Чёрт меня дёрнул притвориться геем!

      Осознание того, что ты причинил человеку душевную боль, приходит не сразу, но неприятный осадок, терзающий тебя, остается надолго. Странно и непривычно понимать, что той, которую я любил целых одиннадцать лет, пришлось плюнуть в душу. Я просто трус и предатель. Ветреный, неверный и лживый человек, который способен вот так, не объяснив истинной причины, бросить девушку. Но и рассказать ей было бы просто верхом безрассудства!       Вся ситуация настолько неудобна и щекотлива, что даже самому стыдно обо всём этом думать. А на душе кошки скребутся… Но не мог я сейчас снова маячить у неё перед глазами, понимая, что причиняю ей своим присутствием ещё большую боль! Не мог… или не хотел?       Я поднялся с пола и, разувшись, тихо прошел в мамину комнату. Оказывается, она еще дома. Наверное, сегодня снова поедет на ночное дежурство. Мама лежала на диване, и я слышал в почти абсолютной тишине её медленное и ровное дыхание. Я подошел прямо к ней и, усевшись на полу возле дивана, стал наблюдать за тем, как она спит.       Всё-таки правильно говорят мамины друзья, что она — очень красивая женщина. Утончённые черты лица, пухлые губы и пышные рыжие волосы, в которых ещё не было заметно седины, хоть я и знал, что она не пользуется краской. Я любил смотреть на неё, особенно тогда, когда она улыбалась. Её искренняя улыбка дарила покой и ощущение безопасности, ведь я всегда думал, что она может в любой момент защитить меня. И даже зная то, что тетя Аня намного красивее и добрее мамы, всё равно она оставалась для меня лишь подругой матери. А мама — это родное существо, любимое… Самая красивая, самая умная, Самая-Самая! — Мам, — прошептал я, гладя её по волосам. — Я дома. Она тут же открыла глаза и неодобрительно уставилась на меня. — Случилось что? — нахмурившись, спросила она сквозь сон и, зевнув, встала с дивана. Я поднялся вслед за ней и встал позади, немного поодаль. Сейчас, наверное, у неё опять будет вспышка гнева, поэтому надо оставить немного пространства… на всякий случай. — Нет, я просто хотел сказать, что вернулся. — И что же это за место такое, где ты был, что тебе приспичило меня разбудить? — мама повысила голос и повернулась ко мне, испепеляя взглядом. — Прости, пожалуйста, — протянул я жалобным голосом. Но не время отступать. Если я решил, что хочу хоть немного приоткрыть завесу её равнодушия, то нужно делать это именно сейчас. — Максим… — начал было я, но тут же запнулся. — Неземнов? — переспросила мама. — Что с ним? — Он в больнице. — Вот как, — тут же смягчившись, она медленно села на диван и положила руки на колени. Затем, опустив взгляд, она спросила:  — И каково его состояние? — Ну, жить будет. Сломано два ребра. Врач сказал, что через неделю уже выпишут. Я просто подумал… — я на мгновение запнулся, пытаясь найти нужные слова. — Ты хорошо знаешь его, вот и решил, что тебе будет интересно. Ну… не интересно, конечно… Что это тебя волнует. — Ладно, Никит, — мама приложила руку ко лбу и, тяжело вздохнув, продолжила. — Я рада, что всё не закончилось плачевно. Ребра — это не так уж и страшно. Вдобавок, если через неделю уже будет дома, то это вообще без проблем. У молодых кости быстро срастаются. — Да, я знаю. — Сделай мне чай, — на миг она посмотрела на меня и, взяв в руку пульт, лежавший на тумбочке возле дивана, включила телевизор. — Хорошо.       Приготовив маме ароматный напиток и заодно сделав его себе, я уселся на свою кровать, подобрал под себя ноги и прислонился спиной к стене. Время от времени, отхлебывая немного черного чая, то и дело поглядывал в сторону мобильника, надеясь, что Макс поинтересуется, что же именно со мной произошло. Или он снова решил строить из себя холодного, беспристрастного циника? Блин, да неужели думает, что есть смысл?       Встаю с кровати, ставлю кружку на стол и беру телефон в руки. Позвоню! Нет, не могу. Наверняка Оксана и тётя Аня ещё там, потом ещё объяснять им, откуда у меня телефон Неземнова. Тогда, быть может, написать? А вдруг у него не включен вибро-режим? И тогда мы снова попадаем в ту же ситуацию. Ладно, подожду до вечера…       Девять часов, за окном непроглядная тьма. Лишь блёклое мерцание одинокого фонаря, стоящего во дворе, освещает лавочку, помещенную рядом с ним, и неширокую, протоптанную посреди полянки тропу. Весь вечер я просто не мог найти себе места. Уже и в интернете посидел, и книжку новую собирался дочитать, и музыку в плеер новую закачал, чтобы заслушать до тошноты, но и это не спасало. Хотелось просто лезть на стенки, ведь муки ожидания просто выводят из себя. Но наконец часовая стрелка встала на отметку «девять», поэтому я взял мобильник в руки, нашёл в телефонной книжке номер Макса и нажал на «Вызов». Поднёс трубку к уху, а сам замер в ожидании. Даже дыхание задержал. Каждый длинный гудок эхом отдавался где-то глубоко внутри, а пронзительный звук действовал на нервы. Я сжимал мобильник всё крепче, и, уже на мгновение, испугался за состояние своего телефона, когда раздался какой-то жалобный щелчок, но тут же опомнился, вспомнив, что у меня бессмертный телефон.       «Максим, ответь», — твердил я про себя, закрыв глаза и глубоко вздохнув. Но ответа так и не последовало. Вызов шёл уже около двух минут, и поэтому вместо голоса Неземнова я услышал противный голос оператора «Абонент не отвечает. Пожалуйста…». Я взбесился и повесил трубку, не желая даже дослушивать. Да что этот парень о себе возомнил? Хотя… вдруг он просто не может ответить на звонок? Или телефон стоит на вибро-режиме? В любом случае, наверняка ничего не случилось. Да и могло ли что-либо вообще случиться в больнице? Смешно!       Вдруг раздался звонок. Я от неожиданности даже подпрыгнул на кровати, чуть не разлив очередную кружку спасительно теплого чая. Трясущимися руками подношу мобильник к лицу, чтобы убедиться, что звонит Максим. Всё внутри закипело, сразу захотелось куда-то бежать, даже к нему в больницу, но я не мог. Мама так и не ушла на ночное дежурство, пожаловавшись начальству на нестерпимую головную боль, и поэтому я был вынужден остаться дома. Наконец, я взглянул на экран мобильника. Всё внутри в момент будто сломалось… — Алло, — сухо отвечаю я, трясущейся рукой ставя кружку на прикроватный столик. — Ник, ты куда делся вообще? — беспокойный голос Алекса. Друг, неужели ты и вправду за меня волновался? Приятно, не спорю, но почему тогда мне сейчас так больно? — Я просто ушёл домой. — Ты какой-то грустный, — хмыкнув, произнес он и затем продолжил. — Оксана тоже грустная. Не из-за тебя ли это?             Так, а вот тут уже попахивает наездом. Либо Окси всё им рассказала, либо просто все было настолько понятно, что даже я бы догадался. В любом случае, наверное, стоит рассказать. На то он и лучший друг — выслушает и подскажет, как лучше поступить. — Я расстался с Неземновой, — глубоко вздохнув, ответил я. Наступила пауза. Алекс не знал, что и сказать, а я просто не хотел выдавливать из себя и реплики. — Надеюсь… — начал было он. — Я никоим образом к этому не причастен?       Интересно, что это он имеет в виду? Ах да… Окси ведь Алексу нравится, и он сам мне обо всем сказал. А ведь действительно, забавно получилось. Как только он обо всём мне рассказал, я с девушкой и расстался. Так сказать, по его «хотению». Ирония судьбы, не иначе. — Нет, не беспокойся, ты к этому не причастен. Я просто вдруг понял, что все эти одиннадцать лет любил её как родную сестру. Между нами будто образовались кровные узы. — Ясно, — сухо ответил он, и я чувствовал, что он действительно опечален. Честно говоря, я даже немного порадовался тому, что мой друг сейчас не радуется появившейся возможности, а действительно разделяет переживания вместе со мной. — И как ты? — волнуясь, поинтересовался Алекс. — Знаешь, паршиво… — Я могу чем-нибудь помочь? — Думаю, сегодня мне лучше тупо освободить от всего этого голову, — сейчас я говорил действительно именно то, что думаю. Без лжи и притворства. Хотелось забыться, уснуть на несколько дней, переждать, пока всё успокоится. — Ладно, тогда, думаю, тебя сейчас лучше оставить одного. Удачи. — Спасибо, пока, — я даже выдавил из себя улыбку, надеясь, что Алекс увидит её, почувствует по интонации и голосу. Хотелось поблагодарить его за то, что он беспокоится за меня. Единственный, для кого я не безразличен. Ведь Максиму и дела, видимо, нет до моего исчезновения.       Я ждал звонка или какой-нибудь весточки от него каждый день, каждую минуту. Без конца носил в кармане домашних штанов телефон, надеясь, что Макс позвонит или пришлет сообщение, но всё было тщетно. Мама снова вернулась на работу, оставив меня наедине с четырьмя стенами моей комнаты. Я не хотел выходить на улицу, не видел смысла даже включать телевизор или компьютер. Вместо этого просто решил заново перечитать старые книги, в детстве так мне полюбившиеся, снова окунуться в мир фантастических животных, магии и сказок. Абстрагироваться от реального мира — вот какова была моя задача. Я хотел действительно забыться, раствориться, глупо переждать.       Время от времени брал телефон в руки и уже готов был набрать его номер, который без конца прокручивал в голове, но в самом конце так и не решался нажать на кнопку вызова. Действительно, если бы Макс вспоминал обо мне или волновался, то уже написал бы или позвонил. Вдобавок, пропущенный вызов наверняка он уже заметил. А становиться навязчивым я не хочу, так как знаю, как это порой бесит, поэтому каждый раз, глубоко вздохнув, просто откладывал мобильник в сторону, понимая, что ожидание бесполезно.       Шли дни, каникулы медленно подходили к концу. За эту неделю я вышел на улицу разве что за продуктами, других причин же просто не было. Алекс звал меня гулять, но я отказывался, и он, не спрашивая лишний раз о причинах, просто извинялся и вешал трубку. С мамой я больше не обменивался и несколькими словами, потому что сейчас мне почему-то было не до переживаний о давно ушедших днях, когда мы всей семьёй были счастливы. Сейчас, именно в этот момент меня волнует настоящее. Все ли нормально с Максимом? Или он действительно снова охладел ко мне? Почему не пишет, не звонит?       Также мне не давали покоя мысли об Оксане. Я ведь сделал ей больно, и даже не перезвонил, не извинился ещё раз за свой гнусный поступок, а ведь стоило бы… Наверное…       Я уже готов был спокойно дожить до конца каникул, а потом снова встретиться со своими одноклассниками. Рано или поздно Максим пришёл бы в школу, и мы смогли бы нормально поговорить. Да и Оксане я смог бы всё рассказать, объяснить, что именно со мной произошло, ведь вечно скрывать от других тоже не получится.       Я сидел и спокойно доедал купленное недавно пирожное, когда раздался звонок. Наверное, опять Алекс. Я медленно достаю телефон из кармана и, не смотря даже на экран, отвечаю. — Алло. — Никит?       Что? Женский голос? В недоумении смотрю, кто звонит… С чего это она вдруг? — Оксан, случилось чего? — поинтересовался я, пытаясь проглотить застрявший в горле кусочек слоеного теста. — Да нет. Я просто хотела поинтересоваться, свободен ли ты завтра… — приторно мягким тоном ответила она, придавая своей реплике несколько вопросительную интонацию. — В принципе свободен, а что такое? — сомневаясь, произнес я.       Девушка хмыкнула и продолжила: — Ты сможешь прийти к нам в гости завтра? — Ну да, а есть повод? — блин, играем в игру «вопросом на вопрос»… — Через пару дней выписывают Максима, и мы планировали устроить что-то вроде праздника по случаю его выписки, но для этого всю квартиру нужно украсить. — Неужели вы сами не сможете? — усмехнулся я. — А ты не хочешь поддержать друга? — огрызнулась она в ответ, отчего мне стало немного не по себе. Что с тобой происходит, Оксана? Я знал тебя доброй и нежной девушкой, а теперь ты просто портишь мое к тебе отношение… — Я приду. Во сколько? — Отлично. Давай тогда в три? — Замётано. Увидимся. — Да, до завтра, — и она положила трубку.       Что-то здесь не так. Интересно, почему я чувствую подвох?       Я отставил остатки пирожного в сторону и посмотрел в окно. Снова пасмурный день, отлично сочетающийся с моим настроением.       Скоро выписывают Макса… На душе от этой новости стало как-то тепло, приятно. Скоро мы сможем увидеться, ведь в больницу я так и не решился пойти после расставания с Оксаной. Или, быть может, завтра всё разрешится, и мы останемся друзьями? Я объясню девушке всё как нужно, и мы снова станем как брат и сестра. Как в детстве. Было бы отлично.       Замечтавшись, я невольно улыбнулся, возвращаясь мыслями в прошедшие дни. Всё тогда было так легко и непринужденно. Я любил всех и каждого… А теперь только и жди нож в спину от лучших друзей.