спешили. Даже Иоп предпочитал молчать, понимая, что от этих слов плохо будет лишь одному человеку–ему.       《 Конечно, дорогая Амалия, мы ведь не хотим быть похожими на тебя. Да уж, давненько я не видел столь капризных и избалованных персон. Вот чего-чего, а двух таких же нам для полного счастья и не хватало!》       Элиатроп лукаво улыбнулся, но озвучивать свои мысли не стал. Ещё ему не хватало спора с какой-то избалованной девицей.       За то небольшое количество времени, что он провёл с этими людьми он понял одно–от этой девицы сводит скулы, сжимает руки в кулаки, а глаз начинает дёргаться. Высокомерная, не привикшая считаться с чужим мнением, ставящая себя привыше всех. Бесит. Разумеется, у неё была и хорошая сторона, которую ему уже доводилось лицезреть, просто одно мгновение и во сравнение с теми часами, что показались вечностью, не шло.        Ева неоднозначно хмыкнула, чуть хихикая. Уж больно эти двое были похожи, и как один отказывались это принимать.        Амалия привыкла к жизни во дворце, где каждый считался с её мнением, даже брат, пусть и скрипя зубами, и из под палки отца, что в противном случае грозила преподать принцу урок. Она привыкла ощущать себя центром мира, и, как с уверенностью могла сказать Ева, Юго не отставал от принцессы.        Сын мэра обычной деревушки, мальчишка, что рос не в роскоши, а в полях и лугах, в лесах и рощах. Так откуда в нём всё это? Высоко задраный маленький носик, чувство собственного превосходства, которое он питал лишь одним обществом спутников. Явно присутствующие чувство такта и грации, которой он, казалось, обучен был с рождения.       Так или иначе эти двое действительно похожи, и осознание этого придёт к ним не скоро, а может и вовсе так никогда и не настигнет.        Спутники прошлись по рынку. Каждый из них думал о своём, и удивлялся своему же. Пожалуй, ни для кого здесь не нашлось бы того, что заставляло охать и ахать, удивлясь.       《 Пф, я и получше видел. Какое-то гиблое место. Да тут же почти ничего нет, но да ладно, припасы можно пополнить-и на этом спасибо.》       — Для начала нам всем надо скинуться и купить карту мира, — предложила, хотя скорее констатировала, кра, вновь бегло осматривая рынок.       — Мой кошелёк пуст, — Поспешил соврать старый скряга.       Конечно, деньги у него были, но тратить он их не собирался. Энутроф бы скорее с жизнью распрощался, чем с любимыми камами, что было свойственно всем представителям этого народа.       — Ты потратил все это на тряпки, да? — Принцесса рассмеялась, но тут её смех заглушил чей-то другой.       Юго, что стоял у прилавка обернулся на источник звука.       — У меня два варианта: Либо у Амалии отвратительный смех, либо у нас неприятности, снова, — тихо добавил Элиатроп, томно вздыхая.       Путешествие до Ома обещало быть "весёлым".       — Это не я, — поспешила опровергнуть первый вариант Амалия.       — Это он! — Торговец указал на гигантского ворона, что стремительно приближался к ним.       — Чёрный ворон! — Торгаш поспешил удалиться.       Всё вокруг начали суетиться. Кто-то прятался сам, кто-то прятал товар, а кто-то в панике носился не зная куда же податься.        — Чёрный ворон? Серьёзно? Да уж, он бы ещё крылатый ворон назвался, или тёмный ворон, что б прям вообще клише было. Бедненький, долго, наверное, имя себе такое клишерованное выбирал, не представляю как же ему было трудно думать, — Ворон пикировал вниз, но Юго успел увернуться, так что тот пролетел мимо.       Но "злодей" сделал, что хотел, он разрушал все прилавки торговцев.       — Ха! А мне он начинает нравиться! — воскликнул иоп, чуть ли не подпрыгивая на месте от будоражущего чувства внутри.       — Ну разумеется, Гроуви. Тебе обязательно надо с ним подружиться, уверен, что он твой единомышленник, — Юго оглядел масштаб катастрофы, недовольно цокая, упирая руки в бок.       — Да, ты прав Юго, чем-то мы похожи! — радостно воскликнул рыцарь, под тихий смешок шу-шу, что прекрасно понял к чему ведёт Юго.       — Да, особенно вашими умственными способностями, — добавил он.       — Умств...ыим чего? — страж непонимающе посмотрел на Элиатропа, которого все больше и больше забавлял этот непонимающий взор.       — Не важно, не напрягай свой мозг, который, скорее всего, у тебя отсутствует, — спокойно, но с отчётливой ноткой высокомерия произнёс парень.       — Издеваешься над примитивными формами жизни, братец? Ну и какого оно, жить среди идиотов? — От голоса старшего Элиатропа по телу пробежали толпы мурашек, а сердце останавливалось и вовсе.        Юго знал, что главным правилом в этой игре, единственным, что может удержать от падения в пучину безумия было молчание. Он должен был молчать как мертвец, но в том то и проблема, что мертвецы не молчат, это просто мы глухи, и не способны речи эти воспринять в сей миг.       — Прямо как жить с тобой, Килби, разве что они поменьше бухтят и побольше делают, — скрепя зубами прошептал парень, вновь мысленно ругая себя за собственные речи.       — Ты что-то сказал, Юго? — Садида обернулась, устремив свой взор на парня.       — А? Нет, я ничего не говорил. Тебе показалось, Амалия, — поспешно соврал парень, что было ему далеко не впервой.        С самого детства он научился лгать, достаточно хорошо лгать. Никто и подумать не мог, что столь маленький и милый ребёнок тот ещё засранец. Все, включая его собственного близнеца, считали что врать он не умеет, мол не дано и всё! Но какова же была реальность? Не редко он обманывал старших, чтобы не получить за ту или иную проказу. Со временем старшие, а точнее Килби, догадался об этом. Старший лишь задорно рассмеялся, узнав, что все это время маленький тофу, на деле являющийся тем ещё шкодой, нагло им лгал. Пусть и по мелочам. Но как искусно!        Чем старше Юго становился, тем слаще и правдоподобней становилась его ложь. Вскоре же она стала неотъемлемой частью его жизни, без которой и дня он прожить не мог. Он не знал как объяснить маленькому Адамаю почему он всё помнит, почему он знает столько, почему он знат какова на самом деле боль и... Смерть...       Юго не мог поведать Аду об этом, вернее, не хотел. Он не хотел, чтобы брат жил, зная, что так или иначе более ему нивчем не стать лучше близнеца, ведь любой навык, любое умение было избито им до отвращения. Элиатроп не хотел, чтобы брат с малолетства жил, зная, что его собственный близнец как никто другое знает что же такое смерть, знает, какого это, когда кости ломаются, а кровь хлещет, когда воздух перестаёт поступать в лёгкие, а порой они и вовсе бывают вырваны наружу.       — Ну ладно. Тогда у меня другой вопрос, что это было? — на сей раз голос принцессы не был противен, напротив, был спасением оо навязчивых воспоминаний, что к тому же были весьма неприятны, а так же болезненны.       — Прячьтесь, я с ним разберусь! — Кра натянула тетиву, готовясь выпустить стрелу.       — Прятаться? Ну нет! - Иоп и Кра встали в боевую стойку.       — Жалкие торгаши, бойтесь тёмного огня, бойтесь своего самого страшного кошмара, трепещите перед могуществом чёрного ворона!       — Он всё крушит! Юго, Руэль, что мы будем делать? — Амалия чуть-чуть растерянно посмотрела на компаньонов.       — Дай ка подумать, мы ничего не будем делать! Посидим здесь и подождём пока все закончится, — предложил, а точнее поведал свои планы на ближайшие будущее Энутроф.       — Не знаю как у вас, а у меня возникло желание поговорить с этим клоуном. Руэль, присмотри за тофу, — Юноша сунул пернатого друга старику и пропал во вспышке портала.       — Иди сюда и сразись со мной! — выкрикнул страж, так жаждущий боя.       — Кажется он тебя услышал. Нам надо объединить наши силы, чтобы победить его! — Воскликнула кра, но ворон лишь пролетел над головами героев и взмыл в небеса.       — Смотрите, он сбежал! — не без усмешки выкрикнул иоп       — Он сделал, что хотел, — Грустно констатировала Ева, тяжко вздыхая.       Потихоньку люди начали вылазить из своих укрытий. Для них сие уже было не впервой, от чего на душе становилось ещё противнее.        Спутники подошли к одному из торгашей, что не без боли осматривал ущерб, нанесённый его прилавку.       — А тут есть другие торговцы? Мы ищем карту мира, — Поинтересовался Руэль у одного из пострадавших торговцев.       — Не хотел бы рекламировать конкурента, но так и быть. Идите по дороге на Юг и скоро увидите магазин древностей Каброка, — тяжело вздыхая поведал старик.       — А ворон на него не нападёт? — задала интересующий её вопрос Амалия.       — Каброк не только богат, но и умён, он построил свой магазин под землёй, ворону туда не добраться, — на мгновение грустно усмехнувшись поделился таргаш, явно жалея, что сам так не поступил.       — Спасибо за информацию, добрый человек. Будь уверен, если чёрный ворон попадётся нам снова ему не поздороваться! — Торговец скептично глянул на иопа.       — Да ну? Так же как и в этот раз? Ну пока, — Старик махнул рукой уходя с места происшествия.       《 Готов поставить все камы скряги-Руэля, что Каброк и есть чёрный ворон. Избавляется от конкурентов, а позже втридорога продаёт товары путникам, которым некуда деваться и приходится покупать товар этого урода. 》       Путешественник подходили к лавке того самого торговца, что как раз таки и продавал карту мира.       — Если наш пернатый друг решит разрушить этот магазин ему придётся стать чёрным кротом, — Пошутил Иоп и двинулся вниз.       — Как думаете, у них есть сумки Садида? — Поинтересовалась принцесса.        Ребята спустились, осматривая богатый выбор. Всевозможные товары, что были собраны в одном месте радовали глаз, явно намекая, что нужные им товары уж точно найдутся.        Юго окинул взглядом магазин, присвистывая. Всевозможные товары, добытые в приключениях, навевали мысли о безмятежном прошлом.        Когда-то очень давно приключения были отдушиной Элиатропа, лишь они заставляли его чувствовать себя живым. Со временем чувство азарта, опасности, что, казалось, текла в его крови, притупилось, а позже и вовсе исчезло, действительно ли это было так судить он не брался, вернее не хотел, всё ещё надеясь, что с годами оно просто впало в сон, но всё ещё в крови.        И, несмотря на грустные думы и воспоминания, глаз радовало эт разнообразие и истории, которые прилогались к каждому предмету.       — Отличный магазин. Сразу видно, Хозяин любит его и заботиться о нём. Я полагаю, что каждую вещь он собственноручно добыл в своих приключениях, — всё же озвучил свои мысли Элиатроп.       — Всё верно, — раздался женский, ласковый голосок, слушая который невольно хотелось узнать всё о каждом товаре, и, обязательно, из уст этой прекрасной дамы, — Мой муж сам добыл каждую из этих редких и опасных вещиц. В моём магазине вы можете приобрести сокровища, которых нигде больше и не сыщите. Каброк! — Милый, женский голосок, слушая который хотелось уснуть на её коленях, резко превратился в громкий, душераздерающий крик, заставляющий посочувствовать тому, чьё имя на сей раз звучало из уст Экафлипки.       — Добро пожаловать в магазин Каброка. Чудеса со всего света для любителей приключений. Здесь все продаётся если вы можете заплатить, — монотонно, и явно не с такой потаенной любовью к магазину, проговорил тот, в честь кого он и был назван, что было весьма иронично.       — Чтобы не тратить время на нищих проходимцев мы подвергаем проверке всех покупателей, — Экафлипка похлопала в ладоши и из-за шторы выпрыгнул нюхач.        Она мило улыбнулась, явно не волнуясь, что посетители окажутся нищими, но искренне этого не желая, впрочем, как и любой человек.        — Это наш нюхач. Ему нет равных в поиске кам по запаху. У нас в доме он находит монеты закатившиеся под мебель и, конечно, чем ты богаче, тем больше ему понравитесь, — женщина всё так же мило улыбалась, пока нюхач нюхал зашедших к ней посетителей.        Животное бросилось к Элиатропу, но близко решило не подходить, будучи остановленным суровым взглядом, от которого даже животному хотелось провалиться под землю.        Оно переключило своё внимание на иопа, но на долго задерживаться нюхач на нем не стал, бросаясь на Садиду. У той явно что-то было, но уж больно мало, что не заинтересовало малыша. Кра же приглянулась ему куда больше, куда, но всё предыдущие кандидаты и в сравнение не шли с Энутрофом.        Казалось, что животное сошло с ума. Со стороны Рыцаря раздался смешок, точно определить чей именноч шу-шу или стража, было нельзя. Ева ухмыльнулась, а Элиатроп весело хмыкнул, закатывая глаза.       —Фу! Он нюхает Руэля, но это же отвратительно! — Воскликнула Амалия, которой явно не приглянулся сей зверёк.        Зверёк радостно завилял хвостиком, дыша глубоко, стараясь уловить этот сладкий, для него, аромат кам, что был мил столь сильно лишь энутрофам, верным своему богу до скрежета зубов.       — Эта штука сломалась! — Вопил Энутроф, но всем уже и так было понятно, что кам у него много.       — Конечно-конечно. Господа, мы к вашим услугам, — Экафлипка миловидно улыбнулась, разводя руки в стороны, как бы показывая, что рада столь милым, а главное богатыми посетителям.       — Сумки! — Тут же выкрикнула принцесса, — У вас есть сумки из Садида? Моя уже вышла из моды! — девушка кинулась в указанном хозяйкой направлении, уже не обращая внимание ни на кого кроме себя и желанных ей сумок.       — Извините, а семечки для тофу у вас есть? — В отличие от девушки парень был абсолютно спокоен.       Маленький рост, детская внешность, растрёпанные волосы, но при этом идеально ровная осанка, усталые глаза, в которых так и читается боль и спокойный, немного приглушённый голос, слушая который хотелось свернуться калачиком и уснуть у него на коленях. Всё это в совокупности путало людей. Смотря на юношу люди видели ребёнка, но также они видели старца, что устал от жизни. Миранда не стала исключением. Все вышеперечисленные факторы сбили её с толку. Она видала много людей, от этого и разбиралась в них, но смотря на этого мальчика она не могла сказать о нём абсолютно ничего. Взяв себя в руки экафлипка указала парню на семечки для тофу и поспешила обслуживать садиду, но она никак не могла понять, кто же он такой, этот ребёнок, да и ребёнок ли он вообще?        Парень молча ушёл, оставляя женщину наедине с её размышлениями.        Юго прошёл в комнату трофеев, одобрительно хмыкая, словно хваля того, кто сумел одолеть всех этих чудищ.       —Комната трофеев. А их и в правду много, — проговорил он вслух, тут же мысленно одёргивая себя, что вновь потыкает приобретённой, за последние двенадцать лет, привычке.        Хотя точно он в этом уверен не был. Сам он уже и забыл, что было весьма иронично, когда же это началось. Скорее всего давно, много тысяч лет назад, хотя кто теперь уже знает? Единственный, кто мог бы точно ответить на этот вопрос–Адамай.        Жизнь за жизнью белый дракон снова и снова изучал своего брата, вновь и вновь узнавал все его привычки, манеры, поведение, и даже стиль речи, и последнее, порой, казалось и вовсе чем-то на грани сознания, ибо случай от случая он менял манеру общения, менял и стиль, порой обескураживая собеседника. С возрастом же Адамай и вовсе переставал уставать и удивляться такому, подстраиваясь под брата. Юный дракон зачастую считал, что подстраиваться должны под его, но с возрастом осозновал, что брат попросту не сможет этого сделать, что проще уж далёкие звезды постичь, нежели изменить близнеца.       — Я нашёл то, что вы искали, — раздался хриплый, низкий голос, заполвнивший помещение, нагло вызывающий Элиатропа из дум, что, к сожалению, становилось обыденным, и совсем не радовало Юго.       — Прошу, ответьте, это вы убили всех этих существ? — уже без раздражения к человеку, что прервал его думы, спросил парень, задумчиво хмыкая.       — Хах, да, это моя добыча. В молодости я был страстным коллекционером, — не без грусти в дрогнувшем голосе отвечал Каброк, томно вздыхая от вида этих многочисленных трофеев, — О да, конечно, но сейчас с этим покончено, — его голос смягчился, но гореч от всплывший в сознании воспоминаний никуда не пропала, а лишь притаилась, ждя подходящего момента.       — Эх, Каброк, как я вас понимаю, — Поняв, что он сболтнул Юго, поспешил заткнуться, но к его счастью никто то ли не услышал Элиатропа, то-ли не придал его словам значение.       — Вот карта мира про которую вы спрашивали, — Экафлипка покрутила картой в руке, готовясь её развернуть.       — О, Миранда, только не карта! Она бесценна! — Каброк явно не хотел расставаться с картой, но на решение жены повлиять не мог.       — Мой милый муж, у всего есть своя цена, — Миранда зло глянула на мужа, — Ну ка, взгляните. Милая, всевидящая карта, прошу, покажи нашу долину Кельба, — голос хозяйки был тих и мил, казалось, даже грубости в сей миг были бы усладой для слуха всякого.       — Ну как я могу отказать когда просят так любезно? — раздался уже куда манее прекрасный, нежели у торговки, голос.       — Вау! — в унисон восхитились дамы.       — Она говорящая! — выкрикнул иоп, под недовольное бурчание шу-шу, что явно стыдился своего стража       — Вы в курсе, что это младший шу-шу, ведь так? — Поинтересовался Элиатроп, уже предвкушающий весёлую беседу.       — Что?! — все удивленно уставились на парня.       — Что слышали, милочка. Данная карта является одним из младших шу-шу. Сильного вреда они могут нанести вряд-ли, но я бы не советовал забывать о том, что он всё же шу-шу. Погодите, вы серьёзно жили с шу-шу под боком, при этом даже не зная об этом? Почему ты им не рассказал? Я думал шу-шу любят хвалиться тем, кто они такие.       — Меня зовут Груфон. Вряд-ли они бы стали так со мной нежничать если бы знали, что я шу-шу.       — Что ж, в там случае прошу прощения, что испортил твои планы. Но прошу, позволь узнать, как же ты собирался их убить, м? — лукаво улыбаясь начал Юго, зная наверняка, что шу-шу не собирался причинять вред хозяевам магазинчика, но эго от этого у него меньше не стало.       — Ой, если честно вариантов уйма! — На самом деле шу-шу не собирался убивать торговцев, но для поддержания имиджа слукавил, в принципе, как и сам король элиатропов.       Юго специально рассказал о грязном секрете карты и специально вынудил того сказать, что он хочет убить торговцев. Юго знал, что те не станут держать такое, поэтому поспешат как можно скорее избавиться от карты.       — Так ты на самом деле шу-шу... — Прошептала Миранда, хватаясь за локоть мужа, словно за спасательный круг.       — Ну так что, какова цена этой замечательной карты? — Юго широко улыбнулся, уже зная что так или иначе, но карта будет его.       — Я готова отдать её вам бесплатно если вы поймаете чёрного ворона, — Экафлипка хотела ещё что-то сказать, но юноша её перебил.       — Чёрный ворон это важ муж. Он скучает по приключениям, поэтому переодеваться в костюм ворона и терроризирует торговцев, тем самым убивая двух кволиков одним выстрелом. Чувствует адреналин в своей крови и от конкурентов избавляется. Слушайте, вот вам совет, попробуйте ходить на охоту, глядишь и хренью страдать не будите. Всё? Я нашёл вашего чёрного ворона, ах, да, точно, имя дебильное, Каброк. Придумай себе другой псевдоним. Я полагаю, что мы можем забрать карту и уйти, я прав? — Юго вскинул брови, увидев, как все присутствующие были поражены его умозаключением, что, несомненно, заставляло одновременно и ухмыльнуться, упиваясь их невежеством, и простонать, понимая, с кем же ему придётся мириться.       — Д-да... — Все были мягко говоря шокированные.        Никто из присутствующих, кроме Руэля, даже подумать не мог, что этот ребёнок настолько умён.       — Как... Как ты это понял, мальчик? — Каброк смотрел не менее удивлённо, чем его жена, и это, пожалуй, было прискорбно для парня, ожидавшего от Осамодаса большего.       — Вообще всё очень просто, но я не собираюсь разжёвывать вам то, что и так очевидно. До встречи! — Юноша взял карту и направился в сторону выхода попутно уже о чём-то дискуссируя с той.       Первым от шока отошёл Руэль, что откланялся и поспешил за юношей. Остальные путешественники попрощались и вышли из магазина. Именно сейчас все они задумались о том, а действительно ли Юго ребёнок?       — Карта, покажи нам остров Ома, да побыстрее! — приказал шу-шу рыцарь, уже жаждущий приключений.       — Размечтался, иопишка! — Груфон недовольно хмыкнул, не желая помогать окружающим его людям.       — Помнишь как это делала Миранда? Надо ей польстить, — Струд неоднозначно хмыкнул, предвкушая зрелище, достойное его, но, увы, его ожиданиям не было суждено сбыться, по крайней мере пока.       — Дай ка его мне, — Юго взял шу-шу, внимательно осматривая его, явно что-то удумав, — Груфон, прошу, покажи нам остров Ома, мы будем очень признательны, — как можно вежливо начал Юго, мило, но только на первый взгляд, улыбаясь.       — И не подумаю! — Воспротивилась карта.       — Слушай, Груфон, я пока прошу по-хорошему, но мы можем и по-плохому. Тебя как, утопить, сжечь, разорвать, или может пусть на нужды углеродных форм жизни?       — Стой! Только не это! Ладно! Я покажу вам остров Ома, мучители!       — Хватит ныть, я пока что только варианты перечислил, а ты зашёлся так, будто я уже всё это с тобой проделал, — прозвучал холодный, заставляющий поёжиться, голос, но шу-шу не стушевал, в отличие от остальных.       — Ничего не знаю! У меня богатая фантазия! — воскликнул Груфон, пытаясь отогнать навязчивые образы, возникшие в его сознании.       — Оно и видно, — Юго хмыкнул, безмолвно хваля шу-шу за стойкость, пусть и мимолетную, заметить которую смог не всякий.       — Эта карта меня уже раздражает! — Вставил свою Каму рыцарь. ***       — Килби! Килби! — По лесу бежал маленький мальчик в голубой шапке. Подросток, к которому и бежал ребёнок, нежно улыбнулся и присел на корточки.       — Килби! — Ребёнок обнял старшего брата и уткнулся носом в его жилетку.       — Что такое, Юго, м? — Килби обнял ребёнка в ответ, поглаживая по голове через ткань шапки.       — Г-гругал сказал, что ты ушёл из-за того что я баловался! — Ребёнок заплакал, а Старший же в свою очередь лишь усмехнулся.       — Оу, вот как? И ты и вправду подумал, что я могу уйти и оставить тебя? Юго, я тебе обещаю, что никогда не оставлю тебя. А теперь хватит плакать, пошли лучше разберёмся почему же Гругал довёл тебя до слёз. Уверен, что эта чешуйчатая зараза уже побежала прятаться к Чиби, — тёплая, бледная ладонь легла на щёку мальчика, чуть поглаживая его.       — Хах. Килби, а ты правда никогда-никогда не оставишь меня?       — Правда, солнышко. Я никогда-никогда тебя не брошу, — Старший взял ребёнка на руки и открыл портал. ***       Элиатроп, что сидел у тлеющего костра робко, но искренне улыбнулся.       《 Это было так давно... На заре мироздания, когда боги были юны и неопытны, когда мир был чист, словно первый снег, что только что упал с небес. Тогда мы были юны. Мы не думали ни о чём, всё что у нам было-свобода. Не было этих королевских обязанностей, не было войн, битв, сражений, боли, страданий, отчаяния, смерти... Как же я скучаю по тем временам. Тогда, давным-давно мы были одни, мы были семьёй... 》       Юго поменялся в лице. Радость сменилась грустью, болью и тоской. Он опустил голову вниз. По его алой щеке покатилась маленькая слезинка.