* * *
Очередной выходной день, который для блондинки не повод отдохнуть, закутавшись в своё любимое ватное одеяло, которое она отжала у папы, и взяв в руки либо ноутбук с интересным сериалом или книгу, что она собиралась прочитать ещё полгода назад, а рядом чтобы стояла чашка с её любимым кофе. Сегодня очередной рабочий день в кафе, который обещал под свой конец только больную боль и усталость в ногах. Если, конечно, случится чудо, и посетителей сегодня будет меньше, то этот день можно будет назвать райским. Соын сидит за одним из столиков с той самой Вэйцы, которая стала уже для неё лучшей подругой, и ждёт новых посетителей, чтобы обслужить их побыстрее и, возможно, просто взять и свалить отсюда. Лин что-то снова рассказывает про своего нового ухажёра, с которым они познакомились неделю назад. А рассказывает то с таким выражением, что любой поэт бы позавидовал её интонации. Сразу видно, что каштановолосая уже успела в него втюхаться, хотя буквально год назад после расставания с каким-то Хван Хёнджином (Бан запомнила только имя этого парня) втирала, что больше никаких отношений с парнями, что она станет как и подруга — лесбиянкой. На столе стоит ещё невыпитый капучино, которым Лин решила угостить подругу, а руки Соын покоятся на своих коленях, что были прикрыты тканью чёрных брюк, которые были частью её униформы. Только глаза метались между лицом Вэйцы и видом из окна. Хотя зачем смотреть за это стекло? Всё равно ничего хорошего не увидишь. — Кстати, – начала Лин, заметив, что девушка напротив где-то не с ней. — Не хочешь меня познакомить со своей Хёнбин? Блондинка уставилась на подругу нечитабельным взглядом, пытаясь понять, не задумала ли она чего. Просто вообще она редко спрашивает Соын о чём-то личном, так как в их дружбе есть две роли: рассказчик и слушатель. И как вы поняли, рассказчиком является Вэйцы, а слушатель это Соын. Бан в поисках ответа начала взглядом искать хоть что-нибудь, чтобы не чувствовать всю эту непонятную неловкость, но, видимо, зря. Недалеко от того окна, возле которого и сидят девочки, и была Ким, но не одна. Рядом с ней стояла какая-то седовласая девушка, которой на вид не больше четырнадцати лет, и ладно там, если бы эти двое просто так стояли. Но они целовались. Соын, несмотря на дрожь в руках, быстро взяла свой телефон, который лежал на поверхности стола, включила камеру и направила на этих двоих, делая фото. Вэйцы непонимающе следила за действиями подруги, но когда увидела то же самое, поняла, что произошло. — Это и есть Хëнбин? – задала она вопрос, приходя в больший шок, чем сама Соын. — Кажись, знакома. Дальше она ничего не стала говорить, ведь увидела, что сейчас еë подруге ну совсем не до разговоров. Блондинистые волосы были рассыпаны по тонким девичьим плечам, а рука покоилась возле рта, прикрывая его, чтобы случайно не издать крик от увиденного. Телефон выпал из ладошки, сразу как-то выходя из камеры в галерею, где подобных фотографий было около трёх, что было замечено Лин. Переведя свой шокированный взгляд с мобильника на Соын, которая уже вовсю плакала, Вэйцы пересела со своего места на сидение рядом с Бан, приобнимая младшую за плечи, пытаясь хоть немного подбодрить, чтобы та получила поддержку хотя бы от подруги, раз от девушки вообще ничего не получает.* * *
С того случая прошло две недели, которые для Соын казались адом. Вообще последний год, то-есть второй, казались именно тем котлом, про который так много говорят в разных священных книгах. И эта посудина была наполнена ревностью, непониманием и обидой Бан, и в этом всëм дерьме она варилась уже очень много времени. Надо это прекращать,пока не стало слишком поздно... И самое обидное — это слова Ким о том, что обычный поцелуй с другим человеком это не измена. Да, они уже успели поговорить по этому поводу, только Соын стало от этого только больнее. Она тогда показала все те три фотографий, первые две из которых были сделанные каким-то неизвестным человеком, который прислал их Бан. Фиг его пойми, кто этот неизвестный и зачем ему это. Может он просто хотел, чтобы Соын и Хëнбин расстались? Может просто хотел, чтобы восторжевала правда? Да какая разница? Всë равно для брюнетки это ничего не значит, в то время как младшая все эти две недели плакала по ночам в подушку, ведь этому неизвестному изначально не поверила. Хëнбин же всë время, когда Соын говорила что-нибудь по этому поводу, утверждала, что любит она только еë, а остальные ей не нужны. Но Бан не верила старшей, точно также, как и не верила тем фотографиям и тому, кто их ей прислал. Только этот неизвестный был прав, а слова Ким попахивали ложью. И блондинка придумала план мести, который сегодня она и должна осуществить. Она уже не боится, что это может разрушить их отношения, она просто хочет справедливости во всём, что еë окружает: в этих вот отношениях, в собственной девушке. Она жила ради Хëнбин, горбатилась на работе, пытаясь хотя бы немного радоваться старшую, но это было неинтересно для самой Ким. И тут появилась прекрасная возможность. Вэйцы позвала Бан в клуб, отдохнуть от всех забот, отдохнуть от этих любовных проблем. Просто напиться и хоть немного пробыть в прострации, чтобы забыть обо всём хотя бы на короткий промежуток времени. С родителями обеих девушек проблем не было, госпожа Бан со своим мужем полностью доверяют свою дочь Лин, даже не подозревая, что идëт их несовершеннолетнее дитя не на начëвку к подруге, а в клуб бухать. А с предками Вэйцы вообще проблем не было, они дома месяцами не бывают, всё время на работе, оставляя девушку на попечительство старой бабушке-соседке, которой вообще на всë и всех глубоко плевать. Соын старшей ничего говорить не стала, типо меньше знает — крепче спит. Но всё равно неприятный осадок остаëтся, но и его Бан не стала принимать за должное. Она знает, что делает неправильно, но обида внутри всё равно раздирает сильнее, чем может быть потом чувство стыда.* * *
Громкая музыка бьёт по ушам, а запахи алкоголя и никотина не дают дыхнуть полной грудью, заставляя вырваться кашлю из горла. Атмосфера не из лучших. Да и в подобном заведении Соын в первый раз, она всегда была хорошей девочкой и никогда бы не подумала, что хотя бы раз в жизни посетит самым настоящий клуб. Основное место было занято танцполом, на котором было ну очень много людей. Только чуть подальше можно было увидеть несколько столиков, а в самом конце помещения барную стойку, к которой и повела Вэйцы Соын. Пробираясь сквозь толпу множества дурно пахнувших из-за собственного пота людей, Бан боялась затеряться в этом скоплении людей, боялась отпустить руку подруги. Ей казалось, что если уйти в эту толпу, то можно больше совсем не вернуться назад, в настоящую жизнь. Можно просто взять и уйти с головой во всë это дерьмо, не боясь, что можно просто напросто не выжить. А Соын боялась. Наконец-то дойдя до нужной точки помещения, девушки сели за барную стойку, и Вэйцы сразу же позвала бармена, чтобы заказать какой-нибудь не сильно алкогольный коктейль себе и подруге. В их сумочках были поддельные документы на совсем других людей, которые "доказывают", что эти двое уже совершеннолетние. Их, кстати говоря, помог сделать тот новый ухожëр Лин, о котором так много рассказывала каштановолосая в кафе в тот день. Напитки принесли очень быстро, блондинка даже не успела полностью рассмотреть интерьер, который на первый взгляд вполне себе интересный и со вкусом. — Расслабься, – сказала Вэйцы, делая глоток этой адской жидкости. — Помни, что мы с тобой сюда пришли отдыхать. «Легко сказать, но трудно сделать», — пронеслось в мыслях Соын. Этот долбанный осадок всё равно остаётся, оседая на стенки горла и доставляя такой противный привкус, словно это не Ким целовалась с кем-то, помимо своей девушки, а Бан. Пытаясь хотя бы немного избавить свои мысли от Хёнбин, девушка в один заход выпила всё содержимое своего бокала, что привело в полнейший шок Лин. Алкоголь сразу же обжёг горло, и это показалось для Бан очень приятным ощущением. Только вот она изначально забыла, что её мама ещё давно говорила, что не стоит любой алкоголь выпивать сразу же, исключением является только соджу, иначе очень быстро опьянеешь. — Ну ты даёшь... – высказалась Лин, делая глоток из своего бокала. Но Соын её уже не слышала... Перед глазами блондинки сразу же всплыли те фотографии, а под воздействием этого долбанного алкоголя мысли смешались в такой мешап, что Бан стало действительно страшно за свои поступки, которые она может совершить сейчас. И, словно по закону подлости в поле видимости Соын появилась она. Хёнбин шла с какой-то девушкой и, на минуточку, обнимала её за талию. Слеза сама по себе, не спросив разрешения у девушке, потекла по щеке, и тогда Соын точно поняла, что поступит сейчас абсолютно правильно. И как раз на виду появилась миниатюрная девушка, которая только зашла в клуб, даже не подозревая о том, что станет одной из главных героинь этой драмы. Бан поднялась со своего места под ничего непонимающий взгляд подруги и такой же взгляд своей девушки, которая заметила эти когда-то любимые блондинистые локоны. Ровным шагом, как в основном маршируют солдаты на площадях, она шла к этой девушке, в то время как та пыталась найти свободное место возле стойки. Но какое тут уже место, когда мягкие молодые губы сминают твои, пытаясь углубить поцелуй. Блондинка пальцами зарылась в чужие волосы, что были цвета воронова крыла, а эта незнакомка, будто и не незнакомка вовсе, положила ладонь на талию Соын, прижимая к себе ближе. И им обеим казалось, что они поступают правильно. Этот поцелуй длился не очень долго, но для Хёнбин это были самые ужасные минуты жизни и, наплевав на то, что по сути является причиной, бросилась прочь из заведения, крикнув о том, что Соын "изменница".* * *
На улице горели фонари точно также, как и мосты между Соын и Хёнбин, но младшей... Не жаль абсолютно. Зачем жалеть о том, что уже сделано? Всё равно уже ничего не вернуть назад. И тот осадок у Соын ушёл, и стало так спокойно и умиротворённо. Плевать, что её теперь некоторые личности считают неверной, плевать, что она впутала сюда абсолютно неизвестную ей девушку. Теперь на всё плевать. Бан сделала всё правильно, а кто не согласен, то не её проблемы. Сидя под карнизом служебного входа для персонала этого заведения (Бог её знает, как она там оказалась), блондинка пыталась разложить всё у себя в голове по полочкам, что у неё из-за действия алкоголя не очень и получалось. С Хёнбин после этого они не виделись и, скорее всего, возможно вообще не увидятся. С одной стороны это только к лучшему, но с другой... Несмотря ни на что Бан всё равно ещё любит Ким, любит той нежной и слишком детской любовью, как в самом начале их отношений, которых её так не хватало последнее время. Дождь пошёл также неожиданно, как и слёзы обиженной души Соын. Прекрасная идиллия, не правда ли? Она даже не заметила, как рядом подсела Вэйцы, пытаясь приобнять за плечи. — Я вспомнила, откуда знаю эту Хёнбин, – начала она, но договорить ей не дали всплеск слёз подруги и звук каблуков, что создавался при помощи мокрого асфальта и туфлей той самой девушки. <tab— Вэйцы, позволь побеседовать с твоей подругой наедине, – начала та незнакомка, в то время как Лин уже встала с холодного крыльца, на котором они вместе с Соын сидели. — Думаю, мы с ней поймём друг друга. На самом деле каштановолосая не хотела оставлять Бан, но сама понимала, что лучше будет, если с ней поговорит не она, а именно эта девушка с миниатюрной внешностью и волосами цвета воронова крыла. Лин ушла внутрь клуба, оставляя этих двоих тет-а-тет. Девушка села рядом с блондинкой, невесомо касаясь головой её плеча. И самое странное, что это помогло Соын успокоиться. От этой девицы веяло чем-то таким родным, но таким забытым, из-за чего просто хотелось прижаться к ней ближе, но только воспитание не давало. — Мы с ней также расстались, – она посмотрела прямо в глаза Бан. — Как раз уже шёл второй месяц ваших отношений, но я не были наделена изначально таким терпением, как ты, поэтому для расставания мне достаточно было просто фотографии, где вы с ней целуетесь. Блондинка немного отодвинулась от неё, а брюнетке пришлось выпрямить голову, чтобы та не встретилась с бетонной поверхностью крыльца. На её лице появилась усмешка, но не злая, как это в основном бывает у людей, а такая добрая. — Меня Сонсон зовут, – она протянула ладонь для рукопожатия. — И я бывшая твоей бывшей. Но рукопожатия не произошло, а губы Соын снова накрыли уста Сонсон, что говорило о начале новой истории...