Случайность? - 2

Нести проклятый пакет с оторвавшейся ручкой было чертовски неудобно. Прижимая его к груди и придерживая подбородком пытающиеся вывалиться продукты, Каро думал только о том, чтобы не попасть каблуком в какую-нибудь некстати подвернувшуюся выбоину на асфальте – под ноги смотреть не было возможности – и не растянуться на тротуаре. – Карина, – вдруг раздался над ухом смутно знакомый голос. – А, что б тебя! – от неожиданности парень вздрогнул, гадский пакет всё-таки выскользнул из рук. Продукты, закупленные для приготовления скромного ужина, повинуясь закону всемирного тяготения, встретились с пыльным асфальтом. – Ой, давай помогу, – невольный виновник происшествия, при ближайшем рассмотрении оказавшийся недавно спасенным Семёном, принялся заталкивать разбежавшиеся кульки обратно. – Спасибо, – сухо поблагодарил Каро смущённо переминающегося с ноги на ногу молодого человека. – Смотрю, ты уже вполне бодрячком скачешь. – Да, пустяки, на мне всё, как на собаке заживает! Да и серьезного ничего не было, так простые ушибы, а им пары недель хватает, чтобы пройти совсем. – Сёма пожал плечами и застенчиво улыбнулся. Это простое действие настолько преобразило лицо, в общем-то ничем не примечательного парня, что Каро замер на месте и сам не понял, как начал радостно улыбаться в ответ. С трудом избавившись от наваждения, Каро встряхнул головой и поинтересовался: – А ты чего здесь? Гуляешь? – Не-е-ет, тебя жду, – радостно заявило чудо. – Давно? – рассеяно поинтересовался Каро, занятый тем, чтобы удержать в руках и не рассыпать в очередной раз покупки. – Давно, – вздохнул Семен, – Вот как из дома выпустили, так уже неделю хожу, а тебя всё нет и нет! – Настырный ты парень, как я погляжу! И зачем было столько усилий тратить? – Мы хотим тебя на обед пригласить! – выпалил юноша. – Ёлочки пушистые! – пораженно выдохнул Каро. – Ну и зачем вам это надо? И кто это «мы»? – Мама, папа и я, – перечислил участников будущего торжества довольно улыбающийся Сема. – Ну как бы извиниться за мамины слова, а то ты, наверное, обиделась, и поблагодарить за спасение моей жизни, – пафосно закончил он. Идти никуда не хотелось, настроение уже давно было ниже всех плинтусов вместе взятых, и, даже смело можно сказать, ниже ватерлинии любого океанского лайнера. Но вот это чудо, стоящее рядом, сверкающее чёрными глазищами… оно же не отвяжется… Будет ходить, караулить, нудить, но добьется своего. Каро знал такой тип людей: при всей своей внешней простоте и безобидности, они никогда не отступали от своей цели и могли добиваться нужного им результата с упорством, достойным лучшего применения. – Когда? – обреченно поинтересовалась жертва благодарности. – В воскресенье, в два часа дня, – довольный Семён разве что не прыгал от радости, – Давай помогу, – благородно предложил он, видя, что в неравной борьбе с расползающимся пакетом девушка проигрывает. – Спасибо, – буркнул Каро, передавая в руки парнишки часть кульков, и направился в сторону дома. В квартире стоял дым коромыслом в прямом и переносном смысле. Алёна и несколько её подружек отмечали самый главный праздник работающего человека – тяпницу. Ну, то есть вечер пятницы, когда можно было расслабиться, тяпнуть рюмашечку – другую чего-нибудь покрепче. В этот раз, в роли «покрепче» выступала чача – жуткое пойло, принесённое одной из девочек. Судя по пустым бутылкам, собравшимся вокруг ножки стола, разгоняться подружки начали давно и, кажется, начали с пива. Каро хмыкнул и мысленно посочувствовал им всем: завтрашний день у них вряд ли будет лучшим в жизни. Компания пьяно обрадовалась, увидев вошедшую парочку, и вновь прибывшим щедро плеснули огненной воды в чашки, за неимением рюмок. Разговор меж тем перешел со стандартного для дамской компании обсуждения мужиков и вынесения старого как мир вердикта: «все мужики сво… и ко…», к мужчинам с нетрадиционной ориентацией. Сёма, удивительно похорошевший от румянца, окрасившего его щечки, всё же мальчик был не привычен к спиртным напиткам крепостью около семидесяти градусов, смущённо сидел между двух девиц, одна из которых положила ему голову на плечо, и в разговоре не участвовал: то ли с ориентацией не определился, то ли наоборот боялся ляпнуть какую-нибудь глупость. Каро, мудрый Каро щедро поил чачей фикус, одиноко притулившийся на окне. Приём был не нов, но, как правило, себя оправдывал. Идти завтра на работу с больной головой – это как-то не айс. Прислушиваясь к громким дебатам девушек, парень тихонько посмеивался: они принялись спорить о нравах и порядках, царящих в гей-клубах. Часть спорящих считала, что такие заведения ничем не отличаются от обычных клубов, где народ просто танцует и веселится, другие кричали, что ничего подобного: разврат там и точка! Алёна, упившаяся, кажется, до почти невменяемого состояния, рвалась проверить свою точку зрения, другие девушки поддерживали. Каро никто не слушал, а на Сёму, ошарашено сидящего с выпученными глазами, вообще никто внимания не обращал. Когда Алёна вызвала такси, стало по-настоящему страшно: отговорить пьяную девушку от безрассудного поступка было просто невозможно. Она стояла на своем твёрдо, как скала, правда, при этом, намертво вцепившись в руку Семы, видимо, чтобы не особенно штормило. При таких обстоятельствах отсидеться дома вряд ли бы удалось. Пришлось вместе с компанией грузиться в машину, в которую правда все не поместились, поэтому в клуб кроме Алёны, Семёна и Каро поехала ещё одна девушка, Ксюша. Таксист благоразумно промолчал, когда столь странная компания назвала пунктом назначения гей-клуб, даже уточнять не стал какой и где находится. То ли часто возил клиентов, то ли сам посещал… В машине Ксюху совсем развезло, пришлось бедняжку отправлять обратно, но зато Алёна так и не выпустившая локоть несчастного Семёна, была бодра и целеустремленно направилась к нужным дверям. Каро оставалось только уповать на благоразумие охранника… Они спорили с бедным секьюрити уже, наверное, минут двадцать. Ну не совсем, конечно, они. Спорила Алёна, Сёма стоял и маялся, не зная куда деть свои пунцово-красные щёчки, Каро просто молчал, ожидая, когда этот фарс прекратится. Посетители клуба недоуменно косились на живописную компанию, особенно на колоритную «девушку» с золотистой косой в немыслимом платье в бутончиках и розанчиках и воротником-стоечкой, украшенным рюшечками. За этот шедевр портновского искусства сестрица Маринушка ещё огребет в особо крупных размерах. – Что здесь происходит? – поинтересовался молодой темноволосый мужчина лет тридцати. – Во-о-от! Нас не пускают, – пожаловалась Алёна. – А почему, вы знаете? – скрывая улыбку, поинтересовался мужчина. – Жабы потому что, – убежденно ответила девушка, – А нам надо… – Зачем? – продолжал допытываться настырный мужик. Несмотря на сильное опьянение, Алёна всё же сообразила, что пора менять тактику, и просто посмотреть их никто не пустит. – В-о-от, – она зачем-то подняла Сёмину руку, демонстрируя непонятливому мужику, – У нас ребенок, ик,– не вовремя разобрала её икота, но справившись с собой, она продолжила, – Не может определиться с ск… секск… сексуальной ориентацией! – победно закончила она трудную фразу. Взгляд мужика стал заинтересованным. – А мы, ик, не можем же мы его одного, ик, в гнездо порока и разврата? – патетически воскликнула Алёна. Сёма слабо пискнул, он-то по наивности считал, что знает о своей ориентации всё. – В гнездо? Нет, конечно, не можете, – неожиданно поддержал дикую идею мужик. – Под мою ответственность, – обратился он к охраннику, тот только пожал плечами и освободил проход. Алена просияла, вожделенная цель была рядом. Каро закатил глаза и молча прошёл за компанией внутрь. В самом клубе, на первый взгляд, всё было вполне благопристойно, да и, на второй взгляд, как бы тоже ничего предосудительного обнаружить не удалось. Видимо, весь разврат творился где-то в других помещениях и на всеобщее обозрение не выставлялся. Алёна с интересом крутила головой, но некоторое разочарование в её глазах всё же присутствовало. Она резво перебирала ногами, идя вслед за любезным мужчиной, всё так же вцепившись в многострадальную руку Сёмы, и даже почти не спотыкалась. Их привели к небольшому столику в дальнем углу, видимо, чтобы не отсвечивали, и мужчина расположился вместе с ними. Подошедший официант без заказа молча принес каждому по коктейлю. – Никита, – представился человек, так любезно проведший их в клуб. – Алёна, – представилась в ответ девушка, попытавшись попутно состроить ему глазки, – А это Каро и Сёма, – она неопределенно махнула свободной рукой, предоставляя мужчине самому догадываться кто из сидящих за столом кто. – Очень приятно, – отозвался Никита, как-то индифферентно относясь к заигрываниям девушки, – Ну, за знакомство! – он поднял высокий бокал с коктейлем и пригубил напиток. Звонок телефона, раздавшийся из кармана джинсов, вынудил мужчину извиниться и отойти. Алена надула губки, Каро, стараясь не ржать, наклонившись к её уху, тихо сказал: – На него твои чары не подействуют! – Почему это? – возмутилась девушка. – Милая, не забывай, где мы находимся… Алёна расстроилась, Никита ей явно понравился. – Ну и ладно, и фиг с ним, – пробормотала она, отцепляясь от локтя Сёмы и нетвердо поднимаясь на ноги, – С-сейчас приду. – Куда ты собралась? – Мне надо пи-пи, – ответила Алёна и направилась куда-то через весь зал. Каро не знал, что делать: с одной стороны, отпускать пьяную девушку одну нехорошо, а с другой стороны, оставлять беднягу Семёна, попавшего как кур в ощип, тоже не следовало. Немного поколебавшись, Каро выбрал Семёна. В конце концов, девушке в этом месте грозила меньшая опасность. Почти пришедший в себя Семён, с интересом оглядывался вокруг, обстановка на самом деле была очень уютная, играла приятная музыка, народу было немного, что объяснялось пока ещё ранним вечером. – А где ещё одна дама? – спросил подошедший Никита. – Пошла искать заветную дверь с надписью «Же», – вежливо ответил Каро, скрывая улыбку. – Ну, тогда это надолго! – понятливо хмыкнул Никита. – Почему? – наивно удивился Сема. – Потому, что в заведениях для мальчиков помещения, что скрываются за такой буковкой, просто не нужны, – ласково ответил Каро и погладил бестолковое чудо по голове. Никита честно старался не ржать, слушая разговор и наблюдая за опять порозовевшим парнишкой. – Мне вообще-то тоже надо, – неуверенно протянул он. – Где здесь… – Пойдем, провожу, – вызвался мужчина. – Я, пожалуй, тоже с вами схожу, – резко бросил Каро, вставая со своего места. – Не стоит, я не обижу ребенка, – твёрдо ответил Никита и посмотрел в глаза «блондинке». – Не волнуйся, – подхватил Сема, – всё будет нормально, мы быстро, а ты лучше Алёну подожди, а то она придет, а тут нет никого. – Ну-ну, – хмыкнул Каро, наблюдая, как парочка направляется в противоположный конец зала, где, скорее всего, были служебные помещения. Сидеть долго в одиночестве не пришлось – вернулась Алёна, выглядевшая немного бледновато и даже гораздо более трезвой, чем полчаса назад. – А где мальчик? – поинтересовалась она. – Если ты имеешь ввиду Сему, то он пошел тоже делать пи-пи, – ехидно отозвался парень. – Ему туда нельзя! Там мужики! – нервно воскликнула девушка. – А кого ты хотела увидеть в мужском туалете? Младшую ясельную группу? – Ты не понимаешь! Я открыла дверь, а там они прямо возле умывальника, – она оглянулась и, понизив голос почти до шепота, выдавила, – Трахаются! И мне говорят: «Чего стоишь? Хочешь – присоединяйся!». Глаза у Алёны при этом воспоминании стали огромными, почти как чайные блюдца. Спрятав нос в воротник платья, потому что ржать в открытую было невежливо, Каро успокаивающе погладил ошеломленную гейской простотой девушку по предплечью. – Хочу домой, – пожаловалась она спустя пять минут. – Надо дождаться Сёму, мы же не можем его бросить здесь одного. - Алёна согласно кивнула и печально уставилась куда-то в сторону, приключение совсем перестало ей нравиться. Никита проводил Семёна по плохо освещенным коридорам до нужной двери. – Вот, это служебный туалет, здесь никого нет, иди, не бойся. – Спасибо, – улыбнулся в ответ паренёк, и Никита с трудом сглотнул вдруг ставшую вязкой слюну. С трудом дождавшись, когда мальчишка выйдет из кабинки, мужчина подошел поближе и спросил, заправляя непослушный темный вихор ему за ухо: – Сёма, а сколько тебе лет? – Восемнадцать, – удивленно ответил парень, намыливая руки. – Это хорошо, – выдохнул Никита ему в макушку и приобнял за талию. – Что…– вскинулся было Сёма, но губы неожиданно встретились с чужими губами и властный язык ворвался ему в рот, не давая даже пикнуть. Твердая, но нежная рука забралась под майку, нежно лаская живот. Вторая через джинсы стала гладить член парня, время от времени сжимая яички. Семён, как будто плавился от ощущения жара во всём теле и глухо, протестующе застонал, когда поцелуй прервался. Но тёплые, ласковые губы пустились в путешествие по его шее, язык оставлял влажную дорожку на пути к аккуратному ушку, и это было так… волнующе. Он не уловил момент, когда джинсы вместе с нижним бельем оказались спущены, только восхитительное ощущение горячей ладони, скользящей по гордо вздыбленному стволу… Ощущение потери от того, что всё прекратилось. Семён всхлипнул, пытаясь удержать этого красивого мужчину, пытаясь дать понять, что не надо останавливаться, но его уже прислонили спиной к кафельной стене. Лёгкий, дразнящий поцелуй, и мужчина уже на коленях перед ним, Семёном. Твердые губы смыкаются на вздыбленном достоинстве парня, умелый язык начинает свой танец, доводя Сему до полуобморочного состояния… Невозможно смотреть, как твой член скрывается в чужом жарком рту. Невозможно терпеть эту сладкую пытку, и парнишка с жалобным вскриком изливается во влажную глубину, чувствуя, что ноги перестают держать… и упал бы, если бы не надежные, сильные руки, подхватившие его и прижавшие к себе. Крепко. – Я хочу, чтобы ты был моим парнем, – тихий голос Никиты врывается в эйфорию Сёмы, глаза обещают всё: любовь, поддержку, нежность. Такими глазами невозможно солгать. – Я согласен, – тихо отвечает Сёма, опуская голову, пряча сияющие глаза и вновь порозовевшие щеки.