Не влезай, убьёт!

      Кира смотрела на меня с ненавистью и долей превосходства, ведь она всегда пыталась занять моё место в качестве любимой дочери Ждановых, да еще и Андрея прибрать к рукам. Она неспешно прошла к нему, подчёркнуто виляя бедрами, будто по подиуму дефилировала, обвила своими загребущими ручонками и уже склонилась над ним с плотоядной ухмылкой. В какой-то момент я готова была поклясться, что один из локонов Киры зашевелился и начал шипеть, а с алых губ на плечо Андрею капнуло пару капель кипящего яда. Я потрясла головой, отгоняя навязчивое видение, сделала вдох-выдох и произнесла ровным голосом, не забыв нацепить самодовольную улыбку: — Кирюш, это помощник Андрюши — Екатерина Пушкарева. Было заметно, как Воропаева вздыбилась и, кажется, собралась уже переходить на ультразвук. Я даже на минутку зажмурилась в предвкушении сего действа. Но, увы, к моему разочарованию, она оказалась не такой дурой и решила не скандалить в открытую. Я попросила Катю выйти и подождать меня у лифта, а сама собралась достойно закончить душевную беседу с любимыми родственниками, а именно поставить всех на место и пропеть «адье». Катя расстроено вздохнула, понурила голову и вышла, явно понимая, что разговор сейчас пойдёт о ней, но вряд ли ею будут восхищаться и расхваливать за профессионализм, ведь даже взгляд Андрея совсем не источал трепета по отношению к ней. По его хмурому, задумчивому лицу было вообще непонятно, о чем он думал, но вот то, что он не был в восторге, было, к сожалению, очевидно. Я приняла стойку, скрестила руки на груди, дав понять, что переубеждать меня смысла не имеет, и я буду защищать свою протеже, несмотря ни на что, приводя и дальше железобетонные аргументы. — Ты специально привела это пугало? — завизжала Кира как резаная. — Чтобы меня позлить и Андрея опозорить? На какой свалке ты откопала это убожище? Ты хочешь, чтобы она всех отпугнула? Это же лицо компании! Да она и двух слов связать не сможет. У Андрея есть помощник — Виктория! Я решила выслушать всех парламентеров и дать ответы так, чтобы вопросов больше не возникло ни у кого, поэтому ждала, что скажет Андрей. — Алис, прости, но Кира права. Этой девушке абсолютно не место в модном доме, и я не стану брать еще одну протеже только потому, что ты решила пристроить свою подружку. Никаких поблажек. Я не возьму ее! — безапелляционно отрезал Андрей. — Все сказали? Молодцы! А теперь послушайте меня! Во-первых, вы оба, перестанете смотреть на людей, как на мусор! В этой девочке больше опыта и деловой хватки, чем у тебя, Жданов! — я говорила тихо и спокойно, несмотря на клокотавшую во мне ярость. Переведя презрительный взгляд на Киру, я почти зашипела: — И явно в ней больше манер и женственности, чем в тебе. Во-вторых, если кто-то забыл, я тоже акционер этой компании, и имею право принимать решение по подбору сотрудников, и если кому-то здесь что-то не нравится, то мне не остается другого выбора, как вынести вопрос о некоторых незаменимых секретаршах на совет. Вы думаете мне неизвестно, что, например, госпожа Клочкова получила два кредита, которые не гасятся от слова совсем. Ой! И зарплата у нее почти, как у менеджера среднего звена. Интересно за что? За то, что она следит за Андреем или за то, что участвует в ваших тройничках? А хотя знаете что? Мне плевать! Эта девочка единственная, кто спасет нашу компанию, и она будет тут работать, даже если Кира забрызгает все здесь своим ядом! Андрей, если ты сомневаешься в чем-то — я лично поговорю с отцом. — И ты, что же, даже ничего не скажешь? — Кира надула свои намалеванные губы в деланной гримасе, будто сейчас заплачет. — Кажется, ты забываешься! — с угрозой в голосе произнес Андрей, но я остановила его поднятой вверх ладонью, призывая замолчать. — Андрей, если у тебя еще остались части мозга, незатраханные твоей двинутой невестой, ты объективно посмотришь на эту кандидатуру, иначе мы все дружно усомнимся в тебе как в хорошем руководителе. Раз ты не знаешь, что у тебя финдир берет откаты, а эта чокнутая каждый месяц ездит в Прагу, а потом со счетов магическим образом пропадают суммы в три-четыре ее зарплаты, то ты полный идиот. Я гордо прошествовала к двери, намеренно хлопнув ею погромче. В приемной за столом сидел Малиновский, почти зарывшись носом в декольте секретаря президента. Я прошла, задев Клочкову плечом так, что она описала дугу и рухнула носом в ширинку Романа. — Упс! Не заметила, извините. Так вот, оказывается, что входит в твои обязанности! Ну что ж, я не удивлена. Со второй дверью я проделала то же самое и покинула президентскую приёмную с высоко поднятой головой. Мама бы мной гордилась. Этот бой мы выдержали с достоинством в ничью. Возле лифта Пушкареву я предсказуемо не обнаружила, а вместе с ней на ресепшене не нашлось и Тропинкиной, которую как обычно замещал курьер Федя. Он подтвердил мои подозрения о срочном внеплановом собрании 911, и я отправилась в сторону курилки. Девчонки галдели наперебой и уже во всю успокаивали Катю. Та к этому времени немного освоилась в новой компании и уже не смущаясь ревела на плече у Танюшки, которая не менее трагично ей в этом помогала, сетуя на свою горькую судьбу. Машка, лицезрея эту мелодраматическую картину, тоже давилась слезами и поглаживала Катю по голове. Ольга Вячеславовна тяжко вздыхала и капала валерьянку в стакан, подставленный Амурчиком, которая приговаривала, что все у Катьки будет хорошо, ведь сегодня Луна в Козероге, а значит, все начинания увенчаются успехом, главное вовремя раскрыть четвёртую чакру. — Так! Всем успокоиться! — скомандовала я. — Все у Катерины будет хорошо. Завтра же наладится! Девочки, завтра мы все идем в Аквамарин, там стриптиз мужской и вход для девочек бесплатный. Отметим мое возвращение и пополнение женсовета новыми кадрами. Катюш, пойдем. — Знать его не хочу! — уже в машине Катька залилась слезами с новой силой. — Я его… а он… — рыдала белугой Пушкарева. Нет, Андрюшка, не стоишь ты такого чудесного человечка. Но прочуять все, что испытала эта бедная девочка, я тебя заставлю. Уж будь уверен! Во мне кипел праведный гнев. Концепция моего плана изъебнулась на 180 градусов. Да, дура ты, Алиса, потому что твой брат, как и твой драгоценный Малиновский, о любви только в книжках читал. Ничего-ничего, они у меня еще попляшут! — Ничего, Катюха, у тебя начинается новая жизнь! Главное, слушай меня и Юлиану, и все будет хорошо. Больше тебя никто не обидит, ты же мне как младшая сестренка. Не дам я тебя им сожрать! — я резко развернула машину и рванула к центру города. — Мы куда? — с удивлением посмотрела на меня Катя. — Сначала к ортодонту, а потом в клуб: пить и мужикам мстить. Я не хотела признаваться, но где-то глубоко в душе мне было обидно, что Малиновский такая скотина, и я кипела оттого, что еще и он, сволочь эдакая, смеет разврату придаваться прямо на моих глазах. — Юль, через час мы у тебя! — заорала я в трубку. — Синицкого предупреди, пусть нас в список внесет на фейс-контроле, чтобы звонить не пришлось. Я отключилась без лишних объяснений. — А зачем мы к ортодонту? — испугано спросила Катя. — Я обещала тебе новую жизнь, но твои скобки в нее ну никак не вписываются. Поэтому мы идем от них избавляться. Кстати, давно пора! Срок уже полгода как прошел. — Не надо! Не готова я! И в компанию я ни ногой! Сдалась она мне вместе с этим Ждановым! — Хлюпнула Катерина носом. — Хватит трястись, пора делать карьеру. И человека соответствующего мы из тебя сделаем! Я — Алиса Жданова! Я этой шайке устрою и «Zimaletto» развалить не дам! И обижать людей не позволю! А ты успокойся, да таких, как мой дражайший братец, я тебе сотню приведу. Хотя нет. Стоп. Ты сама себе их найдешь. Вот прям сегодня! За беседой мы не заметили, как доехали до стоматологии и уже направлялись в кабинет. — Выше нос, Кать. У тебя все получится! — заверила я подругу, подняв руки в сжатых кулаках — наш подбадривающий жест. Пока стоматолог делал свое дело, я слетала с Катиными очками в оптику, подобрав хорошие линзы под цвет глаз, и помчала в соседний ТЦ, где прикупила Катюшке симпатичное черное платьице по колено с открытыми плечами и прозрачными рукавами с каплеобразными вырезами вдоль руки. Декольте немного открывало грудь но не сильно. Туфли я выбрала на невысоком устойчивом каблучке с ремешком вокруг щиколоток. — Ну, а теперь улыбнись и посмотри. Легкая улыбка покоряет мир, — улыбнулась я, призывая ее взглянуть на нас в зеркало. То, что Катя там увидела, ее явно порадовало, и мы поехали ко мне домой завершать образ и ставить свой поезд на новые жизненные рельсы. Катя была уже гораздо спокойнее и увереннее. А еще я поговорила с Валерием Сергеевичем и попросила отпустить дочь со мной в Питер на неделю, по музеям там погулять, перед трудовыми буднями отдохнуть. Надавила я на больную мозоль, что Катька за троих пашет, чтобы семью кормить, поэтому времени у нас теперь было вагон. Мы заехали за Юлькой и направились ко мне. Первая бутылка вина пошла как по маслу за сотворением из Катерины совершенства. Юлька крутила локоны, я старательно рисовала стрелки. Самим нам прихорашиваться было ни к чему, ведь же Пушкарева у нас королева вечера. Когда очередь дошла до платья и туфель, пришлось повоевать, но и тут у нас все получилось — после вина Катя стала куда сговорчивее, да и тон, с которым Юлиана копировала Киру, когда та назвала Катю пугалом, сработал, и она уже готовилась навалять Медузе Горгоне… ой…ик… госпоже Воропаевой. Мы быстренько добрались до клуба, изрядно навеселе. Пушкарева свернула шеи доброй половине зала. Мы натаскали ее во флирте кто во что горазд, но пару приемчиков она даже переняла. Ааааатлично! Мужиков можно было понять. Миниатюрная шатенка с прекрасной фигурой, большой грудью, огромными карими глазами и струящимися локонами вдоль спины, слегка подколотыми цветочной заколкой, была похожа на ангела, только в черном. Мы мигом испарились в угол зала, отправив Катьку на тренировки по курсу динамо и, не стесняясь, ржали над незадачливыми ухажёрами. Юлька смеялась мне в плечо со словами: «Боже, мы создали монстра!» Когда был вежливо опрокинут Синицкий, мы понимали, что можем больше в клуб и не зайти. И Юлька уже готовилась взять огонь на себя, как вдруг ее глаза округлились и Виноградова сказала: «Нам хана!» Я проследила за взглядом подруги и заметила, что в дверях стояли Жданов и Малиновский, а еще хуже было то, что братишка-то Катьку приметил, и в глазах его легко было прочесть, что охотник уже готов подстрелить добычу. Я с размаху саданула себя по лбу и начала лихорадочно придумывать, как спасать эту загнанную лань, пока не стало слишком поздно.