Я тоже тебя люблю

Предзакатное солнце, нежным жёлтым светом, освещало закрытый балкон с двумя стоящими там людьми. Одним из них был Тэтте Суэхиро, а вторым его напарник, Дзёно Сайгику. Суэхиро вспоминал совсем недавние события, что казались полностью не реальными. Всё этот же балкон, всё это же солнце и всё те же они. У Тэтте успела откуда-то выработаться привычка курить по одной сигарете в день, что конечно же не могло нравиться его коллеге с обострённым обонянием, но он почему-то молчал, не выказывая никаких претензий. —Тэтте-сан,—резко оборвал напряжённую тишину Сайгику, привлекая к себе внимание.—То, что сказал тот мальчуган из агентства, правда? В отличии от своего ежедневного настроя сейчас он выглядел не слишком спокойным, что выдавал постукивающий носок его ботинка. —Что ты имеешь ввиду?—сделав первую затяжку мятной сигареты, уточнил Тэтте. Дзёно оскалился в раздражение, но всё же продолжил. У Суэхиро в голове промелькнула мысль, что его напарника ничем не изменить, и он всегда будет таким же, как за все годы работы, всегда будет ненавидеть его из-за мелочей. —Он говорил, что ты сделал моё спасение своей первоначальной целью, а не задание. И рассказал то, что узнал обо мне из твоих речей и то, какой я оказывается замечательный. —Правда, —Тэтте уже ждал, когда Дзёно начнёт его всячески оскорблять. —Глупо.—курящий кивнул, так как сам это признал, когда просил убить себя. — Но это в твоём стиле. Я только не могу понять почему. Почему я показался тебе таким хорошим и достойным спасения? Неужели ты слепой или глухой, что не может понять, что перед ним жестокий Ищейка, любящий пытать людей? Разве за все годы работы ты так и не понял, что я был кровожадным преступником раньше? Сайгику не часто говорил так много, но всегда это было про ненависть к Суэхиро и про оспаривание его чувства прекрасного, однако сейчас он вёл себя без доли агрессии, скорее это напоминало странноватое откровение. —За это время я и понял, что ты хороший человек. Я..—Тэтте сглотнул, что конечно не могло остаться незамеченным его сразу заинтересовавшемся напарником. Суэхиро просто никогда не приходилось говорить о своих чувствах. — ..успел привязаться к тебе. Как бы я не старался считать тебя обычным коллегой, у которого есть неправильные пристрастия, получалось, често говоря, ужасно. —Какой ты откровенный стал. Где же мой глупенький Тэтте-сан, что говорит со мной только когда спорит? — на губах Дзёно появилась фальшивая, до мозга костей, усмешка, крайне не уместная в данной обстановке. Тэтте, поняв, что над ним скорее всего будут насмехаться, отвернулся в сторону улицы, с высоты разглядывая цветущий переливами розового сад сакур. —Знаешь.. Я боялся показать свою привязанность открыто, —тихо добавил, наконец решившись, Сайгику, сразу получив в ответ вопросительный взгляд. —В смысле, ко мне? —Суэхиро был обескуражен фактом того, что его напарник им дорожит. Дзёно стукнул себя по лбу кулаком, мол, какой же ты идиот, конечно к тебе. Однако тут же он на запястье этой же руки почувствовал хватку пальцев. Он заинтересованно склонил голову, сразу после ощутив осторожное прикосновение ладони к своей талии, что не слишком настаивая, тянула к себе. Сайгику удивлённо вскинул брови, когда почувствовал чужое тёплое дыхание на лице. Тэтте ждал, безмолвно спрашивая разрешения на последующие действие. Но вместо разрешения Дзёно стал его инициатором, кротко соприкасаясь с губами напротив и наклоняя голову в бок, чуть не столкнувшись лбом. Сердца обоих бешено заколотились в унисон. То, что они так глупо скрывали друг от друга, оказывается так легко можно было показать. Сайгику протянул пальцы к руке, сжимающей сигарету, выбрасывая почти догоревшую никотиновую бумажку в открытое окно. Рука, только державшая сигару, прикоснулась к его уху и едва ощутимо провела по бархатной щеке, лаская, из-за чего Тэтте почувствовал любимую улыбку на губах. Внезапно, его большой палец довольно настойчиво надавил на скулу Дзёно, призывая разомкнуть уста. Тот конечно же послушался, пропуская любопытный язык к себе в рот и сразу после жмурясь от щекотливых прикосновений к нёбу. На языке Суэхиро остался мало ощутимый вкус ментола с примесью табака, что не сильно нравилось слепому, всё же ему было на это плевать, ведь это была настолько долгожданная ситуация, однако такая невозможная, что разорвать её было бы самым худшим наказанием. Тэтте приоткрыл до этого сжатые веки, осматривая пряди чёлки, что волшебно светились от лучей солнца, изогнутые домиком светлые брови, гормонирующие с бледной кожей, трепещущие ресницы и нежный румянец от жары и нехватки воздуха. Он запечатлел у себя в памяти этот шедевр, мысленно подмечая, что только Дзёно Сайгику мог заставить его дыхание сбиться, а сердце выбивать грудную клетку в нескрываемых волнах чувств. Спустя некоторое время они нехотя оторвались друг от друга, тяжело дыша. —Я люблю тебя, —счастливо улыбнулся Суэхиро. Конечно он понимал, что это ясно и без слов, но он просто обязан был это сказать. —Я тоже тебя люблю, —упёршись лбом в грудь возлюбленного, Дзёно почувствовал себя, словно в сказке. Он чересчур давно не испытывал такого чистого наслаждения, не запятнанного муками людей. От воспоминаний волшебного вечера губы Тэтте растянулись в по-детски счастливой улыбке, а глаза закрылись, дав возможность вспомнить ощущение благоговейной слабости. В низу живота приятно тянуло, а пальцы поочерёдно постукивали по оконной раме. Вдруг к ним прикоснулись чужие изящные пальцы, переплетая. Суэхиро перевёл взгляд на лицо Дзёно, губы коего были поджаты, а на щеках виднелся розоватый румянец, контрастом ложащийся на бледной коже. Первый догадывался, что возлюбленный тоже вспоминал тот вечер, но даже тогда он не краснел. Он в сию же секунду увидел, как Дзёно неловко сдвинул бёдра и отвернул лицо. Как только до Тэтте дошла причина его действий, на щеках вспыхнул едва заметный румянец, слишком ему не свойственный. Конечно же они оба взрослые парни, однако ни один из них не имел опыта с кем-то, да и они никогда ни к кому такого не испытывали. Сайгику хотел прикосновений возлюбленного до изнеможения. Но ему было ужасно странно понимать насколько это уязвимая позиция и насколько он к этому должно быть чувствителен. А мозг, как назло, оставлял на коже фантомные ощущения горячих, грубых от меча пальцев, что лет 6 назад к нему прикасались, обрабатывая раны после особо травматичных боёв. Суэхиро хотел принести удовольствие своему напарнику не только словами, но и касаниями. В подбадривание его непристойных желаний перед глазами заплясали воспоминания Дзёно с обнажённым торсом и полностью нагим в ванне. Он сразу же помотал головой, стараясь отогнать всё лезущие и лезущие картинки до тех пор, пока Сайгику покрепче не ухватил его за руку и потащил вон с балкона. В небольшой комнате у входа стояло мягкое кресло, на кое, только оказавшись в помещение, Дзёно толкнул Тэтте и резво уселся на его колени. Суэхиро быстро чмокнул возлюбленного в губы в качестве преободрения, услышав в ответ беззлобную усмешку. Пальцы Сайгику сразу потянулись к рубашке, чтобы ловко вытянуть пуговицы из петель, пока рука Суэхиро блуждала по его талии, аккуратно приподнимала край ткани и пробегалась щекотливыми касаниями. Второй рукой Тэтте расстёгивал пуговицы, оставляя едва ощутимые, точно крылья бабочки, поцелуи на только оголившихся участках кожи. Слепой с томным выдохом уложил подбородок на плечо возлюбленного, теперь уже исследуя широкую грудь плавными движениями ухоженных ладоней. Его рубашка уже скоро держалась на одних лишь сгибах локтей, а жёсткие пальцы очерчивали лопатки и позвонки, заставляя Дзёно покрываться мурашками и заглушать вздохи, припадая ртом к шее. Тут же на ней появился маленький синячок, моментально зализанный тёплым языком. От этого действия по спине Суэхиро пробежались волной мурашки, вынуждая зажмуриться и сжать зубы до скрипа. Уголки губ Дзёно широко растянулись, он ликовал от реакции возлюбленного, оставляя новые следы уже на перекате шеи и плеча. —Как жаль, что я не могу увидеть твоего личика, Тэт- — он моментально вцепился зубами в искусанное плечо, распахнув белоснежные глаза. Тэтте осторожно просунул пальцы под подбородок, настойчиво отлепляя Дзёно от своей кожи. Как только ему это удалось, он повторно потёр его сосок второй рукой, невесомо проходясь ногтями, лишь чтоб довольствоваться громким стоном, толпами покалывающих мурашек и ужасно сильно раскрасневшимися щеками. —Даже лучше, чем я представлял, —в живую услышать, как напарнику хорошо и увидеть какое милое у него смущённое личико было в миллиарды раз лучше, чем во снах. Тэтте с прищуром и со слабой ухмылкой наблюдал за хватающим ртом воздух Дзёно, когда он сжимал его сосок указательным и большим пальцеми. —Представлял?—Сайгику вонзил ногти ему в плечо, стараясь сдерживать непозволительные звуки слабости. — А ты не такой уж и справедливый святоша, да? — с едкой ухмылкой прорычал он, однако тут же заткнулся, когда почувствовал руку на бедре, вот-вот собиралающуюся снять с него штаны. Тэтте промолчал на это замечание, посчитав доставление удовольствия Дзёно делом гораздо более важным. Поддевая пряжку ремня, он старался подавлять тихие вздохи от новых засосов, что получалось крайне плохо, так что через пару неудач он перестал пытаться. Вскоре штаны Дзёно валялись на полу, а руки Суэхиро легко оглаживали стройные бёдра. —Подожди..—Сайгику промямлил ему в плечо просьбу и сразу же отстранил от себя руки с явным сожалением. Он медленно ощупывал пресс Тэтте, потихоньку спускаясь к пряжке ремня. До Суэхиро быстро дошёл смысл действий и он, решив помочь возлюбленному, сам потянулся расстегнуть ремень, но сразу получил шлепок по рукам и нахмуренные брови. Такая реакция вызвала у него смешок, а этот смешок вызвал у Дзёно раздражение. Он ухмыльнулся, стоило снять брюки, сразу же сдёргивая трусы вниз. От тихого шипения, Сайгику чуть не взвизгнул, радуясь, словно ребёнок игрушке. Медленно проводя по всему члену, постукивая острыми ногтями, он всё шире скалился, с прошивающим чувством блаженства от головы до пят слушая прерывистые выдохи. Но его решительность длилась не долго, так как совсем скоро он почувствовал, как ему во внутреннюю сторону бедра неприятно воткнулись ногти, намекая о прекращение действия. Эта же рука поддела резинку трусов, отодвигая их от напряжённого, вспотевшего тела и стягивая вниз. Ощутив свободу от невыносимо мешающей ткани, Дзёно с коротким хныканьем вцепился подрагивающими пальцами в плечи Суэхиро, что вызвало у него самодовольную улыбку. Сайгику потянулся лицом к лицу напротив, чуть не промахнувшись, влажными губами впиваясь в любимые и нетерпеливо проскальзывая языком между ними. Тэтте охотно ответил, переплетая языки, но решил воспользоваться потерей бдительности напарника, сжав его член и резко проведя вверх-вниз. Сжатые веки Дзёно распахнулись шире некуда, открывая взору Суэхиро светло-серую радужку, а из рта, приглушённый поцелуем, вырвался пронзительный стон, режа слух Дзёно и заставляя его проскулить, отстранившись. От осознания, что с ним и его гордостью творит Тэтте, Сайгику закусил свою губу, фыркая. Но вскоре напущенное недовольство сменилось частыми дрожащими выдохами и вздохами, из-за ощущения жёсткой кожи на возбуждённом органе. Дзёно прижался ближе, обнимая одной рукой Тэтте, а вторую перемещая к его члену, ну не одному же ему "страдать". Он старался хоть как-то привести себя в норму, пытаясь показать, что ему не слишком приятно и Суэхиро ничегошеньки не умеет, но тело не проведёшь, только не тогда, когда катастрофически желанные руки доставляют слишком необходимое тепло и удовольствие. Но, хоть скрыть бешенное биение сердца, отчаянные хватания за плечи и спину возлюбленного и слишком звонкие стоны не получилось, он решил не отставать, двигая рукой в быстром темпе, слегка процарапывая нежную кожу головки и проходясь ногтями по выпуклым венам. В этот раз пришло время Тэтте заглушать стоны засосами, что он и сделал, впившись ртом совсем рядом с соском Дзёно, заставляя извиваться и протяжно скулить, от чего его щёки заливались самым ярким оттенком красного. Когда Дзёно уже чувствовал, что вот-вот и он кончит, Суэхиро решил поиграть с его обострённым осязанием. Из распахнутых глаз Сайгику брызнули небольшие капли слёз, скатываясь по щекам, когда возлюбленный оторвал руку от его члена, не дав желанной разрядки. Правда Дзёно всё ещё продолжал надрачивать ему, уже как на автомате, в трансе, не давая отчёта своим действиям и доводя Суэхиро до оргазма. Через пару мгновений, когда он опомнился от блаженной неги, пальцами стал осторожно перекатывыть яички Сайгику, аккуратными, невесомыми касаниями с ним играя. Но усталая ухмылка Суэхиро продержалась совсем не долго, ведь Дзёно..рыдал. Он уткнулся лицом в шею напарника, всхлипывая и вымачивая её в своих слезах. Его непреступность, гордость и принципы были ужасающе растерзаны его возлюбленным, которому всё это довелось видеть, слышать и ощущать. Сайгику было ни в коем случае не противно, но эта оборона, что выстраивалась годами, рухнула, вынуждая его, как ребёнка, жаждущего успокоения, прильнуть к единственному нужному ему в этой жизни человеку, оставив себя уязвимым и ужасно уставшим. Спустя ещё несколько капель слёз, Дзёно во весь голос, наполняя всю комнату, простонал, когда на руке Тэтте остались белёсые полосы его спермы. Второй, не перепачканной рукой, Суэхиро нежно приподнял голову возлюбленного, ласково сцеловывая и слизывая дорожки тёплых слёз. Сайгику улыбнулся настолько искренне, насколько не улыбался никогда. Он не искал, но нашёл того, кто был ему всегда нужен, кто не высмеит, кто поддержит в трудной ситуации, кто всегда его примет, не важно, что за поступок он бы совершил. Тэтте без труда мог признать, что он готов отказаться от справедливости не на пять минут, а на целую вечность, лишь бы его солнце никогда не угасло. Лишь бы он продолжал быть только его, показывая эту уязвимую сторону только Суэхиро. Его сердце навсегда нашло пристанище в гаване "Дзёно Сайгику". —Я люблю тебя, —разрезал умиротворяющаю тишину тихий голос, такого разомлевшего и доверчивого сейчас, Сайгику, успокаивая учащённое сердцебиение взволнованного Тэтте. —Я тоже тебя люблю, —такой же уставший голос, искренне улыбающегося Суэхиро, от которого всё больше клонило в сон и хотелось стать с ним единым целым, забывая обо всех кошмарах, что произошли совсем недавно и за всю их жизнь.