От появления луны и до восхода солнца

— Уже уходишь? Тихий шорох прекратился. Половица скрипнула около маленького источника света, озарившего лицо севшей рядом девушки. — Сгорела всего пара свечей. Ты никогда не покидала меня так рано. Послышался вздох и шуршание халата. Девушка подняла взгляд на собеседницу. Казалось, что-то чересчур сильно нервировало ее. Всю ночь она вздрагивала от каждого чужого прикосновения, в которые вкладывалось столько нежности, сколько вообще могло вместиться в маленькой ладони. — У тебя что-то случилось? Тишину комнаты прерывали лишь медленные вдохи и стрекотание сверчка в клетке. — Чжэньцзы. — Юэин. Девушки еще около минуты не прерывали зрительный контакт, пока одна из них не сдалась и отвела взгляд в сторону. — Ты мне не доверяешь достаточно, чтоб поведать о своих беспокойствах? Если тебе не хочется… Юэин положила свою ладонь поверх чужой. В ее касании ощущалась тоска и тяжесть, но они будто сдерживались атлантом на его могучих плечах, чтоб не обрушиться на и без этого подавленную девушку. — Я не смею тебе не доверять, иначе я бы не стала посещать тебя еженощно всю эту неделю, — Чжэньцзы покачала головой. Ладонь на ее руке сжалась. — Ты знаешь, для чего мы с мужем прибыли сюда, к вам в Чэнду? Юэин тревожно помотала головой. Она чувствовала, что ни к чему хорошему этот якобы дипломатический визит не приведёт. Да, император Вэй и раньше бывал в столице Шу, но редко когда его сопровождала жена. И даже неизвестно, зачем он взял ее с собой в этот раз. — Если это не очередные политические игры мужчин, то у меня совершенно нет никаких предположений. Господин Чжугэ Лян предупреждал о вашем визите, но ни слова больше. С возрастом он все больше предпочитает работу семье, — Юэин зажгла еще пару свечей, чтоб прогнать тоскливую мглу, заполонившую комнату. — Пожалуйста, скажи, что любишь меня, — Чжэньцзы произнесла это гораздо тише, чем говорила до этого. Дрожащие плечи выдавали тревогу. — Что? — Скажи, что любишь меня. Юэин вскинула брови. Она не помнила, когда ее возлюбленная в последний раз просила о подобном. Ей казалось, что все между ними и так предельно ясно, но если ее просят… — Я люблю тебя больше, чем когда-либо могла. Чжэньцзы сложила ладони на коленях и глубоко вздохнула. — Цао Пи собирается подстроить мое убийство как покушение со стороны Шу, а на самом деле казнит меня. Девушки смотрели друг на друга, не моргая. Прошла целая вечность, прежде чем Юэин прервала тишину. — Он хочет новый скандал и повод для войны? — Чжэньцзы кивнула. — И ты так легко об этом говоришь? Вечерняя гостья поднялась со своего места и медленно обошла комнату по периметру. Лунный свет, пробившийся через небольшое окошко, осветил ее силуэт. Ни грамма злобы на лице, только принятие и смирение. — Я знаю об этом с того самого момента, как мы прибыли сюда, Юэин. И если честно, мне все равно, где я кончу жизнь, в императорском дворце или на улице от рук мужа. Я видела, как он смотрит на Нюйван и как она смотрит на него. Я чувствую, что он больше не так благосклонен ко мне, как раньше. И я чувствую, что мне придется исчезнуть из его жизни и империи, чтоб позволить ему без скандалов и сплетен сделать императрицей ту, кого он любит, — она остановилась за спиной любовницы, опустив взгляд на горящие свечи. — Но разве он не любит тебя, а ты его? Или до сих пор скорбишь по Юань Си? — девушка встала с коленей, обернулась и взяла за руки возлюбленную. — Про Юань Си мне пришлось забыть в первый же день моего очередного замужества. Цао Пи не выносил разговоров об этом, и обещал лично похоронить его и закинуть меня к нему в гроб. Я для него не больше, чем трофей. Может, он и пытался меня полюбить и заставить меня полюбить его, но ничего не получилось. В конце концов, с Нюйван у него это удается гораздо лучше. Но мне страшно. Юэин сжала Чжэньцзы в объятьях, осторожно поглаживая ее по спине и покрывая лицо частыми мелкими поцелуями. Она ощутила от нее жар. Не было ни рваных всхлипов, ни горьких рыданий. Сегодня их видела только луна, и при ней они могли позволить себе все, что угодно. Сейчас они хотели, чтоб эти моменты навсегда остановились. — Я не могу позволить какому-то тщедушному мужчине отнять твою жизнь. Если ты оставишь меня, я сойду с ума, — Юэин обхватила лицо напротив ладонями и твердо посмотрела в потускневшие глаза. Как она могла не замечать, что этот огонек все больше гаснет с каждым днем? Насколько же ей это несвойственно. — Разве у тебя нет мужа и семьи, о которых нужно думать вместо какой-то женщины, которой уже не будет через несколько часов? Мне казалось, ты примерная жена, — Чжэньцзы попыталась изобразить насмешливый тон, но ее голос сел, и она споткнулась на последнем слове. — Я для него не больше, чем просто советник. Нас с ним связывают только государственные дела. Почти так же, как и раньше. Наш брак с ним заключили с согласия моего отца, потерявшего уже всякую надежду выдать замуж такого гадкого утёнка, как я. Визит господина Чжугэ Ляна был словно глоток свежего воздуха. Наконец, после десятерых мужчин нашелся тот, кто принял меня. Теперь я понимаю, что принял с неохотой. Я всегда знала, отношения с мужчинами — это не для меня, — Юэин безразлично усмехнулась, — Мой муж полный бездарь в делах любовных и не только. Чжэньцзы замерла. То есть ему жена нужна только ради того, чтоб не потерять имидж в глазах других людей? А внешне кажутся примерной парой. Все же у девушек связь гораздо ближе. Интимнее. — Знаешь, я всегда догадывалась, что Чжугэ Лян тот еще недалекий человек. Но почему ты позволила этому визиту свершиться? — Я не подозревала, что Цао Пи настолько малодушен и не хотела, чтоб он подумал чего лишнего из-за нашего отказа. А еще я хотела увидеться с тобой. Прошло слишком много времени с нашей последней встречи наедине. За окном начинало светать. Чжэньцзы нервно поежилась, обернулась к выходу и покачала головой. — Знаешь, нам уже пора прощаться. Мы слишком много говорили. Теперь меня могут начать искать. Юэин дернула к себе за рукав халата уходящую девушку. Ее лицо в ранних солнечных лучах казалось бледным, но взгляд был решителен. — Ты никуда не уйдешь. Чжэньцзы медленно обернулась и ровным голосом сказала: — Мой отец учил меня, что смерть стоит принимать с достоинством, присущим выходцам клана Чжэнь. Не держи меня. Юэин на мгновение задумалась, но помотала головой и дала возлюбленной пощечину. — Ты слышишь себя? Пока ты в моем доме, ты не примешь смерть ни как выходец из клана, ни как… да, никак. Мы сбежим с тобой к моему отцу, в наше старое поместье. Чжэньцзы будто отрезвела. Она мелко задрожала, ее тело обмякло и упало в объятья возлюбленной. Она часто дышала, ее руки холодели, а в горле встал ком. Действительно, с чего она взяла, что обязана умереть сегодня? Жизнь — это не то, за что необходимо цепляться, но если рядом есть человек, готовый жить и умереть с тобой сиюминутно, то это того стоит. — Ты уверена? Если нас поймают, то наказание настигнет нас обеих. — Никто не будет наказан, если я просто возьму с собой во внезапную поездку слуг. На улице заржали кони, в доме тихо заиграли трели флейты. Свечи давно поплавились, и воск разлился по полу, добавляя новой работы служанкам. Одна из них, совершенно незнакомая никому в этом городе, только что выехала из двора в повозке со своей госпожой.