(Корабль «Арго», бордель Катце, люкс Ясона, спальня Хандэра Монроэ)
* * *
Накануне, отправив Рики в «Дом желаний», Ясон завёз Рауля назад в отель, а сам отправился в космопорт. Ему нужно было связаться с Юпитер, чтобы немного прояснить для неё ситуацию. Он прошёл в рубку управления и по спецсвязи вызвал правительницу Амой. Она тотчас же отозвалась и появилась на голографическом экране, словно каждую секунду ждала вызова. Её конструкция изнутри мерцала красным, что было нисколько не удивительно. — Ясон! — металлическим голосом проговорила она. — Ты связываешься со мной только сейчас? Что всё это значит? Снятая маскировка, «Арго» на Келлусе? Почему вы изменили план, не посовещавшись со мной? — Прошу прощения, — ответил Ясон максимально спокойным голосом. — Ситуация оказалась нестандартной, совещаться не было времени. Мы хотели немного разобраться в обстановке, прежде чем выходить на связь. — Ситуация оказалась нестандартной? В чём именно? Ясон помолчал. — Если позволишь, по возвращении мы представим детальный доклад обо всём. Это не для межпланетного канала связи. — Ответь мне главное — как прошла операция? Успешно или нет? — В дело вмешались факторы, о которых мы не знали, планируя её. Потому план пришлось изменить. Прежний не сработал. — Всё настолько плохо? — в голосе Юпитер явно прозвучала тревога. — В каком-то смысле — даже лучше, чем мы предполагали. Я пригласил Хандэра Монроэ на Амой и пообещал устроить вашу с ним встречу. — Хандэр Монроэ прибудет с визитом на Амой? — внутри конструкции Лямбды 3000 замигали разноцветные огни. — Да, если ты не против, — невозмутимо подтвердил Ясон. — Сейчас оба наших корабля на Келлусе, и нам нужно задержаться здесь ещё дней на десять. — Для чего? — Для укрепления дипломатических отношений с Келлусом. По прибытии назад на Амой мы подробно посвятим тебя во всё. — Что с Михаэлисом? — И с ним, и со всеми нами всё в порядке. — Ты говоришь мне правду, Ясон? Может, вам нужна срочная помощь? — У нас всё хорошо, не беспокойся. Я могу передать Хандэру твоё согласие на вашу встречу? — Ты несказанно удивил меня и встревожил. Но если ты уверяешь, что всё у вас хорошо… А где Рауль? — Он остался в отеле, и Михаэлис тоже. Нам предоставили прекрасные люксы. Юпитер задумалась. Огни внутри её конструкции продолжали беспорядочно мигать. Наконец они засветились золотисто-зелёным, и она сказала: — Хорошо. Жду вашего возвращения с подробным докладом. И согласна принять у себя правителя Риссау. — Благодарю. Я передам ему, — Минк склонил голову. Лямбда 3000 отключилась, и Ясон, покинув рубку и «Арго», снова сел в автоматическую капсулу и вернулся в отель.* * *
В середине следующего дня ему пришёл вызов. Звонил Катце. Ясон взял телефон: — Да, Катце. Я слушаю. — Добрый день, господин. Рики сказал, что готов выполнить желание Его Великолепия и ваше. Он согласен сделать то, что вы от него требуете. — Вот как? Значит, становиться фурнитуром он не захотел? — Нет. Вы давали ему время до вечера, но если он уже принял решение… — Ты познакомил его со всеми сторонами этой работы? — Да. Ясон помолчал. Потом спросил напряжённо: — Тебе пришлось использовать кольцо? — Нет, господин. Я не стал бы злоупотреблять вашим доверием. — Спасибо, Катце, — с чувством странного облегчения сказал Блонди. — Но в таком случае он что-то быстро сдался. — Голова на плечах у него есть. Но если хотите, я могу продержать его до вечера. — Не нужно, — Ясон коротко улыбнулся. — Я сейчас за ним приеду. — Жду. Отключившись, Минк поймал себя на том, что тяжёлое чувство, навалившееся на него вчера, отпустило его. Он надеялся на такой исход, но с Рики ничего нельзя было предсказать наверняка. Потому он немедленно спустился вниз и снова вызвал автоматическую «капсулу». Получасом спустя Блонди был уже у «Дома желаний». Дела у Катце явно шли в гору: очередь у входа в бордель не уменьшалась. Ясон связался с брокером, подъезжая, и тот вышел к нему навстречу вместе с Рики. Полукровка глядел исподлобья и держал руки в карманах. — Одну минуту, — сказал Катце клиентам, и вдвоём с Рики подошёл к машине Ясона. — Рад, что ты принял верное решение, — сказал тот монгрелу. Рики хмуро спросил: — Ясон, когда найдётся свободное время — может, будешь отпускать меня сюда? С таким количеством пэтов одному действительно трудно управляться. Я бы мог помогать, — он напряжённо взглянул на брокера. — Если ты не против, Катце. Брокер онемел от изумления. Потом с некоторым усилием ответил: — Я тронут, Рики. Спасибо Что-то на миг дрогнуло в лице Ясона. Его голос смягчился: — Да, конечно. Если хочешь. Кивнув, Рики уселся в «капсулу» на заднее сиденье. Блонди обменялся взглядами с Катце, тот прочитал в его глазах глубокую признательность и молча поклонился. Вслед за этим Ясон тоже сел в машину, и они отправились назад в отель. Оба долго молчали. Монгрел хмуро глядел в окно. Наконец Первый Консул спросил с любопытством: — Ты действительно хочешь помогать Катце? — Уж не думаешь ли ты, что он меня заставил сказать это? — ощетинился Рики. Ясон улыбнулся: — Нет. Но что-то ведь тебя заставило? — Возиться с такой кучей пэтов реально адский труд, — проворчал полукровка. — Не знаю, как он один с ними справляется. — Рад, что ты это понял. Между уроками Себастьяна время у тебя будет. Думаю, Катце пригодится твоя помощь. Больше они по дороге не разговаривали. Приехав в отель, поднялись на лифте в свой люкс и там, закрыв дверь, Ясон сухо сказал: — Если ты твёрдо решил остаться моим пэтом — от клетки целомудрия тебя, полагаю, можно избавить. — Благодарю, хозяин… — пробурчал Рики. — Ложись на диван, — распорядился Блонди, доставая из кармана ключ. Монгрел прошёл в зал, стянул с себя джинсы и плавки и, облегчённо вздохнув, улёгся навзничь. Ясон приблизился и, склонившись, отомкнул замок. Снял металлическое приспособление, в которое были заключены чресла Рики, и накрыл его член рукой в белой перчатке. — Это в самом деле было последним предупреждением, — внушительно сказал он. — Да понял я, понял. Ясон убрал руку и выпрямился. — Тогда я звоню Хандэру и выражаю согласие на его предложение. И ты отправляешься прямиком к Себастьяну. — Ага, ладно… Пожрать только можно сначала? — проворчал Рики, садясь. — Что-нибудь лёгкое, я полагаю… Стоя возле дивана, Блонди уже доставал телефон и искал в контактах Хандера Монроэ. Тот отозвался не сразу, и голос у него был истомлённый: — Ясон? Я ждал вашего звонка позже. — Добрый день, Хандэр, — невозмутимо ответил Минк. — Я уже принял решение, потому не стал откладывать до вечера. — О, вот как? — заинтересованность прозвучала в голосе властителя Риссау. — И что же вы решили? — Рики покажет вам свои способности в одном из древних искусств Кереса. — Рад слышать. И что это за искусство? — Старинный ритуальный танец. — Неужели? — оживился глава клана Монроэ. — Такое искусство действительно существовало в Кересе? — Да, — небрежно подтвердил Ясон. — Оно очень редкое, сейчас мало кто владеет им. Но Рики нужно время, чтобы подготовиться. Он не танцевал с тех пор, как я забрал его в Эос. — Конечно, я подожду. Как долго? — Неделю, может быть — дней десять. — Прекрасно, когда есть, чего ждать, — благожелательно заметил Хандэр. — Пусть готовится, сколько нужно. Спасибо, что дали согласие, Ясон. Очень хочется увидеть уникальный талант Рики. — Увидите, — сухо пообещал Минк. — Я сообщу, когда он будет готов. Они попрощались, а Рики, застегнув джинсы, восхищённо покрутил головой: — Слушай, а классно ты врать умеешь! Так убедительно… Ясон, шагнув к нему, взял его за подбородок и, пристально глядя в глаза, внушительно сказал: — Ты должен превратить эту ложь в чистейшую правду, Рики. У Хандэра не должно возникнуть ни малейших сомнений в том, что ты и впрямь владеешь этим древним искусством. — Должен… Вечно я тебе должен, хотя вроде и в долг не брал ничего, — буркнул монгрел. — Конечно, должен, — заметил Ясон. — Я в своё время не сдал тебя копам в Мидасе и ты сам предложил мне заплатить за это своим телом. Разве не так? — Фигассе! Ты что, всю жизнь это помнить будешь? — возмутился Рики. — А у меня хорошая память. — И что, я по-твоему, за тот случай так с тобой и не расплатился? — Только мне решать, когда твой долг будет оплачен… Холодно усмехнувшись, Ясон отпустил его. Он подумал о том, что его отношение к Рики исполнено противоречий. Когда-то ему и Катце пытался указать на это. Ясона привлекала в Рики его необузданная монгрельская натура, яростная, пламенная. Он был таким настоящим и живым, столь отличным от академских пэтов, генетически запрограммированных на похоть и послушание хозяину. В Минке вскипала его искусственная кровь, когда он видел чёрный огонь в глазах Ваджры, когда слышал его непритворные стоны и мольбы, которые так и хотелось вырывать у него силой. Что он и делал с садистским наслаждением, потому что дозы под названием «Тёмный Рики» для него всегда было мало. Постоянно хотелось ещё. Но с какого-то момента он вдруг осознал, что неукротимый нрав Рики сильно опускает в глазах остальной элиты его — Блонди. Как это может быть так, что он — Первый Консул, Глава Синдиката Тринадцати — и не может добиться послушания от полукровки? Не в силах прижать к ногтю какого-то бродягу из трущоб? И почему его вдруг стали задевать оскорбления, срывавшиеся с губ Ваджры, когда раньше он легко пропускал их мимо ушей? Ему стало так важно, что и как тот говорит? Ясон чувствовал, что ему далеко не безразлично, каким именно он выглядит в глазах всей элиты. Потеряв терпение после очередной вспышки бешеной ярости монгрела, он действительно твёрдо решил отплатить ему за всё. Нет, он не вернёт его в Керес и не утилизирует. Пусть служит дальше фурнитуром. Не хочет платить Блонди своим телом — расплатится собственным трудом. А монгрельская гордость останется на помойке в любом случае. Но просьба Хандэра дала другой толчок его мыслям. Ясона внезапно задело то, что глава клана Монроэ так неприкрыто и явно отдал своё предпочтение Сейджуро. Сейджуро, которого Ясон безжалостно вышвырнул из Эоса и отдал Катце. А мог бы сдать в любой бордель Мидаса. Хандэр ясно дал ему понять, что не видит причин, по которым Первый Консул Амой сделал своим пэтом кересского полукровку. Можно было сделать вывод, что в глазах Его Великолепия Рики не имел ни малейшей ценности и вообще нельзя было понять — что Ясон в нём нашёл? Минк хотел владеть уникальным пэтом, единственным в своём роде. И когда другие не хотели замечать эту уникальность (либо старательно делали вид, что не замечают) — его это нисколько не трогало. Почему же выпад Хандэра словно что-то перевернул в нём? Захотелось доказать, что он не случайно пошёл наперекор всем правилам башни Эос и сделал своим пэтом трущобного монгрела. Потому что он того стоил. Отдавая Рики на сутки в руки Катце, Ясон почти не сомневался, что рыжий сумеет его обуздать. Он скрутил и заставил подчиняться железного Рауля, так неужели полукровка окажется ему не по зубам? Однако в то же время мысль, что Рики станет податливым и послушным, безгласным и покорным — немного страшила его. В том и было противоречие, которое он испытывал. Ему хотелось, чтобы монгрел подчинялся и уважал его статус Блонди… и в тоже время не терял своего дикого обаяния. Как согнуть его, не сломав? Он не знал, каким Рики вернётся к нему сегодня, вплотную познакомившись со всеми «прелестями» работы фурнитура. Сломленным, запуганным, сокрушённым? Ведь Ясон (да и Катце тоже) — были настроены максимально серьёзно. И только убедившись, что полукровка, и смирившись с тем, что ему придётся исполнить желание Блонди, не растерял своей дерзости — Ясон ощутил громадное облегчение. И вместе с этим почувствовал, что ему не меньше Хандэра хочется увидеть, как эта «харизма трущоб» станет исполнять «экзотичный древний танец», которому определённо обещал научить его Себастьян…* * *
Отключившись, Хандэр вернулся в постель к ожидавшему его Сейджуро. Кровать в роскошной спальне властителя Риссау так и стояла разобранной. Гермафродит напряжённо слушал, когда Монроэ говорил по телефону, и сейчас робко спросил: — Ваше Великолепие, вы разговаривали с господином Минком? — Да, — улыбнувшись, подтвердил тот и провёл рукой по его волосам. — Он сообщил мне хорошую новость: Рики всё-таки продемонстрирует мне свой уникальный талант — Уникальный талант? Какой? — Исполнит для меня старинный ритуальный танец. Это — часть древнего искусства Кереса. Сейджуро сел в кровати очень ровно и посмотрел на Хандэра совершенно круглыми от изумления глазами: — Древнее искусство Кереса? Ритуальный танец? Господин Минк так и сказал? — Да, а что настолько тебя удивило? — приподнял брови Хандэр. — Но ведь… но ведь… — гермафродит запнулся. — Разве вы не знаете, что такое Керес? — Знаю. Самый неблагополучный район у вас на Амой. — Мне говорили, что это — трущобы. Там — развалины, грязь и банды, — Сейджуро поёжился. — Монгрелы — все бандиты. — А ты там бывал? — улыбнулся властитель, тронув пальцем кончик его носа. — Что вы! Нет, конечно. Но у нас в Эосе говорили, что Керес — это страшная дыра. Когда господин Минк привёл оттуда Рики и сделал его своим пэтом, все боялись, как бы этот полукровка не притащил в башню какую-нибудь заразу… Хандэр рассмеялся, запрокинув голову: — Но я смотрю, вы все благополучно выжили. — Если в Кересе — трущобы и бандиты, откуда там могут быть ритуальные танцы? — недоумевал гермафродит. — Зачем они нужны? Рики только драться и умеет, на него часто жаловались. И ещё ругаться по-монгрельски. — Вот и поглядим, чего он стоит. Через несколько дней он покажет нам своё искусство, — глава клана Монроэ притянул к себе пэта, и когда тот блаженно закрыл глаза, прислонившись к его мощному обнажённому плечу, негромко добавил: — А тебя я сегодня верну Катце, Сейджуро. Тот вздрогнул и рывком обернулся. Встревоженно посмотрел в глаза Хандэру. Его голос задрожал: — Почему? Я вам… уже надоел, Ваше Великолепие? — Ну что ты. Совсем напротив, — ласково возразил тот, гладя его спину. — Мне очень хорошо с тобой, но боюсь, если я оставлю тебя здесь до вашего отлёта — твой хозяин разорится. Ведь ты один стоишь половины его борделя. — Вы правда так считаете? — Конечно. Твой господин прилетел на Келлус зарабатывать деньги и отдал мне своё главное сокровище — тебя. Но так он не заработает и половины того, что смог бы. Ты должен вернуться к своему хозяину, Сейджуро. — Да. Я понимаю, — на длинных ресницах пэта задрожали слёзы. — Вы хотите проводить время с Хлоей? — И с ней в том числе. К вечеру я верну тебя Катце. — Благодарю вас за добрые слова в мой адрес, Ваше Великолепие… — понурился тот. Хандэр крепче прижал его к себе и взял лицо в ладони: — Я навсегда запомню тебя, Сейджуро. И хочу, чтобы ты тоже запомнил меня. Я приготовил тебе подарок. — Подарок? — Сейджуро поднял лицо. — Да, — Монроэ поднялся и потянулся к тумбочке, стоящей рядом с кроватью. Открыл верхний ящик и извлёк оттуда небольшую пластиковую коробочку. Вручил её гермафродиту: — Открой. Тот взял её и, затаив дыхание, открыл. Тихонько сказал: — Ой… Внутри коробочки на чёрном бархате лежал удивительной красоты кулон. Подвеска на цепочке из белого золота. Сама подвеска представляла из себя ажурную снежинку, выполненную из двух спаянных вместе кристаллов — середина из прозрачного алмаза, а шесть гранёных лучей — из огромного сапфира. Кулон был такой величины, что стоить явно должен был целое состояние. — Это… правда мне? — шёпотом спросил Сейджуро. Хандэр вместо ответа улыбнулся, достал кулон и повесил его ему на шею. Кристаллическая снежинка закачалась между юных девических грудей гермафродита. Глава клана Монроэ наклонился и коснулся губами розового соска. — Ты прекрасен, — сказал он. — Носи мой подарок, он очень тебе идёт. Сомневаюсь, что этот монгрел сумеет затмить твою красоту. — Спасибо за всё, Ваше Великолепие… — сдавленным голосом проговорил пэт, беря руку Хандэра и целуя её.