Смотри, но не трогай

Антон попытался сжаться крошечным комочком и немного сполз под парту, когда распахнулась дверь и профессор Попов, быстрым шагом прошествовав через кабинет, остановился у учительского стола, где сгрузил громадную кипу серых папок. Сбоку раздался приглушенный смешок — достаточно тихий, чтобы только Антон и мог его услышать. Шастун повернул голову и попытался прожечь соседа по парте взглядом. Не сработало. Или Матвиенко совсем немного овладел бессмертием, или в присутствии куда более мощной нечистой взгляд переставал работать. На лице Серёги отображалось искреннее сочувствие, но шаловливый блеск в глазах выдавал друга с головой — тот ёрзал весь в предвкушении. Конечно. Не его же жопе… жопа. — Поздравляю, господа студенты, Павла Алексеевича сегодня не будет. Как и пары — вы свободны, — аудитория радостно загудела, и Попов, дождавшись, когда первая волна ликования немного спадет, поднял руки, призывая студентов к тишине. — Занятия при этом никто не отменял. Тестовые файлы по сегодняшней теме вам отправит на почту профессор Воля. А я проверю посещаемость и раздам материал для проектов. Каждому свой, — Арсений постучал по возвышающейся на столе громадине из серых папок. — А можно?.. — Да-да? — Попов поднял взгляд на взметнувшуюся руку старосты. — Список нужен? — Нет, Павел Алексеевич оставил распечатку. Я буду называть фамилии, отмечать присутствие и отдавать проект. После этого в классе вас быть не должно. Поняли? — в аудитории зазвучало несмелое «да», кто-то просто кивнул, — Тогда поехали. Аристов! Антон мысленно застонал, а потом повернулся к другу и прошептал: — Серый, можешь не ждать меня. — Чего так, жрать не идешь? — брови Матвиенко взлетели вверх. Их группа считалась самой маленькой на потоке — всего двадцать три человека. Так ещё и Шастун стоял в списке последним, с разницей в семь человек между ними. С учетом отсутствующих — максимум через четверть часа они могли бы сидеть в маке и за бургером хуесосить Арсения. — Да так, о делах совсем забыл, — слабо улыбнулся Антон. Обычно тайн от лучшего, а по совместительству единственного друга он не держал. Однако о том, что почти наверняка сегодня вновь произойдёт, говорить не хотелось. — Как скажешь. Ладно, тогда до завтра, — Матвиенко хлопнул друга по плечу и отправился к преподавательскому столу — прозвучала его фамилия. И Антон был готов поклясться — профессор в этот момент смотрел не на Сергея… Список слишком быстро подходил к концу. И с каждой фамилией сердце Антона колотилось сильнее. В какой-то момент он малодушно подумал, что вообще не стоило сегодня приходить. Стоило последнему студенту покинуть аудиторию, как Шастун в секунду подорвался со своего места, схватил сумку с книгами и размашистым шагом двинулся к столу преподавателя. «Пусть-все-пройдет-спокойно, пусть-все-пройдет-нормально, только-бы-пронеслось», повторял он как мантру. — Шастун, задержитесь, пожалуйста. Есть разговор, — припечатал Арсений Сергеевич. Антон остановился на месте, а сумка по инерции пролетела ещё немного вперед, натянула короткие ремни и вернулась, больно стукнув парня по бедру. Профессор неторопливо поднялся, запер дверь и, как показалось резко оробевшему Антону, оглушительно цокая каблуками классических туфель, подошёл ближе, остановившись всего в десятке сантиметров. — Последнее время ваша успеваемость по моему предмету, Антон Андреевич, сильно упала, — тягуче начал Арсений Сергеевич. — Вы, кажется, обещали учить, но последние работы — очень плохи. Я даже на неуд не могу вас натянуть, — профессор выделил интонационно последнее слово. Антон, более чем понявший, что речь идет отнюдь не о его работе на паре, похолодел и шумно сглотнул. Руки Арсения Сергеевича огладили шею студента, спустились по плечам, затем прошлись по груди, задержавшись на сосках, вниз, чтобы вновь замереть на уровне пояса. Антон сделал шаг назад, чтобы избежать прикосновения, но уперся в парту. Арсений Сергеевич приблизился, почти вжимая парня несчастный стол. В глазах у Антона потемнело — профессор ещё ни разу не позволял себе прикосновений, ограничиваясь словами. Тело сковало от страха. Все, что он мог — наблюдать за руками профессора, что уже нырнули под футболку парня и нарочито медленно гладили живот, постепенно поднимаясь выше. Где-то на периферии мелькнула мысль, что из-под ткани это выглядит чертовски эстетично. — На твоей прошлой смене, — перевел тему профессор, продолжая двигаться, — ты позволил какому-то мудаку гладить себя в техническом коридоре. Позволь поинтересоваться, как долго вы спите с ним? — в последней фразе сквозила неприкрытая ярость и, как показалось студенту, готовность убить как Шастуна, так и того мужика. — Я не… — продолжить Антон не смог. Пальцы Арсения Сергеевича потерли, а затем слишком сильно сжали соски, заставив парня вскрикнуть и резко втянуть воздух. — Больно! — Не смей мне врать, — отчеканил профессор, оттягивая и прокручивая чувствительные горошины. — Ты был один, ты позволил прижать себя к стене, ты не сопротивлялся. Кто это? — Я не знаю его, правда! — всхлипнул Антон. В уголках глаз появились слезы. — Он подкараулил меня после выступления и вот. Я пытался вырваться, но он же капец сильный! Ещё и бухой. Меня Эд с трудом отбил. Я не вру! — Так и быть, на этот раз поверю, — Арсений Сергеевич последний раз ласково потер соски и отпустил Антона, вынимая руки из-под футболки и одергивая задравшийся край. Парень осел на парту — руки дрожали. Неожиданно профессор притянул его к себе в объятия. Антон окаменел. Но руки Арсения Сергеевича, вопреки ожиданиям, принялись успокаивающе гладить его по спине. — Я могу идти? — пролепетал Антон, полностью выбитый из колеи. — Конечно, Шастун, я же не держу вас, — нарочито мягко уверил Арсений Сергеевич. Даже разорвал объятия, словно в доказательство, но лишь для того, чтобы двумя пальцами приподнять подбородок Антона, заставляя смотреть себе в глаза. — Через четыре дня у вас контрольная точка. Если вы не сдадите, я буду обязан подать прошение о Вашем отчислении. — Не надо, — вырвалось случайно. Антон был готов откусить себе язык — в глазах профессора всего на мгновение мелькнуло нечто зловещее. — Смотря на что вы готовы, — Антон сглотнул. Перед глазами промелькнули события последних пары месяцев — все эти полунамеки, прикосновения. Даже приватные танцы, которые профессор заказывал достаточно регулярно. — Все что угодно? — неуверенно выдавил Антон. Ответ Арсению Сергеевичу понравился. Черты его лица смягчились, он напоминал довольного кота и даже отошёл на пару шагов, полностью отпуская парня, хотя Антон не опустил подбородок, иллюзорно ощущая на нём чужие пальцы. — У тебя же смена завтра, да? Заберу тебя у клуба сразу после, договорились? — Антон несмело кивнул. Времени на обдумывание оставалось катастрофически мало. А Арсений продолжил, — сможешь взять вино, пожалуйста? Я тебе завтра дам деньги и название, зайди утром в кабинет. Их диалог завершился слишком резко. Арсений Сергеевич буднично, как будто минуту назад ничего странного не происходило, всучил Антону папку и выпроводил того за дверь. Шастун, находящийся в полной прострации, отправился в сторону дома. Пешком. Да, больше часа, но ему надо было переварить сегодняшний разговор. И убедить себя не сбежать завтра — место в этом вузе было необходимо ему как воздух.