Утопающий в отражении.

      Постояв некоторое время и немного успокоившись, я, преодолевая бурю в сердце, чуть ли не побежал в этот чёртов книжный, где меня "ждали" родители и горячо любимый мной брат. Сам я знал, что нужен там лишь для галочки, чтобы показать, что Поттеры-старшие так добры, что заботятся не только об Избранном-сыночке, но и о бесполезном никчёмном и, впрочем-то, совершенно обычном Гарри Поттере, по иронии судьбы являющимся старшим близнецом Клайда Поттера. Больно от осознания этого не было, горечь полностью ушла ещё лет с двенадцати, оставляя на своём месте лишь пустоту, давно заполненную любовью к более достойному готическому красавчику-некромагу.       Чем ближе я подходил к магазину, тем больше людей я был вынужден наблюдать. Во "Флоритш и Блоттс" обычно бывает так многолюдно лишь в одном месяце: августе, когда школьники и их родители начинают закупаться товарами к школе.       С каждым годом учебная программа становится всё более сложной, в следствие чего объём требуемой к прочтению литературы и количество учебников становится всё больше и больше, ведь учителя стараются подготовить своих подопечных к чуть ли не самому стрессовому моменту в юношестве: сдаче экзаменов. Преимущественно ЖАБА, разумеется, так как СОВ мог сдать каждый, кто слушал на уроке хотя бы в пол уха, по крайней мере, так считал я. Но баллы СОВ мало учитывались, служа лишь своеобразным пропуском на шестой и седьмой курсы, а также знаком того, образование какой сферы тебе стоит получить исходя из твоих предрасположенностей и склада ума.       У меня вот, к примеру, был гуманитарный склад ума. Об этом, разумеется, никто не знал. А у моего брата был аналитический склад ума. Об этом знала вся Англия.       Но сегодня все пришли сюда не только за учебниками, но и посмотреть на легендарную семью Поттеров, семью победителей. Иногда становилось смешно, что два человека, что были зачаты и развивались в одной утробе получились такими разными. Я кисло смотрел на Клайда и родителей, которых уже окружила стайка репортеров и журналистов. Клайд Поттер гордо стоял у стеллажа с книгами по Защите от Тёмных Искусств вместе со своей семьёй , словно возвышаясь над каждым в этой лавке. Джеймс Поттер, улыбаясь в объектив, ласково взлохматил волосы своего любимого сына, красиво заливая воду о том, какой у него талантливый и добрый его Клайд. Лили Поттер стояла вместе со своей семьёй и так же дежурно улыбалась журналистам, щебетая им что-то о талантливой маглорождённой девочке, подруге Клайда, всеми известной Гермиона Грейнджер. И каждый увидел бы в старших Поттерах добрых и отзывчивых людей, замечательных родителей и друзей, но только не я, знавший, какие они на самом деле. Их мягкие оттренированные улыбки были чистым притворством, а каждое слово, вылетающее из их рта, было пропогандой политики Дамблдора.       О, да, Альбус Дамблдор. Светоч Волшебного мира. Слепому было бы видно, что он не такой добренький, каким себя выставляет. Чего уж стоит тот факт, что считай из-за него Сириус просидел в Азкабане целых три года! И сколько бы он не оправдывался тем, что ошибки совершают все, и он в том числе, я, Сириус и ещё несколько умных людей ему не поверили, в то время как Поттеры и весь Магический мир в очередной раз просто проглотили это, вновь возвысив директора Хогвартса. Но с другой стороны, он не был совсем плохим,по крайней мере, если сравнивать его с Гриндевальдом, Волдемортом и их последователями. Он отличается от них своими идеями о дарении людям второго шанса, презрением к актам убийства и толерантностью к маглам, маглорождённым, полукровкам и прочим магическим меньшинствам, что не мешает ему не делать абсолютно НИЧЕГО чтобы улучшить их жизнь. Взять того же Римуса в пример, который не мог найти себе никакую работу, кроме уборщика в уборных Минестерства из-за своей "пушистой проблемы", при том что Люпин - очень талантливый маг, с наилучшими экзаменационными баллами в атестате, и член Ордена Феникса, возглавляемого кем бы вы думали? Верно, Альбусом-сто имён-Дамблдором, который не счёл нужным даже поддержать своего верного пса солдата.       Но как-бы я не осуждал Дамблдора, я не мог не признать, что он силён и могущественнен. Вряд ли в Англии есть хоть один волшебник, что мог бы посоревноваться с ним. И речь даже и не совсем в магии, а ещё и в мудрости. В конце концов, он многое пережил на своём веку, что делает его человеком опытным.       Но и в отличии от людей старой закалки он не считает, что должен сувать свой нос в каждое АБСОЛЮТНО его не касающееся дело. К примеру, как я знал, в уставе Хогвартса не существует запрета романтических однополых отношений, чем пользовались гомосексуальные парочки школы, которые не боялись столкнуться с чужой неприязнью. К примеру, Лайза Турпин из Рейвенкло и Ханна Аббот из Хаффлпаффа, учащиеся со мной на одном курсе, были самыми известными лесбиянками школы. И они не разорвали свои отношения несмотря на то, что количество писем с проклятьями и гноем бубонтюбера, полученными ими за все три года их отношений, примерно сравнялось с количеством пыли на Луне, а в коридорах их иногда поджидали засады недоброжелателей, с которыми они, как ни странно, справлялись. Но всё это выглядело бы менее странно, если бы директор хотя-бы на двадцать процентов выглядел как человек, который знает о такого рода отношениях. А Дамблдор в свою очередь выглядит как гениальный псих, лунатик, чудом пробившийся в вершины человеческого общества. Поэтому пока что всё это выглядело как воплощение одной знаменитой пословицы: "Нет тела - нет дела" . То есть, "Если в уставе об этом ничего не сказано, то чисто технически это приемлемо". Ну, это во всех аспектах было лучше, чем Дурмстранг, в котором за подобное сразу же отчисляли с позором. "Скажите, мистер Поттер, что вы помните о той ночи?" "Мистер Поттер, что Магическому Миру ожидать от вас в дальнейшем!?" "Мистер Поттер, какую область волшебства вы выбрали для дальнейшего изучения?" "Миссис Поттер, скажите, каково иметь такого сына, как Клайд? Что вы испытываете, как мать?" "Лорд Поттер, мы слышали о налёте вашей спецгруппы на группу сторонников Волдеморта, прячущихся в старинном магловском дворце в Шотландии, неподалёку с Хогвартсом, как вы прокомментируете это и что вы скажете в напутствие нашим соотечественникам-магам?"       Я почувствовал, что мой глаз начал безбожно дёргаться от растущей во мне волны раздражения, несмотря на то, что я заранее знал, что так и будет, впрочем, как и обычно. Некоторые вещи никогда не меняются, и эта - одна из них. Как хорошо, что я предусмотрительно встал на почтительном расстоянии от них, чтобы юношу в тёмном плаще с капюшоном и с до сих пор красным от слёз лицом связали с такими...индюками.       Когда они наконец закончили сотрясать воздух на весь Магический Мир, они под одобрительные возгласы случайных идиотов прохожих вышли из магазина, и остановились у близстоящей скамейки. Момента удачней, чтобы всё же подойти не было, так что нужно было идти, пока к ним не прицепились новые поклонники и корреспонденты. Но особого желания лишний раз пересекаться с ними не было. Не подумайте, мне побоку на них, но лучше бы я прямо сейчас развернулся и пошёл на Дырявый Котёл, чтобы поймать "Ночной Рыцарь" и уехать к Сириусу на Гриммо, 12.       Не то, чтобы Поттеры ненавидели меня. Но как сказал один человек, не помню кто, "Игнорирование хуже ненависти", или что-то в этом роде.       Но я знал, что если дам слабину сейчас, в такой пустяковой ситуации, то дальше я не протяну. Я должен справляться с жизненными трудностями, с преградами и неприятностями, иначе моя жизнь будет сущим адом, а окружающие найдут во мне тряпку, о которую можно вытирать ноги. К тому же, я не хотел быть таким же несамостоятельным сосунком, как Клайд, вечно бегающим за помощью к любимым мамочке с папочкой, чтобы они помогли ему завять шнурочки. Ну, ладно, галстучек, так уж вышло, что большинство колдунов, в том числе и он, настолько отсталые дауны консерваторы и расисты, что думают о магловском мире, словно там до сих пор процветают средневековые обычаи, как и у волшебников. Они уверены, что их будут пытать и сжигать на кострах тупые неразумные и суеверные обезьяны, которые орудуют дубинками и едят сырое мясо. А о том, что в мире маглов прошли две мировые войны, во время которых оружия было изобретено больше, чем количество заклинаний, которые местные "благородные колдуны" умели применять, никто не знал. Как и о том, что магловские изобретения могли вполне дать фору магии.       А ведь каких бы высот достигли волшебники, если бы объединили магловские изобретения и науки с магией! Сколько бы можно было изобрести! А сколько душ спасти!       Но всем наплевать. Ведь сотрудничество с дикарями-простолюдинами бьёт по их превосходству и их гордости. Эх, идиоты. Как-то мы с Морганом обсуждали эту тему и он рассказал мне, что в русской магической школе под название "Колдовстворец" преподают специальный предмет, в основу которого входит сочетание магловских и магических технологий. Называется он "техномагия". А также в этой школе изучают и неволшебные предметы, такие как физика, физическая культура, математика, очень похожая на нашу арифмантику, биология, география и другие, не говоря уж и том, что в России не существует деления на "волшебников" и "маглов", у всех абсолютно равные права и все живут в одном мире, и ничего, никаких проблем и гражданских войн, всё тихо, спокойно и дружно. Как только я услышал об этом, мне тут же заходилось поступить в эту школу и начать изучать это направление. Я не был как подавляющее число английских колдунов и с миром маглов у меня особо тесная связь, особенно если учесть, что там у меня полноценная вторая жизнь, со своими друзьями-стрейссерами, врагами, приятелями и фанатами.Там я чувствовал себя собой. Как и с Сириусом, и с Морганом. Тяжело вздохнув, я подошёл к Поттерам, которые в кои-то веки решили поступить не как засранцы и подождать меня, пусть это и произошло из-за близстоящих журналистов, всё ещё не отчаявшихся получить новую сенсацию и наблюдающих за "идеальным" волшебным сеймеством сказочных долбаёбов.       -Я здесь, -кисло сказал я, вместо приветствия. Поттеры обернулись.       -Слава Мерлину, а то мы уж решили, что тебя придётся ждать целый месяц, - тут же словно по команде закатил глаза Клайд, отчего заработал от меня острый колючий взгляд, от которого даже немного вздрогнул.       -Говорит человек, который болтал с репортёрами почти чёртов час!- раздражённо зашипел я,- Но это, конечно же, в очередной раз не учитывается!       -Гарри, не завидуй брату,- наставительно сказала Лили, поправляя галстук-бабочку мужа,- Джеймс, милый, ну что, в Мэнор?- обратилась она к Поттеру-старшему. Тот взлохматил волосы то ли от неловкости, то ли от усталости.       -Нет, Лилс, пока нет. Мне нужно встреться с одним человеком по работе, с аврором Винсентом Кроу. Наедине, -добавил он, заметив взгляд жены, - Прости, сладкая, я понимаю, как всё это выглядит, но это и в правду очень-очень важно, я не могу пойти туда с вами. Как насчёт того, чтобы вы подождали меня в кафе-мороженом Фортескью? Я клянусь, что не задержусь надолго! Лили вздохнула. Делать было нечего, нужно было отпустить мужа, пусть её и терзало какое-то странное чувство того, что это ещё не всё, что он скрывает от неё нечто важное.       -Хорошо, Джеймс. Хорошо.       -Удачи, пап! Поттер-старший обнял Клайда, поцеловал на прощание жену и ушёл, даже не посмотрев на меня. М-м-м-м, классика.       -Ну что, идём в кафе?- мягко спросила Лили Клайда, обернувшись к нему.       -Ага! Может мы встретим там моих друзей! Было бы классно! На лице Избранного близнеца был написан восторг, которому женщина улыбнулась, в то время как меня всё больше захлёстывала безнадёжность. Смотреть на противную рожу Клайда было отвратно просто по соображениям эстетики, в то время как от его друзей меня просто выворачивало наизнанку. От всех, кроме Луны. Она была хорошей колдуньей и человеком, пускай со своими странностями, но, с другой стороны, у кого их нет? Она верит в мозгошмыгов и морщерогих кизляков, в то время как я верю в любовь между представителями одного пола и в то, что на самом деле это не обычная развращённая дружба. В глазах социума мы были почти одинаковыми. Я устало поплёлся за Лили и Клайдом, стараясь не упасть на землю от нежелания проводить с ними время и осознания того, что всё это время я мог провести с реально ценящими меня любимыми людьми. С каждым шагом, мои мысли всё дальше уносили меня в тёмные дебри безнадёжности. Голоса почти никогда не прекращались. Но когда они начинали говорить с ещё большим рвением, я чувствовал, что поезда моего пошатнувшего из-за пубертатного периода рассудка вновь идут под откос. Я никого не слышал и ничего не видел, слышал лишь собственный голос, смеющийся надо мной и предлагающий завершить это глупое и проклятое жизненное путешествие одним хорошо известным мне способом. Нет... НЕТ! Я ускорил шаг почти что до бега, не уверенный от кого я бегу: от ситуации, от своей жизни или от самого себя. Я не замечал косых взглядов направленных на меня, не замечал, с каким удивлением на меня смотрела моя "семья", всё чего я хотел, это чтобы голос наконец заткнулся. Я уже пожалел, что не показал слабину и не уехал к Сириусу или не уломал Моргана забрать меня. Я ненавидел себя за то, каким слабым я был, но я не чувствовал поддержки ни от кого, кроме них, и факт того, что они сейчас не со мной и я остался наедине с презирающим меня миром бил по мне. Мне было плевать на это. Но иногда... просто иногда... в такие моменты, как этот... Я чувствовал себя особенно уязвимым. В итоге я, не замечая ничего и никого, случайно врезался в кого-то, заставляя неизвестного, или, судя по голосу, неизвестную от неожиданности вскрикнуть. Я, очнувшись, попятился назад, извиняясь перед девушкой в голубом шёлковом женском плаще. Она слегка хихикнула и сняла капюшон, открывая своё лицо.       -Флёр?!- мягко говоря охреневшим от такого поворота судьбы голосом громко и удивлённо спросил я. Мы с ней были неплохими товарищами и познакомили на моём четвёртом курсе во время Турнира Трёх Волшебников. Она является на четверть вейлой, из-за чего на неё пускали слюни почти все парни Хогвартса и прибывших двух делегаций. Ну, все, кроме таких, как я. Из-за моей незаинтересованности в ней, как в...партнёре мы и сдружились. Как-то мы с Клайдом поспорили на желание, кто придёт на Святочный Бал с более красивой девушкой. В итоге мой непутёвый брат, пригласивший Флёр и принявший её гордый отказ, отчаялся настолько, что пригласил Дафну Гринграсс, Снежную Королеву Хогвартса, белокурую чистокровную красавицу из, кто бы мог подумать, что его желание насолить мне превысит его моральные принципы, Слизерина. Прознав об этом, я не растерялся и подошёл к Флёр и с абсолютно серьёзным выражением лица и совершенно отточенными словами попросил её пойти со мной на Бал. Она, пребывая в шоке от того. что хотя-бы один человек не среагировал на её магию, согласилась. Пусть я был слишком мелким для неё в плане возраста, она вроде как хорошо провела со мной время, как и я с ней, пусть мне и хотелось чтобы на её месте со мной кружился в танце Морган. Но я, в отличие от Клайда, знал жизненное правило " Не выёбывайся, и бери, что дают", и не устраивал сцен, в то время как мой брат попытался накричать на Флёр за то, что ему она отказала, а со мной значит пошла. Ну, его можно было понять, так как она, походу, ему нравилась, а меня он начал воспринимать как соперника. Но и Флёр можно было понять, ведь от её вейловской магии преимуществ было ровно столько же, сколько и проблем, из-за чего она просто не могла спокойно общаться с некоторыми девушками и парнями без того, чтобы на неё пускали слюни, а ей хотелось повеселиться, а не терпеть приставания по отношению к себе и чужие недовольства, поэтому она просто пустила в него каким-то французским проклятием, от которого по телу начали расти перья. С позором, Клайд убежал из Большого зала, бросив свою партнёршу, что не особо расстроилась уходу своего партнёра, тут же приняв приглашение на танец от Блейза Забини, сына знаменитой Чёрной Вдовы Забини, в то время как мы с Флёр плясали всю ночь и после расстались на хорошей ноте. Я до сих пор помню, как мы смеялись, пока шли до её кареты и пили "безалкогольные" напитки на продолжении сабантуя, которое в этой же карете проводилось. И пока я утром мучался от похмелья, Клайд мучался от писем родителей, негодующих, что он пригласил на Бал слизеринку. Всё таки есть в этом мире справедливость.       - 'Арри!- тепло улыбнулась Флёр, притягивая меня в объятия,- Ниче' о страшно'о, как я 'ада тебя видеть!       -Я тоже рад тебя видеть, Флёр,- обнял я француженку в ответ, чувствуя странное облегчение. Возможно, объятия были именно тем, в чём я нуждался. А именно, объятия от людей, которым я не безразличен. Но нашу идиллию нарушили Поттеры, беспощадно приближавшиеся к нам. И не успел я сказать "Дерьмо гиппогрифа", как Лили со своей приторной улыбочкой произнесла:       -Здравствуй, Флёр! Я извиняюсь за своего непутёвого сына, мы уже уходим, - и Делакур всё же выпустила меня из объятий, не представляя, на порчу психики какого масштаба она меня этим обрекла. От сладких слов женщины мне тут же снова стало плохо, так как я знал, что Лили была в числе тех, кто ненавидел её лишь только из-за стереотипов о вейлах, "злобных, горделивых, завистливых и похотливых существ, желающих отобрать и трахнуть ваших мужей". Ну, стоит ли говорить, что правы были приверженецы таких теорий абсолютно ни в чём, и просто завидовали красоте вейл и вниманию со стороны противоположного пола, которое им оказывается.       -Зд'автвуйте, миссис Потте' г! Всё в по'гядке и у вас замечательный сын! - ах, Флёр, не знающая, что имеешь дело не с зорошими людьми а с волками в овечьей шкуре, оставайся такой всегда. Хотя нет, не оставайся, иначе трудно тебе придётся. Да и я не был уверен, что она была такой добренькой ко всем, просто у Поттеров была хорошая репутация, да и они вроде как мои родители, вот Флёр и решила, что доброта - лучшая политика. Она наверняка не была настолько глупа, чтобы любезничать с каждым прохожим бомжом, будучи вейлой из благородной богатой семьи.       -Да-да, конечно, до свидания, Флёр! - меня в буквальном смысле взяли за шкирку и отвели подальше от француженки, даже не дав с ней попрощаться. Но я расслышал её слова прощания и обещание написать мне, что согрели моё сердце. Мне было трудно довериться людям, но факт того, что есть люди, которых не смущает моя сущность ежа, колющего любого, кто к нему прикасается и которые искренне пытаются наладить со мной отношения, был приятен.       -Что ты устроил?-зашипела Лили, косясь на прохожих, с интересом наблюдающих сцену из жизни Поттеров.       -Ты совсем кукухой поехал? - вторил ей Клайд, глаза которого сверкали чем-то... Странным, тем, что я не мог распознать. Это не было похоже на злорадство или что-то такое, но мне, честно говоря, было всё равно на его задетые чувства, я просто хотел, чтобы от меня отстали. Мы зашли в какой-то безлюдный уголок, и Лили, оглянувшись и удостоверившись, что тут нет ни единой души, начала буквально шипеть свою тираду, боясь быть услышанной, словно змея:       -Вечно с тобой какие-то неприятности! Почему ты просто не можешь быть таким же, как Клайд? Откуда в тебе вся эта дурь? - она внезапно схватила меня за руку, и ткань перестала лежать на моих руках, демонстрируя моё оголённое запястье. Все в порезах. Маленьких, частых, явно не оставленными случайно. Увидев их, Лили вскрикнула, а я, воспользовавшись моментом, выдернул руку из её хватки, отшатываясь и прижимая руки к себе, чтобы она до них больше не добралась. Клайд непонимающе хлопал глазами. Он, слава Мерлину, не разглядел мои раненные руки и потому ничего и не понял. Мне бы в последнюю очередь хотелось слышать, как меня дразнят за то, что я режу себя, глупая и болезненная привычка, от которой я всё никак не мог избавиться, настолько долго я был под её крылом.       -Зачем? - сдавленно спросила Лили. Она дрожала, и в её глазах мерцали ещё не выпавшие слёзы. Услышав потерянный и упавший голос матери, Избранный с вскриком "Мама!" резко подбежал к ней, обнял, и начал одной рукой гладить её по спине, пытаясь успокоить.       -Зачем? - мрачно переспросил я, усмехнувшись. Я вспомнил в мельчайших деталях своё Распределение в Хогвартсе. Как только назвали моё имя все смотрели на меня, как на блоху, тень Избранного, ничтожество. Это мнение подкреплял тот факт, что родители никогда не отсылали мне подарков и писем каждый день, как Клайду. Что они, иногда приезжая на праздники в школу, приезжали к Клайду, а не ко мне. Я вспомнил, как впервые взял в руки лезвие. Сначала это было просто любопытство, потом способ побороть раздражение и грусть, потом зависимость, а потом... А потом... Я уже просто не мог себя остановить. А потом я вспомнил нежные руки, мягкую кожу, крепкие объятия, знакомые черты лица, большие фиалсковые глаза, затуманенные грустью.       -Пожалуйста, остановись... Ради меня? Но это делает меня счастливым. Это словно снимает камень с души.       -Но что, если ты случайно заденешь вены и... И... Я больше никогда тебя не увижу?... Они не останавливаются...       -Прошу... Ведь я люблю тебя. Самый счастливый и одновременно тревожный момент в моей жизни.       -Все же л-любят тебя, - по щекам Лили уже скатывались слёзы, - Так почему?...       -Почему? - перебил её я, открывая капюшон и демонстрируя своё заплаканное лицо, - Потому что! Вот и весь ответ. А теперь пару вопросиков к вам. Почему когда нам с Клайдом снились кошмары, вы утешали Клайда? Почему, когда у нас было день рождения я ехал к Сириусу, в то время как вы праздновали наш день рождения с Клайдом и в честь него устраивали вечеринки? Почему в колесите по миру с ним? Почему в свои пять я думал, что вы - моя приёмная семья? Почему вы всегда любили его? - я резко замолчал, стискивая зубы. Зря я пошёл с ними. Лучше бы я отправился на "Ночном Рыцаре" к Сириусу и ничего бы этого не было. А ещё лучше напросился бы к Моргану. Но... Сделанное не воротишь. Лили и Клайд, шокированные не сдвигались с места. Миссис Поттер уже не всхлипывала, слёзы сами капали из её глаз, стекали по щекам и падали на шею или на обложенную плиткой дорожку. Клайд выглядел смехотворно. Раскрытый рот, расширенные глаза и сожаление, сейчас уже никому не нужное. Чувствуя, что руки начала ломать то ли злоба, то ли тронутые шрамы, я развернулся и, кинув в сторону Поттеров что-то вроде "Хорошо вам провести время!", одел капюшон и выскочил назад на главную улицу Косого переулка. Чертыхавшись, я бежал к Дырявому Котлу, не оглядываясь и ни о чём не думая. К Сириусу. Надо к Сириусу. Вся эта встреча с Поттерами с самого начала было ошибкой.