Ярость Магии

— И зачем я тебе? Мог ведь сам взять всю власть в руки, воспользовавшись удачным моментом, — озвучил вопрос Том. — Тебе уже один раз повезло завоевать мир, так что и второй раз справиш... Договорить у него не получилось, Поттер весь подобрался и словно приготовился к прыжку. — ПОВЕЗЛО!!! Это ты, моральный урод, мне тут про везение рассказывать будешь?!! Возомнил себя Темным Лордом, а как был оборванцем безродным, так и остался! Тебе какие люди судьбу своих Родов доверили?!! Наследников в слуги отдали! А ты, скотина, чистеньким захотел остаться?!! Да тебя убил семнадцатилетний пацан, при этом не высотами магии, а банальным экспелиармусом! Ты перепоганил судьбы всех, кто в тебя поверил и шел за тобой до конца! Смерти он, видите ли, боялся! Людей жалел! Великим себя считал! Ты величайший идиот в истории магического мира! Взялся за дело — так доведи его до конца, а не бегай за детишками по всей стране! Тебе цвет нации доверил свою честь и свободу, а ты во что их превратил?!! Ты бы их ещё лавки грабить заставил и пол тебе мыть! — орал Поттер на все подземелье и слушатели радовались только одному — это не они вызвали ярость Лорда. В этот момент Северус понял, что ему безмерно повезло, что с ним разбирался Люциус, а не Блэк-Поттер. После такой выволочки зельевар просто наложил бы на себя руки. Всё это время призрак отступал к стене, пятясь от двенадцатилетнего пацана, который сейчас казался страшнее самой смерти. В зеленых глазах полыхала ТАКАЯ ярость, что Вольдеморт обрадовался своему физическому состоянию, ведь призраку авада не страшна. Но всё же гордость брала своё. Вольдеморта с детства так не унижали, да и к абсолютной власти и раболепному страху он слишком привык, так что страх отступил, уступая место желанию доказать свою правоту любой ценой: — Они — моя собственность! Захочу и пол мне мыть будут! — Ах, собственность, — подозрительно кротко и ласково мурлыкнул парень и взрослый маг, имя которого боялись произносить даже старые авроры, понял, что крепко ошибся. Но бежать было некуда, так как дневник, содержащий части его души, лежал на столе и перемещать самостоятельно Вольдеморт его не мог. — Значит, так ты на жизнь смотришь? Ну что же. Если ты не ценил то, что имел, то оно тебе и не нужно, — уже о чем-то задумавшись и погрузившись в расчеты, проговорил гриффиндорец. — Вы что это такое задумали?! — насторожился Северус. — У вас только-только восстановился уровень магии, так что, пожалуйста, без перегибов. — Ну что вы, профессор! Какие перегибы? Для того, чтобы проучить этого недоноска, много магии не понадобится, да и спешить мне некуда. Вот увидимся с Люциусом, тогда-то всё и проверну. — Поттер! Что ты задумал? — не на шутку всполошился Вольдеморт. — А тебе знать не положено. Ты своё мнение уже высказал, — сказал последнее слово мальчишка и, прокусив кожу на пальце, начертил своей кровью несколько рун на дневнике, в результате чего призрак исчез без следа. — Что же вы будете с ним делать, мой Лорд? — серьёзно спросила леди Грейнджер, понимая, что для её друга, долгожданный момент встречи превратился в разочарование. Очень тяжело обнаружить, что твой идеал оказался обыкновенным человеком со своими недостатками, а Вольдеморт показал себя не умным политиком, а незрелым мальчишкой, который не умеет ценить то, чем владеет. Гарри как-то сдулся и поник, словно на солнце набежали тучи. Тяжело вздохнув, он сел в кресло возле стола и с тоской посмотрел на черный переплет крестража. — Если честно, то не знаю. Для начала, я замкну на себя все метки. Магия практически не различает нас с Томом в некоторых вопросах. Думаю, что Люциус не будет против. Это защитит Пожирателей от этого идиота. Но что делать с ним, я не представляю. Ну как можно было просмотреть всё моё прошлое до перехода и сделать вывод, что мне повезло?! В чем же моё везение? В том, что этот кретин сделал меня сиротой, или в том, что меня воспитали дикие магглы, или в том, что мне каждый год в школе приходилось решать проблемы, перед которыми пасовал весь аврорат? А может, мне повезло, что меня натравили на опытного темного мага, даже не научив азам боевой магии? Или я такой везучий, что мне пришлось возглавить заговор девушек и дедушек, ведь всех взрослых бойцов и политиков к тому времени уже выбили? У меня в армии были дети, не закончившие даже пятый курс Хогвартса, и это везение?!! Гарри не заметил, как оказался зажат между Северусом и Гермионой. Зельевар превратил кресло под мальчиком в софу и, подав знак девушке, обнял своего Лорда. Сейчас перед ним был просто ребенок, который пережил слишком много и которому была нужна помощь. Поэтому декан Слизерина, перешагнув через свои принципы и представления, поступил так, как поступал с первогодками своего факультета, попавшими в похожую ситуацию — он прижал жилистое тельце к себе и позволил парню почувствовать, что тот на этом свете не один. Для леди Грейнджер такое поведение было уже несвойственно, но она подчинилась безмолвному приказу зельевара, ощущая, что сейчас он понимает больше неё. А Гермиона оценила поступок профессора и ещё больше зауважала мужчину, присоединяясь к спонтанным объятьям на софе. Лорд Блэк-Поттер сначала замер и напрягся. Только Нарцисса обнимала его так, даря поддержку и защиту, после её смерти на него легла ответственность за своих людей и он утратил право на слабость. И сейчас, ощутив заботу и беспокойство мужчины и принятие Гермионы, Темный Лорд вдруг не выдержал и схватился за дроу, словно тот — последнее спасение. Парень уткнулся лицом в шерстяную мантию, не осознавая того, что по его щекам льются слезы. Слезы, которых не было с момента смерти Элоизы Хопкинс, первокурсницы факультета Слизерин. В тот ничем не примечательный, для большинства магов, день сердце гриффиндорца окаменело, как он думал и на свет появился Разрушитель, но юное тело и поддержка людей, увидевших в нем не Героя и Лорда, а просто живого человека, прорвало плотину. Боль, одиночество, отчаянье и разочарование, вызванное сегодняшней встречей с Вольдемортом, вытекали из Гарри, как яд из открытой раны. Этот нарыв зрел давно и вот его прорвало. Если бы Снейп проявил черствость или сдержанность, проигнорировав состояние мальчика, то история потекла бы совсем по другому руслу, а так выплакавшееся чудо подняло на мужчину зеленючие глазищи и неожиданно спросило: — Северус, а кто тебе в постели нравится больше: мальчики или девочки? Зельевар чуть не подавился воздухом от неожиданности, слегка покраснел, а потом, взяв себя в руки, гордо ответил: — Для меня пол не имеет значения. Меня возбуждает характер человека и его воля. — О-о-о, с этим всё в порядке! — высвободившись из объятий и лукаво улыбнувшись, заявил мальчишка. — Мой Лорд, простите, но вы ещё ребенок, подрастите ещё хоть на пару лет, — уже не скрывая смущения, попробовал выкрутиться маг. — А если бы мне было на вид больше пятнадцати, то проблем бы уже не было? — заинтересовался Гарри. — В общем, да, — нехотя согласился зельевар. — Вот, оказывается, какие опасные типы преподают у нас в школе, — откровенно улыбаясь, заявил поганец, и Снейп стал сомневаться в своей стойкости. Хоть парнишка и выглядел ребенком, но уж каким-каким, а невинным его точно невозможно было назвать. Эти глазищи манили как магнит, обещая утолить самые потаенные желания, но маг не зря считал себя волевым человеком, так что, вздохнув, он взял себя в руки и усмирил либидо, отдавая себе отчет, что через годик это сделать будет гораздо сложнее. — Не переживайте, профессор, я говорил не о себе. А об одном красноглазом красавце, который так и не научился уважать людей. — Вы хотите, чтобы я стал любовником Вольдеморта? — опешил Северус. — Нет. Я хочу, чтобы вы разделили со мной владение одной проблемной собственностью. Но буду не против, если вы решите, что тому будет полезно поработать задницей, раз мозги у него заржавели. Фантазия ярко нарисовала молодого красивого Вольдеморта, стоящего обнаженным на коленях перед зельеваром, с пылающим негодованием взором. Одного этого хватило, чтобы возбудиться до невозможности. — О-о-о... Вижу, моё предложение вам понравилось, — заявил мелкий искуситель и заливисто расхохотался. Эти слова охладили лучше ледяного душа. Северус напрягся и, отстранившись, поинтересовался: — И как мой Лорд хочет, чтобы я выдрессировал его собственность? Гарри тоже стал серьёзным и посмотрел на мужчину не по годам мудрым взглядом: — А что бы ты хотел с ним сделать? Только не ври, я почувствую. Северус даже отшатнулся. Его опять проверяли, при этом на самое большое искушение — абсолютную власть. Ситуацию усугубляло то, что Снейп не имел представления, как ответить правильно, так как, даже просмотрев основные моменты жизни своего Лорда, не понимал человека, находящегося перед ним. Блэк-Поттер не скрывал интимных воспоминаний и маг знал, что тот тоже не придерживается какого-то одного пола при выборе сексуальных партнеров. В постели мужчина всегда доминировал, но это у него выходило естественно, а не потому, что он осознанно выбрал такую роль. Но по репликам, брошенным сегодня, выходило, что с Темой, или BDSM, зародившимся в маггловской культуре и всё ещё считавшимся извращением у магов, гриффиндорец знаком и не осуждает зельевара. Да и Грейнджер как-то подозрительно естественно отнеслась к вопросу. К тому же та легкость и автоматизм, с которыми был создан запретный и обсуждаемый даже среди темных магов артефакт, вкупе с репликами о большом количество рабов, принадлежавших Лорду в прошлом... Всё это вызывало неприятные подозрения. Может, его в очередной раз обманули, скрыв часть воспоминаний, способных его отпугнуть, а теперь прикажут ломать и превращать в вещь другого человека, пусть даже Вольдеморта. От такой перспективы по телу пробежали мурашки и стало реально жутко. Северус знал, что на свете существуют вещи намного страшнее тех, что творил маг, звавшийся в детстве Томом Реддлом, и начал опасаться, что вляпался в ситуацию, хуже которой не бывает. — Стоп! Северус! — жестко окликнул слизеринца Поттер. — Я же тебя предупреждал — тебе проще озвучить свои опасения и то, с чем ты не согласен, а то сейчас ты себя накрутишь, а мне потом последствия разгребать. Учти, я сильно расстроюсь, — сурово закончил парень и Снейп понял, что его прочитали. Скорее всего не мысли, а эмоции стали достоянием нового хозяина, но это, в общем-то, ничего не меняло. Для того, чтобы соврать достоверно, нужно знать, что хочет услышать тот, кому врешь, а зельевар так и не понял, чего же ждет от новоявленного Лорда. В этом случае оставался только один вариант — говорить всё как есть. Прикрыв глаза, маг заговорил: — Я не хочу его ломать, меня не возбуждает безвольный партнер не способный высказать своего желания. Я хочу приручать его, как дикое животное, чтобы он понял, что со мной ему ничего не грозит и сам позволил делать с собой всё, что мне захочется, а я буду изучать все его страхи и мечты, чтобы он возбуждался от одного моего вида или от звука моего голоса, чтобы с одинаковой радостью принимал из моих рук как наслаждение, так и боль. Я хочу услышать его крики, наполненные животной страстью и желанием, а ещё я хочу, чтобы он сам приходил ко мне и молил о новой близости. Открыв глаза, маг оглядел слушателей и решительно пересел на соседнее кресло. Во всяком случае, ему показалось, что решительно, а по факту, он просто сбежал от двух подростков, пожирающих его голодными взглядами. Девушка взяла себя в руки первой, став холодной и отстраненной, а Блэк-Поттер не собирался скрывать своих чувств: — Мне начинает нравиться идея брака. Как только мне исполнится четырнадцать, ты обязательно покажешь мне, на что способен в постели. Северус заметил, что до этого разговор шел о пятнадцати годах, а сейчас уже о четырнадцати, так что он слегка поежился и решил теперь запирать свою спальню более надежно, да и днем с Поттером быть начеку. — Ваши фантазии, профессор, мне весьма по сердцу. Я тоже не хочу уродовать этого олуха, хоть он и натворил дел. А вот побыть в шкуре собственности ему не повредит. Тем более, я так и не узнал, кто же ходил в любовницах или любовниках у Лорда до его кончины в восемьдесят первом? — приподняло бровь на манер самого Снейпа мелкое чудовище. — Я тоже ни о чем подобном не слышал, хотя знаю, что к нему очень многие проявляли интерес, но даже сплетен о личной жизни Лорда не циркулировало в нашей среде, — задумался над вопросом маг. — Грех такой красоте пропадать! Раз сам себе любовницу не нашел, а ещё лучше жену, то мы ему с этим поможем... как сможем, — плотоядно улыбнулся мальчишка. — Ваши планы заманчивы, но вы сказали, что Вольдеморт возродится через три года, а из этого следует, что исполнить их вы сможете только тогда, — остудил сам себя Снейп. — Почему же. Это жизнь окончательно вернуть своему муженьку я смогу только тогда. И к тому же, я тут подумал и вспомнил, где смогу его выловить в начале четвертого года, так что время сокращается до двух лет. А вот для наших целей даже больше подходит то, что у нас уже есть, — потер ладошки в предвкушении Лорд Блэк. — Но он же призрак бестелесный! — Вот запихну в него парочку крестражей, и будет весьма-таки плотным. Только привязка к дневнику останется, да и расти не сможет. Но это для нас не главное. — Какие крестражи выберете? — спросила Грейнджер. — Да тот, что в доме Блэков... ой! Я совсем забыл! Вот голова дырявая! — воскликнул всполошившийся мальчишка. — Что такое? — забеспокоился Снейп. — Петтигрю! Блин! Эта крыса директорская может сдать всех нас Дамблдору! — заходил по комнате Гарри. Северус вспомнил, что видел мельком в воспоминаниях Лорда образ Питера, вполне живого и здорового, тот крутился поблизости от Вольдеморта и даже поспособствовал его воскрешению. — Выходит, Блэк всё же не предатель, — сам себе под нос пробурчал Снейп. — Да. Но он верит доброму дедушке Дамблдору, как Богу на небесах, и посвящать его в свои планы я не собираюсь. Вот ведь дилемма: грохнуть Питера втихаря или сдать в аврорат? С одной стороны, вроде можно и выпустить Блэка на свободу, всё равно он у меня в руках, а с другой, нафига мне этот геморрой? — задумался парень. Гермиона молчала, а Северус удивленно воззрился на пацана. Несмотря на принадлежность к ордену Пожирателей, Снейп очень ревностно относился к свободе, своей или чужой, и сейчас ему было неприятно слышать такие рассуждения, но резонного аргумента в пользу освобождения Блэка найти не получалось. Поттер уже был лордом Блэком, так что блохастый мародер ничего не мог предложить ему, но всё же зельевар решил высказаться: — Я понимаю, что вы уже владеете имуществом и титулом Блэков, но, возможно, вам может пригодиться сам Сириус. Он был аврором не из последних, а в сложившейся ситуации обязан будет вам подчиняться, плюсов больше, чем минусов. — Оно-то да, но есть маленькое “но”: он мой крестный, имеет надо мной некоторую власть до совершеннолетия. И когда Дамблдор снова обо мне вспомнит, постарается получить влияние на меня через этого легковерного идиота. Тогда-то я и могу пожалеть о своём чистоплюйстве. От меня зависят многие люди, а скоро их станет ещё больше, и подставлять их из-за сантиментов... увольте, — весьма здраво рассудил парень. — Но раньше вы думали, что и я принесу только одни проблемы, — решил пустить в ход последний довод Северус. — Я и сейчас не до конца уверен в разумности моего выбора, — честно признался парень, — но вы правы. Возможно, этот человек сможет меня удивить так же, как вы. На крайний случай, у вас появится ещё одна комнатная зверушка. Видно, эта мысль развеселила Лорда, и он лучезарно улыбнулся. А Северус в первый раз за долгие годы среагировал спонтанно, не раздумывая о словах: — Да на кой он мне нужен?! — Ну как же? — искушающе улыбнулся гриффиндорский змей. — Враг детства на коленях и с ошейником, поводок от которого привязан к ножке вашего кресла — неужели не будоражит кровь? Северус должен был признать, что картина вырисовывалась действительно феерической, но хлопот обещала море. Вот только его мнение уже не интересовало шефа. — Решайте сейчас. Или вы займетесь его воспитанием, или я оставлю его в Азкабане. У меня просто времени не будет учиться, присматривать за Дамблдором, следить за Пожирателями, да ещё искать решение, при котором магглы и маги смогут существовать вместе. Я не всемогущий! — уже чуть ли не срываясь на крик, выпалил мальчишка. Северус не сомневался, что большая часть этого срыва сыграна, но всё же Лорд был прав. Прикинув свои возможности, мужчина спросил только одно: — Ну и где, по вашему, я буду его держать? Не в школе же! А такому проблемному питомцу потребуется постоянный присмотр. По этим словам Блэк-Поттер понял, что Снейп, в общем-то, согласен. Если честно, то даже в теле ребенка картинка этих двоих в интимной обстановке вызывала очень занимательную реакцию. Но эту мысль неожиданно прервала другая: “Я ему что, гарем собираю?” Вот она действительно удивила мальчишку. Ну, если Том после того, как у него заработают мозги, станет их общим супругом, то на Блэка Лорд не имел никаких планов и считал мужчину абсолютно бесполезным. При этом что-то заставляло навязывать изгнанного из Рода гриффиндорца в сексуальные партнеры Северусу. Возможно, это было связано с пониманием, что все создания Тьмы подпитываются через секс, кровь или боль, а ни сам Гарри, ни Гермиона пока что удовлетворить потребностей дроу не смогут. А может, это элементарная забота о члене Рода, хоть и изгнанном, потому что если зельевар не вправит Сириусу мозги, то придется родственничка убить, чтобы не мешал. Если честно, то Лорд не знал, какой бес в него вселился, когда он затеял весь этот балаган, но как всегда, если на него что-то такое находило, то выгоднее не сопротивляться, так как впоследствии оказывалось, что блажь Поттера — самое выгодное для всех решение. Вздохнув, парень слегка устало ответил: — Не беспокойтесь. Давайте решать одну задачу за другой. В подземельях есть помещения, в которых можно провести полноценный допрос? Северус задумался. — Есть на нижнем ярусе несколько темниц, полностью готовых для приема гостей. Никогда не понимал, зачем Альбус их содержит в таком порядке? — На всякий пожарный. Ждите меня здесь, — хищно улыбнулся парень и, накинув мантию, отправился на охоту. Питера долго искать не пришлось, он отсыпался в кровати Рона. Призвав грызуна манящими чарами и заперев в маленькой, но очень надежной клеточке, Лорд снова вернулся в подземелья под мантией-невидимкой, всю дорогу бурчал себе под нос: — Да когда же всё это закончится? Год уже начался бог знает когда, а всё никак не наладится! Не ровен час, привлечем к себе нежелательное внимание. Но на этот раз пронесло. Дети и преподаватели были слишком заняты после крушения башни, а директору и его заму вообще можно было только посочувствовать, так как их терзали чиновники из Министерства и члены попечительского совета. Последние особо лютовали, потому что из их карманов будет оплачиваться ремонт замка. На фоне этой неразберихи перемещения одного конкретного гриффиндорца никому не бросились в глаза. Вбежав в комнаты Северуса уже в третий раз за утро, Блэк-Поттер поставил на стол клетку со своей добычей: — Прошу любить и жаловать — Питер Петтигрю, Пожиратель и, если я прав, шпион Дамблдора. Крыса в клетке забилась и истошно пискнула. — Похоже, вы правы, — приподняв бровь, сказал зельевар. — Тогда тащите веритасерум и показывайте, где у вас тут комнаты для допросов, — приказал Темный Лорд. — Он всегда со мной, той дозы, что я ношу, хватит на двух человек. Но должен предупредить, в Хогвартсе защиты отслеживают применение запрещенных заклятий, а о непростительных немедленно сообщается в министерство. — Ну что вы! Только бытовая магия. Это Вольдеморт носился с каждой букашечкой, поэтому кроме круцио ничем не пользовался, а я не столь человеколюбив. Мне наплевать, насколько будет покалечен враг в конце допроса и сможет ли он восстановить своё здоровье, главное — результат. А все маги, как показала моя практика, невероятно боятся вида собственной крови, — ласково заверил Лорд Блэк-Поттер, ненадолго полностью перехватив контроль над телом Гарри и погрузив сознание ребенка в сон. “Не пристало двенадцатилетнему сопляку пытать людей, пусть хоть невинность сначала потеряет,” — думал мужчина, спускаясь в чрево замка. Леди Грейнджер осталась в комнатах Северуса. Сегодняшний день принес ей множество открытий и, в основном, о ней самой. Странное, для магов, сексуальное пристрастие зельевара оказалось для неё откровением. До этого гриффиндорка никогда не задумывалась о таких глупостях, потому как война и борьба за выживание не способствуют романтическому настрою. Но теперь время было, да и гормоны начинали влиять на сознание. Правда в отличие от её сверстниц, мечтавших о прекрасном принце и прогулках под луной, старшую ипостась Гермионы сильно заинтересовал образ Северуса в роли доминанта. В прошлой жизни Капитан Темного Лорда сама владела несколькими рабами из магических Родов. Их оставляли в живых, чтобы они дали потомство и передали ему свои магические особенности. Конечно, кому и от кого рожать выбирал хозяин, сам заключая временные браки между рабами, но таковым выступал только Лорд, а все остальные владели по доверенности, то есть в их задачу входило следить за здоровьем — как физическим, так и моральным — живой собственности и найти для них работу. В связи с этим домовых эльфов повсеместно заменили чистенькие рабы в серых робах единого образца и ошейниках с гербом попечителя. Они воскресили в магическом мире профессии лесничих, дворников, служанок, прачек, нянек и.т.д. Вначале данная концепция для девушки была дикой и неприемлемой. Свобода являлась даром и отнимать её было большим преступлением, чем убийство, но со временем Лорд и жизнь смогли доказать свободолюбивой гриффиндорке, что некоторые люди просто не заслуживают свободы. В условиях военного времени и тотального геноцида магов со стороны маглов большинству волшебников пришлось многое переосмыслить в своей жизни и решить, что же они могут сделать для победы? Вклад в общее дело мог заключаться в изготовлении зелий или приготовлении еды, подходило всё, лишь бы человек выкладывался полностью и делал всё возможное. За столетия покоя магическая раса деградировала не только интеллектуально, но и морально. И большая часть общества посчитала, что она никому ничего не должна, даже наоборот, это ей все обязаны. Данное мнение не разделял новый правитель магического мира, не собиравшийся тащить на себе балласт. Так была создана система поощрений, в которой каждый человек имел свою ступеньку градации, в зависимости от полезности обществу, а вот те, кто оказался за рамками этой шкалы, и стали рабами Темного Лорда. Также к ним присоединялись все нарушители закона и бунтари. Заговорщиков и предателей не убивали, нет, Повелитель считал, что смерть — это слишком большая роскошь и дарил её крайне редко, вместо этого превращая бунтовщиков в скот или слуг. Выбор всегда оставался за человеком, ведь быть производителем магического потомства тоже считалось чрезвычайно полезным занятием. Правда, детей рабов отлучали от родителей и воспитывали в интернате, преподавая им не только законы магии и природы, но и Родовые традиции тех семей, наследниками которых им предстояло стать, дабы магия приняла их и наградила дарами. Родитель же мог войти в жизнь ребенка, только получив статус свободного. Так что владение живой собственностью было не в новинку для женщины и не вызывало никаких эротических фантазий, но сегодня она вдруг осознала, что мечтает о полной покорности сильному и достойному мужчине. Северус соответствовал всем требованиям и вызывал нешуточный интерес, рождавший чувство вины, ведь Гермиона, будучи уже практически женой Драко, осмелилась желать другого мужчину. Капитан Темного Лорда прожила слишком много лет, мечтая о хрупком слизеринце. Став его невестой, она испытала и радость, и разочарование одновременно, теперь к этому букету добавилось чувство вины. Сумасшедший коктейль бушевал в душе женщины, разрывая её на части, единственным облегчением было понимание, что решение остается за Гермионой. Девушке нравился и Северус, и Драко, но совершенно по-разному, и, в отличии от леди Грейнджер, она считала Драко из этой реальности намного привлекательнее ранимого и утонченного мальчика, оставшегося в памяти старшей женщины. Грейнджер сама в прошлом являлась жертвой насилия и стала практически асексуальной, не подпуская к себе ни одного из представителей противоположного пола. Только её Лорд мог зайти к ней в спальню или ванную без страха распрощаться с жизнью. Она презирала насильников и раньше считала, что сексуально её не может привлечь никто, кроме Драко, но теперь поняла, что просто придумала себе отговорку. Что-то, искореженное в камерах маггловской тюрьмы, тянулось к Северусу, как к самому желанному на свете. Ей хотелось стать пассивной и покорной, отдав всю власть над своим телом тому, кто не только сможет позаботиться о ней, но и поможет справиться с ночными кошмарами, от которых она до сих пор просыпалась с криком. Девушка понимала, что напугает Драко, если вывалит на него свой изломанный внутренний мир. Парень просто не сможет её понять, а вот Северус, похоже, не только поймет, но и примет, а возможно и поможет. *** Лорд Блэк-Поттер и Северус добрались до подземелий за десять минут. Всё же Хогвартс был большим замком, происхождение и предназначение которого так и остались для Темного Лорда загадкой. В том периоде истории, к которому относилась школа, не строили ещё ничего подобного. Магглы были менее развитыми, да и нужды в таких строениях не особо-то и наблюдалось на просторах Шотландии. Даже Тауэр того времени был всего-лишь большой крепостью, не представляющей из себя ничего примечательного, но Хогвартс словно появился в Кабаньей Пади из шестнадцатого века. У него отсутствовал оборонительный вал и подъемный мост, да и стен, необходимых для защиты территории, не наблюдалось. Это классическое маггловское строение оборонительного типа, словно вырванное из другого времени и пространства, не вписывалось ни в одну версию истории прошлого, знакомую мужчине. К тому же магов всегда было мало, а уж тысячу лет назад они вообще являлись редкостью, тогда для кого все эти залы и комнаты? Ведь в строении такого размера может безпроблемно проживать несколько тысяч человек. Из этого следует, что достраивать и совершенствовать замок тоже не было нужды. Тогда кто же создал тебя, Хогвартс? Об этом размышлял Темный Лорд, проходя по гладким гранитным подземельям, созданным словно и не киркой и лопатой, а куда более высокотехнологичными орудиями труда. Спина Северуса, идущего впереди, немного закрывала обзор, но Гарри видел, коридор отличающийся идеальными пропорциями и полным соблюдением симметрии, совершенно не свойственное шотландским строителям древности. Их кривенькие и узкие ходы потом веками расширяли и выравнивали, а эти стены никто не менял уже по-меньшей мере шесть столетий, во всяком случае, об этом говорила магия Блэк-Поттера. Камера на одном из нижних этажей оказалась действительно полностью готовой для приема гостей. Цепи, крюки и кандалы находились в идеальном состоянии, да и дверь закрылась без скрипа, отсекая пленнику путь к бегству. Темный Лорд тут же поставил щиты, не пропускающие звук или запах, а также уводящие внимание случайных прохожих от неприветливого места. Только после этого крысу вытряхнули из клетки и принудительно заставили принять человеческий облик. Лорд как-то по-особому хлопнул в ладоши, запечатывая форму мужчины и улыбнулся, как голодный крокодил, затянувший на дно реки лань. На детском лице это выражение выглядело не просто пугающе, а вселяя животный ужас в зрителей. Даже Северус слегка поежился, несмотря на знание того, что сегодня ему ничего не угрожает. Ещё один жест руками и на запястьях пухлого мужчины, взвизгнувшего от неожиданности, появились кандалы надежно пришпилившие его к стене. — Вот теперь и поговорить можно, — расслабился мальчишка. Питер вращал глазами, неспособный сказать что-либо от испытываемого ужаса, а Лорд продолжил: — Мистер Петтигрю, вы же не думали, что работа двойного агента такая уж безопасная. Вам стоило бы привыкнуть к мысли о ранней смерти. К тому же вы понимаете, что она не будет быстрой. — М-м-мой... Лорд?.. — неуверенно выдавил из себя бывший гриффиндорец. — Ошибаешься. Твой хозяин — Дамблдор, а я с ним имею крайне мало общего, — отмахнулся мальчишка, сотворив себе кресло и усевшись в него поудобней. Северус встал за спиной своего Повелителя, понимая, что тот желает получить какую-то информацию от предателя, но какую конкретно, пока было не ясно. — Нет! Нет! Я верен вам! — забился в цепях мужчина. — Да, да. Я знаю. Ты готов на всё, чтобы доказать свою верность, но попробуй понять: я не интересуюсь, кому ты верен, я знаю. Так что этот вопрос можно считать закрытым, — сказал Темный Лорд. — Но кое-что меня беспокоит... Питер, почему ты не удивился, увидев, Темного Лорда, захватившего тело героя магического мира? Мужчина побледнел и начал потеть, понимая, что просто так не отвертится. — А вот теперь начинается самое интересное. Ты рассказал Дамблдору о своих подозрениях? Или это мысли старика, но ты не принимал раньше их всерьёз? — поинтересовался мальчишка. — Северус, влей этому борцу за великое дело веритасерум... может и сработает. Снейп не выказал удивления, возникшего после услышанной оговорки, и подойдя к не сопротивляющемуся пленнику, влил в него одну дозу. Взор бывшего гриффиндорца затуманился, а из уголка рта потянулась струйка слюны. Увидев, что зелье начало действовать, зельевар вернулся на место, занимаемое им прежде. — Ты ожидал, что Поттер окажется захвачен Темным Лордом. Почему? — властно спросил мальчишка, и даже Северусу захотелось немедленно ответить. Это недвусмысленно указывало на использование ментальной магии. — Я видел, что этот ребенок одержим. Он не мог быть отродьем Поттера и той грязнокровки. Слишком умный. Да и магия на него не действует, — нехотя ответил толстяк. — Ты кому-то рассказывал о своих подозрениях? — Да. Дамблдору. Но этот маразматик решил, что у меня паранойя. — Существует ли пророчество? — решил утолить любопытство Лорд. — Да, — решительно ответил толстяк. — О чем оно? И кто сделал предсказание? — не унимался мальчишка. Питер забился в цепях попытавшись сопротивляться действию зелья и магии, но Лорд держал его сознание и жизненно важные органы под пристальным контролем, чтобы этот идейный гражданин не прервал своего существования до того как выложит всё, что знает. Так что, побледнев белее мела, маг снова заговорил. На этот раз слова вырывались из него с паузами, словно он боролся с каждым из них: — Предсказание сделала... Моргана... Оно о двух Лордах и их слугах... — Дословную формулировку! — приказал Поттер, потроша сознание и магию крысы. — “Грядут те, кто уничтожат мир магии. Их двое, но они одно. Шестеро окружают их, питая и делая непобедимыми. Смерть не властна над ними, а жизнь служит им. Не будет большего врага у лишенных магии и магов, ибо они положат конец их миру...” — Дальше! — прорычал мужчина, теряя контроль над своей магией. Он не заметил, что его глаза загорелись призрачным зеленым огнем, а на руках отросли когти, оставляющие глубокие царапины на деревянных подлокотниках созданного магией кресла. Но Питер, висевший прямо напротив, уже не побледнел, а посерел и, не выдержав этого зрелища, сломался. По комнате разнесся запах мочи и тихие слова, произнесенные обреченным голосом. — “Зеленый огонь сольется с красным и создаст свой собственный мир. Никому не подвластно их убить, только зеленый огонь может поглотить красное пламя, этим прервав существование всей радуги, ибо Жизнь сильнее Смерти...” В комнате повисла тишина. — Что будет, если я его убью, мы уже видели, теперь посмотрим, что же мы вдвоем натворим, — задумчиво сказал Темный Лорд. — Теперь хоть понятно, почему директор так хотел, чтобы я убил Тома. Вот только почему он решил, что именно я буду тем самым, кто сможет его укокошить? — обратился к, обмякшему в цепях, мужчине парень. — Когда родился Гарри Поттер, было предзнаменование, и кентавры пришли к главе Визенгамота с предупреждением. Эти животные хотели, чтобы Вольдеморт встретился с ребенком, рожденным в определенное время и в определенном месте, тогда Темный Лорд должен был исцелиться и снова стать нормальным. Мы не могли этого позволить. Поэтому дали подслушать Нюниусу созданное нами пророчество и он передал его своему хозяину. Тот пришел убивать Поттера и сам сдох. Но мы знали, что это ещё не всё. Метки не исчезли, значит, нужно, чтобы мальчишка подрос и сам убил Вольдеморта. Только так мы могли помешать концу Света. Северус, стоявший за креслом Лорда, напрягся и еле сдерживал себя, чтобы не проклясть толстяка, но при этом маг признал, силу личности анимага. — В рядах Пожирателей ещё есть шпионы? — Только Нюниус и я, — обреченно выдавил бывший мародер. — А почему Поттера не учили? — продолжил допрос Лорд. — Чтобы он не стал новым Темным Лордом. К тому же старый маразматик искренне поверил, что сила парня — это “любовь и жизнь”, поэтому ему нет нужды в боевой магии, — явно пародировал Дамблдора Питер. — Блэка убрали, чтобы ко мне не добрался? — Да. К тому же ему было легко понять, кто привел в дом Поттеров красноглазого. Так что он был лишним. — Кого из ордена Феникса ты мог бы сравнить с собой? Кто может представлять опасность для Вольдеморта и Поттера? — сурово спросил мальчишка. Питер снова попытался сопротивляться, но увидев разгорающееся зеленое пламя, сдался: — Грюм, Боунс, Меддоуз и Падмор, из молодых — Тонкс и Люпин. — Первые два и Тонкс с Люпином сдохли во время второй войны, Падмор уехал из страны и выпал из моего поля зрения, а Меддоуза я сам убил, та ещё скотина. Идейный, гад! Северус, если я подзабуду, напомни убрать этих в первую очередь, — приказал Лорд. — Да, мой Лорд, — сказал Снейп, слегка склонив голову. Он понимал, что без убийств не обойтись, но это не значило, что подобная перспектива улучшала настроение зельевара. — Так, теперь последнее. Стоят ли на тебе чары сохранения памяти? — решил уточнить Лорд. — Не понимаю, о чем вы, — последовал немедленный ответ. — Странно и непонятно. То ли старик так расслабился, то ли это ловушка. Питер, при допросе ты был обязан выдать информацию противнику? — всё больше мрачнел Лорд. — Нет, — удивленно ответил анимаг. — Страна непуганых идиотов. Дамблдор вообще оборзел. Как можно отправлять человека в тыл врага, зная, что он может проболтаться на допросе?!! — убивался Блэк-Поттер. — Я окклюмент и у меня иммунитет к веритасеруму, — на автомате выдал анимаг, так как действие зелья ещё не прекратилось. — Это тебе сильно помогло? — резко остановившись спросил Лорд. — Нет, — ещё больше удивился шпион. — Мой Лорд, а что мог ещё сделать Дамблдор? — не сдержал любопытства Снейп. — Непреложный обет с правильной формулировкой и блокировка на сознании сделали бы мою работу намного сложней, а для специалиста без моей квалификации так и вообще невозможной. Но старик словно желал, чтобы информация просочилась, следовательно, в ней есть ловушка. Дамблдор не дурак, хоть так иногда и кажется. Но ведь он рассчитывал не на меня, а на Вольдеморта, следовательно, думал, что будут ломать с помощью круцио. А ну, посмотрим, что ты расскажешь, если твою магию убедить, что тебя подержали под этим заклятием? — заинтересовался парень и приложил ладошки к животу Петтигрю. Маг был готов к боли, но её не последовало, а где-то через пятнадцать минут ожидания он внезапно заговорил, при этом та информация, которую он выдавал с интенсивностью фонтана, совершенно не совпадала с той, что получил Поттер до этого. Через час анимаг замолчал и попытался впасть в кому, но Гарри не допустил этого, оборвав магический императив. — Вот теперь я более спокоен. Значит, каждый из вас — смертник. Забавный дедушка — Дамблдор. Вроде и не злой человек, но людские жизни ломает с легкостью просто удивительной, — размышлял вслух Гарри. — Так, теперь приступим ко второй части плана. Поднявшись на ноги, Поттер зафиксировал кандалы на левой руке заключенного, переместив их ближе к локтю, а не на запястье, и отсек конечность. Залечив рану магией, Лорд передал отсеченную руку Северусу: — Законсервируй как ингредиент. Кровь отдельно, плоть отдельно. Она нам ещё пригодится. Теперь сотрем память за последние пару лет и всё в порядке. — Зачем так много? — не удержался Снейп. — Мне не нужно, чтобы он поделился своими сомнениями с аврорами. Да и пророчество Морганы я сотру из его памяти, чем черт не шутит! Через несколько минут с Питером закончили, его бесчувственное тело уменьшили и подготовили к передаче аврорам. Было решено, что шпиона в Министерство отправит Люциус, сказав, что его сын случайно обнаружил анимага. Это не привлечет внимания директора к Северусу и повысит авторитет Люциуса. К тому же известие о том, что крыса пряталась в школе, ещё больше осложнит жизнь Дамблдора. Лорд покидал камеру последним, так как ему предстояло очистить её от следов магии. Его жизнь облегчал факт, что маггловской криминалистикой маги не увлекались и узнать ничего они не смогут, даже если станет известно, что в этой комнате пытали Петтигрю. Напоследок Северус и Гарри договорились завтра встретиться с Люциусом и закончить авантюру с Питером, а заодно посетить Гринготтс. Усталый до зеленых чертей, Гарри вернулся в свою спальню, а Северус к себе, где и обнаружил Гермиону. — Мисс Грейнджер, вы можете уже возвращаться в гостиную вашего факультета, Лорд Блэк отправился туда же. — Проблем не было? — поинтересовалась девушка. — Нет. Как я понял, Лорд — мастер по добыванию информации, — слегка скривившись, сказал мужчина. — Не осуждайте его. Тогда было такое время. Если бы он не пожертвовал своей душой и убеждениями, то магов не было бы в этом мире, да и самого мира тоже, — сказала гриффиндорка. — Почему же? Остались бы магглы. Я часто думаю, что маги лишние в этом мире, — устало сказал Снейп, отбрасывая маски. — Вы похожи на Гарри. Он тоже так считал. Но ему не дали выбора, а потом я нашла древние тексты в Отделе Тайн, в которых говорилось, что мы должны насыщать этот мир магией. Мы трансформаторы. Проходя сквозь наши тела, магия меняется, превращаясь в жизненную энергию или материю, благодаря этому развивается планета. Если мир не молод, а магов в нем нет, то он умирает и жизнь больше не появляется, — печально сказала девушка. — Вы уверены? — приподнял бровь зельевар, наливая себе абсент. — Да. Я разработала вирус только после того, как нашла подтверждение. Природа стала увядать, дети больше не рождались. Дикие животные, растения, для которых нужно много магии, вымерли, а семена не давали всходов. Но магглы ещё не замечали проблем, считая, что это результат загрязнения окружающей среды. В магическом мире всё было намного хуже. Только когда магглы вымерли, баланс восстановился, и магические растения пошли в рост, хотя многие виды погибли навсегда. — Почему же наш Лорд не имеет этой информации? — Если я ему это расскажу, он может перестать искать другой выход. Но я в него верю. Ему под силу то, что для других невозможно. — Ваша вера в него так сильна? — Он ни разу её не обманул, — обыденно ответила гриффиндорка. — Но чтобы спасти всех нас, он изломал себя. Ведь Гарри был самым добрым из нас, а теперь даже вам трудно принять его. — Как бы я хотел верить в него так же, как вы, — печально сказал Северус. — Но я видел слишком много грязи и человеческой слабости. — Он тоже. У него была абсолютная власть, но она его не испортила. Мой Лорд всё ещё думает о других в первую очередь. О себе он стал заботиться только тогда, когда понял, что без него все погибнут. А раньше он переживал о каждом человеке, живущем на Земле, ему было жалко даже Вольдеморта и Пожирателей, хоть те и пытались его убить, теперь же ему небезразличны лишь те, кого он считает семьей и друзьями. — В чем же отличие? — удивился маг. — В том, что стать его другом крайне сложно, а вся его семья до недавних пор состояла из меня и Драко. — А теперь? — А теперь в неё входят ещё Люциус, Нарцисса, ещё один человек и вы. Хотя ему и тяжело принять всех вас, но он уже это сделал, пусть сам и не понимает этого. — Вы думаете, что я для него семья? — задумался Северус. — Да. И поэтому я хочу задать вам очень личный вопрос. Вы можете не отвечать, но для меня это важно, — глядя в пол, тихо проговорила девушка. — Что Вас интересует? — уже подозревая, что потревожило девушку, спросил зельевар. — Я слышала ваш разговор с моим Лордом о Вольдеморте и Сириусе и так поняла, что вы испытываете возбуждение от того, что вам подчиняются и принимают от вас боль. Но разве это не насилие? — неуверенно задала вопрос Гермиона. — Я думал, что вы знакомы с этим направлением сексуальной жизни? — удивился Снейп. — Многие наши подчиненные считали это изобретение магглов весьма полезным и, чтобы разобраться чем BDSM отличается от насилия, мой Лорд немного экспериментировал. В итоге он признал его полезность, но я сама никогда не принимала участия в подобных играх. Вот мне и стало интересно, чем вас так привлекают боль и унижение, — слегка покраснев, спросила девушка. — Мне странно говорить об этом с тринадцатилетней девочкой, но я понимаю, что сейчас со мной говорит взрослая женщина, так что я отвечу, но должен попросить вас сохранить мою тайну. Вы можете рассказать её только нашему Лорду, так как ему всё равно положено её знать, — опустившись в кресло с порывистой грацией хищного зверя, от чего полы мантии взметнулись как крылья большой черной птицы, попросил Снейп. — Обещаю, — серьёзно ответила Гермиона. — Тогда хорошо. У меня был очень жестокий отец, считавший насилие в семье нормой. Он избивал мать и меня, очень любил нас унижать, частенько переходя все границы допустимого. На своём посвящении в Пожиратели я выбрал его на роль жертвы. Если честно, то мне и сейчас не жаль его. Я не стыжусь этого поступка, но... потом я понял, что даже после смерти отец продолжает отравлять мою жизнь. К тому времени Вольдеморт стал уже не вполне нормальным: ему нравились крики жертв и вид страданий, поэтому он всё чаще и чаще устраивал развлечения с магглами. Могу лишь сказать, что ни одна из жертв не осталась в живых, и это было милосердием. В таких забавах принимали участие некоторые Пожиратели, и часть из них подсела на садизм, как на маггловский наркотик. В определенный момент я понял, что стал одним из этих уродов. А потом была история с Лили и смерть Поттеров. Тогда я отрекся от своего прошлого, надеясь, что смогу избавиться от чудовища, рвущегося из меня. Но всё оказалось не так просто. Уже через год я начал ходить по маггловским борделям, в которых могли удовлетворить особенные потребности клиентов. Вот в таком-то месте я и встретил Майкла. Он держал очень элитный клуб, меня ему посоветовали как состоятельного клиента. В первый же день я чуть не покалечил нижнего. Майкл подумывал выгнать меня, но увидев в каком я состоянии, решил предложить мне помощь. Он напоил меня и разговорил. Поняв из моих откровений только главное, он подготовил программу, по которой учил меня в течение нескольких лет. Это помогло. Первое время я сам был сабом, но постепенно мой мастер вымывал из моей души яд насилия, и через год я смог исполнить роль доминанта, не причинив вреда нижнему. Понадобилось ещё очень много времени, чтобы приручить моего зверя и научить его приносить пользу, а не только боль, поэтому я не осуждаю нашего Лорда, просто опасаюсь, как бы то, что живет во мне, снова не потеряло разум, почувствовав запах крови, — закончил исповедь Северус. Еще долгое время в комнате стояла тишина и единственным звуком оставался треск дров в камине, но и этот момент закончился. — Вы сильный. Спасибо вам, возможно, когда-нибудь я смогу отплатить вам той же монетой. А сейчас позвольте мне покинуть вас. Мне нужно побыть одной, — задумчиво сказала женщина и вышла из комнат. Северус ожидал, что его рассказ вызовет совсем другую реакцию. Он ещё долго с удивлением смотрел на закрытую дверь, а потом, сбросив оцепенение, отправился в лабораторию.