Странные желания и их последствия

— Погоди, ты хочешь сделать что? — переспрашивает Чан, внимательно смотря на парня перед собой. Тот стоит с невозмутимым лицом и сложенными на груди руками, будто не он минуту назад сказал то, отчего Крис поперхнулся кофе. Время на мониторе компьютера показывает уже час ночи, Бан опять засиделся в своей студии. А Чанбин так, за компанию. Но походу не просто так задержался до столь позднего времени, судя по его откровенной просьбе. — Хочу помацать твою грудь. — с тем же спокойствием и без грамма стеснения отвечает Чанбин, делая шаг к лидеру. Тот сглатывает поступивший к горлу ком, не в силах что-то из себя выдавить или ответить. Чанбин редко бывает серьёзным, порой это бывает только на тренировках или при сотворении нового трека. Но сейчас, он серьёзен как никогда и Крис не может это отрицать, судя по его лицу. Он отходит от Со, тут же припечатываясь задом об стол и мысленно проклинает себя за тупость. — Скажи что это шутка. — наконец выговаривает брюнет, стараясь найти в чужих глазах цвета ночи хоть какую-то долю розыгрыша. Но нет, в них безумием искрится издёвка, черти пляшут над огнём, выдавая ухмылку на пухлых губах. Крис соврёт если скажет что Чанбин не привлекательный. Он чертовски сексуален и обаятелен, особенно в своей чёрной футболке, что непозволительно чётко выделяет рельефные мышцы живота и подтянутую грудь. Всё в этом парне прекрасно, но Чан не понимает одного. — Нахуя тебе это? — спрашивает он, стараясь придать голосу уверенности. Не позволит он себе прогнутся под чужим величием. Чанбин подходит ещё ближе, оставляя между ними грёбанные сантиметры мелкого расстояния. Его дыхание Чан ощущает у себя перед лицом, и в следующую секунду, лидера резко хватают за бёдра, усаживая на деревянную поверхность стола. От неожиданности, Чан охает, чувствуя как горячее тело пристроилось между его раздвинутых ног, а крепкие руки поглаживают бёдра. Шумно выдыхая, Крис кладёт руки на чужие плечи, пытаясь хоть как-то оттолкнуть от себя младшего. И вот нахрена он так хорошо подкачался, засранец. — Хён. Один раз. — шёпот доносится до уха, и в следующую секунду, ядовитый язычок скользит по мочке, чуть её прикусывая. Чан плавится. Как сыр на пицце, шоколад на мороженном и лёд под открытым солнцем. Чанбин горячий, обжечься можно, но Бан не против и сгореть от этого жара. Ощущение рук на своих бёдрах заставляет залится пунцовым румянцем аж до ушей, переходя с бедер на спину, мягкими пальцами прикасаясь к коже. — Руки не распускай. — выдавливает Чан, с немалой силой оттесняя от себя приятные ощущения, хотя утонуть в них желает с головой. — Ты сказал только грудь. — Значит можно? — он вновь расплывается в ухмылке, от чего Чан неуверенно прикусывает губу, отводя взгляд в пол. — Молчание знак согласия, хён. Руки со спины исчезают также внезапно, как и оказались там, переходя в более приятное место. Чанбиновы пальчики мажут по кубикам пресса, проходятся по их очертанию, а тело Криса охотно реагирует лёгким ласкам. Он прикрывает глаза, судорожно вздыхая и сильнее впивается в губу. Даже через закрытые глаза, брюнет чувствует на себе чужой взгляд, но ответный давать не спешит. Пусть тоже помучается, гадёныш. Не проходит и минуты, как подушечки пальцев случайно касаются сосков, от чего старший запрокидывает голову назад, теряясь в ярких ощущениях, будто электрический ток по телу пробежался. Но останавливать этот миг никак не хочется, лишь ближе прильнуть и больше ощутить. Чан чувствует как фаланги пальцев чуть надавливают на массивную грудь, приятно отдаваясь волной удовольствия. Он и не думал что чужие прикосновения так хороши и желанны. — Бинни.. — выговаривает Чан, а выдержка Чанбина трещит по швам. Лидер сейчас такой беззащитный, буквально обмякший в его руках, ластится как котёнок. Бин не думает отступать и конечно же он не просто потрогает его грудь. Он её изнасилует. Худи старшего задирается вверх и Бин свободно проезжается языком по животу, выводя только ему известные узоры, поднимаясь к самому желанному. Крис еле слышно стонет, от жара чужого языка будто пламя возгорается, как внутри, так и снаружи. Тугой узел внизу живота затягивается сильнее, когда Чанбинов язык скользит по соску, вырывая из лидера блаженный стон. — Чанбин.. Чёрт… — ругается парень, пуская руки в ореховые волосы младшего, не позволяя отстранится от себя. Бин и не собирается предотвращать свои мучения, засасывая сосок, затем несильно сжимает между зубов, слыша очередной довольный полу-стон. Чан хнычет, переодически облизывает сухие губы и закусывает, когда младший вновь вбирает уже другой сосок в рот, оставляя липкую слюну после себя. Чувствительные бусинки окрашиваются в приятный розовый оттенок, пока пальцы Чанбина разминают их. С нескрываемым удовольствием, он видит каждую эмоцию на лице Чана, впечатывая в свой мозг, не упуская ни одного его движения, вздоха, стона и выгиба. Пальцы старшего с силой сжимают футболку на чужом теле, стараясь хоть как-то её приподнять и наконец ощушить под пальцами чужое тело, но тут же получает по ладошке и не успевает возмутится, чувствуя у своих губ чужие. Они и вправду такие, как и думал Чан. Потрескавшие, искусанные и манящие. Чанбина приятно целовать, пускать в рот язык и принимать в свой, сплетатся в танце и выстанывать прямо в поцелуй. Такого рода махинации являются местью Чана, ведь коленом он уже чувствует чужое возбуждение. Ухмыляется в поцелуй и разрывает, языком обводя свои же губы, которые поблескивают от света. Глядя на эту завораживающую и возбуждающую картину, Чанбин чувствует резкое желание трахнуть податливое тело под ним. Но не собирается он так просто дать лидеру желанный оргазм, это не в стиле Чанбина. Обхватывая бёдра, Бин резко толкает их на себя, разом упираясь прямо между ягодиц. Бугорок теперь ощущается куда чувствительнее, Чан выгибается в спине и тихо шипит. А Бин времени не теряет, двигая тазом, иммитируя толчки. И это чёрт возьми так заводит, зажмуренные глаза лидера и его губа между зуб выглядит так сексуально, что прямо в штаны и можно позорно кончить. — Твою ж.. — вырывается из лидера, пока младший трется возбуждением в паховой области Чана, прижимаясь, слушая приторно-сладкие стоны и вздохи старшего. Шатен не собирается врать, он хочет лидера жёстко отодрать на его же рабочем столе, где только вчера они вместе сидели и создавали шедевр. Сейчас же, перед Чанбином более яркий и очаровательный шедевр, чем монитор и наушники. Чан гортанно стонет, когда Бин толкается более настойчиво и резко, тяжело дышит, не сводя глаз с прекрасного лица лидера. Тот подрагивает от мучающего наслаждения, то, как его собственный член трется об ткань домашних штанов доставляет приятную боль, а мурашки от чужих правильных толчков сводят с ума. Крис хватает ртом воздух, а руками за чужие плечи и притягивает к себе послушное тело. — А-ах.. Сука, чтоб тебя… — выстанывает парень прямо на ушко младшему, не стесняясь при этом игратся с ушной раковиной и соблазнительно причмокивать. Его руки обвиваются вокруг чужой крепкой шеи, оставляя на ней мокрые поцелуи и выдыхая горячий воздух. — Просил руки не распускать, а сам стонешь как шлюшка. И не стыдно? — с издёвкой произносит Бин, получая в ответ недовольный прищур старшего, но в тот же миг его лицо меняется, стоит Чанбину проехаться сильнее по бугорку. Глаза старшего закатываются до вспышек, удовольствие волнами растекается по венам, а жаждущий прикосновений член изнывает от нехватки внимания. — Заткнись. — с ноткой раздражения выговаривает лидер, как ребёнок хмуря брови. Бин на это лишь хмыкает и резко отстраняется, оставляя лидера без тёплых ласк и возбуждающих толчков. Чан недоумевает его действия, и приподнявшись на локтях, смотрит, томно дыша. — Ты чего удумал? — он наблюдает как Чанбин берет с дивана свою толстовку и с улыбкой предателя смотрит на лидера. — Извини, Чани. Дела. — выдаёт тот и подмигнув, быстро удаляется из студии. Чан удивлённо смотрит на простывший след от парня и на свой бугорок в штанах, мысленно давая себе пощёчину. — Ёбанный сукин сын! *** С того самого момента прошла уже неделя, а Чану кажется что прошёл месяц. Все эти дни, он ходил хмурый как туча, будто оголённый провод. Прикоснешься, током так ебанёт, мат забудешь. Он всё дольше засиживался в студии, забывая толком поесть или даже пообщаться с кем нибудь. Спать тащился то ли к пяти утрам или вообще не спал, употребляя большое количество кофе. Хёнджин и Джисон как всегда становились жертвами гнетущей тишины и молниями в воздухе, пока Чан и Чанбин молчали как рыбы в воде. Вечером, сидя в гостинной, парни размышляли каждый о своём. А именно, обо всей этой заварушке. Молчание хранились до тех пор, пока Хёнджин не развеял её. — Ты же думаешь о том же, о чём и я? — скрестив руки произнёс брюнет, а Джисон рядом согласно кивнул. — Что же с ними не так? Они ведут себя даже хреновее, чем обычно. Ты Чана видел? Его глаза мешки из-под картошки, честное слово. — возмущённо произнёс младший, скрестив руки на груди. Хёнджин поджав губы уткнулся в одну точку, толком не врубаясь что же такого произошло. Это не в первый раз когда их лидер так скрывается и держит всё в себе. Они всё чувствуют, не первый день ведь знакомы. Чан такой, об остальных заботится, а о себе конечно же забывает. Они не дети чтобы обижатся на него, но и замкнутость лидера порой чуть пошатывет их доверие. Чанбин хоть иногда и заговаривает, но редко. — Блядь, я так заебался с их личными недоговорками. — устало тянет Хван, устраиваясь на диване поудобнее — Да, кстати. — Джисон оглядывается по комнате, осматриваясь. — А где Чанбин-хён? Хван лишь пожимает плечами и берет подушку, загребая её в объятия. — Понятий не имею. Наверняка дрыхнет в своей комнате, ты же его знаешь. И Джисон кивает. Дальше, они замолкают, принимаясь за какой-то рандомный сериал на телевизоре. Время уже тянется далеко не за десять ночи, а Чан только закончил с текстом песни. Откинувшийсь на спинку кресла, лидер устало выдохнул, прикрыв тяжёлые веки. Чуть покачиваясь на колёсиках, тёмноволосый копается в своих мыслях, пытаясь разложить всё по полочкам. Но никак не получается, ибо запутался он слишком сильно, сил нет что-либо делать. И он прекрасно знает своё поведение за последние несколько дней. Он успешно игнорировал виновника своих мокрых снов, а тот будто забыл произошедшее. Словно не он в самый интимный разгар страсти жестоко оборвал нити наслаждения и кинул Чана на произвол судьбы. Будто не он поиздевался над ним и отшил как какую-то семиклассницу. Губы поджимаются лишь об одной такой мысли. От грустной, давящей и не самой лучшей мысли, что Чана отвергли. Сердце сжималось от одних только мыслей. Чан уже давно не равнодушен к Бину, а тот как будто знает, но издевается. Но Крис не намерен принимать правила игры, он слишком измучен. Если уж Чанбин решил его френдзонить, то так тому и быть, брюнету не составит труда избегать младшего. Пусть теперь сам помучается, мелкий гаденыш. Мысли прерывает звонок телефона, лежащий на столе, рядом с кучкой бумаг. Старший вздыхает и лениво нащупывает мобильник, не утруждаясь взглянуть на экран, словно уже знает кто звонит и уже выученно проводит пальцем вверх, прикладывая трубку к уху. — Минхо, малыш, не надо так беспокоится. Ты и так постарался той ночью, не знаю чтобы я без тебя делал. Даже спасибо сказать не успел. Ты чего не спишь? — Чан уверен что это именно Ли, потому что только он может не спать в такое время, отправляя всех в свои кроватки и в конец решая почитать нотации лидеру. На губах расцветает улыбка, от воспоминаний где Хо поджопники раздаёт, как мамочка ругает и спать гонит. Каким бы серьёзным он ни был, всё равно милашка когда хмурит носик. Но сегодня, Чан явно прогадал, ибо после двух минут молчания, на том конце трубки слышится точно не голос рыже-волосого любителя задниц. — Ох, вот оно как. Хорошо он тебе тогда помог, а, хён? — голос до дрожи пробивает, а нотки смешка и молчаливого раздражения отчётливо передаются через динамик. Чан застывает. Он не знает что сказать и уже готов прикончить себя за свою невнимательность. Конечно блядь это не Минхо, с какого хуя ему звонить так поздно?! Крис решает что уже сошёл с ума и быстро сбрасывает вызов. По телу холодок идёт от услышанных слов и чужого, странного тона. А Чанбин почему не спит? А почему это Бана интересует? Не спит и не спит, ему то что? Качнув головой пару раз, брюнету что-то подсказывает ещё немного задержаться, словно тянет остатся в кресле и не рыпатся. Но он успешно игнорирует незнакомое предупреждение, выключая монитор, бумаги ставит в одну кучу и взяв с дивана рюкзак, выключает свет во всей студии. Телефон отправляется в карман штанов и уже через добрые 15 минут, Чан оказывается в общежитии. Как можно тихо и бесшумно, тот снимает обувь и проходит дальше, сразу же замечая на диване двух спящих парней. Как обычно, младшие заснули под шум телевизора, в разных позах, как малыши после буйного дня. Брюнет нежно улыбается, находя в этом частичку милоты и накрывает двоих одеялом. Взвесив в уме да и нет, Чан всё же припадает губами к лбам обоих младших, оставляя там невесомый и тёплый поцелуй. Хёнджин лишь жмурится, крепче сжимая одеяло, в то время как Джисон истекает слюнями, позволяя себе тихо храпеть. Ну что за очаровашки. Крис тихо усмехается, жаль телефон сел такую картину запечатлить. Своя усталость тоже даёт знать, а желание принять душ и поскорее ощутить мягкую кровать становится невыносимо сильным. Уже разворачиваясь в сторону своей комнаты, перед парнем возникает некая преграда в лице Со Чанбина. Разочарованный вздох выходит из лёгких Чана а уже после, он шагает к двери. Нужно просто пройти мимо него, вот и всё. Без слов, без мата, просто пройти мимо. Фух. Уверенным шагом, Чан проскальзывает в дверной проём, но его тут же хватают за руку. Началось. — Отпусти. — равномерным голосом произносит парень, в надежде что его просьбу выполнят. Но хватка пальцев лишь усиливается, впиваясь в жилистую руку и походу отпускать не собирается. Он чувствует на себе этот пронизывающий до мозга костей взгляд, будто Чан что-то спиздил у него. Да, верно. Он спиздил его покой. — Чего же ты, хён? А меня не поцелуешь? Я ведь тоже младшенький. — звучит это слегка обиженно, но Бан знает что нихуя это не так. Он просто издевается, знает ведь, Чан не откажет. Тяжёлый взгляд кофейных глаз разворачивается на Чанбина. Опять эти пухлые губы растянуты в шикарной ухмылке, Чан снова задерживает на них взгляд. Делать нечего. Со Чанбин хорош в том, что всегда получает всё, что хочет. Не смотря на обстоятельства и какими бы они не были, он не сойдёт с места, пока не выполнят его просьбу. Крис это знает прекраснее всех. Ни говоря ни слова, он тянется к Чанбиновой щеке, и на мягкой коже остаётся чуть заметный след от губ старшего. Кожа Со мягкая, приятная, как на щеке, так и на шее. Чан это тоже прекраснее всех знает. — Ну, доволен? Теперь отпусти. — добавляя безразличия в голос проговаривает тот, в попытке выдернуть руку. И на этот раз его тоже не отпускают, добавляя масла в огонь. Прижимают к стене, кисти рук припечатав над головой. Брюнет чувствует как немеют его конечности, ноги подкашиваются от слишком тёмного взгляда Чанбина. В животе всё сворачивает в один сплошной комок тяжести, утягивая куда-то в глубину. Возмущатся Чан не успевает, чужие губы тут же врезаются в его собственные, смакуя в долгом, вязком поцелуе. Бин не нежничает, он жестоко терзает губы лидера, оттягивая, и вновь беря под свой контроль. Кусает до крови, слизывает алые лужицы, наслаждаясь томными вздохами старшего. Чан соврёт если скажет что ему не нравится. О нет, его чертовски заводит такое властное поведение младшего. То, с какой жадностью он мучает его губы, возбуждает, а бабочки в животе порхают своими прозрачными крыльями, даруя приятное щекотание. Язык Чанбина вторгается внутрь, обводит ряд белых зубов и буквально трахает рот старшего. Кислорода как назло недостаточно, но им обоим так не хочется отсранятся. Прерывает поцелуй Бин, заметив сжатые кулаки старшего и наконец давая ему отдышатся. В ярком свете коридора, губы брюнета отблескиваются, отдаваясь красным оттенком крови. Прекрасно. — Ты.. — на выдохе произносит Чан и всё же пытается выдернуть руку, дабы не показать своего подчинения. Он отлично знает что это не сработает, Бин ведь не настолько глупый. И он прав. Чанбин сильнее сжимает его руки, резко припадает губами к нежной шее, где ещё неделю назад он оставлял мягкие поцелуи. Его разум соскучился по бархатной нежности и приятного запаха чужого геля. Рецепторы с ума сходят от дикого удовольствия наконец ощутить родной запах черники. — Я скучал, детка — шепчет сладко, языком облизывает мочку и оттягивает, касаясь проколотой серёжки. Чан задыхается от переизбытка чувств и нахлынувшего возбуждения. Его глаза закатываются, стоит языку проскользнуть в металлический кружок и оттянуть вниз. Безумно приятно, Крис прикрывает глаза, поджимая губы в тонкую линию. Чанбиновы губы втягиваются в области ключиц, яркими пятнами окрашивая, язык лижет впадинку между ключицами. Старший мычит, пока кожу на кадыке ласкают и глухо стонет, стоит его прикусить и оставить багровый след. Его руки наконец освобождаются из плена, но Чан не спешит отталкивать тело от себя. Он обнимает за шею, притягивает ближе и наконец ловит чужие губы, утягивая в более нежный и приятный поцелуй. Ему отвечают приподнимают за бёдра и несут в направлении Чанбиновой комнаты. Почему туда, Крис не знает и не хочет знать. Не отрываясь от губ, Чан языки сплетает, посасывает чужой, выбивая из младшего вздохи. Наконец, они доходят до комнаты, и лидера безжалостно кидают на белую простынь. Дыхание сбито до предела, щёчки румяные, а тело над ним пожирает звериным взглядом. Чанбин прикасается рукой к чужой щеке, большим пальцем проводя по скуле. Старший ластится, трется щекой об чужую ладонь и не сводит туманных глаз. — Хороший мальчик. — довольно произносит Бин и в следующую секунду вновь целует в губы, жадно, страстно и так хорошо. Ноги старшего раздвигаются в приглашающем жесте и Бин устраивается между ними, приподнимая бёдра. Бугорок встречается с чужим возбуждение и от создаваемого трения, Чан утопает в агонии. Стон вырывается из его уст, посылая электрические разряды по всему телу, пока Чанбин разбирается с застёжкой ремня. Он сжимает простынь между пальцев и тяжело дыша, наблюдает как парень снимает с него штаны и медленно стягивает вниз боксёры. Брюнет шипит, прикусывает губу и приподнимает бёдра, наконец освобождаясь от неприятной ткани. Шершавая ладонь тут же захватывает член в кулачок, двигает в неизвестном темпе, заставляя выгибатся до хруста в позвонке. — Блядь… — ругается парень, когда большой палец проходит по уретре, обводит основание и давит на середину. Старший же давится стонами, поддаваясь бёдрами вперёд, лишь бы не упускать дикое наслаждение. А Чанбин будто знает что ему этого мало, но всё равно издевается. Он ухмыляется, видя как тот подмахивает бёдрами и резко выпускает член из руки. На него недовольно косятся и этот взгляд очарователен. — Днём ты хороший лидер и опора для своих младших, а ночью течная шлюшка, просящая мой член. — звучит оскорбительно, но для Чана это не так. Он пальцами цепляется за край чужой футболки, в немом жесте прося избавится от неё. Бин языком лижет губы и наконец снимает с себя ненужную ткань. Тело этого мужчины прекрасно, восьмое чудо света, будто вдохновение умелого художника. Подтянутые руки, объёмная грудь и кубики твёрдого пресса. Он выглядит как запретный плод, доступ к которому есть только у Чана. И Чан не отказывает себе. Резко толкая парня вниз, он седлает его, бёдрами упираясь в чужое возбуждение. Трется об чужой пах, извивается от приятной боли, выгибаясь в спине как кошка. Грациозно, красиво и невероятно сексуально. Бан красив до одури, до дрожи в ногах, словно сделанный из солнца светлый мальчик с яркой душой. Чанбин не хочет лишать его этого света, заполняя лишь своей любовью и близостью. Он зол на Чана, хотя знает что сам виноват в своём поступке. Но то, что брюнет сказал когда взял звонок, его разозлило. Что-то щёлкнуло в груди, будто Бин только очнулся ото сна. Ревность вбилась в разум, и убивающее чувство внутри не давало покоя здраво мыслить. Бин поглощён Чаном. Он зависим от него, как от наркотика. Если же Бан пожелает уйти, если он найдёт другой смысл жизни, Чанбин его отпустит. Ведь только так старший будет счастлив, а сам он как нибудь проживёт. Но сейчас, Чан в его объятиях, стонет ему на ухо, просит прикоснуться и утопает в желании получить всего Бина. В будущее они успеют шагнуть, а пока позволят себе наслаждаться настоящим. Со снимает с парня худи, отбрасывая куда-то под кровать и уже окончательно ощущает жар чужого тела. Рукой оттягивает за волосы, слышит довольный стон и целует ключицы, шею, плечи, разбрасывает алые пятна по всему телу, мучая в желании прикоснуться к члену. Красная головка подрагивает, стоит Бину обвести ареол соска и втянуть в рот. Он внимательно следит за лицом парня, на котором вырожено одно лишь наслаждение, губы приоткрыты, а кадык подрагивает от каждого стона. — Ох, сука..— выстанывает брюнет, прислоняясь своим лбом к чужому, соединяя горячее дыхание. — Пожалуйста.. — Что «пожалуйста»? — задаёт тёмноволосый, пальчиками перебирая соски, чувствуя чужую дрожь во всём теле. Чан выгибается, сдерживает очередной стон, сжимая руки на плечах. — Скажи мне, чего ты хочешь, детка? Чан в лужу растекается от сладкого «детка», а его член охотно реагирует на каждую ласку. — Трахни меня.. Прошу, Чанбинн-и. — абсолютно наплевав на гордость просит парень, с головой утопая в ощущениях, которых так долго мечтает заполучить. И Бин его исполняет. Самому уже не терпится получить сочную задницу лидера. Да, Чанбин не раз заглядывался на аппетитные булочки, которых изящно прикрывали концертные штаны. И прямо сейчас, он не упускает возможности сжать обе половинки, заставив лидера выпятить задницу. Опрокинув того на кровать, Бин тянется к прикроватной тумбе, вынудив оттуда тюбик смазки и пакетик презерватива. Чан в ожидании пускает руку вниз, желая прикоснуться к себе, но его ладонь отбивают несильным шлепком. Старший хнычет от чувственный пустоты внутри, желая наконец ощутить в себе чужой член. Смочив пальцы смазкой, Чанбин греет её и нависает над парнем, одной рукой упираясь об простынь. — Расслабься, детка. — нежно тянет парень и Чан послушно расслабляет колечко мышц, пока палец младшего неспеша проходит внутрь. — Вот так, хороший мальчик. Бин целует в уголок губ, в скулы, видя как лицо Чана морщится, стараясь избавить от неприятных ощущений. К слову, они улетучиваются с проникновением второго пальца, оставляя место только тягучему наслаждение внизу живота. Крис бёдрами вперёд двигает, хочет получить больше, но пальцев ему мало. Спустя несколько минут, они уже плавно разрабатывают вход старшего, пока тот стонет, сжимая простынь сильнее и от подрагивающих ресниц, Чанбину крышу сносит к хуям. Пальцы исчезают, натягивая на чужой, не малых размеров орган контрацептив, пока Чан мечется в ожидании. — Какой ты нетерпеливый, котёнок. Ну ничего, папочка исполнит твоё желание. — после следует поцелуй, а уже за ним, брюнет чувствует как горячая головка обводит сфинктер по кругу, мучительно и медленно наполняя жаром. — Блядь, двигайся, прошу!.. — Чан закусывает уже красную губу, бёдрами двинув вперёд, но его попытки прерываются с грубым толчком внутрь. Вот оно. То самое удовольствие, ощутимое даже в кончиках пальцев, такое пьянящее и приятное до одури. Мурашки пробегаются по всему телу от наполненности внутри, чужие ладони хватают чановы бёдра и толкаются ещё раз. Крис выгибается, скулит и стонет одновременно, глаза закатывает в феерическом наслаждении. Большой член растягивает внутренние стенки, обжигает и вновь грубо толкается в горячее нутро. Тело над ним рычит, сжимает половинки до красных следов и походу будущих отметин, но кому-то есть до этого дело? Сейчас, он внутри него и это главное. Сейчас он рядом, не бросит, не уйдёт и не отвернётся. Чан хватается за чужую шею, как за единственное спасение и выстанывает прямо в ушко. Бесстыдно, страстно и до дрожи в ногах потрясно. — Малыш.. Пожалуйста, быстрее..— просит старший и Чанбину два раза повторять не нужно. Особенно сейчас, когда он властвует шикарным телом лидера и может мучать его как хочет. Бин падает на подушки у изголовья, пока Чан удобно устраивается на его члене. Хрипло стонет, одной рукой уперевшийсь об крепкий пресс, другой об плечо, а бёдра начинают подмахивать из-за очередного громкого шлепка. Чан сжимает внутри член, слыша в ответ шипение и начинает прыгать, не сбавляя среднего темпа. В такой позе, ощущения более острее и приятнее, орган внутри чувствуется особенно хорошо и это не может не радовать. Щекотание бабочек до сих пор отдаётся в области живота, как дополнение к пробивающемуся дальше чужому органу. — Да, вот так.. Хорошо... Б-Бинни..А-ах… — на выдохе стонет парень, двигаясь волной и внезапный сильный разряд тока проходится по всему телу, выбивая дрожь в коленях и весь воздух из лёгких. Чанбин довольно что-то мурчит и быстро роняет тело обратно на кровать, безжалостно вбиваясь с новой, опасной силой. Головка органа плавно проходится по комочку нервов, а Чана подбрасывает от нескрываемого кайфа и новой волны возбуждения. Чанов член стоит колом, головка уже тёмно-красного оттенка, а сеточка вен красиво расспустилась по всей плоти. Бин тяжело дышит, внимательно следя за каждой эмоцией старшего, вновь грубо толкаясь и слыша очередную сладкую мольбу. Его зубы впиваются в область шеи, оставляют пурпутные следы, чтобы больше к этому телу никакое животное не прикасалось. — Моё. — рычит Бин, больно кусая за сосок, от чего Чан тихо вскрикивает, царапая широкую спину младшего. Кровавые следы ощущаются приятной болью и Со только за носить такие отпечатки их бурной ночи. Он целует мокро, с нажимом, язык играется с чужим, а губы принимают громкие стоны. Комнатная температура кажется уже обжигает кожу, но единственное что сейчас обжигает Чана, это губы Чанбина. Такие мягкие, большие и умелые губки, которые не оставят ни один миллиметр молочной кожи без следа на ней. Крис тоже не медлит, россыпью засосов шею украшает, облизывает и довольно мурчит от ещё одного глубокого толчка. — Бинни.. Я.. — он смотрит прямо в глаза, разглядывая в них любовь, удовольствие и зверское наслаждение. Младший улыбается, целует в щёку и берет в ладонь чужой член. — Давай малыш. Кончи для меня, солнце. — от размашистого темпа, Крис теряет связь с реальностью, на минуту даже забывая своё имя. Ладонь чуть шершавая, но это не меняет того, что она умело и быстро надрачивает его член. Толчки никак не теряют интенсивности, внутри орган Чанбина пульсирует, напоминая предстоящую разрядку. Младший шипит, сильнее двигая рукой и белесое семя плавно растекается по его руке, пока Чан от дикого оргазма пытается отдышатся. Его волосы раскинулись на белой простыне, все участки тела окрашены собственническими метками, а со лба капельками стекает пот, пока кадык дёргается от каждого вздоха. И чёрт возьми, Бин кончает только от его дрочного вида, настолько этот парень невообразимый. Сперма наполняет презерватив и отдышавшийсь, Бин покидает послушное тело, завязывая ленивый узел и кидая куда-то на пол. Сил нет что либо делать или говорить, оба друг на друга смотрят, видят в глазах напротив бесконечное счастье и наконец соединяют губы в нежном и ленивом поцелуе. Чанбин посасывает чужие губы, слышит мычание и отстраняется, кидаясь рядом. Чан тут же льнёт к нему, обвивает руками чужую талию и прижимается к груди головой, пока рука Чанбина поглаживает его волосы. Чан глаза прикрывает и перед тем как ввалится в царство Морфея, слышит тихое и непринуждённое: «Люблю тебя»