хэппи энд

wein - makko  Вечером пятницы Даня сильно опаздывал. Сначала таксист долго не мог найти подъезд Кашина, потом машина встала в пробку на выезде из города, а после, уже на нужной улице, водитель ещё немного поколесил вокруг двух-трёх домов в поиске нужного, пока Даня не додумался набрать Давиду.  — С красной крышей который, — сходу отозвался Деймур без всяких приветствий и тут же засмеялся, — вы не первые, кто заблудился, это нормально. У нас тут вечная ебля с нумерацией. — По голосу было слышно, что сам Давид явно не в помещении.  — Ты сам-то где? — Спрашивает Кашин, выходя из машины.  — В магазин отошёл, скоро подойду. Тебя встретят, забор открыт.  Даня кивает сам себе, завершает звонок и направляется к нужному дому. Ёжась от холодного ветра, Кашин дошёл до калитки и убедился в том, что та действительно открыта. На крыльце курили Слава и Андрей. Заметив Даню, первый заулыбался, сразу протягивая руку для пожатия. Андрей же полез рукой в карман. — Блять, Дань, — хмурился Замай, глядя на часы, когда Кашин подошёл ближе. — Ты не мог минут на пятнадцать раньше приехать? — В смысле?  — Да с Русланом поспорил, что ты раньше девяти приедешь, — объяснил Слава. — Так я Руслану написал, во сколько буду. — Пожал плечами Даня, после чего Карелин незамедлительно прыснул смехом. — Вот падла! — Выкрикнул Андрей, решительно направляясь к двери. Остановила его, однако, рука Кашина, вдруг вцепившаяся в плечо.  — Не надо, — спокойно отозвался Даня, стоило Андрею на него оглянуться. — Сколько ты ему проспорил? Я отдам.  — Да не в деньгах же дело, — обиженно выдохнул парень. — Он меня наебал. — Он просто так шутит, — мотнул головой Даня, пока Слава, стоявший рядом, смеялся уже в голос.  — Охуенные шутки, — буркнул Замай.  Убедившись в том, что идти куда-либо Андрей передумал, Кашин оставил друзей, заходя внутрь дома.  Внутри заметно теплее, но при этом и достаточно шумнее. С порога Даня заметил, что большинство гостей расположилось в гостиной. Из них он сразу всех узнал. Пара незнакомых парней болтали, сидя на лестнице — поднимаясь, их обходила стороной девушка, чьего имени Кашин также не знал, зато её лицо отчего-то казалось ему знакомым.  — А вот и опоздавший! — Послышался звонкий голос Арины, после чего на пару секунд все устремили свой взгляд на Кашина. Ну, или почти все. Даня сразу узнал макушку Тушенцова — тот сидел на диване, спиной к Кашину. От чужого затылка парня отвлекла Даша, подбежавшая, чтобы поздороваться. Обнявшись с ней, он разулся и оставил в коридоре куртку, подходя ближе к остальным. Каплан вместе с Ариной куда-то пропали. Руслан, сидящий посередине дивана, продолжал игнорировать появление Дани. Однако Кашин решил не унывать и поздоровался с Ильей и Виолеттой, что сидели по бокам от Тушенцова. Оба, кстати, головами опирались на плечи Руслана, пока тот сжимал в руках полупустую бутылку пива, глядя в окно напротив. От этой картины у Дани отчего-то неприятно закололо в груди.  — Дань, — позвал голос Даши из-за спины, — держи.  Оглянувшись, Кашин увидел довольных Арину и Каплан. Последняя держала в руках закрытую коробку.  — Это по какому поводу? — Выгнул бровь парень.  — Ну, ты же последний приехал.  Даня вспомнил, что в общем чате, кажется, что-то писали про особый подарок тому, кто доедет последним. Кивнув, Кашин взял коробку в руки. — Аккуратнее открывай, — отозвался вдруг Илья, — а то укусит ещё.  Даня оглянулся в сторону друга, подмечая его довольную улыбку. Руслан переписывался с кем-то, видимо, не испытывая по отношению к происходящему никаких эмоций. В груди закололо сильнее.  Открыв коробку, Кашин завис на пару секунд — из транса его вывел смех девочек позади. Внутри коробки оказались розовые пушистые наручники.  — Чё это за хуйня? — Наигранно негодовал Даня, думая при этом, конечно, совсем о другом. Ну, зато он хотя бы поднял девочкам настроение, ведь те не могли успокоиться. — Вы че, секс-шоп обнесли?  Под громкий смех Кашин вернулся в прихожую, оставляя «подарок» в кармане куртки. Пока Даня копался, входная дверь открылась, и на пороге оказался Давид, держа в руках по пакету с продуктами — предпочтительно со стеклянными бутылками. Кашин, недолго думая, забрал у Деймура оба пакета, относя их на кухню. Тот быстро догнал Даню, оставляя в коридоре уличную одежду.  — Помощь не нужна? — Подал голос Кашин, когда Давид принялся разбирать пакеты. — Нужна, — вдумчиво кивнул парень, оглядываясь на гостиную. — Поспрашивай, пожалуйста, у ребят, кто вино будет пить, а кто — шампанское. Чтобы я знал, что открывать. — А коньяк есть? — Как-то неуверенно отозвался Кашин, переминаясь с ноги на ногу, и тут же встретился взглядом с Давидом.  — Нахуя тебе коньяк? — Пить, — пожимает плечами.  — Случилось что? — Нет, просто… Голова чёт сбоит. — Хмурится парень, прекрасно осознавая, что с ума сходит точно не голова, а что-то другое.  — Ну тогда тебе не коньяк нужен, — смеется. — Слушай, Дань, начни лучше с пива: так безопаснее.  Кивнув, Кашин захватил со стола бутылку Асахи, возвращаясь в гостиную. Подходить к ребятам, что толпились возле дивана, хотелось меньше всего, поэтому было принято решение начать не с них. Вспомнив про парней, которые тусовались на лестнице, когда он пришёл, Даня направился в их сторону. Те двое по-прежнему смаковали пиво, разговаривая о чём-то. Беседа, однако, было прервана, как только к ним подошёл Кашин.  — Тебе наверх? — Отозвался один из незнакомцев. — Нет, вы… Даня, — парень протянул руку сначала одному из них, а затем другому. — Андрей, — сипло отозвался парень с сожженными от краски волосами. — Серафим, — чуть увереннее протянул руку второй.  — Вы шампанское или вино пить будете?  — Пока пиво, — пожал плечами Андрей, — а потом посмотрим. — Ясно, — кивнул Даня, собираясь уходить от них, пока его не окликнул Серафим. — Братан, — начал он, — ты можешь мне чипсов с кухни принести? Вставать не хочется.  — Каких? — Любых, — махнул рукой парень.  Когда Кашин возвращался на кухню, Даша фотографировала Руслана с Ильей на полароид; когда Даня шёл обратно к лестнице, в ушах гремел смех Тушенцова. Что-то сильно давило на грудь, но Кашин продолжал улыбаться. Улыбался, отдавая ребятам пачку читоса; с той же улыбкой спрашивал Славу и Андрея про алкоголь; с той же улыбкой пересказал Давиду чужие пожелания. Когда сил выдавливать из себя счастливое лицо не осталось, Даня остановился в одном из углов гостиной, допивая бутылку пива.  Разглядывая комнату, Кашин вдруг встретился взглядом с Дашей, которая сразу же отвела глаза в сторону. Она нависала над Русланом, что-то шепча ему на ухо и прикрывая рот рукой. Когда девушка договорила, Тушенцов, сидя к Дане спиной, сначала посмотрел ей в лицо, а затем оглянулся по сторонам. Оглянувшись, он задержался взглядом на Кашине — так, как будто пытался что-то найти. Даня же глаз не отводил, потому что попросту не мог; он всё размышлял над тем, какое действие Руслана будет следующим. Зависнув на Кашине на пару секунд, шатен отмер, сказал что-то Даше и поднялся с места. Встретившись взглядом с Даней ещё раз, он кивнул в сторону закрытой двери в нескольких шагах от них. Дождавшись ответного — утвердительного — кивка, Тушенцов направился в сторону комнаты, пока Даня решил по дороге заглянуть на кухню. Давида там не оказалось, поэтому Кашин только выкинул пустую бутылку из-под пива в мусорку.  Войдя в ту самую дверь, на которую меньше минуты назад ему указал Руслан, парень оказался в спальне. Разглядеть что-то сходу не получилось, ведь свет был выключен. Однако в первые пару секунд глаза Дани кое-как адаптировались к темноте, благодаря чему он увидел, как Тушенцов резко закрыл за ним дверь на замок.  — Сядь.  Руслан звучит спокойно, говорит достаточно тихо, но, несмотря на это, голос его будит в Кашине необъяснимую тревогу. Что сейчас будет? Тяжёлый, серьёзный разговор? Не факт, что Даня его вынесет.  Так или иначе, Кашин нащупывает кровать и садится. Спустя мгновение он чувствует вес чужого тела на своих бёдрах и даже собирается с мыслями, чтобы что-то сказать, но его тут же притягивают к себе за подбородок, вовлекая в поцелуй. Руслан несильно давит на чужую грудь, вынуждая Даню лечь на спину. Бесстыдный язык свободно гуляет по рту Кашина, пока не менее смелые руки зарываются в рыжие волосы. Дане не то чтобы не нравится происходящее, но при этом он не особо понимает, что происходит — а точнее, почему это происходит. В любом случае, хорошо, что на месте Дани сам Даня, а не кто-то ещё, верно? Оставив в покое волосы, смуглые руки скользят вниз, ближе к ширинке, однако Кашин ненавязчиво меняет их направление. Холодные пальцы скользят по бледной коже вверх, забираясь под ткань одежды. Даня чувствовал как пьянел, но не от алкоголя вовсе — выпил он не так много, — а от того, что делал с ним Руслан. Оставив в покое чужие губы, шатен вдруг переключился на шею Кашина, легко её покусывая. Правда, один из таких укусов он немного не рассчитал, из-за чего над ухом незамедлительно послышалось громкое «тс-с».  — Извини.  Тушенцов отстраняется, оставаясь сидеть на бедрах Дани. Причём сделал он это так быстро, что Кашин почувствовал, как начинает замерзать.  — Дань, слушай, надо прояснить кое-что.  Руслан приподнимается, садится рядом. Кашин чувствует, как от чужого голоса на грудь снова сильно давит невидимая груда металла, а к горлу подходит тошнота. Дышать тяжело, а сказать что-то вообще кажется невозможным. И пока Даня чувствует, как начинает разлагаться на ровном месте, выглядит он вполне естественно — просто лежит и спокойно смотрит на собеседника, изредка хлопая ресницами.  — Я не очень хочу, чтобы кто-то посторонний знал про то, что между нами. По крайней мере, не сейчас, — хрипло начинает Тушенцов после небольшой паузы. Даня закрывает глаза; давление на грудь становится невыносимым, но ни сказать об этом, ни сделать что-либо ещё не получается. Глаза всё-таки приходится открыть, ведь только после этого Руслан продолжает говорить. — В тебе проблемы никакой нет, просто мне так спокойнее. Я поэтому могу специально на тебя внимания не обращать, когда мы в компании. Но я всё слышу и замечаю. И я вижу, что ты волнуешься. — Даня смотрит в потолок, прекрасно осознавая, что не просто волнуется, а ревнует. Самой настоящей ревностью. — Короче, не рассказывай никому, ладно?  — Слава в курсе, — пожимает плечами Кашин, звучит при этом совершенно равнодушно. От сказанных слов под рёбрами начинает колоть.  — Даша тоже. Давид догадывается, — шатен чуть ухмыляется. Даня вообще не против лишний раз полюбоваться этой улыбкой, но повернуть голову в сторону страшно. — Больше никому, ладно?  — Не скажу, — выдыхает Кашин чуть сдавленно, про себя при этом молится, чтобы Руслан ничего не спросил.  — Спасибо.  Но Руслан не спрашивает. Руслан ковыряет заусенец, прикусывая щёку изнутри, старается по возможности не смотреть на Кашина. Есть ещё один момент, о котором нужно поговорить. Сейчас.  Даня приподнимается с места: сначала садится, пару секунд смотрит сквозь стену напротив, а затем пытается встать, но Руслан вовремя берёт его за руку.  — Подожди, — встречается с глазами Дани и опускает свои. Тушенцов чувствует себя как никогда нелепо, но ответственность лежит на плечах грузным камнем. А ещё за Даню боязно. — Я сказать хотел, что… Короче, Илья изначально твой друг, и я не собираюсь его у тебя забирать или вроде того.  — Чего? — Хмурится Кашин, чуть наклоняясь вперёд.  — Даше показалось, что ты немного косо на нас с ним смотришь. Я это тоже заметил, но решил, что мне показалось. В общем, не ревнуй его, окей? — Я не ревную. — «Не его» больно бьёт в висках.  — Как скажешь, — Руслан слабо улыбается, разглядывает свои ладони. У Дани внутри от этой улыбки что-то загорается, на грудь давит чуть слабее. Он тянется к чужому лицу, оставляя поцелуй в уголке искусанных губ — несильно прикусывает верхнюю; чувствует в волосах руки, что притягивают ещё ближе, словно заставляя слиться воедино. Тушенцову мало — ему почти всегда мало, — оставив одну руку на рыжей макушке, другую запускает под Данин тёмно-зелёный худак. Тихое причмокиваение, раздающееся в полной тишине, быстро времени заставляет Руслана свести колени. Вскоре Кашин чувствует руку на своей груди, отстраняется, поднимает взгляд.  — Надо возвращаться потихоньку, а то нас хватиться могут. — Шатен резко начинает говорить тише, пока за дверью комнаты кто-то шумит. Кашин снова пытается встать, но его тянут к себе за ткань толстовки. — Ты на ночь останешься?  — Ага.  — Я комнату на втором этаже забил, соседа пока нет.  — Намёк понял, — ухмыляется Даня.  — Тогда до встречи? — Поднимает глаза Руслан, встречаясь с взглядом зелёных глаз. Кашин просто целует его в ответ, после чего шатен поднимается с места и подходит к двери. Выглянув, он разворачивается к Дане. — Выждешь пару минут? Кивок в ответ. Руслан закрывает за собой дверь, направляется в гостиную. Кашин откидывается назад, недолго разглядывает люстру. Всё-таки надо было начинать с коньяка. Пролежав в таком положении около минуты, Даня решил проверить телефон, но там не оказалось ничего интересного. Пора возвращаться к остальным.  В глазах чуть рябило из-за яркого света в гостиной. Во второй раз Кашина встретили довольно резко.  — Пиво или водка? — Спросил Давид, стоило Дане оказаться у того на виду. — Пиво, — поморщился Кашин — то ли от света, то ли о мыслях о водке — и тут же получил бутылку гаража.  Стоило ему открыть пиво, как недалеко послышалось звонкое «Даня!» Даша подходит ближе, улыбается: — Будешь с нами играть? — Только не в «правду или действие», — выгнул брови парень. Каплан замотала головой.  — В «я никогда не».  — Ну давай, — пожимает плечами. — Супер! Садись к нам тогда, — девушка кивнула в сторону темного ковра, на котором сидели давно знакомые ему лица. Диван же заняли Серафим с Андреем — кажется, они залипали на какое-то комедийное шоу.  Присаживаясь к друзьям, Кашин оказался между Ильей и Ариной. Давид до сих пор разбирал продукты и играть отказался. С другой стороны от Арины села Даша.  — Все же правила знают? — Когда нужно пить? — Чуть хмурится Даня. Не то чтобы он не знал правил — вроде слышал когда-то — но лучше задать глупый вопрос сейчас, чем потом руинить игру.  — Смотри, ты говоришь что-нибудь, что никогда не делал ты, но точно делал кто-то из остальных. Твоя цель — споить как можно больше участников.  — Понял, — кивает.  — Хочешь начать? — Даша продолжает улыбаться, и от этого Кашин даже начинает думать, что это воистину неплохая идея.  — Почему нет, — слабо улыбается Даня, придумывая, что можно будет сказать. Что точно делали все, но не делал он?.. — Я никогда не состоял в отношениях. Делают глоток все, кроме Даши — та поднесла бокал к губам и вдруг замерла. — Дань, нужно говорить то, что ты никогда не делал.  — Да, я понял, — уже более очевидно улыбается Кашин и тут же резко переводит взгляд на Руслана, отчего тот быстро прячет глаза.  — Ну я в ахуе, — снова отзывается Даша, прежде чем отпить немного вина. — Илья, теперь ты. — Обратилась она к парню, сидевшему слева от Дани. Немного подумав, тот подал голос.  — Я никогда не лишался девственности, — выдаёт Илья, осматриваясь по сторонам.  Арина и Даша делают по глотку, переглядываясь между собой. Кашин снова смотрит на Руслана — тот в свою очередь задумчиво водит пальцем по краю стакана, наполненного темной жидкостью до половины.  — Я никогда… — Начал Тушенцов, когда очередь дошла до него. — Никогда не красил волосы.  Пьют Даша и Арина, пьют Илья и Виолетта. Пьют все, кроме Дани.  — А я думал, что мы играем честно, — говорит Руслан уже тише, глядя на Кашина. Они смотрят друг на друга пару секунд, Даня хмурится и делает глоток. — А в какой ты красился? — Отзывается Даша.  — В темный, — чуть хрипит парень в ответ, отводя глаза. Откуда Тушенцов вообще про это узнал? Наступает тишина, и хоть длится она всего пару мгновений, но Кашин почти успевает погрузиться в свои мысли, но его отвлекает на себя голос подруги.  — Я никогда не напивалась до потери памяти, — вступает Даша. Арина и Виолетта делают по глотку, пока Даня улыбается, глядя в пол.   — Я никогда не целовалась с человеком своего пола, — довольно ухмыльнулась Арина, глядя то на Каплан, то на Виолетту. Выпили обе из них и неожиданно Даня. Поймав на себя пару недоуменных взглядов, парень взглянул на Руслана — тот смотрел в пол. Он не выпил.  — Честно играем, значит, — тихо выдохнул Кашин и не узнал свой голос. Руслан так и не поднял глаз. — Что, снова я? — Даня улыбается, и выглядит это не очень натурально. Получив кивок от Даши, он снова подаёт голос: — Я никогда не влюблялся в человека по переписке.  Кашин не сразу переводит глаза обратно на Руслана — поначалу наблюдает за ним боковым зрением. Тушенцов внимательно рассматривает свой стакан, почти не шевелится.  — Пей, Дань, — снова отзывается подруга. — М? — Кашин отрывает взгляд от шатена и смотрит на Дашу.  — Если после твоих слов никто не выпил, то пьешь ты, — спокойно разъяснила девушка, но по выражению её лица Даня догадался, что ей эти чужие намеки уже поднадоели. Отпив немного пива, Кашин извинился и, поднявшись на ноги, направился в сторону кухни.  детство - bollywoodFM  В том, что на кухне он встретился с Давидом, не было ничего удивительного — тот весь вечер носился по дому, пытаясь учесть предпочтения большинства и сохранить убранство дома в его исходном состоянии. В том, что никого до сих пор не стошнило, было определенное чудо. Сев за небольшую барную стойку, Даня опустил лоб на одну руку, продолжая держать бутылку пива во второй. В таком положении он просидел не дольше минуты, хотя ему и казалось, что прошло около получаса. В груди всё сильнее сжималось, кажется, что-то очень важное; оно давило на ребра, тянуло сердце вниз. Больно и обидно. Хотя нет, даже не так. Обидно и стыдно. Стыдно за себя, стыдно за Руслана. Стыд бурлит где- то внутри, заставляя отвлечься от размеренного дыхания. Приподняв голову, он ещё какое-то время тупил взглядом стол, прежде чем недалеко от него раздался знакомый голос: — О ком думаешь?  — Почему сразу «о ком?» — Ухмыляется Кашин.  — Дань, я хоть не сильно старше тебя, но видел слишком много, чтобы сейчас по взгляду не понимать настолько очевидные вещи, — поясняет Давид, встретившись взглядом с собеседником. — Я даже могу попробовать сам отгадать, кто засел в твоей голове. — И кто же? — Продолжает улыбаться Даня.  — Ставлю на Дашу. Ну, или Руслан, — Деймур чуть щурится на последней фразе.  — Убил, — Кашин резко опускает голову.  — Даша? — Подпрыгивают чужие брови. Выдержав небольшую паузу, Даня молча мотает головой. — Интересно, — подытоживает парень. — У вас с ним что-то случилось? — Да много, что случилось, — смешок. — Можешь поделиться, если хочешь.   — Тебе не будет противно?  — Не переживай об этом. Иногда бывает важно выговориться кому-то и… — Мне есть, кому выговориться, дело не в этом. — А в чём? Даня замирает, глядя куда-то перед собой. И правда — в чём же дело?  — Мне нужен совет, — вновь подает голос Кашин спустя пару мгновений, — и я, честно, не знаю, у кого спросить. — Что-то серьёзное? — Я сам пока не понимаю. — Расскажешь?  — Давид, — Даня поднимает глаза и продолжает говорить только тогда, когда снова встречается с чужим взглядом. — Никому, ладно? — Быстрый кивок в ответ. — Мне было сложно это признать, но я ревную. Чувствую себя из-за этого полным долбоебом. Ладно бы мы встречались, но так у меня как будто вообще повода нет, — под конец Кашин пожал плечами, снова отводя глаза в сторону. Давид ответил не сразу. Какое-то время он молча протирал тряпкой объективно чистый бокал.  — То есть ты хотел бы назвать всё это полноценными отношениями только для того, чтобы у тебя было право на ревность? — Вдруг подал голос Деймур, тщательно всё обдумав.  — Нет, — хмурится Кашин.  — Просто то, что ты рассказал, пока складывается только в такую картину, — спокойно продолжил парень, меняя чистый бокал на другой, немного пыльный.  — Руслан просто… — хмурится, — очень много для меня значит. Как выяснилось. — В таком случае тебе для начала нужно научиться ему доверять, — выдыхает Деймур, проводя тряпкой по стенке бокала. — Чем скорее ты это сделаешь, тем лучше. И не думай, что с началом отношений станет проще. — Давид поднимает глаза на Кашина и, видя, что того услышанное не очень-то успокоило, решает добавить кое-что. — Может, тебя это успокоит, но я достаточно давно знаю Руслана, и до знакомства с тобой он буквально клялся больше не влезать во что-то подобное. Если ты уже исключение для него, то, думаю, с его стороны всё гораздо серьёзнее, чем тебе может показаться.  Даня сильно не повеселел, но Давид был уверен, что посадил в рыжей голове зерно правильных мыслей. Кашин задумался о чем-то, когда его перебили чужие смешки. На кухню вошли Илья и Руслан, задыхаясь от смеха. Оба уже плохо держались на ногах, поэтому им приходилось опираться друг на друга. Из всего, что они говорили, Даня с Давидом не разобрали ни слова. Чуть отсмеявшись, Руслан достал из холодильника бутылку пива, после чего они с Ильей ушли так же быстро, как и появились. Кашин молча проводил их взглядом и обратился к Давиду, стоило ребятам уйти на безопасное расстояние.  — Они шли за ручку? — Хмурился он, говоря вполголоса.  — Доверие, Даня, — протянул Деймур в ответ, протирая очередной бокал. — До-ве-ри-е.  Кашин опирается головой на руки, шумно выдыхая. Приятные мысли мешаются в голове с менее приятными, а ещё смешиваются с выпитым алкоголем, превращаясь в ноющую боль. Невидимые иглы настойчиво колют затылок, будто пытаясь пробить в рыжей голове дыру насквозь.  — Как узнать, что я не один это чувствую? — Вдруг выдыхает Даня, протирая глаза. Спрашивает скорее в воздух, нежели чтобы получить конкретный ответ. Однако ответ он в итоге получает, стоило Давиду отложить тряпку в сторону и налить в один из стаканов немного хеннесси.  — Никак. Мир непознаваем. — Парень поставил перед Кашиным стопку коньяка.  — А если напрямую спросить? — Поднял взгляд Даня.  — А если соврёт? — Снова ухмыльнулся Деймур. — Умеешь ты обнадежить, — тоскливо выдохнул Кашин, опуская глаза под чужой смех. Пару секунд он молча рассматривал предложенный ему напиток. Пить уже хотелось не так сильно. Не так сильно, как заснуть, причем желательно на пару суток и без сновидений. Возможности такой, конечно, не было, поэтому Даня залпом влил в себя темную жидкость, жмурясь.  «Да, сейчас, погоди», — послышалось на периферии, когда коньяк наконец перестал жечь горло, а Кашин наконец смог снова открыть глаза. Знакомый голос. — Вы курить пойдете? — Уже гораздо ближе отозвался чуть сонный Руслан. — Мы на террасе посидеть хотим, — обратился шатен к Давиду. — Можно, — кивнул тот, — сигареты?  — Не, поинтереснее, — на смуглом лице появилась улыбка, которую Даня мог видеть только сбоку. — На часах четыре двадцать? — Смеется Деймур, выходя в коридор. Руслан проводил его улыбкой, после чего повернулся к Кашину — тот завис взглядом на дисплее микроволновки. Даня какое-то время размышлял о том, почему Давид сказал про четыре двадцать, если на часах уже почти полночь. — Дань?  Руслан подошёл ближе и теперь смотрел на Кашина, только на него. Даня смотрел на часы. — Пойдёшь? — Снова подал голос Тушенцов, остановившись впритык к Дане. — Мгм, — промычал тот, поднимаясь с места. — Нормально всё? — Шатен поймал Кашина за руку, когда тот проходил мимо, но Даня только молча кивнул, не поднимая глаз, и направился к выходу.  Сидеть на промёрзшей террасе, укутавшись в куртку и плед, было внезапно очень приятно. На улице давно стемнело, светил только желтый фонарь, висевший на стене дома. Даня не курил — попросту не хотелось. Он даже особо не участвовал в общей беседе, просто наблюдая за остальными со стороны. За ходом разговора Кашин тоже особо не следил, только иногда ловя обрывки чьих-то фраз.  — Так это концепция, братан! Это концепция! — Повысил голос Серафим, увещевая что-то Андрею под чужие смешки, тем самым заставив Даню вернуться в реальность, хоть и ненадолго: спустя пару мгновений чужие голоса для него снова слились в сплошной белый шум.  По наблюдениям Кашина, косяки задерживались только на Руслане и Славе — все остальные, из тех, кто вообще курил, делали не больше затяжки или двух. Карелин с Тушенцовым же подолгу смаковали дым, курили медленно.  — Мы с Ильей вообще водник намутить хотели, но девочки нас отговорили, — снова прорвался голос сквозь дремоту Кашина — на этот раз голос Руслана. После его слов Даша, сидевшая рядом замотала головой.  — Вас въебёт, а мы уже слишком пьяные, чтобы за кем-то приглядывать, — объяснила она. После этого Даня на некоторое время снова ушёл в себя. Меньше всего ему в этой ситуации нравилось то, что он периодически находил себя, зависнувшим взглядом на Тушенцове — просто «просыпался» и понимал, что не сводил глаз с шатена несколько минут, при этом практически не шевелясь. Пару раз они умудрились пересечься взглядами, но даже это Кашину совершенно не помешало продолжить пялиться на Руслана. Тот всего пару раз рассказывал что-то минуты, остальное время только изредка вставляя короткий комментарий или вбрасывая шутку. Говорили, в основном, остальные: спорили, смеялись, пару раз заводили глубокие, философские темы, после, по обычаю, возвращались к историям про говно.  — Дна нет, а верх-то запаян, — крикнул вдруг Слава, отчего Даня в очередной раз пришёл в себя.  В основном он пробуждался только тогда, когда кто-то в компании повышал голос или начинал громко смеяться, а потом снова начинал думать о чем-то своем и ни о чем одновременно. Большую часть мыслей, по понятным причинам, занимали слова Давида, сказанные при крайнем их разговоре. Дурные мысли всплывали всякий раз, когда кто-то обращался к Руслану. Нет, Даня вовсе не считал Тушенцова своей собственностью, он просто очень сильно волновался. — В порноактеры, — улыбнулась Виолетта. Она не повышала голоса, однако Кашин почему-то всё равно обратил на неё внимание. Девушка смотрела на Руслана, чем заставила Даню нахмуриться. О чём шла речь? — Да кому я там сдался? — Звонко смеётся Руслан, чуть откидываясь. — Ну не знаю, ты вроде смазливый, — пожимает плечами Виолетта.  — Руслан-то? — Усмехается Давид, переводя взгляд на Тушенцова вслед за остальными. — А хотя да, есть что-то такое. — Вдумчиво кивнул Деймур, рассматривая чужие черты лица.  Даня снова встретился глазами с Русланом — тот хоть и выглядел смятенным, но взгляда отводить не собирался, поэтому Кашин сделал это первее.  Глядя вниз, он чувствовал, как веки его начинают слипаться. В носу перманентно стоял запах табака и марихуаны.  Самыми первыми вернулись в дом девочки — замерзли. После них уходило греться по два-три человека с периодичностью в пятнадцать минут. Под конец осталось трое: Андрей, Слава и Кашин. И пока Карелин объяснял другу, почему Ленин на самом деле был грибом, Даня думал о том, что он наверняка уже отморозил себе всё, что мог. Хорошенько посмаковав эту мысль, Кашин поднялся и направился к двери под чужие рассказы о грибном зове.  Вновь оказавшись в помещении, Кашин почувствовал, что его только сильнее начало клонить в сон. Было только два варианта: либо выпить пару банок энергетика, либо пойти спать. Ложиться спать раньше остальных не хотелось, поэтому из коридора Даня сразу завернул на кухню, и только потом вышел в гостиную, держа в руке большой редбулл.  — Ты вовремя! — Тут же встретила его Даша, довольно улыбаясь.  — Чё происходит? — Кивнул парень, сделав глоток энергетика.  — Сейчас шоу будет, — усмехнулась стоявшая неподалёку Виолетта.  — М? — Нахмурился парень. Спросить что-нибудь ещё он не успел, ведь из-за открытой двери одной из комнат выбежала Арина, подлетая к ноутбуку.  — Погодите минуту! — Крикнула она, включая видео с каким-то показом мод. — Всё, можете выходить.  Осмотревшись, Даня увидел, что Даша встала на диван, начав снимать все последующие события на видео, при этом предовольно улыбаясь. Рядом с ней сидела Виолетта, а Арина не успела отойти от ноутбука, когда из-за двери вышел Давид. На последнем был надет женский белый топик с черной звездой на груди, а на месте привычных взгляду штанов с тремя полосками по бокам теперь была длинная белая юбка. Очевидно, все эти вещи принадлежали Арине, поэтому Давиду были немного малы. Однако ему это никак не помешало мастерски попозировать перед зрителями и даже сохранить серьёзное лицо, глядя на улыбающуюся Буланову. Парень отошёл в сторону, после чего из-за двери появился широко улыбающийся Илья. На том так же был надет топик Арины с розовой надписью «future milf» на груди. Коряков тоже был в юбке, отличался только цвет — у Ильи она была тёмно-красная. К этому моменту Кашин уже понимал, к чему всё идёт, а потому сохранять спокойствие с каждой минутой становилось труднее. Илья немного покривлялся перед камерой Даши, прежде чем отойти ближе к Давиду.  Топик, который Арина подобрала для Руслана, оказался самым коротким, и рукава его тоже были короче предыдущих. На груди была видна красная надпись «orgasm donor», а вместо изначально надетых штанов на Тушенцове были старые светлые джинсы Арины, которые парню явно были велики и держались только за счёт черного ремня на талии.  Даня проклинал абсолютно всех присутствующих за тот топ, что был на Руслане, и одновременно с этим благодарил высшие силы за черный ремень, явно посланный с неба. Тушенцов пьяно улыбался, чуть шатаясь на месте. Долго на чужой вид Кашин смотреть не мог, большую часть времени только разглядывая чужие босые ноги. Под конец представления Даня не мог смотреть даже на них, поэтому прикрыл глаза, облокачиваясь на стену и прислушиваясь к окружающим его звукам. После видео с ютуба кто-то врубил музыку, тихие смешки вскоре сменились на разговоры в разных частях комнаты.  Когда Кашин допил свой напиток и наконец отлип от стены, Руслана поблизости не оказалось. До конца не разобравшись, нравится ему это или нет, Даня решил примкнуть к разговору Давида и Арины, но те обсуждали то, до чего Кашину не было дела, поэтому он подсел на диван к Даше и Виолетте — те молча сидели рядом. Шатенка приобнимала подругу одной рукой за плечи, иногда что-то шептала той на ухо, после чего Даша улыбалась или тихо хихикала.  «У тебя такие красивые руки», — вдруг смог разобрать Даня шёпот последней. Кисти Виолетты были забиты портаками, некоторые из которых та уже успела исправить.  «А ты вообще вся… красивая», — почти сразу слышно в ответ. Кашин чуть морщится чужой букве «р» — скорее машинально, чем намеренно. Думает он при этом, конечно, совсем не про девочек.  Даша снова тихо смеётся, после шепчет что-то на ухо подруге и поднимается с места, направляясь в сторону кухни. Из большой колонки играет музыка, и громкое «если будешь плакать, то я буду плакать тоже» всё же заставляет Даню перевести взгляд сначала на Дашу, которая болтала на кухне с Ариной, а потом на Виолетту, сидевшую рядом.  — Пригласи её потанцевать, — вдруг выдаёт Кашин, чуть наклонившись к девушке, и обнаруживает, что язык его путается сильнее, чем он предполагал. — Зачем?  — Ну ты же этого хочешь? — Настаивает Даня, хотя на самом деле не знает, с чего взял то, о чём говорит.  — Хочу, — кивает Виолетта. — Просто танцами особо не пахнет.  — И что? — Пожимает плечами парень, предварительно осмотревшись. Да, никто действительно не танцует и не собирается.  — Хуй знает, это странно.  — А если другой возможности не будет? — Даня встречается взглядом с собеседницей, та почти сразу опускает глаза. Кашин задает себе тот же вопрос, но уже мысленно.  Виолетта смотрит в пол, затем начинает разглядывать Дашу со спины. Шумно вздохнув, девушка всё-таки поднялась на ноги, направляясь в сторону кухни.  Даня проследил за тем, как она подошла к Даше и что-то шепнула той на ухо. Последняя же активно закивала головой, и на этом моменте Кашин, не выдержав, поднялся с места. Странно пытаться помочь другим с личной жизнью, когда над своей ещё предстоит долгая работа. Даня шёл к лестнице, думая о том, как расскажет Руслану о всех своих чувствах и переживаниях, как поделится страхами и предложит уже что-то лучше того, в чём они оба оказались. Даня поднимался на второй этаж, размышляя над тем, что сейчас Тушенцов, возможно, будет не в состоянии поддержать столь серьезный разговор, однако Кашин будет рад побыть рядом, заснуть и проснуться вместе. Пока Даня искал нужную комнату наверху, он думал только о том, что хочет хотя бы увидеть Руслана. Просто увидеть, больше ничего. 100 поцелуев - скриптонит  Руслан обнаружил себя обнимающим Кашина в одной из комнат. Свет был выключен и, судя по всему, шатен ненадолго вырубился. Очнувшись он понял, что висит у Дани на шее, пока они сидят на ковре возле кровати — до самой кровати, видимо, дойти не смогли. Кашин несильно обнимает Руслана за плечи — просто чтобы тот не упал.  — Дань, — мычит Тушенцов ещё не решив, что хочет сказать или спросить. Даня не реагирует, поэтому Руслан зовёт его ещё раз, зарываясь одной рукой в рыжие волосы — те кажутся ему немного более жесткими, чем обычно, но это не мешает ему позвать Кашина в третий раз. Даня только что-то мычит в ответ, но шатену этого достаточно, чтобы приняться мурчать всё подряд Кашину в плечо.  — Грустный ты какой-то ходишь весь день, я ведь вижу, — неразборчиво промямлил шатен. Он почти уверен, что Даня не понял ни слова из услышанного, но он всё равно продолжает невесомо гладить Руслана по спине, пока тот продолжал говорить. — Случилось, наверное, что-то, — Тушенцов не затыкается, хоть и чувствует, что вот-вот готов будет взвыть от усталости, — либо надумал себе чего, а мне рассказывать не хочешь. А почему? А? Пересиливая себя, Руслан поднял голову с чужого плеча, чтобы посмотреть Дане в глаза. Подняв голову он, однако, увидел вовсе не Кашина, а Илью, лицо которого вдруг осветила белая вспышка. Коряков зажмурился на ту секунду, когда в комнату проник свет. Руслану её хватило, чтобы моментально протрезветь. Тихое «чё за хуйня» сорвалось с губ Тушенцова, после того, как они снова оказались в полной темноте. Шатен почти сразу отстранился, теперь опираясь на руки.  — Пришёл в себя? — Совершенно спокойно спрашивает Илья, чуть улыбаясь.  — Чё? — Только сильнее хмурится Руслан, ещё немного отползая назад.  — Да ты перепил походу, узнал во мне кого-то, — отвечает парень, замечая, как на лице Тушенцова страх мешается с отвращением. — Но ты не переживай сильно, всякое бывает, — всё так же спокойно продолжал Илья, — а Дане я сам всё объясню.  — Подожди, чего? — Смутился Руслан, — «Дане?» — Ну, он же зашёл только что, — объяснил Коряков, — видел нас. Он, конечно, вряд ли что-то плохое подумал, но объяснить всё равно надо, — снова улыбается парень, почёсывая затылок. Ему повезло не видеть, глаз Тушенцова, в которых застыл натуральный ужас. Теперь понятно, откуда появился свет — из коридора. Набравшись сил, Руслан поднялся на ноги, параллельно с этим пытаясь удержать равновесие. — В какую сторону он пошёл?  — Расслабься, я с ним поговорю, — попытался остановить друга Илья, но тот упорно шёл к двери, сильно шатаясь.  — Где Кашин? — Первое, что услышали Серафим и Андрей, когда Руслан спустился на этаж ниже. Ни тот, ни другой не знали, кто такой Кашин. — Рыжий, — указал Тушенцов на свою голову, и оба парня тут же кивнули в сторону террасы.  Руслан вышел из дома так, что Кашин его не заметил — он не шевельнулся, продолжив стоять, опираясь на ограждение. Поначалу Тушенцов старался не дышать, чтобы как можно дольше оставаться незамеченным и выиграть время. Одной рукой Даня подпирал голову, закрыв глаза, в другой же руке тлела сигарета. Шатен хотел было что-то сказать, но не смог, словно у него пропал голос. Дышать по-прежнему было тяжело. Оставалось лишь разглядывать Кашина со спины, наблюдать за тем, как дрожит чужая рука с сигаретой — от холода ли? Кстати о холоде, Руслан понял, что замерзает, только когда его тело уже забило крупой дрожью.  Чуть приподняв голову, Даня недолго смотрел вперёд, затем нахмурился и повернулся в сторону Тушенцова. Осмотрев того с головы до ног и обратно, Кашин затушил почти целую сигарету и подошёл ближе к шатену, по дороге снимая с себя тёмно-зелёную толстовку и оставаясь в белой футболке. — Накинь, — выдохнул парень, протягивая Руслану свой худак. Тушенцов послушно надел чужую вещь, не издавая при этом ни звука. На самом деле, он снова собирался сказать хоть слово, но его перебила вибрация в кармане штанов Дани. Шатен проследил за рукой, что достала телефон, а затем прочитал надпись на экране. «Илья» Руслан перевёл глаза на лицо Кашина и обратно на телефон. Даня только потупил взглядом экран, прежде чем ответить на звонок.  — Да?  Кашин смотрит в пол, пока шатен бегает глазами по веснушчатому лицу.  «Руслан пьяный очень был». Руслан не слышал того, что происходило по ту сторону провода, отчего ему становилось вдвойне не по себе.  «Он во мне кого-то узнал, как я понял. Отлипнуть не мог».   — Понятно, — выдыхает Кашин вместе с паром изо рта.  «Он меня ещё называл как-то странно, но я не разобрал. Аней, что ли».  — Да, я так и подумал. Ага, — заканчивает разговор Даня и ещё какое-то время смотрит на экран включённого телефона. — Дань, — сиплым голосом зовёт Руслан, но Кашин никак не реагирует: он завис в одном положении, и шатену в какой-то момент даже показалось, что Даня не дышал.  — Да-ань, — снова пробует Тушенцов, опуская ладонь на чужое запястье. — Даня. — М? — Очнулся Кашин на третий раз и сразу отмер, поворачиваясь к Руслану. — Чего?  — Я говорю, давай внутрь зайдём, — шатен тянет рукав белой футболки на себя. — Замёрзнешь, Дань.  Кашин ещё пару секунд рассматривает Руслана. От усталости, глаза Тушенцова были открыты только наполовину, а его рот слушался своего обладателя через раз, голос сильно хрипел. Наконец заметив, как тяжело шатену удерживать равновесие, Даня кивнул и зашёл вместе с ним обратно в дом.  Кашин сам не понял, как они снова оказались в одной из спален на втором этаже. Даня сидел на краю кровати с телефоном в руках, проверяя уведомления — тех практически не было, но всё лучше, чем обратить внимание на сидящего рядом Руслана. Внезапно Кашину пришло сразу несколько сообщений — от Лизы. Та писала ему крайне редко, но всегда угадывала с моментом.  Лиза Неред 02:58 блчч короче Лиза Неред 02:58 мне приснился сон ваще ахуевший Лиза Неред 02:58 где я с рандомными ребятами, которые по сценарию сна мои друзья, спускаюсь на лифте вниз, чтобы покурить Лиза Неред 02:58 и лифт падает  Даня тщетно пытается вникнуть в суть прочитанного, но все его мысли так или иначе возвращают его к Тушенцову.  Лиза Неред 02:58 а ещё прикол, что он вначале остановился просто Лиза Неред 02:58 все начали ████ Лиза Неред 02:58 я одна оставалась с холодной головой Лиза Неред 02:58 в трезвости ума  Руслан тихо сопит рядом, смотрит на Даню. Руслан не смотрит на экран включенного телефона, потому что всё равно увидит ничего, кроме пятна света. Лучше смотреть на Даню.  Лиза Неред 02:58 потом он начал ███ Лиза Неред 02:58 все ████ ██████ Лиза Неред 02:58 но ██ они ████ нахуй Руслан настолько близко, что Кашин чувствует его дыхание на себе. Руслан кладет руку на чужое бедро, что-то неразборчиво шепчет. Кашин хмурится. Лиза Неред 02:58 в ███ я █████ в лифте с ███ ██████  Лиза Неред 02:58 ████ Лиза Неред 02:58 как в ████ Руслан опускает голову на плечо Дани, на что последний только шумно выдыхает.  Лиза Неред 02:58 люди ██████ в █████, выходят █ ██ Лиза Неред 02:59 а я ██ ████ █ Лиза Неред 02:59 █ ███████ ██████, ████ █ ██████ Кашин выборочно пролайкал чужие сообщения и ответил на всё многозначительным «ебать». Продолжать игнорировать Руслана он не мог — тот уткнулся носом в веснушчатую щеку, накрывая бледную руку Дани своей. — Чё с тобой? — Кашин повернулся к шатену, не переставая хмуриться.  — Мне страшно.  Хмуриться Даня не перестал, однако лицо его заметно поменяло своё настроение. Руслан звучал честно. Руслан говорил искренне. И от этой искренности у Кашина скрутило живот, от неё на груди снова повис невидимый, но очень тяжелый камень. Даня вернулся взглядом к своему телефону и понял, что готов запустить им в стену — быть может, так он и поступил бы, не будь это подарком Руслана. «Это всё неправильно», — крутилось в голове, не оставляя места другим мыслям.  Отложив телефон в сторону, Кашин вновь повернулся к шатену.  — Прости, Русь, — выдыхает Даня, обнимая Тушенцова. Тот от резкой смены настроения Кашина оторопел, но быстро пришёл в себя, обнимая в ответ.  — За что ты извиняешься? — Сонно мурчит Руслан, устраивая голову на чужом плече.  — Забей.  Даня скользит рукой по чужой спине, сам же чувствует в волосах пальцы Тушенцова — тот только убеждается в том, что теперь это точно Кашин.  Последний хоть и старается думать о позитивном, всё равно чувствует, как на грудь что-то продолжает сильно давить, больно сжимает сердце. Так продолжалось почти весь вечер, чувство это почти не угасало, что бы ни происходило. И именно сейчас оно будто достигло предела.  Если бы Даню кто-то спросил, отчего ему стало бы легче, то он бы вряд ли ответил. Однако отчего-то ему казалось, что легче станет, если разбить или сломать что-то. Задачу это никак не упрощало: будь он у себя дома — сломал бы что-нибудь не особо нужное, но в гостях у Давида это не представлялось возможным.  — Ты куда? — Всё так же сонно отозвался Руслан, когда Кашин вдруг поднялся с места. — Курить.  Курить не хотелось. Даня просто надеялся, что придумает, как успокоиться, и сможет вернуться к Руслану.  — Подожди, — бросает шатен, когда Кашин уже стоит возле двери. Последний оборачивается и видит, как шатен пытается снять с себя худи. — Не надо, ты только согрелся. — А ты? — Я куртку накину, — пожимает плечами. — Сходить с тобой? — Спрашивает Руслан, по-прежнему не в состоянии полностью открыть глаза.  — Не надо, отдыхай. Я быстро, — кивает Кашин, прежде чем выйти за дверь. Оставлять Руслана одного совсем не хотелось, оставаться с ним хотелось ещё меньше.  Спустившись вниз, Даня зацепил куртку с крючка в прихожей и вышел на улицу. Курить всё ещё не было никакого желания, поэтому он решил просто постоять и подышать свежим воздухом. Рядом болтали Серафим и Андрей, с которыми Кашин познакомился несколько часов назад. По обрывкам фраз было понятно, что диалог глубокий — других после нескольких бутылок пива и косяка не бывает. Дане в голову пришла неплохая мысль, и он решил дождаться, пока чужой разговор придёт к более-менее логическому завершению, чтобы никого не перебивать. Ждать пришлось не долго. — Уроборос жрёт сам себя, — выдохнул Серафим, под многозначительный кивок собеседника.  — Ребят, — хрипит Даня, подходя ближе, и, прокашлявшись, продолжает, — вы можете мне уебать хорошенько? — Ударить в смысле? — Переспрашивает Андрей.  — Ну да.  — Ты проспорил что ли? — Усмехается Серафим.  — Вроде того, — кивает. — Так давай мы скажем, что ударили, зачем по-правде бить-то? — Удивляется Андрей.  — Не, вы лучше ударьте, — настаивает Даня, надеясь, что ничего другого ему не предложат. — Ты серьёзно? — Хмурится Андрей. — Максимально, — выдыхает Кашин. Двое других переглянулись. Для пущей убедительности Даня достал из кармана куртки купюру денег и протянул её Андрею. — Убери это, — строго кивает тот. — Не хватало ещё чтобы я деньги за такое брал, — выдержав паузу, он отдал свою бутылку пива Серафиму и направился к лестнице, по которой можно было спуститься с террасы. — Пошли, на землю падать не так больно.   — Тебя куда бить-то? — Спрашивает Андрей, потирая кулаки. — Да давай в нос, — пожимает плечами Кашин, встав напротив.  — Точно? — Переспрашивает в последний раз, набираясь духа. — Точно, — жмурится.  Вспышка — и вот Даня уже лежит на спине и смотрит на небо. Нос адски болит, начинает сочиться кровь. Даню ничего из этого не беспокоит — он разглядывает звёзды. В городе их почти не видно, а тут полным-полно, причём очень ярких.  — Его как зовут-то? — Обращается Андрей к товарищу, принимая обратно свой напиток. Серафим в ответ пожимает плечами. — Димой вроде. — Дима-ас, — тянет ударивший, подходя ближе к Кашину, — ты живой там?  Даня слышит чужие голоса на периферии, не разбирает при этом ни слова, продолжая смотреть вверх. «Сработало», — торжественно бьёт в висках. Ему наконец стало легче, тяжёлая ноша бесследно исчезла с его груди, дышать стало проще. Кашин выдыхает, чуть улыбаясь, чувствует вкус крови на губах. Парень дышит шумно и даже рвано, снова слышит чьи-то голоса вдали.  — Что у вас случилось? — Кричит Даша, выглядывая из окна. — Даня! — Значит, не Дима, — констатирует Андрей.  Даня до конца не понял, как оказался лежащим на диване в гостиной, но когда он открыл глаза, над ним нависала Даша с ваткой, смоченной чем-то сильно пахнущим, в руке. Нос по-прежнему сильно болел, а ноздри теперь выжигало от стойкого запаха перекиси водорода. — Даш, — хрипит Кашин, слабо улыбаясь, когда Даша заканчивает, — позови Руслана.  Даня моргает и, открыв глаза, видит Тушенцова, стоящего в нескольких шагах от дивана. При этом Кашин осознавал, что на деле прошло несколько минут, но думать об этом не было времени: разглядев Даню, Руслан быстрым шагом направился вперёд. Опустившись на колени перед Кашиным, шатен тут же втянул его в поцелуй, абсолютно игнорирую наличие Даши и Славы в комнате.  Карелин, к слову, собирался сказать что-то, — вероятно, с целью разрядить обстановку — но девушка вывела его в коридор, а оттуда на улицу. — Никогда бы не поверил, если бы сам не увидел, — признаётся Слава, закуривая.  — Тебе Даня не рассказывал? — Интересуется Даша, доставая из куртки электронку.  — Рассказывал, — ухмыляется, — но я, если честно, до последнего думал, что он меня наёбывает.  — Понятно, — улыбается Даша в ответ, выдыхая ароматный пар. — Мы обратно не пойдём?  — Попозже, надо им время дать в себя прийти.  Время действительно было нужно. Руслан только разглядывал Кашина с минуту. Взгляд у шатена при этом был максимально вымученным. — Дань, слушай, — начинает он, не убирая рук из чужих волос. — То, что ты видел…  Тушенцов опускает голову, бегая глазами по полу. Даня решает дать ему закончить.  — Я понимаю, как это звучит, — продолжает Руслан, — но я был уверен, что на его месте ты. И видел я тоже тебя. Между нами ничего не было, — хмурится шатен.  — Я верю. — Я не… Погоди, чего? — От чужих слов Руслан напрягается сильнее, что не может не вызвать улыбку у Дани.  — Я тебе верю. — Серьёзно? — Тушенцов не понимает. Сам бы он точно в такое не поверил, тем более так быстро. — Тебе необязательно передо мной оправдываться, — спокойно продолжает Даня.  — Но я ведь знаю, о чём ты думаешь. — Нет, не знаешь, — улыбается Кашин.  Руслан молчит какое-то время, блуждает глазами по Дане, поправляет мягкие рыжие пряди. А затем предлагает подняться наверх — и Кашин соглашается.  В спальне, которую Тушенцов забил изначально, они тут же завалились на кровать. Даня приобнимал шатена, пока тот продолжал перебирать рыжие волосы, периодически впечатываясь губами в веснушчатые щёки.  — Я о тебе думаю постоянно, — вдруг начал Руслан, говоря вполголоса. — Даже если говорю с кем-то другим, всё равно все мысли о тебе. Иногда, когда в зеркало смотрю, вижу не себя, а тебя. Когда дрочу, тоже только ты перед глазами. Я перестал порнуху смотреть, прикинь? Просто тебя представляю и, ну… — Руслан прикусывает нижнюю губу, опускает взгляд полузакрытых глаз и почти сразу поднимает его обратно на Кашина. — А ты? Ты меня представляешь? — Ага, — выдох.  — Правда? — Да.  — Хочешь, я тебе отсосу? От неожиданности рыжие брови подпрыгнули. Проморгавшись и сглотнув слюну, Даня мотнул головой, криво улыбаясь. — Давай не будем торопиться.  Руслан чужого настроения не уловил. Приподнявшись, он сел рядом с Кашиным, не сводя с последнего глаз. — Что я делаю неправильно? — Шатен выгнул брови, ожидая хоть какого-то ответа. Даня молчал. — Я плохо выгляжу? Со мной что-то не так? Кашин сел напротив и, потупив взглядом чужое лицо, потянулся за поцелуем, но Руслан не дал ему этого сделать, выставив руку вперёд.  — Сначала ответь.  — Ты очень много от себя требуешь. — Начал Даня после непродолжительной паузы. — Больше, чем нужно. Больше, чем кто-либо смог бы сделать. Кто-то завысил тебе планку так, что ты поверил в то, что, не достигнув её, ты становишься никем. При этом сам ты прекрасно понимаешь, что никому ничего не должен, но в глубине души засела мысль о том, что на деле всё не так. — Руслан внимательно слушает, не отрываясь от чужих глаз, то и дело забывает дышать. — Твоя внутренняя самооценка не совпадает с внешней, и поэтому ты сходишь с ума. Ты теряешь себя настоящего, Русь. Знаешь, когда ты настоящий? — Тушенцов растерянно бегает глазами по лицу Дани. — Когда на секунду забываешь обо всём, растворяешься в одном мгновении. В этом твоя красота. В такие моменты ты особенно красив. Но ты так боишься себя настоящего. Кашин был готов продолжить, но его притянули к себе, вовлекая в долгожданный поцелуй. Руслан не понимал, почему именно целует Даню: потому что хочет поцеловать или потому, что хочет, чтобы тот замолчал. Отстранившись, Кашин пару секунд пытается восстановить дыхание, прежде чем закончить:  — И сейчас ты тоже очень красивый.  Руслан готовится что-то сказать, и Дане кажется, что это должно быть что-то важное. Более того, Руслану тоже так казалось.  — Дань, — пауза, стеклянный взгляд глаза в глаза. — Да? — Что у тебя с носом? Кашин роняет голову, тихо прыская смехом. Затем поднимает взгляд обратно на шатена, замирает на пару секунд, а затем впивается в смуглую шею, оставляя засос. Руслан на это только шумно выдыхает, после чего возвращает голову обратно на подушку, смотрит на Даню снизу вверх — тот недолго рассматривает получившуюся картину, а потом помогает шатену избавиться и от толстовки, и от дурацкого топика. Кашин покрывает чужое тело поцелуями, то и дело оставляя следы от укусов или засосов. Руслан шумно и рвано дышит; прекрасно понимает, что всё это навряд  ли дойдёт до чего-то серьёзного, но радуется тому, что оно вообще происходит. Он зарывается в рыжие волосы, прогибается в спине, подставляется под влажные губы. У Дани перед глазами начинает мелькать прошедший вечер, и чем больше чувств он испытывал, тем больше розово-фиолетовых пятен появлялось на теле Тушенцова.  Кашин остановился лишь тогда, когда на чужих груди и талии не осталось свободного места, Руслан рвано ловил воздух ртом, а собственные губы приятно гудели. Упав на подушку рядом, он напоследок впечатался губами в чужой висок и, накинув на Тушенцова одеяло, провалился в сон.