На стол приземлились чашка с зеленым чаем и ягодный йогурт. В ресторане отеля полупусто. За мной неизменной тенью следовал Гриша. Молчаливый, он почти растворялся, сливаясь с обстановкой. Если только, закрыть глаза темный костюм. Рубашка, пиджак и брюки одного тона, придавали особенно грозный вид. Мне кажется, он навредил ни одному человеку. Надеюсь, что кажется.
В планах сегодня, выбрать костюм для выступления. Оно через пару дней. Да-да, мы приехали сюда ненадолго. Поэтому, я так топила за совместное времяпровождение. Но… Видимо зря.
Спустя полчаса едем по городу на огромном, черном лексусе с причудливым номером из трех семерок. Происхождения машины, как и самого Григория пока узнать не удалось. Мужчина молчал, как партизан. Или ему было тупо плевать, на звуки что издаю. Да и черт с ним.
— Остановишь здесь?
Лексус остановился у спортивного бутика. Вчера удалось забронировать онлайн костюм, идеально подходивший для выступления. Остается лишь примерить и купить.
В руки приземляется пакет с жемчужно-белыми шортами и топом. Они унизаны россыпью перламутровых страз, отливающих тысячами радужных искр. Костюм сидел идеально. Как влитой. Сдержанно, освежающе и главное — комфортно.
Расплачиваюсь картой, предоставленной Ходжем. Ибо мои накопления закончились еще в компании Лиз. Повезло же мне с ним, хоть и сбегает в офис каждые выходные. Работник года!
Закинув костюм в Лексус, созваниваюсь со студией пилона и арендую зал на пару часов прогона. Заодно и растяжки. Все равно, заняться нечем. Так, хоть потренируюсь. К тому же, тренер ждет отчета номера.
— Как скажете, мисс, — Григорий направляет здоровенный джип в сторону студии.
— Скажите, а вы давно знакомы с Ходжем? Если не секрет, ваша машина? Почему такие номера странные?
Да-да, я не отстану. Не думайте, что так просто отвертитесь, мистер-истукан.
— Я бывший член семьи Герреро. Был у них начальником охраны. Сейчас я работаю на мистера Бейкера. Автомобиль принадлежит ему. Мне кажется, вы слишком болтливы.
— Я?! По-вашему, лучше молчать весь день?
— Угу…
Приплыли! Вот, за какие заслуги в мою жизнь штабелями падают зануды?! Так стоп, когда Ходж успел прикупить еще и многомиллионный Лексус? Они же вроде, едва с долгов выбрались. И «Сириус» не назовешь золотой жилой. Скорее, очередной кормушкой для Герреро. Хотя… Совсем запуталась с его делами и кажется, ничего не понимаю. Да и незачем. Я ж, любопытная. Помалкивала бы лучше. Тьфу!
К моменту, когда крайние шпагаты проскользили на пилоне, а по залу плыл запах жженой кожи раздалась трель телефона. Ловко спрыгиваю с шолдера, мягко приземлившись на стопы.
— Вечерочка…
— Привет, зай. Как день прошел?
— В пилонных трудах. Благодаря твоей работе мне достался целый день на связку. И можешь поздравить, костюм уже есть.
— Покажешь, — голос трогает легкая насмешка, — Любопытно взглянуть. Готов поспорить, сахарно-розовый?
— А вот и нет, — широко улыбаюсь, садясь на паркет. Прохладный пилон упирается в спину.
— Я подьеду к тебе через полчаса. Собирайся.
— Что нас ждет?
— Буду изгонять из себя сущность душнилы. Увидишь, — его саркастичный тон поднимает настроение. Проверив записи видео для тренера и довольно улыбнувшись, складываю в сумку вещи и переодеваюсь. На мне сегодня темный Армани со стразами и любимые угги. Никаких шпилек больше. Накинув белого песца, закрываю студию и спускаюсь на охрану. Безумно хочется чаю и сладенького.
Темный кроссовер останавливается у новенького бизнес-центра. Кроме студии, тут были лишь редкие, полупустые офисы. Впору фильм ужасов снимать.
— Потренировалась?
Тишину нарушает вкрадчивый голос. Кашемировое пальто распахнуто, открывая взгляду темный пиджак и светлую рубашку, дополненные темными классическими брюками. Разбавляют образ увесистая золотая цепь на шее и того же цвета Ролексы. Неизменные. Интересно, сколько им лет?
— Да, все оки. Надеюсь, мой спортик не сильно смущает тебя?
— Ничуть. Там, куда едем это не важно.
— Куда едем? — заинтригованно поднимаю глаза, подходя ближе. Руки ложатся на его плечи. Мускусно-горьковатый аромат мягко окутывает. Тепло. Спокойно.
— Увидишь. Тебе понравится.
Мы садимся в машину. Ну вот, снова еду сама не знаю куда. Однако, у меня нет повода не доверять Ходжу. Правда, ведь?
Хотя в последнем с каждым днем начинаю сомневаться. Надеюсь, не в какие-нибудь загородные сауны-бани или лес на ночь глядя.
Мерседес остановился у огромного комплекса. Неизвестный район был явно далеко от центра, но место оживленное. Прихватываю сумку, выходя за Ходжем.
— И где это мы?
— Как ты знаешь, я не такой эксперт по увлекательному досугу, как наш общий друг Доминик. Но, слышал от Лиз, что тебе нравятся аквапарки.
— Аквапарки?
Глаза тут же находят вывеску «Мореон». Да ладно?! Зая моя, я тебя расцеловать готова!
— Неожиданно… — единственное, что вылетает из раскрытого рта. Ходж посмеивается.
Преодолев поистине километровые очереди, мы купили все необходимое и разошлись по раздевалкам.
Аквапарк огромный. Горки-трубы, змеясь, переплетались между собой. В волновом бассейне бесновались люди разных возрастов. Вдали виднелось гигантское корыто, поглощавшее истеричные визги. Заколов волос в гульку, посматриваю на свое отражение в огромном зеркале. На меня смотрела девушка в телесном купальнике Адидас, больше походившем на спортивные топ и шорты.
— Готова?
Голос сзади заставил подпрыгнуть. Ходж был одет в темные шорты украшение боковыми, золотистыми лампасами. Ему тоже пришлось собрать волос в нечто, отдаленно напоминавшее мини-хвостик.
— Всегда. Мне кажется, ты медленно эволюционируешь до Лиз.
— Ого… Какая честь!
Мужчина широко улыбается, подавая мне руку. Мы начинаем, с предвкушением вдыхая запах хлорки.
Первые полчаса пролетели по трубам. Как бы не отмахивался Ходж, желая как можно скорее сбежать в теплое и спокойное джакузи, я с завидным упорством все-таки затащила его.
— Ну, может лучше, в ленивую реку? Тут такая большая очередь… — мужчина с опаской покосился на самую извилистую, темную трубу. С особым сюрпризом.
— Серьезно?! Мы прошли дохрена пролетов (на предпоследнем из которых ноги сказали мне «пока»), чтобы ты сказал, что тебя останавливает очередь. О, нет, милый мой. Сейчас ты первый проверишь ее в действии.
— Ты… Такая добрая, — мужчина широко улыбнулся, поглядывая на меня, как на коршуна.
— Давай-давай, мой отважный. Или босс двух огромных компаний испугался какой-то горочки?
— Этой ночью ты возьмешь свои слова обратно!
Последнее что слышу, после чего Ходж садиться на горку и перекрещивает руки по инструкции. Пара секунд, и мужчина с шумом и благим матом отправляется по темному тоннелю.
В чем, собственно, сюрприз сей горки?
«Мертвая петля» — одна из самых козырных. Кроме извилистой трубы с крутыми сходами, жертву ждала воронка. Набрав разгон, тебя выкидывает на широченный поднос, после чего медленно ползешь вниз, подгоняемый струями сверх. А дальше — беспомощно падаешь в огромный бассейн, с высоты пары метров. Согласитесь, звучит безумно?
По этой же причине я отправила первым Ходжа. Ибо, была бы Лиз — та с резвостью козочки полезла бы первой. А мне — дико страшно даже сейчас.
Инструктор махнул рукой, приглашая следом.
— Уже?
— Да, можете садиться. Не задерживайте.
— Твою ж…
Чувствуя подрагивающие коленки, присаживаюсь на черный язык горки, подмываемый потоками. Дыхание предательски замирает. Ладно, от горок еще никто не умер. Надеюсь, я первой не буду.
— Раз-два… Два на ниточке, два на иголочке…
Тут чья-то рука предательски толкает сзади, после чего засасывает в темную трубу.
— Я не договорила! Живодеры!!!
Слова эхом фонят, смешиваясь в шумом воды. Старательно прижимаясь спиной, скольжу, лавируя по бокам. С каждым спуском набираю скорость, слыша оглушительный шелест. Вода предательски бьет в лицо.
Труба заканчивается, открывая обзор на аквапарк. Горка начинает спускаться еще круче, обретая сходство с водопадом.
— Ой… Нет-нет-нет! Боже-поможи!
В глаза бросается предстоящая ОГРОМНАЯ воронка. Черт бы побрал меня за эту идею. Между прочим, сюда сердечников и психически нестабильных не пускают. Какого рожна меня понесло?! Ладно, Ходж…
Оглушительно визжа, прикрываю глаза. Меня выплелывает на диск воронки. Чувство медленной перспективы падения накатывает. Самое страшное, чувствовать, что обратно не сбежишь. Да прибудет со мной имбирная печенька!
— Ни-и-ит… — тоненьким писком растворяется, когда старательно отталкиваю себя подальше от неминуемой дыры. В лицо прилетает твердая струя, пронзительно попадая в нос. Заодно и в глаз!
— А-а-а-а…
Кажется, это слышал весь аквапарк. Я опрокидываюсь вниз головой, после чего стекая с потоками. Тело ныряет в воду, как мешок с картошкой. Мягко опускаюсь в прохладу, немножко припечатавшись щекой. Шумы затихают, под толщей волн.
Секунды, выныриваю, спешно отплывая. Глубоко. Преодолев бассейн, выбираюсь, как тюленька на бортик.
— Как горочка, зайчик мой?
Бархатный голос вкрадчиво возникает слева. Оборачиваюсь, видя на корточках Ходжа. Лицо мужчины украшает ехидная улыбка.
Если взглядом можно было отправить в нокаут, то Ходж давно бы полетел в ленивую реку.
— Вижу, что в восторге. Пойдем?
Я цепляюсь за протянутую руку. Двигаемся мимо лайтового течения. Оно оплетало весь аквапарк. Люди неспешно плыли, кто-то садился на плюшки и отдыхал. Идеально. А сейчас потоки еще и светились перламутром.
— Может, туда? — указываю на огромное корыто, для двойных плюшек.
— Ты уверена? Живая после воронки?
— Ну… — с хитрицой улыбаюсь, — А тебе как? Понравилось?
— Нереально! Признаться, полыхнул азарт. Хотя спина не одобряет таких падений.
Звонко смеюсь, прекрасно его понимая. Эх, то чувство, когда немного за двадцать.
Отстаиваем километровую очередь, снова проверяющую на прочность терпение. Ходж героически поднимает на третий пролет нашу двойную плюшку.
— Девушка впереди, вы сзади, — обращается к нему смотритель. Мы послушно садимся. Его руки касаются мой талии.
— Готова?
— Агась. С тобой, всегда готова. Давно катался на таких?
— В детстве с братом. Честно, чувствую себя ребенком. Ностальгия.
— Я тоже… Не была в аквапарке с момента, когда с мамой ходили.
— Расскажешь потом.
Он убирает руки на ручку тюбинга. Я вцепляюсь в свою. Только. Не. Смотреть. Вниз!
Мы накреняемся. Горка настолько крутая, что кажется тюбинг сейчас кубарем покатится. Медленно подползая к краю с потоками, он летит вниз. Так, что органы, крепко обнявшись, летят к груди. Издаю тонкий писк. Тюбинг пролетает, подскочив на нижнем потоке и поднимается на другой край, плавно повернувшись. Так еще пару раз, что уже заставляет смеяться. Ноги шаловливо цепляют тонкие потоки воды. Слышно, как Ходж тоже смеется. Это редкость. Его бархатный, приглушенный смех дарит эйфорию. Спокойствие. Мой герой дамских романов.
На вайбе легкости прикрываю глаза, запрокидывая голову. Мы скользим на остаточной скорости делая маленькую вилку и останавливаемся на нижнем потоке.
— Как тебе?
Открываю глаза, цепляясь за протянутую руку.
— Шикарно. Признаться, с тобой даже весело.
— Ого, за комплимент отдельное спасибо. Но, до Лиз мне, конечно, далеко, — мужчина очаровательно улыбается, на что не могу не засмеяться.
— Эй, поршнями шевелите! — кричит басом какая-то жирная тетка сверху, на что смеемся и покидаем зону горки.
— Ей эта горка понравится! — Ходж смеется, закидывая тюбинг к прочим плюшкам.
— Не могу не согласится. Будет летать!
Нас накрывает поток непринужденного смеха. Проходим мимо детских горок. Вот, и наш лежак. Сделаю пару фото для Лиз.
— Ходж…
Мужчина будто не слышит. Стоя спиной ко мне, он смотрит на резвящихся детей. Или на что-то за ними. На что он смотрит?
Приглядываюсь. Вроде ничего кроме кафешек и людей. Дети. Смотрит на детей?
— Ходж, ты в астрале?
— Что?
Мужчина оборачивается с неизменным покерфейсом. Улыбаюсь, с азартом высматривая на его лице хоть одну эмоцию. Ни-че-го.
— На что смотрел?
— Ни на что. Отойду на пару минут. Здесь останешься?
— Да, наверно. Ищи в волновом.
— Хорошо.
Мужчина удаляется, прихватив выданный халат и мини-сумку с телефоном.
Прохожу по шершавому полу волнового, имитирующему песок. Теплая вода окутывает бедра. Мягкие толщи воды приятно шатают. Падаю в теплые потоки, ныряя с головой. Прохлада. Забытье. Спокойствие.
***
Кафешки и суета остаются позади. Поднимаюсь на второй этаж, выходя на небольшую, застекленную веранду. В халате прячется не умолкающий от рабочих смс телефон. Тут уже столпились любители уединится на пожрать и покурить.
Перед глазами вновь и вновь пролетают лица счастливых деток. Черт, какого хрена меня так развезло на лирику?
Безрассудные, милые, шаловливые мордашки. Счастье, что дарит совместная жизнь. Любовь. Семейное счастье. У родителей не было любви. Если не мы с братом, вряд ли брак прожил бы дольше.
Подсознательно, мне хотелось ощутить, какого быть на их месте. Не в смысле, попасть в аварию и помереть, а стать хозяином такого чуда. Вместе с Кэтрин. Смог бы я обеспечить ему или ей уют, роскошь, возможности? — Несомненно. Смог бы быть рядом, чтобы ловить вместе «те самые» моменты? — Большой вопрос.
Ну да, замахнулся я, со своей непрекращающейся работой. Размечтался, Бейкер. Сначала научить работать псом Герреро. К тому же, дон никогда не упустит шанса влезть в брак. Если бы он был. Готов поспорить, Герреро был бы едва не первой «подружкой» на свадьбе.
Щелкает зажигалка, подпалив кончик сигареты. Из приоткрытого окна веет снежной прохладой. Не то, чтобы я не уверен в Кэтрин. Почти даже уверен. Просто… Готов ли я к тому, чтобы открыть ее на контроль Герреро. Мы будем как «на ладони». Как все члены их семьи. И рано или поздно, счастливые браки заканчивались либо разводом, либо чьими-то похоронами. Я не готов губить ее жизнь. Наиграется и бросит меня. Либо я наиграюсь. Надеюсь на это. Лучше бы шлюх снимал, кретин чертов. Так, хотя бы не разрушал девчонке жизнь.
Пальцы стряхивают пепел. Со снегом, он улетает к покрытым белой пыльцой деревьям. На улицах уже совсем темно. Подозрительное напряжение в груди не дает покоя. Что за чертова тревожность? Переработки? Все вроде в норме, закрыли отчетность, оценил Максим, Алексей в полной жопе. Что мне еще надо?
Ощущение взгляда заставляет обернуться. Сзади никого, кроме незнакомых девиц, кокетливо бросавших взгляды, украшенные веерами наращенных ресниц. Точеные фигуры облегали куски ткани, гордо именовавшиеся бикини. Таких сук везде в изобилии. Ничего нового. Если не Кэтрин, воспользовался бы одной.
Игнорирую. Делаю крайнюю затяжку, выбрасывая окурок вниз. Тревожность ненадолго отходит, уступая место легкости. Призрачному спокойствию и мимолетной эйфории. Так, надо забыть о работе хоть на время. Завтра — дела завтра.
***
Мокрый волос оплетает глаза. В очередной раз выныриваю, оказываясь у дальнего водопада. Спрятавшись под струи, облокачиваюсь на прохладную стену. Стопы едва касаются пола. Тут достаточно глубоко. Что-то Ходжа долго нет. Он там что, дверь в Нарнию нашел?
Подплыв к водопаду, с широкой улыбкой подставляю макушку и плечи. Вода жесткими потоками бьет. Гидромассаж. Посмеиваясь, умываюсь с рук. Холод от долгого купания вызывает легкие мурашки. Кажется, большую часть горок мы опробовали. Включая и те, на которых разгонялись перед темной трубой.
***
— Я думала, тебя единорог унес!
Мой голос отвлекает Ходжа от телефона. Мужчина занял лежак и с невозмутимым видом листал почту.
— Всего лишь небольшая прогулка. Не замерзла?
— Нет, все хорошо.
— Есть еще час. Так что, успевай, — мужчина убирает телефон и снова улыбается.
— Может, вместе?
— Не хочу. Надо проверить пару документов. Если что, буду здесь.
— А-а, как можно быть таким душным! — закатываю глаза, обтирая влагу полотенцем.
Тело все-таки неприятно колотит.
— Вся дрожишь, а в уши льешь, что не замерзла, — горячие пальцы касаются ягодицы.
Перехватываю его руку, грея пальцы. Сажусь на соседний лежак.
— Может, чай попьем?
— Пожалуй, — мужчина улыбается. Я легонько приобнимаю его, целуя в щеку. От него веет легкой горечью и хлористой влагой бассейна. Интересно, сколько килограммов хлора они сюда вбухивают?
Мы накидываем халаты и уходим к кафешкам. Заняв дальний столик у окна, заказываем зеленый чай и фруктовую тарелку.
— Ты завтра тоже на весь день?
— Постараюсь освободится раньше. Сегодня был важный день.
— Какой?
— Приезжал мой непосредственный начальник в «Эдеме». Если все выгорит, займу его место.
— Ого… Как же конкуренция?
— Говорю же, если выгорит. Так что, пожелай мне удачи!
— Сто крат. Не сомневаюсь в тебе, — улыбнувшись, касаюсь его пальцев. Наши руки сплетаются, делясь теплом. Как ему удается оставаться таким горячим?
Когда зеленый улун был выпит, а оставшиеся фрукты упакованы в крафт-пакет, возвращаемся к бассейнам. Оставив вещи, еще немного греемся в бурлящих джакузи и путешествуем по всей ленивой реке. Чувство релакса навевает легкий сон. Часы показывают около девяти. Людей заметно поубавилось. На горки лезть уже было, признаться, слишком лень.
— Устала?
Ходж прерывает тишину. Поднимаюсь с круга, глядя на плывущего на спине мужчину.
— Немножко. Наверно, нам скоро идти?
— Через полчаса аквапарк закроется. Тогда, буду ждать тебя у входа. До встречи.
— До скорого! — даю ему «пять», спрыгнув в воду.
Ноги залезают в сланцы, после чего обмотавшись халатом скрываюсь в раздевалке. Высушившись и переодевшись в спортивный костюм, ловлю приятную истому. Наконец-то согрелась. Вещи благополучно спрятались в сумку с костюмом для выступлений и тренировок.
Как ожидалось, Ходж ждал меня на входе. Мы миновали закрытый торговый центр, оказавшись на улице. С неба снова летели белые ватки. Тепло. Так приятно, что даже страшно.
— Пару минут, подожди в машине, а то лечить тебя потом спреями всякими.
— Бла-бла-бла…
Смеясь, посматриваю на фейс полный недоумения. Нет, ну не понимает этот человек моего поехавшего юмора. Ну и черт с ним! Лиз, я скучаю… Мужчины, конечно, прекрасны, особенно такие «оляхархи» как Ходж. Но никакой ходячий секс не заменит мою веселушку Лиз.
Оказавшись в темном кроссовере, открываю телефон пересматривая фото. Получилось шикарно. От совместных «себяшек» мне отвлекает чувство холода. Какого-то могильного. Неестественного.
— Кто здесь?
М-да, тишина мне, конечно, ответит. В машине так же, темно и пусто. Пялюсь в лобовое зеркало. Ни-че-го. Показалось?
Внезапно уши пронзает неприятный звон. Снова. Однако сейчас к нему присоединяются легкая тошнота и головокружение. Такое состояние бывает перед обмороком. Отлично помню, в период подготовки к соревам. Но… Сейчас нет причин. Вроде бы…
Вдох выдох. С каждой минутой кажется, что воздуха в машине заметно меньше.
— Нет-нет, надо на воздух, Кэтрин. Не хватало еще тут хлопнуться в обморок!
Хватаюсь дрожащими пальцами за ручку, выбираясь на хрустящий снег. Ходж еще стоит у центра. Похоже, не замечает меня говоря с кем-то по телефону. Несколько глубоких вдохов сгоняют мерзкие симптомы, после чего прохожусь на несколько метров, садясь на дальнюю скамейку. Могильный холод возвращается, заставляя снова дрожать. Да что такое?!
— Ша… Т-та…
Утробный, по-детски тонкий голос заставляет вздрогнуть. Рядом возникает тень, тонкими, скользкими пальцами касаясь шубы. Они оставляют черные кляксы.
— Чт-то?
Страх перед Гекатой никуда не ушел. Готовая заорать прямо сейчас, смотрю на красные угли глаз. Тень улыбается, не мигая.
И что она опять хочет? Явилась по мою душу?
Не успеваю спросить, как доносится оглушительный взрыв. Настолько оглушительный, что в ушах начинает болеть. Меня относит волной назад, швыряя в сугроб. Прикрываю руками голову, сгруппировавшись. В воздухе пахнет гарью.
— А?!
Тени нет. Зато в нескольких метрах полыхает огромный костер. Машина!
***
— Ты… Живая! Кэтрин, ничего не болит? Тебя не задело? — Ходж цепко осматривает, затем заключает в крепкие обьятия. Горячие руки сплетаются на талии. Я, жмурясь, утыкаюсь в темный кашемир с ароматом мускусных духов.
— Голова закружилась, и я ненадолго вышла.
— Голова? Тебе плохо?
— Нет, в норме. Обычный период перед соревнованиями.
— Уверена? — Ходж недоверчиво осматривает, внимательно вглядываясь во влажные глаза. — У тебя синяки, как после перепоя.
— Смена часового пояса. Плюс ночная работа.
— Ну-ну. Завтра же куплю тебе витамины.
— Твоя машина… — в ужасе смотрю на то, что осталось от дорогущего мерса. Пламя молниеносно пожирало то, что осталось от иномарки. Боюсь представить, во что бы я превратилась, если бы не внезапное полуобморочное. Жесть…
— Разберемся. Сейчас подьедет Гриша.
— Да… Наверно, — единственное что получается сказать, отходя от немого шока. Ходж молчит.
Вскоре, через полчаса рядом останавливается лексус Григория. Вернее, Ходжа, отданный под развоз по делам насущным моей персоны. По крайней мере, на ближайшие дни.
— Жаль, хорошая у тебя машина была… — нахожусь сказать, после минут тишины.
— Не моя, корпоративная. Эта — как ты поняла, моя.
— Да, Гриша рассказал. Почему ты ее не используешь?
— Она для личных целей. Например, таких как ты, — Ходж тепло улыбается, привлекая в крепкие обьятия. Я обнимаю его, прикрывая глаза. Ужас до сих пор заставляет подрагивать. Как такое могло произойти? Неисправность? Или… Кто-то хотел, чтобы нас сожрало пламя?
