* * *
На следующий же день, вернувшись из кухни с полуобгрызенным яблоком в руках, Сэра с порога увидела знакомую золотую штучку — прямо на подоконнике. Снова откусив от яблока, эльфийка хихикнула: — Во дуреха, мне же моим же причиндалом тыкать! Однако, подойдя ближе, она увидела, что из-под штуковины торчит письмо. Нахмурившись, Сэра сунула огрызок в сторону, вытащила листок и уселась на подоконник почитать. От пергамента, исписанного аккуратными изящными строчками с завитушками, исходил тонкий аромат духов, а официальных документов Инквизиции Сэра перепортила достаточно, чтобы сразу же узнать почерк Жозефины. Уважаемая Сэра, Могу предположить, что этот вульгарный предмет, оставленный в моем кабинете, — ваш подарок. Хочу, чтобы вы знали: я нахожу подобное вопиющим и переходящим все границы, даже с учетом ваших заниженных стандартов... Сэра фыркнула. — Так тебе и надо, недотрога! — и пробежала взглядом письмо. — Всегда говорила — ханжу ничем так не взбодришь, как... ... проскальзывающий внутрь, а введя до основания, извлечь... Эльфийка едва не выронила письмо. Усевшись понадежнее, она подняла сладко пахнущий пергамент выше, чуть ли не уткнувшись в него носом, и принялась читать с самого начала, не упуская ни единого слова. Уважаемая Сэра, Могу предположить, что этот вульгарный предмет, оставленный в моем кабинете, — ваш подарок. Хочу, чтобы вы знали: я нахожу подобное вопиющим и переходящим все границы, даже с учетом ваших заниженных стандартов... Фаллос из золота и драгоценных камней? Боюсь, это слишком прямая метафора Орлея. Однако, хоть от замысла и разит дурным вкусом, с неохотой вынуждена признать мастерство исполнения. Рубины прекрасно отполированы, оправа безупречно гладкая. Нет ни единой шероховатости, достойной упоминания. Кому-то хорошо заплатили за создание столь ужасной вещицы. Какой бы претенциозной ни была инкрустация, должна признать, что она — вовсе не бесполезное украшение. Подобная поверхность дарит на удивление новый опыт. Стоит вводить по дюйму за раз, прочувствовав каждый бугорок, проскальзывающий внутрь, а введя до основания, извлечь, и это плавное надавливание каждого рубина.... Простите, я отвлеклась. Ощущения совершенно иные, и далекие от неприятных. Игрушку такого рода следует использовать с большой осмотрительностью, как из-за неделикатной поверхности, так и из-за абсолютной негибкости. Хотя я получила приятный опыт, эта вещица определенно не стоит своей цены, в особенности при том, что последняя должна быть категорически непристойной. Я нахожу подарок «интересным, но ничего такого, о чем следовало бы упомянуть в письме домой». С заботой, Жозефина Сэра, моргая, всматривалась в пергамент, потом потерла глаза кулаком, хорошенько потрясла головой и снова впилась взглядом в письмо. — Та-а-ак. Кажись, я читать разучилась, — она бросила послание на подушку рядом и бессмысленно уставилась в окно. — Или писано не мне. Окно не ответило. Поникшая Сэра опустила взгляд на дилдо, лежащий на подоконнике и абсолютно невинно сверкающий на солнце. Вздрогнув, она схватила письмо, поднесла к раскрасневшемуся лицу и заново перечитала. Она пыталась представить себе Жозефину, сидящую за письменным столом, с красиво уложенными волосами, спадающими на ушко. Представить как её хорошенькие ухоженные пальчики с отполированными ноготочками выводят под треск камина слова о прочувствовании каждого проскальзывающего внутрь бугорка... Оцепенев, Сэра опустила письмо. — Котеночья ссанина, да она меня переиграла. Как же так, а? Вот срань. Поднявшись, эльфийка принялась расхаживать по комнате. Светлые волосы трепетали и на каждом резком повороте щекотали уши. — Нет, я ей не поддамся. Нет-нет-нет. Она, поди, блефует. Она же всегда такая, верно? Ради Инквизиции все время блефует и водит знатнюков за нос. Сэра круто развернулась и направилась к деревянному ящику в углу. Туда она скидывала всевозможные затейливые и дорогие секс-игрушки, украденные у разных лордов и леди. Порывшись в ящике, эльфийка ухмыльнулась и извлекла еще парочку вещиц. — Если ей взаправду зашла та штуковина, против этой-то она возражать не будет, верно?* * *
На этот раз игрушки вернулись в комнату только через два дня — Сэра обнаружила их лежащими поверх очередного письма. Выдернув из-под блестящего на солнце металла листок, она шлепнулась на груду подушек. Уважаемая Сэра, Должна признаться, положить зажимы в мою шкатулку с драгоценностями было умно. Поначалу я приняла их за серьги, пока не попробовала надеть. На мочках ушей их укусы ощущаются довольно болезненно. Каким образом в ваши руки попадают эти игрушки? Должно быть, вы похищаете их у богатейших представителей знати. Кожа высшего качества, металл, похоже, чистое серебро, а перья великого лазурного лирохвоста, если не ошибаюсь, привезены из Долов. Такая вещь — не дешевая поделка, а великолепный сам по себе аксессуар. Однако вышесказанное не означает, что зажимы бесполезны. Оказываемое ими давление... довольно интенсивно, но к счастью, мне оно по вкусу. С каждым движением, с каждым вздохом эти драгоценные маленькие перышки нежно порхают по обнаженной и разгоряченной коже, даря и острые уколы сладкой боли, и легчайшую дразнящую ласку. Если одновременно одной рукой кое-что стимулировать, а другой медленно трогать зажимы, так, чтобы от каждого движения перехватывало дыхание и пёрышки начинали танцевать, то... Приношу тысячу извинений, если дар слова изменяет мне. Лучше я прерву это письмо и в скором времени верну вам зажимы. Но перед этим воспользуюсь ими еще разок. С заботой, Жозефина Когда Сэра закончила читать, ее лицо сравнялось цветом с красной шелковой подушкой, на которой она сидела. Драгоценные маленькие перышки нежно порхают по обнаженной и разгоряченной коже... ...Мягкий плавный изгиб смуглых грудей, вздымающихся с каждым вздохом, мерцающие сине-зеленые перышки, щекочущие кожу, темные бархатистые соски, стиснутые в двух крепких зажимах... Сэра вскочила и принялась нервно расхаживать по комнате. Она не отрывала взгляда от своих ног, топчущих разложенные в беспорядке коврики. — Ладно, ладно, ничего особенного, Золотце любит немного поиграться. Далеко ли зайдет, а? Мы все немного дуреем, когда речь заходит о штуках для секса, но насколько дуреем? Сэра фыркнула. Всё еще красная, она подошла к ящику с наворованными игрушками и запустила руку внутрь. Нащупав на дне полированную деревянную шкатулку, она просияла, но вытащила искомое очень осторожно, словно оттуда могла высунуться змея. Плюхнувшись на подоконник, Сэра осторожно приподняла крышку и поморщилась при виде содержимого. — Титьками клянусь, только расфуфыренным богатеям хватит ума засовывать в себя магическую штуковину! — фыркнула она и раздраженно захлопнула шкатулку. — Посмотрим, понравится ли Золотцу этот укус. Бьюсь об заклад, она струсит. Внезапно Сэра нахмурилась и забарабанила пальцами по шкатулке. — Это ж безопасно, да? Да не, точно безопасно, иначе коронованные шишки этим бы не пользовались. Если бы их причиндалишки подпалили, мастера за такое вздернули бы. Хотя... Я ж не знаю, жив ли он сейчас. Сэра замерла, с подозрением уставившись на шкатулку. Не подобрать ли другую игрушку? Охота подшутить над Жозефиной, а не заставлять ее срочно искать целителя... Вдруг эльфийку озарило. — О! Зуб даю, тевинтерец знает, что сладость, а что гадость. Он шарит в магических штуках, и в постельных — тоже! — На лице Сэры появилось выражение отвращения. — Фу, сам-то наверняка такое пробовал! Зачем я только вообще об этом подумала! Сраные тевинтерцы! Поставив шкатулку на комод, она, пританцовывая, принялась искать перо, чернила, разглаживать на окне пергамент, — и наконец написала: Дориан! Это не розыгрыш. Посмотри, безопасно ли это. Если пробовал, не рассказывай. Сэра Она ухмыльнулась. — Кажись, я по-любому разыграю кого-нибудь этой штукой. Даже если не Золотце, пфф. Никто от меня не уйдет. Магический причиндал в причиндалах, хех.* * *
На следующий день, вернувшись к себе, Сэра обнаружила у двери знакомую деревянную шкатулку. Под нее была засунута записка. Эльфийка бегло просмотрела содержимое листка. Сэра! Дыхание Создателя, зачем ты втягиваешь в это меня? Это безопасно. Предлагаю никогда это не обсуждать. Дориан На лице Сэры расцвела ухмылка: — Золотце.* * *
Уважаемая Сэра, Ещё один фаллос? Приятно видеть, что он не столь безвкусен, сколь предыдущий, и изготовлен из более подходящих кожи, дерева и набивки, а не из непреклонного металла. Полагаю, драконья шкура. Весьма похвально. Но — я уверена, что вы сами это знаете, — особый интерес порождают руны, нанесенные на игрушку. Я попросила чародейку Вивьен осмотреть ее, чтобы убедиться в безвредности. Осторожность никогда не бывает излишней. Рада сообщить, что Вивьен продемонстрировала как сдержанность, так и интригующие познания в этом вопросе, и объявила игрушку совершенно безопасной. Можете вообразить себе мой восторг. Настроить вещицу легко, благодаря предусмотрительно нанесенным миниатюрным надписям. Для начала я решила опробовать огонь. Кажется опасным, не правда ли? Но это был просто приятный жар, увлекающий с первого прикосновения до самого конца. Как если выпить кувшин вина — такое же чувство тепла, удовлетворения и наполненности. Крайне рекомендую. Далее — режим мороза. Вряд ли можно описать это ощущение как прохладу. Вы когда-нибудь пробовали мятные леденцы? Надеюсь, никто в соседних комнатах меня не услышал. Что касается режима с электричеством... О, боюсь, мне будет довольно трудно описать это. Тем не менее я попытаюсь. Представьте себе ощущение от удара хлыста, обжигающего кожу, резкое и сладкое, такое, что перехватывает дыхание. Что ж, повтор здесь оправдан: надеюсь, никто в соседних комнатах меня не услышал. Несмотря на мое первоначальное недоверие, я обязана дать этой игрушке самый положительный отзыв. Она тщательно вымыта, так что, если вы заинтересовались, можете опробовать ее лично, что я вам и рекомендую. Драконья кожа очень легко чистится. Хороший выбор материала. С заботой, Жозефина Сидящая на подоконнике Сэра опустила письмо и отодвинулась подальше от деревянной шкатулки, бросив на нее неприязненный взгляд. — Засовывать в себя магический причиндал, сиськами клянусь… — пробормотала она себе под нос. — Просто не верится. И Жозефина называет это хорошим? Нет уж, она ни за что не будет опробовать это лично. Каким бы «увлекающим» это не было. И неважно, как там сильно Жозефина надеялась, что никто рядом её услышал. Сэра подумала: может и ей надо в следующий раз оказаться в тех самых соседних комнатах? Просто проверить, не блефует ли леди послиха. Эльфийка спрыгнула с подоконника и в очередной раз принялась рыться в ящике. — Ладно. Всё верно. Кто ж знал, что Золотце тайная извращенка? — бормотала она себе под нос, перебирая наручники и дилдо. — Не, меня на кривой козе не объедешь. Просто надо послать ей что-то такое, чего она не может попробовать. Тогда она не сможет, вот и всё. Пальцы Сэры сомкнулись на резном деревянном тубусе, и она с довольным видом вытащила его на свет. Украшенный цветочным узором тубус был толщиной в руку эльфийки. На одном конце — шедевральный образец кожевенного мастерства из темного и очень эластичного материала. Впечатляющая копия… кое-чего. Большинство постельных игрушек вызывали у Сэры смех, но к этой она испытывала невольное уважение. Не у всякой штучки имелся клитор. — Для нее нужен кой-какой причиндал, — ухмыльнулась Сэра, проскальзывая двумя пальцами в мягкие кожаные складки. — Шуточка что надо, вот! Мягкая кожа плотно обхватывала пальцы. Сообразив, что делает, Сэра выдернула их и сглотнула. — Что надо шуточка, — повторила она сдержанно.* * *
Уважаемая Сэра, Я до крайности очарована вашим последним подарком! Не буду тратить время на восхваление мастерства, так как давно поняла, что все находящиеся в вашем распоряжении игрушки — высочайшего качества. Что меня привлекло особо и на чем мне хотелось бы заострить внимание, так это использование... — Нет! — вскрикнула Сэра так громко, что посетители со второго этажа таверны оглянулись. — Да блядь, как так-то! Это же... Ты же не... — Она поперхнулась и поднесла письмо поближе к пылающему лицу. — Ты же не можешь... ...этого великолепнейшего предмета. Признаюсь, всегда питала слабость к запаху кожи. Материал так мягок и эластичен, что при увлажнении игрушка кажется почти настоящей. Даже просто проводя по ней языком, проскальзывая между складок и нежно вдавливаясь внутрь, мне достаточно было закрыть глаза и представить, что в постели я не одна... Сердце Сэры бешено заколотилось, она крепко стиснула колени. Проскальзывая между складок и нежно вдавливаясь внутрь. В этом почти слышался тихий вздох, едва различимый жаждущий стон, какой срывается с чьих-то губ от умелой ласки любовницы. На чем мне хотелось бы заострить внимание... Взгляд Сэры метнулся на дверь в ее комнату. Внезапно эльфийка сорвалась с излюбленного подоконника, захлопнула дверь и задвинула щеколду. Потом, крепко сжимая письмо, привалилась спиной к жесткому дереву и принялась читать дальше. ...а с распростершейся передо мной любовницей, скользкой от желания, отвечающей на каждое плавное нажатие моих пальцев и языка. А приглушенные звуки, издаваемые от соприкосновения с кожей, казались мне музыкой. Сэра всхлипнула, забыв, как дышать, и обнаружила, что слегка сжимает себя между ног. Сильнее оперевшись на дверь, она продолжила читать, медленно поглаживая себя. Вряд ли что-то может сравниться с ароматом возбужденной женщины. Даже лучшие орлесианские десерты не могут с ним соперничать. Тем не менее у меня есть определенные личные ассоциации с запахом и вкусом великолепной кожи, ассоциации, заставляющие меня мурлыкать, лаская податливую поверхность, словно это плоть любовницы, которую я алчу и вожделею. Красная как вишня Сэра прикусила губу, пытаясь сдержать вздох, и сунула дрожащую руку в панталоны. Ощутив пальцами горячую и скользкую влагу, она сильнее сжала зубы, чтобы случайно не застонать, и продолжила чтение. Проведя языком по складкам, я легко проникла первым пальцем внутрь. Внутри плотно, поверхность слегка ребристая, весьма похожа на настоящую, хотя недостаточно теплая. Настоящая любовница таила бы в себе жар. От введения второго пальца стало теснее, но ощущение, когда я скользила вперед и назад, пока язык... По шее Сэры поползла щекотная капелька пота. Издав долгий, тонкий стон, эльфийка сжала письмо в руке. Бедра сильно дернулись. ...кружил снаружи, щекоча и дразня, — от него перехватывало дыхание. С третьим пальцем я почувствовала, как кожа натягивается, чтобы впустить меня, как плотно обхватывает, словно лоно любовницы на самом пике удовольствия, когда у нее поджимаются пальцы ног, тело выгибается, лаская мой взор, и она притягивает мое лицо ближе, чтобы излиться мне на язык всей своей страстью... Сэра со всхлипом вздрогнула всем телом от жаркого разряда удовольствия, уткнулась разгоряченным лицом в письмо и глухо застонала. Она стояла на подкашивающихся ногах, зажмурив глаза, а вокруг витал сладкий цветочный аромат от пергамента. Духи Жозефины. Сэра глубоко вздохнула, с трудом переводя дыхание: сейчас упасть ей не давала только надежная дверь за спиной. Эльфийка рассеянно посмотрела в окно, затем сглотнула. — Н-ну, ладно тогда. В этот раз ты выиграла, Золотце, — выдавив это и превозмогая головокружение, она подняла к глазам слегка помятое письмо и продолжила читать. ...и тогда меня настигает мой собственный оргазм, растекаясь волной удовольствия по всему телу... — С-с-сиськи ебаные, Золотце, — выдохнула Сэра, снова вздрагивая. Что еще можно сказать? Игрушка одновременно красива и приятна в использовании. Еще раз приношу свою благодарность за возможность провести с ней ночь. Я привела ее, как и все остальные, в порядок перед возвращением. С заботой, Жозефина Сэра сглотнула. Вытащив руку из панталон, она отодвинула щеколду и принялась мерить шагами свою комнатку. — Надо отыграться, надо подсунуть ей что-нибудь такое, чтоб у нее в голову не влезло пробовать... — Сэра пятый раз принялась рыться в ящике с игрушками. — Ну давай, дрянная штука, что у тебя есть чудного? Ну давай, давай, давай... Она выуживала предметы по одному, и, бегло осмотрев, бросала через плечо. Шипованный ошейник. Дощечка-шлепалка, натертая маслом ползучей лозы. Анальная пробка в виде нага. Наконец Сэра со победным смехом выпрямилась, держа на ладони пару небольших кожаных колец. — Всё, ей тут ловить нечего! Даже я не знаю, что делают с этими фигулинами! Оба кольца из гладкой черненой кожи были велики даже для больших пальцев, а единственным украшением служили два одинаковых ярко-розовых драгоценных камня. На внутренней поверхности колец виднелись причудливые руны, так что Сэра была уверена: игрушка работает. Впрочем, она совершенно точно не собиралась надевать их и проверять, как именно. ...Тем более, она понятия не имела, на что их следует надевать. С торжествующим видом Сэра сжала руку, чувствуя, как сминается мягкая кожа, а грани камней вжимаются в ладонь. — Бьюсь об заклад, даже она не знает, что они делают. Выведу ее на чистую воду, нехрен блефовать!* * *
Сэра просунула голову в свою комнату и радостно улыбнулась при виде аккуратно сложенного на подоконнике листка пергамента с двумя кожаными кольцами поверх. Она в один прыжок подскочила к окну, схватила письмо и жадно развернула. Уважаемая Сэра, Мастерство изготовления присланного вами подарка восхищает. Руны настолько миниатюрны, что поместятся на моем ногте, но при этом выгравированы просто безупречно, и так же безупречно функционируют. Я весьма впечатлена! Однако я не могу предоставить отзыв. Для этой игрушки требуется партнер. С заботой, Жозефина Сэра моргнула. Она перевернула письмо в поисках продолжения, но оборотная сторона была пуста. — Что? — Она снова перечитала скупые строки, сердито хмурясь. — Что за... Ты, блядь, серьёзно?* * *
Камин Жозефины тихо потрескивал, и несмотря на горный холод снаружи, в каменных стенах царило уютное тепло. Леди Монтилье сидела за рабочим столом и водила кончиком пера по губам, вчитываясь в необычайно длинное послание от мелкого орлесианского дворянчика, мнящего себя особо ценным союзником Инквизиции. Он в самом деле оказал помощь — имели значение каждая монета и каждая связка эльфийского корня, но письмо было написано в таком тоне, словно этот лорд единолично удерживал целый фронт. К дверям в кабинет кто-то быстро протопал, и Жозефина едва успела поднять взгляд перед тем, как они распахнулись, и в комнате стало тесно от мечущейся разъяренной светловолосой эльфийки. — Эй, фифа, ты же просто не знаешь, что они делают! — Сэра хлопнула ладонями по столешнице перед Жозефиной. — Признай это! Жозефина слегка опустила веки. — Я могу тебе чем-то помочь, Сэра? Эльфийка сунула руку в карман и бросила поверх лежащего письма пару черных кожаных колец. Она обличающе ткнула в них пальцем, затем перегнулась через стол и впилась взглядом в Жозефину. — «Требуется партнер», блядь! Да ты тупо не знаешь, зачем они нужны! Жозефина постаралась сдержать смешок. Рассерженная Сэра несколько пугала — ведь она могла, не целясь, прострелить благородную глотку, находясь в другом конце самого большого зала. Но при этом она выглядела ужасно милой. Под веснушками расцвел яркий румянец, а вздернутый носик очаровательно морщился. Леди посол встала, аккуратно задвинула стул и вышла из-за стола. Сэра с упрямым видом скрестила руки: — Ой-ой, что-то госпожа послиха совсем притихла. Что, не можешь подобрать слова и признать, что я тебя обыграла? Жозефина неторопливо взяла одну из кожаных полосок и поднесла ко рту. Под пристальным взглядом Сэры она высунула розовый язык и надела на него кольцо. Драгоценный камень блеснул в свете камина. На языке ощущались линии рун, и всё, что потребовалось — отдать мысленный приказ, чтобы вдохнуть в них жизнь. Опережая вопросы Сэры, Жозефина деликатно взяла ее ладонь, притянула ко рту и прижала один из пальцев эльфийки к своему языку. От прикосновения к камню Сэра вздрогнула, широко распахнув глаза, и Жозефина поняла: она тоже ощутила вибрацию под подушечкой пальца. Эльфийка отдернула руку и подозрительно прищурилась. Жозефина сняла кольцо с языка. — Вот что оно делает. Сэра бросила на маленький мокрый предмет долгий взгляд. — ...Целоваться с этой штукой, тудыть ее, будет очень чудно. Не знаю, как мне такое. Жозефина, проиграв битву с рвущимся наружу смешком, рассмеялась, ее смуглые щеки чуть потемнели. — Это... м-м-м... Для поцелуев не в губы. Если ты понимаешь, о чем я. — О. — Сэра перевела взгляд на рот Жозефины и тоже покраснела. — О! Значит, для таких поцелуев. Ух как заводит. Ну, как заводит, все поцелуи так, ага? А это... бж-ж-ж-ж, ну, там, это приятно? — К сожалению, вряд ли могу сказать. Мне никогда не выпадала возможность это опробовать. Сэра заморгала. Позади стрельнуло полено в камине, осыпавшись тлеющими угольками. Жозефина повертела маленькое кожаное кольцо в пальцах и прокашлялась. — У меня впереди столько бумажной работы, — произнесла она внезапно. Сэра опустила взгляд на игрушку в руках Жозефины, затем снова посмотрела на ее губы — и не сказала ничего. — Я могла бы позволить себе немного отдохнуть от письменного стола, — продолжила Жозефина. — Или на моем письменном столе, если возникнет желание... Сэра молча протянула руку, положила руку на плечо Жозефины и принялась подталкивать ее назад, к самому столу. — Если тебе любопытно, как эти игрушки действуют... — тихо заговорила леди Монтилье. Сэра в ответ ухмыльнулась и опустилась на колени, положив ладони на ее бедра. Осторожно взяв из руки Жозефины кожаное кольцо, она сунула его в рот. Жозефина сглотнула, опираясь на полированное дерево столешницы. — Н-на столе, значит. Хм. А дверь? Сэра улыбнулась и нахально показала язык. Драгоценный камень сверкнул в свете камина. — Уже закрыла.* * *
Жозефина сонно пробормотала что-то в мягкие простыни, пробуждаясь. Она, словно кошка, потянулась на кровати, зевнула, рассыпая темные кудри по вышитым подушкам. Каждый дюйм ее тела пел от свежести, неги и удовольствия, хотя она не отказалась бы позабавиться еще немного, предложи это некая эльфийка-затейница. — Ну как, отдохнула? — промурлыкала Жозефина, прокатившись по постели. Другая половина кровати была пуста. Сэра исчезла, и к тому же не одна, а со второй вышитой подушкой. Жозефина нахмурилась. В изголовье лежала маленькая записка. Леди посол села, перебросила темные волосы через плечо, и подняла записку, вчитываясь в угловатый почерк. Спокойной ночи, лады? Важно: у меня полно всякого, хрен знает, что оно делает. Приходи ко мне. Научишь меня кой-чему из шикарной орлесианской ебли. Люблю учиться, знаешь ли. Может, еще подушку верну. А, брешу. Подушка — моя. Жозефина заморгала, перечитывая письмо, затем прикрыла рот рукой, заглушая смех. «Шикарная орлесианская ебля», — хихикнула она, поднимаясь. Надо будет нагружать себя бумажной работой почаще.