дочь маминой подруги.

Девушке Алине 16, дома она прилежная и послушная, вечером ходит к выдуманному репетитору или с ночевкой к подруге , чтобы делать уроки, а на самом деле тайком от матери почти каждый вечер ходит с лучшим другом по барам и трахается с незнакомыми и малознакомыми людьми, хорошо ещё, если они имена друг у друга узнают. В один из таких барных вечеров, будучи прилично пьяной, в толпе танцпола она различила рыжеволосую девушку в простом черном платье. Ухмыльнувшись своей мысли, Алина залпом осушила стакан и твердой походкой двинулась в сторону девушки. Как оказалось, девушку звали Софьей. Узнала она это уже закрывая за собой дверь кабинки туалета в питейном заведении, пока руки огонька гуляли по ее телу. Алина поймала себя уже в том моменте, грубо и настойчиво целовала и кусала нежные губы девушки, прижимая ее к стене. С силой сжимала бедра, на утро останутся синяки, но сейчас плевать. Через облегающее тело платье ощупывала грудь, ничем кроме ткани платья не прикрытую. Вновь дойдя до бёдер схватила подол и стянула его через голову, приспустила колготки вместе с трусами и резко шлепнула руку рыжей бестии, что тянулась к краю ее футболки, схватила рукой ее горло, легко придушивая. – Нет. – шепнула она в губы Сони. Руки Олешевой спустились к заднице Сомусевой. Шлёпали, сжимали, поглаживали, как бы извиняясь. Софья негромко постанывала в губы своей истязательницы. Прикрыла глаза, кусала губы, держалась за чужие плечи, дабы не упасть, пока Алина оставляла на нежной шее и ключицах багровые отметины, спускаясь к груди и терзая её. Усадив девушку на крышку унитаза, Алина опустилась ниже, чтобы заставить протрезветь девушку с, по мнению Достоевского, божественным именем и, по мнению Олешевой, божественным телом. Она плавно провела горячим языком по промежности, собирая смазку. Ещё и ещё. Меняла скорость, мучительно замедляясь, после манящей быстроты, меняла нажим ,то легко касаясь, то нажимая с большей силой. На момент отстранилась, смотря в глаза, наслаждаясь затуманенным, полным похоти и желания взглядом и этой картиной обнаженной, растрепанной и дико возбуждённой девицы. Погрузила в нее два пальца, вновь начала терзать клитор, одновременно с этим проникая в свою бестию. Вскоре блаженство накрыло тело девушки волнами, унося ее сознание с собой и опьяняя не хуже крепкого алкоголя. – 1:0 в мою пользу. – бросила Алина, выходя. Домой Олешева вернулась уже следующим вечером после уроков. Мама порхала по кухне, готовила что-то вроде торта. – Ма, а по какому поводу торт? – К нам придет тётя Марина с дочкой. Она как ты, прилежно учится, литературу любит. Алина улыбнулась, понимая, что скорее всего пообщаться с ней не получится. Сделала себе чай и села за стол. Прозвучал звонок в дверь, пока мамы разговаривали в зале, дочь отправили к Алине на кухню. – Так вот ты какая, отличница и дочь маминой подруги? А это не с тобой мы вчера в баре..? – ухмыльнулась Олешева, признав свою рыжую бестию. – 1:0 в твою пользу, я требую реванша. – с ироничной улыбкой бросила Соня, садясь на стул напротив.