61

      Симпатичное юношеское лицо искажается неприлично взрослой и какой-то по неправильному порочной для его возраста улыбкой. Хотя... Сколько ему лет? По одной только этой улыбочке видится насколько рано вынужден был повзрослеть этот мальчишка и даже холодок пробегает по коже.       Несколько часов назад Игорь приехал в это жутковатое место и здесь себя чувствует противнее, чем в самых вонючих закоулках Питера. Ну, серьёзно. Самую мерзкую тварь, что там водится он уже видел, побеждал и отлично знает что с ними делать. А местные что? Они здесь живут на отшибе. В деревне в области окружённой кольцом лесов и беззакония. Да и не из тех он людей, что любят открытые пространства и свежий воздух — слишком здесь просторно, некуда в угол забиться, не знаешь откуда в случае чего ожидать удара. Да и воздух здесь — не сказать, чтобы чистый и свежий. Пестрящий ароматами топлива, машин, шавермы и курева, Питер пахнет куда приятнее, чем этот прохладный вездесущий сырой туман. Казалось бы — запахи трав и природы организмом должны восприниматься, как нечто долгожданное для жителя затхлого мегаполиса, но что-то внутри Игоря в этом всём и в запахе в том числе, чует что-то отвратительное. Ещё и сны эти поганые, которые снились всю ночь перед поездкой сюда. Это лишь усиливает ощущение нахождения в очень большом и просторном склепе. Здесь, кажется, даже насекомые не трещат, что странно, лето ведь. И солнца не видно. — Тащ майор, а вы кудри не думали отрастить? — Спрашивает хамоватый пацан, сидящий на неудобной скамейке неподалёку.       Игорь всё копается в документах на столе у местного полицейского. Очень мутный тип и бог его разберёт. От вопросов уклонялся, по существу ничего не смог рассказать, всё время юлил, но всё-таки, услышав требование поставленным полицейским голосом, согласился пустить Игоря в кабинет читать всю документацию, какая его заинтересует, якобы скрывать ему здесь нечего. Но стоило щёлкнуть ключом в замке, как окликнул со спины этот мальчишка в облезлой шубке. — Не жарко тебе, ябеда? — Спрашивает Игорь, склонившись над очередным делом, сшитым в картонную папочку времён Сталина, рассыпающуюся в пальцах от каждого движения. — Почему сразу ябеда? — Думаешь, не понимаю зачем ты здесь? Контролировать меня будешь, всё своему начальнику расскажешь. — Сухо произносит Игорь, перелистывая от старости пожелтевшие страницы в очередном «пустом» сельском деле. — Вы и сами летом в шарфе ходите. — Говорит, а сам всё рассматривает Игоря исподтишка. Готовится всадить нож в спину? — Это для дела.       Угнали трактор, украли козу, пьяный муж подрался с пьяной женой, пацаны сарай сожгли — вот все самые страшные дела местности. Но одни очень неприятные люди дали ему очень неприятную наводку на это место пару недель назад. Вот только всё, что он прочитал в инете про эти «Топи» чушь собачья, в которую он не верит — мол монастырь чудотворный, воздух лечебный, вода животворящая. Ничего, кроме «мёртвых питерских вод» он не знает, потому самое хорошее, во что он может поверить это справедливость. И ничего чудеснее мутных местных старичков он здесь не встречал. Чудо, что эти древности ещё живы. — Как же у вас тут... — Бурчит он, вдохнув с очередного дела плесневый аромат в смешении с вездесущей едкой тухлецой тумана. — Уютно? — Улыбается парень и Игорь бы заметил, что он оказался ближе, если бы посмотрел в его сторону. — Пусто. Одни кражи телят и семейные драки. — А вы чего, тащ майор, ожидали? Секту?.. — Улыбается и смотрит в глаза, от чего снова пробегает мороз по коже. Бедный мальчик. Такой отчаявшийся взгляд, что у Игоря плечи вздрагивают под курткой. — А вы ещё спрашивали не жарко ли мне в шубке, а сами трясётесь, как сосулька. Хотите согрею? — Он мягко касается кончиками пальцев его колена, от чего Игорь едва не подскакивает на месте и вдруг обнаруживает, что до этого сидящий в паре метров от него, парень неожиданно оказался совсем рядом. Случайно задевает взглядом его и его драные джинсы, чуть приоткрывающие колени. Симпатичные колени. — Ты что это? — Выдыхает было Игорь, как вдруг слышит странный звук из приоткрытого окна и смотрит на улицу. — Игрь Константиныч, вы здесь уже часа два сидите. Устали наверно, может чайку?.. — Стелется сладким голосом парень, как тот вездесущий туман, и, отвлёкшись на него, Игорь снова садится в кресло сотрудника.       Да и какой из того, собственно сотрудник? Просто мужик в погонах. Свой, глупый и за бутылку внушаемый. Любят они поныть на тему того, что в мегаполисах полиция настоящей жизни не знает и между делами отдыхает в СПА, только кажется этот дядечка расплакался бы, окажись в Питере, среди этого количества наркоманов или простых работяг, которые от смога и толкучки сходят с ума. Кажется ни в одном подъезде ни один цветочный горшок тронуть нельзя, чтоб не найти закладку. Ни одной семьи без сумасшедшего или спившегося члена.       Но вот Игорь читает о происходящем здесь. Драка, кража, самогоноварение. Всё одно и то же — скучные деревенские дела и всё это в каждой папке, вот только такое оно всё плесневое и не от срока давности или условий хранения бумаг, а от того, что чуется Игорю неустанно — здесь что-то творится. Не зря его сюда порекомендовали. — Что-то, мальчик, тут у вас происходит, вот только что - не пойму. — Бубнит он и тянется за следующей папкой. Надо было взять Диму, но всё время кажется, что он для таких дел слишком ещё зелёный. Волнуешься за него и кажется самое правильное — посадить его в кабинетике, вроде этого, чтоб копался в бумагах. — А вы водички выпейте, сразу легче станет думать. — Говорит парень и ставит рядом бутылку с надписью «Святой источник».       Прокопеныч успел что-то сказать по телефону, когда звонил, пока сеть не пропала. Сказал «Игорь, у этих местных из рук ничего не!..» и пропал с концами. Гром ему раза три пытался перезвонить, но так и не дозвонился — будто сеть с ним играется. То появляется, то пропадает. Не принимать ничего из рук? Что это значит? Подарков не брать? Взяток? Денег? Звучит, как поверье какое-то, в которые он верить не привык, но Фёдор Иваныч просто так бы не сказал. Что ж, значит за один стол он здесь ни с кем не сядет. Собственно и не планировал. — Мальчик, как здешнего управляющего найти?.. — Если ему надо будет, он вас сам найдёт. — Мне надо с ним переговорить, а вот надо ли ему: это дело десятое. — Отрезает и смотрит мальчишке в глаза. — Где искать? — Дома у него. — Лениво протягивает парень, развалившись в своей шубе по стулу, всё больше напоминая какую-то большую кошку. — А где его дом? — Да тут все дома его. — Отвечает и снова двигается чуть ближе. — Хватит играться, конкретнее, давай. Улица, номер дома. — Говорит Игорь раздражённо, но внутренне, конечно, особой неприязни от этой компании не испытывает. Дел как всегда много, приятных людей, как всегда мало, времени как всегда нет и даже просто вот так посидеть в липуче-приторной компании привлекательного парня довольно воодушевляюще. Даже на секунду вспоминается, что Игорь не только майор полиции, но ещё и мужчина. — Расскажу за сюрприз. — Растягивается в улыбке, только его поведению не верится. Просто так за Игорем красавчики не увязываются. — Срок за сокрытие информации хороший тебе сюрприз? — Только если наденете на меня наручники. - Выдыхает как-то особенно чувственно, будто прямо ему на ухо и, отражаясь от стен помещения, голос впитывается Игорю под кожу. — Да что ты заладил, март что ли на дворе?! — Наконец не выдерживает и рявкает чуть громче, чем рассчитывал, потому что то ли от долгого воздержания, то ли от духоты и плесени в этой каморке, то ли от его искристого голоса, Игорю очень трудно игнорировать этот мощный эротический напор, пока собственные инстинкты осторожно намекают на то, что разрядка бы очень помогла следствию. — Здорово вы перевозбудились, товарищ майор, остудитесь. — Отвечает юноша и снова двигает в сторону Игоря бутылку воды, но ему от этой тесной плесневой каморки уже не по себе.       Игнорируя парня и его глупые, неоднократные попытки забраться к нему в штаны, Игорь буквально перемахивает через стол и устремляется на выход из здания полиции. Ощущение такое, будто вылез из скорлупы и от прохладного воздуха и яркого света даже немного теряет ориентацию. Набирает полной грудью сырого туманного воздуха и оглядывается по сторонам. Деревня. Шуршат кусты малины, в корнях старых пней ежи вьют гнёзда, мычат коровы и на ветру скрипят покосившиеся домики с выцветшими крышами. Да, цивилизация сюда ещё доберётся так нескоро, что и полицией здание позади него не назвать — это пока ещё милиция. — Ну как, остудились? - Окликает лениво-кошачий голос позади. — Мальчик, что ты пристал ко мне? Дай дяде поработать. — Дать это можно… — Произносит и забирается ладонью Игорю под куртку, но от резкого полицейского захвата запястья охает — Ой-ой, обиделся! Что вы за душнила-то?       Игорь шагает вперёд в сторону посёлка, а шубка за ним, не отставая ни на шаг, как очень ласковый и надоевший кот, вот только надрать ему уши рука не поднимается. — Ну чего ты за мной увязался-то? Сколько тебе лет? С девчонками пойди развлекись… С мальчишками… Чем сейчас молодёжь занимается? — Предпочитаю мужчин постарше. Таких серьёзных. Со злобными взглядами и каменным прессом.       С этим леопардовым забиякой Игорь шагает вдоль по дороге и всё осмысливает, что услышал от городской нечисти об этом месте. Пропадают люди. Другие люди исцеляются. Третьи жили всю жизнь в городе, бизнесмены, миллионеры, известные - вдруг отправляются ехать сюда и здесь и остаются. Нечисто это. Чтобы молодые и перспективные здесь оставались. Здесь же где-то застрял известный предприниматель Титов - долларовый миллионер. Вдруг всё бросил и решил ехать в эту глушь. Насколько слышали источники это дело одно из самых интересных, потому что парень, кроме того, что миллионер со связями во всех Американских СМИ, так ещё и железобетонный атеист, который перед пропажей здесь выложил пост о том, что кажется собирается в местный монастырь.       Разумеется, Игоря сюда привёл не только этот случай. Больше всего его заинтересовало то, как часто здесь пропадают люди. Но разговор с милиционером заинтересовал ещё сильнее — певица пропала? Нет, не в Топях. Прямо отсюда по его словам она отправилась куда-то на юг. Журналист пропал? Отсюда, опять же уехал прямиком в штаты писать крупную статью. Здесь же исчезло двое молодых ребят, которые собирались про это место снимать фильм, но они по словам милиционера и двух местных бабушек уже вернулись обратно в город «Вы, видать, разминулись». Запрос на уточнение Игорь бы направил, будь у него сеть.       Размышления о необъяснимых пропажах вдруг прерывает как из под земли выросшая на тропинке девушка. Короткая юбка, полосатые гольфы, а в руке лукошко с грибами. — Ого, какой… — Протягивает она как бы с улыбкой замечая, как уставился на её почти ничего не прикрывающий топик, майор. — Вам что-нибудь нужно, уважаемая? — Спрашивает Игорь изучая её декольте, от чего кот позади брезгливо фыркает. — Конечно нужно, это местная нимфоманка, Игорь Константинович. — Отвечает за неё «шубка» и как бы подталкивает засмотревшегося и застывшего вперёд. «Юбочка, лукошко, носочки.» - думает Игорь про себя. — Коллега по профессии своего всего найдёт, — Отвечает девушка со скучающим выражением лица, пока парень не оставляет бесплотных попыток сдвинуть Игоря вросшего в дорогу и уставившегося на её грудь. — Эй, майор, у меня глаза выше. — А? — Переспрашивает Игорь и только сейчас поднимает растерянный взгляд на её лицо. — Подсобить, может, чем? Кофеёчком угостить?..       Столько блядски - шлюшеских ноток в голосе он не слышал со времён… Со времён… Кабинета в пункте милиции. Да, пожалуй, премию местной проститутки с большим отрывом забрал бы парень, стоящий рядом, но всё-таки Игорю лестно и очень вовремя её внимание. Всё-таки к кое каким мыслям, сидя в кабинете с котом, он пришёл. — А вам, девушка, в юбке не прохладно? — Хотите погреть, товарищ майор? - Спрашивает и улыбается так, что казалось бы должна заставить забыть об всём на свете, и в том числе о том, что значка своего он ей не показывал. — Пожалуй, не откажусь. — Бархатно отвечает он и, подцепив девушку под локоть, отправляется следом за ней по посёлку.

***

      Денис остаётся стоять на дороге и чувствует себя брошенным. Буравит их спины взглядом и будто горло сдавливают тупая обида и ярость. Он здесь потому что Хозяин велел. Он здесь потому что он попросил. Он выполняет свою работу, почему тогда чувствует себя погано? Провёл в душной комнатке с этим душным полицейским несколько часов, использовал всё своё обаяние, которое всегда работало и на девушках и на парнях и на сотрудниках различных структур, но стоило этой лисице выйти в своей поганой юбке, этот сразу, как привязанный легавый увязался за ней… Мерзко. Не чувствуешь себя такой грязной шлюхой, когда спишь с мужиком, чтобы отвлечь от расследования, как когда этот мужик меняет тебя на девушку.       Не забывается эта глупость до самого вечера. Обидно. Что помочь не смог, что не смог отвлечь этого тупого полицая на себя, хотя и должен ведь радоваться — его сейчас отвлекают другие. Но кажется, что… Ну, то есть… Ну, типа… он бы смирился с тем, что майор отказывается от него, потому что слишком честный и совестливый, чтобы трахаться на работе, но оказывается Ден для него просто не так хорош, как эта шлюха...       Да он и сам шлюха. Та ещё. Бросается к Хозяину по первому зову, лишь бы лишний раз порадовать и мороз по коже от того, каким ужасом сковывает яйца идея ему разонравиться. Какими бы ни были цели, пути его всё равно шлюшьи и он с этим смирился. Если человеку для выживания нужен инсулин — не стыдно его принимать, а если для выживания нужно быть шлюхой, то и стыдиться нечего. Но сейчас ему обидно и будто даже ревностно от того, что этот гад выбрал другую. Какой-то он не такой, как остальные. Один из тех случаев, о которых Ден слышал, но сам ещё не сталкивался — когда случайно встречаешь человека и что-то внутреннее, абсурдное требует услышать его голос, заговорить с ним, будто вы знакомы сотню лет, но откуда не помнишь.       Однажды эта стерва Арина и его трахнула. В той самой бесконечно далёкой жизни, где от боли снова мутилось в голове и все инстинкты кричали о том, что Денис умирает и потому так сильно не хотелось оставаться одному. Старик со старухой, сны, ароматы разложения и плесень. Казалось он уже умер и так страшно стало, так горько, что готов был броситься на кого угодно, лишь бы не быть одному, а подобрала лисица. Эта уродливая тварь, только сначала он этого не увидел, убежал в темноту и ночь потому что показала своё лицо и почудилось, будто она душу из него сосёт. И тогда замёрзшего и напуганного поймал Хозяин. Сделал тепло и не страшно, сделал даже не больно, только потом стало ещё страшнее. Но это нормально. Бояться это не хорошо и не правильно, если только боишься не его. Его бояться всё равно, что бояться смерти - естественно. Этот страх стал почти уютным, так что Денису кажется, что где-то внутренне он его даже любит, поэтому рассматривать одного из сволочей, который пришёл разрушить его рай, как мужчину (довольно таки привлекательного, кстати, мужчину), кажется предательством.       Велено было отвлечь «Этого слишком любопытного майора, которому здесь не место», а раз его сейчас отвлекает другая, Ден должен радоваться - не пришлось снова ложиться под почти незнакомца. Он глубоко затягивается сигаретой и, бросив окурок в воду, поднимается и шагает в сторону леса. Шуба от влажности намокла и кажется тяжелее, но если теперь он её и снимет, то только с кожей. Она ощущается какой-то защитой от внешного мира.       Солнце скоро начнёт заходить, так что туман опускается к траве ещё ниже и погано холодит обувь и дырки в джинсах, но от взгляда вперёд вода в промокших кроссовках будто становится теплее — он видит майора, выходящего из домика и почёсывающего свою пустую репу. От ярости и какой-то тупой обиды в животе аж бабочки порхают. «Ты ведь не натурал, я это проверил. И рожа у меня сладкая, так почему не я?..» - думает Денис, но сразу же сам себе отвечает — смысл трахаться с парнем, когда можно выбрать девушку?.. Хозяин такой же... — Что, уже закончили, тащ майор? Так быстро. Всего часик у неё кофе пили, неужто не заварился? - Ехидно спрашивает шубка, увязавшись за Игорем, напрямую шагающим в сторону леса. — Что пристал то? — Грубовато спрашивает Гром, не заметив, впрочем, какую это вызвало реакцию. Не нравится ему этот парень и то, какие от его присутствия в теле появляются реакции. Даже оставшись один на один с полуголой девицей так себя не чувствовал. — О здоровьице справиться вашем. В таком-то возрасте и уже проблемы с потенцией, а? — Где этот ваш Хозяин живёт, дорогу знаешь? — Спрашивает как бы отмазываясь и целеустремлённо шагает вперёд, но парень не отстаёт ни на шаг. Потому что сам не понимает от чего так зудит обида. Хочется узнать что они там делали, хочется всё у него выспросить, а зачем самому неясно. — Я знаю только телефон хорошего доктора. — Говорит «шубка» как бы с усмешкой, стараясь скрыть свою обиду и волнение, природу которых слишком трудно понять. — Так, послушай. — Игорь резко тормозит и смотрит наглецу прямо в глаза, так что тот от неожиданности чуть даже отпрыгивает назад. Бедный, бедный запуганный пацан. У Игоря был такой кот. Такой шуганный, даже сердце сжимается, так что он как-то по отечески кладёт руку парню на плечо, а тот ёжится. Ну точно кот.       Прожил у него всего пару дней. Игорь выскреб его с какого-то чердака, получил царапину на всю щёку, и целых двадцать минут пришлось держать его прижатым к груди через куртку, пока животное не успокоилось. Забитый, затравленный, запуганный и от того злобный, агрессивный, распушивший хвост и шерсть так, чтобы казаться больше, но по глазам ясно — отчаянно нуждающийся в безопасности. Баламутит осевшие внутри инстинкты защитника. — Послушай, мальчик, я не спал с этой девушкой и… — Он как-то не понял даже почему вообще решил оправдаться перед ним. Наверное этот напуганный кошачий взгляд так подействовал. — Я при исполнении. — Да ладно вам, я видел, как вы смотрели на её грудь. - Говорит тихо и Игорю почти стыдно становится от ощущения, что это он виноват в том, что у мальчишки в голосе потухли все эти хамоватые искры. — Не на грудь, а на цепочку. Кулон, видел? — А? — Переспрашивает, никак не в силах отойти от его взгляда прямо в глаза и руки на плече. Какое-то неправильное от этого настроение. Он уже с несколькими мужиками переспал, чтобы сбить со следа, чтобы защитить хозяина, но вот это простое касание плеча, будто заботливое кажется каким-то чересчур пошлым действием. Разве с Денисом так можно?.. Так бережно-то зачем?.. Дурак что-ли? — Золотая побрякушка. У бедной деревенской девчонки денег на такую быть не может. Для семейной ценности слишком чистенькая и изящная. Раньше блестяшки погротескнее делали. Значит подарил кто-то, но если бы просто парень подарил, она давно бы в ломбард эту штучку сдала, а значит подарил кто-то важный. За что подарил? Это я и пошёл выяснить к ней домой. — Значит, вы не спали? — Спрашивает пацан и закуривает. Рядом с этим мужиком как-то стало неуютно. Будто с ним Денис медленно перестаёт контролировать ситуацию. — Я не идиот. Юбка и корзинка с грибами? На порнуху какую-то похоже. — Вы не любите порно? - Спрашивает мальчишка снова с теми же блядскими нотками в голосе, что та девушка. От этого становится как-то немного легче. — У меня жизнь каждый день итак порнуха, где я - блондинка в компании пятерых чёрных ребят. — Мемы знаете товарищ майор, в интернете сидите? — Двадцать первый век, приходится сидеть.       Дальше идут молча. Хотя Игорю парень всё ещё не нравится от того, что кажется тому будет слишком просто воткнуть ему нож в спину, но ходить по этой местности в одиночку неуютно. Наверное нужно было всё-таки взять Диму с собой. — Так что вы у этой бабки... то есть бабы разузнали? — А вот это тайна следствия. - Отвечает Игорь пространно и поворачивается снова к лесу. Компания этого пацана после жутковатой атмосферы в доме той девушки даже кажется успокаивающей. Там будто даже атмосфера другая. Удушающе сладко, душно, липко, влажно. Чувствуешь себя растением в парнике, которое закармливают, чтобы потом искрошить на кусочки и съесть. — То, куда вы сейчас идёте, это тоже тайна следствия? — Продолжает болтать Денис, не давая себе задумываться надолго. Этот парень мент. Хорошие менты умеют залезать людям в душу, а плохие делают это и вот этот, кажется, второе, оттого так неуютно с ним рядом, но уйти нельзя. У него задание. — Монастырь здесь, говорят, поблизости. Туда отправился один парнишка известный. Денис Титов - знаешь такого? — Спрашивает Игорь между прочим, а под леопардовой шубкой от неожиданности грохочет циклон. — Нет, а что говорят? — Говорят молодой, богатый холостяк вдруг решил уехать в монастырь и там и остался. Странно это всё… — Бормочет Игорь себе под нос и внутренне ругает себя за излишнюю откровенность. Ведь ежу понятно — парень ябеда и шпион. — Вы его ищете? — Нет, Денис одна из моих целей.       Ден замолкает и затягивается сигаретой так глубоко что обжигает пальцы и губы, повторяя про себя своё имя его голосом. Интересно, что майор сделает, если узнает, что это он? От обладания нужной ему информацией уже не в первый раз мозги омывает слабым бризом адреналина, но сейчас как-то особенно. Словно контроль над ситуацией снова возвращается в руки. Что за бред? Ситуация итак под контролем, потому что этот парень — здесь. На его территории. Он его защитит если это будет нужно и бояться нечего, но вот только «Денис одна из моих целей». Как он сексуально произносит его имя. — И что, значит, Арина вас только кофе угостила? — Продолжает со всё тем же нагловато скучающим тоном где-то на границе между «Я должен знать пил ли он» и «чем они занимались». — Не до кофе мне было. — Отвечает Игорь и из леса снова слышится странный шум на который он оглядывается, выглядя со стороны, как ищейка. Кажется, что весь лес шевелится. Игорь поводит носом, будто принюхивается и под этот же нос пацан вдруг суёт ему всё ту же бутылку с водой. — Освежитесь, тащ майор, весь день маетесь.       Нужно заставить его пить. Или отвлечь его. Может всё-таки удастся его соб… «Денис - одна из моих целей.» Блин, как он говорит... Плечи под шубой снова мелко вздрагивают. — Заладил ты со своей водой! — Отвечает Игорь, отталкивая его руку и шагает в сторону леса. Он точно слышал какой-то звук похожий на человеческий. Нет, не просто человеческий. Нельзя спешить с выводами, но ведь лучше перестараться, чем постараться недостаточно, так что переварив этот звук в сознании ещё раз, Игорь ускоряет шаг, но буквально через несколько метров дорогу преграждает стадо коз. Игорь аж на месте застывает и смутно смотрит под ноги. Голова кружится. — Испугался, милый? — Спрашивает ласковый голос и растерянно Гром поднимает голову. Там с бидончиком на поясе стоит бабулька, возглавляющая небольшое стадо коз.       Жуткие козы. Они всегда такие тощие и рогатые? Блеят могильными голосами. Лес вокруг и бабушка и парень и всё остальное будто рассыпается и остаётся только влажный туман и козы. Те, которых Игорь видел раньше были не такие. Щёлочки глаз смотрят на него со всех сторон. Десятки глаз. На его душу на прошлое, на будущее. Дышать становится тяжело, от чего головокружение усиливается. С хрустом, омываемые волнами клубящегося тумана, они жуют мох, похожий на человеческие волосы. Блеят. Смотрят на Игоря. Смотрят так, что сдавливает горло. Глаза. Жуют его вены. Стонут. Жуют его душу. Хрум-хрум-хрум. Копыта вязнут в чёрной сырой грязи. Блеяние растворяется в клубах плотного ледяного тумана. Смотрят на него бездонными болотами глаз. Душат. Смотрят на него бездонными страхами. Смотрят на него янтарными глазами и чёрными перьями. Смотрят на Игоря. Хрум хрум, пока по бородкам стекает кровь. Блеят и смотрят. Жуют сына миллиардера, хрустят банкиршей, роют копытами мусорные кучи. Рвут и жуют пятилистный клевер. Смотрят на Игоря, задушенного кожаным ошейником. Блеят о том, сколько раз убивал старушек. — Э… — Он смотрит на бабушку и пытается прийти в себя. - Да вот, заблудился немного. - Выдавливает когда удушье вдруг пропадает и в горло проливается холодный воздух, потому что парень рядом помогает выпутать шарф Игоря, зацепившийся за ветку. — Вижу, что заблудился. — Вы коз в лесу пасёте?.. — Спрашивает майор и чувствует себя идиотом. Он ведь не пастух, откуда ему знать какая в мире скотоводства сейчас мода. Может новые тенденции, типа кормления особыми лесными кустарниками? Он смаргивает наваждение окруживших его глаз и будто материального блеяния. Прилив воздуха позволяет мыслям немного собраться в кучу. — Давай-ка я тебе дорогу подскажу. — Усмехается бабушка и вместе со всем стадом идёт в сторону посёлка, а он уже шагает за ней следом как загипнотизированный, но от гипноза отрывает новый и на этот раз совершенно отчётливый звук из леса — женский крик.       Игорь замирает на дороге и оборачивается, но натыкается на шагающего за ним парня в шубе. От кислородного голодания в себя ещё не пришёл, так что даже не отходит сразу и остаётся так стоять на ватных ногах, прижатый к успокаивающе мягкой шёрстке. — Слышали? — Что слышал? - Спрашивает юноша и будто прижимается плотнее, только Игорь не обращает внимания. — Ничего не слышала. - Отвечает бабушка сквозь топот копыт и неустанное блеяние. — Коза, наверное. - Говорит парень и как-то так интимно вдруг заглядывает Игорю в глаза, что опять мутится в голове. Этот туман. Эти козы. Эта шубка. Как-то от этого юноши приятно пахнет. Тонкая шея и выступающие ключицы. Бледная грудь, виднеющаяся над воротником растянутой футболки. Он пахнет городом. Его смогом и грязными банкнотами. Отвыкшему Игорю этот запах будто размягчает кости. Нужно было оставаться дома. — Может, молочка выпьете, мальчики? — Спрашивает бабушка. — Хочешь? — Спрашивает юноша, крепко прижимаясь и глядя в глаза. Оказывается, он курит не обычные сигареты и от того его дыханье пахнет шоколадом. Игорь стоит прижавшись и тупо пялится. Симпатичный парень. Кажется, Игорь сейчас согласится на всё, что угодно, о чём бы тот не попросил. — Выпейте. — Снова говорит бабушка и протягивает им обоим по кружке молока.       Молока? Из висящего, синевато-чёрного вымени этих коз. Жуть. Наверное только сейчас надоила. Бидончик, привязанный к её поясу ещё дымится и запах молока над липким холодным туманом кружит голову. Игорь отстраняется от тёплой шубки и принимает кружку. Свежее, прямо из под козы. Глаза, блеяние и хруст в молоке. Тёплое блеяние в его руках. Игорь косится вниз на одну из коз и с кончика оттянутого посиневшего соска будто свисает желтоватая капля. Набухает, дрожит, сокращается. Капля молока, похожая на опарыша. Вытягивается, истончается и падает на землю.       Мальчишка тоже берёт кружку и тут же осушает залпом, прервав размышления. Стакан теплит пальцы мягким живым теплом, но от того почему-то жутко. Свистяще, гнилостно жутко. Опарыш на земле растворился. Показалось? — Вкусно. — Говорит ябеда, вытерев с губ каплю молока большим пальцем. Не отравленное, значит?.. — Пей, мальчик. — Подбадривает бабушка и от тумана и прохлады, козьего блеяния и шороха ветра в верхушках деревьев мозги окончательно превращаются в кашу. Ну, разве с молоком можно что-то сделать? Обычные козы. Делают молоко из травы. Прокопенко предупреждал не принимать ничего из рук местных? Но это ведь просто молоко. Вот и парень его выпил. Игорь поднимает чашку и уже прижимает к губам гнилое блеяние. — ПОМОГИТЕ!       Мозг будто перезагружается за секунду, все инстинкты мгновенно собираются в кучу и направляют его в лес, в который он бросается, столкнув с дороги парня и пару коз. Кружка с молоком падает из руки и содержимое впитывается в землю. — Блядь тупая. — Фыркает старуха за спиной уже неслышно для сорвавшегося с места и грянувшего Грома.       Игорь несётся вперёд по чаще, наступая на суки и шишки ботинками для бездорожья не предназначенными, но от того ничуть не медленнее, потому что сейчас весь его организм это погоня и справедливость. Справедливость записанная женским криком «Помогите» на коре мозга, так что он и сам почти не замечает, как пересекает окраину леса и оказывается на другой стороне. Позади слышится топот и хруст веток ломающихся под ногами спешащего кота.       Перед Игорем на фоне дороги мужчина в жёлтом плаще, а подле него девушка со связанными за спиной руками брыкается и ему всё ясно. На голове у девушки мешок, как у смертницы. Неважно кто прав, а кто виноват, сейчас он верит тому, что чувствует, а чувства говорят о том, что человеку грозит опасность. — Где тебя носит, а? — Спрашивает этот лысый мужчина, глядя на Игоря спешащего к ним, так что тот от неожиданности замедляется. То есть как это "Где носит"? — Вы меня ждали?.. - Спрашивает растерянно, продолжая уверенно, только медленнее, шагать вперёд. — Простите! — Выдыхает позади него такой же запыхавшийся, как сам Игорь, юноша в шубе и, словив его за шарф, так сильно дёргает назад, что Игорь тут же глухо падает на спину. — Надо было соглашаться по хорошему, Игорь. — Что?! — Подняться, как и спастись, ему не дают, потому что рот тут же затыкают бутылкой воды. Едва не ломают ему зуб и заталкивают горлышко в рот, грубо и тяжело садятся на грудь сверху, не позволяя подняться и заливают ему в глотку воду, которую он глотает и захлёбывается и в отчаянии пытается столкнуть с себя юношу. Пластиковое горлышко едва не упирается Игорю в глотку вызывая рвотный рефлекс от которого горло раскрывается только шире, позволяя холодной воде затекать прямо в желудок и частично, кажется, в лёгкие. — Что это за театр, а? — Мы уже почти напоили его, но он, как псина с цепи сорвался. — Бормочет Денис недовольно вдавливая горлышко бутылки Игорю в рот, чтобы не дать возможности выплюнуть воду. — Заткнись, — рявкает Хозяин скулящей и вывалянной в грязи узнице и снова смотрит на Дениса покрасневшего от бега. - Я тебя предупреждал, что эта тварь резкая, чем ты слушал меня? — Успокойся. — Велит юноша Игорю, склонив голову, когда вода кончается и тот, кашляя, хватает губами воздух. — Ты что творишь?.. - Спрашивает и от резкого насыщения кислородом после бега и удушья голова начинает кружиться ещё сильнее. — Даю вам водички, тащ майор. Вы так неслись через лес, устали наверное…       Игорь поднимает вверх одуревший взгляд и глаза разъезжаются, будто земля под ним качается, как палуба, а руки и ноги распластались по земле, как крылья насекомого. — Та девушка... — Что такое? - То ли спрашивает, то ли утверждает Ден, глядя на человека в жёлтом плаще и не слезает с Игоря, пытающегося вырваться, только теперь уже в несколько раз слабее от воды из личных запасов церкви. - Какая девушка, м?       Хмыкнув, Хозяин тянет голову узницы за волосы назад и легко, широким жестом взрезает бледное горло. От брызнувшей в глотку крови раздаётся отвратительный звук, тело повисает в руке, сжимающей волосы через мешок. В ушах гудит блеяние. — Т-ты что сделал? — Севшим голосом выдыхает Игорь обессилевший от того, как незаметно вода буквально разлагает его мозг изнутри. Он даже сделать ничего не успевает.       Парень с него мягко сползает, но садится рядом, как бы для предупреждения возможной попытки встать. Все силы будто попросту испарились и шубке это известно от чего чувство беспомощности тяжестью наливается в кончиках пальцев, а Игорь может только в ужасе смотреть перед собой и отчаянно хватать воздух, как пойманная рыба, чтобы хоть что-то сказать. — Что происходит? Чем ты меня?.. — Молодец котик, всё правильно. — Произносит тот человек безразлично, будто хвалит за работу стиральную машину. Попытка Игоря встать прерывается ладонью на груди. На этот раз вовсе не так мягко и заискивающе, как в прошлый, а так, будто двинешься ещё чуть-чуть и он надавит сильнее. И сильнее. И ещё сильнее и так будет давить до тех пор, пока не раздробит рёбра у тебя в грудине. — Что здесь творится? — Бормочет Гром ощущая беспомощность и блеяние в теле почти материально. — Работаем, Игорёк. — Отвечает человек весело и, замахнувшись тесаком ещё раз, отрубает голову с концами. Этот хруст парализует нервы и застилает глаза пеленой чёрной беспросветной беспомощности. Вдавливает Игоря в сырую от вонючего тумана землю. Человек в жёлтом легко забрасывает голову в багажник открытой машины прямо в мешке.       Вся сила и уверенность в организме улетучились и всё, что Игорь может сейчас - это лежать на земле с корнем дерева, больно уткнувшимся меж лопаток и ладонью этого парня на груди. Такой жёсткой будто и вовсе нечеловеческой. Теперь это вовсе не та кошачья лапка, что скользнула по его колену в кабинете и эта разница разрывает мозг на два отдельных мира. Он слышал, как голос зовёт, он примчался, но не был достаточно осторожен. Он позволил мальчишке в два раза слабее себя победить. Он расслабился. Он мог спасти. Это он убил её. Звук отрубаемой головы ещё звучит в ушах и пульсирует в желудке холодной водой. Звук блеет в сосудах. — Ты человека убил, какая работа, алло! - Выдыхает он и наконец находит в себе силы, чтобы дёрнуться, но мальчик давит сильнее и на всякий случай поднимает с пятки ногу, готовый поставить ему на грудь колено. — Что-то ты перепутал, майор. - Улыбается человек так жутко, что Игорю дурной головой кажется, будто между зубов у него бегают насекомые и теряются в черноте. — Полиции местной вы те же сказки плетёте? Я всё видел и слышал. — Что видел, Игорёчек? — Спрашивает ласково, как будто даже по отечески. — Девушку… — Произносит так, будто сам в своих словах уже не уверен. На ней был мешок. Она была вся в грязи. — Ужас! Каких ты кошмаров на работе насмотрелся, уже всюду какую-то жуть видишь. — Это не... Ты девушку только что... — Какая ж это девушка?.. Девушки на двух ногах ходят, как мы с тобой. Девушки разговаривают, вон как эта твоя Арина. — Арина?.. — А это сука. Породистая, кстати была, жалко. — Вздыхает он, пнув тело ногой в плечо. — Ав, ав! - Передразнивает парень рядом с Игорем и от своей шутки видимо очень радуется и это так бесит, что не остаётся сил и внимания в блеянии пульсирующем туманами теперь у него в венах, чтобы заметить, что Жёлтый плащ двинулся в их сторону. Медленно идёт и капает кровью с рукавов. — Я собаку заколол, Игорь. — Произносит человек в жёлтом мягко. — Разве это преступление? А то каких-то девушек видит... Так ведь и с ума можно сойти. — Это вы здесь все сумасшедшие... — Выдыхает Гром резко и так же резко пытается дёрнуться, но шубка его намерение видимо чувствует, потому всё-таки упирается коленом в его грудь. — Разве это не ты Игорь, сумасшедший? Заявился в честный колхоз, подкупил полицию, девку местную лапал, напился и несёшь какой-то бред... Тебе бы отдохнуть, заигрался ты в майора. — Вы все сядете на пожизненное и полицейский ваш и девчонка и все, кто к этому хоть как то причастен! - Едва не воет от беспомощности Игорь и бросает взгляд на тело вдалеке, которое почему-то вдруг кажется похожим на собачье. — Да не урчи ты, Игорёк, а? — Спрашивает и бросает нож куда-то в сторону, пока телом обезглавленной начинают заниматься двое странных ребят. Каких-то серых, будто бы безликих и оттого так ярко и явно на их фоне выделяется улыбающийся добрый дядя в жёлтом плаще. Там точно была девушка, а не крупная собака? — От меня вам что надо? - Произносит и чувствует, как колено переместилось прямо к горлу и тонкая кожа сквозь дырку в джинсах прижимается к кадыку. — А ты весь в папку своего. Надо же... такой же, как Костик честный.       У Игоря от этого будто все мысли в голове рассыпаются и всё внутри превращается в туман. Нельзя этому верить. Он отводит глаза от Жёлтого плаща и смотрит на ребят, грузящих тело. На то, как мокрый от грязи хвост свисает с края. — Вы его не могли знать. — Бормочет Игорь слабо и воскрешает в памяти разговор с тем "человеком", что рассказал про Топи. Длинная, как фонарный столб, тварь в чёрном костюме, а рядом тот улыбающийся и изворотливый. — Почему же не мог?.. — Он с такой мразью не общался. — Выдыхает и чувствует, как тощее колено будто от обиды сильнее надавливает. — Я хозяин, Игорь. Его хозяин. — Он кивает на "шубку" глядящего на него с любовью умирающего пса. - Твой хозяин, этой местности и всего, что здесь есть. И папки твоего я тоже был хозяином, пока он не заскулил, поджав хвост. — Это неправда, вы в интернете прочитали. - Выдыхает и вспоминает голос темноты говорящий "Он заставит тебя поверить во всё, что угодно. Он болтает даже лучше меня." — Здесь?.. - Усмехается Хозяин так скрипуче, так отвратительно, так гнилостно-свистяще, блеяще, что Игорь готов руками расцарапать себе уши, чтобы никогда не слышать этого звука. Усмехается и вынимает из-за пазухи что-то похожее на тяжёлый металлический крюк, от чего Игорь вдруг вспоминает, что ни интернета ни сети здесь нет вообще. Как же его, Игоря, закон мог допустить существование в природе этого человека. Какой закон вообще дал право на жизнь этому существу? — Мы с Костиком вместе работали. На кумжу ходили, на барракуду. — Заткнись... — Уже почти одними губами произносит Игорь, сдавленный между коленом и землёй и готовый вот-вот лопнуть от гудящего блеяния в голове. — Он был толковый парень, вот такой! А ты, Игорь, толковый парень, а? — Жёлтый подходит наконец вплотную и встаёт совсем рядом с Игорем, беспомощно распластавшимся на земле под коленом этого парня, который с невероятной и отвратительной преданностью кратко смотрит вверх. Хозяин сжимает крюк и, кажется, уже можно ощутить, как легко, как в масло, он вонзится Игорю под пупок и как, увязнув в органах, он застрянет между рёбер, так что его можно будет подвесить, как червяка на удочку. Он уже почти чувствует, как крюк прорвёт его желудок и как содержимое горячей густотой польётся с кровью и болью медленно по лобку и бёдрам. Как натянется, едва не обрываясь, его кожа под весом тела. - Хочешь с нами вместе работать? С Денчиком, и Ариной твоей ненаглядной?.. - Он ласково гладит по светлым волосам юношу, на что невыносимо становится смотреть, но в давящей боли вдруг появляется слабая мысль. "Денчик? Денис? Он и есть?"       Смотрит на Игоря всё с той же грустью, позволяя пальцам грязным от запёкшейся крови и земли зарываться в мягких волосах и гладить покорно склонённую голову. Гладит собственнически, широко, как собачку, а Денис смотрит в глаза. Беспомощный, неожиданно обречённый и ни капли не выглядящий так же преданно, как секунду назад, когда смотрел под жёлтый капюшон. Такой же слабый, как и он сам. Сдавленный. "Спасти... Хочу."       Лес шумит вершинами деревьев и в предзакатных лучах солнца иней опускается на землю всё ниже, придавливая Игоря тяжёлым металлом тумана, так что воздух выходит из лёгких и нет уже сил чтобы что-то ответить. Лес живой. Всё живое. Всё шуршит червями под кожей этих болот. Под кожей руки, гладящей светлые волосы. Запахи сырости и трав, капли крови капающие с рукавов жёлтого плаща впитываются в траву рядом с ним и в светлые волосы, а Игорь в водовороте происходящего и в приливах воды из бутылки у него в желудке едва не забывает кто он и где находится. Всё перестаёт иметь значение пока не покрывается плесенью и темнотой. Блеяние смешивается с туманом в его животе. Игорь не может бросить парня здесь одного. Он не может позволить грязным рукам касаться его головы. "Спасти..." Игорь останется рядом. Игорь не оставит его одного с грязной гладящей рукой. Темнота струится по телу и пульсирует блеянием в венах. Темнота шевелится под его кожей нежными личинками мух. Благословенная темнота окутывает его одеялом сырого тумана и отнимает все страхи. Кожа расслаивается на тонкие бледные нити и врастает сосудами-корнями в сырой чернозём. Боль уходит в черноту, её место заполняет ласковый холод. Кожу окутывает мхами и плесенью. Больше он не Игорь. Это теперь мягкая сырая почва. Он засыпает в этой земле с умиротворением покойника. Всё наконец-то закончилось и не нужно больше ничего искать. Не нужно больше бояться. Не нужно больше сопротивляться желанию раствориться.

***

      Из сладковато гнилостной и мёртвой этой темноты Игорь будто выныривает и глубоко хватает воздух неожиданно свободной грудью и едва способен оценить происходящее в судорожных попытках осмотреться. От настолько резкой смены агрегатного состояния кажется будто разом оборвались корни. — Что случилось? — Спрашивает в панике и глядит по сторонам. Такое ощущение, что только что побывал если не на том свете то, точно в могиле. — Спокойно, Игорь. — Вдруг появляется голос и на плечо ложится рука. И голубые глаза. — Это я. — Ты откуда здесь? — Спрашивает и вглядывается в лицо Димы будто спросонья, а тот даже немного краснеет от неловкости. — Извини, я знаю, что надо было дома, в Питере наркотики искать, но, ты знаешь, я не мог не посмотреть что это за место, куда ты поехал. Конечно один. — С нажимом произносит он, а прохладная липкая чернота внутри ещё будто не рассосалась от того как резко его вырвали из земли, обрывая ещё нежные молодые корни. Даже не верится, что он здесь, но вот он Дима - с отросшей щетиной и отвратительным оптимизмом. Кажется Игорь его поцеловать готов от того, как страшно вдруг становится вспоминать, что с ним происходило. Рассеянно он даже бросает взгляд на ладонь, чтобы убедиться, что он на покрыта ниточками белых корешков. — Какая же чертовщина. — Он поднимается с откинутого сиденья и всё пытается прийти в себя, так что, не долго думая, хватает с бардачка перед ним чашку кофе. — Да, кстати, кофе угощайся. — Говорит напарник. — Где я? — Спрашивает, но слишком тихо, да уже и не нужно, потому что высовывается в открытую дверь машины и видит, как двое ребят грузят на заднее полицейской «буханки» в нескольких метрах от него человека в жёлтом, который тем временем будто даже не сопротивляется. — Дим, его с парнем вместе нельзя сажать. — Ты о чём? — Он ему жизнь ломает, вынь его из машины, свидетелем пойдёт. Это Денис Титов, слышал о таком? — То есть ломает?.. А.. Погоди, ты нашёл Дениса Титова? — Мальчишка не виноват. — Какой свидетель, а? Он этому маньяку помогать приехал! - Заявляет выросший рядом с дверью машины Цветков и кладёт на бардачок перед Игорем свежесоставленное (наверняка с кучей ошибок) дело на парня. — Я всё записал. — Чё ты записал, цветочек ты мой? — Спрашивает Игорь и даже приходит в себя. — Этот их «Хозяин» им головы морочит - Титову особенно. Его бы по-хорошему в наркологичку сперва, прокапаться. — Какое прокапаться, он там с ними со всеми в деле. Покрывал преступника, помогал. — Меня со следа сбивал и отравил. — Тем более! — Тем более, Кось, что спасать его надо и домой возвращать. — Московская тюрьма теперь его дом. — Ты чего, нам мать его знаешь сколько звонила о пропаже? — Спрашивает знакомый женский голос из-за спины Цветкова. — Вот видишь? - Бормочет Игорь всё ещё вяло и пытается восстановить мозги горячим кофе из термоса. Сообщи женщине хорошую новость. Хоть одно дело в этом месяце раскроешь. — То есть мне опять туда соваться? - Спрашивает Цветков недовольно, но Игорь молча закрывает дверь в машину у него перед носом. Ничего. Неважно что случилось и что тот глупый парень натворил. Игорь не позволит грязным рукам касаться его снова. Он поворачивается и вопросительно смотрит на Диму. — Не спрашивай, ты будешь злиться. — Я итак злюсь. Опять меня спасать помчался? Думал я слабак, не справлюсь? — Я, Игорь, ничего не думал, я всё знаю, что тут вода токсичная и что ты опять попрёшься сюда без меня и вообще без кого-либо. - В его голосе даже почти слышится что-то похожее на раздражение. Как быстро он учится у Прокопенко в отсутствие Игоря... — Потому что это работа моя - дела раскрывать. — Ну раскрыл? Валялся на земле перед этими упырями без сознания. — Да иди ты. Это было расследование. — Он отмахивается и желудок скручивает от ощущения на месте темноты горячего чёрного кофе. — На том свете ты, Игорь, уже ничего не расследуешь. — Расскажи лучше откуда ты вообще здесь взялся? - Игорь убирает термос и тянется за папками с делами Титова и этого… «Алябьева», пока Дима поворачивает ключ зажигания и медленно трогается с места. — Погуглил про это место. - Говорит Дима игнорируя то, как Игорь морщится от этого слова. - Понял, что один ты здесь повиснешь, людей поспрашивал, сказали вы там, ну и тут всё как на ладони — ты без сознания, эти чокнутые над тобой, а у меня электрошокер. — Так ты чё? — Ухмыляется Игорь и от неожиданности и облегчения вдруг начинает ржать во всю глотку от того, что Дима снова сунулся в дело задержал преступника вместо него. И снова спас его жопу. Только ему этого Игорь, конечно, не скажет, иначе он загордится. - Победил зло электрошокером? — Я знаю, что должен был зачитать ему права, но я что-то не подумал... — Весь в меня растёшь. — Вот это вроде как комплимент, а вроде и не знаю. — Они считают его каким-то местным волшебником. Верят, что здесь мечты сбываются, верят, что уехать отсюда нельзя. Как будто, знаешь... - Игорь смотрит на удаляющиеся пейзажи леса и пытается представить каким бы уезжал отсюда человеком, будь одним из них, сидящих сейчас в буханках. — Верят, что это "Рай"? — Верят. Только я считаю, что всё дело в воде. В реке, листьях, молоке, тумане. Они этим сырым воздухом дышат, они эти яблоки с деревьев едят. Эта вода здесь повсюду - даже если её не пить. — То есть эти Топи по твоему рай? — По моему эти топи - аптека с лекарством от рака. Или наркоманский трип. — А какая разница между раем и трипом?.. — Очень грустная картинка религии получается, Дим.

***

      Это было самое сложное - успокоить этого парня и заставить его говорить. Так называемый «котик» вёл себя, как сумасшедший и всё пытался вернуться обратно к этому маньяку, просился посадить его в камеру рядом, но Игорь не просто так столько лет работал в этом городе и с его людьми, чтобы не понимать, как себя ведут преступники, а как те, кому промыли мозги.       Шубка был уверен, что его прикончат, если он не освободит этого придурочного из камеры и даже жутковато было смотреть в его лицо. Всё те же грустные глаза отчаявшегося человека. Напуганного, беспомощного, будто оторванный от матери котёнок. Игорь просмотрел дело, видел фото Дениса До. Что-то подобное он уже видел в лице Разумовского — нечто меняющее человека настолько, что из одного он будто превращается в совершенно другого. Самодовольный, уверенный в себе юноша рядом со спятившим стариком превратился во что-то среднее между сторожевым псом и живым инструментом. Человек потерявший себя и настолько к этому привыкший, что испытывает боль от нахождения вне стен своего склепа. Уже не стояло вопроса как и почему, Игорю трудно понять природу этого эгоистичного чувства, одно он знает точно - он должен защитить этого человека и неважно от чего конкретно он его защищает. — Может снимешь эту шкурку? — Спрашивает Игорь устало и садится напротив, как на допросах обычно никогда не делал. — Что тебе надо от меня, а? — Спрашивает такой напуганный и тревожный, будто совершенно другой человек флиртовал с ним в кабинете милиции. — Там ты со мной совсем не так разговаривал... Что, поубавилось гонора? — Пошёл ты! — Я бы пошёл, парень, но мне нужно допросить свидетеля. — Никакой я тебе не свидетель и слова тебе не скажу. — Он сейчас совсем не такой, даже в глаза почти не смотрит, как школьник у доски. — То есть ты преступник и тоже хочешь в тюрьму? — Вот именно! Посади! Мусор сраный. Посади меня рядом с ним, пока я не сдох здесь. — Дёргается корпусом вперёд, даже кулаком бьёт по столу, лишь бы самого себя убедить в том, что не беспомощен сейчас, не уязвим, не оторван. — Почему ты должен сдохнуть? — Потому что я живу только рядом с ним!       Бедный, бедный мальчик. Тяжело переживать такие разрывы Игорь знает. Это как с наркотиков слезать. Парень не верит в то, что может быть в безопасности где-либо, кроме как рядом с источником опасности. Легче ждать удара, когда знаешь откуда ждать. — Ты знаешь что с такими симпатичными, как ты делают в тюрьме? — Говорит и сразу сам себя за это ругает. Он на стрессе - зачем ещё сильнее запугивать?.. Идиот.       Дена даже передёргивает немного. Что-то он от этого дядьки подобных заявлений не ожидал. — Какими?.. — Мордочка у тебя что надо для местных зэков, ну. Они там с ума сходят и только на стены не лезут, зато друг на друга ещё как. — Задумчиво отвечает Игорь и откидывается на спинку стула. — Оно тебе надо? Богатый, умный парень, мог бы с девчонками коктейли пить, а вместо этого вьёшься вокруг какого-то лысого старика. — Много ты понимаешь! — Так объясни. — Говорит тише и наклоняется вперёд. Кажется не так давно мальчишка трогал его колено, а теперь Игорь с такой осторожностью сам пытается сократить между ними дистанцию. Выскрести кота с чердака. — Да и не поймёшь ты ничего, ты из другого теста слеплен, дядь.       Разве Денис сможет объяснить, что чувак вылечивает боль в голове одним касанием, как в фильмах? Сможет объяснить какой ужас чувствует, когда на "свидание" хозяин не приходит и проводит время с какой-нибудь будущей "фермой" для своих жуков. Ужас, от которого невозможно спать - что он вот-вот найдёт другую и в Денисе отпадёт надобность, а сам он станет ебучей фермой. Или ещё хуже - просто останется один. Разве он сможет объяснить всё это здесь - в реальном мире, и не показаться сумасшедшим даже самому себе? — Точно не из такого же как ты... Что ты агришься? Городской, чистенький, у тебя на пальцах маникюр ещё не прошёл, а ты говоришь не такой? — Это не мозгами, это душой понимать надо. Он не какой-нибудь там шаман, о которых в интернетах этих сраных пишут. Все эти бабки, которые с людей последние штаны дерут, чтобы вставить себе золотой зуб. — Он не такой? — Он никогда и ни о чём меня не просит. Он мне предлагает: сделать или нет. Даже если откажу может не обидеться, потому что мужик хороший, потому что по понятиям живёт. — Про понятиям ли девок, как скот топтать? Нормальный мужик будет называть людей суками? — Игорь видит, как кривится у парня всё внутри от этих слов и, кажется, начинает понимать что там у него внутри. — Что ты за дебил, дядь Игорь, а? — Ты спал с ним, не так ли?.. — Пф.. - Сплёвывает парень и отворачивается в сторону, будто провинился. — Я не буду с тобой это обсуждать, лучше и в самом деле в тюрьме сидеть. — Ну, конечно нет. Он это, наверняка, называет иначе, да? — Он не такой, как ты. — Говорит что ты у него особенный, да? Но с девушками почему-то проводит время чаще. — Да пошёл ты! — Хочется заткнуть себе пальцами уши и разбить сидящему напротив лицо. — Говоришь так просто, как будто это хуйня какая-то, но представляешь, бывают у людей, кроме смерти, другие проблемы! — Знаешь... Вообще я его понимаю. Он себе в этом болоте устроил классный курорт. Захотел мальчик, захотел девочка, захотел убил, захотел молочка выпил, захотел новых привёз. — Нихуя вы здесь не понимаете. В этих своих норах с бумажками. Вот там, в этом болоте, как ты сказал — всё по настоящему. — По настоящему это когда ты к нему, как шавка привязан? — А ты к полиции своей, как шавка привязан и что с того? Он Хозяин, понимаешь? Он не уволит, зарплату не урежет, он о тебе заботиться будет, об идиоте. — Говорит и уже зреет в горле горький ком. Нельзя залезать людям в душу так глубоко. Залезть, натоптать, натыкать носом и уйти. Оставить с этим дерьмищем одного. Хочется уйти. Уйти к Хозяину. Избавиться от этого одиночества с металлическим привкусом. — Он сейчас и о себе не позаботится. Он за решёткой, мальчик. — Неважно где он и где мы. Не в Топях дело, не в местности — его влияние идёт отсюда. Оттуда, где у тебя твои бумажки. — Да, не в местности. Дело в воде. Он травит вас малолеток. Травит и мозги вам пудрит. — Ты не понимаешь, дядь Игорь. Его влияние это не какая-то херь материальная. Не подпись на бумажке, не ксива твоя ментовская. Он тебя хоть здесь достанет, если захочет. — Ты боишься его? - Спрашивает тише от чего ужаревший в шубе в помещении парень вздрагивает, как от холода. — Он мне помогает. Он со мной рядом. — Послушай… Там же могила. Зачем тебе молодому там оставаться? — Вот именно. - Он поднимает голову и смотрит Игорю в глаза. - Там могила, а я приехал умирать. Но он дал мне жизнь.

***

      Оставить его в клетке на ночь Игорь не мог сразу по нескольким причинам и уже несколько раз внутренне отругал себя за это, но иначе уже не мог. Казалось, каждым словом, каждым вздохом и движением парень умолял не оставлять одного. Как будто с самого начала всё, что ему было нужно - просто не оставаться одному. Быть шлюхой, быть "цепным псом, инструментом" быть полезным для чего угодно, лишь бы не одному. И одного его Игорь уже не может оставить.       Он сидит в кровати по турецки, нахохлившись в своей дурацкой шубе, будто готовящийся к атаке. Немного неуместно выглядит в обстановке этой старой квартиры. Даже в своей выцветшей шубе он бы лучше смотрелся в крутых заведениях.       Он и сам здесь не чувствует себя уютно. Пару раз уже пытался сбежать обратно к своему "Хозяину", так что Игорь не нашёл идеи лучше, чем пристегнуть его к кровати наручниками, но самое тяжёлое ещё только предстояло, потому что несколько минут назад Игорю пришло сообщение от Димы.       Он приходит и садится на кровать рядом и, хотя парень угрожающе уже не выглядит, Игорь остаётся начеку. Чёрт, сколько же законов он сегодня нарушил, чтобы вытащить этого кота с чердака. — Почему ты оставался с ним? - Спрашивает тихо, почти как с настоящим леопардом. — Потому что он защищает. И любит. — Тебе такая нужна любовь, Денис?       И снова от звука собственного имени под кожей бушует колючая гроза. И теперь Игорю это заметно. — Чтобы он убивал всех подряд, а вас сначала сам по очереди трахал, а потом под других подкладывал. Так ты называешь любовь? — Так я называю равноценный обмен. Он даёт нам то, что есть у него, а мы то, что есть у нас. — Ты считаешь, что это всё, что у тебя есть, шубка? - Спрашивает почти шёпотом и теперь Дену уж точно становится не по себе. Тревожно, приятно, опасно и безопасно. — Что вы всё шубка, да шубка? У меня есть имя. — Денис. — Произносит Игорь, снова отмечая про себя какую это в нём вызывает реакцию и уже похоже на то, что он готов, но хочется оттянуть этот момент покоя ещё немного. Хочется самую малость попробовать то, о чём столько раз уже подумал, только совесть не позволит. — Он меня так не называл. — Юноша сглатывает и пытается справиться с этой невероятно спокойной атмосферой. — Что же он давал тебе? - Игорь спрашивает и садится ещё ближе от какой-то странной необходимости коснуться его меха. Не хочется, чтобы парень делал что-то, потому что считает себя должным. Хочется только коснуться его самую малость. Осторожно и не слишком настойчиво. До тех пор, пока он это позволяет. Всё точно как с настоящим котом. — У меня рак. Я приехал туда, чтобы умереть. Там говорят церковь чудодейственная, только я в это всё не верю. Я верил в то, что там мне перед смертью станет легче. И он сделал, потому что он правда шаман. Колдун.       Игорь осторожно приближается и уже касается бедром кончика его скрещенных коленей. Не станет. Он не станет делать с этим человеком ничего из того, что тот вынужден был делать. Он не станет для него "Хозяином". Он только примет на себя удар. — Только пока я с ним и нужен ему, я буду жив. — «И не буду одинок» добавляет про себя. — Так ты решил заработать себе право на жизнь? — Разве у меня есть что-то ещё, что ему может быть нужно от меня? — Не всем в этом мире от тебя нужны деньги или секс. — Тогда что например? — Мне нравится, как ты улыбаешься, когда хамишь. Я бы хотел, чтобы ты делал это чаще, Денис. — Ещё раз, — выдыхает он уже как-то совершенно обессиленно и, наклонившись мягко скользит языком по нижней губе Игоря. Так как с самого начала хотелось. Так как ещё там несколько раз пыталось и не получилось. — Ещё раз скажите. — Денис, не нужно так делать. — Вы меня не хотите? — Не говори ерунды. - Снова произносит и осторожно, почти незаметно проникает ладонью под мех. Знает, что эта шкура значит для него и потому таким невероятно тревожным и опасным кажется, когда, скользя широкой ладонью по плечу, он медленно снимает её.       Ден целует почти совсем бездумно. Просто голову кружит от этого резкого смешения состояний. Потеря контроля над ситуацией перетекающая в тёплую безопасность рядом с этим полицейским и это длительное и ноющее жаром отсутствие ужаса. Это отсутствие шубы на плече и присутствие на нём его шероховатой ладони.       Тем более сложно становится Игорю, когда от такого разнеженного и немного покрасневшего парня приходится оторваться и сказать: — Он повесился сегодня ночью.       И перехватить и вжать мальчишку крепко в кровать, чтоб не успел об наручники сломать себе запястье. Чтобы не мучил себя разрушительной идеей вернуть его. Придавить его всем своим весом и увернуться от укуса, почувствовать рёбрами, как от истошного крика разрывается его грудь и держать так. Крепко и тепло, терпеть его удары, царапины, укусы, плач и крики. Точно как с тем котом, обезумевшим от одиночества и одичавшим от ужаса. Прижимать к себе и греть, согревать его ужас и крики, оттаивать скорлупу, которой покрылась его душа в том могильнике. Сжимать едва не до боли, с текущей из прокушенного уха кровью и держать его, пока не оставят силы. Пока полный ужаса крик скорби не превратится в слёзы. Пока попытки ударить и столкнуть не прекратятся от осознания невозможности сбежать и не превратятся в удушающие, почти ломающие кости объятья. Лишь бы не остаться одному, лишь бы не чувствовать одиночества, лишь бы вдавить в себя так глубоко, как сможет, чтоб заполнить в груди пустоту образовавшуюся от этих слов, которые снова и снова звучат в его ушах. До тех пор пока не оставят силы и с криком и слезами не выйдет из груди вся боль. Презрение, обида и едкое, гадкое отвращение к самому себе за то, что приходилось делать по велению этого сумасшедшего. Перед какими отбросами изображать ласкового кота и раздвигать ноги с жаждущей улыбкой. Понимать с болью и тошнотой, как ненавидел то "не-одиночество" жизни рядом с ним.       Он лежал так несколько часов, сжимая мальчишку из всех сил, терпя боль и почти наслаждаясь ею. Переживая на себе всю его горечь и раны, до тех пор пока на его душе они не затянутся. Пока он не прохрипел на прокушенное ухо севшим голосом. — Дядь Игорь, когда это случилось? — Его нашли этим утром. — Как я без него теперь? — Ты теперь со мной, Денис. — Произносит шёпотом от которого у того под шубой грозы исторгаются на почву последними водами. — Если разрешишь. — Если его нет, почему мне тогда не больно? - Сморит на него глазами полными слёз с лицом таким уставшим, мокрым от Игоревой крови и почему-то преданным. — Вода. - Выдыхает Игорь и без сил и желания объяснять что-либо ещё, прижимается к его губам снова.       Игорь встречал такое уже не раз и точно знает, что одной ночи ему не хватит чтобы "переломаться", но пока что всё, что он может сделать, это покрепче сжать кота под курткой и ждать рядом с ним, пока не рассеется туман.