Truth or Dare.

Что Вы будете делать, если Вас ударят головой об что-то настолько сильно, что подняться и дать сдачи не будет сил? Позволите ли Вы подступающей тьме окутать Ваш разум? Просто заснуть, получая долгожданный отдых… разве не прекрасно это звучит? Во сне можно ни о чём не беспокоиться, не замечать невыносимой боли, которую Вам так радушно принесли… Кросс правда хотел спать, и это было сказано ни один раз. И благодаря сильному удару об тумбочку это желание практически исполнилось, но только вот из-за нынешней ситуации… ему было просто необходимо оставаться хотя бы наполовину в сознании. Недоверие к Киллеру было настолько велико, что превышало даже резкую острую боль, в момент пронзившую череп, отчего монохромный из последних сил постарался откинуть столь навязчивое и непреодолимое желание наконец-таки отрубиться. Боль и усталость не позволяли делать какие-либо движения, поэтому он просто расслабился и притворился бессознательным, выжидая реакцию и действия Убийцы. Кросс надеялся, что тот максимум посмеётся над ним и просто уйдет, напоследок вякнув что-нибудь язвительное, но Килл стал действовать иначе. Было ли это из-за непонятного указания Найтмера или в каких-то личных целях — Кросс не знал. Но он отчётливо ощутил, как его начинают поднимать с пола в сопровождении каких-то размытых, неясных из-за боли в черепушке реплик. — «Гмх, зачем он…» — единственное, о чём успел подумать Крест, после чего его неряшливо положили на кровать. — Фу-ух. Как ж оказывается тяжело тебя на полметра перенести из-за твоей же идиотской куртки. Она пиздецки мешается, — озвучил своё недовольство Киллер, слова которого Кросс снова не смог до конца обработать и понять, — Чем тебе твой новый стиль рваной одёжки не угодил? — он фыркнул и тихо добавил, — Я ведь там такие изящные порезы понаделал ножом… После окончания краткого монолога повисла длительная тишина. Никаких звуков не было слышно от слова совсем. Стало слишком тихо. Монохром уж было начал думать, что его наконец-то оставили в покое, телепортировались или же незаметно ушли и теперь он может не сдерживаться и спокойно засыпать, но, как говорится, не тут-то было. Через полминуты он услышал рядом с собой странный шорох, а после почувствовал прикосновение чего-то мягкого к своему лицу. Чего-то… похожего на платок. Давний серо-белый платочек, который завалялся в той самой тумбочке, об которую его недавно ударили. Именно им Киллер, слегка наклонившись к пострадавшему, неторопливо начал вытирать его идущую изо рта кровь… Это было настолько удивительно для Кросса, что он неосознанно отвернул голову, не понимая, зачем Киллеру вообще делать что-то подобное. На это действие Киллс никак не отреагировал, так как кровь он уже стереть успел, а обычное отворачивание его никак не настораживало. Совсем забывая про шейные позвонки, с которых тоже желательно было бы стереть уже застывшую кровь, наполовину лиловый платок положили на тумбочку, из которой его и взяли. — Какой я молодец, — лучезарно улыбнулся сам себе Киллер, подходя ближе к кровати и осматривая лежащего, частично обработанного монстра. — Вырубил, перетащил на кровать, вытер кровь… приказ босса во всех смыслах перевыполнил! — он неспешно обошёл кровать и залез на неё, усаживаясь рядом с дрогнувшим Кроссом, на свободной части постели. — Ну вот почему всё так странно, а? — Спросил он будто бы самого себя и наигранно вздохнул, а затем, закинув руки за голову, лёг на вторую свободную подушку и скользнул пустым взглядом на потолок, внимательно разглядывая его незамысловатые узоры, будто пытаясь найти в них ответы на свои вопросы. — Почему тебя, бездельника, внезапно приняли в нашу компашку и позволили почти всё… но в какой-то момент чуть ли не убили? Не, то есть я предполагал, что он сорвётся на тебя и всё такое, но чтобы так сильно… ещё и энергию высосать… — немного помолчав и поразмышляв, Килл повернул голову к Кроссу и, чуть сщурившись, пробормотал, — Вы оба что-то скрываете, я же знаю. Ты должен был натворить что-то, и это что-то должно быть чем-то серьёзным. Но что ты сделал? За столько дней ты не сделал ровным счётом ничего. Так какого чёрта он так взбесился? Душа-мишень легонько шелохнулась, когда её обладатель резко привстал и сел, аккуратно придвигаясь поближе к Кресту. Делать Киллеру было нечего, так как ни заданий, ни дел у него на сегодня уже не было, а уходить в свою пустующую комнату не хотелось, поэтому он решил ещё самую малость повозиться с раненым скелетом. Просто от скуки, ничего более. Перед этим Килл, для своего же удобства, снял с себя куртку и кинул её куда-то на край кровати, оставаясь в чёрном свитере и шортах. Затем он снова подлез к Кроссу, но теперь уже переходя к задуманному действию: Киллер приподнял его череп, оглядывая небольшую случайно сделанную трещинку, и задумался, стоит ли ему с этим что-то делать или оставить так. Конечно, Кросс сам виноват, что его пришлось так сильно оттолкнуть. Нечего было зажимать и вести себя как командир. Но с другой стороны, если Килл ему поможет, может, тогда он наконец-то хоть что-то расскажет и… …Внезапно все мысли Убийцы были прерваны. В какой-то момент во время осмотра он начал замечать, что скелет под ним немного напрягся. И ладно бы просто напрягся, но так он ещё и дышать стал заметно тише. Это показалось Киллу довольно странным и слишком уж подозрительным, и он решил кое-что проверить. Медленно проведя островатой фалангой по скуле Креста, Киллер заметил лёгкое раздражение и хитро улыбнулся. Его только появившаяся догадка только что и подтвердилась. Он убрал руки от черепушки Икса, неслышно хмыкнув и начиная пристально наблюдать за его изменчивостью. Разговор с «самим собой» продолжился: — Я тут подумал. А вот если я щас тебе, к примеру, руку сломаю, как «ты» мне когда-то, то ты проснешься от боли? Просто ради эксперимента проверить… — Килл ухмыльнулся и предупреждающе коснулся чужой руки. Это было как вынуждение для Креста, чтобы тот перестал притворяться «спящим». Что насчет самого Кросса, то произнесенные слова он услышал не так размыто, как раньше. Вероятно, потому что они были сказаны намного ближе и громче, чем в прошлые разы, отчего он, нахмурившись сильнее, чем когда до его лица нагло дотронулись и слегка поцарапали остриём фаланги, быстро поднял вторую руку и со всей силы долбанул по удивлённой морде Киллера, тем самым заставив того отпрянуть к самому краю кровати и что-то возмущённо буркнуть. А следом хихикнуть. С усилием приоткрыв уставшие глазницы, Кросс тяжело вздохнул. Поспать ему так и не дадут?..

***

Несмотря на всё своё жгучее желание и привычку выводить из себя всех тех существ, которых он не убивал, Убийца всё-таки соизволил сделать маленькое исключение для Кросса, что было даже удивительно. Монохрома ему было вовсе не жаль, сейчас он не испытывал к нему каких-то особых чувств, как не ощущал и чувства вины за нанесённый, так скажем, ущерб. Килл наоборот был очень даже доволен собой, когда Кросс, понимая своё положение и состояние, сразу после столь смелого удара по его морде смог только еле слышно попросить его уйти. Просьба прозвучала на его удивление безэмоционально, а голос настолько хрипло и тихо, что, казалось, он вот-вот пропадёт. Хмурый взгляд также сменился на никакой. Киллер ухмыльнулся своей маленькой победе, — такого уставшего и просящего что-то Кросса увидеть можно не часто, — но в то же время понял, что доставать настолько вымотанного монстра не имеет смысла. И вот, когда крестовый снова попросил оставить его в покое, но теперь уже в более требовательной и отчасти даже угрожающей форме, Киллер стал уверять, что лезть больше не будет, но и уходить никуда не собирается, после чего Кросс ещё несколько секунд помолчал-подумал, а затем просто отвернулся от него, напоследок смерив пустым взглядом и сказав крайне тихое и недовольное: «Ладно. Всё равно ты рано или поздно уйдешь сам». Но только вот… Киллер уходить не торопился. И это было даже не из-за вредности, нет, ведь он просто не хотел никуда идти. Килл всё также не хотел возвращаться в свою пустую комнату, а в другие ему и не надо было. Что-то подсказывало ему, что будет лучше, если он останется здесь до самого утра, и теперь он начал активно раздумывать над тем, чтобы всё-таки послушать своё чутьё. Немного поколеблясь, он принял решение всё же переночевать вместе с тем, кто, скорее всего, на утро уже будет ненавидеть его за всё то, что он успел ему сделать.

***

3:27

Пока Кросс уже как несколько часов во всю мирно спал, не обращая ни на что внимание и обнимая свою мягкую подушку, на которой он так комфортно лежал, другой скелет пронзительным и пустым взглядом смотрел в одну точку с подрагивающей улыбкой и всеми силами пытался успокоить свою душу, которая снова начинала вертеться, как спинер, освещая своим ярким красным цветом тёмную комнату. Как же Киллер ненавидит, когда с ним происходит всё это… Особенно он ненавидел это именно сейчас, когда находился даже не в своей комнате, а у монстра, который мог в любой момент проснуться и застать его таким… таким… жалким? Ну, это довольно подходящее краткое описание, которое он мог бы сейчас дать самому себе. Дышать было крайне затруднительно, так как само дыхание постоянно менялось, иногда походя на такое, будто бы он задыхается, но чаще оставаясь тяжёлым и сбивчивым; негатив, на который он уже не обращал внимание, интенсивными ручейками стекал с глазниц всё ниже и ниже, незаметно пачкая уже и без того чёрный свитер, а также его перчатки без пальцев, которыми он уже устал всё это дело вытирать. Сами его глазницы иногда подрагивали от напряжения, как и, собственно, его улыбка, безумная и явно не радостная. А вот его душа… из-за того, что несколько часов назад она набирала не менее быстрые обороты, сдерживать её сейчас было особенно сложно. Жалкое зрелище, разве нет? И всё это чёртово состояние… те ужасные чувства и воспоминания, которые чаще всего всплывают у людей именно ночью, когда они начинают размышлять обо всём или же о каких-то определенных вещах и событиях. У Киллера это было особенно часто в связи с его тёмным прошлым и не самым светлым настоящим, а также из-за его не са́мой лучшей психики, отчего ему было просто невероятно тяжело сдерживать себя от каких-нибудь внезапных актов, которые он мог совершить в такие отвратительные моменты. Ведь временами ему становится настолько паршиво, что он готов даже резануть по своей собственной душе ножом, лишь бы хоть как-то спастись от всего этого кошмара, что, вероятнее всего, будет преследовать его до самого конца. Но иногда ему хватает и простых резких движений ножа, чтобы хоть немного сбавить свою невыносимую боль другой. Той, которая могла принести ему некое успокоение или даже малое наслаждение. И Килл часто этим пользовался: вредил себе физически, чтобы потупить себя морально, психологически. Это был один из его «лучших» и эффективных способов успокоиться. Но сейчас он внезапно нашёл другой, не менее эффективный способ. Сейчас была одна «вещь», которая действительно помогала ему успокоиться. Это было странно, но… тихое сопение монстра, находившегося рядом, немного сбавляло всё это напряжение. Убийце почему-то становилось спокойнее от осознания того, что он всё-таки остался с Кроссом, что тот был сейчас… рядом? И не был бы Киллер сейчас в таком хреновом состоянии, он бы уже усмехнулся от этой мысли. Ведь как может Икс… тот, кто его чаще всего раздражает и тот, над кем он часто любил насмехаться… как он способен успокаивать каким-то обычным присутствием и сопением? Это так глупо… Но Килл не может не согласиться с тем, что это правда. Может, поэтому он и остался здесь? Может быть, Киллер понимал, что эта ночь для него будет одной из тяжёлых, и он захотел проверить, а что же такого будет, если он всё-таки останется?.. — «Да пошло оно всё к чёрту…» — закончил этим свои размышления Киллер и обрывисто вздохнул, придвигаясь ближе к своему субъекту успокоения и потихоньку забывая о своём остром ноже в кармане брошенной куртки. Ему уже надоело думать и просто хотелось отдохнуть… Также, этой ночью Убийца решил перестать доставать Кросса с вопросами по поводу произошедшего в комнате Найтмера. Эти двое в любом случае ничего ему не расскажут, если, конечно же, сами того не захотят, поэтому особого смысла в этом не было.

***

Ближе к восьми утра Киллер медленно начал просыпаться (он всё-таки смог заснуть и немного поспать), с бесстрастным выражением лица обнаруживая себя чуть ли не в объятиях всё ещё спящего и ничего не подозревающего владельца комнаты, в которой он находился. Подумав, что тот каким-то чудом воспринял его за подушку, — тёплую и вообще-то живую подушку, — Килл с тихим и безэмоциональным смешком отодвинулся, неспешно встал с кровати, параллельно поднимая свою куртку с пола, на который она успела свалиться этой ночью, и легонько отряхнул её. Во время этих действий из кармана куртки с тихим звоном ударилось о пол лезвие ножа. Киллер надел куртку и невидными зрачками глянул на упавший нож, далее переводя свой взгляд на Кросса, а затем снова на нож. Килл тяжело вздохнул. Аккуратно подняв своё оружие с пола, несходящая с его лица улыбочка стала чуть шире и даже… чуть искренней. Он усмехнулся и, слегка повертев в руке свой ножик, пробормотал: — Всё так странно… — с этими словами он тихо покинул комнату Кросса, оставляя ему маленький подарок на той самой злосчастной тумбочке.