Отражение

Когда Бетани Хоук подходит к зеркалу, из посеребренной глубины на нее смотрит кареглазая девушка с нежным овалом лица, чуть смуглой кожей и темными, мягко вьющимися волосами до плеч. Здесь, в Круге магов, зеркала – это роскошь. Считается, что в блестящих недрах таится соблазн; кто-то говорит, что гладкая поверхность – та же Завеса, тонкая грань между мирами Света и Тени. Кто-то верит, что самолюбование будит темную сторону натуры. Бетани все равно, кто что думает; зеркало нужно ей по другой причине. Сны посещали ее всегда, сколько Бетани себя помнит. В них она почему-то всегда кто-то другой, но все равно родной и знакомый. Во сне у нее короткие волосы и голубые глаза, непослушная прядь падает на бледный лоб. В руках длинный меч, а вовсе не посох, такой привычный для ее маленьких рук. Доспех сковывает грудь приятной надежной тяжестью. Иногда сны пугают. В них Бетани видит сталь и огонь, шум битвы, слышит мольбы умирающих. Ей чудится высокий мужчина, одетый в золото и с такими же, цвета золота, волосами. Он ведет их вперед, во тьму, где поджидает смерть. Смерть уродлива. У нее плоское скошенное лицо с землистой кожей, широкий черный рот, полный острых желтых зубов. На ней проржавевший, измазанный кровью доспех, кривой обломок меча зажат в когтистой руке. У смерти тысячи омерзительных ликов. Жуткий вой раздирает уши, и Бетани с трудом понимает, что это сигнал к атаке. Она кричит и бежит вместе со всеми, сжимая тяжелую рукоять меча обеими руками. Она помнит пожар и руины. Сверкающую сталь, молнию, бьющую в мощную грудь, яростный рев издыхающего чудовища. И золотое искореженное тело в луже крови, блестящий обломок прошлой жизни. Тень драконьих крыльев на выжженной земле. Сны дарят Бетани воспоминания, которых нет. В них – она сама, Мариан, мама… Волны плещутся о борт корабля, жалобный писк чаек на корме. Неведомый город поднимается за краем горизонта, раскинувшись вдоль покатого берега. Чужая жизнь вновь проходит перед ее глазами. Роскошные залы дворца, вереницы придворных в роскошной одежде, презрительные взгляды. Рыбная вонь, въевшаяся в тело и волосы, жалкие лачуги с дверями, скрипящими на ветру, щели в стенах, облюбованные жучками и мокрицами. Алый свет факелов в глубоком тоннеле, мрачные тени на каменистых стенах, алчный блеск идола на постаменте, затхлая вонь измены. Картинки меняются, становятся яркими и манящими: золото колец на узких пальцах, шелест орлейских шелков, сладость вина на губах. Красное зарево в темном небе, грозные корабли в порту, таящие неслыханную угрозу, гигант с разрисованным лицом и витыми рогами – все сливается в причудливом калейдоскопе событий. Новые и новые образы встают перед глазами, одновременно чужие и знакомые. Восковое лицо матери, испещренное нитью швов. Эльф с лириумным узором на теле. Безумный маг, объятый голубым пламенем. Безмятежный взгляд темноволосого юноши – святого и убийцы одновременно. Смуглая красавица, полная жажды жизни и вероломства. Миниатюрный демон в зеленых глазах девушки-эльфа. Бесстрастная воительница, скрывающая жгучую боль в сердце. Ложь, искусно спрятанная под маской иронии. Алчность и честолюбие во взгляде старшей сестры. И ее собственное лицо, которое так странно видеть чужими глазами. Чужие сны затягивают, заставляя забыть о своей подлинной жизни. Снова и снова Бетани поддается очарованию ложной памяти. Хищный оскал светловолосой женщины в доспехах, огненное острие, пронзающее небеса. Кровь, льющаяся по выбоинам брусчатки, пятнающая бурой грязью подошвы бегущих, застывающая смазанными следами. Бетани подносит дрожащие руки к лицу, и на мгновение ей чудится, будто на латных перчатках запеклась кровь. Она закрывает глаза, силясь прогнать наваждение. Этого не было в ее жизни и никогда не будет. Она сжимает виски ладонями, боль вгрызается в череп, белая пелена застилает глаза. Бетани словно видит сон внутри сна, до нее доносятся тихие голоса. – Он умер, Леандра, мне так жаль… Плач матери, рвущий сердце. – Как же так, Малькольм, наш мальчик, наш чудесный малыш… Он не умер, хочет сказать им Бетани, но не может. Карвер, мой брат, не умер. Он здесь. В моей голове. Вырвавшись из плена воспоминаний, Бетани смаргивает непрошеную слезу. Ее лицо на гладкой поверхности зеркала плавится, течет, словно воск свечи в пламени. Память скользит, точно листок по водной глади реки, кружится в черном водовороте. В глазах темнеет. Она больше не помнит, кто она, она больше не… она… Темноволосая девушка смотрит в зеркало, но ее отражения нет.

~

Когда Бетани Хоук подходит к зеркалу, из посеребренной глубины на нее смотрит голубоглазая девушка с худощавым бледным лицом и непослушными волосами, темной гривой спадающими до лопаток. Здесь, в Казармах храмовников, зеркала – это роскошь. Считается, что в блестящих недрах таится соблазн.