***
Хела повалила меня на величественную кровать в своих апартаментах. Руки сковали кандалы, состоящие из зеленоватого дыма, идущие к изголовью кровати. Аналогичная ситуация наблюдалась и с ногами. Все попытки вырваться оказались безуспешны, я был полностью обездвижен. Я сглотнул, мысленно стараясь приготовиться к худшему. Уже несколько раз успел пожалеть о таком рискованном плане! Прошу, кто угодно, помогите, спасите меня! Богиня смерти облизнулась, проводя руками по своему телу от груди до самых бёдер. Одежда испарилась, обнажая стройное, шикарное и бледное тело. Но я едва ли мог возбудиться, понимая, что она собирается со мной делать. Не стоит забывать, что она вдобавок богиня мучений! — Ты достоин моего благословения, Оливер Стойкий. Не встречала ещё столь наглого, но выдающегося смертного. Я дарую тебе свою силу, дабы насытить Эфир, а взамен ты поведёшь мои легионы на погибель всем моим, а теперь нашим врагам. Приготовься, — нависнув надо мной, прошептала на ухо Хела.Несколькими часами ранее
***
Как-то в школе я прочитал поэму одного древнегреческого автора, что падение в глубочайшую бездну Тартар занимает девять дней. Это навсегда отложилось у меня в памяти. Пусть мы падаем и не в Тартар, но Хельхейм вполне можно с этим сравнить. Я уже потерял счёт времени, как долго мы падали. Часы? Дни? Месяцы? Однозначно, целую вечность. Во время падения я притянул Тор к себе и крепко держал её в объятьях. Мы неслись вниз сквозь непроницаемую тьму, лишь ветер свистел в ушах. Воздух становился всё холоднее и влажнее. Я слышал, как Тор стонала от боли, и я постарался крепче прижать её к своей груди. Я должен держаться, обязан сдержать подступающие рыдания ради неё. Пусть мы и падаем в скандинавское царство мёртвых, мучений и холода, но ради страдающей Тор я должен держать себя в руках. Боже, как же несправедливо! Неужели я никак не смогу помочь ей? У величайших героев не бывает счастливых концов? Я не знал её историю в этом мире, но в фильмах Тор пережил столько ужаса и боли. И вот теперь она летит навстречу смерти, зная, что вот-вот должна погибнуть её мать и пасть Асград! Как же это всё отвратительно! За этими мыслями я заметил, как окружение начало меняться. Темнота приобрела тускло-зеленоватый оттенок, как будто бы в фильме «Матрица». Я смог различить страдальческое выражение лица Тор. Свист в ушах начал больше походить на гортанный рёв. От холода застучали зубы, а в нос ударил зловонный запах серы, как от протухших яиц. Мы вылетели в огромную пещеру. Где-то в миле внизу я разглядел дно. Внутри легко мог разместиться целый остров Манхэттен, и границ я так и не разглядел. У так называемой крыши пещеры висели зелёные облака. Внизу раскинулись зелёные же каменисто-ледяные долины, огороженные острыми скалами изо льда. По правую сторону от меня шла целая серия обрывов. Походило это всё на громадные ступеньки, ведущие куда-то вниз. В самый центр царства мёртвых? Я не смог достаточно разглядеть, но вся долина была утыкана двигающимися мелкими точками. Что это могло быть? Вонь от серы разъедала мозг и мешала нормально думать, но я смог разглядеть внизу блестящую ленту чёрной жидкости — вода! Это наше единственное спасение, иначе расшибёмся в лепёшку. Я зажмурился, максимально прижимая к себе Тор. Если у меня остались ещё хоть какие-то капли сил для камня реальности, молю, спаси нас. Создай нечто вроде подушки или что-то в подобном роде. Стоило мне так подумать, как стоны Тор перешли в негромкий крик. В последнюю секунду до приземления вода поднялась вверх, наподобие гейзера, и поглотила нас.***
Удар не убил нас, а вот холод — почти. Не холодная, а адски ледяная вода заставила весь воздух покинуть лёгкие. Тело потеряло чувствительность, и невольно я выпустил Тор. Я начал тонуть, но в уши хлынули странные воющие звуки. Миллионы скорбных голосов, словно вся эта вода была насквозь пропитана концентрированной очищенной тоской и грустью без добавок и примесей хоть каких-то других эмоций. Причитающие голоса в несколько раз были страшнее холода. «Какой смысл барахтаться, пытаться выбраться на берег? — без остановки шептали они. — Ты и так обречён, всё равно что почти мёртв. Исправь ошибку, избавься от себя окончательно, освободи мир! Тебе никогда не покинуть это место!» Я стремился вниз, не в силах сопротивляться. Голоса лишали контроля над телом. Остановите это, прекратите немедленно! И после этой мысли, они смокли. Теперь я слышал только стоны и крики Тор. В мутной воде я не мог её рассмотреть, но, преодолевая холод, я поплыл на звук. Благо, кричала она очень громко. Я нащупал её тело, обхватил и вынырнул с ней на поверхность. Я радовался только одной возможности дышать, судорожно хватая ртом воздух, пусть он и до ужаса вонял серой. — Нет, нет, я не виновата, я не виновата, — плакала Тор, смотря по сторонам, будто бы совершенно не замечала меня, а видела нечто другое — крайне болезненное и печальное. — Я говорила ей не трогать, молила её не трогать оберег. Мать же наказала не приближаться ни в коем случае, сказала, что именно с его помощью запечатала зловещую тётю. Она сама захотела пробраться туда, сама, — рыдала Тор. Надо было срочно выбираться отсюда. У любой ведь реки должен быть берег? Я подался вбок и поплыл максимально быстро, насколько позволяла ситуация. Руки и ноги походили на мешки с песком, но я продолжал грести. — Я же могла её остановить, обязана была, я же старшая сестра. Только если бы Хела не завладела её разумом, не склоняла ко злу, мама бы не погибла. Локи бы не устроила попытку переворота, тайно проведя ледяных великанов во время сна Один. Я не успела защитить мать. Я ужасна, отвратительна, — кричала Тор. От холода стучали зубы, руки и ноги почти окоченели, но я продолжал двигаться! Я был обязан вытащить её. Если бы не моё вмешательство, ничего бы этого не случилось! Я почти достиг берега, как неожиданно голоса снова начали возвращаться. «Твоя жизнь бессмысленна, безнадёжна. Тебя ждёт лишь смерть, зачем бороться?» — Действительно, зачем… — прошептал я. Тело обмякло, мы вновь начали тонуть. — Недостаточно, надо взять больше, — раздался голос у меня в голове. Тор закричала намного сильнее, и в этот раз определённо не от горя, а от дикой боли. Но голоса вновь смолкли. Не понимаю как, но сквозь мутную воду я увидел на берегу, который был совсем близко, Петру и Гвен. Они протягивали мне руки и улыбались. Перед глазами пронеслось представление о нашем будущем: спокойная семейная жизнь, работа, женитьба, дети? Я устремился навстречу этому потоку счастья. Рывком мы вынырнули на берег. Дрожа и едва переводя дух, мы рухнули на зелёный песок. — Что это сейчас было? — не понимал я. — Река Гьёлль, река скорби. В ней собраны печали и сожаления всех душ, оказавшихся в Хельхейме, — мерзкий знакомый голос раздался откуда-то снизу. Я поднял руку и к ужасу обнаружил, что на моей ладони появился полноценный говорящий рот, словно бы Франкенштейн пришил его к ней. Мерзкий слюнявый язык выступал сантиметром на десять. Я еле сдержал рвотный позыв. — Сгинь, немедленно, — попросил я, судорожно глотая. — Так ты благодаришь за спасение? Человечество такое неблагодарное, — улыбнулась пасть. — На надо же как-то с тобой общаться, а этот способ вызывает у тебя максимум отвращения, так что наиболее приятен мне, — оскалилась пасть. — Я думал, что ты уже взял максимум от моих сил в битве с волком. Тогда как мы выбрались? — осведомился я. — Ты же сжимал пищу всё это время в руках, — сказала пасть, показывая языком на стонущую Тор. — Она же и так умирает. Да как ты… — начал было я набирать громкость, как пасть шикнула. — Советую быть немного потише. Затем высушить эту умирающую бывшую богиню до остатка, иначе она привлечёт мертвецов, и где-нибудь спрятаться. Или пополнишь легион смерти, — посоветовала пасть. Я попробовал присесть и едва не задохнулся от боли. Берег состоял вовсе не из песка. Они лежали на мельчайших осколках льда, впивающихся в кожу, словно стекло. От насыщенного серой воздуха горели лёгкие. Здесь абсолютно всё предназначалось для боли и мучений. Кое-как я всё же встал, усеяв ладони маленькими осколками, и окинул местность взглядом. И мгновенно понял, что же это были за двигающиеся точки. Толпы мертвецов! Здесь собрались всевозможные мертвецы — мелкие гномы, эльфы, люди, скорее всего это были асгардцы; возвышающиеся на несколько метров великаны и парящие в «небе» пещеры драконы. Все они медленно брели в одну сторону, как зомби, строго в самый центр Хельхейма, волоча за собой по льду оружие, покрытое ржавчиной. — Х-хела собирает легион со всего Хельхейма. Как только В-великая Мать падёт, она поведёт его на все Д-девять Миров, — простонала Тор. — Из-за её стонов и криков мертвецы найдут нас. Лучше избавиться от неё как можно скорее, — вновь настойчиво посоветовала пасть Эфира. — Отвали. Я попробую найти укрытие, — не обращая внимание настырную ладонь, я, стараясь как можно аккуратнее, обхватил страдающую Тор и поднял на руки. Из груди девушки вырвался внушительный крик боли. — Оставшейся силы хватит, чтобы сделать нас невидимыми и бесшумными хоть на какое-то время? — уточнил я. — Неа. Да и уже поздно, — хмыкнул Эфир. — Вот, что бывает, когда потомок обезьяны, пусть и с другой вселенной, отказывается меня слушать. Я быстро поднял голову и увидел, что трое идущих невдалеке драугров повернулись, прямо как зомби в кино, в нашу сторону. Они представляли собой скелетов со сгнившими остатками плоти, одетые в ржавые доспехи, которые когда-то определённо были очень красивыми. Поднимая мечи и топоры, они довольно резво кинулись по направлению к нам. Но, благо, они практически не издавали шума. — Они же мертвы и представляют собой по сути души умерших. А если попали в Хельхейм, то точно не за хорошие дела. Эй, пасть, что именно надо сделать, чтобы поглотить душу? — как можно быстрее, но тише спросил я. — Нужен непосредственный физический контакт с объектом любого составляющего твоего тела, — ответил камень. Я вовремя сдал назад, падая на стекло и прикусывая губу от боли, одновременно зажимая рот Тор, ведь любое движение доставляло ей боль. Меч драугра лишь слегка и неглубоко порезал рубашку и кожу на обоих предплечьях, но этого хватило, чтобы пошла кровь. — Я сожалею об этом, но в последний раз поглоти немного силы Тор, чтобы исполнить приказ, — попросил я. Кровь, вытекающая из ран, внезапно задвигалась и превратилась в подобие щупалец осьминога. Они обмотали шейный отдел позвоночников замахнувшихся драугров, поглощая их сущность без остатка. Заняло это около минуты. Мертвые души пытались освободиться и разрубить кровь, но она моментально восстанавливалась и принимала прежнюю форму. Но с каждой секундой движения становились более вялыми. В конце концов, драугры выронили оружие и рассыпались в прах. Я чувствовал, как меня наполняет энергия, словно бы я принял душ, на славу поел и выпил свежезаваренный кофе. Усталость ушла, а невыносимый холод уже не казался таким жгучим. Да и Тор стала ощущаться гораздо легче. — Этого хватит на предыдущую просьбу? — уточнил я, аккуратно поднимаясь на ноги. — Вполне, но не пойму, к чему ты пытаешься взять с собой и девчонку? Она балласт, к тому же в курсе про меня и мою силу. Если сможете выбраться, определённо возникнут проблемы. Ещё раз повторю — избавься от неё, — шипела пасть. — Я сделаю всё, чтобы спасти её. И это больше не обсуждается. Пожалуйста, заткнись и оставь в покое мои ладони, — отрезал я. Пляж из осколков льда тянулся где-то на двести пятьдесят ярдов, переходя в скальный обрыв. С того места, где мы стояли, я уже не мог рассмотреть, что скрывалось внизу. В нескольких милях отсюда вбок от реки в сторону скалистой равнины виднелся каменисто-ледяной холм. В его центре проходила узкая прорезь. Понадеявшись, что это может быть небольшая пещера, чтобы укрыться, я направился к этому холму. Наверху не было ни на намёка на туннель, из которого мы влетели в пещеру. Лишь тускло-зелёные облака, обволакивающие огромные сталактиты. Пусть мы были невидимы и неслышны, было до ужаса страшно проходить сквозь толпу мертвецов. Хотя её и нельзя было назвать плотной — они соблюдали социальную дистанцию метров в десять в каждую сторону. Вот это я понимаю организованность и уважение друг к другу. Не то, что живые в моём прежнем мире. — Верни ей всё то, что забрал из неё в реке и на берегу, — приказал я. Сердце обливалось кровью от каждого стона Тора. Я старался не опускать глаза на рану. — Борись, ты же такая сильная! Голоса реки врали, ты ни в чём не виновата. Ты всегда стараешься всем помочь. Ты могучий Мститель, ты справишься со всеми трудностями, как и всегда. Я не брошу тебя. Мы обязательно выберемся, — пытался я её утешить, хоть и не сомневался, что она меня слышит. Однако я почувствовал, как её ослабленная ладонь обхватила мою руку.***
— Нужен плед, — сказал я, прислоняя Тор к ледяной стене. Нам действительно повезло. В холме оказался достаточный, чтобы пролезть, проход, а внутри раскинулась небольшая пещера. — Извини, но мне придётся раздеть тебя, чтобы осмотреть рану, — сказал я, немного краснея. Или мне показалось, или же Тор едва заметно, но кивнула. Немного краснея, под стоны боли я снял с Тор доспех, с виду он казался не таким тяжёлым, и добрался до кольчуги. Задирая её вверх, я обнажил живот. В нос сразу же ударил гнилостный запах, от чего даже запах серы мог показаться благовонием. Темно-зелёный гной вытекал из раны. Живот напоминал медузу из-за надувшихся зелёных вен. Выглядело это невероятно паршиво. — Ты можешь это исправить? Вылечить от отравления? — спросил я, смотря на правую ладонь, на которой вновь появилась ухмыляющаяся пасть. — Пусть девка и лишилась божественной силы вместе с бессмертием, но она по-прежнему асгардка. К тому же, справиться с магией такой могущественной богини, как Хела, довольно проблематично. Потребуется очень много душ, — ответил Эфир. — Сколько у нас времени? — Если повезёт, часа три. Если нет, то меньше. Не в силах больше смотреть на рану, я вернул на место кольчугу, броню и закутал Тор в плед. Я указал ладонью с пастью на разбитые старинные часы на левой руке. Подарок на день рождение от мамы Элейн, доставшейся ей от прадеда. Да, её семья в том поколении имела в своём составе мужчину. Они были немыслимо дороги мне, как память о семье. — Почини их и отобрази в процентом соотношении, сколько мне нужно поглотить душ, чтобы полностью исцелить рану и отравление. Так будет легче ориентироваться, — приказал я. Часы изменились. Вместо разбитого стекла и циферблата появился маленький сенсорный экран, в центре которого горели синие цифры — 0,5%. — И что теперь? — насмешливо спросила пасть. — Пойдём пожинать души, — флегматично ответил я, словно это было самое очевидное, что я когда-либо говорил в жизни. — Ты полный недоумок. В одиночку выйдешь против легиона смерти ради спасения бесполезной девчонки? Более тупого смертного, чем ты, ещё надо постараться найти, — заявил камень. — Пусть так. Думай, что хочешь, — отмахнулся я, направляясь к выходу. — З-зачем? — раздался тихий голос Тор, заставивший меня подойти к ней обратно. — Ничего не говори. Постарайся отключиться и беречь оставшиеся силы, — попросил я. — Почему т-ты хочешь спасти меня? О-он прав, я бесполезна и не нужна тебе. Оставь меня, — прохрипела Тор в полубреду, на грани потери сознания. — Ещё как нужна. Думаешь, я знаю, как выбраться из этой дыры? — улыбнулся я. — Но это последняя причина, по которой я хочу помочь тебе. Я не имею ни малейшего права лишить Землю одного из величайших Мстителей. Моя давняя мечта — стать супергероем и одним из вас. Не представляешь, как я буду счастлив учиться у тебя. — Ты и правда очень странный муж, — попыталась улыбнуться Тор и наконец-то потеряла сознание, опустив голову на грудь. — Умоляю, дождись меня. Обязательно исправлю то, что натворил, — пообещал я, поправляя её прическу. — Если выживешь, — подметила пасть.