И на земле, и в небе

      Мираж — молодой аристократ из Иакона. Ему 15 ворн и он жутко амбициозный когда что-то нужно сделать срочно. В остальном он пофигист.       С детства ему была дарована Праймусом способность становится невидимым. Вообще, разные способности — редкость. Ну, и в нагрузку, он может делать голограммы, хотя этим и пользуется редко.       Любимым его занятием в этом возрасте было сбежать невидимым из дома и гулять по улицам родного города, пока родители не знают. И вот однажды он увидел юнглинга примерно его возраста. Ну как, он и раньше ровесников видел, но этот чем-то отличался он тех, что встречались раньше. Он был один, сидел на качелях и создавал голограммы. Создаст одну — уберёт, создаст следующую.       Мираж подошёл к нему. Познакомились, разговорились. Его звали Хаунд, он был из средних слоёв, хотел быть архитектором. Миражу было интересно. Альфы, в силу положения, с другими юнглингами общаться не разрешали, только с бетами аристократов. А с ними… Ужасно скучно.       Уже спустя пару декациклов, они были закадычными друзьями. Каждый орн они встречались, Хаунд показывал Миражу разные клёвые места их среднего уровня, пару раз они бегали и на нижние уровни, но это прекратилось, когда их от разъярившихся низших юнглингов спасала милиция.       И конечно же они играли с голограммами. Создать лишнее здание или изменить форму существующего, и в тихую хихикать на удивлёнными лицами прохожих, достать практиканта-городового, сбежать на крышу и создать голограммы самих себя и лишней двери на чердак, которая оказывается небольшой голубятней, разве не в этом прелесть актива?       Со своими возможностями они играли, экспериментировали, и ни как не могли удовлетвориться.       Однажды, каждый набрал друг другу одновременно: «Сегодня встречаемся раньше, такая идея!» Прибежали на место одновременно, минута в минуту. И, с горящими глазами, одновременно выпалили: «Ачтоеслиобъединитьголограммы?!»       Посмотрели друг на друга и рассмеялись.       Эксперимент они всё же провели. Правда, до этого они оччень долго спорили о том, как их создание должно выглядеть. По очереди они создавали девочку (пожалуй, единственное, что было без споров) и дружно раскритиковывали: «Другие руки, другие ноги, крылья другой ей сделай формы!» Мираж так же настаивал на больших формах самой фемочки, но Хаунд, выросший в совершенно другом обществе, полностью отвергал эту идею, смущённо отводя глаза.       Наконец, они достигли идеала. Только в цвете волос не сошлись: Хаунд хотел цвета морской волны, а Мираж — бирюзового. Отметили крестиком место, отошли на пять шагов.       Две голограммы слились в одну, та заискрила, воздух вокруг неё сгустился и даже пошёл волнами. Статика плясала вокруг голограммы неизвестной и прекрасной юнгфем. Юнглингам даже показалось, что день померк, и свет пляшет только вокруг неё. Мираж первый пришёл в себя. Зачарованный Хаунд всё продолжал стоять.       «Бросай!» — закричал Мираж. Хаунд опомнился, и они с другом одновременно сбросили голограммы.       Свет снова вернулся, воздух перестал быть таким плотным… А на крестике стояла, пошатываясь, девушка, с волосами светло-зелоного цвета. Она была без сознания.       «На Миража похожа!» — отметил про себя Хаунд, бросаясь ловить своё создание. Удивительно, но она была материальна!       Лишь когда Мираж подошёл к ней и взял её на руки, по ней вдруг пробежал глюк, и волосы стали бирюзовыми. Она открыла глаза и выдала, глядя на того, кто её держал:        — Мираж, братик, а что случилось? — после чего снова упала в обморок.       Юнглинги обменялись взглядами, полными зубной боли. 20 ворн спустя       Старскрим со своими ведомыми прибыли на место сигнала. Как только Саундвейв его засёк, «великий Лорд» тут же отправил Первую Триаду на разведку, и «Если они не притащат на себе посылку от учёного, будут биты!»        — «Если не притащите посылку от учёного!» — передразнил Мегатрона Скайварп. Они уже два часа ходили вокруг развороченной стазис-капсулы, но её содержимого никак не могли найти.        — Может, Шок создал невидимые датапады! — попробовал пошутить Тандеркрекер.       Скайварп честно уставился под ноги и стал усердно разглядывать каменистую землю.        — Идиоты, — выдохнул их ведущий и пнул довольно большой камень. Тот немножко сдвинулся, а Старскрим зашипел от боли. Тут с криком «Старскрим, я так соскучилась!» на сикера прыгнула неизвестно откуда взявшаяся девушка в белой рубашке, зелёных брюках и с такими же зелёными волосами. Старскрим такого совсем не ожидал, поэтому едва успел подставить руки, чтоб на разбить лицо. Получилось, что он лежит на животе, сверху на нём лежит она и душит обнимает его за шею.        — Ты помнишь меня? Нет? А я тебя помню, Старс! — радостно щебеталала она. Старскрим еле сумел перевернуться и хотя бы увидеть, что его тут мучает.       Сотриадники даже сначала не поняли, что произошло. А когда поняли, бросились на выручку со всем старанием. Скайварп телепортировался прямо к ведущему.        — Бу! — телепортер скорчил рожу.       Девушка отскочила, и Тандер тут же ударил её по затылку невесть откуда взявшейся дубинкой. Та даже охнуть не успела — сразу отключилась и мешком свалилась к сервоприводам поднявшегося ведущего Первой Триады.        — Ну че, шеф? Тащим к Лорду? — спросил Варп, отряхивая руки.        — Да. Нет. — Старскрим внимательно разглядывал лежащую. — Могут быть жучки, вдруг она — шпион? Короче, вы сейчас летите к базе, я её проверяю и за вами.       Тандер с Варпом переглянулись, пожали плечами, взмахнули крыльями и отправились к базе.       Старскрим проводил их взглядом. Конечно, они и знать её не знали, но он-то знал. Он помнил. 18 ворн назад       Новенькая вошла в кабинет, смущённо прижимая датпады к себе. В Иаконской академии на лётном отделении было много сикерлингов, но практически все были из Воса. Лишь она из Иакона, да задира с последних рядов в красно-белом костюме.       Он пытался с ней поговорить, подружиться… Но она каждый раз опускала окуляры и несвязно бормотала что-то про строгого брата.       Спустя декацикл после её появления на её парте стали появляться кристальные цветы. Надо заметить, что вещь это ужасно дорогая. Она, как обычно, краснела и прятала цветы в свой шкафчик.       Наконец, красно-белый просто подкараулил её после уроков и в лоб спросил:        — Ты почему не хочешь со мной дружить?        — Я… — она захлопала окулярами. — А вдруг нельзя…        — Почему?! Ты вообще мне нравишься и… — тут он осёкся.       Она подняла на него свои небесно-голубые окуляры        — Ты мне тоже. Но я не знаю, одобрит ли это брат… Вдруг он будет сердиться? Он же брат, он всегда прав… Ему нельзя врать… Настоящее время       Старскрим склонился над фем и внимательно её разглядывал. Вспоминал то, что похоронил в себе 16 ворн назад.        — Кто же тот брат…       «Которому ты не говорила про нас», — подумал он.        — Которого ты так боялась? — закончил сикер.       Видимо, это был такой орн, потому что тут же раздался звук удара и Старскрим без сознания рухнул рядом с фемкой.       Миряж снял маскировку, расцепил «замок» из пальцев и опустил манипуляторы.        — Вот он, этот брат, — сказал он, надевая наручники на Старскрима.

***

       — Мираж, ты совсем умом тронулся? Куда я вот это сложу?!        — У тебя много пустых ангаров на нижней палубе, — невозмутимо отвечал гонщик.        — Пустых? ПУСТЫХ?! Ты называешь пустыми ангарами выставки раритетного оружия?! Ты хочешь, чтоб вся база на воздух взлетела?! Нет, это там лежать не будет!       Старскрим, так и не пришедший в себя, лежал у ног оружейника. В тренировочный зал заглянул Джазз, что-то насвистывающий себе под нос!        — Здорово, ребят! Ого, вот это улов! Где такую птичку достали?        — Да вот, Мираж с дежурства принёс, и теперь предлагает мне его в ангары с коллекциями засунуть!        — Оружие, конечно, святое! — усмехнулся диверсант и повернулся к разведчику:        — Мираж, тебя наш доктор просто требует к себе в медотсек! И Хаунда заодно.        — Зачем? — не понял синеволосый.        — Это я у тебя должен спросить! Там наши учёные полным составом собрались, док ругается-я! Так что поспеши!       Мираж развернулся, и быстрым шагом направился в сторону медотсека.        — А это куда? — закричал ему вслед Айронхайд.        — Так у нас отсеки диноботов решётками отгораживаются, — ответил Джазз        — Ага, а самих диноботов куда?        — В спортзал!        — Да вы оба надо мной издеваетесь! — взвыл оружейник.       В медотсеке Миража ждал разъярённый начмед, вместе с удивлённым Уилджеком и флегматичным Персепотором, подкручивающим что-то в в своём приборе. В углу тихо сидел Фёрст Эйд и ел глазами начальство. А на кушетке лежала принесённая Миражом девушка.       Сразу после того, как разведчик вошёл, в дверях появился Хаунд, да так и застыл на пороге. Он пострадавшую сразу узнал, и был уверен, что Мираж тоже.        — И чья это голограмма? — спросил Рэтчет, шипя от гнева.       Оба вздрогнули от слова «голограмма». Да, она была ею, но…        — Но она же материальна! Почему «голограмма»? — тихо спросил Хаунд.        — Материальна?! — вскричал врач и с силой хлопнул ладонью по кушетке. Друзья вздрогнули ещё раз — рука доктора прошла сквозь голову девушки.        — Врачи уже не могут привести пострадавшую в чувство, — заворчал Мираж, вынул из аптечки нашатырный спирт, смочил ватку, поводил под носом у девушки.       Та чихнула и приоткрыла глаза. Снова чихнула. Улыбнулась, увидев Миража.        — Привет, — тихо сказала она ему.        — Почему ты прилетела сюда? — сухо спросил разведчик, убирая нашатырь на место. Девушка, уже успевшая сесть, сразу сникла, и стала похожа на провинившегося ребёнка.        — Я не нарочно, — ещё тише, чем прежде, ответила она.        — Мираж, так нельзя! — с упрёком произнёс Хаунд, сел рядом с девушкой и приобнял её за плечи. — Рассказывай!        — Очнулась в стазис капсуле, а вокруг яркий радужный свет. Капсула падала. Разгерметизация. Решила найти хоть что-то, чтоб не убиться, а её уже от открытия бардачка в сторону повело! И после приземления несколько раз перевернуло. Повезло, что я выбраться смогла…        — Эм. А может представите нас друг другу? — недовольно сказал начмед       Мираж закатил глаза, помог девушке подняться.        — Рэтчет, Уилджек, Персептор, Фёрст Эйд, — он указал на каждого, — моя сестра Мирай.       В медотсеке воцарилась тишина, медики периваривали услышанное. Мирай неуверенно улыбалась.        — Хаунд всё покажет и расскажет, — Мираж подтолкнул сестру к выходу.       Хаунд, обрадовавшись, взял её за руку и повёл на «экскурсию». Когда она выходила, Рэтчет отметил для себя, что она была в плаще. Такие плащи носят только крылатые.        — Мирай? — недоверчиво переспросил он Миража.        — Не я имя выбирал, — ответил тот и тоже вышел.        — Как добралась?        — Как тебе у нас?        — А Вы надолго к нам?        — А чем увлекаетесь?        — Мираж что, реально твой брат?       В командном отсеке стоял гвалт. Хаунд успел лишь представить новенькую, как её тут же облепил немногочисленный молодняк: красно-жёлтый дуэт, Хот Род и Джаз. Голограммист, поняв что он уже здесь не нужен, незаметно исчез, оставив Мирай на «растерзание» молодёжи. Более взрослые члены команды либо вернулись к своей работе, либо наблюдали со стороны.        — Слушай, а что это тебя Хаунд привёл? Он что, влюбился?        — Да нет, он мне больше как брат, да и сам относится ко мне, как к младшей сестре.        — Мираж — брат, Хаунд как брат, и что же это получается? — близнецы переглянулись и с ухмылками выдали: «Уууу!», означающее: «А мы всегда догадывались!» Как бы в подтверждение их предпрложению, мимо входа в командный отсек прошли Мираж и Хаунд, что-то обсуждающие.        — Что? Да нет! — засмеялась в ответ Мирай. — Они с детства дружат, и насколько я помню, отношений никто не предлагал. Уж я бы знала!        — Да? Что-то мне не верится! Ты ж их младше! — воскликнул Хот Род.        — Ну, вообще-то нет.        — Так, давайте присядем, — показал на диван Джаз. — Вот теперь рассказывай! — сказал он, когда все устроились.        — Мы с Миражом одного возраста — двойняшки. Правда, из-за травмы головы я не помню ничего до пятнадцати ворн. И всё время, что мы жили вместе, никаких отношений у них с Хаундом не было.        — Да ты гонишь! — в один голос сказали близнецы, а потом Санстрикер добавил: — Миражу с Хаундом уже тридцать пять, а тебе и тридцатник дать сложно!       Мирай надолго задумалась, а потом медленно спросила:        — Сколько ворн идёт эта война?        — Восемь!        — Ты совсем за временем не следишь?        — Ну ты даёшь!       Мирай сидела, уперевшись локтями в колени. Пальцы бессмысленно теребили прядь волос. Глаза смотрели невидящим взглядом. Она пыталась осознать услышанное.        — Эй, ты чего не отвечаешь? — Джаз потеребил девушку за плечо.        — Я восемь ворн провела в стазис капсуле.        — Чего?! — в один голос удивились все. Даже прислушивавшийся к разговору Кап замер, так и не донеся сигару до рта.        — Мираж сказал, это для моей безопасности, — пожала она плечами. — Мне до сих пор двадцать семь.        — Урааа, ты ещё вписываешься в нашу малолетнюю компанию! — заверещали близнецы, заскокав по отсеку.       Хот Род серьёзно спросил:        — Ты всегда его слушаешься?       Мирай отвела взгляд и кивнула.        — Но ведь так нельзя!        — Можно, — улыбнулась девушка. — Он мне не врёт и он всегда прав. Он же мой брат.        — Почему его рука прошла насквозь? Это же невозможно, она ведь…        — Она, в первую очередь, была голограммой. Жертва нашего эксперимента. Так что не удивительно, что некоторые изначальные свойства ненадолго вернулись.        — Но почему именно в этот момент? Рэтчет уже подумал, что это шутка одного из нас!        — Она не была с ним знакома раньше… Я всегда пытался ограничить круг её общения, ведь если бы узнали, кто она на самом деле.! Меня бы альфы в первую очередь стали бы презирать!        — Постой, ты её что, даже на прогулку не выпускал? Тогда неудивительно, что произошёл этот инцидент в медотсеке!        — Что ты… Постой, она же почти не видела других людей, как и они не встречали её…        — …и по сути, она для них не существовала!       Мираж застонал и облокотился о стену. Потом медленно сполз вниз.        — Я же всегда хотел как лучше. Я ведь хотел уберечь её от агрессивного окружающего мира!        — И от приставучих одногруппников? — Хаунд улыбнулся, помогая другу подняться.        — Даже не напоминай! 17 ворн назад.       У входа в Иаконскую академию и во дворе полно студентов. Кто-то что-то жуёт, сидя на лавочке, кто-то читает, группа ребят, устроившись под деревом, обсуждают проект. Прошло уже полджоора с последней пары, но никто и не думал расходиться. Скрестив руки на груди, под одним из деревьев стоял Мираж. Хмуря брови, он искал кого-то взглядом. Хаунд стоял рядом, облокотившись плечом о ствол, и с усмешкой смотрел на друга.        — Ну чего ты так волнуешься? Выйдет она сейчас. С чего ты вообще взял, что у неё есть парень?        — Ты её взгляд видел? А разговоры? «Да, Мираж, конечно, Мираж, Миражик, у тебя всё хорошо? Покушай, братик, вишенок»! Глаза всё время в небо, и улыбка до ушей.        — Да ладно, все крылатые такие. Оглянись вокруг: весна, всё цветёт, жизнь прекрасна! — прямо к лицу Миража опустилась ветка, и на ней распустился цветок, размером с тарелку. Аристократ отмахнулся от цветка, и тот рассыпался голограммными искрами, исчезая. Синеволосый мех быстрым шагом направился ко входу в здание. Его друг, всё с той же усмешкой смотрел ему вслед.       Симпатичный сикерлинг в красно-белом костюме вышел из здания академии. Его чёрные, как смоль, волосы ерошил лёгкий ветерок. Они с подругой договорились встретиться у выхода, но прямо у двери её не было. Теперь он не знал, опоздал он, или пришёл раньше. Но ему повезло — он заметил знакомый белый с синим костюм и знакомое карэ, правда немного другого оттенка. Юный мех поспешил туда. Только он успел сказать: «Мира», и привычным движением пприобнять за плечи, как на него тут же уставились холодным взглядом голубые глаза мехлинга. Судя по выдержке — аристократа. От неожиданности сикерлинг отпрянул назад, споткнулся и упал на лестнице. Аристократ наклонился к нему и безэмоциональным голосом произнёс:        — Будешь приставать к моей сестре — крылья тебе в рулон закатаю. Уяснил? Помни, я слежу. — и, щелкнув пальцами, мехлинг исчез.       Красно-белый так и остался с открытым ртом на ступеньке. К нему подбежала молодая фем в белом костюме с зелёными вставками и такими же зелёными волосами.        — Наконец то я тебя нашла! Ты где пропадал? Что случилось?        — Да ну, тут до меня какой-то псих докапывался, угрожал… А потом исчез по щелчку пальцев!        — У тебя, похоже, на фоне предстоящих экзаменов глюки. Тут не было никого!       Хаунд услышал Миража. Да, он был невидим, но дышал так, будто только что оббежал по кругу весь Иакон. И это при том, что наземные кибертронцы очень неплохо выдерживают физические нагрузки.        — Ну как?       Мираж сбросил невидимось и выпрямился.        — Да какой-то шарк крылатый. Что она только в нём увидела?        — Не знаю, мех он вроде симпатичный.       Мираж бросил на друга сердитый взгляд.        — Нет, ну не такой, конечно, как ты! — тут же поправился зеленоволосый. Мираж стукнул себя ладонью по лбу, а Хаунд захохотал. Настоящее время.       В чём заключаются преимущества отсека, что находится ближе всего к командному? Ты всегда можешь пополнить свою заначку из общего холодильника, попить из общего куллера, а также первым добраться до кофейника с утра. Вот, пожалуй, и все преимущества.       Теперь минусы. Отмазка, что долго шёл по коридору, с начальством не прокатит. Дверь этого отсека — первое что видит с утра то самое начальство, возможность получить нагоняй — 66,6%. А ещё у дальней стены командного отсека находятся «комнаты» диноботов. Уснуть во время их бодрствования невозможно. А так как их отсеки отгораживаются решётками, то их часто используют как камеры предварительного заключения пойманных врагов. От врагов потом ещё и шторкой отгораживаются.       Как видите, минусов немного больше.       Именно в этот отсек поселили Мирай. Ночью она долго не могла уснуть. Наконец, после двух часов ворочания в кровати, было принято решение оккупировать общий холодильник.       Черноту ночи осветила жёлтая лампочка. Из «чудесного ящика» был извлечён кусок хлеба, холодная котлета и пакетик с соком. Сразу после этого свет в командном отсеке снова погас. Чуть-чуть пошуршала открываемая трубочка, и вскоре снова наступила тишина, иногда прерываемая хрустом котлетной корочки.       Тут мимо неё что-то пронеслось (из-за ветра волосы попали в рот), с грохотом обрушилось на пол и тихо выматерилось. Девушка тоже, только мысленно и в разы цензурнее. Нечто, видимо, решило подняться, и стало искать точку опоры. Первым, что оно нащупало, оказался бутерброд с котлетой. Мирай ойкнула и выронила его из рук. Как она оказалась за пределами командного отсека она не могла даже вспомнить, а тем более повторить. Первой здравой мыслью было: «Надо сообщить!», и она побежала по коридору.       Мираж сонно мигал глазами, пытаясь вникнуть в сумбурный рассказ сестры про ругающуюся темноту и холодные руки, ворующие бутерброды. Когда она закончила, он ещё раз протёр глаза и попросил:        — Давай сначала!        — Я пошла в командный отсек перекусить. Залезла в холодильник, достала бутерброд и сок, сижу на диване, наслаждаюсь. Пакетик от трубочки иногда шуршал. Вдруг, прямо передо мной кто-то падает и начинает хриплым голосом ругаться! А вокруг темно и страшно! А потом он ка-ак потянулся, ка-ак схватил меня за руку! Я к тебе и прибежала. Бутерброд жалко…       Мираж быстро сопоставил «шуршание пакетика», «он», «хриплый голос» и помрачнел. Не замечая ничего вокруг, бывший аристократ выбежал за дверь и нажал неприметную кнопку на стене. Завыла сигнализация, начали мигать красные лампочки. Мираж обернулся к вышедшей следом сестре и запихнул её обратно в отсек.        — Отсюда ни ногой! — приказал он и запер дверь.       На пороге своего отсека Мираж появился только около половины восьмого. Всю ночь они ловили сбежавшего Старскрима, а в пять утра Проул устроил совещание, на котором досталось всем, за то что нет должной охраны территории, а к заключённому не была приставлена стража. Открыв дверь, Мираж замер с лицом покупателя, увидевшего что с прилавка только что забрали последний, «его» свежий батон хлеба. Сестра лежала в его кровати, половина одеяла закрывала бок и крыло, а другую, скомканую, она обнимала. Понятно, что она тоже уснула не раньше пол-второго, когда наконец выключили сигнализацию. Но Мираж завидовал одному тому, что она смогла сегодня поспать, и поэтому злился.        — Подъём! — громко сказал он и потряс сестру за плечо. Мирай замычала, закрыла ладонью ухо, локтем щёку и глаз, а правым крылом накрыла всю свою верхнюю часть от макушки до пупка. Спряталась. Мираж на шутки настроен не был. Убрав крыло с головы сестры, он потянул её за локоть, пытаясь поднять. Девушка была против, но всё же села на кровати и уставилась на брата одним глазом.        — Доброе у-у-у…тро. — Мирай натянуто улыбнулась.       Мираж довольно улыбнулся в ответ.        — И тебе тоже. Я на складе порылся, и к своему удивлению нашёл там комбинезон вашего стиля, ну, с плащом такой, и даже твоего размера. — он положил на тумбочку бело-голубой свёрток. –Так что быстренько одевайся, и в столовую.       Придя туда, девушка не узнала вчерашних автоботов. Гробовая тишина. Все сидят злые и молча едят. Кто-то быстро «заправляется», кто-то демонстративно давится, кто-то просто смотрит в тарелку. «По ту сторону» раздаточного стола тихо разговаривали двое. Один был высокий, красноволосый и в такой же ярко-красной футболке, просвечивающей сквозь поварской халат. Другой был меньше, тоже с красными волосами, но при этом в белой рубашке, брюках и ботинках. Он явно очень нервничал.       «Рэд Алерт», — вспомнила Мирай рассказы молодых автоботов, подходя на раздачу. — «Он у нас безопасник. Параноик настоящий он, а не безопасник! Вечно дёрганый… Его только Инферно в себя привести может.»        — А почему все такие?.. — шёпотом спросила она у одного из поваров, когда ей положили порцию овсянки.        — Проул опять мозги промывал! Нет, ну безопасникам и охранникам — понятно, а меня-то он поднял и на совещание поволок зачем?! — так же шёпотом возмутился тот.        — Хаффер, успокойся, — примиряюще прошептал другой повар. — У тебя столовая не была заперта, вот он и придрался.        — Ну ты сам подумай, Бичкомбер, на кой ляд заключённому десу в столовую? Кухня запирается на миллион замков, а общий холодильник в другом месте!       Не дожидаясь развязки разговора Мирай пошла искать свободное место. Ей повезло — почти сразу она заметила красно-жёлтый дуэт и рыжую шевелюру Хот Рода. Подсев к друзьям, девушка шёпотом пожелала им приятного аппетита и уткнулась в свою тарелку. Ей хотелось поговорить, но все вокруг были слишком серьёзны, и приходилось держать себя в руках.       Сайдсвайп тихо пихнул её локтем и так же тихо сказал:        — Ты молодец, что Миражу сообщила, он вовремя тревогу поднял. Мы-то на дежурстве в карты резались — игру местную, а так хоть оружие поднять успели. А этот десяк неплохо в темноте дрался!        — И нечестно! — буркнул Санстрикер, светя фонарём под глазом.        — Парни хорошо держались, глажный вход на бажу жакрыли, — закивал с набитым ртом Хот Род.        — Ага, а пока мы в себя приходили, вы его всем экипажем по всей базе гоняли! — возмутился жёлтый и с обидой добавил: — У меня сотрясение мозга, а они его даже не поймали!        — У тебя сотрясение глаза! — весело сказал выросший из-под земли Джаз, чью жизнерадостность было пробить трудно. — А он сбежал через отсек для сброса мусора. Молодец, что сказать. Мы ж им почти и не пользовались никогда, у нас мусор по-другому утилизируется!       Появление Джазза заставило всех автоботов немного расслабиться и они тоже кто шёпотом, а кто в пол-голоса начали обсуждать ночные события. Столовая постепенно оживала и заполнялась привычным для неё гулом. Команда понемногу отходила от нервной ночи.        — У тебя волосы синие! — вдруг воскликнул красный близнец.        — Не синие, а бирюзовые! — поправил брата Санни. — Между прочим очень симпатично. Когда успела перекраситься?        — А я и не красилась! — рассмеялась Мирай. — Они сами иногда меняют цвет. Редко и независимо от меня. Хорошо, что вариантов у них всего два: как раньше и как сейчас!        — Ну ничего себе! — выдохнул Хот Род, разглядывая шевелюру подруги.        — Да Вы просто девушка-загадка, Мирай! — улыбнулся Джаз.       Мирай стояла на высокой скале. Её уже приняли в автоботы, прояснили информацию о десептиконах, снабдили бластером… Даже нашивку выдали. Всю ночь она сидели и пришивала её к комбинезону. Алая эмблема красиво смотрелась у неё на плече. Правда, на базе она всё ещё считалась «гражданской».       Ей во всём хотелось походить на друзей, на брата… Ещё на Кибертроне она крыльями пользовалась не так часто, как все остальные сикеры. Хотя небо она любила очень сильно.       Ей нравилось бывать на этой скале. Ей нравилось чувствовать, как ветер ерошит волосы, нравилось расправить крылья и ощущать, как по ним скользят потоки воздуха, как плащ развевается сзади… В эти моменты она закрывала глаза и погружалась в воспоминания. 16 ворн назад       Зеленоволосая девушка стояла, расправив крылья, на крыше одной из пристроек Академии. На эти прихоти молодых летучек большинство профессоров закрывали глаза, поэтому сикерлинги часто использовали крыши корпусов и пристроек Академии в качестве места сбора. Эта была не самая высокая, но одна из самых дальних. Они с другом встречались здесь после уроков, болтали обо всём и ни о чём, летали вместе. Сегодня он задерживался.       На плечо девушки легла чья-то рука. Зеленоволосая быстро сложила крылья, открыла глаза и обернулась.        — Привет, — с улыбкой сказала она черноволосому парню, что стоял за её спиной.       Он был в своём любимом белом костюме-комбинезоне с красными вставками. Воротничок, как обычно, не был застёгнут. Обычно он был весел, но сегодня в его взгляде мелькала непонятная тоска.        — Привет, — ответил он как можно беззаботнее.       Его подруга сразу уловила перемены в его голосе.        — Что-то случилось? Тебя кто-то обидел? — по-детски спросила она, но брюнет сразу помрачнел.        — Угу, –буркнул он, садясь на край крыши. — Обидел и расстроил.        — Кто? –спросила девушка, садясь рядом. — Можно ему…        — Ей, — перебил сикерлинг и грустно усмехнулся. — Дани сегодня с утра сообщила, что меня отправляют в Вос к гранддани! И ладно бы только на лето! — он в бессилии ударил кулаком по крыше.        — Почему? — только и смогла спросить зеленоволосая. Ей хотелось прокричать: «Почему тебя навсегда отсылают! Ты же сможешь вернуться, правда? Объясни, что случилось!», но страх и горечь сдавили горло, начало щипать в носу, и голоса хватило только на тихое «Почему?».        — Да потому! — он ещё и ещё раз ударил по крыше. — Альфы посоветовались с гранддани, и дружно решили что мне срочно нужно начинать поиск сотриадников и что в Иаконе я их найти не смогу! Нормальные триады, шлак, только в Восе образуются! Не в Каоне, не в столице, а в этом, чтоб его, пригороде!        — Вос же город…        — Не важно! Может, я и хотел съездить на историческую Родину, но только САМ! А сейчас моего мнения вообще не спросили, просто сказали: «Завтра едешь, забери документы из Академии!». А гранддани вообще считает, что мои сотриадники — это мои троюродные братья, которых пока тоже к ней отправили. А я их даже не видел! — парень не заметил, что он уже брийма три держит подругу за руку.        — Ну, может они и не такие плохие.        — Надеюсь, — брюнет начал понемногу остывать. Потом посмотрел подруге в глаза. — Вообще, я не хотел сейчас всё это рассказывать. Пришёл попрощаться, а тут… Ты не забывай меня, ладно?       Тут он притянул девушку к себе и крепко обнял. Потом отпустил и поднялся на ноги:        — Дани просила сегодня быть пораньше, — сказал он извиняющимся голосом, расправил крылья и взлетел.        — Пока, Старс! — прокричала зеленоволосая ему вслед. Настоящее время       Она подставила лицо ветру. Улыбнулась. Вдруг девушку будто током ударило: кто-то коснулся её плеча. Только это давно забытое ощущение больше не вызывало больше радости. Она знала, что из автоботов на такую высоту могли забраться только Пауэрглайд и Космос, но оба они сейчас были на базе. Ладони мгновенно вспотели, а в животе образовалась пустота. Ветер стих. Она нарочито спокойно сложила крылья и крепко сжала рукоятку выданного Айронхайдом с утра бластера. Осторожно посмотрела на левое плечо, где лежала чужая рука, и обернулась.       Плащ за плечами. Белый лётный комбинезон с красными вставками. Расстёгнутый воротничок. Чёрные, как смоль, волосы. Пронизывающий насквозь взгляд ярко-алых глаз. Всё, что раньше привлекало, теперь вызывало паническое желание улететь подальше, и причина тому одна — фиолетовый знак на плече. Он внимательно смотрел ей в глаза. Девушка мечтала сейчас вырваться и поскорей вернуться на базу, но взгляд сикера приковывал к месту. Наконец на его равнодушном лице появилась улыбка:        — Мирай. Я-то уж думал — глюки… — крылатый, наконец, убрал руку. Ему в грудь тут же упёрлось дуло бластера. Сикер посмотрел на бластер, на трясущуюся руку девушки, в её испуганные голубые глаза.        — Они тебе уже рассказали, — скривился черноволосый.        — Рассказали! И ты — один из самых опасных!.. — дрожащими голосом ответила юнгфем.        — Это так! — он горделиво расправил плечи. — Но тебя я не трону.        — Десептиконы жестоки и лживы, — неуверенно начала синеволосая. — Ты врёшь! Тебе это не выгодно…        — За выгодой у нас гоняется Свиндл! Я ведь тебя тоже не забыл! И никогда тебе не врал! — с обидой в голосе сказал черноволосый. С минуту они смотрели друг на друга. Крылатый унимал рвущийся наружу гнев, а Мирай вдруг осознала: он действительно раньше никогда не врал ей.       Видя неуверенность автоботки, десептикон сам опустил её руку с бластером.        — Я никогда не причиню тебе вреда, Мирай, — вкрадчиво повторил он, отпустил её руку, отошёл к краю скалы.        — Старскрим! — позвала она, видя что он собирается взлетать.       Тот обернулся.        — Триадники кто? — спросила она первое, что пришло в голову.        — Братья, — ухмыльнулся Старскрим и взлетел.       Мирай долго смотрела ему вслед, потом тоже поднялась в воздух и полетела в противоположную сторону.