when you find me

      Если не знать, что может быть по-другому, то не придется сглатывать горечь обиды, мастерски пряча её за натянутой до предела тетивой, удерживающей стрелу. Впрочем, Сара и не стремилась узнать, какого это - жить иначе. Пределы её дозволенности очерчены нестираемым долгом перед главой клана, нутро соткано из преданности и обязательства, так же, как и собственное тело испещрено шрамами и следами сражений.       Насаждаемое с малых лет убеждение в поддержании порядка в Инадзуме впоследствии трансформировалось в единственный жизненный принцип Кудзё Сары - преданность сёгуну Райден.       Не привыкшая к кардинальным переменам внутреннего миропорядка, по долгу службы Сара прибыла в Тэнсюкаку. Однако пораженная великолепием и масштабностью резиденции сёгуна, она впервые испытала такой накал восторженности и торжества, задавливая возникшее лёгкое головокружение. Буквально ещё вчера могущество правителя Инадзумы для Кудзё было как аксиома – априори несокрушимое и постоянное. Это заложили в неё как непреклонную истину, чему тэнгу безустанно верила. Но сейчас, когда монументальное парадное здание, предстало перед девушкой, она поистине прочувствовала всесилие электро-божества.       Дожидаясь опаздывающих парламентариев клана Хийраги из комиссии Кандзё, Сара, на правах только принявшего сан генерала комиссии Тенрё, изучала внутреннее строение резиденции. Она придерживалась точки зрения, что задача любого генерала заключается, прежде всего, в руководстве на полях боевых действий, необходимости стратегически выверять траекторию своего противника, а не отсиживаться в роскошных зданиях, как поступает немалая часть высокопоставленных лиц.       Должность была для неё не более, чем формальностью, пометкой на пергаменте, одобренным Трикомиссией. Однако ироничность в этом прослеживалась невооруженным взглядом: являться чуть ли не правой (не спешит ли она сейчас в своих мыслях с таким надменным тщеславием?) рукой архонта и при этом никогда его не встречать. Быть может, этой чести может быть удостоен один из сотни её верноподданных. Ей должно быть достаточно того, что преследуемая сёгуном вечность и есть вера, за которую она готова сражаться. И стук её сердца не завершит свой марш, покуда бьётся в ней желание добиться «вечности» для бессмертной Баал.       Погрязшая в своих скомканных мыслях, Сара оглянулась. Внутренний дворик, скрытый от посторонних глаз служащих, предстал перед ней в традиционном стиле: длинное крыльцо с навесом обходило его по периметру, позволяя любоваться маленьким садом камней. Кроме этого, здесь стояли деревянные манекены устрашающих очертаний, которые свободно вертелись и качались от любого, даже самого легкого касания. Генерал Кудзё представила себя среди них и на миг нахмурилась — обрубки и доски, беспорядочно натыканные в основу манекенов, молниеносно вызвали желание потянуться к луку, ставшего для неё продолжением тела. Поправив смольного цвета прядь, Сара подняла глаза. Безучастная к окружающему пространству сёгун скользила между ними так непринужденно, словно гуляла по храмовому парку. Нежно-лиловое кимоно было расшито лепестками сирени. Плотно обернутое вокруг изящного тела, оно мешало даже шагнуть нормально — но тем отточенней и экономней становились движения девушки. Предельно скромная прическа не звякала никакими украшениями, тугая коса удерживала аметистовый вихрь волос. Сияющая жатва, казалось, вовсе плыла сама по себе — но каждый раз на неудачливом манекене оставался длинный порез. Последний штрих, добивший Кудзё — трогательные медного цвета гэта, стоявшие у крыльца в ожидании хозяйки. Традиционные тапки были маленькие, явно на узкую ножку. Сара не из уст других знала, как сложно в них ходить.       Очарование божества вечности затопило юную тэнгу по уши, и она захлебнулась в восхищении. Эта девушка с копьём — воплощение совершенства, абсолютное и неоспоримое. Мало кто знает, как тяжело быть идеальной, сколько трудов для этого требуется. Совершенность сёгуна казалась безупречной. Суждение, вбитое в Сару с ранних лет, сейчас звенело каждой клеткой, отстреливая в голове.       Райден все тренировалась, не выказывая ни малейших признаков усталости и не обращая внимания на все — то есть, на Сару, — что происходило за пределами площадки с манекенами. — Её превосходительство регулярно проводит тренировки над телом в это время, — Наоэ Хисамаса подошёл незаметно. — Совершенство, — хриплый шёпот вырвался из гортани. Сара не отводила глаз от девушки с копьём.       Генерал Хатамото не производил на Сару никакого впечатления и не вызывал ничего, кроме скрежета зубов. Горделивые амбиции плодотворно сказались на карьере мужчины, продвинув его до звания генерала. Однако заносчивость и надменность сделали своё дело. — Хочешь стать такой же? — спросил он. — О нет! — Сара отвлеклась, взглянув на собеседника. — Что вы! Я не могу ставить себя на один уровень с госпожой Райден. — Это хорошо, — кивнул Хисамаса. — Это значит, что ты не хочешь посвятить своё существование в погоне за совершенством.       Сара подумала о том, что готова посвятить себя исключительно сёгуну, и нет никакого значения, что за собой поведёт её преданность. Генерал Кудзё поддерживает Охоту на Глаза Бога и ведет войска для их захвата. Она убеждена, что её взгляды и принципы меркнут перед недостижимым совершенством.       Она замешкалась с ответной репликой. Оспаривать глупо, дополнять озвученное не имеет смысла. Генерал Хатамото искусен не только в ведении боя. — Неслыханная роскошь лицезреть проявление мастерства самого сёгуна, — скрипуче отозвался Наоэ. Сара не успела, как следует, обдумать брошенную фразу. — У тебя недюжинный ум, генерал Кудзё.       Тэнгу покраснела от заслуженной — Сара отчётливо осознавала это, — похвалы. Однако это не отменяет её внезапность и непредвиденность. Слишком редко ей доводилось слышать комплименты, адресованные лично ей. Потому каждое благосклонное слово казалось ей не более, чем притворством и криводушием. Искренность проявляется на полях сражений, когда собственная спина защищена звенящим клинком союзника.       Тем временем сёгун Райден закончила тренировку. Она поклонилась манекенам, словно те были людьми и прошла по краю площадки к своим гэта, которые по воле провидения оказались рядом с собеседниками.       Госпожа вежливо склонила голову и людям, так же, как манекенам, что Сара оценила не иначе, как даром небес. Она тут же отвесила поклон, стремясь достигнуть лбом досок крыльца. Генерал Хатамото молниеносно повторил её действие. — Ваше превосходительство, позвольте представить вам новоизбранного генерала — взмах руки в её сторону, — Сара Кудзё, незаменимый воин в сражениях за честь и могущество Инадзумы.       Холодные глаза изучающе смотрели на неё. Тэнгу мысленно дала себе оплеуху, стараясь привести себя в чувство.

***

      Сара исследовала Райден с такой дотошностью, какой позволяла ей пытливость ума. Она смотрела будто со стороны на саму себя, не познавшую чести видеть её Совершенство. Механизм отточенных действий был слажен и проявлялся не только на полях сражений, но и в бытой жизни. Знать, кому служишь, чётко и безукоризненно исполнять свой долг, быть примером для остальных представителей сёгуната — казалось, что жизнь наполнена смыслом. Но встреча, — воспоминания о которых впоследствии вызывали учащенное дыхание, — перевернула всё мировосприятие Сары. Будто степень её преданности возвели в куб, а потом ещё раз и ещё. Теперь она понимала, что всю её жизнь сегун Райден была для ничем иным, как недостигаемым... верховным божеством? Несомненно, с того момента мало что поменялось, однако Сара получила чёткое ощущение, что её архонт реальна. Состоит из плоти и крови. Очаровывает искушённой красотой и холодным превосходством. Иногда копьё сменялось на меч, однако выверенность движений от этого не страдала никоим образом. Сёгун Райден всегда проводила тренировки в одиночестве. А Сару можно было не считать.       Если генерал Кудзё находилась на боевом задании, подразумевающим, как правило, череду выматывающих сражений, то после такого она обязательно оставалась во дворике подольше, ей требовалось восполнить ресурсы созерцанием совершенства. Сёгунат и комиссия Тэнрё давали ей много работы, на её счету не один десяток лишенных жизни противников, Сара проводила переговоры и общалась с людьми из самых разных слоев населения, очаровывая бесстрашием и неприступностью. Иногда ей казалось, что она бежит в беличьем колесе и не может остановиться. Но ощущение власти, передаваемое сотнями ниточек в ее руках, окупало все затраты. Нет, помысла о том, чтобы занять нишу верховного правителя, не могло возникнуть, лишь только повод сравнить себя с её превосходительством. Минуты, в которые она останавливалась и перезагружалась, протекали во дворике с манекенами. Клан не препятствовал, удовольствуясь ее качественной работой, однако Сара отдавала себя отчёт в том, что её нахождение в Тэнсюкаку не могло не остаться незамеченным для определенных лиц.        Солнце клонилось к западу, деревянные манекены отбрасывали полосатые тени, которые рябили на двигавшейся Райден. Мелькание светлых и темных пятен скрадывали фигуру и дробили силуэт на мелкие кусочки. Взгляду трудно было сфокусироваться на изменчивом танце сёгуна. Только гиацинтовый меч вспыхивал, бросая ослепительные блики, и снова исчезала в никуда. "Совершенство", — вздыхала Сара потом. Она не отследила момент, когда Её Превосходительство Наруками Огосё начала сниться ей почти каждую ночь.       Она вышла на тренировочную площадку в сопровождении двух воинов сёгуната, ведя перед собой худощавого юношу с перевязанными за спиной руками и повязкой на глазах. Споткнувшись, он рухнул ничком, тотчас склонив голову перед сёгуном Райден. — Ваша Превосходительство, — ровно проговорила Сара, — Сакудзиро доставлен. Был пойман при попытке бегства с острова Рико. — Что говорит по этому поводу офицер Иматани Кэйсукэ? — сухим шелестом голос сёгуна окутал Сару. Юноша протестующе задергал руками, мотая головой. Не удостоив беглеца взглядом, Райден продолжала смотреть на Сару. — Офицеры комиссии Тэнрё начали допрос, сознаваться не хочет. Планирую заняться этим лично после того, как завершу дело. Глаз Бога изъят у обоих, госпожа. — Сара склонила голову выученным движением и замерла, зная, что последует дальше.       Хрупкая, нежная девушка в кимоно цвета пыльной лаванды, с той же строгой прической, с тем же невозмутимым лицом — всего лишь изящно полуповернулась, экономно поведя мечом. Элегантность движения подчеркнулась глухим стуком катящейся головы. Обезглавленный юноша мешком повалился на плитку. Под ним начала растекаться красная лужа. Убрав меч и даже бровью не поведя, Райден отрешённо взглянула на Сару. Та кивнула и жестом подозвала уборщиков. Настолько четко и чеканно все это произошло, как взмах мастера-каллиграфа, что у Сары перехватило дыхание. Настолько идеально выглядела и вела себя сёгун, что мысль стать "Верной Божеству" окончательно оформилась и утвердилась.       После этого Сара решила, что пора идти в наступление — и начала потихоньку и очень аккуратно собирать сведения о Её превосходительстве. Генерал погрязла с головой во все доступные книжные архивы, в которых было упоминание о её сёгуне. Львиная доля информация повторялась и ничем не отличалась от той, что знала тэнгу. Глаза безучастно скользили по сухим строчкам, Сара не сдерживает вздох разочарования, закрывая очередную книгу. Общеизвестная биография сёгуна Райден вызывала внутренний резонанс внутри девушки, чьё пробудившееся любопытство подпитывалось яркими воспоминаниями о силуэте, скользящем между манекенов. Складываемая картинка казалась серой и бесплотной, не вписываясь в рамки того, что представало перед Сарой всякий раз, когда она оказывалась во внутреннем дворике.       Добытая нелегальным способом впоследствии информация о сёгуне в очередной раз повысила до невозможности представление Сары о той, чья судьба столетиями ранее была покрыта всполохами воин и кровавых потерь близких. Сбор информации начался с того, что пролетая над островом Наруками, тэнгу, взмахнув тёмными, как у ворона, крыльями, остановилась на возвышенности вблизи Священной сакуры, откуда могла видеть вотчину сёгуна. Мысль о том, что здесь, в храме Наруками, располагается фамильяр и верный друг электро-архонта Яэ Мико, подтолкнула к решительным действиям, которые несомненно имели пагубные последствия для Сары. Однако желание узнать побольше затмило напрочь рациональность и рассудительность. Расценивая это, как очередное задание, Сара с присущей ей решительностью и напористостью, узнала все об этой хрупкой девушке. Между ними оказалось много общего, но при этом как можно было ставить себя на один уровень с той, чьё существование предначертано Селестией? – так считала Кудзё.       Лишь через месяц (всё-таки безукоризненное следование указу Сакоку отнимало львиную долю времени) у Сары появилась возможность снова спуститься во дворик. Неся поднос с молочным улуном, она специально присела там, где рядом с крыльцом стояли медные гэта. Закончив тренировку, Райден подошла к своим гэта, а значит, и к Саре. Сёгун повернулась к ней спиной, надевая тапки. Вопрос надевания, кстати, стоял на особом месте в эстетическом воспитании тэнгу. Маленькие ножки в идеально белых носочках лишь краешком показывались из—за подола кимоно и тут же буквально впархивали в гэта. Эту картину, по мнению Сары, нельзя было назвать иначе, как эротической. — Быстротечность времени являлась истинным идеалом архонта Баал, ваше превосходительство, — шепнула Сара. Голос её пролетел шелестом по тренировочной площадке. Она надеялась, что Райден не поймёт, почему тот прозвучал сдавленно. Сёгун на миг замерла, потом плавно развернулась — гэта мелькнули под подолом, — и пристально пристально посмотрела на Сару. — Прошу вас, попробуйте напиток, — сказала та.       Райден молча поднялась по паре ступенек на крыльцо, снова сняла гэта и уселась на колени единственным способом, которое допускает кимоно. Сара в полупоклоне подала ей чашку. Следующие пару секунд она неотрывно смотрела, как изящные ладони охватывают грубую глину, как нежный рот, похожий на лепестки сакуры, чуть приоткрывается, обнажая кромку жемчужных зубов, как губы смыкаются на краю чашки... Совершенство. — Продолжай, — тихо сказала сёгун, глядя на брусчатые плитки тренировочной площадки. — До того, как стать сёгуном, вы были самураем, ответственным за выполнение приказов предыдущего сёгуна, Райден Макото. Она погибла во время Катаклизма и с тех пор вы тайно приняли правление Инадзумы под её именем. Прямых источников нет, но в томах "Ведьма и гончая" описывается переселение душ в предметы и использование двумя сёстрами одного тела. Поэтому мне оставалось сложить лишь 2 и 2. — Сара остановилась, переводя дыхание. — Вы знаете цену прогресса, поэтому стремитесь к идеалу "неизменной вечности". Но любое тело, даже ваше, — отрывисто промолвила обычно бравый генерал, — подвержено эрозии, поэтому вы создавали марионеток, прежде чем прийти к той, что правит большую часть времени, госпожа. Но я так же знаю про Синьору и охоту на Сердце Бога. — Добавила Кудзё, показывая, что она нашла информацию не только про электро архонта, но для и неё. — Ты способна отличить меня от сёгуна Райден? — Так точно. — Сара кивнула, съедаемая внезапно возникшим ощущением неправильности. По всем законам светского этикета она перешла мыслимые и немыслимые границы. — Райден Эи милостива и гуманна, поэтому я еще жива. И с глазом Бога. - Добавила Сара чуть погодя и так тихо, будто только сейчас осознав, что она из тех немногих все ещё обладающих глазом Бога. Объяснялось ли это тем, что она сама вела отлов носителей магического артефакта или..?       Её собеседница сдерживает просящуюся отозваться на лице ухмылку. Кицуне Яэ говорила, что истинная гуманность не искореняется течением временем.       Сара сглатывает, вцепившись взглядом: — Вы верите, что движение вперёд... — Приносит потери, — Эи раздраженно мотнула головой, чувствуя себя по меньшей мере растерянно. Что ей делать дальше? Убивать девчонку жалко, она слишком хороший добытчик информации. — Чего ты хочешь? — Служить вам, госпожа. — Тэнгу опустила голову, замолкая на мгновение, — не кукле. — Снова этот ледяной взгляд, по которому не угадаешь: то ли она удивлена, то ли собирается отказать, то ли прикидывает открывшиеся возможности. Сара надеялась, что последнее. — Она есть продолжение меня. — Как и любой из нас, госпожа Эи.       Эи вдруг метнула взгляд вправо, не поворачивая головы. — Ваше превосходительство, к вам прибыла госпожа Гудзи, — стоявшая рядом с солдатом сёгуната кицуне цокнула, негодующе дёрнув розовыми ушками. — Я и сама в состоянии это сказать, балбес.       Эи взглянула на Сару. Судьба предвестника Фатуи пока откладывалась.

***

      Происходящее в дальнейшем напоминало Саре калейдоскоп, в котором зеркальные стёклышки, подобно событиям, сменяли с неконтролируемой скоростью друг друга. Сара нутром чуяла, что ощущение перемен, надвигающихся со стремительной скоростью, сидит в ней не просто так. Это угнетало, прежде всего ввиду того, что неизвестность таит в себе массу последствий, которые она пока не в силах предвидеть. Для генерала невозможность просчёта дальнейших действий равносильно заочному проигрышу. Параноить Сара тоже не собиралась: теперь на ней лежала не только служебная ответственность, но и личная. Эи стала поручать индивидуальные задания, о которых командующему подразделению сёгуната предпочиталось не сообщать. Поначалу это было не более чем слежка и последующая поимка беглых укрывателей Глаза Бога, и здесь тэнгу старательно давила в себе недоумение, касаемо целесообразности таких поручений. Что конспиративного в поиске тех, кем занимается полчище воинов? Однако, приказ есть приказ. Особенно, если это приказ её совершенства Эи. Добавилась ещё и головная боль в лице некого Путешественника, прибывшего из зажиточного Ли Юэ и принесшего с собой ворох проблем.       Между тем, Сара старалась отыскать сведения и о Синьоре, которая, к удивлению местных парламентариев, практически обосновалась в резиденции сёгуна. Разумеется, ни один клан и ни одна из комиссий не смели подвергнуть сомнению действия сёгуна Райден, однако до Сары часто доходили обмолвки недоумений кого-то из Трикомисии. Райден всегда выслушивала разглагольствования осмелевших чиновников до конца, вежливо кивая, а затем выбивала их из седла неожиданным острым вопросом. Каждый раз Сара улыбалась в рукав, видя ошеломление подчиненных, уверенных в своей непреложной правоте. Тем не менее, с ней Эи предпочитала игнорировать эту тему каждый раз, когда заходил разговор. Сара не возражала, позволяя мандражу охватывать себя каждый раз, когда Райден проходила мимо на расстоянии считанных сантиметров. Ей неоднократно доводилось стоять рядом, и каждый чёртов раз она млела перед её обликом. Для такой, как Сара, у которой нет друзей и которая слишком занята, чтобы вести личную жизнь, сёгун Райдэн не просто божество, но и форма отдыха.       Сара не имела привычки полагаться на чутьё, хотя то и подводило её крайне редко. И поэтому когда фамильяр сёгуна Райден Яэ Мико пригласила к себе, что уже само по себе было нечастым явлением, генерал Кудзё морально была готова к тому, что сулило за собой череду изменений и перемен.       Несмотря на то, что находящийся на вершине горы Ёго храм Наруками (неукоснительно требующий называть его Великим) Саре в принципе и нравился, в этот раз мерная тишина казалась гнетущей.       Стоящая к ней спиной, кицуне, ощутив присутствие Сары, лёгким движением повернула голову так, чтобы взгляд мог зацепиться за тэнгу. Обычно Яэ Мико позволяла лёгкой усмешке отразиться на её лице, не побрезговав смахнуть с уст какую-то ироничную колкость. Но сейчас во взгляде отчетливо читалась хмурость. - Без лишних слов и прелюдий, сообщаю...       Сара усилием воли подавила накатывающую нервозность, осевшую где-то в грудной клетки. Мико, находящаяся в компании Путешественника, поделилась мыслями. О том, что указ Сакоку и охота на Глаза Бога - это способ манипуляции, сосредоточенной на вечности куклы Райден, а за всем этим сумасшествием стоят Фатуи, прибегнувшие к сговору с комиссиями Тэнрё и Кандзё. - Вижу, что не веришь, - Яэ поправила рукав молочного кимоно, - ты убеждена, что твой приемный отец не мог поступиться принципа и предать сёгуна. Поэтому дай мне три дня. После этого я предоставлю доказательства.       Морально Сара была готова уже ко всему. Поэтому когда по всему острову разнеслась весть о том запустившемся неизвестно кем фейерверком вблизи статуи всевидящего божества, она не удивилась. Ровно через три дня Яэ Мико протягивала Саре доклады комиссии Тэнрё, в которых прослеживалась истинная ситуация вокруг Охоты на глаз Бога. Взгляд цепким ястребом проносился по буквам, описывающих отношение людей и сопротивление, о усталости и бесконечном беспокойстве за завтрашний день. В глазах помутнело от осознания, что за всем этим может стоять Кудзё Такаюки, который с младенчества вбивал в неё веру в могущество её превосходительства. - Ну что? Вещи, которые ты хотела видеть, но в то же время и не хотела, перед тобой. - Невозможно. - Взмах крыльев вскружил лепестки Сакуры, на что Яэ только покачала головой. Повернувшись, бросила: - Если хотите успеть на представление отца и дочери, вам стоит поторопиться.       Сара знала, что всегда угрюмый и строгий отец ни за что не откроет любезно шкаф, наполненный скелетами. Морально выдохшаяся Сара, не прочь была прибегнуть к физической силе, стремясь вытрясти правду, что так долго была скрыта от неё. Лишь добившись того, чтобы некогда дорогой и почитаемый человек, скрючившись, распластался перед ней на полу, она услышала от него, что сотрудничество комиссии с Фатуи предательством сёгуна не является, ведь из этого можно извлечь выгоду. Поборов в себе желание задушить старика, она выскочила в коридор, уже краем уха услышав, что сёгун в данный момент принимает у себя дипломата Синьору.       Происходящее дальше ощущалось как сплошной сюр. Глава комиссии не соврал, во дворце была сёгун Райден и Синьора. Синьора, которой понадобилась позорная пара минут, чтобы Сара свалилась ничком без сознания. Позорное ощущение слабости и сокрушимости нахлынуло в последний миг, когда Сара увидела невозмутимую и безучастную Райден, прежде чем свет погас.

***

      В Инадзуме в честь отмены указа Сакоку и прекращения охоты на глаза Бога проходил крупномасштабный фестиваль, олицетворяющий для её жителей, порядком уставших от рутины, масштабность и красочность. Не без помощи дочери Наганохары Рюносукэ, Ёимии, вечер фестиваля должен был завершиться чередой фейерверков, украсивших остров Наруками и соседствующий с ним остров Рито. Пока большая часть населения предпочитала встречать вечер на улицах, высшая прослойка Инадзумы сконцентрировалась в Тэнсюкаку, где администрация сёгуна устраивала праздный приём.       Где-то на фоне, перебиваемый громким смехом и разговорами, неторопливо рассказывал свои истории гагаку. Кудзё, сменив на сегодня служебную форму на более светскую, бесшумно проходила между гостями, увлеченными беседой о дальнейшем процветании и новых надеждах. Желание стереть себя с Тейвата никуда не делось (и почему Синьора не закончила начатое?), но всё же долго валяться в лечебнице Сара позволить себе не могла.       Цепкий взгляд с янтарным отблеском не задерживался дольше секунды на гостях, тут же переключаясь дальше. Эи нигде не было видно. Под ложечкой неприятно щемило. Объяснялось это не помешательством, беспрекословно требующим видеть сёгуна на постоянной основе, а тем, что Райден - первое (как, собственно, и все другие дни) лицо Инадзумы, а, значит, была вынуждена постоянно мелькать то тут, то там. Сара знала об этом и ранее, еще до начала личного общения с Эи.       Томимая предвкушением неминуемо грядущей встречи с Эи и, между тем, борясь с желанием подать в отставку, Сара тенью проскочила в безлюдный коридор. За то время, что она безмятежно провалялась на больничной койке, потаённую сторону Инадзумы лихорадило от событий. Убийство сёгуном Синьоры и последующее сражение Путешественника с Эи. Она осознавала, что Вельзевул, покинув царство Эвтюмии, осознанно пошла на это и, вероятно, собирается работать уже вместе с куклой, у которой есть собственное сознание, чтобы вести Инадзуму к процветанию.       Она нашла сёгуна в одном из помещений. Услышав голоса, она резко затормозила, склонив голову к дверному проёму. Облаченная в торжественный длинный халат, перевязанный поясом, Эи стояла в пол оборота к Саре, позволяя той насладиться её созерцанием. Стоящая рядом Гудзи Яэ казалась такой же лёгкой и элегантной, какой её Сара и знала. Ушки, так похожие на лисьи, чуть колыхнулись. Сара, подслушиваешь разговор собственной госпожи? - Она переживает. Того и гляди, пойдёт сброситься с Ёго. Я ловить её, если что, не буду. - Ты так думаешь? - прочесть то, что отразилось на лице Эи, было невозможно, поэтому Сара сильнее напрягла слух, затаптывая бунтующую совесть. - Думаю что? Что она скинется или то, что я не побегу её ловить? - Чем обусловлены эти переживания? - Эи повела плечом так, будто ей было зябко. - Склонна думать, что теми чувствами, которые пробуждаются в ней мыслями о тебе. - О, Яэ, оставь свои жаргонизмы для читателей. - Секундное молчание. - Человеческие переживания казались чуждыми, пока я не познакомилась с этой девушкой поближе. О чёрт. - Если ты вознамерилась создать на обломках былого нечто новое, тебе стоит взять её с собой. Не отрекайся от неё. - Яэ, твоя настойчивость меня удивляет. Жрицы все такие? - в голосе Эи засквозили искорки смеха, - ещё чуть-чуть и я решу, что тебе тоже не чужды человеческие слабости. - Тоже? - Не цепляйся к словам. Я не думала отказываться от неё. В конце концов, - вздох, - это по моей вине она чуть не погибла.       Сара, прикованная к стене, замерла. Отныне сёгун будет держать подле себя из жалости? Об этих человеческих слабостях речь? В янтарных глазах помутнело, а пальцы сжались. Если это - её удел, то, видимо, она такое заслужила. Даже сейчас её превосходительство к ней милосердна. Но в этом ли нуждается личный генерал?       Сара спешно удалялась от голосов, в лёгких горело, а горло сжимали тиски, питаемые собственным разочарованием и унижением. Ей срочно нужно уединиться. И время. Саре нужно то самое время, поглощенное бесконечностью и стабильностью, о котором она так грезила, глядя на Райден.       Пляж Назучи. Пустынное место, омраченное обломками кораблей и заросшее кровоцветами. Смотря на руины, Сара думала о том, что конец для каждого свой. У солдат, погребенных здесь, и у неё, чей конец наступил при жизни. Она никогда не ставила цель любой ценой сохранить свою жизнь, лишь бы тянуть своё унылое существование. Думала о сёгуне. О своей вере в могущество её превосходительства. Она убеждена, что под её руководством Инадзума вступит в новую эру. – Обломки старых кораблей, обрамлённых багровыми кровоцветами, подобны расщепленным душам усопших. – Усталый бесцветный голос отозвался глухим рокотом в грудной клетке Сары, застигнутой врасплох. Оглушая, стучала набатом кровь. Девушка медленно повернула голову на звук. Эи присела правее, не заботясь о влажном песке, въедающимся в одежду. – Ты подслушивала наш разговор с Мико. – Райден приподнялась, снова села и оглянулась через плечо, демонстрируя точёный профиль. Она – грация и изящество.Совершенство. От неё веяло прохладной свежестью и силой – буйной, грозной, одновременно пугающей и восхищающей. - В твоих глазах я ничто иное, как проваливший задание солдат. - Сара говорила отрешенно, еще за мгновение до этого всё клокотало, а сейчас накрыло такое отчаянное опустошение. - Я тебя подвела. Разочаровала. – Слишком поверхностно оценивать тебя, как холодного и неприступного генерала, учитывая, каким горячим сердцем тебе позволено обладать. - Едва ощутимо её пальцы коснулись ладони Сары. - И нет, я по-прежнему верю в Кудзё Сару.       Подталкиваемая внезапной воцарившейся откровенности, Сара посмотрела Эи, чей взгляд был устремлен на нее. - Преданнее у меня никого нет. Но я ценю тебя не только за это.       Если это разговор с обитательницей храма на Райден так повлиял, то Сара обязательно её поблагодарит. Замерев, она решалась на какие-то действия или слова. Рядом с ней всё ощущалось таким ничтожным и блёклым, словно одно лишь присутствие Эи способно было сконцентрировать все краски и цвета окружения на себе. - Если быть точнее, - Райден взяла её за запястье, мягко притянула к себе, - то я еще не до конца поняла, что именно подталкивает меня держать тебя ближе остальных. Многое предстоит обдумать и переосмыслить, ведь... - Эи отвернула голову, пряча взгляд.       Она не договорила. Её развернула к себе Сара. Не намереваясь упускать, прижала к себе. И поцелуем заставила замолчать. Райден дёрнулась, словно собираясь отодвинуться, и тут же расслабилась, обняла, отвечая на нежность, плескающуюся в грудной клетки. Сара, прикрыв глаза, застыла. Кажется, она поспешила. И эта спешка может для неё аукнуться. - Повтори. - Что? - Райден смотрела на оцепеневшую Сару. В отражении томилось ожидание. - Сделай это ещё раз. Поцелуй меня.