***
Конечно, Му Цин его довёз. Жаркое солнце Палм-Спрингса грело, чувствовалось под кожей. Му Цин, неожиданно для себя, полюбил загорать, ему нравился золотой оттенок кожи на открытых частях тела и то, как он сочетался с цветом его глаз. Непонятно было, появилась эта любовь из-за простого желания погреться или из-за того, что вампирам было плохо на солнце и он не хотел быть похожим на них. У Се Ляня и Фэн Синя были пары, так что он мог расслабиться и подумать о жизни. Или, например, о том, что привело его на другой конец света. Солнечный город — прекрасное место для маскировки вампиров, да и сам Палм-Спрингс был довольно красивым и интересным. До этого его отправляли только в Европу и в Россию, так что смена обстановки была хорошим вариантом. Му Цин подставлял лицо солнцу и думал о том, что он будет делать завтра. Как только он прикрыл глаза, за спиной послышался резкий шум, как будто что-то уронили. — У тебя есть уникальный шанс сбежать со мной с пар, — За спиной послышался немного задыхающийся Фэн Синь. Перед лицом оказался он сам, нервно подергивающий ногой и косящийся на окно. — Ты что, вывалился из окна? — Му Цин скривился только при мысли об этом. Фэн Синь ярко улыбнулся. — Физика была скучной. Иногда Му Цин думал, что он, скорее всего, немного безумен. Или помешан. Или всё сразу. Стоя у входа в чужой частный дом, он всё ещё пытался отдышаться от бега, стирая пот со лба. Было чудовищно, невыносимо душно. Фэн Синь, подмигивая, открыл калитку, заходя на территорию дома. В голове промелькнула мысль о штрафе за незаконное проникновение на чужую территорию. — Я уже давно здесь зависаю, — Сказал Фэн Синь, садясь на край небольшого бассейна на заднем дворе. — Убедил садовника в том, что я — племянник хозяина. «Как же невыносимо» — подумал Му Цин. Конечно, Фэн Синь использовал принуждение, чтобы попасть сюда. А теперь Му Цин его сообщник. Если об этом узнают, то его, как минимум, снимут с дела. Или отправят на перевоспитание. Му Цин смотрел на него сверху вниз, не решаясь сделать что-нибудь. Стоило признать, что здесь было красиво. Деревья создавали тень пятнами, разбрызгивая свет на траву. На лицо Фэн Синя падал луч солнца, делая его ресницы золотыми. Он ещё раз похлопал рядом с собой, призывая присоединиться. То ли последние убеждения расплавились из-за жары, то ли место так повлияло, но Му Цин послушно сел рядом, опираясь на руки. Под ладонями была мягкая трава, от воды шла приятная прохлада. Он чувствовал своим бедром ногу Фэн Синя. Тот был тёплым, несмотря на свою вампирскую сущность. Только через некоторое время Му Цин открыл глаза, чтобы посмотреть на Фэн Синя. Он мягко смотрел в ответ, но его лицо было почти страдающим. Му Цин широко открыл глаза, когда всё понял. — Тебе надо домой, в тень, — Прошептал он, видя, как с виска Фэн Синя стекает пот. Его волосы были влажными, а кожа покрылась красными пятнами. — Ты вообще чем думал? Фэн Синь улыбнулся немного жутко, не показывая зубов. — Я почти не думал, — Сказал он в ответ, наклонив голову к плечу. — Разве что, о том, что тебе надо развеяться. Ты совсем замученный. — Я замученный только из-за тебя, — Возразил Му Цин, нахмурив брови. — Я несу за тебя ответственность. — Ты можешь не делать этого, — Просто сказал Фэн Синь. — Ты отвечаешь за Се Ляня. Что-то в груди Му Цина сжалось от этих слов, поэтому он раздражённо заправил волосы Фэн Синя за уши. — Ты же знаешь, что я так не могу. Фэн Синь задержал взгляд на его ладонях. — Знаю.***
— И ты думаешь, что между нами что-то может быть? В полумраке комнаты лицо Фэн Синя было похоже на скульптуру. Мягкие тени от свечей делали его почти нереальным: дотронешься — и исчезнет. Му Цин не хотел дотрагиваться, ничего не хотел, только закрыться и смыть все его касания. Смыть его, стереть из жизни, прийти и раскаяться в грехе, помолиться в конце концов. Начать все с начала, работать в архивах и не видеть никогда больше этих тварей. Он ненавидел вампиров, потому что они казались неестественными и неправильными. Они не должны были существовать в этом мире. Только сейчас Му Цин понял, что чувства между ним и Фэн Синем были самым естественным из того, что он вообще когда-либо испытывал. — Я не хочу переубеждать тебя в этой вере, — Сказал Фэн Синь, смотря в потолок и протягивая руку вверх, чтобы поиграть с тенями. — И тем более не хочу давить. Я, знаешь ли, тоже не думал влюбляться в человека. Му Цин, сидевший на полу возле дивана, положил свою ладонь ему на голову и пригладил волосы. Фэн Синь довольно закрыл глаза и улыбнулся. — Я просто хочу сказать, что ты чудесный, самый чудесный в этом мире. И мне не важно кто ты. Если это имеет для тебя значение, я всё еще могу уехать и не появляться в твоей жизни. Но если ты готов… — Готов что? Сохранять тайну, завести секретные телефоны, бояться проявлять чувства к тебе? Может, ещё придумаешь план побега? Му Цин чувствовал себя раздражённо, будто его обнажили, и все чувства были нараспашку. Что-то сломалось в нем уже когда он смог признать их, но это было еще тяжелее. — План побега номер 32: мы кушаем пироги в той забегаловке и ты покупаешь себе ужасный сахарный гранатовый коктейль, — Фэн Синь улыбнулся широко, повернул голову к нему. — Готов? Минуты растекались, а свечи таяли. — Есть пироги? Фэн Синь важно кивнул, заглядывая ему в душу. — С тобой я всегда готов.