Точка невозврата

Стук в дверь не был неожиданным. Он распахнул дверь, встречая Хазан. Мужчина чувствовал, что она заявится сегодня вечером, чтобы поставить все точки. Чтобы пробудить вновь чувства. Ягыз вздохнул и поправляя свою челку, последовал за Хазан в гостиную. — Что ты здесь делаешь? — игриво спросил он, замечая растерянность Хазан. — Я не помню, что звал тебя в гости. — Я пришла за ответом. Что значит доверить меня Омеру? — Ты будешь решать за меня?! — повысила она свой голос, пытаясь скрыть накопившейся злость. — Сначала появляешься передо мной спустя столько лет, я узнаю, что ты встречаешься с Эдже, и я должна оставить все на самотек?! Мужчина стоял, прислонившись к стене и скрестил руки. Поразительно, она стояла напротив него, поднимала истерику в его же доме и требовала каких-то объяснений! Но, разве он не этого добивался? Пробудить наконец забывшие чувства Хазан, чтобы она выплеснула все наружу? — Ты решила отсчитать меня? — улыбнулся он, понимая, что Хазан никогда не признается в том, что ревнует. — Для начала скажи, кто ты мне, чтобы я хоть еще минуту, продолжал слушать твою истерику? — Кто ты мне, чтобы нарушать покой моей семье, причинять тем, кто мне дорог? Ты наказываешь меня за.. что? — Я не наказываю тебя, ошибаешься. И, ты здесь потому, что хочешь быть рядом.. тебя привлекает моя тьма. Я волную тебя по-прежнему. — Глупость.. — Не глупость, — перебил Ягыз, встречая ее испуганные глаза. — Если ревность не поглотила тебя, не стояла бы здесь передо мной и не требовала объяснений касаемо Эдже. Разве тебя это должно волновать? Он подошел к ней совсем близко, касаясь холодной ладонью до ее горячей кожи. Притягивая желаемое тело к себе, мужчина притянул за талию. Хазан чувствовала неловкость. — Если мои слова были ложью, ты не посмела бы приехать в столь поздний час и требовать с меня никаких то объяснений. Не стану лгать, я ждал тебя сегодня, Хазан. Ты хочешь видеть меня в своем окружении и, я знаю, что боишься меня до кончиков пальцев. Но.. твоя любовь настолько велика, чем страх, что ты не понимаешь это разумом. Слова обжигали ее сердце, и она всеми силами пыталась скрыть правду о родственной связи, не подозревая, что он давно знает об этом и манипулирует, стараясь прийти к этой истине и выбить из нее правду. Так же, как делал это всегда со всеми. — Подонок! — вскрикнула она, ударяя в его грудь. — Ты испортил не только мою жизнь! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Подонок! — Перестань перечить мне, — прошипел Ягыз, хватая за кисть Хазан. — Не забывай, кто стоит перед тобой и с кем разговариваешь. — В тот день Эдже вышла из этого дома.. — Сбавь тон, — перебил он. — Я предупреждаю в последний раз. Совершенно потерянная Хазан чувствовала, как с каждой секундой мужчина сжимал свои пальцы, причиняя ей физическую боль. Казалось, что тот обезумел, решив сломать ее руку. Дыхание смешалось в мертвой тишине и они ничего не видели перед собой, кроме как темные, ненавистные глаза, целившие друг на друга. Мужчина бросил взгляд на полуоткрытые губы Хазан, то, как она дышала через рот, не отрывая свой взор от синих глаза Ягыза. Сотни, тысячи ярких фейерверков были выпущены в тело Хазан, она все ещё помнила его невинный и влюблённый взгляд на себе в прошлом, но касания теперь были непривычными, другими. Не похожими на других. Медленно, он поднял руку, нежно касаясь до ее щеки, оставляя свой невесомый след по коже. Изучающе, Ягыз всматривался в ее глаза, медленно доходя до полных губ, вкус которых он хотел насладиться прямо сейчас. И, совсем было неважно, как этот поступок будет оценен, его ничего не волновало, кроме как секунды, которые принадлежали только ему. Принадлежали им. Одной рукой, Ягыз протянул ее за талию, двигаясь вперёд, словно, вел ее в немом танце, а затем припечатал к холодной стене, срывая с уст долгожданный, тихий стон. В такие минуты, Хазан больше боялась его, а ещё больше то, что не могла предугадать действия, потому, что тот, хорошо владел разумом и умел расположить любого человека. — Ты все ещё не устала противостоять мне? — прошептал Ягыз, наклоняясь к ее шее. — Или ты не можешь принять поражение и признаться себе, что все ещё испытываешь ко мне чувства? — Я все еще ненавижу тебя, — сквозь зубы произнесла Хазан, пытаясь держать определённое расстояние. — Ты получаешь удовольствие от страдании других.. ненавижу каждое твоё присутствие, слова, действия.. то, что ты сделал с моей семьей, с жизнью, к которой мне пришлось привыкнуть.. и если бы не ты, все сложилось по-другому. — Ненависть такое же сильное чувство как любовь. Ты меня любишь, тело говорит за тебя, — прошептал он в ухо, продолжая гладить и притягивать ее ближе к себе. — Оно отзывается каждому моему прикосновению. Ты противоречишь самой себе, признайся в этом наконец. Легкая щетина приятно щекотала ее кожу, заставляя вздрагивать каждый участок оголенной кожи. Хазан прикрыла глаза, глубоко вздыхая. Не зная куда девать свои руки, она отпустила их, будто бы сдалась забытым чувствам, вычеркивая все то, что случилось между ними в прошлом. И за что, она так яростно презирала, ненавидела его. Забывая о том, что муж стал заложником Ягыза Эгемена по обстоятельству, об опасности Эдже, Селин, всех близких. Когда Хазан подняла свой взгляд, то заметила его приближенное лицо в полумраке, который так восхищенно и внимательно смотрел каждый миллиметр лица, будто изучал ее впервые. Это был тот самый взгляд.. который Хазан хранила в памяти по сей день. Оказалось, недостаточно было кислорода. Она не дышала. — Моя Хазан.. — прошептал Ягыз, пронзая невидимый нож в ее сердце. Она не существует, она живее всех живых от произнесённой фразы. Отгоняет остатки контроля над собой, уступая смелости. Опасно. Ещё несколько секунд в тишине, Ягыз схватил ладонью за ее затылок, притягивая к себе, а затем заключил в поцелуе. Принуждённо, он пытался одной рукой схватить ее кулаки, которые били в его грудь. Требовательно, так, как он умел манипулировать другими людьми. С Хазан все казалось намного сложнее, но даже к ней, был найден особый подход. Она до последнего зажимала свои губы, но в один момент, наконец, сдалась, раскрывая их, принимая его губы и язык в себе. Пальцами, она зарылась в его волосы, крепко держа в кулак. Каждый вздох, их поцелуй углублялся ещё больше, располагая голову Хазан в удобное для себя положение. Это искусство, сложное, прекрасное, неповторимое. На чужом языке для других, понятным только для двоих. В области живота она почувствовала нечто твёрдое, заставляющее тянуть низ живота ещё больше от ласк. Ягыз Эгемен, человек, который всегда держал над собой контроль, окончательно сдался, срывая с себя некий замок, выпуская другого себя. Настоящего. Того самого, который не врывался так давно. Неужели она заставляла делать это невозможное? Резким движением, мужчина приподнял Хазан за талию, притягивая хрупкое тело к себе, чувствуя как она, наконец, обняла ногами его бёдра. Нежно поглаживая и придерживая ее спину, Ягыз мысленно отсчитывал каждую ступень, поднимаясь в спальню. И, за каждой ступенью, он вспоминал как поднимался с ней в первый день близости. Теперь сказанные слова, полный беспорядок на первом этаже уже не имели значения. Он нашел нужную комнату и вошёл туда, прерывая жадный поцелуй, медленно спуская совсем дрожащую Хазан на холодную кровать, оставляя ее без себя. В тёмной комнате, она видела перед собой темный силуэт, который приближался к ней, а затем она дёрнулась телом, когда ощутила его влажные губы на своей шее. — Не двигайся, — горячо прошептал Ягыз возле уха, кусая мочку. — Я не причиню тебе боль, а доставлю удовольствие. Хазан глубоко вдохнула воздух, когда ощутила ледяные пальцы, которые уверено пытались приподнять платье. — Так нечестно, — промолвила Хазан. — Прости? — он искривился в улыбке. — Ты все ещё одет, в то время, как я практически обнаженная перед тобой. Он усмехнулся, забывая о том, насколько забавной может быть Хазан даже в такие моменты. Она протянула свои дрожащие пальцы, расстегивая на ощупь каждую пуговицу, как Ягыз решил не тянуть и быстро избавился от рубашки, вновь касаясь тонкими губами до ее изящной шеи. Она расположила свою руку к его груди, замечая татуировку в области сердца. Обвила другой рукой его шею, стараясь растворится. Приятные, знакомые действия, под которыми она была забыть даже свое существование. Хазан вспомнила первую близость с этим мужчиной, и даже если с тех пор изменилось многое, они остались такими же. С настоящими чувствами. Живые. Отключив разум, Хазан сосредоточилась лишь на ощущениях. Она чувствовала то, чего была лишена все эти года. Любви и ласки. В защищённости, которую она чувствовала каждый раз, когда так называемый враг приближался к ней, целуя каждый миллиметр ее кожи. Он был определенно мучителем ее сердца. Ягыз услышал очередной стон, когда отпустил свою ладонь в ее промежность. Чувства заострились, она ещё больше нуждалась в его касаниях и продолжению. Он отстранился лишь посмотреть на Хазан, которая получала удовольствие от движений его пальцев. Она была безумно милой, растрепанные волосы легли на простынь, щеки порозовели, а губы требовательно ждали очередную порцию поцелуев. Казалось, что Ягыз Эгемен запомнит эту картину на всю оставшийся жизнь. И понимал, что каждая секунда проведенная с ней лучше его представлении. Лучше любой реальности. Лучшее, что испытывал ранее. Хазан сама потянулась к его губам, как Ягыз увеличил расстояние между ними, продлевая пытку. Она была крайне недовольна, и смотря на него своей скрытой страстью, понимала одно: Ягыз играет только по своим правилам. — Не всегда можно получить желаемое, — прошептал он в ее губы. — Но, ты можешь всегда попросить.. Хазан широко распахнула глаза, ей не хотелось верить услышанному. Она ритмично двигалась под ним, стараясь завладеть ещё большей частью его тела. Ягызу нравилось, что она старается держать язык за зубами, зная, что это будет продолжаться недолго. Скорее, это било по ее гордости, и она не посмела бы озвучить свои желания. Он продолжал играть по своим правилам, зная заранее о последующих действиях Хазан. Она попросит. Обязательно попросит и уже не будет пути назад. Хазан чувствовала как привыкала к его действиям, но этого было недостаточно для завершения начатого. Она шептала его имя в тишине никак не решаясь на этот шаг, тем временем, мужчина еще больше ускорил темп. Чувствуя некую полноту внутри, он резко прекратил действия, продолжая поглаживать подушечками пальцев до ее уже розовой щеки. — Ты просто ужасен, — прошептала она, тяжело дыша. — Попроси, — хрипло произнес Ягыз. Игнорируя свое, возвышая ее каждое произнесенное слово, он продолжал вести игру. Он лишь хотел, чтобы Хазан проговорила желание, прекрасно зная, что она сдаться ему. Хазан сжала губы, опуская свои пальцы к сокровенному месту и понимая, что это совсем другие ощущения, и она не достигнет желаемого без его помощи. Касания были совершенно не похожи. Ягыз смотрел на нее всей своей жадностью и обожанием, завладеть этой женщиной и пронести через себя каждый ее неудержимый и долгожданный стон. Это зрелище нигде не повторится и никто не поймет насколько прекрасно видеть ее под собой, такой возбужденной и загадочной. Хазан понимала прекрасно, что прося у него нечто подобное собьется с правильного пути, вычеркнет все принципы, а ненависть, что испытывала к нему исчезнет с ее души. Она сдастся. Уже сдалась. — Пожалуйста, — прошептала она в его губы, находя его непрерывное желание в затемненных глазах. — Пожалуйста.. Ягыз отдалился от нее, оставляя на кровати, а затем вернулся, нависая сверху. Без слов и разрешения, он прикрыл глаза Хазан черной повязкой, напоминая ей о том, какие она моменты прожила вместе с ним, в какую яму ей пришлось упасть, чтобы выяснить всю правду и принять своё поражение. Ягыз напоминал о знакомых касаниях и вселял страх той тошнотворной ночи, когда он чуть не пустил ей пулю в голову по приказу отца. Он делал все, чтобы она отказалась от его тьмы сама, но не из-за ненависти и страха, а осознанностью, что это неправильный путь. И все, что они проживают совсем неправильно. Ягыз Эгемен получал удовольствие от принесенной боли и до последнего не жалел Хазан, которая уже полностью отдалась даже с закрытыми глазами. Он любил, безусловно, любил ее своей сумасшедшей и ненормальной любовью в которую верил. Он поглощал ее в свою тьму, забирая частицы оставшейся света. — Ягыз.. — в ее голосе было волнение. — Я боюсь.. не оставляй меня без себя, прошу. — Никогда. Больше никогда не оставлю. Она ждала дальнейшие действия Ягыза и визгнула, когда тот, резко раздвинул ноги, находя для себя удобное расположение. И, ему следовало вновь успокоить ее, которая уже остерегалась своих слов и возможно боялась того, что он может поменять ход игры. Они вновь целовались. Жадно. Влажно. Умело. В своем поцелуе он рассказывал то, как сильно скучал и тосковал все эти года. Как рвал себя на части с последней встречи и никогда никого не любил в своей жизни как любил ее. О том, что непременно расскажет потом, но сейчас они притупляли все пройденное стоном, наслаждаясь касанием губ друг друга, чувствуя уже знакомый вкус. Сплетая пальцы, находя самое прекрасное, что могло случиться с ними за это время. Сжимая каждую костяшку, но не ломая любящее сердце на мелкие осколки. Возвышая ее как дорогую и ценную в мире картину, в которой уже была прописана их судьба. Полностью отдаваясь ему всем своим трепетом и любовью, скрывающую под оболочкой уходящей ненависти. Изучая его лицо кончиками пальцев, которое любило каждую частицу ее тела. Его пальцы, изучающие каждый изгиб, заставляя вскружить ее голову, потеряться во времени и месте, а еще потерять окончательно себя. Обвивает руками за его шею, слыша стон возле уха. Чувствует его горячие губы возле шеи, а затем влажный след, обжигая каждый участок кожи. Ей не верилось в происходящее, скорее не хотелось верить, что она лежит обнаженная, двигается под него, хватаясь за крепкие плечи как в первый раз. Тихо ругает за каждый толчок, получая взамен непрерывный поцелуй, затыкая каждое ее слово. Тяжело вдыхает за каждое горячее касание, обжигает ее сердце, доставляя невероятное удовольствие, которое она навряд ли когда-нибудь забудет. Заключает в объятиях, не желая отпускать больше ни на секунду. Шумно вдыхает, когда чувствует его. Закрывает глаза, сохраняя в памяти лицо. И мысленно молит, чтобы тот не прекращал это мгновение. Возможно Хазан будет проклинать об этом утром и возненавидит новую себя, которая потеряла силу воли перед этим человеком. И, погубила себя окончательно.