Он задыхается

Ло Бинхэ Шэнь Юаня боготворит: он готов целовать его следы на земле, готов быть его рабом, готов быть его собакой, ведь е г о Шэнь Цинцю такой...такой, какими люди не бывают, он как небожитель, по ошибке оказавшийся на этой грешной земле, чистый и светлый, до щемящей боли в груди нежный, ласковый, возлюбленный и любимый. Император трех миров Шэнь Юаня не просто любит, он его о-бо-жа-ет, он им д ы ш и т. Лю Цингэ Шэнь Цинцю дорожит: как другом и братом, не более. Продолжает он себя убеждать, с черной тяжестью в груди наблюдая за тем, как рука Ло Бинхэ в собственническом жесте лежит на спине шисюна. Лю Цингэ Шэнь Цинцю не любит, как мантру твердит бог войны перед сном, надеясь хоть в своих грезах быть вместе с н и м. И нет, конечно же нет, он его не любит, слово «любовь» и близко не описывает тот невыносимый ком эмоций, который Лю Цингэ к нему испытывает. Шэнь Цинцю для него — все, он его воздух, его смысл, но он н е е г о. Юэ Цинъюань готов Сяо Цзю молиться, раз за разом отбивая земные поклоны и возжигая благовония, вознося молитвы сутками напролет. Глава величественной секты готов вставать перед Шэнь Цинцю на колени при каждой встрече, вымаливая прощение, смея целовать лишь края нежно-зеленых одежд: нет,теперь его возлюбленный названный брат ходит в красно-черных, и Юэ Цинъюань готов проклинать тот момент, когда е г о Сяо Цзю встретил того, в чьи цвета теперь облачается. Сильнейший из нынешнего поколения глав хребта Цанцюн бессилен перед своим шиди, перед с в о и м божеством. Тяньлан-цзюнь мастером Шэнь восхищается, уважает и почему-то не хочет отпускать от себя. Хочет спрятать от собственного сына, верного племянника и вообще людских глаз. Хочет наслаждаться его обществом единолично, владеть его мыслями безраздельно и быть единственным, кого тот видит изо дня в день. Бывший демонический император живет от беседы к беседе с Шэнь Цинцю: и слишком поздно понимает, что без человеческого заклинателя н е ж и в е т. *** Шан Цинхуа на Юаня-бро старается не смотреть, потому что знает, что те, кто слишком долго на Шэнь Цинцю смотрят, после этого недолго ходят здоровыми, с полным набором конечностей, если вообще ходят, если вообще живые. И лорд Шан не знает, кто из околдованных Шэнь Юанем делает э т о с очередным идиотом, посмевшим лорда Шэнь коснуться за край рукава. Шан Цинхуа с опаской посматривает на всех, кто Шэнь Цинцю окружает достаточно часто, потому что знает, они все — б о л ь н ы е. Больные,повернутые на Шэнь Цинцю собственники,не перегрызшие друг другу глотки только потому,что братец Огурец может расстроиться,если кто-то из них друг друга прикончит. И только это их останавливает, Шан Цинхуа знает точно. А еще боится, что однажды Шэнь Цинцю пропадет. И это точно будет кто-то из н и х. *** Шэнь Юань спокойно спит по ночам. Изредка слышит крики в ночи, замечает незамеченную каплю крови на белоснежной щеке мужа, получает слухи о каком-то заживо сгоревшем адепте, аккурат после встречи с ним, поднимает Юэ Цинъюаня с колен, с нежной улыбкой принимает забытый-потерянный веер от Лю Цингэ, отвечает на письма Тяньлан-цзюна и улыбается-улыбается-улыбается. Закрывает глаза и делает вид, что н и ч е г о не видит, не знает и не слышит. Шэнь Юань задыхается, думая, что зря не пошел в театральный когда-то давно, он бы точно был номинирован на оскар «Лучший актер века», однозначно. Потому что Шэнь Юань до трясучки боится, когда его муж нежно-нежно проводит по шее,обнимает со спины или валяется в ногах. Ему от этого ж у т к о. Шэнь Цинцю жутко, когда глава секты, добрый-виноватый-виновный Юэ Цинъюань опять падает к нему в ноги, одержимо целует руки и смотрит-смотрит-смотрит, готовый простить ему в с е. Шэнь Юань трясущимися руками принимает веер из рук Лю Цингэ, вздрагивая от случайного соприкосновения с пальцами шиди, он точно знает, что этот веер н е т е р я л. Шэнь Цинцю тошнит, когда Тяньлан-цзюнь будто случайно сжимает его плечи, шутливо прижимает к себе и громко-громко смеется, невзначай вдыхая аромат его волос и как можно дольше не отпуская. Шэнь Юань себя успокаивает: считает до восьми, задерживает дыхание, обливается ледяной водой. А потом опять вспоминает-вспоминает-вспоминает. Вот, это безглазый труп адепта его пика, вчера подававший ему чай. Вот, это демон, лишившийся ноги сразу после разговора с ним. Это дева с пика Сяньшу, спасенная им от падения на скользкой тропе. И еще гора трупов за и х плечами. Шэнь Юань в с е видит и в с е понимает. Он з а д ы х а е т с я.