Памятка юному автору любого возраста

Лучший совет Лучший совет, который когда-либо давал один автор другому, озвучен лучшим писателем нашей с вами современности, мудрецом, философом, юмористом, борцом за эвтаназию и человеком в черной шляпе Тэрри Пратчеттом в собственном Твиттере в ответ на вопрос: «Какой совет вы можете дать начинающему автору?». (upd. когда я писала статью, Птерри был еще жив). Звучит он так: Write. Every day. No exceptions. Пишите. Каждый день. Без исключений. И это действительно лучший совет, который вы когда-либо можете получить. Без выполнения этого совета, без его воплощения в жизнь все остальные советы более-менее бессмысленны. Поэтому я повторю. Write. Every day. No exceptions. Обязательно прочитайте книгу Стивена Кинга «Как писать книги» Во-первых, это просто очень хорошая книга, одна из лучших, написанных Кингом, а Кинг, как вы, возможно, знаете — это очень хороший писатель, местами — гениальный. Это болезненно честная, в каком-то смысле эксгибиционистская, но без какого-либо самолюбования, автобиография, в которой можно узнать о том, как юный Стивен подтер отднажды попу ядовитым плющом, а взрослый Стивен — написал целую книгу, не приходя в сознание, потому что был слишком обдолбан кокаином. Во-вторых, в этой книге вы можете получить второй лучший совет, который только можно дать автору. Звучит он так: Разве вам нужно повесить на себя табличку ПИСАТЕЛЬ, чтобы вы поверили, что вы действительно писатель? Надеюсь, что нет. Помимо этого, Кинг даёт массу других полезных советов. Никакого вдохновения не существует Вообще. Совсем. В принципе. Если вы будете сидеть и ждать вдохновения, вы будете сидеть и ждать, а не выполнять п. 1. Забудьте о вдохновении. Это опасная романтическая иллюзия. Ещё раз: никакого вдохновения не существует. Есть только работа, которую вы делаете. Ну, или не делаете. Тогда сидите и ждите дальше. Всегда пишите самыми простыми словами, которые вы только можете придумать Если у вашего героя прострелена грудь, то нужно писать «грудь», а не «грудная клетка». Если ваш герой идет по лесу, то нужно писать «лес», а не «зеленые насаждения». Если ваш герой любуется красотой девушки, то нужно писать «Как она красива!», а не «При взгляде на её красоту моя сердечная мышца норовит выскочить из моей грудной клетки». Всегда называйте своих героев «он/она» или по имени/фамилии/отчеству/прозвищу Не называйте своих героев по цвету волос, возрасту, профессии, расе, религиозной, половой, сексуальной и прочей принадлежностям. Так можно писать только при условии, что всё вышеназванное имеет какое-то значение для понимания сложившейся в тексте ситуации. Плохой пример: " — Я перестала пить коньяк по утрам, — сказала полная светлокожая темноволосая женщина лет пятидесяти, работавшая домопровительницей в свободное время от посещения протестантской церкви, в которой заигрывала во время службы с мужчиной по имени Юлиус». Хороший пример: " — Я так и не перестала пить коньяк по утрам, — угрюмо призналась домомучительница». Стихи в виде поэзии Ничто так не развивает образное мышление и не помогает так хорошо в работе над метафорами и прочими словестными кунштюками, как чтение стихов. Это исключительно личный опыт, поэтому не факт, что поможет вам, но мне реально помогает нанизывать мясо образов на кости сюжета. Поэзия — это чистая образность. Это музыка в словах, а музыка — это чистая эмоция. Если всё же верить во вдохновение не как в абстрактную Музу у тебя на плечике, а как в энергию, которой можно подпитаться, то поэзия и есть вдохновение и энергия. Тест: прочувствуйте свои ощущения до чтения стихотворения Антонио Мачадо (см. ниже), а затем после. Апрельское небо улыбкой встречало погожего дня золотое начало. Луна заходила, сквозя и бледнея, белесое облачко мчало над нею и призрачной тенью звезду омрачало. Когда, улыбаясь, поля розовели, окно отворил я рассвету апреля, туману в лощине и зелени сада; вода засмеялась, дохнула прохлада, и в комнате жаворонки зазвенели. Апрель улыбался, и вечером светлым окно распахнул я в закатное пламя… Повеяло ветром и розовым цветом, и дали откликнулись колоколами… Их ласковый звон замирал на излете, и полнился вечер дыханьем соцветий. …Розы весенние, где вы цветете? Что слышится ветру в рыдающей меди? Я ждал от вечернего неба ответа; — Вернется ли счастье? — Улыбка заката сверкнула прощально; — Дорогою этой прошло твое счастье. — И замерло где-то: — Прошло твое счастье. Прошло без возврата. Чувствуете, как после прочтения некие образы начинают клубиться у вас в голове, где-то там, на задворках сознания? Осталось только вытащить их оттуда и записать. Читайте книги по психологии Чем больше вы их прочитаете, тем лучше вы будете разбираться в себе. И в людях. Без понимания себя вообще трудно, а без понимания людей вы не сможете описывать их правдоподобно. Даже при очень большом таланте без понимания человеческих мотиваций сложно создать серьёзные характеры и сюжетные линии, выходящие за рамки простых приключений. Для сравнения докторофанам (автор и его читатели являются поклонниками сериала «Доктор Кто»): РТД — это психология, Моффат — это приключения. РТД — это люди, Моффат — это сюжетные твисты. Из книг могу порекомендовать одну очень хорошую вещь автор Фрица Римана «Основные формы страха». В печати её не найти, был маленький тираж, но можно прочитать в сети или скачать. Произведение может получиться хорошим только в случае честности автора Под честностью я подразумеваю способность автора раскрыться в своём произведении. Задайте себе вопрос: о чем я пишу эту вещь, в которой рассказываю, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем? Если ответ звучит «О том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», то задайте себе вопрос «О чем я пишу эту вещь НА САМОМ ДЕЛЕ?» Если ответ прежний, то good luck with that, но я вашу вещь читать не буду. Если ответ «Как я поссорилась со своей подругой Светкой, которая, поганка такая, считает Мэтта Смита лучшим Доктором, чем Дэвид Теннант», тогда читать буду. Потому что тогда есть шанс, что вещь получится жизненной. Что в ней появится что-то от реальных людей, реальных характеров, реальных отношений, а самое главное — от реальной потребности автора выразить себя, которая столь велика, что он готов говорить о себе перед целым светом, хотя это очень страшно, и может обнажить всю его авторскую трепещущую душу с неприглядными сторонами, словами и поступками, с надеждами и мечтами, с наивностью и глупостью, с любовью и ненавистью причем не только к Дэвиду Теннанту и Мэтту Смиту. Знаете, кто один из самых слабых и безжизненных героев в мировой литературе? Князь Мышкин из «Идиота». Автору пришлось придумать для него свалившееся на голову миллионное состояние, чтобы что-то с ним сделать и не дать ему пропасть. А знаете, почему? Потому что князь Мышкин — фантезийный персонаж. Слабенький раствор образа Христа, а не живой человек. Живой человек — это Рогожин. Это Раскольников. Это самое распоследнее ничтожество разлива Фердыщенки:  — Вы, кажется, опять заврались, Фердыщенко, — вскипел генерал. — Да вы чего, ваше превосходительство? — подхватил Фердыщенко, так и рассчитывавший, что можно будет подхватить и еще побольше размазать: — не беспокойтесь, ваше превосходительство, я свое место знаю: если я и сказал, что мы с вами Лев да Осел из Крылова басни, то роль Осла я, уж конечно, беру на себя, а ваше превосходительство —Лев, как и в басне Крылова сказано: «Могучий Лев, гроза лесов, От старости лишился силы». А я, ваше превосходительство, — осел. И знаете, опять же, почему? Потому что великий писатель Достоевский, круче которого вообще мало кто в мировой литературе, не был святым от слова «совсем». И отлично это о себе знал. Знал о собственном скверном тяжелом характере, склонности к истерии, дурных привычках, раздражительности и прочем сахаре, не становившемся лучше от его известной болезни. Поэтому святые давались Достоевскому плохо, грешники — несопоставимо лучше. Его грешники невероятны, как персонажи Босха. Они такие живые, что, того гляди, спрыгнут со страниц и хватят тебя топором или поглядят ооооочень внимательным взглядом Порфирия Петровича, с чьего умного лица смотрит на тебя собственный внутренний следователь и будет смотреть, пока твой Раскольников не расколется к чертовой матери, так что одни щепки тем же топориком и полетят. Пишите о себе и будьте честны. Тогда есть шанс написать что-то хорошее. Если в персонаже нет тебя самого хоть на каком-то уровне, то этот персонаж — фальшивка. Мнение публики не значит ничего Если публика любит вас — это не означает, что вы хороши. Если публика вас не любит, это не означает, что вы дурны. И наоборот. Публика может превозносить бездарностей, может восхвалять гения, а завтра будет ругать тех, кого превозносила вчера. Мнение публики в настоящем времени не значит ничего. Мнение публики в будущем времени означает всё, потому что в историю войдет только что-то стоящее. Проверка временем в этом случае безупречна, более того, это единственная проверка. Но вы-то об этом не узнаете. Вы живете здесь и сейчас и не узнаете, забудут вас или будут называть улицы в вашу честь. Поэтому никогда не придавайте мнению публики никакого значения. Для вас, живущего здесь и сейчас, может быть лишь одна оценка и одно мнение — самого себя. Если вам повезете, и у вас появится «свой читатель», которому вы доверяете оценку своих произведений, — доверяйте. До какой степени доверять, решать только вам. Но все же больше, чем самому себе, не доверяйте никому. Принимайте критику от тех, чьё мнение вы уважаете Соответственно, критику от тех, кого вы не уважаете, или кого просто не знаете (некто проходил мимо и решил высказаться), принимать, как правило, бессмысленно. Если вы считаете, что любой человек понимает ваш текст лучше вас самих, то это или текст, написанный вами нечестно (см. п 7), либо вы действительно плохо его написали и в глубине души об этом догадываетесь. Мнение же уважаемых вами людей может быть очень ценным и действительно поможет вам в работе. Придуманные вами образы должны иметь смысл Возможно, этот смысл ясен только вам (хотя в этом случае это не очень хорошо, если вообще никто больше не поймет), но хотя бы вам он должен быть ясен на 100%. Если вы пишете про «мармеладные уши», «мраморный закат» и «Она взглянула на него, как сеятель на облигации Госзайма», потрудитесь объяснить хотя бы себе, что конкретно это значит. Если вы себе этого объяснить не в состоянии, то это — плохой образ, написанный ради красивости текста, а любая красивость это зло. Другое дело — красота. Красота бывает, простите за банальность, разной. Есть красота идеальных черт Лив Тайлер, а есть странная красота Кейт Бланшетт. Есть красота скульптурной мускулатуры Давида Микеланджело, а есть красота узких, вытянутых в пространстве фигур Эль Греко. Есть красота клубники на грядке и клубничного варенья в хрустальной вазочке. Критерий красоты я определить не берусь, не думаю, что это вообще возможно, но вам подскажет внутренее интуитивное чутье. Хороший пример: Невыразимая печаль Открыла два огоромных глаза, Цветочная проснулась ваза И выплеснула свой хрусталь. Вся комната напоена Истомой — сладкое лекарство! Такое маленькое царство Так много поглотило сна. Немного красного вина, Немного солнечного мая — И, тоненький бисквит ломая, Тончайших пальцев белизна. © поэт Мандельштам, у которого учиться, учиться и ещё раз учиться в плане образов. Плохой пример: Весна моей жизни была холодной и резкой, как порыв сквозняка в заброшенном старом доме. Я был не слишком желанным плодом неудачного союза двух людей, соединившихся в результате странной прихоти судьбы и пожалевших об этом, должно быть, раньше, чем были съедены последние крошки свадебного пирога. © очень старый текст автора Лис зимой Благодарю за внимание.