Загладить вину

- Ты правда думал использовать свой вес против меня? – Тенген снисходительно усмехнулся. – Я на двадцать два блестящих килограмма тяжелее тебя, дружище. Отличная атака, но прибереги ее для кого-нибудь вроде Томиоки или Шинадзугавы. Узуй самодовольно ухмылялся. Он хотел еще несколько секунд продержать напарника за правую лодыжку, прежде, чем аккуратно опустить на землю. Чтобы закрепить свою победу. Семьдесят семь килограмм все же ощутимо тяготили вытянутую руку. Однако Кёджуро Ренгоку, висящий вниз головой в тридцати сантиметрах от земли, был не согласен с поражением. К сожалению для Тенгена, он не видел его самодовольную ухмылку, зато придумал новый план. Столп Звука еще раз оглядел перевернутую спину, согнутую в колене свободную ногу, касающиеся земли кончики волос и разочарованно цыкнул. «Я-то ждал, что он попытается блестяще пнуть меня в голову…». - Отпускаю, - предупредил он. Внезапно согнутая нога распрямилась в сторону Узуя. Мечник быстро убрал голову с линии атаки, но не голова была целью его соперника. Ренгоку обхватил коленом широкое плечо. «Чего?» - проскочило в голове Тенгена перед тем, как вторая нога выскользнула из сильного захвата. Тело столпа Пламени резко согнулось, освободившаяся нога зацепилась за второе плечо. Не смотря на огромную скорость маневра Узуй успел ощутить, как в чужом голеностопе неправильно провернулись какие-то косточки. Мгновение спустя Кёджуро сидел у него на плечах, плотно зафиксировав голову коленями, и замахнулся для прямого удара в лоб. Не имея возможности уйти от атаки, Тенген, насколько мог, наклонил голову. Кулак врезался в украшенную камнями повязку. Если бы не специальные обмотки на руках, Ренгоку остался бы без кожи на костяшках. Спрыгнув на землю с отшатнувшегося Узуя, Пламенный столп принял боевую стойку. Боль прострелила правую стопу, но он проигнорировал ее. Тенген, встряхнув головой, довольно поставил руки на бока. - Ну и ну, Кёджуро. Да ты блестяще полон неожиданностей! Ренгоку кинулся в атаку, но в последний момент новоявленное повреждение подставило его. Столп Звука ловко сбил соперника с ног. - Кёджуро, - Узуй присел на корточки, заканчивая поединок специальным жестом. – Что-то с ногой. - Ничего страшного, - отмахнулся мечник, но вставать не спешил. - Покажи. - Я же говорю, все в порядке. Это мелочи. Скорее всего, даже Кочо не впутаю. - Ренгоку, покажи. Я просто хочу посмотреть. Я виноват в какой-то степени. - Никто не виноват, Узуй. Обычные издержки тренировки. Кёджуро нехотя снял дзори, таби и задрал штанину. Правая стопа слегка опухла, по внешней стороне расплылся едва заметный синяк. Тенген цокнул языком и задумчиво покачал головой, звеня каменными подвесками. Ренгоку начал одеваться обратно. - Я же говорил – ничего серьезного. - Ты блестяще прав, друг мой. Не будем беспокоить Кочо. Я сотни раз видел такие травмы на тренировках шиноби и легко помогу тебе. Кёджуро вытаращил глаза и начал отпираться, но Тенген был непреклонен. Мечнику не хотелось признавать, но согласиться на эту помощь было лучшим выходом из положения. Во-первых, столп Звука не врал о своей осведомленности в подобных вещах. Во-вторых, добираться до своего поместья или поместья Бабочки Ренгоку сейчас было бы куда труднее даже с транспортом. И отчего-то совсем не хотелось, чтобы все видели, как Тенген носит его на руках или на спине (а он обязательно бы это сделал). Непозволительно с такой ничтожной травмой. А вот Тенгену было плевать. Он подхватил упирающегося напарника на руки и понес в дом. Постоянное улучшение навыков входило в прямые обязанности столпов, как сильнейших представителей своей ниши. Никто из них не мог похвастаться удобным графиком жизни, но когда обрывки свободного времени все же попадали в натруженные руки, их использовали по полной. Побыть с семьей (если она есть), принять хоть какое-то участие в бытовых делах, позаниматься с тсугуко и обязательно потренироваться – все это считалось роскошью, посланной небесами. Сегодня небеса были щедры, а потому Узуй пригласил Пламенного товарища в свое поместье совершенствовать навыки ближнего боя. Жены сегодня весь день не дома, так что идеальнее обстоятельств просто не придумаешь. Кроме того, вряд ли Ренгоку захочет повторить их прошлый «выходной», когда они напились практически до отключки. Пить Кёджуро не умел. Сколько Узуй не объяснял ему тонкости эстетичного опьянения в хорошей компании, Пламенный столп уходил в астрал после нескольких пиал саке и становился поразительно болтливым. В тот день он напился так, что не мог стоять на ногах, и Тенген унес его отсыпаться к себе, чтобы Шинджуро не зашиб их обоих за такое поведение. Это был не первый раз. И, хотел верить столп Звука, не последний. Что его поражало больше всего, так это уникальная особенность Ренгоку не страдать от похмелья. Сколько бы он не принял в себя вечером, с утра будет живее всех живых, в отличии от бедолаги Тенгена, который к тому же вынужден слушать слитную трехголосую болтовню на больную голову. Узуй принес напарника в гостевую комнату и усадил на диван, сказав, что сейчас принесет все необходимое. Ренгоку без особого интереса оглядел комнату, которую видел уже много раз. Идеальный порядок. Это место не знало слова «пыль». Ну еще бы, когда в доме целых три порядочные девушки. Кёджуро был хорошо знаком с женами своего друга. Они всегда радостно принимали его в гостях, любили поболтать и накормить до отвала. А когда парни изредка возвращались в состоянии «нестояния», ухаживали за ним не меньше, чем за своим мужем. Тенген вернулся с футоном, подушкой и какой-то баночкой. - Ложись, - просто сказал он, расстелив футон одним движением и кинув на край подушку. - Прямо тут? – неуверенно спросил Ренгоку. - Прямо тут. Прямо на живот. Пламенный столп со вздохом подчинился. Наступать на ногу стало больнее. Он снова снял таби и закатал штанину до колена (обувь осталась на пороге). Тенген внимательно смотрел на лодыжку, на ней проступили еще и синяки от пальцев. - Все-таки ты блестяще хрупкий, - бесстрастно сказал он. - Все зависит от приложенных усилий, - Кёджуро вытянулся на животе и обнял подушку. – Когда ты держал меня за ногу, твои пальцы… Тенген покачал головой, слегка зазвенев камнями, и принялся осторожно ощупывать ногу. Сейчас ему были совершенно до лампочки рассуждения друга о механике тела – он это знал едва ли не с пеленок. Но, пусть болтает, хоть отвлечется от боли. На самом деле, он обожал эту черту в Кёджуро – не понять сарказма или подкола и пуститься в глубокие рассуждения об услышанном. В хорошем настроении Тенген даже с удовольствием слушал его, с интересом следил за жестами и выразительным лицом. Ренгоку положил свободную ногу на обратную сторону колена поврежденной и увлеченно вещал что-то о том, как важно правильно ставить ноги в боевых позициях, пока из него не вырвалось неожиданное «Ай!» в ответ на нажим. - Понятно, - сказал столп Звука. - Да, я всегда говорил, что каким бы резким не был поворот тела, ноги всегда должны быть быстрее. Это наше второе оружие после дыхания… Тенген по доброму усмехнулся. «Боже, ну какой прекрасный человек…». *** Ренгоку оторвался от подушки, чтобы попытаться сделать вдох. Очередной громкий стон вырвался наружу. Пальцы Тенгена делали с ним что-то невообразимое. Резкая боль перемешивалась с чувством невыносимой щекотки. Пламенный столп то начинал смеяться, то почти вскрикивал. Что-что, а терпеть боль Кёджуро умел. Но терпеть щекотку было выше его сил. - Узуй! - Ну что такое? Вместо ответа мечник зашелся смехом и дернул ногой. Тенгену уже пришлось обхватить его голень ногами, чтобы он не дернулся в неподходящий момент. От смеха Пламенного товарища ему самому временами становилось смешно, но он старался не отвлекаться от работы. Большой палец в очередной раз с давлением прошелся по продольному своду стопы. Ренгоку застонал так, что сам устыдился и зажал себе рот. - Какие блестящие звуки ты можешь издавать, - усмехнулся Тенген, удивленно косясь на подрагивающее то ли от смеха, то ли от стыда тело. Про себя он решил, что обязательно повторит этот «блестящий» маневр. - Узуй!.. Уз… Я бы на твоем месте был поаккуратнее, - выдавил Кёджуро с долей осуждения. - Ты не на моем месте, - со злобным хихиканьем ответил столп Звука и снова прижал свод стопы, во всю наслаждаясь эффектом. Особой необходимости в этом приеме не было – стопы у Ренгоку были прекрасные. Все благодаря почти идеальной осанке. Просто Тенгену нравилось издеваться и пользоваться неведением товарища. Кёджуро обреченно уронил голову на подушку. Одно дело выворачивать душу и желудок при этом человеке, но совсем другое – так безобразно стонать. Неприемлемо. Хотя их дружбе было не так много времени, легкий и прямолинейный Кёджуро быстро нашел «путь к сердцу» самоуверенного и требовательного Тенгена. Благодаря смежным регионам они часто пересекались и вскоре уже болтали обо всем на свете в любимом пабе столпа Звука. После первой несерьезной пьянки они всю ночь таскались по улицам, пели песни заплетающимся языком и спорили о подготовке молодого поколения. Воспоминания отвлекли Ренгоку, он на время затих, чему Тенген был несказанно рад. Мазь, которую он втирал в ногу, источала слабый запах какие-то растений. Глянув на баночку, мечник решил, что надо купить еще, и покосился на товарища. Его «звук» изменился. - Кёджуро, все в порядке? Кёджуро прокрутил в голове воспоминания, в которых Тенген вел себя слегка странно. Иногда, будучи под солидной дозой саке, он льнул к своему другу, хотел обниматься и постоянно оказывался слишком близко к лицу. В обычной жизни за столпом Звука подобных странностей никто не замечал. - Узуй, а помнишь, как мы тогда убивали демона в парке? - Я помню, как ты потом убивался на коленях у реки, что не смог быстро убить его. - Вовсе нет. - А потом ты ярко орал, чтобы никто не узнал о твоем позоре. С третьего раза попасть в шею, с твоими-то глазами, стыдно, Кёджуро… Даже хорошо, что «такие яркие» посиделки у нас случаются редко, и никто нас особо не видит. Какие слухи бы пошли… - Узуй! – выкрикнул Пламенный столп не то от возмущения, не то от болезненного нажима. - Да ладно тебе. Так! Если будешь так дергаться, я блестяще свяжу тебя. - Не думаю, что у тебя выйдет. Тенген усмехнулся, признавая правоту. Несмотря на более скромные габариты, Кёджуро обладал выдающейся силой и ловкостью. В попытке связать его, столп Звука скорее всего разнес бы всю безупречную гостиную до основания. Мечник придирчиво осмотрел поблескивающую от мази ногу. В целом, он сделал все, что мог. Остальное должны были сделать пара дней постельного режима и тугая повязка. Тенген подумал было еще раз прижать свод, но решил, что с Кёджуро уже хватит. Стянув голеностоп по всем правилам перевязки, столп Звука отложил ногу и подергал Ренгоку за штаны, намекая на окончание процедуры. Реакции не последовало. Тогда мечник просто вытянулся рядом на полу, глядя в потолок. Кёджуро лежал лицом в подушку. - А знаешь, что было бы блестяще для нас? - Мм? - Придумать какой-нибудь разрушительный совместный прием. Надо придумать, как можно объединить наши блестящие техники. - Звук и Пламя? – Ренгоку наконец поднял голову и с сомнением глянул на друга. – Наши стили далековато друг от друга. Кроме того, нас почти не отправляют на миссии вместе. - Если я нужен где-то, ты обязательно нужен в другом месте, - ворчливо сказал Тенген. – Но попробовать-то можно? Пламенный столп замолчал, что-то обдумывая. Узуй повернулся к нему, поглядел в устремленные невесть куда глаза. Ответа он не особенно ожидал. Ренгоку нравился ему таким задумчивым, пока не выдавал что-нибудь душное или через чур серьезное для ситуации. Вид устремленных в астрал янтарных глаз вытягивал из мечника тяжелые мысли и даже несколько занижал «комплекс Бога». Здесь Тенген становился расслабленным и слегка несерьезным. - Кёджуро, ноге лучше? - Да, Узуй. Спасибо. - Надо будет еще повторить раз или два, - соврал Тенген. - Свернуть мне лодыжку? - Нет, блестящий ты идиот, сделать массаж… Я сам навещу тебя. Отправь ворона. - Как отца не будет, - Кёджуро опустил подбородок на подушку. Тенген снова уставился в потолок, одолеваемый роем разных мыслей. Он не мог понять, с чего вдруг соврал, и оттого было неприятно на душе. Кёджуро никогда ему не врал. Зачем он это сказал? Лишний раз увидеть Пламенного столпа, пока бесконечные задания снова не выстроили между ними колоссальный барьер из времени? Тенген вдруг повернулся и погладил друга по спине. - Я не сплю, - зачем-то отозвался Ренгоку, и мечник дыхания Звука прыснул от смеха. Он положил руку на бок столпа и частично перевернул его, придвигаясь поближе к его спине. – Что ты делаешь? - Я чувствую вину за то, что случилось, - неуверенно сказал Тенген. Подозрительно неуверенно. - Я уже говорил – никто не виноват. Я сам плохо продумал свой маневр. Узуй поставил руку перед Кёджуро и приподнялся, чтобы заглянуть ему в лицо. Взгляд столпа Пламени был совершенно безмятежным, словно ни странный тон, ни действия Тенгена не имели значения. - Я хочу загладить свою вину, - слова сами сорвались с губ. Как будто кто-то вселился в тело, сказал их и со смехом убежал, чтобы посмотреть на исход. - Тенген, я уже два раза… Тенген? – Ренгоку опешил, когда рука Узуя просто погладила его про груди. Мечник дыхания Звука прижался лбом к чужому затылку и провел ладонью от ключиц до пояса. «Загладить вину?». Будь неуверенность звуком, он бы заполнил всю комнату. Наверное, даже соседи пришли бы пожаловаться на шум. Пламенный столп хотел отодвинуться, но Узуй удержал его. - Ренгоку, ты никогда не думал… Что мы можем не дожить до следующей встречи? - Думал, – Кёджуро опустил голову на подушку и перестал сопротивляться. – Нам ведь даже не обязательно погибать в лапах демонов, чтобы это понять. На меня вчера чуть дерево не упало… - Узуй закатил глаза, но не сдержал добродушный смешок. Рука продолжала гладить чужое тело. – Я знаю, что даже эта встреча может быть последней. Ты сказал, что придешь ко мне, но никто не знает, будет ли это на самом деле. Рука Тенгена спустилась чуть пониже ремня. - Узуй, - предупреждающе сказал Кёджуро, но мечник дыхания Звука поцеловал его в ухо и чуть навалился сверху. – Как это понимать? Тенген хорошо различал звуки своего товарища по оружию, он слышал, что возмущение только внешнее, а потому сильнее придавил столпа Пламени животом к футону. Снова поцелуй в ухо, возмущенный голос в ответ. Хочется засмеяться от противоречивости чувств и слов. Тенген опустил руку еще ниже и возобновил неторопливые поглаживания. Одновременно с этим он подпер коленом правое бедро столпа и передвинул его выше. - Узуй! Неприемлемо! Возмущенное «нет» сверху, однозначное «да» снизу. Кёджуро дергает головой, избегая нового поцелуя. Тенген улыбается – руки всего-то прижаты телом, ноги свободны, хотел бы, давно бы отбился. - Ренгоку? - Прекрати это делать! – слышится слабый стон, лицо прячется в подушку. – Стой… - Не могу, - отвечает мечник и целует золотистые волосы. – Я временами думал об этом… Неужели ты ни разу не думал? Ни разу? – рука чуть усиливает давление. - Думал, - сдается Кёджуро и против воли прогибается в пояснице, сильнее прижимаясь к Тенгену. – Но… Узуй, так нельзя. - Кёджуро, мы блестящие смертники, нам можно все! Рука столпа Звука поползла вверх по телу, пока не достигла первой пуговицы униформы. Ловкие пальцы быстро разделались с ней и приступили к следующей. Ренгоку спрятал краснеющее лицо, прикрыв пуговицы руками. Тогда Тенген просто взял его за руку, сплетая пальцы и обнял. Они пролежали так несколько минут. - Кёджуро? – ответа не последовало. – Я не знаю, что на меня нашло. Мне что-то вспомнилось. - Мне тоже, - наконец отозвался Ренгоку. Иногда под действием саке они как-то слишком прижимались друг к другу. Слишком близко спали на полу, потому что жены не пускали пьяного Тенгена в комнату. Слишком откровенно разговаривали. - Мой Тенген! Я вернулась, – крикнул женский голос откуда-то. Послышалась возня. – Ренгоку-сан у нас в гостях? Тяжесть тела исчезла. Столп Звука пошел встречать Хинацуру. Ренгоку не поднимает головы, чувствуя опустошение и жуткую неловкость, но в то же время жалея, что все прекратилось, едва начавшись. Поведение Тенгена поставило его в тупик, замкнуло что-то в голове, по ошибке выдав безэмоциональность и сопротивление. «Неужели ты ни разу не думал?» - конечно он думал. Но мысли и действия ведь не обязательно должны совпадать? Одно дело – подумать, совсем другое – взять инициативу. Остановись. Приведи себя в порядок. Нужно хотя бы сесть на футоне, чтобы поприветствовать девушку. И ничем не выдать своей внутренней запутанности.