***
Елизавета Филатова сидела в своем кабинете и наводила порядок в бумагах, желая передать дела новому начмеду в полном порядке. Разбирая бумаги, которые скопились, женщина думала о Николае, о себе и ещё об одном человеке, имя которого вызывало боль. С тех пор, как к ней приехал Николай Ракитин, доктор Земцов старательно её избегал. На пятиминутку приходил самым последним, уходил самым первым, а если она у него что-то спрашивала, то отвечал односложно и не глядя в глаза. И, признаться честно, то её это бесило. Бесил такой Земцов, который снова возводил вокруг себя прочную стену. И она понимала, что в этом виновата именно она и никто другой. Захлопнув папку с документами, Филатова уронила на неё голову. Какой же сложной оказалась взрослая жизнь. Но разве много она хочет? Простого счастья, а ещё чтобы её любили. Чтобы она, наконец, смогла почувствовать себя слабой. И у неё ведь все это есть. Любимый мужчина, который сделал ей предложение и ждёт ее в столице. Но. — Лиза, к тебе можно? — в приеме двери показалась голова Виты Игоревны. — Лиза, тебе плохо? — Нет, — Филатова подняла голову, и Вите на секунду даже показалось, что женщина плачет. — Я поговорить с тобой хотела. Можно? — Можно, — кивнула Филатова, положив папку обратно в ящик стола. Вита Игоревна переступила порог, подошла к стулу и, положив руку на спинку, замялась под пристальным взглядом начмеда. — Я… Словом, — Вита Игоревна запнулась, понимая, что после всего, что она собирается сказать, Лиза точно будет злится. Но так ведь дальше нельзя. — Вита, если у тебя что-то срочное, то говори быстрее. У меня и так ещё очень много дел, — поторопила Филатова. — Конечно, — кивнула Вита и, решив, что двум смертям не бывать, а одной не миновать, начала: — Лиз, я пришла о Земцове поговорить. — А что с ним? — женский голос предательски дрогнул, и она отвела взгляд. — Да совсем ничего, если не считать того, что он который день ходит, словно с креста снятый. А если быть точнее, то с того самого момента, как сюда приехал генерал. — А какое отношение к этому имеет Коля? — Лиза кашлянулв, потому что голос вдруг охрип. — Лиза, уже вся больница понимает, что и к чему. Одна ты, словно маленькая девочка. Нельзя же так. Он уже сам на себя не похож. Скоро на людей кидаться будет. Сегодня на нас с Татьяной таким взглядом посмотрел. — Вита перевела дыхание, а Лиза тем временем поднялась на ноги и, подойдя к окну, сложила руки на груди. — Лиза, неужели ты правда ничего не понимаешь? — Вита, ты решила вместо старшей медсестры психологом стать? Зачем ты мне это говоришь? Тебя судьба Земцова беспокоит? Только какое я к этой судьбе имею отношение? — Я. — стушевались Вита Игоревна, понимая, что все как всегда. Хотела как лучше, а в итоге только виноватой осталась. — Я же помочь хотела. — Вита, а я тебя просила! — повысила голос Лиза. — Кажется, нет. Может быть, ты прекратишь собирать сплетни по всей больнице? Вита промолчала, а потом произнесла. — Лиза, мне очень жаль, что ты не видишь очевидных вещей. И рушишь не только свою жизнь, но и чужую. Прости, что забрала у тебя время. Развернувшись, Полупанова ушла, а Лиза заплакала. Казалось, что все вокруг знали, как ей правильно жить, и только она одна не могла принять правильное решение.***
Все это бессмысленно и глупо. И самоё главное — ему такое не нужно. Платон Ильич Земцов пустым взглядом смотрел на пока ещё чистый лист бумаги и понимал, что его жизнь в этом городе завершилась, и нужно было с чистой совестью признать, что совершенно не так, как он этого хотел. Приезжая в этот город, он хотел совсем немного: начать жизнь с чистого листа. Но ничего не получилось. Он снова позволил себе самое глупое, что есть на этом свете — любовь. Ведь от недавнего времени он считал любовь глупостью, которая ни к чему хорошему не приводит. Как доказательство у него от этого чувства разбитое сердце и пустота в душе. Платон качнул головой и устало провел ладонью по лицу. Нет, пора было с этим заканчивать. И он даже знал, как. — Платон Ильич, — после короткого стука в кабинет заглянула Вита Игоревна с медицинскими карточками в руках. — А я вот пришла. Карточки. — женщина запнулась, увидев лист, на котором размашисто было написано заявление. — А что это Вы? Заявление по собственному, — заглянув Земцову через плечо, прочитала Вита, а потом уставилась на мужчину, словно на заморское чудо. — Платон Ильич, надеюсь, это шутка? — она даже постаралась улыбнуться, но, увидев решительный взгляд Земцова, поняла, что все более чем серьезно. — Ну что же вы все делаете то — чуть ли не плача, протянула старшая медсестра. — Ну разве так можно? — Вита Игоревна, Вы что хотели? — перевернув лист на обратную сторону, не очень дружелюбно спросил ординатор. — За карточками зашли? Прошу, — он протянул ей целую стопку медицинских карточек и указал на дверь. — А теперь позвольте мне работать. Придерживая карточки, Вита вышла из кабинета и, отойдя на несколько шагов, со злостью посмотрела на закрытую дверь кабинета Земцова. Работать ему нужно, как же. — Глаша, — подозвала Вита мимо проходящую девушку и, вручив ей медкарты, попросила: — Отнеси это, пожалуйста, в регистратуру. И ещё. Ты не знаешь, где сейчас Лев Борисович? — Он, кажется, в буфете был, — вспомнила девушка, но старшая медсестра её не послушала и поспешила в буфет.***
Лев Борисович и правда был в буфете, где хотел спокойно отдохнуть за чашечкой кофе. Но, увидев жену, которая с грозным видом приближалась к его столику, он понял, что спокойно пообедать у него не получится. — Сидишь и кофе пьешь? — Вита Игоревна села на соседний стул и зло посмотрела на супруга, словно это он был виноват в том, что происходило в больнице. — Собираюсь это сделать, — осторожно ответил мужчина, заметив, что его жена сама не своя. — Виточка, а что произошло? — А ты больше здесь сиди, тогда вообще ничего не узнаешь, — огрызнулась Вита Игоревна, но потом решила сменить гнев на милость и сообщила: — Ты что, не знаешь, что Филатова увольняется и уезжает к генералу? — Знаю, — тяжело вздохнул Квитко, вспоминая сцену, свидетелем которой он стал. — Но это ее осознанное решение, о котором, я надеюсь, она не пожалеет, — со вздохом закончил Лева. — А решение Земцова об увольнении тоже осознано? — спросила Вита, а Лева, который в этом время делал глоток кофе, поперхнулся. — Да, — подтвердила женщина, увидев взгляд супруга. — Я только что заходила к нему и своими глазами видела, как он заявление по собственному желанию пишет. Левушка, но нужно же что-то делать! — воскликнула Вита, когда Лева ничего не ответил. — Неужели ты закроешь на все это глаза? Ты же знаешь, что Лиза не любит этого генерала, — понизила голос старшая медсестра. — Самое главное, что она это знает, но ничего не делает, — грустно ответил Квитко. — Да и к тому же, Вита, они взрослые люди, не приковывать же мне их к батарее. Нужно просто подождать. — Что, подождать? — возмутилась Вита. — Пока Лиза женой генерала станет, а Земцов уедет за тридевять земель? Левушка, ты как хочешь, а я это дело просто так не оставлю, — пообещала Полупанова и с видом полководца, который полностью уверен в своей победе, покинула буфет. Лев Борисович лишь вздохнул, ведь отлично знал, что если его жена что-то задумала, то её не переубедить. к сожалению.***
Эта пятиминутка была совсем не похожа на другие, и все доктора, словно чувствуя это, сидели тихо. Даже Любавин, который обычно любил пошутить, сегодня молчал, задумчиво глядя вперёд себя. Лиза сидела во главе стола и, наклонив голову, просматривала лежащие перед ней документы, но украдкой бросала взгляд на Земцова, который сидел на своем месте и смотрел в одну точку, ничего не замечая вокруг. Отложив папку, женщина кашлянула. И только сейчас, что два места за столом пустые. — А где Полупанова и Квитко? Заболотин посмотрел на пустующее место Виты и повел плечами. Странные сегодня все: одни опаздывают, а Земцов и Филатова вообще друг друг друга на друга не смотрят. Магнитные бури, что-ли? — Вероятно, опаздывают, — ответил Андрей когда никто ничего не сказал. Лиза покачала головой, вновь глядя в документы, которые лежали на столе. Тишину нарушил голоса Виты и Левы, которые доносились из коридора на повышенных тонах. Савина посмотрела на Вадима, а потом заинтересованно на двери, где на дороге показалась чета Квитко. Лиза с вопросом в глазах посмотрела на пару, Но Лёва что-то пробормотал про пробки, помог жене занять её место и, усевшись напротив, бросил на Виту ещё один злой взгляд. Но та сделана вид, что ничего не заметила. — Что же, если все здесь, — обведя взглядом собравшихся, начала Филатова. — Можем начинать пяминутку. — Елизавета Юрьевна, перед тем, как Вы начнёте, я хотел бы кое — что сказать, — мужчина взял в руки лист, который до этого лежал на столе. — Я увольняюсь по семейным обстоятельствам. — Что? — Заболотин пристально посмотрел на Земцова, который протянул сидящему рядом с ним Леве заявление, а тот, в свою очередь, передал его дальше. — Платон Ильич, надеюсь, что это шутка? — Должен заметить, что очень неудачная, — хмуро заметил Дыбенко, исподлобья глядя на колегу. — Совсем нет, — спокойно ответил Платон, опускаясь на стул. — Надеюсь, что за две недели Вы сможете найти мне замену. Филатова молча кивнула, сдерживая подступивший к горлу ком. А потом, собравшись с духом, сообщила: — Я сегодня же сообщу о Вашем решении Екатерине Сергеевне. — Вот уж она обрадуется, что сразу два человека решили уволиться, — пробурчала Вита, за что получила пинок под столом от мужа. Лиза промолчала на такое заявление, глядя на Земцова, который смотрел в окно. И промолвила. — А теперь вернёмся к работе.***
Лева едва поспевал за женой, которая, держа в руках пальто и сумку, спешила в свой кабинет. — Вита! Вита! Подожди! — воскликнул Квитко, когда жена чуть ли не закрыла дверь кабинета перед его носом. — Лёва, честное слово, тебе мало, что ты мне от самого дома нотации читал? — поинтересовались женщина, вешая пальто на вешалку. — Все уже сделано. Я ничего не могу изменить! — Вот именно, — зло согласился Лева, сложив руки на груди. — Вита, ты хоть понимаешь, что будет, если Филатова узнает, что ты натворила? Да она же уволит тебя и меня за компанию! — мужчина чуть ли не плакал. — Но пока ведь не уволила, — Вита подошла и поцеловала мужа в щеку. — Лёва, милый, успокойся и иди, работай. А вообще, знаешь, как говорят. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Лева лишь покачал головой. С женой спорить было бесполезно.***
Три дня спустя
Лиза сидела в своем кабинете и пыталась работать, думая над тем, кому она теперь должна передать пост начмеда. Но кому она теперь должна их передать, она не знала. Одна единственная и достойная, по ее мнению, кандидатуру — это Земцов. Но он решит уволиться. И Лиза теперь совсем не представляла, что будет дальше. С этой больнице, а самое главное, что будет с ней. Она ставила себе этот вопрос с тех пор, как за Земцовым закрылась дверь её кабинета. Она уволится уедет, станет женой генерала, а потом? Будет ли в её жизни счастье? Будет ли она любить? В том, что она будет любима, она не сомневалась. Но будет ли ли она любить. Уже сейчас она не могла ответить на этот вопрос, где — то в глубине души зная, что слово любовь и счастье она ассоциируется совсем не с Ракитиным. Вспомнив о женихе, Филатова бросила взгляд на телефон, который молчал, и удивилась. Обычно мужчина звонил три раза в день, но вот уже несколько дней от него не было ни звонка, ни Смс. Спрятав телефон в карман и взяв блокнот, женщина направилась на обход. Выйдя из кабинета, Лиза направилась по коридору, до сих пор думая о своем, не замечая ничего. Только столкнувшись, женщина подняла голову и увидела перед собой Земцова, который нес в руках карточки, которые от столкновения посыпались у него из рук. — Простите, — пробормотала Лиза и бросилась помогать их собирать. — Ничего, — не глядя ей в глаза, ответил Земцов. Лиза закусила губы, чувствуя, как к горлу подступает ком. Было очень обидно из-за того, что он теперь так к ней относился. Не смотрел ей в глаза, не говорил с ней, как раньше. Казался чужим человеком, которого она никогда не знала — Елизавета Юрьевна, Вы сообщили Екатерине Сергеевне о моем желании уволится? — донесся до Лизы сквозь пелену мыслей мужской голос. — Что, простите? — немного охрипшим голосом переспросила Лиза, глядя на него. — Платон Ильич, нам нужно поговорить. Мне кажется, что мы неправильно друг друга поняли. — Елизавета Юрьевна, мы не маленькие дети, а жизнь — это не игра, в которой ты не понимаешь правила с первого раза, и их можно объяснить ещё раз, — промолвил Платон, глядя на неё безразличным взглядом. — Вот именно, — Лиза подошла ближе и заглянула в мужские глаза. — Моя жизнь — это не игра. И я не хочу жалеть, что прожила её не с тем и не так, как хотела. Пожалуйста, позволь мне все тебе объяснить, — шепотом попросила Филатова, невольно переходя на ты. — Какая идиллия! — резкий голос генерала Ракитина прозвучал, словно гром среди ясного неба. Синхронно обернувшись, Филатова и Земцов увидели генерала, который стоял в нескольких шагах от них с букетом белых роз в руках. — Здравствуй, Коля, — справившись с первым шоком, поздоровалась Лиза, сделав шаг назад. — Здравстуй— голос Николая был злой и казалось, какой то чужой. — Знаешь, а я ведь сначала не поверил, что ты способна на такую подлость. Вот прилетел, решил сам убедиться, но оказалось, что все правда, — генерал посмотрел на Земцова, сжимая в руках. — Что? Какую подлость? — не поняла Филатова, нахмурив брови. — Коля, давай сейчас пойдем ко мне в кабинет и обо всем поговорим спокойно. Ракитин засмеялся, в упор глядя на Филатову. — Объясни мне только одно, Лиза. Зачем все это было нужно? Вся эта игра? Обещания? Неужели ты не могла все прямо сказать ещё тогда — в голосе генерала слышалась горечь и обида. — Я ведь мог все понять. — Коля, да что ты мог понять? — вышла из себя Филатова. — О чём ты говоришь? — Знаешь, Лиза, — устало промолвил Ракитин, — Ты или действительно очень хорошая актриса, или глупая. Как бы там ни было, я все понимаю. Желаю счастья тебе и твоему супругу. Он ведь более выгодная партия, чем я, — Николай посмотрел на Платона снизу вверх. — Поздравляю, Платон Ильич, Вы выиграли. — Я знаю, что за чушь Вы здесь несёте, но, пожалуйста, разбирайтесь без меня, — попросил Земцов, которому надоело быть третьим лишним. Мужчина хотел уйти, но вдруг услышал ехидный голос Николая: — Знаете, вам нужно было в актёрское поступать. Уж очень хорошо. Вы оба врёте. Сначала ты говоришь, что любишь меня и выйдешь за меня замуж, а потом просто обо всем забываешь и выходишь за этого жалкого ординатора. Мне только интересно, что он может тебе дать? Лизе аж воздух перехватило от таких нелепых обвинений. и она только ошарашенно смотрела на Земцова, который, кажется, тоже ничего не понимал. — Теперь я сам все увидел своими глазами. Желаю вам счастья! — мужчина вручил Филатовой цветы и, круто развернувшись, увидел Виту, которая стала свидетелем разговора. Спасибо, Вита Игоревна, что открыли мне глаза, — Ракитин ушел, а на Виту уставились две пары глаз, ожидая объяснений.***
Пять лет спустя
Пятилетняя девочка с голубыми, как у матери, глазами и черными волосами, которые сегодня были собраны в два хвостика, важно крутился перед зеркалом в прихожей, пытаясь лучше себя рассмотреть. Одетая в розовое воздушное платье и белые туфельки, девчушка напоминала Лизе принцессу из сказки, которую маленькая Вика так любила слушать перед сном. Лиза ещё раз поправила макияж и, спрятав косметичку в сумку, засмеялась. Её младшая дочь — настоящая кокетка. И в кого только уродилась такая? — Мамочка, ну где же папа? Крестный ведь уже ждёт, — Вита задрала голову и посмотрела на маму, которая а свою очередь провела рукой по её волосам. — Сейчас приедет, малыш., — Лиза наклонилась и взяла дочь на руки. С той самой сцены в коридоре больницы прошло чуть больше пяти лет, и очень многое изменилось. Лиза вышла замуж, родила дочь, пошла на повышение. Теперь она работала в отделе здравоохранения и была счастливой женой и матерью. Но прежде чем все это достичь, ей пришлось побороться за любовь. После того, как Николай исчез, оставив после себя только одни вопросы, Филатова не могла прийти в себя от несправедливых обвинений, и ей предстоял сложный разговор со старшей медсестрой, которая призналась в том, что это она затеяла всю эту авантюру ради блага друзей. И позвонив генералу сказала, что Лиза вышла замуж. Ни Лиза, ни Платон не понимали её и несколько недель полностью игнорировали женщину. Но что самое главное, они до сих пор не поговорили друг с другом. Лиза хоть и не признавалась, но в глубине души была счастлива, что все случилось именно так. Теперь она понимала, с кем хочет быть всю жизнь и кого любит на самом деле. Но вот только тот, к кому это относилось, вёл себя, как и прежде и, кажется, всерьёз собирался вернуться на родину. И такая холодность доводила Лизу до слёз. Пока в один прекрасный день, теперь уже Лева не взял ситуацию в свои руки и просто не запер друзей в одном кабинете для выяснения отношений, как когда то предлагала сделать Вита. Только тогда мужчина понял, что отказываться от очевидно, бесполезно. ведь он действительно любит эту женщину и жить без неё не может. Спустя два месяца после этого Филатова и Земцов тихо расписались и вскоре стали родителями прекрасной малышки с голубыми глазами, которую родители решили назвать Витой, в честь той, которая помогла им быть вместе. А вот крёстным малышки Виты стал Лева, который тоже внёс свою лепту в эту историю. Дверной звонок заставил Лизу вынырнуть из своих воспоминаний и броситься открывать дверь. Платон, держал в руках большую корзину красных роз шагнул в квартиру и застыл, влюбленно глядя на жену в голубом атласном платье с открытой спиной. — Наконец то! — воскликнула Лиза, целуя мужа в щеку. — Почему так долго? Я уже волноваться начала. — Прости, — мужчина поцеловал жену в щеку. — Пришлось немного задержаться. Поехали? Лиза кивнула и взяв дочь за руку, вышла из квартиры вслед за супругом.***
Ресторан встретил весельем, музыкой, звоном бокалов и счастливым смехом. Переступив порог банкетного зала, где собрались самые близкие для четы Квитко люди, Лиза с Платоном направились к друзьям, чтобы вручить им свой подарок и поздравить с годовщиной свадьбы. Маленькая Вита, едва они переступили порог банкетного зала, вырвала свою руку из руки матери, сразу же бросилась к крестному, который сейчас держал её на руках, о чем то спрашивая. — Лиза, — Вита поцеловала блондинку в щеку. — Очень рада Вас видеть. — Думали, что Вы уже не придёте, — добавил Лев, пожимая Платону руку. — Поздравляю, Лев Борисович! Желаю состариться на одной подушке, — пожелал Платон, вручая свой подарок. — Куда я уже от неё денусь, — притворно вздохнул Лёва, обнимая жену. Все дружно засмеялись. — Пойдем, я вас провожу, — позвал Лёва. Этот вечер был наполнен тёплом, счастьем и просто уютом. Ведь в ресторане в этот вечер собрались люди, которые могли считать себя одной дружной семьёй. Платон вел в танце хозяйку вечера, но глазам он все время искал Лизу, которая сидела за столиком и говорила с Мариной, которая теперь занимала место начмеда в больнице. На коленях Лизы сидела Вита, прислонив голову к груди матери. — Счастье приходит, когда его совсем не ждёшь. Правда, Платон Ильич? — проследив за взглядом Земцова, с огоньком в глазах спросила Вита. Земцов отвёл взгляд от жены и дочери и улыбнулся: — Именно благодаря Вам, Вита Игоревна. Если бы Вы тогда все это не затеяли, то я боюсь даже подумать, что с нами сейчас бы было. Вита засмеялась в ответ. — Друг в беде не бросит, Платон Ильич, — сказала женщина, и Земцов понял, что это истинная правда. Настоящие друзья никогда не бросают в беде. Это уже было и еще будет доказано не раз.