И время не властно

В голове крутились странные мысли. Например, что их правило о не привлечении внимания в прошлом ради сохранения временного континуума совершенно не способствовало их выживанию. Или что женская мода 30-х годов определенно не была рассчитана на борьбу с инопланетными захватчиками. Мысли совершенно неуместные, учитывая, что Дейзи разделило с остальной командой в попытке уйти от преследования хроникомов. Что ж, по крайней мере разумные машины не получили то, чего хотели. С другой стороны, можно было бы и догадаться, что химчистка на первом этаже под квартирой Майкла Коннелли была ловушкой. Это был их четвертый временной прыжок, занесший команду агентов в 1935-й год в будущее Большое Яблоко, а ныне просто город Нью-Йорк. Именно здесь, во время Великой Депрессии и правления президента Рузвельта, наряду с экономическими реформами и социальными инициативами родилась идея о ЩИТе, правительственной организации, стоящей на защите мира от внешних и внутренних угроз. Конечно, сам ЩИТ, каким его знала при вербовке агент Дейзи Джонсон, не создадут вплоть до 1950-х годов, однако начало всему было положено здесь. В маленькой квартирке на втором этаже Куинса, где проживал начинающий политик и претендент на место в совете города, Майкл Коннелли — в будущем член верховного сената США, принявший законопроект о формировании их секретной организации. Именно поэтому хроникомам выгоднее всего было убить его в этом времени, тем самым предотвратив основание ЩИТа и оставив Землю будущего беззащитной перед грядущим вторжением. Дейзи завернула за угол, прислонившись спиной к кирпичной стене, пытаясь отдышаться. По собственным ощущениям она сбросила хвост еще три квартала назад, но на всякий случай все равно обернулась, взглядом выискивая неестественную выправку и дерганные движения хроникомов. На лица ориентироваться было бесполезно, космические машины меняли их как собственные запчасти — легко и с завидным постоянством. Однако, не заприметив никого подозрительного на широкой немноголюдной улице, Дейзи облегченно выдохнула. И только тогда поняла, что своим поведением привлекла слишком много ненужного внимания. Со всех сторон — из цирюльни на углу и продуктового магазина напротив, с грубо сколоченной лавки чуть дальше по улице и даже из проезжавшего мимо автобуса — на нее были направлены несколько презрительных, а где-то и враждебных взглядов. Мысленно чертыхнувшись, Дейзи поправила растрепавшиеся волосы, одернула подол длинного пальто и поспешила убраться из этого района. Чертовы двойные стандарты и шовинисты. Чертовы тридцатые и расистские взгляды. Чертова очередная миссия по спасению мира. Когда она добралась до центра Бруклина, солнце уже начало клониться к горизонту. Еще до пошедшей под откос операции они назначили там точку сбора, и, судя по периодическим отчетам Энока, доносящимся из неприметного наушника, почти вся команда уже была в сборе. Сообщив, что она в пяти минутах от места назначения, Дейзи отключила коммуникатор, когда из ближайшей подворотни она услышала глухой стон и звуки борьбы. — Давай, парень, если будешь умолять меня о прощении, может я даже позволю тебе уйти отсюда на своих двоих. Кто-то рассмеялся. Сипло, гадко, так, что у Дейзи знакомо дернулось от отвращения внутри, и она замерла, уже заведомо зная, что не сможет пройти мимо. — Никогда!.. — запальчиво воскликнул другой голос, тут же оборвавшись звуком очередного удара и надрывным кашлем. Она подошла ближе и в залитом теплым светом проулке увидела ожидаемую картину. Быстро оценив ситуацию — четверо крупных парней на одного хлипкого подростка — Дейзи решила вмешаться. Настолько неравная расстановка сил не служила оправданием, даже если парень действительно был виноват. К тому же ей не нужны были суперсилы, чтобы выбить дурь из этой шайки. Однако на ее появление парни никак не отреагировали, самозабвенно продолжая пинать подростка ногами и осыпать его ударами. И так раздраженная сорвавшейся миссией и погоней, Дейзи начала терять терпение. — Эй! — окликнула она, подходя ближе, — оставьте его в покое! Они наконец соизволили обратить на нее внимание. Тот парень, что очевидно был за главного, смерил ее высокомерно-оценивающим взглядом и, не увидев в ней противника, потерял всякий интерес, бросив насмешливое: — Идите, куда шли, дамочка. От этих взглядов у Дейзи уже начинали чесаться кулаки и не терпелось вернуться в свой век. Не то чтобы и там не хватало своих закоренелых сексистов, но все же их было не в пример меньше. Главарь шайки замахнулся для очередного удара, когда она перехватила его запястье, скрутила, заламывая руку за спину, и силой опрокинула того на землю. Оставшиеся подельники, замешкавшись на несколько секунд, скопом бросились на нее с кулаками. Оставалось только закатить глаза и дозировать силу, чтобы ненароком не прибить этих идиотов. Эта троица — ничто по сравнению с Нелюдьми, воинами Кри, слугами шрайк, хроникомами и тем более Мэй. Убедившись, что стонущая на земле шайка нападать в ближайшее время не собиралась, Дейзи поспешила проверить едва шевелящегося на земле подростка, который с хриплым свистом громко и часто втягивал в себя воздух. — Живой? — спросила она, осторожно касаясь его щеки и помогая принять сидячее положение. На его рубашке виднелись багровые пятна крови из разбитого носа и темные следы подошв. Он сморщился от прострелившей бок боли и не смог сдержать сиплого стона. — Тише, тише… У него был замутненный, едва осознанный взгляд голубых глаз, которые даже сейчас смотрели на нее внимательно, словно с опаской. — Меня зовут Скай, — ровным спокойным голосом представилась Дейзи, чувствуя себя укротителем дикого звереныша, и лишь в последний момент вспомнила выбранное для путешествий во времени имя. Все же их личности не должны были выдавать постороннего вмешательства в историю. — Встать можешь? — Стиви! Взволнованный голос и торопливые звуки шагов заставили Дейзи обернуться. К ним спешила высокая фигура мужчины в отутюженном костюме и лакированных туфлях, и его внешний вид настолько сильно диссонировал с окружающей обстановкой, что на мгновение Дейзи показалось, что он мог быть хроникомом. Но вот он пораженно замер, рассматривая медленно удалявшихся, прихрамывающих четырех парней, перевел взгляд на избитого подростка, и эмоции на его лице были столь неприкрытыми, человечными, что Дейзи отогнала эту мысль. — О боже, Стив! — отмер незнакомец и, не обращая внимания на уличную шайку, поспешил к парню и Дейзи, опускаясь рядом на колени. — Я же отошел всего на несколько минут! Как ты умудрился ввязаться в такую драку? Его взгляд то и дело возвращался к ней, он явно не понимал, как именно четверо парней оказались избитыми, но страх за друга перевесил, и он не стал задавать вопросов. Стиву тем временем становилось хуже. Он судорожно, прерывисто дышал, зрачки его глаз нервно дергались из стороны в сторону, и Дейзи почти физически ощущала, как того затапливает паника. — Что с ним? — обеспокоенно спросила она, пока мужчина шарил руками по карманам подростка, а затем начал осматривать пространство вокруг. — Астма, — отрывисто бросил он, наконец находя выпавший из кармана куртки ингалятор. — Черт! — и несдержанно выругался, когда оказалось, что ингалятор треснул, раздавленный в потасовке. Что-то в этом подростке не позволяло Дейзи просто встать и уйти несмотря на то, что рядом был его друг и пацан явно находился в хороших руках. Она смотрела на него, задыхающегося, и думала, что возможно знает, как ему помочь. Когда-то давно, еще в Посмертии, Линкольн учил ее справляться с паническими атаками, вызванными ее собственной неуправляемой силой и страхом навредить людям вокруг. Воспоминания о Линкольне ожидаемо отозвались болью в груди, и Дейзи поспешила отогнать от себя эти мысли, сосредотачиваясь на парне перед собой. — Стив, — позвала она парня, обхватывая его лицо ладонями, когда тот не отреагировал. — Стив, посмотри на меня. Назови пять синих предметов, которые видишь. Это было просто и сложно одновременно. Насколько она знала, в подобные моменты люди зацикливались на страхе, боли, какой-то определенной мысли, поэтому нужно было заставить мозг отвлечься, воспринимать и анализировать как можно больше посторонней информации — предметы, формы, цвета, расположение — и работать в другом направлении. — Ты сможешь. Пять синих предметов, Стив. Давай. Подросток судорожно хватал ртом воздух и глаза его испуганно метались, силясь сфокусироваться. — М-мусорный бак, зана… занавески в окне, костюм Баки… Он терялся, бездумно скреб пальцами по земле, словно задыхаясь. — Дыши, Стив, — напоминала ему Дейзи. — Еще два. Не останавливайся. Стив на мгновение прикрыл глаза, делая судорожный вдох. — Разбитая бутылка и… в-вы. Дейзи в удивлении вскинула брови, впечатленная то ли обращением на вы, то ли внезапно проснувшимся дальтонизмом. На ней было черно-белое клетчатое платье и бордовое пальто. На немой вопрос девушки он пояснил: — Скай. Небо, — и улыбнулся окровавленными губами. — Боже, мелкий, — облегченно выдохнул Баки, понимая, что приступ благополучно прошел, а про себя подумал, что кажется пора научить Стива, когда флиртовать точно не стоит. — Трясучка, вот ты где! — запыхавшийся Мак появился неожиданно, и только тогда Дейзи запоздало вспомнила про отключенный динамик в ухе. — Мы тебя уже… — Мак оторопело замер и закончил предложение по чистой инерции, — обыскались. Тот, которого назвали Баки, тут же вскинулся, загораживая собой Стива, и по его взгляду Дейзи поняла, что он уже просчитывал возможность справиться с парнем выше его на голову и раза два шире в плечах. — Это за мной, — поспешила она успокоить Баки, в останавливающем жесте кладя ему руку на плечо. — Вам помощь тут нужна? — Справимся, — поспешил ответить Баки, перебив хотевшего что-то сказать Стива, с подозрением переводя взгляд с Мака на Дейзи. — Вот и славно, — Дейзи спокойно выдержала этот взгляд, понимая, что в нынешнем обществе высокий накачанный черный парень и девушка наполовину азиатского происхождения доверия не вызывают. Нервы чудесным образом больше не шалили после драки. Дейзи поднялась с корточек, отряхивая юбку платья, и уже развернулась, чтобы подойти к Маку, когда ее окликнул хриплый голос. — Скай, — она повернула голову, встречаясь взглядом со Стивом. Тот молчал несколько долгих секунд, словно не зная, что сказать, а затем неловко произнес, заалев скулами: — Спасибо. Дейзи коротко улыбнулась и кивнула головой, оставляя переулок с Баки и Стивом позади. Мак подозрительно долго молчал почти всю дорогу до их самопровозглашенной явочной квартиры на третьем этаже старого выцветшего кирпичного здания, перевитого пожарными лестницами. Дейзи все ждала, когда он устроит ей выволочку за необдуманный риск, вынужденное радиомолчание или хотя бы вмешательство в естественный ход событий. Но ничего не происходило. И лишь оказавшись на цокольном этаже нужного здания, она не выдержала: — Если ты собираешься меня отчитать, то сделай это сразу. Я знаю, что не должна была вмешиваться, поэтому если тебе есть, что сказать… И Мака наконец прорвало. — Ты хоть знаешь, кто это был?! — восторженно пророкотал он. — Это же Стивен Роджерс — до принятия сыворотки! — и его лучший друг и герой войны Джеймс Барнс! Откуда тогда взялось имя Баки, подумалось Дейзи… а затем до нее дошло. — Стив Роджерс, то есть тот самый Капитан Америка Стив Роджерс? — Дейзи, ты сколько в ЩИТе работаешь? — с укоризной заметил Мак. — Могла быть хоть раз поинтересоваться личностью национального героя и символа организации. — Это не у меня дед был в Ревущей Команде, так что мое отсутствие фанатизма вполне понятно… Подожди! — Дейзи резко остановилась, хватая его за локоть, и неверяще спросила: — Хочешь сказать, я только что спасла от шайки уличных хулиганов самого Капитана Америку? — а затем вдруг начала заливисто смеяться. — Боже, я обожаю путешествия во времени. Мак на это только усмехнулся и покачал головой.

* * *

Спустя три дня они все еще были в Нью-Йорке середины 30-х годов. Майкл Коннелли был по-прежнему жив и в неведении, что раса разумных киборгов пересекла пространство и время по его душу. Дейзи надеялась, что так оно и останется, отбрасывая сейсмической волной очередного хроникома, пока остальные отстреливались, укрываясь за горой стройматериалов в заброшенном индустриальном районе. Хроникомы начали отступать, и команда агентов бросилась за ними врассыпную. Дейзи знала, что даже если им удастся перебить всех хроникомов в этом времени, в следующем появятся еще. И тем не менее, когда она настигла свою цель, разрывая металлические пластины и провода на части, ей подумалось, что она стала на шаг ближе к возвращению домой. Оставлять его тут было нельзя, поэтому она спрятала тело подальше от проходных улиц, накрывая брезентом, и сообщила нужные координаты Йо-Йо, чтобы его забрали. В динамике поочередно раздались голоса Энока и Джеммы, сообщающих, что часы временного двигателя начали обратный отсчет. У них было еще двадцать часов до нового прыжка, что значило, хроникомы отказались от плана по убийству Майкла Коннелли. Дейзи не сомневалась, что это далеко не конец и вскоре их забросит в очередное десятилетие ушедших лет, но пока можно было ненадолго расслабиться и насладиться небольшой передышкой. Нью-Йорк этого времени, его здания и улицы, все это было совершенно не похоже на привычный Дейзи город, и все-таки отчего-то он не казался ей чужим. Бруклин до сих пор оставался центром богемного общества и вечеринок, Манхэттен полнился амбициозной молодежью и оппортунистами, а жизнь по-прежнему бурлила в котле Адской Кухни. Она смотрела по сторонам, впитывая в себя образы прошлого, и одновременно видела тот, другой город, недоступный его нынешним обитателям. А затем, совершенно внезапно, она заметила его. Семнадцатилетнего Стива Роджерса. Совпадение было настолько невероятным, а встреча неожиданной, что Дейзи напрочь забыла о том, что он до 1936 года жил с матерью здесь, в Адской Кухне. После тех слов Мака она не удержалась и все-таки просмотрела всю доступную информацию о Стивене Гранте Роджерсе и Джеймсе «теперь-понятно-почему-Баки» Барнсе. В его деле нашлось много чего о будущем непобедимом герое, легенде войны и символе нации. Но вот о конкретно таком Стивене Роджерсе, полутораметровом астматике, с опухшим лицом и желтыми гематомами по всему телу, с трудом переставляющем ноги — не было ни строчки. Об едва живом, а все туда же. Геройствовать. Или как еще назвать эти безрассудные в его состоянии попытки противостоять пристающему к девушке бугаю — гражданским долгом истинного американца? И даже зная, что Мак проест ей весь мозг своими нотациями про эффект бабочки и вмешательство в прошлое, она все равно не могла пройти мимо. Возможно потому, что уже знала, какое его ждет будущее. И глядя на него, не могла не думать, что несмотря на все усилия и потери, понесенные им на войне, Стивен Роджерс так и не застанет победы. Отчего-то это до боли знакомо походило на ее собственную жизнь. Борьба, сражения, смерти — и так без конца, без передышки, заставляя сомневаться, а стоит ли оно того. А затем смотреть на Колсона и Мэй, Мака и Елену, Фитца и Симмонс, Пайпер, Дика, Энока и многих других и понимать, что да. Стоит. А потому, набрав в легкие побольше воздуха, она громко окликнула: — Стив! — и энергично замахала рукой, привлекая внимание прохожих и направляясь к нему через улицу. Это сработало. Стоявший рядом бугай не решился и дальше досаждать девушке на публике и нехотя побрел в другую сторону. — Вот так встреча! — Скай… — растерянно пробормотал он, кажется, даже не заметив, что и девушки, и обидчика давно и след простыл. В глазах Стива мелькнуло что-то странное, едва уловимое, но затем он тряхнул головой и тут же исправился, — мэм. — Можно просто Скай, — Дэйзи не сдержала короткого смешка. Она была не настолько старше, чтобы звать ее «мэм», что говорило лишь о его сверхмерном проявлении вежливости. В любом случае, будь то по причине возраста или манер, но она вряд ли забудет выкающего ей Капитана Америку. — Что вы здесь… — начал он, делая шаг вперед, навстречу, когда внезапно пошатнулся, теряя равновесие, и Дейзи успела подхватить его за локоть в последнюю секунду. Он едва заметно скривился, и Дейзи поспешила ослабить хватку, вспоминая о еще недавних побоях, и вместе с тем ощутила жар чужого тела даже через ткань рубашки. В душе заскреблось нехорошее предчувствие. Он же не мог… Однако, положив ладонь на лоб Стива и вогнав его тем самым в секундный ступор, пришлось признать, что Роджерс все-таки мог. — Ты весь горишь! — потрясено выдохнула она. — Что ты делаешь на улице? Тебе вообще вставать сейчас нельзя! А если у тебя сотрясение? Сейчас этот хилый парень, который с натяжкой выглядел на свой реальный возраст, был совсем не похож на того Капитана Америку с военных плакатов, которого Дейзи привыкла видеть. Стив неловко, смущенно, скинул со своего лица чужую руку, а затем, словно весь ощетинившись, стал упрямо вырываться несмотря на то, что едва стоял на ногах. — Отпусти, я и сам могу! Мне не нужна чужая помощь! Разве что взгляд голубых глаз был слишком взрослым и отчаянно упрямым. Почему-то тут же вспомнилась его суицидальная одиночная вылазка на базу Гидры посреди войны, результатом которой стало освобождение сотен военнопленных. Из глубины синих глаз на нее уже смотрел Капитан Америка и никакая сыворотка не могла отнять у него этого. И Дейзи вдруг поняла, почему из всех претендентов доктор Эрскин выбрал именно его. Роджерс, поняв бесплодность попыток вырваться из рук Дейзи, перестал дергаться и обиженно засопел, пряча взгляд. Это нежелание казаться слабым перед другими было слишком знакомым, чтобы не узнать его. Не узнать себя, озлобленную и одинокую девочку из детского приюта, ошибочно верящую, что очередной изъян или слабость оттолкнет даже тех немногих, кто остался с ней рядом. — Знаешь, — неожиданно произнесла она даже для самой себя, и голос ее звучал ровно и приглушенно, невольно заставляя Стива прислушаться, — нет ничего постыдного в том, чтобы принять помощь, когда она тебе нужна. Гораздо глупее пострадать или даже расстаться с жизнью только потому, что поперек горла встала собственная гордость. Роджерс вскинул удивленный взгляд на Дейзи, и она запоздало подумала, что разговоры о борьбе и смерти вряд ли являлись частой темой разговора для молодежи 30-х годов. Да и вообще для многих людей в принципе. Наверное, стоило бы задуматься о том, что это говорило о ее социальных навыках, вот только Роджерс внезапно оказался слишком близко. И при ярком свете дня, его ясные голубые глаза казались двумя холодными льдинками, снова напоминая о… — В какой стороне твой дом? — Дейзи поспешила сменить тему, игнорируя чувство неправильности происходящего внутри, и отвела взгляд. Она не могла его спасти. Не имела права. От этой мысли на душе становилось тяжело и тошно одновременно. Стив тем временем отрицательно покачал головой, со вздохом сдаваясь. — Лучше к Баки, — он даже позволил придержать себя за плечи, пока они шли до нужного дома вдоль улицы, хоть при этом и густо краснел. — Не хочу пугать маму. Дейзи никак это не прокомментировала, ни словом, ни действием, а просто согласно кивнула и отстраненно подумала, что она вполне не против провести свои последние свободные часы в этом времени с таким Стивом Роджерсом. Джеймс Барнс встретил их на пороге квартиры с бумажным пакетом в руках, злым обеспокоенным взглядом и оборвавшейся при виде Дейзи фразой: — Мелкий, я кому сказал не вставать… Жар Стива усилился, и он едва держался в сознании, так что последние два лестничных пролета Дейзи буквально тащила его на себе. Думать о том, что в изначальном таймлайне он в бессознательном состоянии валялся где-то посреди улицы, пока его не нашел Барнс, совершенно не хотелось. — Ты так и будешь там стоять или все-таки поможешь? Барнс тут же отмер, без особых усилий беря Стива на руки и относя того в кровать. Дейзи внутрь не приглашали, но она взяла на себя вольность пройти вглубь квартиры — скорее студии, отметила она про себя, так как гостиная, спальня и кухня занимали общее пространство. — …просто выпей лекарства, ладно? — успела услышать она тихий обрывок фразы Барнса. Он обернулся на звук ее шагов и нахмурился, словно позабыв о ее существовании. — Когда вы в первый раз оказались рядом со Стивом в едва живом состоянии, — сурово произнес он, вставая с края кровати и отрываясь от лежащего на ней Стива, — я не придал этому значения. Случайность, бывает. — Баки… — осторожно начала Дейзи, уже заведомо понимая, куда клонил Барнс. — Баки меня называют только друзья, мэм, — перебил он и подчеркнуто холодно выделил последнее слово. — Для вас я Джеймс. Дейзи подняла в примирительном жесте руки и порадовалась, что не назвала Барнса полным именем, подсмотренным в личном деле. Тем самым, которым он еще не успел представиться. Паранойя у парня, однако. Хотя… с таким Роджерсом, наверное, по-другому и быть не могло. — Второй раз за неделю я нахожу Стива едва живым и рядом постоянно оказываетесь вы. Я не верю в такие совпадения, — резко отчеканил он и сурово посмотрел на Дейзи. — Вы снова его во что-то втянули? — Если под «чем-то» ты подразумеваешь не дать твоему другу ввязаться в очередную драку, Джеймс, то да, втянула, — невозмутимо парировала Дейзи, спокойно встречая чужой взгляд. Барнсу понадобится нечто гораздо больше проявления словесной недружелюбности, чтобы напугать ее. — Или ты бы предпочел, чтобы я прошла мимо, когда он в таком состоянии? Барнс запнулся на полуслове, видимо собираясь что-то ответить, и затем шумно выдохнул, разом растеряв весь свой запал. Опустил глаза, неловко запустил ладонь в ухоженную шевелюру, но смолчал. — Скай. Хриплый голос Стива разрезал неуютную тишину. Больше всего Дейзи хотелось поскорее убраться из этой квартиры, подальше от витающего в воздухе напряжения, неловкости и всплывшего воспоминания о том, что через несколько лет оба этих парня сложат свои жизни на войне. Но она не могла уйти не попрощавшись, испытывая странного рода чувство ответственности за такого безрассудного Стива. Все потому, что она его спасла? — Ну привет, — мягко улыбнулась Дейзи, присаживаясь на край кровати рядом с подростком. — Как ты себя чувствуешь? — Лучше после лекарств, — заторможенно кивнул он. — Ужасно в сон клонит. — Тогда отдыхай, — она похлопала его по тыльной стороне ладони. — И постарайся больше не рисковать собой так явно. Я уже не смогу вытаскивать тебя из передряг, — пошутила она. — Почему? — обеспокоенно спросил Стив, силясь держать глаза открытыми. — Я в Нью-Йорке всего лишь проездом. Сегодня уезжаю из города. — Навсегда? — Да, — поколебавшись, ответила она. Это не было ложью, по крайней мере для Стива, с которым они больше никогда не увидятся. — Хочу вернуться домой. Таким как я здесь… не место. — Неправда. Вы очень красивая, — пробормотал Стив, залившись румянцем и явно расценив ее слова по-своему. — У вас… выразительные скулы и нос… прямой… Дейзи по-доброму усмехнулась. Не заметить его симпатию было вряд ли возможно, но он был еще подростком, в ее глазах считай ребенком, пускай и со взрослым взглядом. Это все было не всерьез. Но Стив уже провалился в беспокойный сон-небытие, а потому не заметил ни понимающего взгляда Дейзи, ни хмурого лица наблюдавшего за всем Баки. — Ты бы научил его паре приемов, — посоветовала она Барнсу на прощание уже в коридоре. — Он ведь упрямый, все равно будет лезть на рожон. А так, отбиться — не отобьется, но по крайней мере сможет держать удар. И, наверное, только тот факт, что они точно больше никогда не увидятся, заставил Баки окликнуть ее у порога. Он смотрел на нее изучающе, словно сомневаясь, и явно не мог подобрать нужных слов. — Не стоит, — коротко бросила Дейзи и бесшумно закрыла за собой дверь. Она помогла Стиву не ради Барнса, и уж тем более ей не нужна была его выстраданная, словно золотое яйцо курицы, благодарность. Джеймс простоял еще с минуты у закрытой двери, борясь со смешанными чувствами, а затем вернулся обратно в комнату к безмятежно спящему на кровати Стиву с лихорадочным румянцем на щеках. — Серьезно, мелкий, — пробормотал Барнс, тяжело вздыхая, — пора учить тебя флиртовать.

* * *

То, что Фитцу и Симмонс удалось заполучить и перенастроить временной двигатель хроникомов, тем самым дав им последний шанс на сопротивление, подозрительно было похоже на чудо даже по их нестандартным меркам. Впрочем, как и всегда, даже чудо не обошлось без ограничений. Например как то, что прыжки во времени совершались только вперед, с каждым разом приближая их к изначальной точке, к их собственному настоящему в 2011-м году. Или как то, что временной двигатель был связан с передвижениями хроникомов, а потому они совершенно не контролировали расчетное время и место самих прыжков. — Осталось две минуты и пятьдесят три секунды до следующего перемещения. Рекомендую всем как можно скорее вернуться на борт, — в голове эхом отдавался безукоризненно вежливый и спокойный голос Энока, внутренне подгоняя и заставляя отсчитывать ускользающее время. Дейзи прикрывала отступление остальной части команды, вызвав большую долю огня хроникомов на себя. Вокруг взрывались боевые снаряды, потревоженные ее волнами вибраций, и стоявший грохот в ушах на несколько секунд дезориентировал ее, отвлекая от происходящего. А потому она не сразу услышала испуганный голос Джеммы. — … скачок таймера, возвращайся сейчас же! Двенадцать секунд до прыжка! Одиннадцать, десять… Дейзи! Она бежала им навстречу, перепрыгивая через останки поверженных роботов, хотя уже тогда понимала, что находилась слишком далеко. Чувствовала, как страх снова остаться одной сковывал мышцы и окатывал ледяным холодом изнутри. Она знала, что не успеет. Так же как и знала, что все они умрут, если прыгнут во времени с открытым люком корабля. Чертовы хроникомы и их временные двигатели. — Отдайте приказ, директор, — Дейзи произнесла слова в коммуникатор, остановившись на четверти пути и стараясь скрыть дрожь в голосе. Напоминая Маку об его ответственности перед командой. Остальные предсказуемо были против. Колсон и Джемма кричали наперебой, непривычно взволнованно протестовала Мэй, Дик молчал, очевидно пытаясь перенастроить временной двигатель, отсрочить прыжок, а на заднем плане Энок просчитывал очередную статистику и проценты вероятности. Но Дейзи была уверена, Мак сделает правильный выбор. — Я люблю ва… Связь оборвалась, когда корабль перед ней с практически закрывшимся люком испарился, затянутый в пространственно-временную воронку. В то же мгновение системы хроникомов запустили протокол самоуничтожения, и с едким дымом их механические тела начали плавиться и расщепляться на молекулы прямо на глазах, пока не превратились в совершенное ничто. А Дейзи осталась стоять посреди пустынной поляны, одна, в австрийском лесу, в разгар Второй Мировой войны, и все еще не могла в это поверить. Чертово чудо с ограничениями.