Темная кровь

Гарнет На следующий день у нас был запланирован поход в Хогсмид. С самого утра все парочки ждали часа, когда директор отпустит их развлекаться и отдыхать. И вот, после завтрака, Северус отпустил всех желающих под присмотром Минервы и Слизнорта. Стайкой за ними шли студенты младших курсов, а те, кто постарше и мы заодно - самостоятельно, не оглядываясь и не отчитываясь перед профессорами. Парочками засели у мадам Розмерты, я с Ари, Тео с Луной, Драко с Блейзом. Разговаривали и пили горячий чай с пирожными. Обсуждали предстоящие каникулы. У кого какие планы на лето. Знаем что долго еще, но эти месяцы пролетят незаметно. Особенно последние два. Там подготовка к выпускным экзаменам, а потом еще к министерским. - Мы с папой как всегда будем гостить во Франции, - говорит Луна, ее рука в руке Тео, - а ты? – смотрит на Тео, а он на нее. - Я с тобой, моя Луна, куда бы ты ни пошла, - поцелуй, легкий, едва касающийся пальчиков, и девушка улыбается, дальше переходим к Блейзу и Драко. Первый как всегда к отцу в Италию, а мама его в очередное турне по миру с очередным мужем, мы не удивлены, а Блейзу все равно. Драко же собирался вступать в права на титул лорда Блэк. Не получилось у нас в зимние каникулы, перенесли на лето. Просил у меня помощи. Я не против помочь ему, даже «за». О наших с Ари планах никто не спрашивал. Все и так понятно, он - будущий альфа и вожак стаи, вхож в ближний круг лорда, а я рядом с ним. Но сначала академия артефакторов, получить степень и по возможности открыть свое дело или пойти к гоблинам на разрушителя проклятий, как Билли. Разошлись и пошли по своим делам, Блейз и Драко за зельями и чем-то для школы, Луна и Тео пошли гулять по деревне, а мы с Ари стояли у Визжащей хижины. Точнее того, что от нее осталось. Том не удержался и спалил к дракловой матери ее почти до основания. Мол, прости, в запале не помнил, как так получилось. Мы с Ари стояли рядом, я в кольце его рук, уткнувшись носом в плечо, не дышу, но запах чувствую. И меня он обволакивает, успокаивает и конечно согревает. - Вожак, - отвлек нас друг от друга голос еще одного оборотня, появившегося из неоткуда. Он припал на колено и просил о разговоре, я отошел в сторону, но разговор все равно слышал. На их стаю совершено нападение, кто-то из недругов отца, понадеялись без Сивого в вожаках подмять под себя их территорию, но не вышло. Было яростное противостояние, много пострадавших, минимум погибших. И теперь просят вожака уделить время стае и вернуться на выходные, чтобы провести прощальный ритуал по погибшим и пир в честь победы и головы противника, украшающего парадный вход в деревню. - Гарнет, пойдем со мной, - протянул мне руку, я даже с места не сдвинулся, - ты боишься? Тебя не тронут. - Ага, пока не узнают кто я, - за этим смотрел бета Ари, и ему стало интересно, - я не решусь лезть в стаю к оборотням, не уверен, что выйду оттуда на своих двоих, скорее меня вынесут вперед ногами. Прости меня Ари. Отступал и хотел уйти, вернуться в школу, как бета нагнал, подхватив меня под локоть, унося нас обоих аппарацией. Вот за это хотелось ему кадык вырвать. И теперь на поляне, перед входом в деревню, скалясь и смеясь, мне сказали: - Если альфа пожелал, то ты пойдешь с нами, - вот тут не сдержался, каюсь. Призвал силу, и тень, его личная под ногами стала на глазах меняться, извиваться и принимать вид Нагайны, обвивая его, сковывая по рукам и ногам, - ты посмел напасть на бету стаи! – рычал волк. - А ты посмел притащить меня против воли! – руки мои показывают направление и готовы лишить стаю его беты, если бы не вмешался Ари, положив руки мне на плечи и шепнув в ухо, но так чтобы слышал оборотень: - Мышонок, отпусти его, - думал, его тон и обращение на меня подействуют и я смилуюсь над волком. Но не в этот раз: - Даже не подумаю, Арчер, - скинул с плеч руки, - я говорил тебе, скажу и ему, я не в вашей стае, мне приказывать не стоит. Ты на опыте убедился, на меня так просто не сядешь, свое мнение не навяжешь, теперь хочу донести до него Подхожу ближе, теневая змея все сильнее его стягивает, поднимается выше, воздуха уже не хватает, слышу, как трещат ребра, так трепещет сердце, не могут во всю грудь дышать легкие. - Кто ты? – хрипит волк. - Тот, кого ты разозлил, - рука моя уже у его шеи, - еще одно движение и шея твоя сломается, - смотрю на Ари, - мне сказать ему кто я или сам скажешь? – Ари кивнул, мол, сам рассказывай, - тогда представлюсь: Гарнет Сеймур Поттер, лорд Поттер и сын ночи клана морой! Снимаю очки, показываю алые с вытянутым зрачком глаза и длинные клыки в обворожительной улыбке, вот и все представление. Потом отпускаю теневую змею, она снова становиться тенью под его ногами. Он сам лежит на земле, припав на колено, смотрит на меня волчьими глазами, а на руках когти. Но мне не страшно, сейчас не полнолуние, даже если укусит или поцарапает - не помру. - Вожак, как вы могли так проглядеть! - Кто тебе такое сказал? – подходит к нему, тянет руку к шее, - он – моя пара, зверь признал его, даже не рыкнул в полнолуние, - у беты шок: - Морой - ваша пара? – хрипя в захвате пальцев альфы, смотрит на меня и не может поверить, - не верю! – пальцы Ари сжались, слышался сип вместо дыхания. - Ты требуешь от меня доказательств? – рыча, говорит Ари, - от меня? От вашего вожака? От Альфы? – подчиненный скулил, так как магия Ари давила на него не слабее моей теневой змеи. Удушающее. - Нет, - прохрипел волк, - это… невоз…можно, - хрипел он. - Возможно, - слово взял я, - у меня такой же шок. Оказывается, у нас мороев тоже есть пара на всю жизнь, - на меня смотрят две пары волчьих глаз, - да, Арчер, ты не один такой. Редко, но бывает, для мороя находится такой человек, маг, волшебное существо или темный нелюдь, рядом с которым нам тепло, - улыбка, - мне тепло с Арчером, я постоянно мерзну от мертвой крови в жилах. Но стоит ему оказаться рядом, холод смерти отступает, - Ари смотрит на меня ошарашено, как и его бета, - в первый наш поцелуй, тогда в библиотеке, когда на голову тебе книгу уронил, не понял, слишком взбудоражен был, наглостью и распущенностью. Не понял, что согрелся от твоих касаний. Потом во второй раз, когда ты так же нагло и напористо, в коридорах школы навязал мне тот поцелуй и начал там же раздевать и лапать, но почувствовал это тепло после, вспоминая момент, стал искать информацию, Мастера не беспокоил, а вот с Томом охотно пообщался. - И что тебе лорд сказал? - Расслабиться и получать удовольствие, а в полнолуние не целоваться, так, на всякий случай, - я был зол, и на губах не было привычной улыбки, поэтому продолжил рассказывать с серьезным тоном, - твое присутствие, мимолетные касания, прогулка на озеро, потом меня поцеловал на поминках бывшего друга Чарли… - Что он сделал? – разозлился Ари. - Поцеловал. Не злись. Я ему сразу отказал, сказав, что мое сердце, как оказалось уже занято. Именно благодаря его поцелую я понял, что целоваться и быть рядом могу только с тобой. Он не дарил мне тепло и жизнь, лишь нежность, заботу, но нет того чувства, как с тобой. Дальше наш разговор на башне Астрономии, твои объятия. А потом твое приглашение на свидание под луной и ты рядом, твои клыки и ты не забрали мою жизнь, а подарили тепло, объятия и поцелуи, - вот теперь улыбка. - Значит, и вы морои можете иметь пару? - Оказалось что так. Редко, как говорил Том, но метко. Так что, уважаемый, вы вернете меня в школу, или мне по-другому просить? – бета уже стоял около Ари, казалось, не было того разговора с моей теневой змеей и руки Ари, готовой вырвать глотку нерадивому волку. Передо мной взрослый мужчина, матерый волк, глаза его горят луной, волосы с проседью треплет ветер, как и подолы мантии. Он стоит за спиной Ари, готовый его защищать. - Мышонок, останься, - простит Ари, протягивая мне руку, показывая на деревню, - познакомлю с мамой, со стаей, - я вздрогнул, отрицательно покачал головой, сказав что не готов, - Ри, пожалуйста, мне нужна твоя поддержка. Это важно. К тому же, никто не заметит твою принадлежность к мороям. - Ари, через час зелье закончит свое действие, нужно будет принимать новую порцию, с собой его нет, поэтому в этот раз откажусь, прости, - и не став дожидаться аппарации подпрыгнул и стайкой улетел к школе. Вслед было сказано, что он вернется к учебе после выходных, а я надеялся, что Ари не обиделся на меня за мой отказ. Мне бы хотелось познакомиться с его мамой, увидеть, как живет стая, но зелье заканчивает свое действие. Его надо принимать раз в шесть часов. А я не готов раскрывать свою сущность в первый день знакомства со стаей. Может позже, но точно не сегодня. Вернулся в школу стайкой, приземлился на парапете Астрономической башни, а потом пошел в комнату. Драко и Блейз уже вернулись и теперь храпят в объятиях друг друга в комнате мулата. Вокруг них витает запах секса и страсти. Все это время они тут развлекались. Но я за них рад, как и за свободную комнату. Зелье выпил сразу же, потом переоделся и пошел в библиотеку. А там были Невил с Джинни. Одни, думали, никого нет. Крики, стоны и шлепки тел, вот что мне предстало перед глазами. Ненасытные поцелуи, мольбы не прекращать и смена поз, оргазм и еще один, потом снова стоны и так два часа, я абстрагировался от всего, закрыв себя пологом тишины, но вот запахи никуда не денешь. Приходилось сдерживать себя, чтобы не отравить их призванными через тени змеями, не такой конец я им подготовил. И еще через час, когда они закончили трахаться в библиотеке, решили сменить место и отправились в выручай-комнату. Выдохнул с облегчением. Ушел в чтение. Потом ушел на ужин. Что-то ел, не заметил что именно, кажется, запеканка творожная, покидал в рот и запил чаем. Шел к нам с Драко в комнату - спать. Но пока шел по коридору, понимал, что-то со мной было не так. С каждым шагом нарастала боль, подкатывала тошнота, трещала по швам голова, ломило тело и крутило живот. Я шел по коридору, в башню нашего смешанного факультета, держался за стену, ноги меня не слушались, перед глазами все расплывалось. Дойти оставалось немного, всего лишь поворот и лестница в башню. Но резко перед глазами все потемнело, в ушах шумело, изо рта вырывался сгусток крови, я стал падать. Больно, вот что почувствовал. Словно раскаленные ножи вонзали в живот и прокручивали, стук головы о пол и я провалился во тьму. Арчер Мышонок отказал мне, улетел стайкой летучих мышей в школу. Валир сказал, что он поступил правильно, морой в клане, не дело это. Возможно потом, но не сегодня, когда стая нуждается в поддержке тем, кто потерял дорогих и близких. Мы с бетой организовывали поминки. Я не обиделся на парня, но подумал, что Гарнет будет отказывать мне и до последнего оттягивать момент визита в клан. Так будет до тех пор, пока я лично не притащу его к матери и не познакомлю со стаей. Но я с этим разберусь потом, время у нас есть, а пока у нас пир на всю деревню, прощание с погибшими, песни, танцы у костра. Ко мне пытались подойти как девушки, приглашая на танец, так и парни, начиная с выпивки, всем отказывал, говорил, что сердце мое отдано одному вредному парню. А то, что его нет рядом, скромняшка он и стесняется. Ко мне больше не подходили, приняли, и я просто пил и наблюдал за танцующим. И так просидел до утра. Потом поспал пару часов и приступил к делам стаи, Войт приносил мне бумаги, отчеты, все прочитал, подписал и отдал, потом пошел на переговоры с соседей деревней. Возвращаясь, меня на пути в дом матери застал говорящий голосом директора Патронус: - Арчер, немедленно в школу, Гарнета отравили! - я не разбирая дороги, бегу к бете, передаю ему дела и в вихре аппарации переношусь в школу. Мышонка в лазарете не оказалось, нашел его в покоях директора. Меня проводили к нему, а он горит, мечется в бреду, выгибаясь под неестественным углом, с него слетели все блоки и сущность рычит, кричит и умоляет прекратить агонию. В уголках губ и глаз застыла черная кровь. Сажусь рядом с парнем, беру руку, вожу носом у жилки на запястье, чую стойкий запах: - Это - жидкое серебро. Мы оборотни его чуем, а вот морои нет, - сказал я и смотрю на любимого парня, прощающегося с жизнью. Приступ на время пропадает, чтобы начаться с новой порцией боли, а пока он лежит, мокрый от пота, в крови от собственных когтей, раздиравших кожу, в надежде вырвать сердце или хотя бы умереть от потери крови. - Есть способ его спасти? Вывести из крови серебро? – спросил лорд. - Есть, - говорю, - но будет больно, - мышонок смотрит затуманенным взглядом, приступ начинается снова, временное затишье подошло к концу, его колотит, выворачивает, скручивает, он готов на солнце без зашиты выйти, лишь бы прекратилось это мучение. - Прошу, добей меня, - его рука держит мою, ледяная, даже для него, - Ари, - умоляющий взгляд, сжимающиеся пальцы, - отпусти меня, - из глаз текут кровавые слезы, - больше не могу, пожалуйста! - кашель и вырывается сгустками кровь. Ему что-то вколол по-маггловски директор, дрожь и агония на время отступила. - Не дождешься, мышонок. Я тебя спасу, - но парень не слышал этих слов, уже отключился, рука его безвольно лежала в моей, а он спал. Боль, вот что гуляла по его телу и крови, это невыносимо, но он еще держится. - Что делать? – ждет моих слов лорд. - Много крови, полное переливание, а еще бы того, кто это сделал, что бы загнать все серебро ему под кожу. А лучше сверху добавить, чтобы на себе прочувствовал, какого это гореть и плавиться изнутри. Нашли виновного? - Нет, - повинился директор. - А домовики? Спрашивали их? Они боготворят Гарнета, готовы ради него на все. Возможно, кто-то видел отравителя, - директор и лорд синхронно переглянулись, позвали главного домовика школы и устроили ему допрос. Оказалось все куда проще и далеко за отравителем ходить не придется. Им оказался Люпин. Приказ привести волка, запереть его в камере, а еще достать живого донора под стазисом, потом выпустить кровь Гарнету, чтобы вытекала вся грязная, зараженная, и подать напрямую от донора. Через час донор был доставлен, а Люпин сидел в камере, созданной выручай-комнатой. Я же взял нож с широким лезвием, сел к парню, взял за руку, а он пришел в себя, спросив: - Что ты делаешь? – шелест голоса едва различим. - Будет больно, но надо терпеть, слышишь? – тот кивает, а я почти до кости режу запястье, его стон боли, по руке капает густая, черная кровь. Сначала нужно довести его до максимальной потери крови, чтобы большая часть отравы слилась и не повлияла на чистую. Я все это время, сидел рядом, смотрел на него, поддерживал, а он казалось, уже трупом лежал, не двигаясь, бледный, с синими кругами под глазами и потрескавшимися губами, почти прозрачный, тронешь - пеплом рассыплется. Когда больше половины его отравленной крови покинула тело, в другую руку к вене приставляю капельницу от лежащего рядом приговоренного к смерти человека. Он все равно умрет, так пусть послужит на благо. Оставшаяся отравленная кровь капает в подставленный тазик, а чистая, человеческая, подается в тело Гарнета. Она сама преобразуется как надо. Когда уровень крови в его теле стал приходить в норму, а серебро было вытравлено, мышонок открыл глаза, тяжело, с трудом, но открыл. - Ари, - шелест голоса, - я жив? - Жив, еще как жив, мышонок! – тело донора уже сожгли, рану на запястье Гарнета залечили, зелье кроветворное накапали, я сидел рядом с ним, держа за перевязанную руку, смотря в глаза, - ты меня напугал. Как ты? - Как будто меня дементор поцеловал, - измученно, едва передвигая языком, тут же решил исправить это ощущение. Сел рядом, взял его руку, целовал каждый пальчик, прошел дальше по ладони, запястью, поднимаясь выше, пока не дошел до ключицы и шеи, а там мягкое, пахнущее зельем мнимой жизни место и утянул в легкий, ненавязчивый поцелуй, не напирая, просто поддерживая, касаясь лица, вьющихся прядей. Его рука тянулась к моей щеке и волосам, касаясь прохладными пальцами затылка и шеи. - Лучше? - Да, - тихо, шепотом. - Рад, что ты приходишь в себя, - все еще нависая над ним, просто смотря в глаза, поглаживая точку за ухом и перебирая пряди волос. Он смотрит на меня, и я знаю, о чем Гарнет хочет спросить: - Кто? – тихо спрашивает, но потом по моему взгляду и кривой улыбке понял: - профессор Люпин, - закрывает глаза, рукой накрывает и тихо плачет, увы без слез, просто дерет горло и воет, от предательства, - не думал, что сущность для него так важна. Думал, он примет и поймет, ведь его приняли и поняли. Мой отец, крестный, мама, все они его приняли таким, ради него папа и крестный научились анимагии, поддерживали его всю жизнь, я был за него, плевал на сущность, выгораживал его перед другими, а он не принял меня как мороя. Почему? - Спросишь у него? - Мы в школе? – поднимаясь на локтях, оглядываясь, спрашивает. - Да, ты в покоях директора, - парень падает обратно на подушку, а я укрываю его одеялом. Он смотри на меня, а я на него, - хочешь с ним пообщаться? – спрашиваю про допрос Люпина. Он уже засыпая отвечает: - Приду в себя, и навестим его, - ему нужно восстанавливаться, спать и набираться сил. Я ушел к ребятам, рассказать, что с другом все хорошо и он скоро к нам вернется. Меня спрашивал Драко кто его отравил, на что получил ответ, что Гарнет сам скажет, если посчитает нужным. Не мне говорить о предательстве близкого, почти родного человека, не в праве, это личное. На меня не давили, просто поблагодарили за то, что я у него есть. Гарнет Меня снова предали. И кто? Профессор Люпин. Попытался убить, отравил жидким серебром. Морои не чуют серебро как оборотни, но оно на нас влияет. Вот я и съел или выпил что-то с серебром. Даже не заметил. Потом было больно, очень, кожа горела, кровь кипела, внутренности плавились, суставы, позвоночник и кости выворачивало, ломало, выкручивало. Думал, уйду к Госпоже окончательно. Но меня спас Ари. Вывел отравленную кровь, нашел донора и устроил полное переливание. Боль от порезанного запястья была ничтожной, по сравнению с той, которую мне принесло серебро. Все то время, пока я приходил в себя, Ари сидел рядом, обнимал, целовал, усыплял, притягивая к себе. Отходил от любезности профессора в нашей с Драко комнате. Мы с ним много раз обговаривали все произошедшее, к нам присоединился Блейз. Оказалось, мулат тоже лишь на половину человек. Его мама Сирена, он, как и Драко – полукровка. Вот и нашли друг друга. Один похотливый, другой озабоченный, оба прекрасно владеют магией притяжения и обольщения. Допритягивались и дообольщались. С тех пор, как я стал в курсе их отношений, не скрываясь, спали в одной кровати, или у Блейза или у Драко. Ари хотел последовать их примеру, спать со мной в одной кровати, но я под угрозой применения теневого перемещения в кабинет директора отговаривал его от этого порыва. Так что он навещал, поддерживал, а я восстанавливался сном и Кроветворным. А как только смог самостоятельно стоять на ногах и не падать, пошел с Ари к профессору Люпину. Он сидел скованный цепями и серебряными лентами в выручай-комнате, в камере, специально для него обустроенной школой. Со мной и Ари шли директор и Том, в качестве старших и моральной поддержки. Они понимали, убив профессора, я окончательно разорву связь с прошлым, потеряю ниточку, ведущую к родителям. Но пощадить его – ошибка, а я не хотел совершать подобных ошибок. Не хотелось снова разочаровываться и ждать удара в спину. Ведь мои близкие таких поступков не совершат. Томас и директор вытащили меня из той бездны, в которой я был из-за предательства моего прежнего окружения, а Арчер не сможет этого сделать, мы истинные партнеры. Даже если предаст, сам недолго проживет, за предательство истинного партнера - магия наградит карой или откатом. Драко и Блейз, как и директор, хлебнули предательства и не встанут на этот путь. Больше близких у меня нет. Как оказалось, их можно пересчитать по пальцам на одной руке. Мы с Ари стояли рядом с картиной, на которой изображен Варнав Вздрюченный и восемь троллей в розовых пуантах и пачках, танцующих балет, растягивая руки тому самому Варнаву. По моему желанию, комната поставила напротив профессора стул, я сел, Ари рядом, за плечом, а директор Снейп и Том на стульях поодаль. - Профессор, вот мы и свиделись снова, - на мой голос Римус поднял голову, попытался подняться, звякнули цепи, но ему не удалось, рухнул обратно, на что Люпин смеясь и скалясь, сказал: - Ты снова выжил! Какая же ты все-таки живучая тварь, Гарнет, - чуть не плюнул в лицо профессор, а я мог бы, тяжело вздохнул, но лишь криво улыбаюсь, показывая клыки, резко приближаюсь и прямо ему в ухо: - Я такая же тварь, как и вы, профессор. Живучая, темная. Не надо об этом забывать. Между нами лишь видовое различие, тьма в крови и жилах одна. Только я признал ее, а вы от нее, всю вашу жалкую жизнь бежите и прячетесь, делая вид, что белый и пушистый. - Да, я темная тварь! – рычит волк, - но я не убивал друзей, как ты! Я жил ради них! – рычал на меня профессор, - Гермиона! Рон! Близнецы - все они были твоими друзьями! Вы столько вместе пережили! А ты их убил! Предал! – рвался на меня напасть, но лишь вредил себе. Серебряные цепи жгли, причиняли боль, оставляли ожоги и волдыри. Но он не обращал на это внимания. Продолжал вырываться, клацать клыками, кричать и обвинять. - Да, убил, - сказал, не отрицая сделанного, - у меня на это веские причины. Они меня предали. Вы и крестный так же хотели убить вашего друга, Петигрю. Чем я хуже? Со мной дружили лишь из-за денег, статуса! Так почему я не могу отомстить? Вы с крестным хотели, но у вас не вышло. А у меня вышло. - Ложь! – рычал Люпин. - Мда, видимо, мозг от зелий и закладок у вас окончательно расплавился. Раз вы не помните нашего разговора о предательстве. Ну, да ладно, - отмахнулся, - мне плевать под зельями и закладками, вы мне клятву приносили или все же будучи в разуме и воле. Главное то, что вы свое слово нарушили. Причинили такую боль, что с ней даже предательство друзей не сравнится. За все то, что мне пришлось пережить и конечно за нарушенную клятву, вас ждет кара куда страшнее моей агонии от гуляющего серебра в крови, - на меня смотрит Ари, в дверях стоит директор, за его спиной лорд, - есть, что сказать на прощание, Римус? - Есть. - Говори, - убирая стул, - пока можешь. - Ты их всех убил! Ты и только ты виноват в смерти моих друзей! Джеймс! Сириус! Лили! Хвост! Всех их убил ты! – выплевывал слово за словом, - ты их у меня забрал. Ты – несущий смерть, тебе не место в этом мире. Гори ты в гиене огненной! - Я их не убивал, Альбус затуманил им разум, как и тебе. На эти слова Римус рассмеялся, пытаясь вырваться, причиняя себе новую порцию боли, нанося раны, сжигая кожу до кровавого месива и белеющих костей на руках. В глазах белая пелена. Волк просто сошел сума, он не тот Римус, что был на третьем курсе и даже в начале этого года. Тогда в глазах была воля и разум, а сейчас она полностью отсутствовала, с ним явно кто-то поработал. Попросил директора и лорда, как легиментов проверить разум волка. Пара старших магов в просьбе мне не отказала. Отодвинули меня и Ари в сторону, погружаясь в его воспоминания. Через час копаний в голове, как я и предполагал, было доказано вмешательство. Волка снова наградили зельями, закладками, стирали память и даже пытали. Он выдал многое, но не мой секрет. Но то, что я убил Рона, Гермиону и близнецов, остатки ордена, Молли и все Уизли - знают. Значит, я должен как можно скорее от них всех избавиться. - Значит, ты будешь реализовывать план в ускоренном темпе? – спросил меня Том, а я согласился, ведь они знают, кто виноват, захотят отомстить. Значит, придется действовать в обход написанным листочкам. Первых отправлю в объятия Госпожи Невилла и Джинни. Потом очередь дойдет до старших Уизли. - Да, первыми устраню – недогероя и его подружку. - А с Люпином, что делать будешь? - Остановлю сердце и кровь, безболезненно и быстро, - директор и Том ушли, остался я и Ари. Он меня поддерживал, был рядом, знает, что мне не просто убивать сведенного зельями, закладками и пытками профессора. Что бы он ни сделал, вина на нем косвенная, виноват не он, а тот, кто его до такого состояния довел. Римуса мы похоронили на профессорском кладбище. Всем профессорам и студентам сказали, что профессор Люпин не смог договориться с сущностью волка и погиб. Проводили Римуса всей школой, устроили прощальный пир. Минерва поглядывала на меня, подозревая и понимая, что все совсем не так, но не вмешивалась, как и обещала. Прошло несколько недель. Мы с Ари готовили план по окончанию жизни парочки любовничков. Умереть от проклятия не эстетично, все мгновенно несущие смерть проклятия, за исключением Авады, выглядят неприятно, с трупными пятнами, кровавым месивом вместо тела и запахом гниения плоти. Такая смерть не подходит, я обещал для всей семьи Уизли спокойную, красивую смерть. Увы, не получилось с близнецами обойтись без эффектов в виде текущей крови из глаз, носа и ушей. Просил у Чарли за это прощения. Поэтому для Невила и Джинни подбирал менее кровавую кончину. Думал над тем, чтобы их в жерло вулкана отправить, так не увидят, не проводят героев войны с поминками и прощальными слезами. Я же хотел, чтобы их нашли в объятиях друг друга. Пришел к решению отравить их. Призвать тенями змею. Смерть будет быстрой, почти безболезненной, надежной, а самое главное красиво и с подтекстом. Влюбленные умрут, обнимая друга. Директор и Том оценили мой план, Ари не было, его вызвал заместитель. Что-то по делам стаи, не лез, но обещал поддержать, даже матушку его навестить. Тот поймал меня на слове. На прощание, перед аппарацией в клан как всегда, привычно для нас поцеловал, прижимая, даря тепло, телу, сердцу. На нас смотрели лорд и директор, руки Тома по хозяйски притягивали зельевара к своей груди, обвивая талию директора, хоть тот и был против демонстрации, ворчал, но руку не убирал, касался пальцев Тома своими. План реализовал на следующий после отъезда Ари день. Был выходной. Свободное время, возможность уединиться. Парочку нашел быстро. Далеко ходить не пришлось. Они наслаждались друг другом в комнате Невила. Он староста и у него личные апартаменты. Эти двое так увлеклись процессом, кричали, стонали, крушили кровать и мебель, что не заметили, как через тень приползла змея. Пара выпадов, укус и почти мгновенная смерть. Выползая из их комнаты, змейка прошипела, что приказ выполнен, я вернул ее на родину. Заглянул через тень в комнату Невилла. Парочка была на последнем издыхании. Но поза: распаленная, потная от страсти и многократных оргазмов Джинни, раком, упирается руками в перила кровати, с силой сжимая прутья, с выгнутой спиной и оттопыренным задом, в котором все еще торчит член Невилла, одна его рука на ее бедре, вторая сжимает грудь, продолжая даже в такой ситуации, как смерть сжимать, мять и теребить стоящий от возбуждения сосок. На последних мгновениях жизни они не прекращают процесс, двигаются на встречу друг другу. Как есть вечно-трахающиеся, озабоченные кролики. Дождался пока яд дойдет до сердца, а эти двое точно сдохнут. И дождался. Как планировал - умерли в объятиях друг друга. Покинул комнату, шел довольный в спальню. Вот и последний листок остался. Моя месть за обманутое и порушенное детство почти реализована. Остались лишь старшие Уизли, возможно Грюм, если попытается помешать. Но это потом. Пока у меня в планах общение с его подчиненными, прогулка по деревне оборотней и знакомство с мамой Ари. В комнате меня ждал Драко, Блейз, Тео и Луна, на моей кровати сидел Ари. Пару часов назад он вернулся из клана и ждет меня, чтобы переместиться в деревню и познакомить меня с его родительницей. Я не против. Выпил зелье, проверил артефакт и взял его руку. А сам предвкушал завтрашний день, когда пару найдут мертвыми в их комнате. А еще забавляло в какой именно позе. - Что тебя рассмешило? – спросил Ари. - Выражение лица старших Уизли и Августы Долгопупс, когда они увидят своих чад, кровинушек, - Ари смеялся вместе со мной, - вот умора будет. Надеюсь, декана удар не хватит, когда к Невиллу в комнату зайдет. Ее мне искренне жаль. - Надеюсь, - сказал волк, он тоже уважал Минерву, Железная леди, достойная уважения волшебница. А пока я над этим думал, мы пришли к воротам деревни. Нас ждал Валир, на меня реагировал спокойно, не рычал и не скалился. Мы с Ари шли первыми, а я просил волка вести себя прилично, не приставать на глазах его родительницы. Он не обещал, но сказал, что постарается, ведь сложно устоять, когда рядом с тобой тот, к кому тянется зверь и душа, тот, рядом с которым бьется сердце. Меня же просил по мере возможности не лезть в случае накала страстей и разгорающихся скандалов. А такое могло быть. За внимание альфы борются как девушки беты, так и парни, и на меня будут косо смотреть, пытаясь оспорить статус избранного вожаком как пару. Я был готов, предупредил, что могу проклясть, отправить куда-нибудь за пару миль от деревни, но не убивать и не вредить так, чтобы смертельно и опасно. Его мой ответ устроил, как и бету.