tolerate it

      — Вставай, соня, я тебе во второй раз кофе новый делаю и выливаю. Мне, конечно, не жалко тебе кофе, но…       Голос старшей сестры прорезался сквозь полудрёму, за которую Селин хотела ухватиться, чтобы провалиться в полноценный сон. Надеждам суждено было разбиться — Джейд, судя по походке, направилась мимо кровати к окну. «Хочет раздвинуть шторы», — подумала Селин, а затем раздался характерный звук раздвигаемых штор и спальню озарил яркий солнечный свет.       — Но сегодня воскресенье, — зевнула Селин, закрывая глаза ладонями и потягиваясь, — да и я не просила мне делать кофе…       — Все уже позавтракали, осталась только ты. А это что? — она остановилась у кровати и наклонилась, поднимая раскрытую книгу с пола. — Ты опять допоздна читала? О, Селин…       — Сейчас спущусь, Джейд. Дай мне пять минут. Ты и мёртвого можешь уболтать.       — Не знаю, пока практикуюсь на живых, — весело отозвалась Джейд. — Ладно, я засекаю время и жду внизу.       — Иди уже.       Джейд ушла, прикрыв за собой дверь. Селин вздохнула, села и только успела выбраться из кровати, как зазвонил лежащий на прикроватном столике телефон.       «Табита» — вот что высветилось на дисплее.       — Привет, Селин, — раздалось бодрое щебетание на ухо. — Извиняюсь за звонок, воскресенье ведь, понимаю, что невежливо.       — Привет, Табита, — Селин кашлянула. — Нет, всё нормально. Я уже не сплю. Что-то случилось?       — Да, у меня к тебе срочное дело.       — Слушаю.       — Приехали важные для меня гости — мои друзья, — сняли дом, нужно в нём прибраться. Из людей Фредди ты нравишься мне больше всех, ты всегда прибираешься чисто и аккуратно.       «А ещё не задаёшь лишних вопросов».       — Так.       — Сможешь прибраться?       — Да, конечно. Только скажу Фреду…       — Нет, не надо, — запротестовала Табита тут же, напрягшись по ту сторону телефона. — Он ведь начнёт ворчать, что я трогаю тебя в твой законный выходной, и он будет прав, но… Это очень важно для меня, понимаешь? Хочу произвести на своих друзей хорошее впечатление. Поэтому… Пусть будет между нами девочками, окей?       — Ладно.       — Получишь двойную оплату — за неудобство и срочность.       — Хорошо, Табита. Спасибо.       — Это тебе спасибо. Ты меня очень выручишь!       — Не за что, — Селин, прижав телефон плечом, потянулась к окну, чтобы его открыть. — Скинь мне адрес сообщением.       — Да, сейчас. Ключ оставлю в горшке с розами, будет справа от двери. Ты просто чудо, Селин!       Селин хотела не так провести выдавшийся свободный денёк, но отказываться от денег не смела. Табита Фостер и без двойной оплаты одаривала щедро, за что над ней в городе посмеивались — вот ведь дурочка, разбрасывается деньгами направо и налево, какой-то клининг, обычное ведь дело — уборка, приберись сама, так нет же.       Уолден переоделась, направилась в ванную комнату, быстро умылась и спустилась вниз, на кухню, где за небольшим столиком её ждала Джейд.       — А где остальные? — поинтересовалась, забираясь на стул с ногами и прижимая колени к груди.       — Разбежались, говорю же, — Джейд потянулась за кусочком батона и пододвинула к себе маслёнку. — Эллио ушёл гулять, папа — к Уилкинсонам, они ему там новый стол заказали, обсуждают, что и как делать; мама ушла относить готовое платье, а Эдриан в кафе, сегодня его смена в воскресенье.       — Нил не объявлялся?       — Нет, — покачала головой Джейд. — Он в сети не был со вчерашнего дня. Надеюсь, всё же появится, а то мама жуть как переживает.       Селин кивнула, соглашаясь со словами сестры. Нил Арчер (у него было интересное второе имя, переводящееся как «лучник») был самым старшим из детей Леона и Синтии Уолдена. Самым старшим и единственным (пока), кто получил образование, поступив в университет и отучившись на адвоката. В последнее время его услугами активно пользовались, поэтому Нил, у которого с переездом в Нью-Йорк получалось не так часто выбираться в родной городок, совсем не приезжал. Для его появления оставались праздники, и всей семье не хватало Нила в доме.       Они были и рады за него, но и переживали: как он один в таком городе, как Нью-Йорк? Это не их Пайн-Плейнс, где все друг друга знают, численность которого превышает тысячу с небольшим, это Нью-Йорк.       Селин отпила кофе, температура которого говорила о том, что его, по-хорошему, нужно вылить и заварить себе новый, горячий, но Уолден подумала, что расточительством будет в третий раз за утро заваривать кофе. Она потянулась к булочке, когда раздался стук в заднюю дверь, а следом — голос:       — Тук-тук, к вам можно?       — Входи, открыто! — отозвалась Джейд, с шумом отпивая кофе. Дверь открылась, и на кухне, залитой солнечным светом, появилась Майя в длинном цветочном платье, державшая в руках свёрток.       Майя была женой Фреда Аккермана, владельца клининговой компании, в которой работала Селин. Невысокая, смугловатая, с большими тёмными глазами и мягкой улыбкой, Майя не могла не влюбить в себя. А ещё она восхитительно вкусно готовила и часто угощала соседей едой. Это нравилось Джейд, а Селин — то, что с Майей было интересно разговаривать и обсуждать книги.       — Привет, Майя.       — Привет, девочки, — она улыбнулась, ставя свёрток, оказавшийся свёрнутым полотенцем, на стол и отгибая его. Джейд улыбнулась и втянула носом запах, исходивший от пирога.       — Это шикарно! Спасибо, Майя!       — Не за что. Я пришла к вам с деловым предложением — поедете со мной за сиренью?       — Я сегодня не могу, — отозвалась Селин, беря со стола нож и начиная разрезать пирог. Засуетилась и Джейд — достала тарелки и кружку для Майи, которая шепнула ей, что будет чай.       — Почему?       — Уборка у Табиты.       — Уборка? Работа в воскресенье? — удивилась Джейд.       — Это экстренно. Я бы очень хотела поехать, Майя, но не могу.       Майя и Джейд переглянулись, но обе промолчали. Селин знала, что восторга по поводу Табиты они не питали, не нравилась им актриса, которая изредка воображала себя не городской девчонкой.       — Но у тебя сегодня выходной, — Джейд отказывалась воспринимать работу сестры в воскресенье.       — Но это Табита.       — Да, она всегда мила и любезна, — вздохнула Майя, принимая чашку с чаем от Джейд.       — Деньги сами себя не заработают, — пресекла все попытки возмутиться Селин.       — Может, мне ей позвонить и объяснить ситуацию? — предложила Майя. — Я жена владельца клининговой компании, как никак. Хочу воспользоваться этой своей привилегией.       — Не стоит, это ведь моя работа.       Джейд неожиданно согласилась со словами Селин:       — Да и Табита задохнётся блёстками, если Селин откажет. Она от неё в восторге — хорошенькая, покорная и улыбчивая.       Это было единственным выпадом, что позволила себе Джейд в сторону Табиты. Майя вопросительно приподняла брови, и Селин ничего не оставалось, кроме того, как кивнуть, подтверждая слова сестры.       Она знала, что нравится Фостер — делала свою работу хорошо, не задавала лишних вопросов и была с ней учтива, закрывая глаза на иногда мелькавшую капризность.       — Но мне это всё равно не нравится, Селин, я скрывать это не буду, — добавила Джейд, вновь делая глоток кофе.       Селин подняла голову, зажимая пальцами кусочек отрезанного пирога, и посмотрела на сестру.       Они были разными (и в прямом смысле тоже — неродными по крови), и у каждого из них был свой характер и темперамент. Джейд бы на такое не пошла, подумала Селин, Джейд бы не стала работать уборщицей и не стала бы терпеть к себе такое отношение.       Джейд была третьим ребёнком, которого усыновили Леон и Синтия, и стала первой из двух девочек в семье. С Селин у неё была небольшая разница, что позволяла им легко ладить и понимать друг друга. В чём-то они были похожи: обе темноволосые и кареглазые, обе упрямые и обе старающиеся делать всё для семьи, чтобы были деньги. Джейд работала няней, потому что любила детей (и дети любили её), и была совсем не против однажды обзавестись своей семьёй.       Оставив сестру и подругу поедать картофельный пирог, Селин поднялась из-за стола, вымыла кружку и вновь направилась к себе, чтобы переодеться в старые вещи для уборки. После, прихватив всё необходимое оборудование, направилась по адресу, заботливо ей Табитой высланному. Ключ был там, где и говорила ей Фостер.       Она убиралась до вечера, тщательно приводя в порядок небольшой домик с двумя спальнями и одной ванной комнатой. Закончив, взглянула на запястье, обвитое ремешком часов — ещё успевала на ужин.       Ужином занимались родители. Это поняла, вернувшись домой и заглянув на кухню, где родители заканчивали нарезать салат и готовить второе.       — Так, я тебя к салату не подпущу, — рассмеялась высокая рыжеволосая женщина, прижимая миску к себе. — Ты его пересолишь, и мы все будем плеваться.       — Что поделать, если повар влюблён, — отозвался темноволосый мужчина, широко улыбнувшись и пытаясь забрать у жены миску.       — Это было актуально лет… Очень много лет назад, сейчас же ты намеренно портишь пищу!       Селин улыбнулась, наблюдая за шутливой перепалкой родителей, которые были увлечены друг другом настолько, что не заметили, что на кухне появилось новое лицо.       Они много чего всегда делали вместе.       Такое было в детстве.       И сейчас.       Она прошла в столовую, где уже находились Джейд, Эдриан и Эллио. Если Джейд играла в игру на телефоне, то Эдриан и Эллио о чём-то активно переговаривались. Селин заняла своё место, и Эдриан поднял голову, глядя на неё.       — Надеюсь, ты переоделась в другую одежду, — проговорил, усмехаясь и демонстрируя ямочки на щеках.       — Нет, я в пропахшей насквозь химией одежде уселась за стол, — спаясничать решила, улыбнувшись. — Конечно нет, Эдриан!       Эдриан хмыкнул. Он был вторым из сыновей и вторым ребёнком, которого приняли в свою семью Леон и Синтия. По внешности он был похож с Нилом — они оба были голубоглазыми. Эдриан работал официантом в кафе, а по ночам писал стихи и набрасывал песни. В углу комнаты у него стояла гитара, и Селин готова была руку на отсечение дать, что, будь у них деньги, Эдриан бы мог заниматься музыкой — тем, что ему нравилось.       Селин перевела взгляд на сидевшего рядом подростка в чёрной толстовке. Это был Эллиот (или Эллио, как они его все называли), третий из сыновей и последний ребёнок в семье. Он точно не был ни на кого не похож: замкнутый, молчаливый и желающий поскорее скрыться с глаз. Родители списывали это на «сейчас такой период», но остальным детям казалось, что проблема не в этом. Нил предположил, что Эллиот может испытывать проблемы в школе, но Эллиот категорически это отрицал, поэтому на том и закончили.       — Знаешь, мне не нравится, что и ты работаешь и по воскресеньям. Нам хватает одного Эдриана, — заявил Леон, когда они все уселись за стол и зазвенели вилки, ложки и ножи.       — Ничего страшного, я не стеклянная. К тому же, ещё немного, и мы сможем заменить стиральную машину.       — У нас нормальная стиральная машина, — не сдавался Леон.       — Мне кажется, она была свидетельницей извержения Везувия, — подхватила Джейд.       — Или сотворения мира, — добавил Эдриан.       Леон рассмеялся и добавил:       — Вы невыносимы.       — Вам Нил ничего не писал? — вмешалась в их беседу Синтия.       — Пару дней назад списывался, а что? — удивился Эдриан.       — Ничего, я писала ему, а он даже не прочитал мои сообщения. Хотя был онлайн.       — Может, занят? — предположила Джейд. — У него там какое-то крупное дело, какой-то политический скандал.       — Но не ответить матери? — удивился Леон.       — Он ведь всегда на связи, а если нет, значит, чем-то занят.       — Ты не утешила маму, Джейд, — Селин вздохнула, — она теперь заведётся ещё сильнее.       — Чёрт.       — Или, быть может, Нил уже взрослый парень, не будет отчитываться нам о каждом своём шаге, — осторожно предположил Леон.       — Решено, завтра я ему весь телефон оборву, ма, ты потом от него отвязаться ещё не сможешь.       — Спасибо, милый, — Синтия одарила сына благодарной улыбкой. После этого за столом атмосфера улучшилась, и ужин прошёл спокойно.       Джейд и Селин убрали со стола, им помогал Эдриан — мыл посуду.       — Наверное, тебе этого в кафе каждый день хватает, — вздохнула Селин, указывая на гору посуды в раковине.       — Хватает, но за столом я тоже был и ел, так что помогу, — улыбнулся он, потрепав её по плечу и оставив влажный след на футболке.       Разобравшись с посудой, Селин поднялась наверх и направилась в ванную комнату. Приняв душ и переодевшись в пижаму, вернулась к себе и устроилась на подоконнике. Промокла волосы полотенцем и взяла расчёску.       Она немногим гордилась в жизни, и волосы были одной из причин: длинные, до бёдер, кудрявые, которые она часто заплетала в косу, чтобы не мешались, но когда они были распущенными, то напоминали шоколадное облако, в которое ей нравилось укрываться.       Селин аккуратно начала расчёсывать волосы, при этом смотря в окно. Где-то слева хлопнула дверь, стало быть, в свою комнату вернулась и Джейд.       Она прикрыла глаза, вдыхая свежий ночной воздух.       Порой так хотелось быть где-то не здесь, не в Пайн-Плейнс.       Но, наверное, не в этой жизни.