~~~
Чьи-то лёгкие прикосновения рук на его лице ощущаются даже сквозь сон, а вскоре слышится множество голосов: –Красивый такой, неуж-то японец? –Да вряд ли… –Ребят, у него в штанах документы были, точно кореец! –Джеюн, ты что, копался в его вещах? –А в чём он не прав? Пока мы протекторат Японии, всё надо выведывать. –Да тише, сейчас проснётся! –Вы мешаете мне менять ему повязку… –Представьте, как он расстроится, когда узнает, что упал не возле женского пансиона. –Заткнись, Рики! –Так, а ну тихо всем, кажется просыпается! Кто-нибудь, позовите доктора Ли! Медленно разомкнув веки, раненый сразу встречается глазами с незнакомым юношей, тем самым, чьи прикосновения он ощущал сквозь сон. Выдержав несколько секунд зрительный контакт, тот смущённо отводит взгляд, заканчивая поправлять налобную повязку. Оглянувшись, лётчик видит ещё трёх парней, совсем ещё мальчишек, и все в одинаковой форме. Со стороны двери доносятся шаги: периферическим зрением парень замечает идущих быстрым шагом молодого мужчину в белом халате и ещё одного парня в той же форме, что и другие ребята. –Я припоздал, надеюсь никто не умер. — мужчина, по-видимому врач, садится на кровать рядом с раненным и приятно улыбается. — Я шучу, конечно же. Меня зовут Ли Хисын, можно просто доктор Ли. Как мы уже поняли, ты потерпел крушение в лесу. Я бы хотел поподробнее узнать, кто ты, что вообще произошло. Сону, дай ему воды. Скромный парень, менявший повязку, тянется за стаканом к столику возле кровати. Лётчик приподнимает голову, когда к губам подносят стакан с прохладной водой. Он утоляет жажду глоток за глотком и внезапно ощущает чужую руку, придерживающую его голову сзади. Прикосновение такое надёжное, но в то же время очень нежное и лёгкое, не свойственное парням. Сону отводит взгляд каждый раз, как встречается глазами с парнем на койке. Когда вода оказывается допитой до дна, а нежная рука выскальзывает из-под головы, лётчик откашливается, и сами по себе с губ срываются давно заученные слова: –Пак Сонхун, двадцать лет, курсант корейского лётного училища. Я летел с задания, но у самолёта отказали двигатели. Он упал где-то в двух километрах от здания, в лесу. Я катапультировался, но парашют раскрылся поздновато, когда я уже попал в ветки деревьев. –Тебе повезло, что ты выжил. У тебя было вывихнуто плечо, но мы его вправили, пока ты был без сознания. Ещё есть небольшая травма головы, но незначительная. Потребуется около месяца на полное восстановление. –А где я вообще нахожусь? –Японо-корейский Восточный мужской пансион. — Сонхун удивлённо моргает глазами и вздыхает. — Знаю, далековато, мы живём фактически на отшибе. С провизией и проверкой сюда приезжали пару дней назад, поэтому по-любому тебе придётся проторчать здесь не меньше месяца, пока не приедут снова. Не переживай, ребята здесь хорошие, скучно тебе точно не будет. –Ага! — хором восклицают парни, окружившие койку. –Ты наверняка проголодался, но не волнуйся, скоро тебе принесут что-нибудь поесть. А пока тебе нужен покой. Мальчики, на выход. С обиженными лицами юноши уходят из небольшой комнатки: наверняка они бы хотели засыпать кучей вопросов упавшего с огромной высоты лётчика. Сонхун знакомится с пятью замечательными ребятами. Джеюн, Чонсон, Чонвон и самый младший из них — японец Рики, оказываются приятными и очень забавными парнями. Но больше всех Пака привлёк Ким Сону. Есть что-то удивительно трогательное в его скромной улыбке, в его заботливых руках и спокойном голосе. Он не задаёт вопросов, отводит взгляд и теребит пальцами рукава собственной рубашки, стесняясь то ли Сонхуна, то ли трёхлетней разницы в возрасте с ним. В течение дня Сону остаётся загадкой, и это сразу пробуждает желание узнать его поближе. Наутро следующего дня в дверях показывается тот самый скромный мальчишка с подносом в руках. Немного замешкавшись на входе, Сону молча проходит внутрь и ставит поднос с завтраком на тумбу. –Доброе утро. Ким слегка вздрагивает от голоса Сонхуна, но тут же берёт себя в руки. –Доброе утро. Мне доверили уход за Вами, вот я и пришёл… — снова мнёт рукава, говорит тихо, будто оправдывая свой визит. — Мне нужно поменять Вам повязку на голове и обработать раны. После одобрительного «угу» Сонхуна юноша садится ближе к нему на кровати и приподнимает голову раненого, развязывая бинты. Это даёт Паку возможность рассмотреть Сону поближе: у раскосых глаз красивый золотисто-коричневый оттенок, а на бледной коже щёк по-детски розовеет лёгкий румянец. Ким закусывает губу, бегая глазами по чужому лицу и груди, пока сосредоточенно обрабатывает раны проспиртованной ватой, и выражение лица у него такое, будто за малейшую ошибку его могут расстрелять. –У тебя лёгкая рука. Сону вновь дёргается и кротко улыбается, не ожидав, что таким образом лётчик-кадет попробует заставить его не волноваться. –Спасибо… — Ким вбирает в лёгкие побольше воздуха, словно собираясь что-то сказать, но взглянув в тёмные глаза напротив не решается, и это не уходит от внимания Сонхуна. –Ты о чём-то хочешь поговорить? — осторожно спрашивает Пак, чем вызывает лёгкое удивление Сону. Наверняка учителя в пансионе приучили детей помалкивать и не задавать лишних вопросов. — Всё в порядке, тебе незачем меня бояться. –Просто… — Сону заламывает руки от волнения. — Просто не могу представить, как Вам было больно. Падать с такой высоты в деревья… Сонхун сдерживает тихий смех, боясь спугнуть мальчика. Его охватывает чувство умиления, ведь даже три года назад, когда он был в возрасте Сону, его ровесники были обычными сорванцами, не заботящимися ни о чьём состоянии и не следящими за словами. Быть может это просто дело случая, а быть может Сону действительно какой-то… особенный. Сонхун садится на край кровати рядом с Кимом, придерживая свою руку, зафиксированную бинтами. –Было очень больно, но это уже позади. Теперь я здесь, и тут довольно уютно. Я глубоко благодарен за заботу. –Мне наказали ухаживать за Вами каждый день. –Тогда подружимся? — Пак протягивает здоровую руку Сону, которую тот аккуратно и неуверенно пожимает в ответ. — Можешь обращаться на «ты». Ты милый парень, думаю, с тобой мне не будет скучно. –Другие так не сказали бы. — Ким с грустной улыбкой пожимает плечами. –Да ну… Расскажи о себе. Чем ты любишь заниматься помимо учёбы? Глаза Сону загораются на несколько секунд, но он всё равно будто стесняется говорить о своих пристрастиях. –Я очень люблю читать. Чтение занимает почти всё моё свободное время. –По-моему это здорово, читающие люди очень умны. –Да, наверное… — румянец на щеках Сону становится слегка ярче. — А Вы… Ты наверняка очень смелый, раз решил стать лётчиком. –Не думаю, что я пока сделал что-то, за что меня стоит уважать. Сону придвигается поближе: его лицо принимает серьёзный вид, из-за чего он в одно мгновение визуально становится старше. –Разве уважение нужно заслуживать? Почему нельзя уважать людей просто за то, что они люди? Какие-то заслуги или подвиги просто идут плюсом, но в первую очередь людям стоит научиться уважать друг друга просто так. Я уважаю тебя за твою смелость, но в первую очередь я уважаю тебя как человека, такого же, как я. Сонхун улыбается с восхищением, вновь вгоняя Сону в краску из-за неловкого молчания. –Ты и в правду очень умный, и мыслишь по-взрослому. Сколько тебе лет? –Семнадцать. –Я уважаю тебя за твой ум, но в первую очередь я уважаю тебя как человека, такого же, как я. — Пак улыбается, и юноша улыбается ему в ответ. –Мне пора идти на уроки. В обед придёт доктор Ли, а я приду вечером. Со скоростью пули Сону вскакивает с кровати и мчится к двери. –Я буду тебя ждать! — кричит в догонку Сонхун, но Ким быстро скрывается за скрипящей дверью. Пак никогда не ждал наступления вечера так нетерпеливо, поэтому когда в комнату заходит Сону с ужином на подносе, он чувствует радость от облегчения. Юноша скромно с улыбкой опускает глаза, желает приятного аппетита и ждёт, когда Сонхун закончит есть. Тарелка пустеет буквально за минуту: Пак уплетает ужин за обе щеки, не отводя глаз от Сону, пытающегося смотреть куда угодно, только не на кадета. Быстро поставив пустую тарелку обратно на поднос, Сонхун усаживается поудобнее рядом с Кимом. –Как прошёл день? –Как обычно. Те же уроки и учебники… А твой как? –Немного грустно здесь в одиночестве. Я всё ещё чувствую слабость, но от скуки мне ещё хуже. –Я думаю, когда слабость и боль пройдёт, тебе можно будет выходить с нами на прогулки. –Было бы неплохо. Сону начинает помогать Паку с обработкой ран всё с таким же взволнованным лицом. Сонхуна это даже умиляет, но он ничего не говорит младшему, боясь как-то задеть. Через несколько минут, когда Сону заканчивает свою работу, Пак ловит его за руку. –Можно тебя попросить кое о чём? –О чём?.. — Ким садится обратно на кровать. –Ты не мог бы раздобыть мне лезвие? Глаза Сону резко расширяются, и Сонхун сразу понимает, о чём тот подумал, когда услышал вопрос. –Зачем тебе?.. –Ну… Если я не смогу избавиться от проклюнувшейся щетины, то я не буду симпатичным. –Боже… — Сону с облегчением выдыхает и улыбается. — Ты выглядишь как самый завидный жених, а красоту ничем не испортишь. –Удивительно, но когда я впервые тебя увидел, то подумал о тебе точно так же. Через пару секунд по комнатке эхом разносится звонкий смех. Сонхун и подумать не мог, что способен смеяться до коликов под рёбрами, но вскоре его приводит в чувства Ким, сам едва успокоившийся от смеха. –Не смейся так долго, швы могут разойтись. –Говорят, что смех продлевает жизнь, поэтому мне не страшно. –Ты такой… Странный. — Сону с улыбкой вытирает со лба капельку пота и встаёт с кровати. В глазах мелькает лёгкая грусть, и Пак понимает, почему. — Мне пора. Если что, лезвие лежит в верхнем ящике тумбочки. –Оно всё это время было так близко?.. Спасибо тебе, Сону. Ты ведь придёшь завтра? Сонхун понимает, как глупо и наивно звучит его вопрос, но непонятная тяга к этому мальчишке не хочет утихнуть. Сону забирает поднос, тихо смеётся и идёт к выходу. –Возможно. Лисьи глаза прищуриваются от улыбки, и юноша скрывается за дверью, оставляя Пака в одиночестве на всю ночь. С этого момента Сонхуну кажется, что всё стало по-другому. Каждый день начинается с какой-то глупой улыбки до ушей и с чувством лёгкости, переполняющей всё тело. Слабость улетучивается так же быстро, как новенький самолёт, устремляющийся в облака, и Сонхун уже даже почти вспрыгивает со скрипящей кровати по утрам, чтобы раздвинуть занавески и открыть окно для наслаждения свежим воздухом. Погода за окном нелётная, но кажется Пак понимает, чтó заменяет ему солнце, а точнее — кто. Радостная улыбка сама по себе расцветает на лице каждый раз, когда в дверях комнатки появляется солнце по имени Ким Сону. Сонхун удивляется тому, как быстро младшенький стал для него близким другом. Тёплые руки, добрые глаза и искренняя улыбка становятся уже чем-то родным, но от того не менее удивительным и приятным. Скромный паренёк на глазах становится искренним и открытым для любых разговоров, и Паку становится всё интереснее наблюдать за ним. Сону с упоением рассказывает о книгах, прочитанных накануне, активно жестикулирует и смешным голосом пародирует диалоги героев, а Сонхун просто не может от него оторваться. Иногда Сону рассказывает о себе забавные истории из детства, а Паку и не верится, что парень на самом деле такая болтушка. –И тогда я побежал прямо в поле, упал спиной на траву и долго смотрел на облака. День был ветреный, поэтому они быстро перемещались по небу и меняли свою форму. Я лежал и смотрел, а потом внезапно задумался, что же выше облаков? Если с земли мы видим их красоту, то что выше них? –Выше них только звёзды. Я тебе как лётчик говорю. –И правда… А ведь звёзды не менее прекрасны, чем облака. — Сону падает спиной на кровать Пака и вздыхает. — Столько красоты и чудес можно увидеть в нашем мире, но люди так и не научились ценить то, что имеют. Они всё разрушают, уродуют планету войной. Остаётся только смотреть на нетронутые облака и звёзды. И так с каждым новым разговором и с каждой новой встречей Сонхун узнаёт Кима всё больше и больше, а младший всё больше и больше узнаёт о Сонхуне. Пак уже не может представить свой день без Сону — он стал необходимым, как кислород. Ким в очередной раз приближается очень близко к его лицу, чтобы обработать ваткой рану на губе, а Сонхун ловит себя на мысли, что ему не хочется, чтобы Сону удалялся от него даже на сантиметр. Младший уже почти не стесняется приближаться к Паку, но зато теперь горят щёки Сонхуна. В голове столько противоречий, но эти глупые чувства сильнее всех законов традиционного общества. Сколько бы Пак не отрицал это у себя в голове, сколько бы не пытался найти оправданий учащённому сердцебиению — он не в силах не поддаться очарованию медных раскосых глаз. Сонхун понимает, что безнадёжно влюбился. Одним утром вместе с Сону в комнату вваливается целая орава мальчишек. Пак смотрит в окно и понимает, в чём дело. –Сонхун-хён! Там солнце вышло, нам нужен сопровождающий на прогулку! — тараторит Рики. — Ты ведь уже поправился, да? Рука не болит? –Не… –Вот и чудненько! Мы принесли одежду, одевайся скорее, пока учитель не передумал. Сонхун смеётся: его забавляет гомон мальчишек, но больше всего его радует мысль о прогулке с Сону, который сейчас при всех скромничает и тихо с улыбкой стоит у двери. Погода действительно прекрасная. Ветер ерошит волосы парней, идущих через лес к большому полю. –Там хорошее место для запускания воздушных змеев и пикников. — поясняет Джеюн, идущий впереди всех. –Да, там очень красиво! — присоединяется Чонвон. — Осталось идти всего пять минут. Огромная прибрежная поляна оказывается настоящим раем. Сонхун и не помнит, когда в последний раз ему было так весело проводить время на свежем воздухе. Устав от беготни и смеха, парни заваливаются на траву. Невольно Пак вспоминает рассказ Сону про облака, и на душе даже становится как-то тепло. Или может быть это потому что Ким лежит на траве рядом с ним?.. –Каково это — летать там наверху? — внезапно нарушает тишину Чонсон. –Ну… В облаках как в тумане, когда летишь сквозь них. Почти ничего не видно, но сверху… Слова сами застревают в горле, когда рука Сону слегка касается мизинца Пака. В голове будто что-то щёлкает, сердце заводится, как двигатель — Сонхуну хочется прикоснуться к его руке ещё раз. –… сверху над облаками самая настоящая красота. И какая бы буря не бушевала над землёй — над облаками всегда будет безмятежное солнце или звёзды. Как же страшно повернуть голову в сторону и взглянуть на Сону. Пальцы Сонхуна очень медленно, невесомо и ненавязчиво касаются пальцев Кима, но тот молчит, и кажется совсем не сопротивляется. Ребята обсуждают что-то, но Пак слышит только биение своего сердца в заложенных ушах. Давление подскакивает на максимум, и кадету даже кажется, что у него температура, когда его ладонь почти вплотную соприкасается с тёплой ладонью Сону. Через несколько секунд он падает в бездонную пропасть своих чувств, когда Ким в ответ переплетает с ним пальцы. «Неужели, он чувствует то же, что и я?» Сонхун всё же решается повернуть голову и взглянуть на младшего, и он совсем не ожидает увидеть в нём самого себя: покрасневшие щёки, взволнованный взгляд, приоткрытые губы и учащённое дыхание. Всё становится понятно без слов, но от этого не менее страшно за будущее. Стоит только одному из парней встать с травы, как Сону тут же убирает руку и встаёт следом, чтобы собираться обратно в пансион. Вечером Ким ведёт себя так же, как и обычно. Сонхун предполагает, что младший для себя всё решил, но это успокоения не приносит, ведь Пак совсем не знает, что ему делать и как себя вести. Днём он веселится с Сону, а ночью не может уснуть и думает о том, что конец месяца на носу, а он так и не признался. Очередная прогулка заканчивается ближе к вечеру, поэтому в комнату Сонхуна парни возвращаются сразу вдвоём с Сону. Младший смеётся, вспоминая забавные моменты игры в футбол, а Пак не может не смеяться вместе с ним. Усталость от насыщенного дня делает ноги ватными, поэтому Сонхун сразу падает спиной на кровать. –Не разваливайся тут, мне тебя ещё полечить надо. Сону хихикает, пропитывая вату спиртом, а Пак послушно садится на край кровати. Несмотря на усталость, присутствие Кима не перестаёт вызывать волнения и трепета. Через несколько секунд сон как рукой снимает, когда Сону внезапно приближается и садится к Сонхуну на колени. –Иногда мне кажется, что ты специально отдираешь ранку на губе, чтобы я как можно дольше её обрабатывал. — Ким вновь невинно хихикает, а лётчику становится совсем не до смеха. –Не понимаю, о чём ты… Конечно же, Сонхун всё понимает, ведь действительно кусает губы в кровь по ночам, терзая себя тревожными мыслями. Но Сону это знать не надо. Ватка со спиртом легко проходится по ране, от чего кожу неприятно щиплет, но Ким сразу же дует на неё. Сонхун от такой близости совсем забывает дышать, и теперь он точно знает, что его бегающие глаза сейчас выдают его с головой. Сону замирает на месте, ловя взгляд старшего. Ладонь будто сама по себе начинает поглаживать щёку Сонхуна, глаза опускаются на губы, и тут-то сам Ким теряется в своих чувствах. Тишина окружает со всех сторон, и Сону отчетливо слышит, как тяжело сглатывает Сонхун. Они почти ощущают дыхание на губах друг друга, эти ничтожные несколько сантиметров расстояния удерживают их на тонкой ниточке до падения в пучину безумия, но… За дверью слышатся приближающиеся шаги. Уже спустя мгновение Сону стоит возле Пака, и в комнату входит доктор Хисын. –Добрый вечер, молодые люди. Сону, как ты? Справляешься? –Да, всё хорошо. — торопливо выпаливает Ким. –Библиотекарю понадобилась твоя помощь. –Я уже иду. –Хорошо. Доктор Ли уходит, закрыв за собой дверь. Сону поспешно бросает вату на поднос и старается как можно скорее уйти из комнаты. –Сону, подожди! Пак хватает младшего за руку, чтобы остановить. Сону растерянно смотрит в глаза старшему и краснеет, а Сонхун даже не знает, что ему сказать, поэтому Ким взволнованно шепчет: –Я приду ночью. … и скрывается за дверью. Сонхун ходит по комнате туда-сюда, кусает губы и не может найти себе места от волнения. Действительно ли Сону придёт? Если да, то что они друг другу скажут? За окном уже давно стемнело. Прошло всего несколько часов, а Паку кажется, что он ждёт целую вечность. Из окна комнатки видно звёзды, мелькающие в просветах между облаками. Сонхун бы подарил все эти звёзды Киму, чтобы тот улыбался и чувствовал себя самым счастливым. Тихий стук в дверь заставляет руки вновь задрожать. Пак оборачивается, и в этот же момент в комнату входит Сону, закрывая за собой дверь. Такой милый в своей пижаме и с керосиновым фонариком в руках, и такой же испуганный, как в их первую встречу. –У тебя не будет проблем из-за того что ты здесь? –Я потом всё улажу, если понадобится… Не думай об этом. Сонхун не знает, что говорить младшему, но Ким будто уже заранее знает, чего он хочет. –Сонхун. –Да?.. –Можно мне лечь спать рядом с тобой? Одна только мысль вышибает весь воздух из лёгких, но Пак старается собраться, и кивает головой Сону. Сонхун забирается на кровать первым и освобождает место для Кима. Тот тушит огонёк в фонарика и ставит его на тумбочку, после чего ложится рядом со старшим. Пак укрывает себя и его одним одеялом, Сону устраивается на кровати поудобнее, ложась лицом к Сонхуну. Какое-то время они просто лежат, смотря друг на друга. –Ты скоро уедешь, ведь так? — шёпотом спрашивает Сону. У Пака внутри всё до боли сжимается от осознания того, что скоро придётся расстаться. –К сожалению. –М… Понятно. Ким опускает глаза и вновь замолкает. Уж лучше бы младший что-то говорил: его печальное молчание невыносимо, но ещё ужаснее становится от вида скатывающейся слезы. –Сону, не плачь, прошу… — Сонхун аккуратно вытирает его слёзы и чувствует, что хочет расплакаться и сам. –Мы так хорошо проводили время вместе… –Я знаю. Мне самому никогда не было так приятно чьё-то присутствие. –Сонхун, ты скоро уедешь. Всего этого не будет, ты забудешь меня и это место так же, как забываются сны. –Не забуду. Я клянусь, Сону, я не забуду. –Ты… Какого чёрта я не могу нормально думать, когда ты рядом? У меня в голове бардак из-за тебя… –Думаю, мы чувствуем это вместе. Я не могу думать ни о чём, кроме тебя, Сону. Глаза Кима бегают, будто изучая лицо напротив, его дыхание заметно сбивается и дрожат пышные ресницы. Сону судорожно вдыхает воздух и смотрит прямо в глаза. –Я так хочу поцеловать тебя, Сонхун. Если бы я только умел… Ким почти плачет, смотря на губы напротив, но Сонхуну ничуть не лучше. Возможно это именно то, что чувствуют люди во время опьянения, но вместо алкоголя здесь только Сону — его личный опиум. –Я покажу. Ладони аккуратно касаются щёк, и Пак чувствует, как ладони младшего в ответ обнимают его шею. Сонхун медленно приближается к лицу Кима и невесомо целует лоб, спускается лёгкими поцелуями и целует мокрые от слёз глаза и скулы. Такие нежные, почти родительские поцелуи трогают Сону до глубины души. Пак останавливается напротив губ парня, будто ещё раз пытаясь понять, наяву ли это всё, но Ким развеивает все сомнения в реальности, целуя Сонхуна первым. И это чувство сильнее всех стихий, лучше всех благ в этом мире, прекрасней первого полёта. Голова кружится, но только сейчас Сонхун трезво познаёт истину: выше облаков совсем не звёзды, а любовь, исцеляющая, трепетная, искренняя. Она выше облаков и звёзд, прекрасней их в тысячи раз. Она разливается по телу теплом, принося чувство эйфории и защищённости, проникает в самое сердце и держит его под своим контролем. Мягкие губы Сону ощущаются как что-то неземное. С немого позволения младшего Сонхун осторожно углубляет поцелуй, встречаясь с неумелым языком, но Ким быстро разбирается с тем, что нужно делать. Сону кажется таким чистым и непорочным, совсем невинным, от чего Пак подсознательно винит себя в том, что вообще смеет прикасаться к такому чуду как он, но он просто не может оторваться от Сону. Оставив последний чувственный поцелуй на губах Кима, Сонхун смотрит ему в глаза и гладит большим пальцем по щеке. Миллионы мыслей в голове скрепляются в одно истинное заключение, которое Пак решается озвучить. –Сону, я люблю тебя больше всего в этом мире. Ким прижимается головой к груди Сонхуна и обнимает его. Кадет не может сдержать растроганного вздоха и обнимает младшего в ответ, прижимая ближе к себе. –Я люблю тебя ещё больше, Сонхун. Эта ночь становится лучшей в его жизни. Но через несколько дней приезжают люди с необходимыми для пансиона вещами, а значит им придётся расстаться. Сону издалека наблюдает, как Пак переговаривается с мужчиной у грузовой машины. Никто даже представить не может, какую боль чувствует Ким, разве что Сонхун, который просто умело сдерживает слёзы. Постепенно подтягиваются другие мальчишки: видно, что отъезд Пака и им не приносит никакой радости. –Здесь еда в дорогу. — доктор Ли протягивает Сонхуну небольшой кулёк, и кадет делает поклон в знак благодарности. –Спасибо, что позаботились обо мне, доктор Ли. — парень поворачивается к мальчишкам и делает поклон и им. — Вам тоже огромное спасибо. За всё. Сонхун подходит ближе и с тяжёлым сердцем обнимает на прощание каждого парня, с которым познакомился за этот месяц. Последним остаётся Сону, и Пак клянётся себе, что никогда в жизни не чувствовал себя так убито, даже когда упал с самолёта. Кима он обнимает крепче и дольше остальных. Руки младшего крепко сжимают ткань на чужой спине всего несколько секунд — дольше нельзя, иначе могут всё понять. –Спасибо что был рядом со мной, Сону. Я буду скучать. Сонхун уходит и запрыгивает в открытый кузов машины. Автомобиль трогается с места, и Пак машет рукой удаляющимся фигурам у пансиона. Все кричат, желая кадету хорошей дороги, один лишь Сону стоит неподвижно. Машина уезжает всё дальше, силуэты всё меньше, а на душе всё тяжелее и тяжелее. –Сону? Что с тобой? — Рики взволнованно треплет парня за плечо и замечает слёзы на его щеках. Вскоре это замечает и Чонсон. –Ты в порядке?.. Ким не выдерживает и убегает в пансион, зажав рот рукой, чтобы внезапно не вырвался крик. –Я в шоке… — Рики тревожно смотрит вслед убегающему Сону. –Что это с ним? — интересуется Чонвон. –Не знаю… Но я никогда раньше не видел его плачущим.//год спустя//
Просто очередной серый день из таких же, как и раньше. В пустом пансионе почти никого нет, кроме учителей, прочих работников… И Сону. Доктор Хисын с печалью и сожалением смотрит на бедного юношу. Всего пару месяцев назад его родители погибли в вооружённом конфликте, и забрать его из пансиона абсолютно некому. Сону молча смотрит из окна своей пустой комнаты на футбольное поле. Когда-то на нём было весело играть с друзьями, но теперь от этого остались лишь воспоминания. Даже книги не приносят былой радости и успокоения, всё будто потеряло смысл, и сам Ким не знает, что будет дальше. Комитет пансиона не может решить, куда деть парня, но Сону точно знает, что скорее всего его передадут в военное училище, а до тех пор ему придётся торчать в этом одиноком пустом здании. За серыми облаками совсем не видно неба. Погода будто внимает настроению Сону, из-за чего ему кажется, что если с его глаз польются слёзы, то небо тотчас заплачет вместе с ним. Мысли о небе напоминают только об одном человеке, и Ким не знает, вспоминает ли тот о нём вообще. За год не пришло ни одного письма, ни одной весточки о том, где он, чем занимается, как себя чувствует — ничего. Может он действительно забыл? А ведь Сону поверил клятве. Возможно, верит до сих пор, ждёт чего-то, но это всё напоминает лишь гонку за чем-то упущенным. –Сону? Голос доктора заставляет испуганно развернуться к нему. Он стоит в дверях комнаты и не заходит. –Здравствуйте. Что-то случилось? –Ну… — мужчина подозрительно чешет затылок. — Думаю, да. –Меня отвозят в военное училище? –Нет! Конечно нет! Но… –Что «но»? — Ким нервозно бегает глазами. –Тебя, видимо, заберут в другое место. За тобой приехали. –Но кто?.. Доктор молча уходит куда-то в коридор, оставляя Сону наедине с тарабанящим сердцем. Наверное, оно останавливается вовсе, когда в комнату входит он. –Привет, Сону. Слёзы обильно текут по щекам, но Ким не может издать ни звука. Лицо пришедшего размывается перед глазами, и Сону кажется, что это галлюцинация, и сейчас он просто упадёт в обморок. –Я скучал по тебе, Сонхун… Даже полушёпотом голос Кима дрожит. Пак подходит ближе, но получает звонкую пощёчину, а на лице остаётся красный след от ладони. –Я это заслужил… –Ненавижу тебя. Через долю секунды Сону хватает Сонхуна за воротник и пылко целует, привставая на носочки. Пак берёт лицо Сону в руки и десятками поцелуев покрывает каждый его миллиметр, целует родинки и глаза, пока Ким не начинает сопротивляться. –Ты подрос. Даже ещё красивей стал. — Сонхун продолжает держать в руках лицо младшего и не может налюбоваться. –Перестань мне льстить. Ты забыл про меня, ничего не писал! — по щекам Сону вновь текут слёзы, но Пак сразу вытирает их большими пальцами. –Я не смог бы забыть тебя так просто. –Но всё-таки забыл. –Хочешь, я на колени перед тобой встану? — Сонхун падает коленями на пол и смотрит на Кима снизу вверх. –Сонхун, не надо, встань… –Нет. Сону, прости что заставил тебя плакать и тосковать. Мне стыдно, что я стал причиной твоих слёз. — Пак берёт руку младшего и целует его пальцы. — Впредь такого не повторится. Я… сильно люблю тебя. И хочу сделать тебя самым счастливым человеком на свете. Ты хочешь уехать со мной отсюда? Сону садится на колени рядом со старшим, молча смотря в глаза. Пак и не знает, какого ответа ожидать, ведь прошёл год, и измениться могло многое. Не изменилось только одно — дикое биение сердца, когда они рядом друг с другом. –Сонхун, я поеду с тобой даже на край света. Забери меня из этой унылой консервной банки. Растрогавшись, Пак заключает Сону в крепкие объятия. Тот обнимает Сонхуна в ответ и утыкается носом в его шею, а Сонхун уже не сдерживает свои слёзы, гладит младшего по волосам и нежно целует в висок. –Сону, кажется я понял, что на самом деле выше облаков.